Курьер

ПРОЛОГ

Уличные рекламные стенды, плакаты и вывески;  экраны автобусов, электробусов, метро,  аэроэкспрессов; витрины торговых центров и магазинов; говорящие уличные динамики - вся эта рекламная машина заключает в себе один всеобъемлющий смысл: "Все для людей!"  Где бы ты ни был, все это на слуху, и назойливо мелькает перед глазами. Успешные  известные шоумены, блоггеры, бизнесмены и бизнес-леди улыбаются с рекламных стендов и экранов счастливыми белозубыми улыбками и щедро делятся с безликой массой секретами своего успеха. С одной стороны, все это кажется приветливым и привлекательным, завораживает и настраивает на позитивный лад. Но, с другой стороны, все это рекламное представление также будет продолжаться, как ни в чем не бывало, даже тогда, когда ты, реально войдя в этот ритм, и попав в его водоворот, будешь в нем тонуть и звать на помощь. Все эти бездушные лица с плакатов и экранов также будут беззаботно улыбаться, равнодушно наблюдая как ты погибаешь, и продолжать заманивать следующих в этот безостановочный конвейер мнимого счастья.

1

Как часто в жизни бывает: когда у человека есть мечта, не хочется замечать даже очевидных разумных препятствий к ее достижению. А у Алексея была, по сути, одна большая мечта - жить достойно.

Понятно, что у каждого человека свое сугубо индивидуальное восприятие жизни. Но Алексей считал, что перейдя тридцатилетний порог, мужчина должен, помимо, конечно, семьи, иметь непременно свое дело, а не какую-нибудь пусть и хорошую работу, и как следствие успешной деятельности, - собственную квартиру и более-менее приличную машину. И если относительно семьи многие бы с ним не согласились, то по остальным пунктам его представление о счастье вполне совпадало с мнением большинства.

Однако следует сразу оговориться, что Алексей по природе своей являл собой образ скорее мечтательного, нежели практичного и деятельного человека. Его мысленные желания постоянно конфликтовали с реальными возможностями. И вот эта внутренняя неустроенность периодически требовала деятельного выхода, но все-таки, зачастую  сдерживалась разумными доводами против. А к тридцати годам, когда мужчина, по сути первый раз в жизни, оглядывается назад и делает первые выводы, эта внутренняя неустроенность превратилась для Алексея в немой упрек: так дальше жить нельзя, надо что-то делать, что-то менять!

Алексей, конечно, прекрасно понимал, что материальная забота о семье лежит в большей степени именно на нем. Поэтому, постоянно мечтая о желаемом, он старался все-таки полностью не отрываться от реальности и  имел довольно сносную и неплохо оплачиваемую офисную работу, вполне соответствующую полученному в ВУЗе высшему техническому образованию. Да и с работой "на дядю" пока, по его мнению, как-то можно было мириться.

Приходилось мириться и с малогабаритной однокомнатной квартирой, любезно предоставленной в свое время молодоженам родителями жены.

Впрочем, у Алексея была еще однушка, на той улице, где он родился, но там проживала его престарелая мать, и она была настолько тесная, что ни о каком совместном постоянном проживании даже небольшой семьи из трех человек вместе с пожилым человеком, которому требовался элементарный покой, не могло быть и речи.

Но вот с отсутствием достойной машины мириться не получалось. Доставшуюся от покойного отца Жигули, по мнению Алексея, машиной можно было назвать с очень большой натяжкой. Однако, семье она прослужила довольно долго, и уже полусгнившая, с кучей различных поломок, резонно была отдана за копейки первому позвонившему по объявлению торговцу с Кавказа.

Первичный и вторичный авторынки завлекали заманчивыми предложениями. И, кроме финансовых, не было никаких препятствий, мешающих выбору понравившегося автомобиля. Но, вот как раз, именно финансов и не было. А точнее, они почти все уходили, как говорится, сквозь пальцы, на разные, кажущиеся поначалу необходимыми вещи и желания.

Мысль о кредите мелькала в голове Алексея довольно давно. Он стал все чаще замечать, что для многих его знакомых жизнь в кредит являлась не то что вынужденной мерой, а откровенно нормой. Кто-то, приводя доводы, даже говорил, что, например, в Америке, почти все население живет в кредит и вполне припеваючи, всю жизнь его выплачивая. И все имеют частные дома и приличные машины, да еще и не одну. Конечно, это Америка, да и проценты там совершенно не такие как у нас, и рассрочка на десятки лет,  да и банки не рождаются и не исчезают как грибы.  Но, когда очень чего-то хочется, а других вариантов нет, то даже такие наивные доводы становятся весомыми.

О полноприводном внедорожнике, Алексей грезил еще со времен своей студенческой юности. Не послушав вразумлений жены и еле уговорив ее довериться ему и не мешать, - а точнее, она, видя бесполезность своих уговоров, уступила упрямству мужа, - и больше понадеявшись на свою интуицию, чем на разумные доводы знакомых и знающих людей, Алексей на правах мужчины, решил все эти дела с кредитом и покупкой авто осуществить самостоятельно.

Соблазнившись на маленький процент, Алексей оформил кредит в одном из сплошь и рядом мелькающих коммерческих банков, в большинстве своем так и рыщущих: кого бы еще заманить в долговые сети различными законно-мошенническими схемами.

Он хорошо помнил тот вкрадчивый томный женский голос, который позвонил ему  после того как он оставил в интернете заявку на кредит, и так сладко пел ему о молодом амбициозном и перспективном банке, то и дело неподдельно удивляясь, что потенциальный клиент до сих пор не был связан с кредитом, и порицая его за такую отсталость от жизни.

И в итоге, очарование взяло верх над разумом...

Подержанная десятилетняя, "припудренная" для продажи машина, также подкупила Алексея своей относительно низкой ценой и была им приобретена в каком-то частном автосалоне. Так называемый менеджер, оценив по достоинству клиента, для отвода глаз то и дело носился куда-то с документами, постоянно что-то дополняя и заново распечатывая. В итоге у Алексея на руках оказался договор с плохо пропечатанным мелким текстом и почти неразличимой печатью. Но опьяненный мыслью о том, что через несколько минут он сядет в долгожданный джип и поедет домой порадовать жену и сына, Алексей, честно говоря, не особо вчитывался в договор и даже снисходительно смирился с переплатой почти в полтора раза по сравнению с оговоренной стоимостью.

И, как следствие, семейное счастье по  поводу долгожданного приобретения длилось совсем недолго. Машина оказалась чуть ли не сваренным из разных автомобилей автохламом да еще, как позже выяснилось, со скрученным пробегом. Месяца через два городской езды начали вылезать первые, но довольно затратные поломки. Машина то и дело оставалась на стоянке возле дома, напрочь отказываясь заводиться, любезно предоставляя новому хозяину возможность добраться до работы общественным транспортом. А при первой  же загородной поездке, практически на полпути, автоматическая коробка передач приказала долго жить. И после доставки эвакуатором к месту временной, а как оказалось, постоянной дислокации, машина окончательно превратилась в малогабаритный обесцененный бокс для хранения ненужных вещей. Денег на ремонт, понятное дело, не было. Да и ремонт уже выходил нецелесообразным.

Окончательно все перевернулось с ног на голову  в тот день, когда из почтового ящика Алексей достал уведомление, по которому в ближайшем почтовом отделении получил письмо, касающееся, как оказалось, взятого кредита. Письмо было из банка. В нем сообщалось о том что права на взыскание задолженности по взятому кредиту переуступлены частному  агентству.  Причиной явилась четырехмесячная просрочка платежей.

И дальше все покатилось...
Телефонные звонки, встречи на улице с назойливыми незнакомцами... Впрочем, сначала вежливые коллекторы в достаточно корректной форме просили вернуть задолженность по кредиту, проявив завидную осведомленность о финансовом состоянии не только самого Алексея, но и его жены, и их ближайших родственников, в противном случае предупреждая об увеличении процентной ставки и грозя более радикальными способами взыскания. Но, поняв со своей стороны бессмысленность цивилизованного подхода к клиенту, просто не способного  заплатить на их условиях, перешли к откровенным угрозам, выраженным в периодических  ночных звонках, порче входной квартирной двери и разбитом стекле недавно купленной машины.

Но последней каплей, переполнившей чашу терпения,  стало притязание коллекторов на квартиру, где Алексей родился и где прошло его детство и юность и  угроза позвонить пожилой матери.

Однако, обращение в полицию ровным счетом ничего не дало, так как официально ситуация с кредитом разрешалась вполне в  правовом поле, а факт противозаконных действий со стороны коллекторов надо было еще доказать. А ночные звонки и угрозы? Да мало ли кто звонит и угрожает... Это тоже еще надо доказать... Ну не прослушивать же телефон... Другое дело, если бы они сами явились с повинной... Ну а дело о порче имущества конечно нехотя завели, но сразу предупредили, что это будет, говоря следственным языком "висяк", и доказать причастность к этому именно коллекторов вряд ли  получится.

Но беда, как известно, не приходит одна - коллекторы дозвонились по месту работы.

Алексея вызвал с себе начальник, и долго мявшись и запинаясь, что было для него не свойственно, каким-то извиняющимся тоном сообщил, что его подчиненному нужно зайти в отдел кадров. Кадровики же , в свою очередь, ходить вокруг да около не стали и чуть ли не с порога сразу сообщили, что держать сотрудника с такой сомнительной кредитной историей - это удар по престижу фирмы, и поэтому, единственный выход из сложившейся ситуации -  расстаться по обоюдному согласию.

Перспектива для Алексея и его семьи вырисовывалась довольно плачевная...

***

Сидя на кухне, и ковыряя вилкой наспех приготовленную пересоленную яичницу, Алексей пребывал в привычном для буднего утра подавленном настроении. Да и дождливая промозглая погода за окном, характерная для конца октября, уже больше недели говорила о том, что осень в этом году решила проявить себя во всей своей ненастной полноте. Солнечных дней давно не наблюдалось. Постоянно шли дожди, что обычному человеку не может прибавить оптимизма.

Алексей смотрел на кухонное оконное стекло и невольно наблюдал за тем, как беспорядочно стучащие как дробинки по стеклу капли, медленно, по слегка замысловатым траекториям стекают вниз. Изредка порывы холодного осеннего ветра бросали на стекло оторванные с веток ближайших деревьев мокрые рваные листья.

В такую погоду единственным желанием было накрыться с головой одеялом и, забыв обо всем, просто весь день спать. Но Алексею было не до сна...

Он с нетерпением ждал сегодняшней встречи со своим старым школьным приятелем Пашкой, с которым до того, как совершенно случайно  встретился чуть больше недели назад, не виделся уже больше десяти лет. Пашка обещал попытаться помочь решить навалившиеся на Алексея проблемы.

Беспорядочно сновавшая по квартире хмурая полусонная жена, собиравшая сына в школу, то и дело за чем-нибудь заходя на тесную кухню, постоянно  протискивалась между холодильником и сидящим за столом мужем и делала ему одно за другим довольно колкие замечания, постоянно сетуя и напоминая о навалившихся по его милости на всю семью неприятностях. Алексей, конечно, со всеми упреками был согласен, но попытался было возразить, что он все-таки старается хоть как-то что-то исправить... Что как раз сегодня... Но поняв, что это просто очередной срыв и дома он уже порядком мешает, Алексей наспех доев завтрак и допив кофе, быстро оделся и что-то пробурчав жене, и получив в ответ такое же непонятное, свойственное недовольной женщине бурчание, вышел из квартиры.

***

Та, первая после стольких лет, встреча школьных приятелей произошла не совсем обычным образом. Как раз в тот  злополучный день, когда  Алексей потерял работу, уже довольно поздним вечером он не спеша плелся по городским улицам, погруженный в глубокое раздумье, и не заметил как черный старенький Мерседес с выключенными фарами на полном ходу едва не сбил его, не ждавшего в такой поздний час опасности и  беспечно переходившего дорогу в неположенном месте. Успев в последний момент резко затормозить, из машины с непристойными ругательствами буквально выскочил разъяренный Пашка, и был готов наброситься на нерадивого пешехода, но вдруг резко остановился и раскинув руки радостно заорал:

- Леха, здорОво! Тебе чего жить надоело? Не узнал?

Алексей, не сразу поняв что произошло, поднял на Пашку отрешенный, еще ничего не соображающий взгляд, но вдруг расплылся в широкой улыбке:

- Пашка! Какими судьбами? - Алексей схватил, протянутую Пашкину руку и машинально начал ее трясти.

- Сейчас, подожди, я только машину припаркую.

Пашка резко рванул к водительской двери, и открыв ее, вдруг остановился:

- А, вообще-то, знаешь что? Садись, поехали...

В это время неожиданно засигналила подъехавшая сзади, вплотную к Пашкиной машине, такси. Пашка, почти уже усевшийся на водительское сидение, но еще не успевший закрыть дверь, тут же отреагировал и снова, почти выпрыгнув из машины, побежал к нетерпеливому водителю, на бегу извергая матерную брань.

Не успев еще сесть в машину, держащийся за ручку открытой двери Алексей, растерялся, пытаясь для себя понять: а что же конкретно он должен делать в такой ситуации?

