752. Хуторская чертовщина. К терновым зарослям

             Приятели услышав от Шобы странное слово «бужеле», от которого так и повеяло запахом явной лягушатины (хотя сами лягушки из соседнего болотца к этому иностранному словечку  не имели ни какого отношения, так как старательно готовились к предстоящей зимней спячке), Тазя и Песя удивлённо переглянулись меж собой, пожали плечами и вновь уставились на своего приятеля, жадно  поглощающего из бочки вино. 
            Призывать товарища к совести бесполезное занятие, когда тот, потеряв всякий стыд перед своими приятелями, потягивал вино в одну горлянку, распаляя желание у друзей просто по - свински отогнать того от сытной кормушки.
             Да и сам Шоба чувствуя, что  уже пресытился утолением нахлынувшей на него жажды, оторвался от бочонка, что тот клоп от тела напившейся до сыта кровью, протягивая камышину Тазе, с довольным видом и громко отрыгивая, высказал личное мнение:
-Чудесный нектар.
-Благородный напиток.
-Не прошло и двух недель с того дня, как виноградный сок выбродил и осела в бочках пена.
- Сама изюминка вкуса состоит в том, что вино настолько молодо, можно даже сказать, юно и имеет лёгкую горчинку, которая придаёт тонкость и лёгкость пития.
           Шоба восторженно говорил и говорил, а Тазя тем временем склонившись над бочонком, втягивал в себя молодое вино, которое Шоба и называл «бужеле».
           Шоба видя, что в его болтовню не особо вникает Песя, который большей частью с завистью поглядывал на присосавшегося Тазю, подал ему дельный совет:
-Песя!
-Друг ты мой любезный.
-Чего загрустил, чего не весел?
-Томишься в ожидании своей очереди?
- О наивный глупец, чего тебе стоит самому изготовить полую камышинку.
-Всему тебя нужно учить.
-Дерзай приятель, всё в твоих руках.
-«И действительно,
                подумал Песя,
-как он сам не догадался, уже  давно на пару с Тазей цедили бы вино из бочонка».
           Умная подсказка от товарища, что может быть лучшим советом в подобных ситуациях. 
           Песя подбирает длинный остаток брошенной  Шобой камышины, неумело   и грубо с треском отламывает нужной длины тростинку, пробивает пробки междоузлий и вместо того чтобы продуть выдуванием своё торопливое творение, пробует на проходимость, мощно  втягивания в себя  воздух.
           Итогом стал плачевный результат для самого Песи, мягковатая основа перегородок, которую он своими активными действиями превратил в отдельные крошки, попадает ему в гортань, чем вызывает у него удушливый кашель.
           Песя, вытаращив свои  глазища, вызванного  неожиданным спазмом горла, с надрывом и хрипотой, подавал  руками  знаки  внимания приятелям, пытаясь призвать их к себе на помощь, чтоб мощными похлопываниями по своей спине избавиться от засевших в гортани крошек.
             Тазя в данную минуту находился в выключенном состоянии из реального мира, заострив своё внимание лишь на одной цели, чтоб как можно скорее за короткое время втянуть в себя большее количество вина, понимая, что за его спиной стоит Песя в ожидании своей очереди.
           Шоба, так тот вообще, находясь под приятным проникновением винных спиртов по всем частям тела, повернувшись в сторону востока, предался стихотворному сочинительству, случались с ним подобного рода забавы, когда он пребывал в отличном настроении при хорошем стечении обстоятельств.
         Из его уст звучала стихотворная форма, сочинённая им на ходу:
                Ночная тишь. Ночная темень.
                Не расстегнуть ли мне  ремень.
                Да дать с крутого бережка,
                струю журчащую слегка.
                И от такого увлечения,
                наступит сладость облегчения.
                И пусть бежит вода в реке….
       Шоба примолк, пытаясь подыскать звучную рифму.
          А в это же время,   Песя,  уже с явными  признаками синевы на лице, похлопывал по плечу Тазю, в надежде от него получить срочную помощь.
         Но Тазя отмахнулся от приятеля как от назойливой мухи, невнятно пробормотав тому, что его не стоит торопить, так как время его пития ещё не вышло.
        Песя не отступался и уже настойчиво трепал за плечо Тазю, но тут же был с силою оттолкнут в сторону приятелем.
         Оставалась одно, обратиться за помощью к Шобе.
         Песя слегка пошатываясь и сипло хрипя, подошёл  к Шобе.
          Ухватился за его плечо и попытался выдавить из себя членораздельный звук.   
            Шоба было подумал, что товарищ хочет ему подсказать рифму, щёлкая в такт стихов пальцами,  охотно заинтересовавшись, спросил:
-Ну что там у тебя?
-Давай говори.
