Охота за Правдой XIII - Вещий сон

Алена оказалась освежающе аккуратной, что приятно удивило Марию. По её рыжей неопрятной косе и доброму - может слишком доброму - лицу, она посчитала что ей придется позвать девицу самой. Однако, не успела Мария открыть глаза, как у кровати появилась Алена, со стаканом холодной воды на подносе. На самом деле, это ведь она, своим передвижением по комнате, и разбудила её.

- Доброго вам утра, барышня! - Алена с широкой улыбкой поприветствовала её. Мария сонно потерла глаза, настороженно рассматривая стакан. - Зачем это? - спросила она. - Ксения Михайловна подумала что вам захочется пить после холодной ночи. Пейте, пейте! - Мария преподнесла прохладительную воду к губам и отпила из него до половины. Действительно, после прошлой ночи в горле у неё было сухо.

Приступая к водным процедурам, Мария наконец-то вспомнила насколько приятно было иметь камеристку которая все делала за тебя. Горничная была столь неосторожно с булавками, что ей приходилось одеваться самой. Умывшись, она встала перед зеркалом и принялась себя рассматривать, по-всякому укладывая волосы с легкой улыбкой на устах. Воодушевленная после крепкого сна, усовершенствованного долгой “прогулкой” на свежем воздухе, Мария была полна сил. Несмотря на продолжительное отсутствие наследства и находкой лишь еще одной подсказки, она двигалась легко и непринужденно. Если б она была птицей, она бы с легкостью взлетела.

Всё испортила Алена.

- Ой, какая же вы красавица, барышня! Понятно почему он в вас так влюбился.
- Кто, “он”?
- Ну тот, темный. Что вас сейчас ждет.
- Сейчас ждет… Что? Громов здесь? - Мария отскочила от зеркала, забыв о волосах и прическах. - Как, уже? Почему ты мне раньше об этом не сказала?
- Он совсем недавно явился, а вы все еще спали. Чего ж мне вас будить, когда вы сами проснулись?
- Так, этим мы с тобой займемся позже. А сейчас, подай-ка мне вон ту робу - та что с бантами на бюсте. Давай, давай! Скорее!

Поспешно завязывая у себя на талии сначала одну, затем вторую нижнюю юбку, поверх которых был привязан повседневный панье, Мария торопливо набросила на себя третью юбку, сшитую из гладкой персиковой материи, прежде чем наконец-то натянуть такую же робу. Всё это время, она молча про себя подгоняла Алену, которая, несмотря на свою готовность, двигалась медленно и неуверенно. Её идиллия нарушена, Мария с волнением представила себе как она спускается, а Громов уже ушел. Ах, эти проклятые булавки!

Казалось, что прошла вечность прежде чем Алена закрепила последнюю булавку, но, в конце концов, она была готова спуститься в гостиную и встретиться с Громовым. К счастью, её волнения оказались не оправданными - Громов никуда не ушел, а продолжал стоять у окна и терпеливо ожидал её.

Не успела она войти в комнату, как юноша медленно повернулся к ней лицом, сложив руки у себя за спиной. Мария на мгновение притормозила, но потом вновь овладела собой и встал перед ним. - Добрый день, Николай Анатольевич. Прошу простить меня что вам так долго пришлось ждать, - она торопливо извинилась, но он покачал на это головой. - Вам незачем извиняться - мы с Ксенией Михайловной и княгиней Долгоруковой вели занимательную беседу. - Мария приподняла бровь. - В самом деле? А где они сейчас? - спросила она у Громова, оглядываясь по комнате.            - Отправились посетить близкую приятельницу княгини. - Она кивнула. - В таком случае, пойдемте в сад, там как раз сейчас дети гуляют. - Им нужно было быть на виду, так что присутствие детей с гувернанткой было предпочтительно. - Алена, скажи чтобы нам принесли что-то холодное.

Проходя через приоткрытые французские окна на заднюю веранду, их приветствовали радостные крики и визги играющих детей, гоняющихся друг за другом, стуча маленькими ножками по гравийным дорожкам сада. Гувернантка, спокойно сложив руки перед собой, медленно шла за ними. При виде Марии и Громова, она сдержанно кивнула прежде чем вернуться к детям. Усаживаясь в тени обвивающейся розами беседку, молодые люди некоторое время сидели в молчании, перед тем как Мария решилась заговорить.
- Вы мне вчера говорили что придете ко мне сегодня чтобы что-то рассказать, - она начала, смотря на него через стол между ними. - Говорите. Я вас слушаю.

