Газовый Карлик

Перевод с английского. Источник:  Kristian Coates Ulrichsen is Fellow for the Middle East at Rice University's Baker Institute for Public Policy.(Кристиан Коутс Ульрихсен)

На иллюстрации:
Эмир Кувейта Шейх Наваф аль-Ахмад Ас-Сабах, эмир Катара Тамим бин Хамад Аль-Тани, заместитель премьер-министра Омана Фахд бин Махмуд, наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бин Салман, наследный принц Бахрейна Салман бин Хамад Аль-Халифа, правитель Дубая и вице-президент ОАЭ Шейх Мухаммед бин Рашид Аль-Мактум и генеральный секретарь ССАГПЗ Найеф аль-Хаджраф позируют для фотографии перед открытием саммита ССАГПЗ в северо-западном саудовском городе аль-Ула в субботу. 5 января 2021 года [Файл: Бандар аль-Джалуд/Королевский дворец Саудовской Аравии через AFP]
***

Справка вместо эпиграфа:
Катар — государство (эмират) на Ближнем Востоке, расположенное на Катарском полуострове в северо-восточной части Аравийского полуострова. Площадь: 11 586 км; (158-я в мире)
Граничит с Саудовской Аравией на юге, со всех остальных сторон омывается Персидским заливом. Столица — город Доха.
По данным МВФ, Катар несколько последних лет с большим отрывом лидирует по ВВП на душу населения. Катар — третий по запасам природного газа, шестой экспортёр природного газа и крупный экспортёр нефти и нефтепродуктов (21-е место в мире). С 1961 года входил в Организацию стран — экспортёров нефти, но 1 января 2019 года вышел из неё.
Конец справки.
***

5 июня 2021 года.исполняется четыре года с тех пор, как Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ), Бахрейн и Египет ввели блокаду Катара, и пять месяцев с момента саммита Совета сотрудничества стран Персидского залива в Аль-Уле в Саудовской Аравии, который ознаменовал конец самого глубокого раскола в истории организации. То, как началась и как закончилась 43-месячная блокада, отражает значительные более широкие изменения в региональных и международных перспективах с 2017 года.

Поэтому важно изучить, какие уроки были извлечены за последние четыре года, является ли соглашение, подписанное в Аль-Уле, прочным и как продвигается процесс примирения.
Продолжайте читать
, министр иностранных дел Катара приветствует "позитивную" позицию на переговорах в ОАЭ
Высокопоставленный дипломат Катара посещает Египет на фоне улучшения отношений
Эмир Катара посещает Саудовскую Аравию, проводит переговоры с наследным принцем
США и арабские страны поддерживают короля Иордании Абдаллу на фоне проверки безопасности

От начала и до конца блокада Катара была хрестоматийным исследованием регионального кризиса в эпоху президента США Дональда Трампа и ослабления основанного на правилах международного порядка. То, что представляло собой игру власти, направленную на политическую и экономическую изоляцию Катара, началось со взлома Информационного агентства Катара и распространения фальшивой новостной статьи, якобы сообщающей о зажигательных комментариях катарского эмира Тамима бен Хамада Аль Тани. Это сделало цепочку событий, последовавших за реальным проявлением кризиса, коренящегося в понятии “альтернативных фактов”-термин, придуманный тогдашним старшим советником Трампа Келлиэнн Конвей в январе 2017 года.

СПРАВКА.
7  июня. 2017.
Газета Financial Times сообщила, что катализатором разрыва дипломатических и экономических отношений с Катаром стала сделка, заключенная Катаром с Ираном и "филиалами" "Аль-Каиды" (террористическая организация, запрещенная в России) по освобождению членов катарской королевской семьи, похищенных в Ираке на охоте.

Катар якобы заплатил $1 млрд, из которых "$700 млн было выделено иранским представителям и региональным шиитским боевикам, которых они поддерживают; кроме того, от $200 млн до $300 млн получили исламистские группировки в Сирии, большая часть средств поступила в "Тахрир аль-Шам" - группировку, связанную с "Аль-Каидой".

Командиры групп боевиков и правительственные чиновники в регионе рассказали Financial Times, что "Доха потратила деньги в ходе сделки, обеспечив свободу 26 членам катарской семьи, захваченной во время охоты в Южном Ираке, и около 50 боевикам, захваченным джихадистами в Сирии".

И хотя нет никаких официальных доказательств, источники добавили, что сделка, которая была заключена в апреле, усилила среди соседей Катара обеспокоенность по поводу роли маленького богатого газом государства в регионе, страдающем от конфликтов.

Все это несколько сбивает с толку: известно, что в письме Хиллари Клинтон от 17 августа 2014 г., отправленном главе ее предвыборного штаба и бывшему советнику Барака Обамы Джону Подесте, заявляется, что Государственный департамент США подтвердил, что и Саудовская Аравия и Катар – два основных источника финансирования ИГИЛ ("Исламское государство", ИГ, - террористическая организация, запрещенная в России) и различных джихадистских группировок в регионе.

В письме, посланном через несколько дней после того, как США начали "временную" воздушную кампанию в Сирии, которая продолжается уже два года, представлен план из восьми пунктов, в котором изложено, как победить ИГ в Ираке и Сирии. Клинтон заявила, что США должны участвовать в "военных операциях против этих нерегулярных сил".

Подтвердив роль Катара и Саудовской Аравии, Хиллари затем заявила, что "США должны использовать дипломатические и более традиционные средства разведки, чтобы оказать давление на правительства Катара и Саудовской Аравии", и рекомендовала активизировать американскую поддержку курдского регионального правительства.

