Обижулька и уносящиеся мысли

Как-то раз, когда мы с папой выходили из дома, собираясь отправиться в гости к Диме, Зое, Максиму и Ксюше, он заметил грязное пятно на полу в прихожей и спросил: "И кто же это принес?" Я ответила: "Не знаю, но я вытирала ноги", затерла пятно ногой в сапоге, и его стало не видно. "А вот это ты зря! Некрасиво так делать. Уже от мамы учишься - вместо того, чтобы убрать нормально, просто сделать, чтоб было не видно! " - сказал папа. "Но я же не могла убрать это сейчас, мы же уже уходим!" - возразила я. "Все равно, - ответил папа. - Мама бы убрала или ты бы, вернувшись, убрала. Не делай так больше!"
У меня есть такой недостаток: я всегда очень близко к сердцу принимаю любые замечания, особенно сделанные грубым тоном и особенно от близких людей. Очень близко. Потом всегда ухожу в себя, долго думаю об этом, переживаю и убеждаю себя, что ничего страшного не случилось.
Вот и на этот раз мы с папой шли к автобусной остановке, а я молчала. Зато папе явно не хотелось молчать: "Как день прошел? Сложный коллоквиум был? Кто Максиму будет подарок вручать? Сильно проголодалась?... " На все его вопросы я отвечала односложно или просто вяло и неохотно.
Моросил мелкий неприятный дождь. Мы пришли на остановку. Я стала под дождем и смотрела в никуда. "Пошли под крышу станем", - предложил папа. "Нет", - ответила я. "Почему?" - спросил он. Я сказала: "Мне и тут хорошо. Место хорошее". "Чем это? Объясни, - попросил папа. - Дождь капает, машины брызгают". "Ну, тем, что я тут стою... " - пробормотала я. Папа, смеясь, ответил: "Ну так дай другим постоять на хорошем месте! Пойдем под крышу, говорю". И тут подъехал автобус.
Я угрюмо села на сиденье. Папа, наверное, думал, что я изображаю "обижульку", а мои мысли уже носились далеко-далеко. Я думала: "Взрослые всегда говорят мне, что вся эта романтика - это, конечно, хорошо, но я должна привыкать к бытовым вопросам, простым житейским проблемам, а еще и ко лжи, жестокости этого мира и... Вливаться, ведь мне еще в нем жить и жить. Но с чего они все решили, что могут так говорить? Только я одна могу чувствовать, да и то лишь приблизительно и не всегда до конца понимая, к чему мне нужно привыкать, а к чему нет! И никто другой не может этого знать".
Тем временем мы пересели в другой автобус. "Ну что, скоро приедем, - сказал папа. - Может, стих сложишь для поздравления Максима?" "Три остановки осталось. Когда ж успею?" - вздохнула я. "А ты - маленький! Четверостишие", - подмигнул папа.