Воспоминания длиною в жизнь

Сегодня я начинаю новый рассказ, в котором всё — от первой до последней буквы будет написано со слов участницы этих драматических событий. Читательница доверила мне, главное – её прожитую жизнь. В центре рассказа жизнь маленькой девочки Кати, полная драматизма. Она прошла трудную школу детдомовской жизни, а потом не легче жизнь в семье. Этот рассказ о страшной ненависти, злости и вере в лучшее, о жёстких отношениях между ребёнком и собственной матерью. Свой рассказ я назвала «Воспоминания длиною в жизнь», именно такое название, на мой взгляд, позволит полностью проследить жизнь от рождения Кати до настоящих дней.



Вчера ей исполнилось 60! Большая часть жизни прожита – думала Екатерина Николаевна. Но итоги подводить ей ещё не хотелось, хотя здоровье, прямо скажем, не радовало. Да и откуда ему взяться, здоровью-то!

Она сидела у окна и смотрела, как холодный осенний ветер срывал последние листики с деревьев. Они кружились в воздухе и не знали, куда унесёт их в этот раз странствующий бродяга.

Поёжившись, набросила на плечи тёплую шаль и опять посмотрела в окно. Унылая пора! В такие дни у неё было грустное настроение и мысли были не лучше. Шумел ветер за окном, опять поднимал листья с асфальта, и опять нёс их неведомо куда. Вся земля пропиталась сыростью и запахом осени.

Почему-то именно в такие непогожие дни ей вспоминалось её унылое детство. Если это можно было назвать детством. Как только память цепляла её детскую жизнь, на глазах появлялись слёзы.

Закрыв глаза, перед ней вставала маленькая, худенькая девочка, с огромными глазами затравленного зверька. Она всегда чего-то боялась: боялась быть найденной и думала, что место под кроватью настолько укромное, что её никогда там не найдут.

Она лежала, чуть дыша, на полу с огромными дырами, откуда дул пронизывающий холод, но ради того, чтобы быть не найденной, терпела. Но её находили и вытаскивали, волоча за маленькие ножки. Волосики задевали за крючки железной сетки кровати и выдирались клочками.

Ей хотелось плакать, кушать и согреться и опять уползти под кровать, чтобы не слышать грубых окликов и орлиного взгляда воспитателя. Она помнила не всё, слишком маленькая была, чтобы помнить весь ужас, который происходил с ней.

Малышка не предполагала, что впереди её ждут большие изменения, которые не принесут ей ничего хорошего. Она помнила другой дом, тёплую кровать и тёплое одеяло. Но почему-то страх не исчезал. Её мама никогда не укладывала спать, не пела колыбельные, никогда не читала сказки и не желала ей спокойной ночи.

Однажды, встав немного раньше и боясь кого-то разбудить, она пробиралась на цыпочках на кухню. Услышав разговор двух женщин, остановилась.

- Спит, что ли, эта?-

-Спит. Ты понимаешь, даю ей всё ледяное, а она жрёт, травы в прошлый раз ей положила и смотрела, как она жрать будет. Она давилась, но ела и не сдохла. Представляешь? –

Поняв, что речь идёт о ней, её худенькое тельце вжалось в стенку, и, боясь, себя обнаружить, Катюша также на цыпочках, вернулась к себе в комнату и нырнула в тёплую постель. Накрывшись с головой одеялом, она опять тряслась от страха, только прятаться теперь было некуда. Ребёнок всегда, когда ложился спать, чувствовал, как под боком сворачивалась комочком тревога.

Так началась у девочки, новая жизнь, в которой она должна была высокого красивого мужчину звать папой, а тётеньку, которую боялась как огня – мамой. Когда ребёнок не знает других методов воспитания, и у него нет опыта отношений любви и добра, он считает, что так и устроен мир, что это норма поведения взрослых людей, поэтому она ничего не ждала от этих новоявленных родителей. Она привыкла к насилию со стороны взрослых, считая, что так должно быть. И эта подмена, в изуродованном сознании ребёнка, самая страшная, которую и во взрослой-то жизни трудно исправить. Природа так создала детей, что они всё принимают за чистую монету.