Таксист, видимо испугавшись такой неожиданной агрессии, и,  решив не нагнетать события, сдал резко назад,  и затем, вдавив педаль газа, быстро ретировался, объехав бежавшего к нему в бешенстве Пашку и стоявшего в оцепенении у Пашкиной машины  Алексея.

Продолжая ругаться, Пашка почти бегом вернулся  к своей машине, и когда он уже рванул с места, Алексею сначала показалось, что инцидент еще не исчерпан. Но первая же фраза школьного приятеля развеяла его опасения:

- Ладно, его счастье. Пусть живет. Может когда и пересечемся...

Пашка включил музыку.

- С такими только так и надо, - продолжал он немного остыв. -  Нормальных слов они все равно не поймут, поверь мне. Ну ты, Леха, тоже хорош. Я ведь еле успел затормозить.

- А я тебя даже и не заметил, - ответил смущаясь Алексей. - Темно, а ты без света ехал, да еще на такой скорости...

- А это, брат, вообще мой девиз по жизни - никогда и  нигде не светиться, - рассмеялся Пашка своей шутке. - Ну ладно, давай рассказывай как сам? Как до такой жизни дошел, что под машину хотел броситься?

Пашка опять расхохотался, польщенный своим остроумием.

Алексей молча смотрел на Пашку и не мог поверить, что перед ним его школьный приятель, с которым были тесно связаны его детство и юность, и который после стольких лет на вид совершенно не изменился.

Как будто угадав его мысли, Пашка спросил:

- Ну что, сильно я изменился?
- Да особо нет, - ответил Алексей, - при других обстоятельствах я бы тебя сразу узнал.

- Но и ты все такой же. И твое счастье, что я тебя узнал! - продолжал острить, обрадовавшийся такой неожиданной встрече со старым приятелем Пашка.

- Ладно, рассказывай, чего такой понурый шел, и чего за обстоятельства, при которых ты меня не узнал? - Пашка смеялся.

Алексей досадно махнул рукой и после некоторой паузы продолжил:

- Да.., в общем, меня с работы попросили. Сегодня был последний рабочий день. С завтрашнего дня я свободный безработный человек.

- Под сокращение попал, или начальству не угодил?

- Что-то типа того... Проблемы видите ли им не нужны. Человеком я  оказался проблемным! - с обидой в голосе сказал Алексей.

Пашка с интересом посмотрел на приятеля:

- В каком смысле проблемный? В ноги не кланяешься что ли? Так это только похвально! Холуев сейчас везде хватает.

- Да, нет... - Алексей на некоторое время задумался.

- Ну ладно, я понял, - после затянувшейся паузы сказал Пашка, - если не хочешь - не говори. Кстати, а тебе куда?

Они мчались на довольно приличной скорости по хорошо освещенному свободному от машин проспекту.

Алексей сначала удивился Пашкиному вопросу, так как все детство они прожили с ним на одной улице. И сейчас, когда их случайная встреча сразу стала наполняться событиями,  было такое чувство, что не виделись они всего лишь со вчерашнего дня, а сегодня опять встретились и теперь вместе едут домой. Но сообразив, что они вообще ничего не знают друг о друге уже больше десяти лет, а сам Алексей уже давно живет довольно далеко от родной улицы, он назвал адрес.

- Нашел о чем горевать! - продолжал Пашка, выслушав приятеля. - Работа, брат, - это вообще для рабов. Оно и созвучно. А для свободных людей существует понятие: дело. Я вот в своей жизни поработал не больше двух, ну, может, трех месяцев, пока не понял, что работать "на дядю" - это не для уважающего себя человека. Впрочем, работа работе рознь. Но, если хочешь в жизни чего-нибудь добиться, - нужно проворачивать дела. Ну, в смысле, делать дела. - Пашка слегка смутился сказанной фразой, но сидящий рядом приятель опять погрузился в раздумье и этого не заметил.

- Да дело не только в работе, - задумчиво произнес Алексей. И сам сначала того не хотев, начал рассказывать Пашке обо всех своих неприятностях: и о кредите, и о покупке машины, и о коллекторах, и об обращении в полицию, предоставив приятелю самому сделать выводы.

Не смотря на свой бесшабашный нрав, Пашка слушал очень внимательно, не перебивая, только один раз вставив резкое ругательство, когда услышал про угрозы коллекторов надавить на престарелую мать, и как будто что-то про себя соображал.

Они уже подъезжали к дому, где жил Алексей. Последние минут пять приятели ехали молча, каждый обдумывая  что-то свое. Впрочем, у Алексея раздумья были все те же. Он не видел никакого более-менее разумного выхода из сложившейся ситуации.

Молчание вдруг нарушил Пашка:

- Знаешь что, Леш... А ведь безвыходных положений не бывает, как говорил барон Мюнхгаузен! Смотрел в детстве мультфильм?

Пашка улыбнулся, но потом серьезно добавил:

- Запомни, брат: из любой ситуации можно выпутаться. Была бы голова на плечах. Но и, конечно, у всякого дела есть своя цена и своя степень риска.

- Да я вот уже рискнул. Идиот! - попытался пошутить Алексей, не поняв: просто так рассуждает его приятель, или имеет в виду что-то конкретное. - И за свой риск я уже и так дороговато заплатил и продолжаю платить, но выхода никакого не вижу, кроме того, что, по крайней мере, нужно срочно искать работу, так как коллекторы мне жить спокойно не дадут. Да если еще мать узнает... А у нее сердце слабое...  Да и семью кормить надо...

- Вот что, Леха, - сказал Пашка, внимательно посмотрев на приятеля, -  видимо суждено нам было именно сегодня после стольких лет встретиться. Мне нужно некоторое время кое-что обмозговать. Пока ничего обещать не буду, но, возможно, я смогу тебе помочь.

Алексей в этот момент с какой-то надеждой взглянул на приятеля, давая тому повод еще раз убедиться, что он действительно в сложной ситуации и самостоятельно решить проблемы не сможет.

Приятели обменялись номерами телефонов, и Пашка пообещал позвонить через пару-тройку дней. Но он позвонил только через неделю, когда Алексей уже начал было терять и эту надежду. Пашка извинился и сослался на то, что улаживал кое-какие дела, и пригласил Алексея встретиться во второй половине дня в небольшом кафе, находящимся в одном из переулков недалеко от центра, куда Алексей, в это дождливое октябрьское утро и направился, решив до обеда, несмотря на погоду, послоняться наедине и еще раз все обдумать и морально подготовиться к встрече с приятелем.

2

К кафе Алексей подошел раньше условленного с Пашкой времени. Поэтому, он еще минут пятнадцать бродил туда-обратно по переулку, то и дело вглядываясь в подходящих к кафе людей, надеясь увидеть Пашку.

Признаться, Алексей не был завсегдатаем ресторанов и кафе, в смысле приятного досугового времяпрепровождения. Впрочем, с семьей на отдыхе или же в обеденный перерыв на работе, он, конечно, посещал подобные заведения. Но они больше походили на столовые-закусочные. Да и компании и цели были иные: просто и быстро либо коллективно, либо индивидуально перекусить, не заморачиваясь какими-то правилами этикета.

Поэтому, когда Пашка пригласил встретиться именно в кафе, Алексей растерялся и сразу предал их встрече деловой статус, думая что хотя бы нужно как-то по-особенному одеться. И даже спросил об этом Пашку. Но приятель успокоил: "Да брось ты... Будь проще...".  К тому же, он боялся в таком заведении "ударить в грязь лицом", а проще говоря, как-нибудь оконфузиться. В этом ,в общем-то, и крылась главная причина его раннего прихода к месту встречи: надо было успокоиться и разведать обстановку. Впрочем, был и еще один странный нюанс, смутивший Алексея: Пашка назначил встречу без десяти три. На вопрос Алексея: " Почему именно без десяти минут, а не ровно в три?", - Пашка ответил уклончиво, что-то наподобие: "Так надо...".

Переулок, в котором располагалась кафешка был пешеходным. Помимо кафе в нем располагался ресторан, который, пожалуй, можно было даже назвать элитным, судя по фешенебельному парадному входу и важному виду и изысканной одежде дежурившего швейцара; а также небольшая пиццерия.

При наступлении ранних октябрьских сумерек в пасмурную дождливую погоду, каждое заведение уже начинало выделяться индивидуальной дизайнерской вывеской и подсветкой. И если пиццерия своей яркостью просто зазывала всех подряд, то кафешка своим тускловатым кофейным стилем приглашала в спокойную атмосферу тепла и уюта.

Алексей последние минут пять уже дежурил у входа, и подобно ресторанному швейцару, пристально вглядывался в проходящих мимо людей, но не встречая приятеля, уже начинал немного нервничать.

Помня о назначенном времени и понимая, что уже вот вот пора, Алексей достал телефон... Он пребывал в некоторой растерянности: позвонить Пашке или уже зайти внутрь...  Но не мог он пропустить приход приятеля... С улицы, в отличие от пиццерии с ее высоким панорамным остеклением, посетителей кафе с его небольшими затемненными окнами трудно было рассмотреть.

Постояв некоторое время в замешательстве, он все-таки решил зайти.

После нескольких часов, проведенных на дождливой холодной улице, Алексей, оказавшись в теплом помещении с явно преобладающим запахом ароматного кофе, как-то сразу разомлел, и только сейчас вдруг почувствовал сильный голод, вспомнив, что поел только наспех утром.

Из легкого оцепенения его вывел голос одного из сотрудников заведения, который предлагал снять верхнюю одежду и повесить в специально отведенное небольшое помещение, которое являлось чем-то наподобие маленького гардероба, только с самообслуживанием.

После посещения мужской комнаты, Алексей остановился у входа в зал и пробежался взглядом по столикам и присутствующим немногочисленным посетителям. И, к своему удивлению, у дальнего малоприметного столика, расположенного у окна в противоположном от входа углу, и практически полностью закрываемого от взгляда входящего посетителя массивной колонной, Алексей увидел во всю жестикулирующего ему Пашку.

Несказанно обрадовавшись, Алексей чуть ли не бегом бросился к приятелю, на мгновение даже забыв где он находится, и опомнился только возле столика, когда увидел сидящих рядом с Пашкой еще двух мужчин, и поняв, что приятель был не один.

Один из них, на вид постарше, выразительно вздернув левую руку, посмотрел на часы: "Ну, что ж... С пунктуальностью все в порядке." - сказал он вполголоса как бы сам себе, но таким звучным басом, что все присутствующие за столом его четко услышали.

Это был мужчина средних лет, высокий и грузный, хотя нельзя было сказать что растолстевший, - скорее довольно плотный, что характерно для людей, когда-то активно посещавших тренажерный зал. Весь его внешний вид, большие руки и очень короткая стрижка выдавали в нем то ли бывшего военного, то ли профессионального спортсмена, ну, или, по крайней мере, человека, серьезно увлекавшегося в свое время физическими упражнениями.
А заметно выделяющиеся скулы с изредка играющими желваками, поджатые губы и холодный проницательный взгляд черных глаз, говорили о нем, как о человеке хваткого предприимчивого ума и сильной воли.

Полной противоположностью смотрелся  другой Пашкин знакомый. Это был худощавый парень, на вид - типичный компьютерщик, совершенно не дружащий с физкультурой. Его худощавые, не тронутые физическим трудом руки с тонкими длинными пальцами, стучащими по клавиатуре, находящегося перед ним ноутбука, лишь подтверждали эту догадку. При виде Алексея, он даже не оторвался от монитора, всецело увлеченный своим занятием.

Его густые,  длинноватые русые волосы, которые он то и дело поправлял рукой назад, когда они падали на глаза, а также жидковатая небольшая бороденка, являлись либо частью имиджа, как и очки без диоптрий, либо явным свидетельством нежелания посещать парикмахерскую и бриться. Его возраст определить было непросто. На вид ему можно было дать как двадцать лет, так и все сорок. А наметившиеся небольшие мешки под глазами и складки можно было вполне списать на бессонную, проведенную за компьютером ночь.

На столе, помимо бокалов с пивом, присутствовали холодные закуски. Впрочем, сидящему за ноутбуком, пиво заменяла чашка с еще дымящимся кофе. И если у старшего был почти полный бокал, то у Пашки - наполовину пустой. И, как показалось Алексею, при первом взгляде на приятеля, тот был уже под легким хмельком.

Пашка, на правах общего знакомого, быстро встал из-за стола и подойдя к стоящему Алексею и положив ему по-дружески руку на плечо, начал его представлять двум своим знакомым, но как бы обращаясь к старшему из них:

- Вот, Виктор Александрович, это тот самый Алексей - мой школьный приятель, про которого я вам рассказывал... Это, - Пашка указал на старшего, - Виктор Александрович. Замечательный человек, который.., - Пашка не договорил, потому что старший легким, еле заметным жестом руки, его остановил. - А это Женя, - Пашка указал на второго. Тот на мгновение оторвался от своего занятия, и слегка кивнув Алексею, опять перевел взгляд на монитор. -  Очень хороший парень.., - хотел продолжить Пашка, но опять осекся, поймав взгляд старшего,  и поняв, что для первого представления сказано уже вполне достаточно.

Пашка, как-то вынуждено убрал руку с плеча приятеля и,  быстро сев за столик, отхлебнул еще пива. Смущенный Алексей все так же продолжал стоять, уже инстинктивно понимая, что дальнейшие его действия зависят преимущественно от того, что скажет или каким-либо образом даст понять старший.