Громов еще долго ничего не говорил. Он совершенно откровенно глядел на неё, после чего наконец-то отвернул взор в совершенно другом направлении. Мария только хотела спросить его еще раз, когда он глубоко вздохнул и заговорил первым. - Мария Алексеевна, я хочу сперва извиниться перед вами.
- Я вас прощаю, но полностью понимаю. Вы как блюститель закона, как враг преступности, не могли пройти мимо подозреваемых вами преступников. Только, как вы нас заметили?
- Видите ли, полицмейстер пригласил меня с собой на прием у соседей князя Долгорукова - я не могу отказаться. А по пути домой, я увидел как вы тайно покидали дом и последовал за вами. Побоялся что с вами что-нибудь приключиться.
- Чего вам за меня бояться, Николай Анатольевич? - Мария спросила, не ожидая ответа и с улыбкой разглядывая особенно симпатичную розу, приподнимая алые лепестки к лицу, чтобы почувствовать её сладкий аромат. Громов хотел что-то сказать ей в ответ, но она, не видя этого, продолжила. - С нами был князь Евгений и Олег. Знаете, Олег уже один раз спас меня. - При одном только упоминании об Олеге, лицо Николая сразу же потемнело.
- Не доверяю я ему. Он мне решительно не нравится.
- Что вы такое говорите, Николай Анатольевич? Олег храбрый мужчина - он спас меня от грабителей. Если бы не он, здесь с вами я бы не сидела!
- Даже так, в нем есть что-то знакомое.

Мария резко опустила голову, рассматривая розу у себя в руках. Её несомненно сердило упорство Громова и его неоправданные подозрения Олега лишь потому что он ему кого-то напоминал. Даже то что он спас ей жизнь никак не повлияло на него: а еще говорил что, боялся за неё. Тоже мне.

Вскоре явилась Алена, несущая поднос с заказанными прохладительными яствами - точнее, два хрустальных стакана, в которых наложили что-то круглое и белое.   - Вот вам, барышня. Повариха говорит что это называют “мороженным”, хотя что это мороженное она мне так и не сказала.
- Спасибо, Алена. Можешь идти, больше ничего не надо.
- Слушаюсь.

Пробуя ложку этого белого “мороженного”, Марие тотчас же вспомнился этот ледяной, но в то же время сладкий и молочный вкус ; в последний раз она ела такое на предпоследнем балу родителей, устроенному в честь их фарфоровой свадьбы. Громов с недоверием рассмотрел сладость, но когда он увидел с каким восторгом Мария его ела, решился попробовать одну маленькую ложечку.

Хладность мороженного лакомства остудила воспламеняющуюся в ней раздраженность и Мария продолжила беседу, на время отложив тему Олега в сторону.

- Николай Анатольевич, расскажите мне ; почему вы выбрали службу в полицмейстерской канцелярии?
- Меня всегда влекли загадки и тайны. Знаете как это интересно, расчищать грязь лжи и сплетен из которой извлекаешь чистую истину? - На его лице образовалась такое счастливое выражение, что Мария сама не смогла сдержать улыбку, глядя на него. Несмотря на “мороженное”, его взгляд был теплым и даже края губ были еле заметно приподняты.
- Наверняка у вас в семье есть сыщик от которого вам досталась ваша любовь к следствию.
- Никого. Дед мой и отец и братья, все земледельцы. Я тоже должен был последовать по стопам семейным, но, к счастью, к нам в село приехал один старик писатель. Он и научил меня грамоте. А потом, когда один офицер увидел как я ловко писал и читал, меня приняла на службу в местной полицмейстерской канцелярии.
- Вы все еще с ним дружите?
- Нет. Я даже не помню как его зовут. Только знаю, что если бы он меня тогда не заметил, я бы сейчас гнил в своей деревне. Он подарил мне свободу выбрать для себя путь.
- Я вас, Николай Анатольевич, хорошо понимаю. Даже слишком, - Мария со вздохом произнесла. - И про истину и про свободу.
- Вы богатая наследница на выданье, Мария Алексеевна. Вам не надо волноваться о пищи, о детях, о гуляющем муже. Для такой, как вы, жизнь должна быть полна радостей.
- Однако, у меня их пока что совсем мало. Встреча с Ксенией после стольких лет моя единственная радость. Родителей уже два года как нет ; сгорели в пожаре с перерезанными горлами ; а нас с сестрой…

Она вовремя опомнилась и заставила себя остановиться. Ей вновь послышалось предупреждение Ксении, что все её встречи с Громовым, особенно та в Москве, может и не были случайностями. Как бы ей хотелось верить в то что это в самом деле совпадение и что их свела судьба, в глубине души Мария знала что это не так.

