Былинные земли. Чаша Грааля в долине Vla A. Ч. 118

(Продолжение)

                "Кто от родной земли отказался, тот и от Бога своего отказался"
                (Федор Достоевский)



УПУЩЕННЫЙ ШАНС

Если ксендз Кухарский получал привилеи от короля как священнослужитель, то Збаражский – благодаря предкам, их титулованному положению. Историк Любавский писал, что в 1512 году князь Михаил Васильевич Збаражский получил «на вечность» Брагинскую волость «з местом и с корчмами».

Мы еще вернемся к этому факту, а пока продолжим тему наследства. Стефан (Степан) Збаражский приумножал семейный земельный фонд благодаря спутницам жизни. Женщины с охотой соглашались на его руку и сердце, одаривая князя родовыми поместьями. Так, Анастасия Мстиславская переписала на Стефана часть Тетерина, а потом – еще два имения: Кобыльник и Жары.

Третья супруга – Дорота Фирлей была не менее богатой. Она представляла известнейший, по тем временам, дворянский род. Польский геральдист, теолог и проповедник иезуитского происхождения Каспер Несецкий, создавая гербовник коронной шляхты, указывал, что «родоначальником Фирлеев был франконец Ostafi (Остафий)», прибывший в Польшу в начале XIV века.

Франконец – житель северной части современной Баварии, которая славилась и до сих пор знаменита баварским пивом. Это тоже существенно, однако главное заключалось в том, что Фирлеи пользовались габсбургской поддержкой.

Збаражский брал Дороту, когда ее отец занимал высокопоставленную должность каштеляна Люблина. Как тут не вспомнить, что Люблинская уния 1569 года стала прологом к образованию Речи Посполитой!

Анджей Фирлей – ее отец, к тому времени побывал в роли королевского секретаря и старосты сандомирского. А Стефан Збаражский занимал пост воеводы – причем главный, центральный: в Троках. Партия была более чем успешная - как для одной стороны, так и для другой, несмотря на высокую разницу в возрасте: зять и тесть были ровесниками.

Но брак Дороты со Стефаном был недолгим – всего четыре года. Место умершего воеводы занял чиновник – бывший великокняжеский писарь Лев Сапега. Какими принципами он руководствовался, мы не знаем, но молодой подканцлер получал невиданные перспективы в плане имущественного положения. А вышло по-другому…

Бонецкий, издавший в начале прошлого столетия фундаментальный гербовник, выразился, что Дорота «засвидетельствовала в 1588 году акт отречения от отчинных и материнских владений», то есть написала завещание. В чью пользу? Что подразумевала ее воля?

Историк Носевич так прокомментировал: «…Все ушло дочери, Барбаре – от первоначального брака. В своем завещании Дорота поручила ее опеку своей близкой подруге Катерине Тенчинской, жене Криштофа Радзивилла-Перуна. Через год опекунша умерла, и 12-летнюю сироту опять пришлось пристраивать…»

Тогда, видимо, на сцену вышли ее двоюродные братья, о чем мы писали в предыдущих главах.

История показательная. Речь Посполитая, диктовавшая религиозные, духовные, принципы, в действительности руководствовалась капиталистическим настроем, что охватил государство. Поведение Льва Ивановича Сапеги не укладывается ни в какие рамки. Он в ту пору был уже канцлером – вторым человеком в Речи Посполитой, и мог найти разные способы, чтобы позаботиться о падчерице. Похоже, ему было не до этого. Умер отец, и Льву Ивановичу как старшему сыну, приходилось улаживать наследственные права, утрясать опеку над важнейшими отчинными владениями, в том числе над Белым в лепельских окрестностях. А также вести переговоры с виленским капитулом о покупке плебанского имения Лепль. Магнатские расчеты пробладали над нравственными.

Почему Дорота не рассчитывала на помощь супруга – отчима Барбары? Что тот не титулованный, панского сословия? «Близкая подруга Тенчинская» оказалась более надежной?

Очевидно, Дорота исходила не из дружеских побуждений. Тенчинской была ее бабушка – представительница богатейшей магнатской семьи в южной Польше – той ее части, где располагалась столица коронации: откуда управлялась первоначально Речь Посполитая.

Пращуры будоражили кровь. 

Имена Тенчинских – в списках краковских воевод. С их происхождением связано возникновение замка Тенчин (не путать со словацким Тренчином). Замок, построенный в XIV веке, считался фамильной резиденцией Тенчинских. Он был крупнейшим на Краковско-Ченстоховской возвышенности и прикрывал Краков с северо-запада, защищал путь в Бельско-Бялу.

В начале XVII века свою «долю» в реконструкцию замка внесла Агнешка Фирлей – представительница тех самых Тенчинских, судьба которых переплелась как с Збаражскими, так и с Сапегами. Она же - основательница кармелитовского монастыря. Кармелиты - босые братья, провозглашавшие возвращение к изначальным аскетическим идеалам. Орден был утверждён в 1593 году, а это время восхождения Сапег. Разве могли прагматические побуждения панов сочетаться с аскетическими взглядами кармелиток?

(Продолжение следует).

На снимке: замок Тенчин (из интернета).


05.06/21