Гений романса

 

                Олегу Погудину

 

Зрительный зал одного из лучших в городе Дома культуры, забит до отказа. Аншлаг полный. Администрации пришлось установить стулья с двух сторон в проходах партера. На них расположились еще не остывшие победители недавней горячей схватки за «лишний билетик».

 

За сценой в предстартовом волнении стоит красивый молодой человек. Возраст не помеха. Его имя среди известных исполнителей романса. Худощавый, высокого роста, стройный, как стебель тростника. Над чистым, прямым лбом - прядь темно-русых волос, причесанных через небрежный прибор на правую сторону.

 

Правильный, слегка вздернутый нос придает его лицу мечтательное выражение. Слегка оттопыренные кончики ушей совершенно не лишают его привлекательности. Скорее, вызывают симпатию, придают его облику выражение открытости и незащищенности.

 

Крупные, выразительные серые глаза с оттенком задумчивой грусти на утонченном бледном лице придают ему загадочный вид.

Длинные гибкие пальцы рук нервно вздрагивают. Юноша поглаживает их с внешней стороны, поочередно меняя ладони, удерживая на уровне груди кажущиеся невесомыми кисти.

 

На нем длинный, почти до колен, без единой складки, черный сюртук, с которым контрастирует прозрачность лица и рук.

Впечатление контрастности усиливает черная жилетка с неглубоким вырезом, застегнутая на бесчисленное множество пуговиц. Только фигурный воротник ослепительно белой рубашки смягчает переход от телесной бледности к темным тонам одежды. Из-за этого личность юноши как бы озарена силой внутреннего свечения.

 

Ровный, размеренный, словно шум моря, гул зала нарастает, вызывая привычное возбуждение. Молодой певец никогда не злоупотребляет терпением зрителей, но и не отказывается от использования распространенного среди сценической братии способа «разогрева» зала ожиданием. Публика должна созреть.

 

В массе сегодняшних зрителей преобладают мужские и женские головы, покрытые серебром седины. Но, немалая часть мест занято представителями среднего поколения и молодежи. Они уже проявляют нетерпение, провоцируя время от времени аплодисменты.

 

Юноша очень тонко улавливает грань, за которой нетерпение может перерасти в раздражение. Ее ни в коей мере нельзя переходить. Пока до этой грани далеко.

 

Певец обвел горящим взглядом сцену. Оформлена просто – задник в виде тяжелых шелковых белых маркиз, подсвеченных через кисейный занавес синими, желтыми и красными прожекторами. Такое сочетание света создает иллюзию зардевшейся зари и как нельзя лучше соответствует сегодняшней программе, посвященной русскому романсу XIX века.

 

В освещенном пространстве сцены вполне естественно смотрится место, подготовленное для музыкантов. На боку, подобно томной тучной женщине на пляже, лежит контрабас, поблескивая лаковым загаром. Прислонившись к стулу, застыла в кокетливой изящной позе виолончель. 

На соседнем стуле заняла место гитара, притягивая к своему янтарному телу разноцветные взоры прожекторов.  Нет только скрипки – ее всякий раз бережно, как невесту, на руках выносит скрипач. Не желает ни на минуту с ней расставаться.

 

С музыкантами Певцу повезло. Они не просто профессионально владеют инструментами, а чувствуют душу песни, передают ее малейшие нюансы в унисон с внутренним состоянием исполнителя

.

В переднем правом углу сцены, ближе к зрителям, размещен легкий столик для записок, наподобие журнального, но более внушительных размеров.

 

Раскат аплодисментов звучит снова. По их накалу ощущается, что запас терпения публики постепенно убывает. Какая-то старушка-меломанка, по всей видимости, из завсегдатаев, преданных поклонников, которые не пропускают ни одного его концерта, решила выманить знаменитость – поставила на край сцены корзинку с цветами.

 

Молодой человек принял условия игры. Стерев следы лукавой улыбки с лица, он с наивнейшим видом человека, клюнувшего на приманку, вышел на сцену. Остановился у рампы, поднял цветы, искренне улыбнулся залу и низко поклонился ему. Не заискивающе, а с достоинством и глубоким уважением. 

 

Он действительно любит этих людей и видит свое предназначение в том, чтобы помочь каждому из них приобщиться к искусству романса, понять песню так, как понимает ее он сам.