- А нас с сестрой оставили без денег, - закончила она, заметив как Громов с ожиданием на неё глядел.
- Не волнуйтесь, Мария Алексеевна. Я обязуюсь помочь вам отыскать оставленные вам деньги, даже если на это уйдет вся моя жизнь!

Мария усмехнулась, думая что молодой пристав шутит, но она вскоре усомнилась во всей серьезности его клятвы когда Громов нежно взял её за руку. - Я клянусь вам. Вы мне верите? - он спросил, кладя её руку к себе на сердце. Она чувствовала как яростно оно стучало, будто кричало в поддержку своего хозяина. - Я…, - она застыла, вдруг заметив как дети наблюдали издалека за ними. - Я вам верю, - Мария смущенно ответила, быстро освободив руки и сложив их перед собой.
- Хорошо быть богатым. Сидишь себе в саду и отдыхаешь. Ешь “мороженное”, а там на солнце играются дети. А когда жара, сидишь в беседке, где тень, и отдыхаешь. Буду служить в Тайной экспедиции, также отдыхать буду, - Громов сказал, глубоко вдыхая свежий воздух и прислушиваясь к звонкому смеху детей. Солнце засияло, и их мрачное настроение растворилось в его золотых лучах, как лед тающий весной.
- Вы хотите служить в Тайной экспедиции? С самим Шешковским?
- Да, с самим Шешковским.
- Вашей будущей жене будет чем гордиться, имея мужа на такой важной службе, - сказала Мария, ничего особого этим не имея, но когда она увидела с какой откровенностью на неё взглянул он, она тут же осознала двойной смысл своих слов.
- А вы бы хотели иметь такого важного мужа, Мария Алексеевна? Может, не такого как Шешковский, но и не последнего человека при государственных делах. Хотели бы? - вдруг спросил он, такой серьезный, что она даже не знала как ему правильно ответить. В конце концов, она выпрямилась и спокойно произнесла: - Любая женщина мечтает о важном муже, которого она может смело хвалить перед подругами. Такой муж, который обеспечит её не только детьми, но и роскошным домом в котором эти дети будут расти.

Громов по-настоящему задумался над тем что она ему так дипломатично заявила, молча обводя пальцем край стола. Заметив как он поник, Мария не сдержалась и высказала свое истинное мнение, а не мнение других женщин.
- На самом деле, будущность мужа это не самое главное. Главное любить и быть любимой, а с милым рай и в шалаше.

Он кивнул и, хотя ничего не говорил, она увидела как его губы растянулись в маленькую облегченную улыбку.

***

- И все таки, что он тебе такого хотел сказать? Неужели признание любви, так быстро?
- Ты что! Никаких признаний!
- Ну тогда о чем же вы говорили? Гувернантка сказала что вы очень мило беседовали.
- Да ну тебя!

Подруги, сбросившие с себя юбки и корсажи, уже давно переоделись в белые ночные рубашки, а поверх набросили длинные шелковые баньяны. На улице было совсем темно ; кажется весь дом уже давно улегся спать, а они все еще сидели в комнате у Ксении и болтали. Ксения лежала на кровати, закручивала вокруг пальца черные локоны и с интересом слушала как Мария рассказывала о своем посетителе, сидящая на краю кровати скрестив ноги.

- Рассказывай, рассказывай!
- Тогда слушай ; просыпаюсь я, начинаю одеваться, а мне Алена вдруг заявляет что внизу ждет Громов. Ну, я побежала вниз пока он не ушел.
- Ушел?
- Слава Богу нет. Погода была хорошая, так что мы пошли в сад в беседке сидеть и начали разговаривать. Оказывается, он был в гостях у соседей и когда увидел как мы уезжаем, решил проследить за нами, а после того как Олег и князь Евгений залезли в окно, подумал что мы воры.
- Его можно понять. Если не ты, я никогда на такое не решилась бы.
- А теперь, узнав зачем мы все это делали, он поклялся помочь ; даже если на это потратит всю свою жизнь. Вот так вот!
- Доблестный рыцарь Громов готов отдать жизнь за свою возлюбленную.
- Кто мне говорил что его появление может быть не совпадением? Кто советовал оберегаться Громова?
- А я по-прежнему настаиваю на этом, но можно же мне поболтать со своей подругой детства о красивом юноше? Ты не отвлекайся, Маш, рассказывай дальше.
- Дальше нечего рассказывать. Мы еще час посидели в саду ; обсудили беседку, Громов оказывается хочет служить в Тайной экспедиции ; а потом он вернулся в полицмейстерскую канцелярию. Вот и всё!
- Ой как скучно! Маш, а ты точно мне всё рассказала?
- Так, всё! Я иду спать. Спокойной ночи!