После несколько затянувшейся паузы, когда трое сидящих за столом молча смотрели на стоящего зарумянившегося Алексея, хотя, впрочем, только двое: один из них так и не оторвался от ноутбука; вдруг старший, как-то неожиданно для всех остальных, опять вздернул, только уже правую руку, и протянул ее Алексею:

- Виктор Александрович! - он произнес свое имя-отчество с такой интонацией, что, казалось, стоящий перед ним собеседник должен был, если его не знать, то по крайней мере, обязательно где-то когда-то о нем уже слышать.

Алексей нерешительно протянул в ответ руку, и только после рукопожатия, буквально скороговоркой выпалил свое имя, вдруг испугавшись, что по правилу приличия, он должен был это сделать перед пожатием руки.

- Да вы не стесняйтесь, присаживайтесь, - как можно приветливее, с легкой улыбкой, произнес Виктор Александрович. При этом его черные, сверлящие насквозь глаза, не смотря на мимику, так и остались холодными и суровыми. После чего он принял самый непринужденный вид, давая всем остальным понять, что официальная часть временно прерывается и можно свободно поговорить, чем сразу же воспользовался захмелевший Пашка.

Алексей сел за столик, а Пашка начал в своем бесшабашном стиле, пересказывать их первую случайную встречу, хотя сам Алексей прекрасно понимал, что все присутствующие уже знают эту историю, и пересказ этот нужен просто для поддержания дружеского разговора.

Причем, что примечательно, если при первой их с Пашкой встрече тот не особо выбирал выражения и то и дело матерился, то теперь Алексей заметил, что приятель, постоянно бросая взгляд в сторону Виктора Александровича, старательно пытается подобрать пристойную альтернативу матерным словам, но от этого его веселый повествовательный пересказ получался с запинками и даже несколько терял местами смысл. Отсюда Алексей почему-то невольно сделал вывод опять касательно Виктора Александровича: что тот не любит, когда при нем сквернословят.

Когда Пашка в пересказе почти уже дошел до того момента, как обещал помочь, Виктор Александрович как бы не нарочно перебил его, намекнув на то, что Алексей наверное голоден и неплохо было бы что-нибудь дозаказать.

Несмотря на то, что после напоминания, чувство голода опять навалилось на Алексея со страшной силой, он, однако понимая, что в настоящий момент не способен заплатить по счету, опять был в растерянности.

Но заметив его замешательство, Пашка, опять взглянув на Виктора Александровича и получив молчаливое согласие, попытался успокоить приятеля:

- Не переживай, Леха. Ты сегодня на правах гостя. Шеф угощает...

Помня по пословице про бесплатный сыр, Алексей засмущался еще больше. Все сомнения окончательно разрешил Виктор Александрович:

- Не беспокойтесь, Алексей. Все нормально. Я вас пригласил, в общем-то по делу. Сейчас посидим, отдохнем и за одно обсудим детали .

Подозвав официанта, который, по всему было видно, ему хорошо знаком, Виктор Александрович, видимо, всецело доверяя своему вкусу, и не сомневаясь в предпочтениях остальных присутствующих, сам сделал заказ, причем не заглядывая в меню, как завсегдатай этого заведения. Через непродолжительное время, на столе появились, помимо дополнительной холодной закуски, горячие блюда, а также еще пиво и, графинчик с более крепким напитком.

Осмотрев с улыбкой столик, наполнившийся горячими и холодными блюдами, Виктор Александрович видимо остался доволен своим выбором. Он взял со стола графин и наполнил три рюмки, исключая Женьку. Тот, впрочем, так же продолжал стучать по клавиатуре и только изредка отрывался на глоток кофе, не обращая внимания на остальных.

Приподняв вверх руку с рюмкой, Виктор Александрович, направив взгляд на стесняющегося Алексея, безапелляционно предложил начать:

- За знакомство!

Тому, в свою очередь, ничего не оставалось, как молча взять свою рюмку. Хмельной Пашка с несказанным одобрением воспринял идею повысить градусы, и с каким-то радостным непонятным бормотанием в поддержку сказанного быстро опрокинул в себя содержимое своей рюмки. Виктор Александрович заметно скромнее чем Пашка управился со своей порцией. Алексей также подчинился и опять почувствовал на себе пронизывающий насквозь взгляд Виктора Александровича, который следующим жестом указал на съестное, предлагая приступить...

Пашка без стеснения навалился на горячее, и предложив Алексею не отставать, спас того от очередного приступа нерешительности. Женька все также оставался верен себе, и кроме кофе ни на что не отвлекался.

Указав на него жестом, Виктор Александрович усмехнулся и с уважительной иронией произнес:
"Компьютерный аскет!" - Тот, в свою очередь, опять никак не отреагировал на сказанное.

Виктор Александрович повторно наполнил рюмки. И  уже порядком захмелевший Пашка, который все это время, помимо крепкого напитка, потягивал пиво, опять пробормотал что-то одобрительное.

Алексея также прилично разморило уже от первой рюмки, тем более почти на пустой желудок после многочасовой прогулки под дождем. Кроме того, он, по сути, первый раз за несколько недель пребывания практически в стрессовом состоянии из-за навалившихся проблем,  выпил спиртное. И конечно, организм, да и мозг уже требовали отдыха. Поэтому, все его внутренние попытки сопротивляться и не поддаваться этому приятному, расслабленному состоянию, терпели неудачу.

Повисшее молчание, разбавляемое редкими стуками Женькиных пальцев по клавиатуре, прервал Виктор Александрович, отправив уже клевавшего Пашку на перекур освежиться.

Алексей, также хотевший последовать за приятелем, вдруг поймал многозначительный серьезный взгляд Виктора Александровича и остался на месте.

- Да, Алексей, положение твое серьезное...

Виктор Александрович, дождавшись пока Пашка выйдет из зала, начал без подготовки и перешел сразу на "ты", тем самым мгновенно победив в Алексее предательское состояние неги, и заставив того опять насторожиться.

- И как вы, молодые и глупые, создаете для себя такие проблемы?! Никакого здравого рассудка!

Алексей догадался, что Виктор Александрович специально на время отослал подгулявшего Пашку, чтобы начать разговор без него. Получалось, что Женька ему не мешал…  Тот, при этом, бросил беглый взгляд вокруг, и опять сделав глоток кофе и поправив волосы, вернулся к своему занятию. И, по первому впечатлению Алексея, тот вообще не слушал и не вникал ни в какие разговоры.

- Ну кто в наше время пускается в такие авантюры? - продолжал Виктор Александрович. - Взять такой крупный кредит! Да еще в таком сомнительном банке! Купить, ничего в этом не понимая, непонятно где какой-то автохлам! В итоге: потерять работу и создать семье такие проблемы! А о матери ты подумал? Ну как так можно? Головы что ли нет на плечах?! Или ее не жалко в итоге потерять?! - досадно усмехнулся Виктор Александрович.

Алексею уже стало понятно, что именно Виктор Александрович - тот человек, который, посредством Пашкиной протекции вызвался ему помочь, и, сейчас, как хозяин положения и старший по возрасту, имел, конечно, право, с немного напускной строгостью, его пожюрить.

Но все-таки было интересно: что он может предложить? То, что у Виктора Александровича было какое-то решение, касательно его, Алексей почему-то нисколько  не сомневался. И теперь ему стала понятна Пашкина медлительность в течение недели: просто Виктор Александрович раздумывал. И сейчас, Алексей был по-настоящему заинтригован.

- Интересно: и на что, вы,  Алексей надеялись? Как собирались возвращать кредит? - Виктор Александрович опять перешел на "вы", сказав последнюю фразу в шутливо-язвительном тоне.

Алексей неопределенно пожал плечами:

- Да вроде какая - никакая работа была. Думал, что постепенно расплачусь.

- Ах, Алеша, если бы ты думал... Впрочем, вы все сейчас такие неразумные.

При этих словах, Женька, опять поправив русые волосы, мимолетом взглянул на шефа и Алексея, и опять уперся взглядом в монитор.

- Кругом этот соблазн, реклама. А еще когда чего-нибудь очень хочется... Вон и Женя, да и Паша тоже попались в свое время. Но, если Женя по неосторожности, то Павел из-за своей бесшабашности чуть было опять не сел.

При этих словах Алексей даже вздрогнул, неожиданно узнав про приятеля такие щекотливые подробности. Его реакция не ускользнула от внимания Виктора Александровича, который, даже пока говорил, продолжал сверлить Алексея серьезным взглядом.

- Ну да ладно! - как-то вдруг резко подытожил он. - Что ж с вами поделать? Придется выручать! Видно крест мой по жизни такой - нянчиться с неразумными Женьками, Пашками, Алешками...

Виктор Александрович попытался предать своему голосу нотки заботливости любящего отца.

- Ладно, не будем отчаиваться... Запомни, Алексей: безвыходных положений не бывает, как говорил барон Мюнхгаузен! Но, у каждого дела есть своя цена!

Теперь Алексей понял, кому принадлежали Пашкины фразы, сказанные в машине при первой их случайной встрече.

В это время за стол вернулся немного протрезвевший Пашка и был готов продолжать, но поймав строгий взгляд шефа, молча уткнулся в свою тарелку. И только сейчас Алексей заметил на руке приятеля недвусмысленную татуировку, говорящую о том, что тот уже кое-где побывал...

- Ладно, теперь по делу... - продолжил Виктор Александрович. - В общих чертах... У меня своя фирма, которая занимается продажей и ремонтом телефонов, планшетов, ноутбуков и тому подобное. Сеть сервисных мастерских и точек продаж у нас довольно большая и разбросана практически по всему городу. Работать ты будешь курьером.

Заметив удивление и некоторую досаду на лице Алексея, понимающего сколько сейчас платят курьерам, Виктор Александрович, поняв в чем дело, продолжил:

- Только имей в виду, Алексей: курьер курьеру рознь. У меня люди любого ранга, если они добросовестно выполняют свои обязанности, зарабатывают достойно. И это не пустые слова. Я прекрасно понимаю каково твое настоящее положение. И, кроме того, раз ты здесь, значит я все взвесил и решил тебе помочь. Дело в том, что я никогда не ошибаюсь в людях! Мне достаточно одного взгляда, одной беседы, чтобы разобраться в человеке.

При этом, Виктор Александрович, заметив опять как Алексей засмущался, лукаво ему улыбнулся:

- Вы, Алексей, мне внушаете доверие, и поэтому, надеюсь  ответите взаимностью. Все что от вас требуется, - это крайне ответственно и аккуратно выполнять свое дело! Я не терплю безответственности и расхлябанности! С такими людьми я поступаю очень строго! Но, я надеюсь, что это не про вас! Оформляем мы официально, по трудовой книжке. Никаких подводных камней нет. Но, конечно, сначала, полагается испытательный срок. Примерно месяц. А уж потом: "Добро пожаловать!"

Алексею ничего не оставалось, как только отметить для себя тот факт, что работа у Виктора Александровича дело уже решенное, и причем, от самого Алексея, что его немного задело, вовсе не требовалось согласие или несогласие принять предложение. Впрочем, у него все равно не было другого выхода.

Алексей отметил для себя еще одну особенность: Виктор Александрович в разговоре постоянно обращался к нему, то на "ты", то на "вы". Причем, как показалось Алексею, когда того как будто бы начинало немного заносить, он, подчеркивая свой авторитет хозяина положения, или старшего по возрасту, или нравоучительного отца, - обращался на "ты", но потом, опасаясь преждевременного сближения и пытаясь опять восстановить сократившуюся дистанцию, переходил опять на "вы". К Паше и Жене Виктор Александрович обращался исключительно на "ты".

- А за кредит и коллекторское агентство не беспокойтесь, - продолжал Виктор Александрович, как будто читая мысли Алексея. - Я эти заботы беру на себя. Доверьтесь мне. Ведь всю последнюю неделю они вас не беспокоили ни звонками, ни визитами? Не так ли?

- Леха, я же тебе говорил: Виктор Александрович - замечательный человек! - встрял в разговор Пашка.

И на этот раз шеф его не стал останавливать, но резко перевел разговор на другой лад:

- Но, все-таки, Алеша - долг есть долг! И его все равно придется отработать!

Виктор Александрович улыбнулся:

- И я думаю: лучше поработать на меня, чем связываться с  коллекторами? Как ты считаешь?

Алексею ничего не оставалось, как только молча кивнуть, признав этот факт. Как потом он с иронией вспоминал: этот кивок, по сути, и был с его стороны единственным выражением его доброй воли.

- Ну вот и решили, - подытожил Виктор Александрович. На работу выйдешь после выходных, в понедельник. Паша объяснит где находится офис. Это здесь, не далеко. В офисе уладим кое-какие бумажные нюансы и вперед... И, вот еще, Алексей, у тебя сейчас наверное трудновато с деньгами? На карточку тебе придет сумма...

Алексей пытался было возразить, но Виктор Александрович жестом его остановил:

- Это не долг, а скорее аванс. Я надеюсь на долгосрочное и взаимовыгодное сотрудничество. Кстати, Алексей, не забудь взять с собой бумаги по кредиту.

Посмотрев на часы, Виктор Александрович извинившись и сославшись, что у него сегодня еще есть дела, вставая с места, обратился ко всем присутствующим:

- А вы можете еще посидеть, пообщаться. Вам же вместе работать...  Только без глупостей! - обратился он уже довольно строго к Пашке.

