За платьицем

Свадебное платье – это кошмар и счастье, ад и рай!
И моя дочь потребовала таких три: на регистрацию, на банкет, и для пьяных танцев в конце празднества.

Вот, вы бывали когда-нибудь в конце?
А я бывал, хоть путь к нему и был извилист. Потому как свадебные платья — это ещё не конец.

Конец – это когда к трём платьям невесты добавляются платья её сестёр и платье, мать её, матери, которое и являет собой вышеупомянутый кошмар, ад и ужас, поскольку обязано одновременно быть: феерическим, но не кичливым; приметным, но не режущим глаз; притягательным, но не вызывающим; ярким, но не кричащим; и богатым без излишка.

И это я - не о цене. Цена значения не имеет, ибо, цитирую: «Это свадьба моей дочери и на цену мне плевать!».
А значит плевать и вам. А вот слюной или кровью это уж как получится.

И вот вы ходите и седеете, сидите и хиреете, лежите и подыхаете от предстоящих вам радостных событий, с волнением предвкушая неизбежный инфаркт и банкротство, как вдруг в комнату вбегает невестина, мать её, мать и, захлёбываясь от возбуждения, кричит: «Я его нашла!!!».

И в этот момент вы, разумеется, не находите у себя пульса. Потому что, когда ваша жена чего-то находит, вы непременно его теряете.

- Что нашла? Кого? Почём? Сколько? – принимаетесь вы стрелять по широкой дуге. И в ответ слышите:
- Платьице!
С последующим уточнением:
- Правда за ним нужно слетать в Украину, но я уже всё высчитала, это всё равно получается гораздо дешевле и выгодней!

И услышав это словосочетание «дешевле и выгодней», вы сразу же вспоминаете, что мать невесты - доктор экономических наук, на секундочку.
Причём этим званием вы наградили её сами, когда в прошлый раз, ради «выгоды», она купила дорогущий лыжный инвентарь всё в той же Украине, но потом не смогла его переслать и вынуждена была за ним лететь, отчего инвентарь покрылся благородным золотом, а лыжи - платиной.

И вспомнив об этом, вы ещё зачем-то уточняете:
- А ты уверена?!
И вам отвечают:
- Не занудствуй, заказывай билет!

И вы, разумеется, заказываете, дрожа пальцами и путая дату возвращения всего на каких-нибудь пару месяцев. Отчего шикарное платье вместе с невестиной, мать её, матерью планирует прибыть на торжество уже после оного!
Однако не зная всего этого, о билетах вы напрочь забываете, так как есть ещё много-много радостного, отчего вам хочется повеситься.

А за три дня до отлёта, сверив даты, вы мутнеете разумом. И, сплевывая кровушкой, быстренько всё переоформляете, переплачивая втридорога, поскольку и так уже сэкономили себе похороны.
И квест «Привези платьице!» на-чи-на-ет-ся...

Жена летит в Киев с двумя чемоданами подарков для родственников, чтоб уж наверняка «дешевле и выгодней», и прикупает там вдобавок к платьицу ещё полгорода.

И когда среди ночи вам приходит сообщение: «Вылетай! Нужна помощь!», вы не удивляетесь, а вылетаете сломя голову, неся в себе почку и полпечени, расплачиваться за «дешево и выгодно».

И лишь по прилёту узнаёте, что вас вызывали не как донора, а как грузоперевозчика. И с удовольствием ощупывая уцелевшие органы, принимаетесь распихивать по чемоданам захваченные полгорода, не упаковывая лишь скромное королевское платьице весом в пуд, и с самосвал габаритами. Потому что, цитирую: «Если помнётся хоть краешек, я казню каждого, и тебя – первого!».

После чего с женой и со всем этим ворохом отправляетесь в аэропорт Борисполь, где катите на тележке эту зачехлённую гробину, и люди на вас оборачиваются, бормоча: «горе-горем, но нельзя же так перевозить покойника!».

А у стойки регистрации вас неожиданно окружают таможенники.
И, указывая на труп, интересуются: «Кого это?».
Жена, конечно, объясняет им про свадьбу и платьице, - что-то очень трогательное, в надежде, что таможенники от радости тронутся, и предоставят нам отдельный самолёт, ну или хотя бы труповозку.

А таможенники хоть и трогаются, но отчему-то не в ту сторону, и требуют заплатить за платьице - что даже фонетически звучит неприемлемо.
- За-пла-тить-за-пла-тьи-це?!! – старательно артикулируя, переспрашивает их доктор экономических наук в недоумении.
И вы шепчете ей: «Да бог с ним! Оно и так уже бриллиантовое!!!».

А жена у вас, к счастью, не жадная, но принципиальная.
Она не против платить, однако не готова сдавать драгоценность в багажное отделение. И потому заявляет, что погоды в самолётах обычно стоят ужасные и платье ей требуется для утепления.

- Так надевайте! – берут её «на слабо» таможенники. – Вот здесь и натягивайте!
А с ней так нельзя, она женщина азартная - и велит вам распаковывать.

- Вскрывай! – горячится принципиальная. - И помогай мне натягивать!
И вы вскрываете тот труп, выпуская наружу тюлевые внутренности, и мать невесты в него облачается.

- Натя-я-я-ягивай! – хрипит она вам, втискивая себя в кружева и в корсетную талию. – Натя-я-я-я-я-гивай!
И вы на-тя-я-я-я-ягиваете, стоя перед толпой зевак и ощущая, что именно вас-то сейчас и натя-я-я-ягивают.

- А как же пальто? – говорят вам тут таможенники. – Оно ведь тоже не габаритное.
И вы поверх всего ещё и пальто натя-я-я-я-гиваете!!!..
После чего укатываете свою «матрёшку» под бурные овации, и тот пресловутый конец, наконец-то, чувствуете.