С этими словами, Мария вскочила с кровати и направилась к выходу, не обращая внимание на возражения Ксении, которая недовольно сложила руки прежде чем улечься поудобнее. Она только-только переступила порог комнаты, выйдя в коридор, как вдруг Мария остолбенело.

Всё её тело в одно мгновение замерло от мысли которая, будто ударом молнии, пронеслась по нему ; от кончиков пальцев аж до самых пяток. В голове у неё крутились слова начертанные на том клочке бумаги, как ураган, что с каждой секундой набирал все больше силы. - В ней очень отдыхать люблю, когда жара, здесь тень… когда жара здесь тень… сидишь в беседке, где тень, и отдыхаешь…. беседка… беседка… беседка…

В подсказке говорилось о беседке. Конечно! У неё не было стен, а в беседке прятались от солнца, потому что там была тень. Даже сам Громов заметил это, таким способом подтолкнув Марию на правильный ответ, хотя сделал это ненарочно. Но, о какой конкретной беседке шла речь?

- Маш? Маша, с тобой всё хорошо? Тебе плохо, Маш? - Ксения спросила, заметив как она неожиданно застыла в дверях. - Со мной… со мной все хорошо, лучше не может быть, - в конце концов ответила Мария, прежде чем задумчиво пожелать спокойной ночи и вернутся к себе.
Она еще долго не могла уснуть, мучаясь над поставленным перед собой вопросом. Не могли же родители оставить подсказку о беседке в чужом доме, какой в этом смысл? Круг сузился, но не намного, ведь Мария была уверена что, чуть ли не у всех знакомых её родителей в саду стояли беседки. После долгих часов размышления, хождения по кругу, и раздражения которое повышалось с каждой минутой, что она не могла придумать себе ответ, Мария заставила себя отложить все мысли в сторону до поры до времени и лечь спать.

***

Мария стояла посреди темного, заброшенного сада. Даже не оглядываясь через плечо, она знала что за ней стоит дом. Или то что от него осталось, после того кошмарного пожара ; их поместье, которое сгорело вместе с её родителями. Теперь, от неё остались одни только столбы и развалины.

Сад действительно был заброшенным. Трава вокруг дома только недавно начала расти, так и не избавившись от пепельно-зеленоватого цвета, преданного ей огнем. Клумбы обросли сорняками, дорожки обсыпанные гравием чуть ли не полностью заросли травой. Деревья поближе к дому ; раньше они были высокими и сильными ; стояли голыми и черными. Они немногим отличались от столбов дома. Дул холодный ветер, изо всех сил пытаясь свалить Марию с ног, развевая её белую ночную рубашку вокруг неё.

Огромный колючий кустарник, в длину на весь газон и на две головы выше Марии, восстал перед ней, тем самым перекрыв ей путь. Она медленно подошла к нему, неосторожно протянув перед собой руку, и тут же укололась об колючку. Отскочив назад, больше от удивления чем от сильной боли, она взглянула на палец: на нем была одна единственная капля багряной крови которая вскоре покатилась вниз по руке, оставив за собой яркий след на её белой коже.

Мария не понимала что она здесь делает. Как она здесь оказалась? Кажется, глаза её вот только что закрылись, она лежала в мягкой постели, однако не прошло и полминуты как она очутилась у заброшенного поместья. Но, это не был летний дом её детства ; здесь была какая-то черная сила, которая кипела и бурлила у неё под ногами. Убийство, как зловещая туча, до сих пор висело над домом, над всем поместьем.

Вдруг, ветер прекратился. Стало очень, очень тихо. Слишком тихо.

- Машенька. Машенька!

Мария круто обернулась, оглядываясь по сторонам в поиске обладателя приятного женского голоса. Этот голос был ей так знаком, но так далек. Она безусловно его знала, но прошло столько лет с того как она в последний раз его слышала. Но, сколько бы она не крутилась и не оглядывалась вокруг, Мария никого не увидела. В саду никого кроме неё не было. Однако, её опять позвал этот голос.