Тот, в знак еще несовершенной провинности, только удивленно развел руками, изобразив что-то наподобие: "Да, понимаю я, не глупый..."

Виктор Александрович оставил на столе наличные, указав на них Пашке, чтобы тот расплатился, и махнув рукой знакомому официанту, направился к выходу.

Женька, молча закрыл ноутбук и протянув худую руку Пашке и Алексею произнес:

- Виктор Александрович, я с вами... Кое-что все-таки нашел...

Виктор Александрович с интересом посмотрел на Женьку:

- Пойдем расскажешь...

Они вышли из зала.

Проводив взглядом шефа и Женьку, Пашка, хлопнув по-дружески Алексея по плечу, взял, стоящий на столе графинчик и наполнил рюмки.

Уход Виктора Александровича Алексей мысленно сравнил с уходом строгого отца, который очень переживает за моральный уклад сына, и подумал, что немного расслабиться со старым приятелем, с которым не виделся много лет, все же не преступление. Кроме того, Алексея немного настораживало: как-то все неожиданно гладко начинало складываться; и у него, которого не так давно вразумила жизнь, ко всему теперь было скептическое отношение и, соответственно, созревало много вопросов.  Он еще ничего не знал ни о Викторе Александровиче и его фирме, ни о Женьке, да и о Пашке тоже; и ничего пока не мог понять. Была только надежда: ну должно же все когда-нибудь наладиться?

- Ну, Леха,  давай! За наше, как говорится, общее дело! - Пашка произнес тост и приятели выпили.

- Ну, что скажешь? - проговорил довольный Пашка. - Как я все устроил? Ну и, конечно, спасибо Виктору Александровичу. Мировой мужик! Как он тебе?

Алексей пожал плечами:

- Пока не знаю что думать... Каша в голове. Но, видимо, для меня сейчас это единственный шанс...

- Ну да, а если бы я тебя тогда случайно задавил на дороге, то было бы без шансов, - расхохотался Пашка. - Получается, я тебе не только жизнь спас, но еще и на работу устроил. Ты мне теперь до конца жизни обязан.., -  он смеясь опять хлопнул Алексея по плечу.

- Да, кому я теперь только не обязан до конца жизни из-за своей глупости, - попытался пошутить Алексей, находящийся под расслабляющим действием алкоголя, но получилось как-то уныло.

- Да ладно, я пошутил. Не принимай близко к сердцу. Все постепенно наладится. Небось дома и жена покоя не дает, все пилит?

- Не то слово. Но кого винить, кроме себя? Да и говорила она мне и уговаривала. Да я уперся, как никогда. Как будто пелена на глазах...  Настолько себя замучил своими мыслями: что надо что-то менять... Сейчас понимаю, что полный дурак! Но тогда, как наваждение какое-то: казалось, что все в моих руках, все получится!  У других-то как-то получается!

- Да у кого получается? Все просчитывать нужно, приятель. Надо, чтобы дело было верняк, понимаешь? А у тебя какие были гарантии?

- Смутившийся после Пашкиных слов Алексей, только  изобразил неопределенную гримасу.

- Вот именно, - чистая авантюра. Хотя, чего я на тебя? Мы все такие.  Жить-то хочется здесь и сейчас, и жить достойно, а не перебиваться с хлеба на воду. Так что, не переживай! Для этого и существуют друзья.

Пашке, как и самому Алексею, казалось, что их дружба никогда не прерывалась, и не было тех десяти лет, когда они вообще друг о друге ничего не знали. Впрочем, Алексей о приятеле действительно еще ничего не знал.

- Ну ты сам-то про себя расскажи. А то все я со своими проблемами, - сказал он уже немного путающимся языком.

- Да, я.., - махнул Пашка рукой. - Да, особо и рассказывать-то нечего. В отличие от тебя, человек я несемейный. Да и не такого я склада, чтобы заводить семью. Свободу люблю больше всего на свете! Это самое дорогое что есть у человека, запомни, приятель! Потому что разные бывают случаи...

Алексей указал на Пашкину татуировку, Пашка кивнул:

- Вот, вот. Это я и имел в виду.

-  И как это тебя угораздило?

- Да по глупости! Как же еще?

Пашка на мгновение задумался, но решил не делать секрета из своего прошлого.

- Как мы с родителями уехали, помнишь? - спросил он.

Алексей неопределенно показал жестом.

Он, конечно, помнил как Пашка с родителями неожиданно уехали, но не знал обстоятельств.

- Я тебе тогда говорил, что отца направляют в длительную командировку, - продолжал Пашка. - Мать решила ехать с ним. Отца, если помнишь, частенько направляли в командировки. И мать была не в восторге от них. Но эта, очередная, была довольно длительная.

Пашка на некоторое время замолчал, потом посмотрев на Алексея, продолжил:

- В общем, отец оказался никаким не инженером, как рассказывала мать, а обычным вором. И как уже получалось, - рецидивистом.

Алексей посерьезнел и, насколько мог, пытался переварить сказанное.

Пашка  опять продолжил:

- Отец вообще был всегда молчалив, а мать старалась скрывать это от меня, что ей долгое время и удавалось.

Единственное, что отец частенько говорил, это то, что каждый человек рожден свободным, и что свобода - это самое дорогое что есть у человека. Ее надо ценить, и ей надо наслаждаться.

Узнать про отца такие подробности, для меня было, конечно, шоком. Сначала я его осуждал. Но мать его защищала, и  всегда повторяла, что отец - человек очень хороший и добрый, только слишком независимый. От этого все его проблемы. И в итоге я смирился и воспринял все как есть. Но, видимо, гены сыграли свою роль. И слова отца про любовь к свободе как-то запали мне в сердце. Я все чаще и чаще стал их вспоминать.  Да и сам уже чувствовал, что и мне не по душе никакие ограничения и рамки.

Ну а дальше? Я взрослел. Мать всегда на работе, отец в тюрьме. Я, в общем-то, был предоставлен сам себе. Учиться я бросил, так как мне тогда казалось, что учеба тоже ограничивает мою свободу. А когда болтаешься без дела, то обязательно находишь знакомых по интересам. Так и я... Одна компания, другая... Люди не занятые, а хорошо жить-то всем хочется. Вот и мне захотелось пожить человеком, но так, чтобы не работать. И на то представился случай. Позарился я на чужое. В общем, кража... Я попался... Осудили... Честно отсидел... Про тюрьму рассказывать особо нечего, да и не хочется. Школа жизни, конечно, только вот учит, как оказывается, не всех, и лучше туда не попадать. Пока я срок отбывал, отец освободился, и родители вернулись домой. Вот только заболел он в тюрьме серьезно, и, как оказалось, неизлечимо. Поэтому и выпустили досрочно: домой умирать. И меня он не дождался...

Пашка  запнулся, и глаза у него заблестели, но Алексей этого не заметил.

Сдерживая подступивший к горлу ком, Пашка, не найдя каким образом его подавить, резко взял графин и молча наполнил рюмки.

Приятели опять выпили.

- Когда я освободился, - продолжил он, - сразу поехал домой, к матери. Погоревал по отцу и решил все-таки начать жить по уму. Тебе хотел позвонить, да подумал: чем хвалиться? Не стал... Решил: встану на ноги, а там свидимся. Хотел даже на работу устроиться. Да куда там? Если и брали с судимостью, то только за какие-то гроши. Да и работать, честно говоря, на "дядю" не хотелось. В общем, тут опять появились знакомые... Да и нрав мой непутевый опять проявился. Все понимал, и все равно опять соблазнился. И опять попался. На этот раз все было гораздо серьезнее... И вот, когда казалось, что все кончено, каким-то образом от тюрьмы меня спас Виктор Александрович. Хотя изначально никаких предпосылок такого благополучного для меня исхода не было. И сидеть бы мне очень долго...

Алексей с интересом посмотрел на приятеля, и уже сам потянулся за графином и вновь наполнил рюмки.
Они выпили, и Пашка продолжил рассказывать:

- Виктор Александрович тогда подполковником был, начальником  районного отдела, и его оперативники меня повязали... Опять кража, только уже по крупному... Подробности не буду рассказывать... Сам понимаешь... Зачем тебе? В общем, срок светил не малый. И не знаю сам почему, но Виктор Александрович меня пожалел и отмазал. И в итоге всего-то: пожюрил и сказал, что пора уже делом заняться...  И, представляешь? - отпустил, но только с условием, чтобы я из поля зрения не пропадал; и что, возможно, скоро я ему понадоблюсь. На какое-то время я опять ушел на вольные хлеба. Правда, противозаконным больше ничем не занимался. Ну, почти ничем, - Пашка извинительно улыбнулся. - Перебивался непостоянными заработками, пока не позвонил Виктор Александрович и предложил мне на него работать. Я сначала в отказ, - свободу слишком люблю, - но он, расписав мои возможные дальнейшие перспективы, убедил меня держаться за него, и напомнил: каких  трудов стоило ему тогда меня от тюрьмы спасти. Да я и сам понимал, что ему должен, по крайней мере, по совести. А долги, как тебе теперь известно, надо все же отдавать. В общем, и выбора как и у тебя особо не было.  Но одно дело, когда с тобой общаются по-волчьи, как с бывшим зэком, а другое дело - по-человечески, как Виктор Александрович.

- И кем ты у него работаешь?

Пашка опять задумался...

- Да тоже, что-то наподобие курьера.  Только, знаешь что, Леш. Есть одно "но". Все что касается работы у Виктора Александровича лучше ни с кем не обсуждать. Даже с друзьями. Понимаешь?

Алексей кивнул.

- Виктор Александрович не любит, когда люди треплют языком и суют свой нос не в свои дела. Все, о чем ты с ним договоришься, должно остаться между вами: и что касается твоих обязанностей, и дохода. Ни я, и никто другой не должны ничего знать! - Пашка развел руками, - такие правила, брат. Виктор Александрович тебе и сам все при встрече расскажет. У каждого есть свой круг обязанностей и контактов и только...

- Сурово... - ответил Алексей, уже прилично заплетающимся языком.

- Зато справедливо и полный порядок. Его дело работает как часовой механизм: каждый понимает, что от него требуется и не задает лишних вопросов, - ответил Пашка.

- Слушай, Паш: а кто такой этот Женя?

Пашка на некоторое время задумался:

- Да, как я тебе уже сказал, Виктор Александрович не любит посвящать одних людей в дела других. Поэтому, несмотря на то, что мы с Женей уже знакомы примерно полтора года, я толком не знаю кто он. Но известно, что Виктор Александрович его уважает и ему доверяет, если вообще можно так сказать про шефа. Известно также, что он на "ты" со всем, что связано с компьютерами, мобильниками: программист, админ, ну что там еще может быть?

Пашка махнул рукой, давая  понять, что сам он далек от высоких технологий. Потом он наклонился ближе к Алексею и полушепотом произнес:

- Он даже со своей командой таких же программистов-энтузиастов разработал для шефа мобильное приложение. И на этой программе вся  работа фирмы завязана.

Пашка поднес указательный палец к губам:

- Только это, Леха, секрет... Сам понимаешь...

Алексей неуверенным жестом изобразил кивок.

- Шеф еще говорил про Женьку, что тот может из интернета выудить любую информацию.

Продолжая рассказывать, Пашка еще раз наполнил рюмки.

- Вроде как, в свое время, он глупо попался на каком-то взломе. Как это называется? Хакер, что ли? Даже, по-моему, срок немалый мог получить. Из-за этого в долги влез. Но, благодаря Виктору Александровичу, отделался условным. Вообще, очень скрытный, неразговорчивый парень. Хотя, эти компьютерные гении все с какими-то странностями, - заключил Пашка.

Приятели выпили еще...

3

Бывший подполковник органов внутренних дел Виктор Александрович от природы обладал острым аналитическим умом и склонностью к логическому мышлению, а также незаурядными способностями в точных науках. Благодаря своим личностным качествам, он мог бы иметь успех в любом выбранном деле, на любом поприще; но еще с ранней юности он чувствовал в себе единственное призвание в жизни: помогать людям и бороться с преступностью.

Фамилии его никто не знал: ни бывшие сослуживцы, ни подчиненные, ни даже бывшие руководители. Точнее сказать, она не была ни у кого на слуху. Хотя, конечно, она фигурировала в различных документах и, в общем-то, никакого секрета в этом не было; просто  Виктор Александрович так умел себя поставить перед людьми, что его всегда и везде называли исключительно либо по имени-отчеству, либо уважительно "шеф"; и поэтому, мало кто в разговоре мог запросто вспомнить его фамилию.

Кроме того, Виктор Александрович был человеком необычайно сильной воли. Его лидерские качества и организаторские способности начали проявляться еще в школе, которую он, к слову, окончил с золотой медалью.

Рано оставшись с одной матерью, которая так и не вышла повторно замуж, всецело посвятив себя работе и сыну, он - единственный в семье ребенок, как две капли воды похожий и внешне и внутренне на сильного и волевого отца, и, испытывая бесконечное чувство благодарности к матери, довольно рано уяснил себе, что в жизни он для нее должен быть не бесполезной обузой, а настоящей опорой, и решил: во что бы то ни стало, всецело рассчитывая только на самого себя, выбиться в люди.

