2

Вот, колонна беженцев, конвоируемая белогвардейцами из армии Краснова, вышла из Старобельска, и направилась в сторону Беловодска. Прошли полпути, и застряли в Ореховом Яру, недалеко от деревни Евсуг. Снега намело столько, что сани нагруженные пожитками сели. И вот командир принял решение идти в деревню, за подмогой.

Стефан знал, что колона вышла из Старобельска, и думал, как воспользоваться этой ситуацией, чтобы помешать врагу, добраться до пункта назначения. И когда несколько солдат с казаками пришли в Евсуг, не просить помощи, а требовать ее, то Стефан со своими революционными товарищами обезоружили непрошеных гостей, отобрали деньги, а потом вывели их на край села, где кладбище, и расстреляли.

Колонна до Беловодска не дошла. Зато, через неделю в деревню приехали солдаты Краснова. Они выяснили, кто участвовал в нападении, и расстреляли как непосредственных участников, так и двух сыновей старика Стефана Подгорного.

А было все это так. В одну хату завели сыновей, а самого Стефана в хату через двор. Он знал, что сначала их будут пытать, а потом убьют. А потом и его, испившего чашу до дна.

В хате было тепло. Два казака стояли на улице у двери.

Здесь живет Нюрка, дальняя родственница, очень набожная. Все говорит, что Господь милостив, и все управит. Да только ничего Он не управил в моей жизни.
Да и есть ли Ты вообще?

Стефан подошел к святому углу и упал на колени. Все идет так, как будто Тебя и вовсе нет, - продолжал он. А если Ты есть, то что мне до этого, все равно не слышишь.
Прошу Тебя, спаси детей моих, ведь они не в чем неповинны.

Перед образом Господа Вседержителя ровно горела лампада.

Вот я пишу эти строки, и уже не могу понять, кто к кому обращается. Стефан к Богу, или ко мне. Ведь сейчас я пишу его историю. Или это я кричу его устами.
Нет, нужно остановить повествование и поговорить с ним как мужчина с мужчиной. Он должен меня понять.

Думаю, что и я смогу не только понять Бога, но и оправдать Его.