- Машенька! Машенька-а, Маша…

И вот тут, вылетая из толстых шипов колючего кустарника, что как крепостная стена стоял перед ней, явилось приведение той самой женщины, которая так отчаянно звала её. Шипы не кололи её кожу, не рвали длинное белое платье на ней, не выдергивали шелковые русые волосы. Женщина была прекрасна, такой как Мария её все эти годы помнила. Призрак предстал перед ней, нежный и легкий. Хоть она казалась настоящей, из плоти и крови как любой живой человек, Мария краем глаза видела, как светлый силуэт мелькал при лунном сиянии.

- Ма-матушка… матушка! Ах, матушка! - она воскликнула, протягивая привидению руку, ведь она лишь на мгновение оставалась в заблуждении. Она узнала мать, такую же красивую, как и в жизни. Мать протянула ей в ответ руку, но Мария почувствовала лишь пустой воздух, а не теплоту живого тела. Впрочем, так оно и должно было быть.
- Матушка, я так по тебе соскучилась! И по папеньке! - молвила она, её пустые руки сжимаясь в худые кулаки. - Вы… вы покинули меня, оставили нас с сестрой одних в этом страшном мире. Я не хочу в нем жить без вас и без сестры! Вернитесь, мама, папа, вернитесь!

Крики Марии пронзили гробовую тишину. Тоска, которую она так долго носила в своем сердце, вырвалась из её груди на волю и полетела на все четыре стороны, хотя и ветра не было. Ей показалось, что от душераздирающей боли она сейчас умрет на месте ; может быть тогда прекратятся мучения её и она сможет вновь, встретится со своими родителями.

- Машенька, - наконец произнесла в ответ ей мать. - Мы… мы с отцом хотим помочь тебе. Видим как вы с сестрой без нас мучаетесь, теперь когда нас нет!
- Помочь мне? Как вы мне поможете?
- Иди за мной, Машенька. Иди за матушкой своей.

Она протянула Марие руку, их пальцы почти касаясь, но там ничего не было. Мария сделала шаг вперед поближе, на что мать с улыбкой ей кивнула, медленно отодвигаясь назад. Колючки прошли сквозь белое полупрозрачное тело матери так же легко как ножом по маслу, однако улыбка на её лице не сдвинулась, ведь что может чувствовать привидение.

Но, Мария остановилась ; она боялась толстых шипов, боялась что они не пощадят её и проткнут насквозь будто сабли. Где-то далеко в её мыслях, Марие вспомнилось что это всё всего лишь один невероятный сон ; может даже и кошмар ;, но этот голос был очень слаб и вскоре совсем стих. Заметив как она медлит, неуверенно поглядывая на колючки, мать остановилась и вновь позвала её.
- Машенька-а! Машенька-а, иди ко мне! Ничего не бойся, тебе не будет больно!

Глубоко вздыхая, Мария заставила себя отложить в сторону свой страх и просто послушаться матери. Поверить её словам полностью и без всяких возражений, как в детстве. Она сделала шаг вперед, вплоть до самого куста, а потом еще один. Закрыв глаза, Мария трепетно ожидала когда она наконец-то почувствует ту колющую бой, что так боялась, но она вообще ничего не чувствовала. Наоборот, ей было приятно. Словно окунувшись в глубокий, тихий омут, Марию окатила волна освежающего холода. Хоть она и не смела открывать глаза, Мария слышала как её звал голос матери и она шла к ней.

- Машенька-а, остановись. Ты уже пришла-а… Машенька-а…, - послышался материнский голос в ухе Марии, нежный и ласковый. Мария остановилась, её глаза крепко зажмуренные. - Открой глазки… открой. Посмотри куда ты пришла. - Она медленно открыла глаза, сама не понимая чего она ожидала перед собой увидеть.
Теперь, кустарник стоял у них за спиной, а перед ними… перед ними стояла беседка. Беседка, обросшая маленькими колючками чьи шипы были меньше чем те что росли за ними, но не менее острыми. Беседка, которая когда-то была покрашена белой, а теперь та самая белая краска и облазила с неё. Беседка, где Мария с Татьяной отдыхали после долгого гуляния по саду  или прятались от жаркого солнца и дышали свежим воздухом. Ах, как они любили эту старую беседку.

- Матушка, почему ты меня сюда привела?
- Смотри, Машенька, смотри.