- Чего мычишь, как стельная корова.
-Говори внятней.
       Но в ответ Песя его крепко тряхнул за плечо, отчего пришлось повернуть голову и ужаснуться.
           Перед ним стоял не его приятель, а какой – то покойник с белесой синевой искаженного гримасой лица:
-Песя?! 
-Как?
-Вино отравлено?
- Неужто всем конец?
- Хотя я себя довольно бодро чувствую.
         Но Песя замотал головой и показывая сжатый кулак, указывал себе на спину.
        Догадаться было не трудно, и Шоба интенсивно вколачивал свои кулаки в спину согнувшегося товарища.
         Помощь товарищу была оказана вовремя, Песя закашлялся, свободнее  задышал, интенсивно отплёвываясь, упрекал себя в необдуманности своих действий, называя тому причину желанием скорейшего утоления жажды.

              Подхватив приятеля под мышку, Шоба поволок к бочонку Песю, прикрикнув на Тазю:
-Посторонись винохлёб!
-Дай товарищу горло промочить.
-Видишь, бедолага едва ноги не протянул.
        От настойчивой просьбы Шобы Тазя  с неохотою оторвался от приятного занятия, как питиё  «бужеле»  из бочонка.
        С  удивлением поглядывая  на    дышавшего  с присвистом  Песю,  Тазя протянул ему камышовую тростинку и тут же уступил  своё  место у бочонка.   
        Измученный Песя не заставил себя долго ждать.
        Облокотившись на бочонок, с пятого раза попав тростинкой в отверстие, приложился и жадно стал втягивать в себя вино.
       На радость приятелям, их товарищ оживал у них на глазах.
      Из только что умирающего  бледнолицего типа проявлялся румянцем их прежний Песя.   
            Поглядывая на светлеющее небо, Шоба с Тазей сделали важный вывод, что этой ночью им не успеть донести бочонок к себе на мельницу.
          А раз такое дело, то следовало отыскать надёжное и скрытное место от посторонних глаз.
           И тут, то ли в голову Тази ударил хмель, то ли ещё по какой причине, а может  где – то даже на почве хвастовства,  он разоткровенчился перед Шобой:   
- Есть у меня такое место на примете.
- Это не далеко отсюда, по другую сторону речки.
-Там такие заросли терновника, непролазные, что и захочешь да не пролезешь.
-Я  однажды в том месте устроил….
            И тут Злотазана словно кто – то ударил сверху по голове и назидательно произнёс:
      «Помолчал бы ты дурень бестолковый.
       Ты ещё расскажи, что у барина Владимира Кузьмича спёр саквояж с золотом.
        А потом прикопал под курганом.
         Но смотри, дело твоё, поступай, как знаешь».
-Так чего ты там устроил, 
                переспросил Шоба, видя, что его приятель вдруг замолк.
- А-а,
                словно очнувшись, произнёс Тазя,
-говорю, одно местечко обустроил, ни сверху горы не увидишь, ни снизу не заметишь.
-Есть незаметный проходик к небольшой полянке, травка там такая мягкая, что та овечья шерсть.
-А ходьбы отсюда, что рукой подать.
-Перейти мостик и косиной в самую глубь.
-Ну что ж провожатый, веди, показывай.
-Песя хватит тебе винишко цедить, пора в дорогу отправляться.
        Сборы были короткими, да и чего было собираться, воткнули пробку обратно в бочку, да тростинку сунули за пазуху, вот и все дела.
         Песя с Тазей ухватили по жерди спереди, а Шоба обе позади, с условием попеременного обмена.
        В хорошем и приподнятом настроении приятели продолжили свой путь, переполняющие эмоции Шобу вырвались у него наружу и он затянул песню:
-Ой, да комарик собирался в гости к мухе!
 Ой да…
         Но  Шобе тут же пришлось замолкнуть, так как Песя с Тазей высказали свои недовольства:
-Чего глотку дерёшь, что кот мартовский?
- Совсем мозгами тронулся?
-Давай ори, пусть вся округа слышит!
- Гляди на нас беду не накликай, певец сранный.
          Вот тут приятели были не правы, ох как не правы, голос у Шобы был звонкий и чистый, как вода в роднике.
         А всему причиной обычная наследственность, да и Песя с Тазей могли не хуже спеть, но имели по этому поводу стеснительный характер.
         Ветхим эхом отдавались ещё те давние времена, когда их далёкие предки являлись певчими в очень почётном хоре.
          Да, да, именно в том, откуда были исключены с последующим падением на грешную землю из – за своего упрямства воздавать хвалу в отсутствии ЕГО самого. 
        И так, весёлая процессия двигалась вдоль берега, пока не достигли мостика, того самого, через который станичники ходили на другую сторону за глиной, кто – то скажет, да этой глины везде полно, копни по глубже да и набирай.