Её детская душа приняла мужчину, которого она должна была звать теперь папой. С ним она чувствовала себя защищённой, и вечный детский страх уходил куда-то на задворки, когда был рядом папа. Она чувствовала его теплоту и любовь, ребёнок, конечно, не знал, что эти чувства называются именно так, но боль и одиночество с ним рядом она не испытывала. Но вот с женщиной, Катюше было очень страшно, особенно когда красивого и сильного мужчины не было рядом и они оставались в доме одни. Здесь новоявленная мамаша, давала своим чувством полную свободу. Её визгливый голос доставал ребёнка до самого сердца:

-Ты ничтожный ублюдок, испортила мне всю жизнь –

Она не сдерживала себя в выражениях, бояться и стесняться было некого. Муж с раннего утра и до позднего вечера был на работе, а мать приходила домой рано. Перед уходом, чтобы девочка не ходила по дому и ничего не трогала руками, она стаскивала спящего ребёнка с кровати и сажала под круглый стол, привязывая за ножку стола худенькую лодыжку, и большая скатерть скрывала все тайны. Перед Катюшей ставила миску с хлебом и водой. Вечером, приходя раньше мужа с работы, она её отвязывала и на всякий случай приговаривала:

- Расскажешь отцу, как собаку прибью и будешь спать в конуре- и ребёнок молчал, глотая слёзы, которые градом лились по её бледным щёчкам.

Она должна была передохнуть от воспоминаний. Это было так давно, но картина оставалась настолько яркой, как будто всё случилось только вчера. Прижав руку к бьющемуся сердцу, Екатерина Николаевна выпила лекарство. Ей стало легче. Дома никого не было и, вернувшись в свои воспоминания, она прикрыла глаза.

Женщина вспомнила, что , как-то придя домой, отец объявил, что его переводят на другую работу, надо переезжать. Сборы были недолгими и на двух машинах, погрузив свой скромный скарб, они уезжали на новое местожительство.

Это был небольшой городок, де отец стал работать на предприятии заместителем директора, а жену смог устроить в единственную в городке гостиницу, дежурной по этажу. Катюша пошла в детский сад. Чужая семья, как и чужая судьба — потёмки. Чужая жизнь, даже если она протекает рядом с тобой, — за семью печатями! Поэтому в доме, где проживали Захаровы, все считали их вполне благополучной семьёй.

Чем плохая семья? Глава семейства занимает высокую должность, жена работает, дочка. Но всё было не так просто. Дома мать не называла ребёнка никак только сделай, подай, принеси, унеси, эй. И не дай бог, чтобы Катюша сделала что-то не так, в ход шли кулаки или то, что попадалось под руку.

В доме должна была быть тишина и порядок. Так прошли два года. Девочке исполнилось семь лет, и она пошла в первый класс. Полдня в школе, девочка жила, как и все дети, училась, писала, отвечала, болтала на уроках , она же была ребёнком, но дома её считали взрослой и после школы в её обязанности входило чистить дорожки и мыть полы.
Если что-то матери не нравилось, она пинала ведро ногой, вода заливала пол и ухватив ребёнка за волосёнки таскала по мокрому полу, при этом крича, что пол всегда должен блестеть, а щели быть чистыми.

Она специально провоцировала ребёнка, чтобы она сделала что-то не так чтобы появился повод наказать. Так бывало , когда Катюша садилась есть. Суп из перловки, наверное, специально варила такой для неё, был тягучим, скользким, с одной плавающей картошкой и однажды девочка посмела его не доесть , и её лицо тут же оказалось в тарелке.

Передышки от такого отношения матери к ребёнку были небольшими. И однажды она её всё-таки заставила заплакать и закричать от боли, но это только больше раззадоривало. В очередной раз матери не понравилось, как эта худенькая маленькая девочка гладила бельё.

Она не показала , как надо гладить, она не старалась её научить, а по виду этой взрослой женщины было видно, что наконец-то появился повод выпустить пар. Выхватив утюг из маленьких ручонок, она, задрав ей платье, приставила его к ноге, и шнуром от утюга хлестала ребёнка по худенькому тельцу. Вот здесь, Катюша не выдержала:

- Мама, не надо, не бей, не бей – кричала дочь

Но безнаказанность порождает вседозволенность. Поэтому побои начались каждый день. Она как будто вымещала на ребёнке плохое настроение, какие-то неудачи. Во всём была виновата Катя.

Сколько же может выдержать ударов судьбы маленькая, хрупкая, напуганная девочка? Сколько, вообще, может выдержать человеческое сердце издевательств, предательства, горя, нелюбви? Сколько?