Мария молча глядела как её мать поднялась в беседку, не касаясь беленькими ножками земли. На лавке валялись старые гниющие листья, давно уже никем не убранные, но рука матери одним взмахом сбросила их на пол. Она махнула рукой, призывая дочь к себе, и Мария послушно встала рядом с ней.

Там, под толстым слоем листьев и прочей грязи, в деревянной лавке были тщательно вырезаны какие-то слова. Наклоняясь поближе, Мария с помощью заливистого лунного света смогла прочитать их.

- “Навеки надзиратель погребенных”... Матушка, что это значит? Почему ты мне это показываешь, разве это важно?
- Чтобы найти оставленные тебе деньги, найди этот дом… наш дом. Найди его, Машенька-а!
- Матушка, что произошло той ночью? Кто у-убил вас? - Мария вдруг потребовала, решив что ей следует воспользоваться своей единственной возможностью добраться до правды и наконец-то узнать имя убийцы родителей. Но, мать ничего ей не ответила.

Она молча протянула руку и ласково погладила Марию по щеке, наконец-то притрагиваясь к ней. - Мы с отцом очень любим вас с сестрой, Машенька. Больше всего на свете. Мы вас любим. - Хотя её мать продолжала молчать, она слышала её голос в своей голове ; приятный и спокойный. Ей только хотелось сказать матери что-то в ответ, сказать сколько она её любила или как она по ним скучала, но тут вновь задул ветер и, словно пух одуванчика унесенный на легком летнем ветерке, привидение растворилось.

Мария осталась одна в старом, заброшенном саду.

***

- Ксения, Ксения, просыпайся! Слышишь? Просыпайся!
- Маш, дай мне еще немного поспать.
- Нет, вставай! Мне надо тебе что-то сказать! Давай, вставай!

С тяжелым раздраженным вздохом, Ксения убрала подушку с головы и повернулась к ней лицом, прежде чем заставить себя выбраться из постели. Мария уже была полностью одета, выбрав простое платье из кремового хлопка в английском стиле, так как проснулась намного раньше чем обычно. Она долго не могла заснуть и, озабоченная тем что ей приснилось, в конце концов поняла что уснуть у неё не получится.

Осознав это, Мария вместо этого начала думать над их следующем действием. Надо было поехать на сгоревший дом и найти эту беседку. Хотя она пока что не знала что значила фраза “Навеки надзиратель погребенных”, но Мария чувствовала что когда они приедут в поместье всё станет на свои места и всё ей будет понятно.

- А что ты меня так рано будишь? Ты вообще когда проснулась?
- Это сейчас не главное. Лучше послушай что я тебе скажу, - Мария махнула рукой и принялась помогать подруге умыться и одеться. - Помнишь ту подсказку, что мы нашли в дупле? Так вот, я вчера, когда тебе рассказывала о Громове, поняла о чем в подсказке говориться.
- Ну, и какой же правильный ответ?
- Подумай-ка сначала сама ; сооружение, где люди сидят когда на улице жарко потому что там тень, у которого нет стен, и в котором любят отдыхать. По твоему что это?
- Сооружение без стен, в котором отдыхают? Интересно…. - Ксения на пару минут задумалась, сама того не замечая как её пальцы начали играться с её крестиком. Потом, подумав немного, она наконец-то пришла к правильному заключению ; Мария сразу поняла по торжествующей усмешке, что медленно растянулась по её лицу. - Неужели беседка? - наконец спросила она. Мария довольно кивнула, начиная расчесывать длинные локоны подруги.
- Именно! В подсказке говориться о беседке. Но, я долго не могла понять как мы должны узнать в какой беседке спрятаны деньги. Однако, мне вчера приснился такой сон, что я во всем разобралась.
- В самом деле?
- Деньги спрятаны в беседке нашем поместье. Ну, та что сгорела тогда когда… в общем, беседка что стояла там в саду так и не сгорела, а раз в подсказке говорится о беседке, я думаю что деньги там.
- Но, как мы там окажемся? Ведь ваше поместье, из того что я помню, находится аж в Белозерске, а это не меньше трех дней езды от столицы. Как нам добраться туда, ведь нас вряд ли отпустят, а?
- У меня, Ксеньюшка, есть план!