Уже в юные годы он заметно отличался от сверстников своим  взрослым и взвешенным отношением к жизни, и до самогрызения был строг и даже безжалостен к себе. Изнуряя свое тело физическими упражнениями, а также, посещая секции единоборств, он выковывал свою волю в постоянных драках с дворовыми хулиганами - обитателями преимущественно домов-общежитий, сплошь и рядом разбросанных в микрорайоне, в котором он жил. Те, в свою очередь, не могли спокойно стерпеть в своей, так называемой, зоне влияния независимого парня, не хотящего им безвольно подчиняться. Но в итоге, он сумел добиться их признания и даже уважения, впрочем, никогда не имея с  ними общих дел, и ни с кем из них близко не сходившись. Он любил со всеми соблюдать в общении разумную дистанцию.

Окончив с отличием Государственную академию по части права, где он за свои качества и способности был любимцем преподавателей, да что там говорить, - даже сам ректор академии видел в этом перспективном юноше большое будущее магистра юриспруденции. Но Виктор Александрович, к удивлению многих, выбрал для себя скромный путь простого следователя. И всю жизнь проработал сначала в Главном управлении, а затем начальником одного из районных отделов.

Из главка он ушел после почти пятнадцати лет самоотверженной работы, будучи не согласным, главным образом, с существующей палочной системой, которая, по его мнению, просто хищно поедала человеческие качества в людях. И когда появилась возможность возглавить что-то пусть не большое, но свое, где он мог хоть каким-то образом на что-нибудь повлиять, Виктор Александрович, как говорится, со спокойной душой и чистой совестью вступил в новую должность; как он еще часто сам говорил: "Чтобы быть ближе к простым людям", - устав от высоких отношений в главке.

Виктор Александрович был убежден, что когда речь заходит о судьбе конкретного, пусть и сбившегося с правильного пути человека, сухие рамки закона, без тщательного рассмотрения всех обстоятельств и мотивов, ни в коем случае не должны быть решающим фактором, определяющим его дальнейшую судьбу.

Он искренне считал всех людей по своей природе невиновными, и был уверен, что лишь сложившиеся обстоятельства подталкивали их на те или иные неверные шаги. Просто ко всем нужен человеческий подход.

Впрочем, с откровенными закостеневшими преступниками Виктор Александрович был по-настоящему бескомпромиссно безжалостен.

Он до самозабвения любил помогать людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию.  Сам привыкший относиться к жизни трезво, он сплошь и рядом наблюдал людей, преимущественно по своей глупости попадавших в такие передряги, что казалось выхода никакого не было. И вдруг, в их жизни появлялся спаситель, который с искренней заботой вникал во все жизненные нюансы, и с завидным умением и знанием человеческой психологии, распутывал малоприятные сложившиеся обстоятельства. Обладая, помимо прочих талантов, природной чуткостью и наблюдательностью, Виктор Александрович прекрасно разбирался в людях, и никогда в своем суждении о человеке не ошибался. И, как следствие, с годами, у Виктора Александровича появилось большое количество людей разного ранга и положения, готовых по первому зову ответить взаимностью своему благодетелю.

Он всегда очень ценил в человеке идейность, преданность и деловые качества, и никогда не гнушался и не стыдился таких понятий, как полезные знакомства и связи, считая связанные с этим предубеждения выдумкой некоторых, так называемых, ригористов, а их самих - откровенными глупцами.

Что всегда отличало Виктора Александровича, это то, что его деятельный предприимчивый ум никогда не ржавел. Он ни в себе, и ни в ком другом абсолютно не терпел даже малейших признаков лени и праздности, считая их главными, хорошо замаскированными врагами человека. Он был глубоко убежден, что стоит человеку, хотя бы на короткое время поддаться этим разлагающим порокам, как тот незаметно и, главное, безвозвратно начинал превращаться в паразитирующее животное.

Уже приближаясь к двадцатилетней выслуге и понимая, что его служебная деятельность рано или поздно закончится. А, к тому же надо признать, что врагов и завистников у такого яркого человека, как Виктор Александрович было достаточно. Поэтому, еще работая в органах, он уже начал планировать свою дальнейшую деятельную жизнь.

Понятно, что ни о какой пассивности и речи быть не могло. Да и мог ли человек с такими хватким умом и лидерскими качествами, да, притом, в самом продуктивном возрасте, когда ему немногим более сорока, прозябать в каком-нибудь офисном болоте, или заниматься однотипным  конвейерным занятием, постепенно приводящим к полному отупению, или, и того хуже, убивать время, устроившись каким-нибудь вахтером, считающим, что он свое уже в жизни отработал, и спокойно дожидаться пенсии?

На все это созревал один логичный ответ - надо пробовать свои силы в бизнесе.

И хотя Виктор Александрович очень негативно относился к современной цифровой жизни,  он прекрасно понимал, что реально востребованный, перспективный бизнес можно построить только на цифровых технологиях.

4

Первый рабочий день Алексея, выпавший на начало ноября, выдался на редкость солнечным, как бы авансом давая некоторое утешение перед чередой опять ожидаемых в скором времени ненастных дней с первым мокрым снегом и ночными заморозками.

Сначала Алексей должен был заехать в главный офис.

По договоренности с Виктором Александровичем, он взял с собой все документы, касающиеся оформленного кредита.

Выйдя из метро, Алексей проходил как раз по тому самому переулку, где находилось кафе, где так хорошо они посидели с Пашкой, предаваясь ностальгии по навсегда ушедшим в прошлое детстве и юности, с хронологической последовательностью вспоминая события их дружбы.

Но чувство вины за то, что они с приятелем прилично перегуляли, не покидало Алексея. Он помнил, как Виктор Александрович давал наказ Пашке перед уходом, и от этого становилось элементарно стыдно. Алексей помнил как к нему подошел один из сотрудников кафе, помог одеться и проводил до такси. Но что точно врезалось в память, так это тот факт, что такси вызвал Виктор Александрович. Алексей после первой с ним встречи почему-то был уверен, что такой человек, даже когда ушел, конечно оставил в заведении свои глаза и уши. И они явно были не Пашкины. И почему-то возникло такое чувство, что Пашке шеф вообще не очень-то доверял. А, если быть точнее, даже как-то не очень серьезно к нему относился. Возможно, большей частью в этом был виноват сам приятель из-за своего непутевого нрава. А после Пашкиного рассказа про себя, хотя Алексей и вспоминал все по крупицам, он не мог для себя понять: чем вообще бесшабашный приятель мог бы угодить такому деловому и расчетливому и человеку как Виктор Александрович? Неужели тот действительно готов был бескорыстно помогать? И, конечно, что больше всего раздражало Алексея именно в себе, так это то, что он, в общем-то еще ни в чем не разобравшись, и доверившись пусть и авторитетному, но все же постороннему человеку, уже совершил очередную глупость: паче меры расслабившись в кафе, да к тому же за чужой счет, и тем самым поставив себя в дурацкое положение. "Неужели жизнь ничему не учит?" - корил он себя.

Офис размещался в небольшом по занимаемой площади, но довольно высоком многоэтажном бизнес-центре, расположенном практически в центре города и, не совсем эстетично точечным способом встроенном современными человеческими усилиями и возможностями в гармоничный ансамбль старых зданий, являющихся, в большинстве своем,   произведениями архитектурного искусства.

Следуя указаниям дежурившего охранника, Алексей поднялся на нужный этаж и оказался перед закрытой общей входной дверью. Он нажал кнопку звонка - ответил приятный женский голос. Сообщив цель посещения и получив указания куда нужно пройти, Алексей услышал характерный щелчок открываемого дистанционно замка и, войдя внутрь, оказался в начале довольно просторного коридора, по обеим сторонам которого располагались двери офисных помещений. Никого из людей в коридоре видно не было. Первая комната справа являлась приемной директора, куда Алексею и было предложено пройти.

Приемная была довольно просторной, и несмотря на отсутствие окон, была ярко освещена потолочными светильниками. Из приемной можно было попасть в два кабинета. На одной из стен напротив кабинетных дверей висел огромный телевизор. В дальнем от входа в приемную углу, стоял стол секретаря. Сразу при входе располагался роскошный гостевой диван над которым висела большая картина с городским пейзажем. По углам, вдоль стены с телевизором, располагались большой многофункциональный принтер и ближе к входной двери в приемную кулер для воды. Рядом с диваном и секретарским столом находились шкафы с документами. Что сразу бросалось в глаза, так это отсутствие в приемной какого бы то ни было фирменного стиля, который обычно свойственен всем приемным частных компаний.  Над диваном, где по логике должен был располагаться логотип компании, как раз висела картина. Никаких иных признаков рекламы и пиара также не наблюдалось. Кроме того, на дверях кабинетов не было никаких поясняющих табличек.

Молоденькая симпатичная стройная секретарша манерным высоким голосом сообщила, что директор сейчас занят, и попросила Алексея присесть подождать на диван, за одно дежурно предложив ему чай или кофе. Алексей послушно опустился на мягкий диван, но от предложенных напитков вежливо отказался.

На телевизоре был настроен какой-то бизнес-канал. Алексей, чтобы скрыть волнение, уставился взглядом в экран, особо не вникая в то что там говорят и показывают.

Секретарша, периодически бросая на нового, еще не знакомого посетителя беглые, но выразительные взгляды, то и дело кокетливо несколько раз прошлась от стола к принтеру, как бы невзначай демонстрируя ему свои женские достоинства, и всем своим видом призывала их оценить. Но не найдя в посетителе должного отклика, смотрящего не на нее, а в телевизор, вдруг как-то быстро села за стол,  сразу приняв официальный сухой вид.

Вдруг из двери одного из кабинетов вышел Женька. Он нисколько не удивился при виде Алексея, но лишь слегка ему улыбнулся и протянул свою худую руку. Алексей, в свою очередь, широко улыбнулся при виде уже знакомого человека и хотел было что-то сказать, но не нашелся, видя, что Женька, по-видимому, куда-то направлялся, и просто с улыбкой на него смотрел, чувствуя неловкость ситуации. Женька подошел к двери кабинета директора. Но вдруг оттуда явно начал доносится густой мужской голос, говоривший на повышенных тонах, малоразличимый для понимания, но достаточно понятный по интонациям. Голос принадлежал Виктору Александровичу. Женька не стал стучаться, но мгновение подумав, и бегло посмотрев на Алексея и секретаршу, зашел опять в свой кабинет.

Вдруг дверь директора открылась, и до присутствующих в приемной отчетливо донеслась из кабинета последняя фраза Виктора Александровича, сказанная почти криком: "Павел, запомни: это последнее предупреждение!" И буквально через мгновение из кабинета показался понурый раскрасневшийся Пашка, который увидев Алексея смутился еще больше. Он также как и Женька машинально протянул Алексею руку, и также, не сказав вообще ни слова, направился к выходу.

Алексей, в отличие от секретарши, которая как ни в чем не бывало перекладывала на столе какие-то бумаги, стоял в полном замешательстве, готовый куда-нибудь провалиться, представляя по какому поводу могли быть эти крики, пока из кабинета не вышел взволнованный Виктор Александрович. Увидев Алексея, он сразу взял себя в руки и приветливо улыбнулся:

- А, Алеша... Заходи.

Судя по тому контрасту, что голос Виктора Александровича при открытой двери стал слышен как гром, а при закрытой - практически ничего невозможно было разобрать, Алексей сделал вывод, что в кабинете его будущего шефа сделана звукоизоляция. А наличие, за открытой первой дверью, второй подтвердило это предположение.

Кабинет Виктора Александровича имел вполне офисный деловой интерьер. Хотя, можно сказать, что такое типовое впечатление создавало огромное, во всю стену окно, закрытое вполне обычным жалюзи. Кабинет также как и приемная ярко освещался потолочными светильниками. Но некий изыск интерьеру придавал довольно массивный министерский стол директора, большое богатое и  удобное на вид кресло, а также стоящие в соседнем от входа в кабинет углу огромные напольные резные часы, при входе сразу не бросающиеся в глаза и, обращающие на себя внимание только приятным на слух размеренным ходом.

Перпендикулярно директорскому столу, но на некотором расстоянии от него располагался еще один небольшой стол, рассчитанный всего на двух посетителей, хотя места в кабинете было вполне достаточно и для большего стола. Из этого можно было сделать вывод, что хозяин кабинета не очень любит собирать большие совещания. Оба стола были выдержаны примерно в одном стиле с матовой лакировкой. И, что примечательно, на столе директора был абсолютный порядок. А точнее, на нем, кроме сделанного под старину с маленькими встроенными часами органайзера, вообще ничего не было, ни одной бумажки. Не наблюдалось даже телефона. Одним словом, если охватить весь интерьер общим взглядом: аристократичность, в данном случае, вполне гармонировала с офисной деловитостью.

Алексей стоял возле гостевого стола и не знал куда деться. Все его мысли сейчас были о том, что только что произошло между Пашкой и Виктором Александровичем. Он уже догадывался, что именно их поведение в кафе послужило причиной такой реакции шефа. И если на Пашку такие крики, то что же будет теперь с ним?

Виктор Александрович жестом пригласил его сесть за стол для посетителей. Сам он подошел к своему столу. Из выдвижного ящика он достал папку и положил на стол рядом с Алексеем. И, вопреки ожиданиям  последнего, проговорил совершенно спокойно:

- Документы по кредиту не забыл?

