Память
На столе у нее стояла фотография мальчика лет пяти, наверное, внук, и иконка Николая Чудотворца. Меня это немного раздражало. Не люблю, когда демонстрируют свои ценности.
- О чем вы сейчас думаете? – спросила Илена Викторовна, и посмотрела на меня поверх очков, слегка наклонив голову вперед.
- Да все о своем. После этого случая во мне как будто что-то оборвалось. Вот смотрю в окно, там лето, тепло. Там жизнь. А у меня какой-то ледниковый период.
- Хорошо Адриан Олегович, что вы это определяете как «период». Они, знаете ли, эти периоды, имеют свойства заканчиваться. А это уже обнадеживает.
- Все когда-то закончится, - сказал я, и начал рассматривать книги, аккуратно расставленные на полке.
На приеме у врача время движется не так как обычно. Оно не летит стрелой. Но и не останавливается. Оно, по гиперболе приближает тебя к надежде, которая, и ты это знаешь точно, никогда не случится.
- Адриан Олегович, - обратилась ко мне врач, не переставая делать записи, - у меня для вас есть не совсем обычное предложение. У нас появилась новая разработка, аналогов которой пока еще нет. Она по-настоящему уникальна. В общем, мы можем вам стереть участок памяти, и все что с вами произошло, больше никогда вас не побеспокоит. Этого события, попросту, больше не будет в вашей биографии. Вы можете подумать, и если что, обращайтесь.
- А это не опасно для здоровья?
- Посмотрите, до чего вы себя довели. Хуже чем есть уже не будет.
- И почем нынче счастье?
- Препарат еще исследуется, и поэтому пока бесплатно, - сказала Илена Викторовна, и закрыла журнал.
Ночью я стоял на балконе, курил и думал, как поступить в этой ситуации. Внизу, как метеориты, пролетали автомобили рассекая темноту. Из соседней квартиры доносились характерные звуки футбольного матча. И все это жизнь. И хорошее, и плохое – все жизнь.
Так зачем мне кастрировать свою память?
Неужели только для того, чтобы удобнее тонуть в свои мифы?
Свидетельство о публикации №221060400961