Одев Ксению в симпатичное красное платье и убрав ей волосы, подруги поспешили вниз к завтраку, всё еще шепчась между собой. Лишь когда они встали перед дверями столовой, девушки угомонились, прежде чем распахнуть двери и пройти в комнату. За столом уже сидели князь с княгиней, тихо разговаривая между собой с горячем чаем и свежим творогом.
- Доброе утро, Ксения. Доброе утро, Мария, как вам спалось? - поинтересовался князь Долгоруков, улыбаясь пока девушки за стол усаживались. - Доброго вам утра, Анна Николаевна, Михаил Иванович. Благодарю вас, спалось просто замечательно, - Мария улыбчиво ответила, рада, что белая пудра помогла ей прикрыть круги под глазами после такого сна и раннего подъема. - Доброе утро, матушка, батюшка.
- Я рада, что тебе хорошо спиться, Машенька, - молвила княгиня. - Должна признаться, я думала что после всего что произошло тебе будет трудно. Но, я вижу что ты бодра и полна сил. - Мария кивнула, наполнив чашку кипящим чаем, уже набрав в тарелку и творога и своего любимого клубничного варенья. Но, несмотря на её улыбку, Мария была видно чем-то обеспокоена, даже расстроена. Заметив это, Ксения недолго промолчала, после чего она больше не стерпела. - Машенька, что с тобой?
- Со мной? Со мной ничего, ничего, Ксеньюшка.
- В самом деле, Мария, что с тобой? - присоединился Долгоруков.

Мария долго не отвечала. Низко опустив голову, она уставилась себе в ноги. Рука, что так радостно накладывала в тарелку завтрак, застыла. - Вы вот говорили, Анна Николаевна, что думали мне будет трудно, - в конце концов начала она, после драматической паузы. - Мне… мне действительно трудно. Меня так туда тянет, там где родители… родители… умерли. После их смерти, я даже не смогла побывать там, поглядеть на сгоревшее поместье, потому как меня эти Панкратовы увезли к себе. Вот если бы я могла поехать туда, хоть на пару дней, и поглядеть на… старый дом, я бы перестала тосковать.

Казалось, что прошла целая вечность пока князь с княгиней молчали, обмениваясь многозначительными взглядами заместо разговора. Как-никак, они оба молча кивнули и Михаил Иванович торжественно заявил: - Мария, коли ты так тоскуешь повидать старое поместье, мы с Анной Николаевной благословляем вашу с Ксенией поездку в Белозерск.
- Неужели? Благодарю вас, Михаил Иванович! Анна Николаевна! Вы… вы… вы жизнь мне возвратили! - Мария радостно воскликнула, вскакивая из-за стола и целуя в щеку сначала князя, а затем княгиню, на что они оба с удивленным восторгом посмеялись.      - Ну полно тебе, Машенька! Что же ты, у тебя же чай стынет! - сказала княгиня, когда Мария уже через мерно отблагодарила их обоих и вернулась на свое место.
- Но, скажи, Ксеньюшка, кто поедет в сопровождении с вами? И где вы остановитесь?
- Мы с собой возьмем новую камеристку Маши, Алену, а остановимся мы… остановимся мы-
- Мы сможем остановится у Каюровых ; господин Каюров знакомый батюшки был и у них вместе какие-то дела были. Я им сегодня же напишу письмо!
- Как хорошо всё устроилось! Замечательно, не правда ли, Мишенька? - княгиня спросила, широко улыбаясь им всем, в ответ на что подруги торопливо кивнули и обменялись довольным взглядами. Их план сработал.

***

Сергей Панкратов уже пару дней как валялся в постели на постоялом дворе, с глиняной кружкой медовухи в одной руке и с дешевой лахудрой под другой. Две недели назад, он со своей свитой приятелей приехал в столицу, в поисках Елагиной ; невесты. Его невесты, такой молодой и красивой, а самое главное богатой. Вот, если бы эта малолетняя дура не сбежала, жил бы он сейчас в богатстве и комфорте, а не гнил бы в тушующейся клопами кровати.

Как его уже достала эта погоня по всей стране за этой восемнадцатилетней дурой. О, с каким удовольствием он её выпорет когда наконец-то поймает! Да так сильно, что у неё кости потом долго трещать еще будут. А потом, она поймет свое место и больше не станет перечить. Она должна ему благодарна быть, что не бросает ; другой бы давно уже бросил и поволочился бы за другой, более богатой. Не то что он.

Он был верен ей, правда это было не из-за каких-то нежных чувств, а из-за огромного приданого и его самого. Это его странность заставляла Панкратова с таким упорством преследовать, ведь когда он себе поставил цель, Сергей никак не мог от неё отказаться.