А что же отец? А он работал, теперь он был уже директором и домой приходил только ночевать.

Мать почувствовала себя полноправной хозяйкой настолько, что соседи стали выговаривать ей, почему так истерически кричит ребёнок, как она оправдывалась известно было только ей, но бить ребёнка она стала чуть меньше, заранее заботясь о том, чтобы лишние уши ничего не услышали.

Затаскивая, дочь в кладовку, и, затыкая тряпкой рот, била тем, что попадало под руку. Малышка, сидя за сундуком скулила, как побитый щенок.
Она открыла глаза, вытерла слёзы и мысленно спросила себя:

- Почему женщина, которая призвана создавать уют, дарить тепло детям, мужу, могла избивать изощрённо день за днём своё дитя, как пьяный, ничего не соображающий мужик? - она не могла ответить на этот вопрос.

Не могла ответить себе на более трудный вопрос .

-Почему, вечно живущая в страхе, воспитанная в жестокости девочка по всем законам психиатрии, должна была вырасти жестокой, вечно желающей отомстить за своё несостоявшееся детство, ну в лучшем случаи, стать душевнобольной или пьющей, ничтожной бабой, превратиться в домашнего деспота и поставить на себе крест? -

Но, ни того ни другого, ни третьего не произошло.

Это тоже для неё было загадкой. Она стала прекрасной матерью, мудрой женой и всеми уважаемым человеком. Но это будет потом, а пока в голове у маленькой Кати созревал план побега из дома. Она убегала несколько раз просто не шла домой из школы, а пряталась в кустах, спала под забором, но её опять находили, как тогда под кроватью, где она пряталась от страха. Находил её отец и приносил домой, клал на диван и под визг матери, бей её, бей – пару раз ударял ремнём. Потом сажал рядом и тихо говорил:

- Ты позоришь меня, не делай этого больше- а на жену так кричал, что той приходилось успокоиться.

Почему взрослому умному мужчине, никогда не приходило в голову узнать о причине побега ребёнка из дома? Это не отпетый хулиган, которому не дают дома курить, пить - поэтому ему нужна свобода. Маленькая, хрупкая девочка привлекала, таким образом, внимание отца. Но вникать в то, о чём кричали глаза ребёнка ему было некогда. Директор! Столько проблем на производстве! А дома? А дома мать, она ближе к дочери!

Отдушину она себе находила в книгах , закрывшись в комнате. Свет тушился ровно в девять и она с фонариком под одеялом, улетала совсем в другой мир, где никто не обижал. Книга за книгой, она их читала запоем и уходила в них с головой.

Подруг у неё не было, ей нельзя было их приводить к себе. Да с ней особо никто и дружить не рвался. Вечно одетая в старые платья с чужого плеча или купленные ношенные в комиссионке. Её, правда, это мало волновало, она видела интерес в другом. В книгах.

Для кого-то одиночество страшное испытание, потому что это невыносимо тяжело, а для Кати одиночество было даром, как говорится, оно даётся в награду сильным, кто способен держать удар. Для неё оно стало привычным делом.

Прошёл год. Катюша заканчивала первый класс. Жизнь не сулила никаких радужных перспектив, по крайней мере, для девочки. Мать по-прежнему требовала в квартире хирургической чистоты, увидев пылинку или соринку, начиналась истерика с побоями.

Наверное, у каждого в жизни , бывало такое, что терпишь, терпишь, копишь, копишь в себе обиды, а потом всему приходит конец, и ты срываешься. Так случилось и с девочкой. Её терпению мог позавидовать любой взрослый. И совсем не потому, что ребёнок стал в один момент агрессивным, совсем нет! Просто слишком долго её не считали человеком, пусть маленьким, но человеком, слишком долго испытывали её терпение, которое в один момент закончилось. После очередных побоев, в душе этого маленького человечка произошло извержение вулкана.

- Всегда, когда я прихожу с работы, на столе должен стоять термос со свежим кипятком для вечернего чая - громко внушала мать ребёнку.

Прибежав из школы, в один из таких дней и просидев на стуле со своими мыслями, она уверенно встала, открыла пакет с крысиным ядом и насыпала в термос. До прихода матери оставался час, взяв в руки термос, она опять его поставила и села, пожирая его глазами.