          Но в том и заключается весь секрет, что глина на другой стороне отличалась хорошим качеством, что печь сложить, что стены обмазать.
            Уже за мостиком решено было сделать замену местами, оно бы Тазе поменяться местами с Шобой, но ни кто кроме него не знал дороги, куда следовало им идти.
            Пришлось Песе встать за обе жерди и вот тут началось, мало того что он прихрамывал, так ещё хмельное вино слегка развезло, отчего его раскачивало из стороны в сторону.
              А с такой кривой ходьбой далеко бочонок не унести, к тому же начинал светлеть восток, в такое время станичник или хуторянин выезжает из своего двора по важным делам, не хватало, чтобы кем – то из них оказаться быть  замеченным в низине Куры.
           Шоба обозвав своего приятеля кучей грязных слов, вновь встал за обе жерди, а Песя составил Тазе пару, продолжил своё неуверенное шествие  к намеченному месту дневной ночёвки.
          
              В глубоко врезавшейся в гору излучине балки, где густыми зарослями рос терновник, подошли похитители вина из чужого погребка, чтоб в указанном месте Тазей, организовать дружеский пикничок.
           Не большая остановка и замешательство Тази, который нервно поправляя за спиной изгрызенный окорок, напрягал мозговые извилины, пытаясь припомнить, в каком именно месте он на долю секунды увидел проход, когда удирал с украденным саквояжем.
             Это даже был не проход, а давняя трещина от просадки земли, а чтобы не вызывать разочарования у своих приятелей наобум указал:
- Вон туда нам надо.
           А для подстраховки своих сказанных слов стал оправдываться:
-Точно не укажу где, слишком темно.
-Но точно помню, что там.
            В такие ответственные минуты чутьё работает с удвоенной силой, действительно немного поднявшись в гору, была замечена узкая тропинка, та  или не та, уже ни какой разницы в этом нет, главное что есть.
            Тазя, как проводник тайных троп пошёл вперёд, а Песя с Шобой следом тащили бочонок с вином.
              Терновник это вам не заросли вонючей бузины, где иди себе свободно не опасаясь оцарапаться о острые колючки, здесь же, то и дело приходилось угинаться, изворачиваться, делать пригибания с поклонами, отворачиваться и наклоняться в стороны, а Тазя всё вёл и вёл за собой.
              Шобе с Песей уже начинало казаться,  что этой терновой тропе и конца не будет, а как вдруг радостный вскрик Тази:
-Вот она!
-Я же говорил, такого замечательного места более и не сыскать в этих краях.
-Не полянка, а обитель самой Флоры.
- Осторожней ступайте, осторожнее, бочоночек вот сюда ставим.
-Ну! Смотрите и располагайтесь!
-Компактно, уютно и комфортно.
-Ну, как вам?
         Тазя весь находился в радостно возбужденном состоянии, уж такого везения он давно не испытывал, само проведение пожелало ему устроить веселье.
             Ведь Злотазан вёл своих приятелей и сам ещё толком не зная куда, рассчитывая в случае неудачи всё свалить на  ночную темень, но всё вышло настолько удачно, что он тут же предложил Песе с Шобой отметить такое важное событие.
           А его приятели, осмотрев место своего временного пребывания, уважительно отзывались о своём приятеле Тазе и с удовольствием приняли его предложение.
            А чего было не выпить, когда цель достигнута и можно расслабиться в полную меру своих сил, проще сказать, упиться до мертвецкого состояния.
            А повод тому имелся, прошедшая ночь преподнесла столько сюрпризов, что оставалось только удивляться, как всё это удалось им преодолеть.
           Немереное количество потраченных нервов требовали скорейшего их восстановления употреблением молодого вина.
         Тазя снимая с себя местами изгрызаный до кости окорок, укладывает его на бочонок и торжественно вынимает пробку, которой только слегка прикрыли заливное отверстие.
        Шоба вынимает из – за пазухи свою тростинку и помахивая ею, как дирижёр палочкою перед музыкантами, игриво глянув на Песю с Тазей, покачивая головой и сложив губы трубочкой, дал понять приятелям, что он по создавшимся обстоятельствам, первым имеет право приступить к приятному потреблению «бужеле» из бочонка.
           Тазя с Песей ничего против Шобы не имели, так как более приятного случая уже давно им не подворачивалось.
           Шоба огромным шершнем завис над бочкой, просунул в отверстие тростинку и с наслаждением стал всасывать в себя нектар винодельческой продукции.
             Песя с Тазей с завистью поглядывали на товарища и жадно сглатывали свои слюни, в ожидании предстоящей очереди.

                03 - 05 июнь 2021г.