- Ну что? Еще поиграем? - спросила у него девка. На её худощавом лице оставались следы белой пудры и яркой помады. - Я что, по твоему, богач чтобы столько платить за непонятно что, а? - потребовал он, убирая руку с её плеч. - Ты свое уже отработала. Вот и ступай проч!

Недовольно фыркнув, девка выползла из кровати и, подняв одежду с пола, вышла в коридор. Наконец-то, он остался один. Хотя бы теперь, он мог бы полежать в тишине и спокойствии. Не успел Панкратов отложить кружку в сторону и прикрыть глаза, как в проходе послышались знакомые голоса и в его комнату чуть ли не впали его приятели.

- Вот не минуты покоя! Что вам надо, головорезы?
- Как это “что нам надо”? Ты же сам нас отправил в поисках твоей… этой… Елагины, а теперь говоришь как будто мы тебе одолжение делаем.
- Ну ладно, ладно, хватит базарить. Говорите что нашли, а то вы как бабы ноете!
- Короче, шли мы по этой… ну как её? Бассейной улице, точно, по Бассейной! Короче, шли мы по ней и как-то, перейдя пару мостиков, оказались аж на Каменном острове. Вот иду я, оглядываюсь по сторонам, и вдруг что я вижу?
- Что? Что ты увидел? Говори, чего ты медлишь?
- Я увидел как твоя Е-Елагина выходит из какого-то богатого дома и садится в дорогую карету. Вместе с ней была такая… обво-обворожительная черноволосая барышня, аж пальчики оближешь!
- Богатый дом, говоришь, и дорогая карета? А кому дом принадлежит то?
- Вот этого не знаю. Но, я запомнил адрес так что можем прямо сейчас туда пойти. Хочешь?
- Конечно хочу. Посмотрим, что это за дом такой богатый.

***

Отпустив извозчика, Панкратов со свитой оказались на главной улице Каменного острова, которая по сравнению с той на которой стоял его постоялый двор была тихой и спокойной. Вдоль дороги росли стройные деревья, их листья тихо нашептывая на летнем ветерке. Оглянувшись по сторонам, Панкратов не мог не признать что любая из усадеб на этом острове стоила в сто раз больше чем их старое уездное имение. Вот когда найдет он Елагину и заставит выйти за него замуж, тогда они так же заживут.

- Ну, и из какого из этих домов она выходила? - спросил он, обращаясь к своему товарищу. Ему не хотелось медлить: чем быстрее они найдут елагину, тем лучше будет.
- Следуй за мной, он тут рядом.

С этими словами, они отправились по тротуару, нервно оглядываясь по сторонам каждый раз когда им казалось что рядом кто-то идет. Несмотря на свое высокое положение в Зоразском обществе, Сергей Петрович Панкратов чувствовал себя очень маленьким и не важным человеком среди таких роскошных домов, а особенно среди такого красивого и большого города. Ему это очень, очень не нравилось. Он поклялся не только разыскать Елагины и жениться на ней, но еще и отомстить ей сполна за всё унижение, что он испытывал сейчас.

Пройдя дальше по улицы, их маленький конвой вскоре остановился у одной из более богатых усадеб. Панкратов заметил длинные белые колонны, аккуратную конюшню, ухоженную живую изгородь и толстые прутья железного забора, что стоял между ними и всем этим. Он, как маленький мальчик, стал думать “Хочу, хочу, хочу!”.

- Неужели ты её здесь видел? - Панкратов удивленно перепроверил, неуверенно рассматривая усадьбу перед ними. - Разве знакомые покойного Елагина были такими богачами?
- Да точно здесь. А может это не старые семейные друзья? Может она успела найти себе какого-нибудь богатого покровителя?
- Любовника?
- Почему бы нет?
- Да ты же её видел, какому нужна такая тощая малолетняя? К тому же, она такая не покладистая, что не управишься!
- Вдруг кому-то такая, как раз и нужна? Или что если у него получилось её укротить? А?

Слова приятеля застали Панкратова врасплох. С одной стороны, Елагина была молода и очень симпатична, если молчала. С другой стороны, такая палка как она, причем и с таким отвратительным характером вряд ли бы угодила большому вельможе из столицы. Хотя… видимо у неё получилось найти себе любовничка за которым сможет спрятаться.

- Будем за домом следить, - в конце концов сказал он. - Каждый день, пока она не выйдет. Вот тогда-то мы её и схватим. А если не получится, будем преследовать до конца своих дней!