Полярные говоруны

        В тихий осенний прохладный денечек собрался на охоту. Взял ружьишко отцовское старенькое, закинул за спину, потопал на луга. Думаю, может, в луже какой уточку увижу, а в траве густой — куропаточку. Хорошо так, свежо на природе, телогреечка греет спину, шагаю с удовольствием. Исходил близкие луга, пусто, ничегошеньки, может, птицы видят меня издалека, взлетают, не подпускают? Так-то, охотничек из меня никакой можно сказать, так, для спокойствия своего  беру ружье, мало ли, вдруг зверь какой хищный попадется, отпугну хоть. Люблю бродить по лугам, подышать свежим полевым воздухом, что-то новое увижу, приключение, как-никак. Дошел я до леса, ну и, решил разок в жизни обойти лесок, выйти на другую сторону, в пойменные луга, в которых никогда еще не был. Обошел с трудом. Прошел через лес, напрямки. Подустал немного, нашел местечко сухое, прилег маленько, затем  развязал котомку с припасами, достал краюху хлеба, подзакусил немного. Взбодрившись, двинулся дальше. Да, природа тут совсем другая, местность какая-то необычная, как будто в страну  попал иноземную. Небо какое-то фиолетовое,  горы вдалеке виднеются странные. Озерца даже попадаются, утки  взлетают, едва увидев меня. Не успеваю даже по инерции ружьишко снять с плеча. Около озера небольшого шалаш какой-то старый  полуразвалившийся попался. Смотрю, подлетает туда птица какая-то, черная вся, садится на сухостоину, смотрит  на меня, с  укоризной будто, клокочет что-то по своему: кло-ко кхе –шата-кхе-ет-ся, кло-ко-кхе –болта-кхе-ет-ся. Не сообразил даже ружье с плеча достать. Стою, смотрю, наблюдаю тоже. Никак не пойму, куропатка это, или глухарь все же? Подправила птичка крылышки, прихорошилась, да и улетела, тяжело размахивая крыльями. Глухарь все-ж. Знатная была бы добыча. Шагаю дальше, думая про себя: упустил добычу мечтатель…
      Впереди замечаю горы не обычные, похожие на отвалы рудниковых пород. Такие черные, круто устремленные вверх. Никогда таких не видел, не предполагал даже, что в наших краях такие горы имеются. Думаю, какие же тут красивые места, не обычные, притягательные. Любуясь необычной природой, подхожу к небольшому озеру, заросшему гигантскими камышами. Вдруг, оттуда вспорхают две птицы  с белым оперением, и летят прямо на меня. Выхватываю ружье моментально, но, по круглым большим глазам и крючковатому носу узнаю в них полярные сов: совенка и сову взрослую. Опускаю ружье, что мне в них стрелять то просто так? Как они тут оказались то? Откуда тут полярные совы? Совы, нисколько не боясь, подлетели  прямо ко мне, сели на ветку неподалеку, и уставились на меня своими немигающими круглыми глазами. Типа, стыдят меня. Мне, в самом деле, скажу вам честно, стыдно стало как-то, прячу не знамо от кого, ружьишко, снял телогрейку свою, засунул ружье туда.  Вдруг, ушам своим не верю, тонким  звонким голоском, совенок мне:
—А ты кто?
Взрослая сова, мать видно, строго сразу же древним скрипучим голосом:
—Не разговаривай! Чужой он!
Я застыл, остолбенел будто.  Язык присох, не могу слово вымолвить. Молчим.  Не выдержав, совенок снова:
—А ты что делаешь тут у нас?
          Осматриваюсь  кругом, может, думаю, кто подшучивает надо мной? Никого. Один я тут, да камыши кругом шелестят на ветру. Не знаю только, куда деть ружье свое с телогрейкой, прячу за спину тихонько. Тут, понимаешь ли, разговаривают со мной, а я с ружьем. Набрался смелости, не век же молчать, отвечаю вполголоса, чтоб не спугнуть ненароком:
—Случайно я тут, гуляю… 
Взрослая сова все так же смотрит на меня упорно, типа, знаю я все про тебя. Совенок  неугомонный снова:
—А ты сказки знаешь?
      Неожиданно как-то прозвучало.  Неужто, и совы деткам своим сказки рассказывают? Не знаю даже, что и ответить. Ни одна сказка на ум не приходит. Решил вопросом на вопрос ответить:
—А  ты сам, какие сказки знаешь?
Закрутил головой тут совенок, завертел весело:
—Я много сказок знаю. Про курочек лесных знаю, про мышей проворных знаю, про хитрого червячка знаю, да еще про двуногих с громовыми палками.  Мама говорит, страшные они, а я их не видел пока что. Не бывает их, наверное. Любит мама меня пугать разными страшными историями. Верно ведь?         
       Сова тут не удержалась:
—Не болтай много! С чужими нельзя разговаривать!
 Совенок сразу же мне:
—А ты чужой?
Что тут ответить? Так-то, чужой, конечно. Скажешь совенку об этом, вмиг замолчит. Улетят сразу же.
—Ну, я случайный тут просто, не совсем уж чужой.
 Совенок радостно так:
— Я так и думал! Ты не чужой, ты другой просто! Не такой, как мы. Не летающий! Такой же, как Гилда!
Что еще за Гилда? Не удержавшись, спрашиваю:
—А вы, откуда тут, такие?
Совенок задумчиво:
— Не знаю. Мне об этом мама не рассказывала. Гилда, наверное, знает. Она все знает!
      Понравился мне совенок: такой открытый, дружелюбный, общительный. Не знал никогда, что птицы могут разговаривать. Но, вдруг, подул с севера ветер холодный, раздался клич сычиный издалека:
— Уф-фа-фа, Уф-фа-фа!
Сова тут же в ответ:
— Уфф-фа-фа! Уфф-фа-фа! Пора! Летим!
 Вспорхнули с ветки говоруны, полетели на север, услышал лишь приглушенный ветром  крик прощальный:
— Не грусти-и! Еще увидимся! Сказку мне расскажешь…