Алексей достал из рюкзака папку с банковским договором и другими бумагами и положил на стол. Виктор Александрович бегло их посмотрел:

- Хорошо, - сказал он, - сейчас, Алексей, мы кое-что с тобой обсудим и раскидаем.

Алексей продолжал оставаться в напряжении и растерянности. Виктор Александрович опять просверлив собеседника холодным взглядом, вдруг сразу помягчел. Он подошел к шкафу и достав оттуда забытый Алексеем в кафе зонт, с улыбкой положил его перед ним на стол:

- Твой? - полувопросительно, полуутвердительно произнес он.  -  Ну как с Павлом посидели? Все обсудили?

Алексей от стыда не знал куда себя деть, и запинаясь ответил:

- Да так... Ничего особенного... Детские и юные годы вспомнили... Только вот...

- Да уж!.. Вот!.. - усмехнулся Виктор Александрович. - Однако, это "вот" у Павла что-то зачастило, - произнес он даже больше для себя, и как показалось Алексею, несколько задумавшись. - Ну да ладно, тебе для первого раза не засчитывается.

Виктор Александрович опять усмехнулся, и не дав Алексею подумать над сказанным, сразу перевел разговор:

- Давай теперь по делу! - Он раскрыл папку и разложил на столе перед Алексеем документы. - Что касается твоего долга... На самом деле, коллекторы меня замучили! Целят они, сволочи, на твою квартиру, где ты жил, и все тут!

Алексей аж вздрогнул. Виктор Александрович при этом сделал вид, что ничего не заметил, и продолжил:

- Там ведь сейчас живет только престарелая твоя мать? - он внимательно посмотрел на Алексея, и заметив на его лице испуг, попытался успокоить:

- Пока без паники, Алеша, я просто констатирую факты. Я же обещал тебе помочь? Просто нам нужно это дело грамотно обыграть. А для этого нужно, чтобы ты мне полностью доверял. Понимаешь?

Алексей неопределенно пожал плечами, и получилось что-то среднее между "да" и "нет". Уловив неуверенность собеседника, Виктор Александрович изобразил гримасу, выражающую досаду:

- Понимаешь, Алеша, - он приблизился вплотную к Алексею, -  если ты хочешь, чтобы я тебе помог, то мне нужно доверять, - сказал он, довольно тихо, но так четко и вкрадчиво, что по спине Алексея пробежал холодок, что опять же не ускользнуло от Виктора Александровича. Он даже рассмеялся и отойдя от Алексея, немного разрядил обстановку, сев за свой министерский стол.

- Да пойми ты, дурья твоя голова, - Виктор Александрович опять встал и возбужденно начал ходить по кабинету, -  не зла я тебе желаю! Бояться надо было глупости совершать, а не теперь, когда выхода нет! А на них вы, молодёжь, мастера! - последнее слово он произнес настолько театрально, подняв обе руки вверх, что Алексей невольно посмотрел на него, как на отца, который отчитывает сына и даже слегка улыбнулся, хотя скорее подсознательно, чтобы изобразить хоть какую-нибудь реакцию:

- Да я все понимаю, просто... -  начал было Алексей, но Виктор Александрович не дал ему договорить:

- Ну раз понимаешь, так в чем же дело? - он встал напротив Алексея и оперся обеими руками на стол, наклоняясь к собеседнику. -  Да и есть ли у тебя сейчас другой выбор? - тихо проговорил он. - Если ты, конечно, хоть как-то думаешь о своей семье и о пожилой матери!

Алексей молчал и смотрел на своего потенциального благодетеля.

- Ну, Алеша? - Виктор Александрович смотрел прямо в глаза, но теперь это был взгляд  любящего отца, - ты готов к доверию?

Алексей вынужденно кивнул.

- Ну наконец-то! - Виктор Александрович опять поднял вверх руки, изображая мольбы. - Спасибо, сынок, - иронично-язвительно добавил он с упреком, - уважил старика, нечего сказать.

Алексей нерешительно улыбнулся...

Виктор Александрович прошелся туда-обратно по кабинету  и  сел за стол напротив Алексея перед разложенными документами:

- Ладно, успокоил. Теперь смотри какой расклад... Все должно быть официально. Не хочу тебя пугать, но в самой плачевной перспективе - дело пахнет судом, и тогда, как говориться, "пиши пропало". Но, надеюсь, до этого не дойдет. Твои бумаги останутся пока у меня, не беспокойся за них. Их еще посмотрят юристы. Мы постараемся твой долг официально провести по документам, понимаешь?

Алексей в ответ опять кивнул.

- Не знаю, схватишь ли ты все тонкости, хотя секрета никакого нет, но я поговорил со знакомыми юристами; впрочем, у меня и у самого высшее юридическое образование. Но, это к слову... Так вот, самый лучший вариант: если твой долг за тебя банку заплатит  юридическое лицо, то есть, -  фирма. А ты этот долг уже в ней будешь отрабатывать. Понимаешь? Ты, кстати, полистай пока документы, ознакомься.

Алексей стал перебирать бумаги, но понял, что из-за волнения не может даже сосредоточиться. Это также заметил и Виктор Александрович, который пришел на помощь и разложил беспорядочно разбросанные на столе бумаги по порядку.

- Вот это, касаемо долга, - указал он на одну стопку, а это - по трудоустройству. И, кстати, тебе же деньги на карточку пришли? - вдруг спохватился Виктор Александрович.

- Да, спасибо большое, -  сбивчиво ответил Алексей.

- Хорошо. Так вот, - продолжал Виктор Александрович. - Ты сейчас подписываешь кое-какие бумаги по договору с фирмой, на счет долга. Я покажу где и что подписать, а затем будем тебя оформлять на работу. Да ты взбодрись, Леш. Не все пока так мрачно.

Виктор Александрович по-дружески хлопнул Алексея по плечу.

Просмотрев подписанные Алексеем документы, Виктор Александрович удовлетворенно улыбнулся и качнув головой, прошелся по кабинету:

- Это надо же? Ну что за люди? Квартира им понадобилась! Мы им еще покажем, как простых людей обижать! - с гневом произнес Виктор Александрович опять как любящий отец.

- Значит так, Леш... Пока оформляем испытательный срок. Так полагается. Примерно месяц. А после, оформим как постоянного сотрудника. Да! Самое главное чуть не забыл...

Виктор Александрович достал из кармана сотовый телефон и набрал номер. Буквально через минуту в кабинет зашел Женя, и опять не сказал ни слова, только привычно поправил назад волосы.

Виктор Александрович обратился к Алексею:

- Дай Евгению свой телефон.

А затем уже к ЖЕне:

- Установи ему приложение.

Женя молча взял телефон и вышел.

- Это недолго, - сказал  Виктор Александрович. - Я сам очень негативно отношусь к цифровому миру, но, согласись, Алексей, надо идти в ногу со временем.

Алексей опять только и смог кивнуть, а для себя отметил, что  Виктор Александрович так старается выстраивать разговор с собеседником, что от того, в качестве ответа, только и требуется разве что соглашаться. А как это еще выразить, как не кивком? Но не говорить же постоянно "да"?
Не поэтому ли всегда молчит Женька? Да и много ли в ответ говорил Пашка?

- Как говорится, - продолжал Виктор Александрович улыбаясь, - если ты не в мобайле, то ты не в бизнесе! Ты ведь, Алексей, сам инженер? Понимаешь что к чему?

Виктор Александрович улыбнулся:

- У нас собственное мобильное приложение для курьеров и вообще для всех сотрудников. Паша тебе скорее всего уже проболтался... - Виктор Александрович при этом мельком взглянул на Алексея, и все понял, но виду не подал, и продолжил:

-  Женькина команда специально разработала для фирмы. Твоя работа будет осуществляться только через это приложение. Оно интуитивно понятно, разберешься без проблем. Никому звонить ни за чем не надо. Все задачи и отчетность только через приложение. Заработок там тоже виден. Женя все покажет и расскажет.

В это время в кабинет вошел Женя с телефоном Алексея. Виктор Александрович обратился к нему:

- Жень, покажи Алексею как пользоваться.

Тот в ответ также молча кивнул.

Виктор Александрович всем своим видом показал, что первое совещание окончено. И когда они с Женей стали выходить из кабинета, вдогонку добавил:

- Сегодня, Алексей, можешь быть свободен. С завтрашнего дня - по заявкам в приложении.

Алексей, понятное дело, опять кивнул головой.

- Да, и вот что еще, - вдруг посерьезнел Виктор Александрович. - У меня с Павлом был серьезный разговор. Вам лучше пока временно не общаться. Его я предупредил.

Алексей удивился такому вердикту, но вида не подал.

Они  с Женей вышли из кабинета.

***

Алексей шел и пытался опять все мысленно собрать воедино и обдумать. Хотя, по сути, и обдумывать-то было нечего. Да и от него самого теперь мало что зависело. Он понимал, что просто плывет по течению и совершенно не знает что будет дальше.

Он знал только одно: либо он спасен, либо окончательно пропал. Единственное, что по-настоящему пугало, это то, что предполагаемый крах коснется не только его самого, но и его семьи и престарелой матери, которая с ее больным сердцем может и не пережить потрясение. Да и гарантий, что ей не позвонят никакие "доброжелатели" и не расскажут пре ее непутевого сына, конечно не было.

Уже много раз все взвесив, он никак не мог взять в толк: зачем Виктор Александрович решил ему помочь? Пашкино посредничество, как решающий фактор, Алексей почему-то серьезно не воспринимал.

Никак не вязалось в голове, что понадобилось не больше получаса , чтобы уяснить суть своих несложных курьерских обязанностей; и в то же время параллельно приходится обыгрывать, какие-то сложные и не совсем понятные схемы, подключать юристов, разбираться с коллекторским агентством чтобы решить проблему с долгом обычного рядового человека. Неужели Виктор Александрович настолько человечен и искренен? В это хотелось верить!

ЖенЕ он рассказал все в общих чертах, не посвящая в щекотливые подробности, чтобы пощадить ее нервы и  окончательно не потерять, в ее лице, хоть какую, но единственную опору в жизни. Ведь до того, как он втянул себя и семью в неприятную историю, жили они вполне сносно и довольно мирно. И Алексей искренне хотел все это вернуть. И он не терял надежды. И хотя с трудом, он все же старался внушить себе доверие к своему благодетелю. Ведь Виктор Александрович в настоящее время был хозяином не только его трудовой деятельности, но, по сути, и всей его жизни.

Но вот Женя ему не нравился совершенно. Он был полной противоположностью открытому Пашке, и представлялся Алексею каким-то очень скользким человеком, у которого непонятно что было на уме. Конечно, хотелось все это списать на образ компьютерного гения, но чувствовалось в нем что-то ненатуральное и отталкивающее. Непонятен Алексею был еще тот факт, что даже сам шеф в некоторой степени зависит от Жени, по крайней мере, от его компьютерных мозгов.

5

Для Алексея наступили рабочие будни.

Разъездов было много, но от этого приличным был и заработок. Алексей никогда бы не подумал, что работая курьером можно так достойно зарабатывать. Конечно, эта созданная Виктором Александровичем бизнес-империя не могла не вызвать восхищения. Организаторским способностям шефа можно было только  позавидовать. Все точно и размеренно, никакой суеты и волокиты. Каждый знает и понимает свое дело. Все, с кем приходилось пересекаться Алексею, были серьезны и немногословны. И как это контрастировало с типажом рядового сервис-центра или офиса продаж, с беззаботно просиживающими штаны, ленивыми и полусонными мастерами или продавцами, разговаривающими с клиентом через "не хочу".  И, что удивительно, у такой серьезной организации не наблюдалось склонности к пиару.

Невольно Алексею вспомнились слова шефа, сказанные при первой встрече в кафе, о нелюбви к лени и разгильдяйству. Он поймал себя на мысли, что уже начал доверять Виктору Александровичу, и всецело захваченный рабочим ритмом, все чаще стал подзабывать о нависших проблемах.

Так продолжалось около трех недель...

С Виктором Александровичем и Женей Алексей больше не пересекался. Но его волновало то, что он все это время не общался с Пашкой.
Видимо приятель также не решался не звонить, не писать.

Но Пашка все-таки позвонил... Причем в тот день, когда Алексею, в качестве поощрения, несмотря на середину недели, выпал первый выходной, что случалось периодически, и считалось у Виктора Александровича за правило, при ненормированном рабочем графике курьеров.

Это было рано утром. Зазвонил городской телефон. Алексей спросонья поднял трубку и услышал взволнованный голос приятеля:

- Леха, привет. Это я. Извини, что звоню на городской, на мобильный звонить побоялся. Выручай, брат.

Алексей ничего не поняв, переспросил:
- Паш, что случилось?

Приятель продолжал тараторить, и Алексей понял, что Пашка прилично выпимши.

- Выручай, Леха. Я тебе помог, помоги и ты мне. Иначе мне крышка...  Шеф не простит. Помоги, брат.

- Да подожди ты, объясни толком: что случилось?

- Чувствуешь, наверное? В общем, подгулял я опять со знакомой. Держался, да вот опять...