 

Певец исходит из того, что использовать возможности собственного голоса и слуха, дарованные Богом, слишком примитивная цель. Ему чуждо самолюбование собственными вокальными данными. Он стремится ввести слушателя в саму песню, заставить в ней жить, построить в своем сознании то, о чем поется в ней.

 

Аристократ по духу, Певец начинал, как драматический актер в известном на всю страну театре, овладевал искусством сценической речи. Десять лет выходил он на сцену в спектаклях. Драматическое мастерство обогатило вокал.

 

Слова его песен неотделимы от вокального мастерства, они органически дополняют и укрепляют его. Текст не умирает. Мелодия наполняется смыслом, полнее раскрывается содержание. Артист глубоко проникает в саму суть русской словесности. Простого воспроизведения слов и мелодии ему недостаточно. Он дотошно изучает историю русской лирической песни, условия ее рождения и судьбы авторов.

 

Излюбленный способ донесения песни до слушателя - камерное исполнение. Поэтому большие залы ему не по душе, он редко выходит на их сценические подмостки, в виде исключения. Поет в огромных залах только потому, что другого пути донести романс до многочисленных масс, нет. Немалыми тиражами выходят его диски, он, можно сказать, знаменит. Но никакие записи не заменят живой голос.

 

Артист не делает деньги, он творит Песню  для людей.

 

Одна из программ солиста «Русскому Гению» ставит целью воплотить на сцене и в записи произведения камерного вокального жанра на стихи русских поэтов XIX – начала XX веков.

 

     Сейчас в его репертуаре более пятисот песен и романсов: русский старинный городской романс, народные песни, классический русский романс, вокальные произведения зарубежных авторов.

 

Юноша окинул горящим взором зрителей, как будто гипнотизируя зал, и звуки первого романса наполнили пространство.

 

«На заре ты ее не буди, на заре она сладко так спит...». 

Зал затаил дыхание, вместе с Артистом опасаясь разбудить ту, которая так безмятежно спит, убаюканная звуками и словами исполнителя.  Розовые отблики ранней зари играют на ее челе, щеках, нежно отражаются на светлых волосах, прикасаются к алым губам, пахнущим утренней свежестью…

 

«Колокольчики мои, цветики степные…». Перед глазами зрителя раскинулась бескрайняя русская степь, усыпанная голубыми цветами. Несется по ней в неизведанную даль всадник, прижавшись к гриве горячего коня. Звенят и склоняют под его копытами свои головки колокольчики, распахнув удивленные нежно-голубые глаза…

 

А голос Певца зовет послушного, переполненного впечатлениями Зрителя в новый для него мир.

«Гори, гори моя звезда…». На фоне темного неба слушателям явственно видится одна-единственная яркая звезда, проливающая свет любви, надежды и верности на каждого из них. За ней, заветной зал готов идти на край света, не страшась смерти, потому что она будет сиять и в ином мире.

 

     Многие исполнители, как правило, из кожи вон лезут, чтобы продемонстрировать предельные возможности своих вокальных данных. Голос слышен, а содержание уходит на второй план. Молодой певец не позволяет такого неуважения к слушателю. Каждое слово его романса, независимо от напряжения голосовых связок, звучит настолько чисто, что публика ясно видит образ, передаваемый мелодией, текстом, голосом и душой Певца.

    

    Цветы на столике непрерывно прибывают. Вот уже их некуда класть - не хватает места. Курган цветов стремительно растет рядом со столиком.

 

Пока Певец уходит на краткие передышки, виртуоз-гитарист нянчит зал в одиночку. Переборы гитары, под которую звучит большинство песен, завораживают, не дают покинуть волшебный мир романса.

 

Взрывом аплодисментов встречают слушатели новое появление Артиста.

«Однозвучно звенит колокольчик…» - первые же слова уводят зрителей на слегка клубящуюся, всю в изгибах русскую дорогу. Унылые, но безмерно родные просторы русской земли. И сложная судьба великого народа в простой ямщицкой песне.

 

  …Зрители не отпускают Певца. Не раз он выходит на «бис». Творит романс еще и еще, щедро выкладывая свое дарование и подпитываясь энергией одухотворенности зала, которой сам же и зарядил его. Зритель чувствует в Исполнителе гения. Гения русского романса. И свою неразрывность с этим Гением.

 

И Гением Народа Русского. Потому что сам является его маленькой частицей.

 

Осень - 2003