Оставалось полчаса, когда она вскочила и с истерикой и слезами на глазах, вылила содержимое в раковину. Промыв несколько раз термос и залив в него свежий кипяток, она, качаясь, вышла из кухни. Слёзы застилали ей глаза, но сейчас, она была рада, что мать не видит этого. Она злилась на себя, на своё малодушие, но не смогла она этого сделать. Не смогла! Думала об отце. Сидя за книгой, она ничего, не видя перед собой, машинально перелистывала страницы.

Первый класс был окончен на одни пятёрки, отец с гордостью поздравил дочь и пообещал отвезти в гости к бабушке, своей матери. Эту нежную любовь, которую к ней питала бабушка Зина, она не забывала, даже будучи взрослой.

По иронии судьбы другая бабушка Шура, мать матери тоже жила на этой же улице, через несколько домов. Жила вместе с сыном, снохой и внучкой. Катюша всей своей кожей ощущала отношение бабушки к себе и к дочери сына. Мать, провожая дочку на каникулы к бабушкам, на всё лето в посёлок, почему-то настаивала чтобы внучка в обязательном порядке спала с бабушкой Шурой в одной постели, объясняя это тем, что та по ней скучает и будет рада такому близкому общению.

С матерью шутки были плохи, поэтому Катюша, когда ночевала у них в доме, спала с бабушкой Шурой рядом, как говорила мама. Забегая вперёд, скажу, что только через много лет она узнала случайно, что бабушка Шура больна была туберкулёзом. Чудом не заболев, она была уверена, что между ними ночью лежал ангел-хранитель. Этот случай дикий по своей форме и бесчеловечный по содержанию, характеризовал сволочную сущность , так называемой, мамы.

А вот бабушка Зина была добра к ней и все пыталась откормить, давала больше спать, не будила рано, но вкусный аромат свежих оладышек и режим, к которому она привыкла, делали своё дело, и Катюша поднималась рано. Дедушка был суров, кузнец, она вообще не видела, как он улыбается, огромного роста, выше отца он смотрел на девочку безразлично. Прошёл всю войну и был кавалеристом, привык с фронта стричься под ноль, за лето его лысина загорала и блестела на солнце. Но однажды она увидела его совсем с другой стороны.

Играя во дворе с собакой, та её укусила, вцепившись зубами в тоненькую ручку. От неожиданности она вскрикнула, дед который рядом занимался лошадью подскочил моментально и начал хлестать собаку вожжами, потом подхватив девочку как пёрышко, огромными шагами помчался в соседний дом, где жил старый приятель врач. Когда всё было обработано и остановлена кровь , перевязано, дед снова взял её на руки и унёс домой, уложил и велел спать.

А бабушка как клуша всё охала и предлагала всякие сладости. Так она узнала, что дед совсем не злой, а просто привык сдерживать свои чувства. И её страх перед ним постепенно прошёл.


Что такое любовь она знала плохо, но знала что такое ненависть и презрение . В дом ко второй бабушке Шуре приехал муж, с которым они были в разводе. Но он приезжал повидаться с внуками. Катюша со всех ног бежала познакомиться с дедом. За столом сидел мужчина , на коленках его любимая внучка, его взгляд прожигал , бил, и опять страх, который душил и не давал сделать вдох полной грудью.

- Это она, что ли ? -

- Да, Да - бормотала баба Шура.

И смачный плевок полетел на пол, в сторону девочки. Как она убежала и как несли её ноги, она не помнила.

В этом доме она себя чувствовала одинокой, чужой и ненужной. Шло время, никаких изменений не происходило. Её по- прежнему окружало одиночество. Дружбу ни с кем не водила, не разрешали, длинные платья на вырост делали её просто никчёмной в глазах девчонок, не говоря уже о мальчиках.

У матери появилось новое увлечение, настолько унизительное для девочки, что даже рассказать кому-то было стыдно. В любой день рано утром она выдирала простынь одеяло и подушку, снимала постельное бельё , и стаскивала всю одежду с девочки , и на голом матрасе лежала голая не прикрытая свернувшись в комочек девочка, а через минуту стаскивала и её.

- Хватит спать, змея подколодная, работы много -


Сколько раз пыталась она донести всё до отца , но он был то уставшим ,то мать не оставляла их наедине, но когда это получилось и ребёнок взахлёб начала говорить о матери, то услышала:

- Ты врёшь, такого не может быть. Она твоя мать! -

На этом всё и заканчивалось.

Продолжение