Алексей почувствовал неладное. Теперь он узнал еще об одной слабости приятеля, и ему стал понятен гнев Виктора Александровича. Теперь было ясно, что у Пашки такие соблазны периодически повторяются. Видимо, предвидя очередной загул, Виктор Александрович и запретил им на время общаться, чтобы избежать недоразумений. Но, видимо, им суждено было случиться.

- Ладно, Паш, говори чем тебе помочь. Я как раз сегодня свободен.

Пашка, даже вскрикнул от такого неожиданного подарка судьбы:

- Леха, это просто спасение для меня! Вот что, брат.., -  в трубке воцарилось молчание, но по сопению приятеля, Алексей почувствовал, что тот что-то пытается сообразить.

Наконец, Пашка выдал:

- Так, Леха... Вот что... Оставляешь свой мобильник дома, так как ты выходной... А лучше вообще отключи... Тебя вряд ли будут сегодня беспокоить, а вечером вернешься домой и включишь... И дуй на всех парах ко мне. Заменишь сегодня меня...

Алексей не ожидал такого поворота и растерялся. Каким-то образом Пашка это почувствовал:

- Да ты не дрейфь, брат. У меня сегодня всего одна поездка висит. Правда в офис на окраине, и куча дорогих айфонов, но все будет в ажуре, я уверен! Приезжай, возьмешь мой телефон и с ним поедешь, чтобы Женьке было видно, что я на заказе. Я тебе все объясню. Иначе мне конец!

Алексей растерялся окончательно. Он уже предвидел, какой может быть итог от этой затеи, и не знал что ответить приятелю. Он был раздражен на Пашку, понимая, что тот подставлял и себя и его, но его мысли прервал уже спокойный, с нотками отчаяния, голос Пашки:

- Ну что, брат, выручишь?

- Паш, ты же понимаешь, что Виктор Александрович все равно все узнает, и что тогда?..

После некоторой паузы, в трубке прозвучал безжизненный голос приятеля:

- Ладно, Леш, я все понял... Извини, что разбудил... Я разберусь... Отдыхай...

- Постой, Паш. Я быстро собираюсь и еду к тебе! - быстро проговорил Алексей и положил трубку, напоследок услышав Пашкино "спасибо".

Он удивился, появившимся вдруг в нем решительности и желанию помочь другу.

Да, Пашка был не образцом для подражания, но именно его судьба послала Алексею, когда у него самого не было выхода. И, ведь, по всему было видно, что Пашка был с ним открыт и искренне хотел помочь. Алексей даже представил сумбурный разговор приятеля с Виктором Александровичем, когда тот, возможно, уговаривал шефа взять Алексея на работу.

И он вдруг почувствовал, что Пашка, несмотря на его нелепое прошлое, на его непутевое настоящее, и на то, что они вообще много лет не виделись,  продолжает оставаться его другом.

Сказав жене, что его неожиданно вызвали на работу, Алексей, схватив свой рюкзак, буквально выбежал из дома.


Судя по полученной Алексеем накладной, заказ был солидный: штук двадцать айфонов последних моделей. Их надо было отвезти в один из бутиков торгового гипермаркета на окраине города, находящегося недалеко от одной из конечных станций метро. Судя по тому, что показывал навигатор установленного Женькой приложения, чтобы дойти от метро до гипермаркета, - нужно было пройти через местный небольшой лесопарк.

Но Алексей больше опасался другого: он почему-то был уверен, что Виктор Александрович обязательно узнает об их с Пашкой авантюре, если уже не узнал, и вот вот будет звонить или писать Пашке, или уже во всю названивает на отключенный телефон Алексея. Он понимал, что они с приятелем влипли...

Алексей почему-то вдруг представил злорадство Женьки, который, каким-то образом, с помощью своей программы уже отследил и разгадал замысел приятелей, и сейчас в своем офисном кабинете с удовольствием наблюдает за нервничающим Алексеем и  смеется над загулявшим Пашкой.

За этими мыслями, уже проходя по асфальтированной дорожке осеннего лесопарка, Алексей не заметил идущую за ним и уже догоняющую его компанию из трех человек. Других людей поблизости видно не было.

Почти уже у  выхода из лесопарка компания догнала Алексея, который их уже тоже заметил, и по недвусмысленным выражениям лиц и появившемуся в руке одного из них ножа понял, что дело очень плохо.

Дальше все произошло очень быстро. Шедший с ножом, на котором Алексей инстинктивно и сосредоточил особое внимание, отошел почему-то в сторону, своим нелогичным маневром несколько притупив бдительность потенциальной жертвы. В это время второй, подошедший сзади, сильным и выверенным движением сорвал, висящий на одном плече у Алексея рюкзак. И вдруг вся троица стремглав бросилась вглубь лесопарка, по направлению к метро. Не знающий, что предпринять, Алексей, вспомнив про нож, со всех ног бросился в противоположную сторону, в направлении к гипермаркету. Его задачей было найти полицейский патруль. Но, поняв, что он только потеряет время, он преодолевая страх, развернулся и побежал в сторону метро.

Полицейский, дежуривший у метро, спокойно, но с деланным участием выслушал сбивающийся рассказ Алексея, и лишь вежливо попросил предъявить документы…

Алексей понял, что это был конец…

6

Виктор Александрович в негодовании ходил по своему кабинету и просто кричал:

- Ты понимаешь, что вы с Пашей наделали, Алексей! Вы просто оба меня подставили!

В отделении полиции, куда за Алексеем лично приехал сам шеф, почему-то даже не стали заводить дела. Виктор Александрович  вел себя достаточно сдержанно, ни разу не повысив голос, но в своем кабинете дал волю чувствам.

А Алексей, на удивление, прежде всего самому себе, был совершенно спокоен. Просто он уже понимал, что от него больше вообще ничего не зависит. Единственное, что надо было сделать, так это позвонить матери, и спокойно все объяснить, пока это не сделал кто-нибудь другой.

Он спокойно выслушивал крики Виктора Александровича, машинально кивал, со всем соглашаясь. Он несколько раз слышал от шефа слова: материальная ответственность, квартира, престарелая мать, но не особо вникал в смысл сказанного. Он опять кивал, и молча что-то подписывал. Он видел, как вошел Женька. Шеф повысил голос и на него, но тот также просто молча стоял и слушал. У Алексея не было уже никаких эмоций. Надежды больше никакой не было.

Единственное: ему было почему-то до слез жалко Пашку. И он винил во всем случившемся только самого себя. Да, это он, именно он, явился причиной и его проблем тоже. Он навязался Пашке со своими неприятностями. Из-за посиделок с ним приятель дал слабину и получил унизительный нагоняй от шефа. Зная Пашкин нрав, Алексей почему-то подумал, что тот опять совершит какую-нибудь глупость, и опять попадется... И виноват в этом будет только он - Алексей.

Дома он все как есть рассказал женЕ, понятно, не рассчитывая ни на какую моральную поддержку. Но он ошибся. Жена не стала раздражаться и трепать и так уже прилично расшатанные нервы, а просто подошла и его обняла. Обнял его, еще ничего не соображающий во взрослой жизни, но каким-то образом, своим детским сердцем почувствующий, что отцу нужна поддержка и помощь, семилетний сынишка. Жена только кротко сказала: "Ничего, переживем. Переедем к моим родителям, а твоя мама будет жить здесь".

И в этот момент Алексей понял, что в жизни есть что-то гораздо большее, чем стремление к самоутверждению, комфорту, успеху. И это что-то рядом, перед глазами. Его нужно просто увидеть, но только уже не глазами, а сердцем. И увидев, прижать к себе и не отпускать, боясь всю жизнь нечаянно потерять.

А ближе к вечеру пришло сообщение от Жени, в котором он просил, чтобы Алексей некоторое время оставался дома, и желательно в этот раз никуда не отлучался. В подтверждении Жениной просьбы, последовал звонок незнакомого человека, который представившись, что он от Виктора Александровича, вежливо, но убедительно также просил несколько дней не отлучаться из дома и не приезжать в офис.

Алексей сам набрал Виктору Александровичу, но тот не ответил. Он, после долгого раздумья, все же решил позвонить Пашке, но ответа также не последовало. Матери он тоже позвонил, но просто так, справившись о ее здоровье, и ничего больше не стал ей говорить.

Теперь Алексей решил просто ждать...

***

Через несколько дней последовал звонок в дверь. Отстранив жену, Алексей открыл сам. На пороге стоял молодой человек в строгом темном костюме. Показав красное удостоверение и представившись, он довольно вежливо попросил Алексея проехать с ним.

Алексей ничуть не испугался. И ничего не стал предполагать. Не было паники и в мыслях. Он взглядом успокоил жену и просто оделся и последовал за сопровождающим.

Алексей решил, что если это не перевоплотившийся представитель коллекторского агентства, то его должны доставить либо в офис к Виктору Александровичу, либо в ближайший отдел полиции. Но  ехали они довольно долго и молча. Впрочем, сопровождающий, сидящий на переднем сидении, рядом с водителем, о чем-то с тем изредка тихо переговаривался. И Алексей, не являющийся специалистом в детективных делах, машинально для себя отметил, что, судя по тому, что он читал в книгах и видел по телевизору, если бы он считался как-бы арестованным, то его не посадили бы одного на заднее сидение автомобиля, а обязательно кто-то и даже, возможно, не один, сопровождали бы его рядом.

- Неужели все-таки к Виктору Александровичу? - подумал он.

Они проезжали через центр города. И когда подъехали к всем известному зданию госбезопасности, Алексей все же насторожился: "Это что-то новое!"- подумал он. И вдруг, ниоткуда взявшийся в нем приступ неудержимого смеха, готовый уже вырваться наружу, был прервал взглядом и голосом повернувшегося к нему сопровождающего:

- Приехали!

Алексея провели в один из кабинетов. Сопровождающий доложил и вышел. В кабинете находились двое в форме. Алексей про себя решил ,что это следователи, и его сейчас будут допрашивать, на счет тех украденных телефонов. Но почему на таком высоком уровне, он не мог понять?

Один из них сидел за столом, а другой стоял и смотрел в окно, не обратив внимания на вошедших Алексея и сопровождающего. И даже не повернулся в тот момент, когда последний докладывал.

Сидящий за столом, судя по погонам, - майор, приветливо улыбнувшись Алексею, предложил ему присесть. Алексей опять почувствовал приступ неловкости и смущения, но не мог себе объяснить: с чем именно это связано.

Он ничего не сообразил даже после того, как к нему от окна повернулся второй следователь, в капитанском мундире, и только почувствовал еще большее смущение, когда тот, подойдя ближе, с улыбкой запросто протянул ему свою худую руку. Но когда тот, после рукопожатия, поправил назад свои русые волосы, Алексей просто обомлел, не сразу узнав в лицо, но скорее по единственному знакомому, приевшемуся уже жесту, снявшего очки и сбрившего жидковатую бородку Женьку.

Тот с улыбкой, граничащей со смехом, стоял и смотрел на ничего не понимающего и с удивлением смотрящего на него курьера-неудачника.

-  Позвольте представить вам, моего коллегу, - с улыбкой произнес, сидящий за столом майор, - сотрудник органов госбезопасности, капитан, а также  компьютерный гений  Евгений Петрович К.

Женя при этом просто стоял и улыбался, и опять привычным жестом поправил волосы.

- А в простонародии, - продолжал майор, - правая рука знаменитого человека, бывшего подполковника и уже бывшего бизнесмена Виктора Александровича П.

Алексей смотрел на Женю, и не переставал изумляться: как человек может так преобразиться?  Теперь он не производил никакого скользкого и отталкивающего впечатления.  Открытое лицо, добродушная улыбка. Неужели его так изменяли очки и борода?

И вообще, то, что Женька - офицер, сотрудник органов госбезопасности, - ну никак не вязалось в голове.

- Удивлены, - произнес майор.

- Не то слово! -  ответил Алексей.

Он переводил взгляд то на Женю, то на майора

- Наверное также удивились: куда и зачем вас привезли? И почему так высоко?

Алексей неуверенно кивнул. Он попытался что-то осмыслить, но пока не получалось.

- Вот видите: в какую цепочку событий превратились ваши неосторожные жизненные предприятия? - продолжал майор.

Алексей ничего на это не ответил, лишь виновато улыбнулся.

- Ладно. Сильно томить вас не будем, но суть и предысторию придется рассказать:

- В нашей служебной практике зачастую очень весомую роль играет Его Величество Случай! К кому-то он беспощаден, а кому-то просто так дает еще один шанс. Да еще какой шанс! Это про вас, Алексей: случай дает вам еще один шанс... Поясню. Вы, как я уже сказал, по воле случая, стали очевидцем и невольным разоблачителем преступной деятельности очень опасного человека, вашего бывшего шефа и мнимого благодетеля Виктора Александровича П. Фамилия его, кстати, вполне соответствует его сущности. Настоящий паук, в сети которого попадались по глупости, подобные вам жертвы.

- Виктор Александрович преступник? - с каким-то удивленным, тихим  разочарованием проговорил Алексей.

- К сожалению, да, - в тон Алексею ответил майор. - Сюда мы вас привезли, чтобы уладить кое-какие формальности, и кое-что опять же придется подписать. Только на этот раз без авантюры и риска для вас. Вы проходите по делу как жертва мошенничества.

- Но как же так?.. - абстрактно произнес Алексей.

- Да вполне обычное явление для нашего времени,  - ответил майор.

- Деятельность свою Виктор Александрович начал уже довольно давно, еще работая следователем в Главном управлении. И, конечно, он не сразу встал на скользкий и опасный путь, а постепенно. Будучи выдающимся следователем, он сначала был истинным профессионалом и любителем своего дела. Да, впрочем, им и остался.  Эта ниточка у людей нашей служивой профессии обычно остается, как говорится, на всю жизнь. И что всегда отличало Виктора Александровича, так это то, что он от природы был чутким и внимательным к людям человеком. И быть бы ему на своем месте легендой. Но есть один нюанс: когда дело касалось человеческой судьбы, не терпел Виктор Александрович никаких ограничительных рамок в своих решениях и действиях, идеализируя в некотором смысле товарищеский суд над человеком, и, зачастую, возвышая его над судом законным. И со временем, может быть незаметно, а может быть сознательно, произошла в нем подмена понятий: только себя он стал считать высшим судьей над людьми, с которыми сводила его жизнь. Но, как говориться, враг рода человеческого не дремлет. И Виктор Александрович пустился во все тяжкие. А главное, он понял, что на людях можно наживаться. Он на дух не переносил человеческой глупости и разгильдяйства, и считал, что таких людей просто нужно использовать. А поскольку глупцов у нас чуть ли не вся страна, для Виктора Александровича открывалось огромное поле деятельности.

Майор развел руками:

- Его огромную силу воли, не принимающую никакого чужого мнения, вы на себе, Алексей, в полной мере испытали, - усмехнулся майор. Но, Виктор Александрович, помимо этого, обладал еще одним, можно сказать, сверхчеловеческим даром: он остро и безошибочно чувствовал, грозящую ему опасность, и вовремя принимал соответствующие меры. Он умел всегда выходить сухим из воды. Так было и тогда, когда он еще работая в главке, вдруг почувствовав неладное, искусно ускользнул от коллег из собственной безопасности и перевелся начальником в районный отдел, где, скрывшись от прямой видимости высоких чинов, развил еще большую деятельность. Он оброс связями во многих государственных и частных структурах. И когда  понял, что служба ему уже больше мешает, чем помогает, он ушел в бизнес.

В это время, предварительно постучав, в кабинет вошла девушка в форме, и, ничего не говоря, положила майору на стол какие-то бумаги. И также молча вышла. Майор взглянул на бумаги, встал из-за стола и молча, в своих мыслях, прошелся по кабинету. После чего сел обратно и продолжил:

- Несмотря на возраст, Виктор Александрович всегда шел в ногу со временем. И, конечно, он не мог упустить огромные возможности, которые дают человеку цифровые технологии, и поэтому сделал главную ставку на соответствующий бизнес. Впрочем, у Виктора Александровича много всяких начинаний. Он, кстати, также является совладельцем того самого коллекторского агентства, которое выбивало из вас долг.

Алексей поднял на майора удивленный взгляд.

- Да, да! Виктор Александрович просто обожал играть с людьми, всегда считая себя хозяином положения. И, как следствие, его теневая деятельность разрослась настолько, что отчасти уже стала угрожать национальной безопасности. И поэтому за него взялись уже мы.

Наблюдение за ним и его деятельностью ведется уже довольно давно. Но серьезно разрабатывать его мы начали сравнительно недавно, - около двух лет назад.

Ну и как можно было приблизиться к такому человеку без внедрения. Что с блеском и исполнил Евгений Петрович. Для этого, конечно, пришлось выдумывать легенду. И она должна была максимально соответствовать исполнителю.

Простой оперативник в лоб с этой задачей вряд ли бы справился. Виктор Александрович, с его  оперативным и следственным опытом, сразу бы его раскусил.

Но когда до нас дошла информация о том, какую деятельность, завязанную на мобильных технологиях, развернул господин П., случай, опять случай, подсказал нам единственное, и как оказалось, верное решение.

Телефоны, планшеты и прочая электроника, хоть и приносили вашему шефу неплохой и вполне легальный доход, но ему этого было мало. Его интересовали сами люди. Он их попросту шантажировал, играя на их банальной беспечности.

Ведь в смартфонах и планшетах мы все проводим большую часть своего свободного времени. Вся наша деловая, и зачастую личная жизнь сосредоточена в этих маленьких кирпичиках: почта, мессенджеры, инстаграмм и прочее... Мы доверяем интернету и электронике бездну личной информации. И, не поверите, - многие даже не удосуживаются не то, что ее хоть как-то защитить, но даже банально упорядочить. Люди разного ранга и положения доверяют интернету без всякой защиты личную, коммерческую, и даже государственную тайну.

И, как следствие, открывается огромное поле для преступной деятельности. Говоря своими словами, - для шантажа.

Вот на такой бизнес и сделал акцент Виктор Александрович.

Зная незаурядные способности Жени в компьютерных и мобильных технологиях, мы и решили, что это наш шанс. И не прогадали. Но, конечно, пришлось поработать над легендой и имиджем, максимально соответствующим настоящему Евгению. И так появилась легенда о компьютерном хакере-гении, который пытался взломать то, что взламывать было нельзя. И попался... Следствие, суд: все было досконально проработано. Но чтобы Виктор Александрович клюнул наверняка, нужно было погрузить потенциальную жертву в состояние сложной жизненной ситуации. Так появился крупный долг и заложенная квартира. За что Виктор  Александрович и ухватился, видя очередного глупца, но с нужными способностями.

Ну а дальше вопрос техники. Мы всячески помогли Виктору Александровичу отмазать Женю от срока, и в итоге, он стал работать на него. Установленные Женей прослушки и микрокамеры, разработанная нашими сотрудниками под видом жениной команды курьерская программа, отслеживающая весь механизм деятельности и всех сотрудников, сделали свое дело. Кстати, у вас с телефона мы это приложение сегодня удалим.

Кроме того, Евгений по природе своей молчун, поэтому с его образом было полегче, потому что Виктор Александрович таких людей обожал. Конечно, эта не единственная деятельность господина П. и Женя не единственные наш внедренный сотрудник. Но эта информация уже лишняя.

Но для вас, как я уже сказал, благодаря случаю, и как ни странно, Виктору Александровичу, все в этот раз закончилось благополучно.

Алексей опять удивленно посмотрел сначала на Женю, а затем на майора:

- Что значит: благодаря Виктору Александровичу? И как я помог его разоблачению?

Офицеры между собой переглянулись, и майор, махнув рукой, сказал:

- Ладно... Информация, конечно, не для посторонних, но, пожалуй, что касается вас, в общих чертах можно рассказать.

Опять повторюсь: все, что связано с вами и Виктором Александровичем, произошло случайно. Просто он умело воспользовался вашей бедой...

Даже после того, что вы взяли кредит, купили машину и на вас наехали коллекторы, господин П. о вас лично ничего не знал. Вы для него были просто одним из многих…

После вашей встречи с приятелем, тот искренне решил вам помочь, и все как есть пересказал шефу. И вот тогда все начало завязываться...

Когда тот узнал в каком банке вы взяли кредит и какое коллекторское агентство занимается взысканием долга, - понятно, что ему не стоило труда договориться с собственными коллекторами чтобы вас временно не беспокоили, - вы для него стали просто подарком судьбы. Пока вы ждали Пашиного звонка, а он зависел от решения Виктора Александровича, он все это время продумывал различные комбинации как с вами  поступить. Но он вас не знал, как человека. Поэтому и понадобилась встреча в кафе, куда вам приятель и назначил прийти в довольно странное время: без десяти минут три. И эту проверку на пунктуальность вы с успехом прошли. К тому времени шеф уже решил как с вами поступит. Но видя, что вы постоянно пытаетесь думать, решил с вами немного поиграть. Надо признать, Виктор Александрович  - превосходный психолог. Да и вообще: его бы таланты да в мирное русло...

Майор переминулся на стуле и продолжил:

-  И как вы только нарвались именно на тот коммерческий банк?! Понятно, что тут тоже, пусть не совсем счастливый, но случай... Ведь Виктор Александрович имел к этому банку непосредственное отношение. Через него он отмывал огромные средства. И во время мы, благодаря, кстати,  вашему долгу, на это заведение вышли, так как банк уже готовили к банкротству. И тогда - все!

Когда, вы приехали в офис, господин П., рассказав вам расклад с возвратом долга и отработкой, можно сказать, приоткрыл перед вами карты. И это - чистая правда. Он так и хотел поступить. Долг за вас заплатила его частная фирма, и после банкротства банка, он бы их, проще говоря, присвоил. Вы бы его, можно сказать, в перспективе, обогатили. Но, и тем самым, опять же волей случая, он действительно вас спас от личного возврата денег.

Он довольно долго думал как быть с той квартирой, где проживает ваша мама. И долго не мог решиться. И, возможно, и не посмел бы. Знаете почему? Он ведь тоже рано потерял отца и был единственным сыном у своей матери. И до самозабвения любил ее, до самой ее кончины. Но в этот раз именно вы сами подтолкнули его на этот крайний шаг совершив, пусть и вынужденную, но очередную глупость, решив выручить Павла.

И ,как нам показалось, срыв Виктора Александровича  на вас, да и на Женю в вашем присутствии,  больше был направлен на самого себя. Он понял, что перешел даже для него существующий моральный предел. И стало ясно, что дальше тянуть уже нельзя, и надо его брать. Да и ваше внутреннее состояние у нас уже начало вызывать беспокойство.

- А Павел? - спросил Алексей.
- Павел... Он просто бесшабашный парень, хотя и добрый. Но, сразу скажу: срок он свой вероятнее всего получит. И это, скорее, пойдет ему на пользу. Иначе из-за своих частых пристрастий, он просто потеряется теперь на свободе.

- А кем он работал на Виктора Александровича? - спросил Алексей.

- Да он, по сути, нужен был благодаря своим связям с карманниками. Как вам уже известно, Павел также был у Виктора Александровича на крючке.  Но, надо опять отдать должное вашему шефу, - Павла он как будто бы жалел и строго следил, не допуская по возможности, его загулов. Но они все-таки стали случаться, особенно в последнее время все чаще и чаще. И Виктор Александрович должен был признаться самому себе, что Павел ему уже мешает, и его нужно вывести из игры, подставив его, и тем самым поместив на время в тюрьму.  Поэтому он и решил устроить ему ту поездку со всеми вытекающими последствиями. Но его планы опять нарушил случай. И вместо Павла пострадали вы. Могу вас несколько успокоить: причинение вреда здоровью в задачу грабителям не ставили. А, как вы может быть уже догадались, - грабителями были люди Виктора Александровича, которым была поставлена только одна задача: отобрать дорогостоящие телефоны. Что они с успехом и сделали. Потенциальную жертву они вели через приложение, по телефону Павла. Ни вас, ни вашего приятеля они лично не знали.

Заведенное в полиции дело о краже, понятно, Виктору Александровичу было не нужно, поэтому, его стараниями, дело и не завели.

Ну а дальше, я уже вам сказал, что от гнева на вас, на Павла и на самого себя шеф все-таки решился на гнусный поступок с вашей квартирой. Раскаяться в содеянном мы ему уже не предоставили возможности.

- И что же мне теперь делать?  И как теперь смотреть в глаза Пашке? - задумчиво произнес Алексей.

- Ну, во-первых, приятеля вы все-таки выручили; а во-вторых, он на вас не то что не злится, а даже считает, что это он во всем виноват и вас подставил. Ну, а в-третьих, вам лучше пока не общаться. Да это пока и не получится. Он теперь во власти полиции, и все-таки за содеянное должен будет понести наказание, - майор развел руками. - Такова жизнь, Алексей. Закон есть закон. А Павел знал, что его сознательно нарушал!

Ну а вам действительно на этот раз крупно повезло. Ваш долг уплатил Виктор Александрович. Да и банк теперь под следствием. А за то, что невольно помогали оперативной деятельности, мы даже можем объявить вам благодарность. По месту вашей старой работы, мы предоставим вам бумагу. Вероятнее всего, они примут вас обратно. По крайней мере, мы все возможное для этого сделаем.

Ну и, конечно, не делайте больше, Алексей, в жизни таких глупостей. Иначе, Его Величество Случай, может оставить вас без шансов.

ЭПИЛОГ

Виктору Александровичу в этот раз ускользнуть не удалось. Его осудили и осудили надолго.

Осудили и Пашку. Но не строго, а так, - для ума, чтобы одумался, вменив ему в оправдание помощь следствию. И он теперь думает и обещает, не теряющему с ним связь другу Алексею, что когда освободится, обязательно начнет жить по уму. Вот только он немного переживает, что придется работать на "дядю".

Капитан Женька стал теперь майором Евгением Петровичем К. Впрочем, все-таки привычнее: Женькой- майором.

Алексея опять приняли на прежнюю работу. И даже с повышением. И теперь он уважаемый руководитель своего подразделения, и даже, в некотором роде, легендарная личность, способствующая разоблачению опасного преступника и укреплению национальной безопасности страны.

А в семье у Алексея все хорошо. Им с женой и сыном интересно быть вместе, и они не обращают внимание на окружающий ритм. Каждый выходной они гуляют в парке. Их сынишка, идя между родителями, держит их обоих за руки и то и дело косится на наметившийся мамин округлый живот, говорящий о том, что в этой семье теперь действительно все благополучно.