В любом случае прошлогодние откровения, кажется, стали "новостью" для Саудовской Аравии – еще один названный источник финансирования ИГ, а в понедельник, Саудовская Аравия, Египет, ОАЭ и Бахрейн предприняли чрезвычайный шаг, отрезав дипломатические связи и транспортное сообщение с Катаром, утверждая, что страна подпитывает экстремизм и терроризм.

FT далее отмечает, что "Доха отрицает, что поддерживает террористические группировки и отклоняет безосновательную блокаду своих соседей". Но человек, близкий к катарскому правительству, признал, что "платежи" были проведены.

Катар позиционирует себя в качестве нейтрального игрока, который может выступать в роли посредника в региональных конфликтах. Но его критики, в частности Саудовская Аравия и ОАЭ, утверждают, что ему выгодно играть на обе стороны и финансировать радикальные исламистские группировки, в последнее время в Ливии и Сирии.

Все, кто поделился своими соображениями по этому поводу, заявили, что сделка лишний раз подчеркнула: Катар использовал выкуп заложников, чтобы профинансировать джихадистов в Сирии. Но соседи Катара считают, что Доха просто купила их главного регионального соперника - Иран, который они обвиняют в разжигании конфликтов в арабском мире.

Сделка с заложниками также связана с отдельным соглашением, подписанным в марте 2017 г., чтобы облегчить эвакуацию четырех осажденных городов в Сирии: два из них в окружении джихадистских сил и два города, осажденных шиитскими боевиками, согласно источникам.

По словам двух представителей оппозиции, имеющих тесный контакт с проплаченными группировками, Катар использовал соглашение об эвакуации, чтобы заплатить $120-140 млн "Тахрир аль-Шам". Еще $80 млн пошли исламистской группировке "Ахрара аль-Шам".

"С какой целью катарцы платят всем и каждому? Чтобы привести все к нашей гибели", - отметил сирийский командир повстанцев, который дал подробную информацию о платежах, но попросил не называть его имени.

Еще одна запутанная глава сделки: Хайдар аль-Абади, иракский премьер-министр, заявил в апреле, что его правительство получило сотни миллионов долларов, иракские чиновники заявили, что они прибыли на катарских самолетах "незаконно".

Кульминация:
"Деньги поступили в чемоданах. Можете себе такое представить?" - отметил один высокопоставленный чиновник.

И пока Катар является козлом отпущения в плане финансирования "Аль-Каиды" и ИГИЛ, возникает вопрос: означает ли это, что Саудовская Аравия - еще один хронический сторонник терроризма в регионе и во всем мире – сорвался с крючка. Это было бы проблематичным в свете того, что Саудовская Аравия сама признала, что создала ИГ, что было сделано якобы в ответ на катастрофическую политику Обамы в регионе, пишет zerohedge.com.

Катар нанес ответный удар.

В ответ на разрыв отношений и закрытие границ Катар через подконтрольные СМИ ответил репортажем о тайной дипломатии ОАЭ.

В специальном сюжете телеканала Al Jazeera, который принадлежит Катару, рассказывается о связях посла ОАЭ в США Юсефа аль-Отайба с Израилем, что вообще считается недопустимым для арабских ваххабитских государств. Эта информация была получена с помощью взлома электронной почты посла.

Кроме того, Al Jazeera также рассказала об участии ОАЭ в провальной попытке государственного переворота в Турции в 2016 г. Выяснилось, что Дубай противодействовал "ХАМАС" и "Братьям-мусульманам".

Судя по сюжету, представители ОАЭ должны были в конце июня обсуждать с Фондом защиты демократий (Foundation for the Defense of Democracies) возможности Саудовской Аравии по обеспечению стабильности в регионе, а также неожиданные усилия Эр-Рияда, который себя начал позиционировать как борца с терроризмом.

Al Jazeera делает вывод, что ОАЭ теперь уже не хотят играть "роль второй скрипки", а намерены стать основным сторонником США в регионе, сместив с этого поста Саудовскую Аравию. В этом случае именно Дубай станет основным игроком на Ближнем Востоке среди арабских государств.

Политологи не исключают, что нынешний кризис может привести к прекращению деятельности Совета сотрудничества арабских стран Персидского залива. Из шести государств, входящих в совет (ОАЭ, Катар, Бахрейн, Оман, Кувейт и Саудовскую Аравию), как минимум двое дискредитировали себя в глазах других монархий, и это может быть критичным.

Судя по всему, публикация такой информации должна, по замыслу Дохи, расстроить сформировавшуюся коалицию против Катара. Реакция ОАЭ и других государств на этот сюжет пока неизвестна.

Торговая и экономическая блокада Катара.

Помимо разрыва дипломатических отношений, страны также закрыли свое воздушное пространство для соседа. И это может быть одним из критичных ограничений, так как у Катара относительно мало воздушного пространства относительно размера страны.

Фактически это означает, что все рейсы, включая рейсы Qatar Airways, должны будут пролететь через запрещенное воздушное пространство, чтобы добраться до Дохи.

Это может означать полную воздушную блокаду Катара.

При этом пока не ясно, как Бахрейн и ОАЭ могут юридически запретить использовать свое воздушное пространство той же Qatar Airways, так как они подписали Международное соглашение о транзите воздушных перевозок, как и Катар.

Саудовская Аравия, однако, не является страной-членом IASTA и может законным образом закрыть свое воздушное пространство от Катара.

По данным Flightradar24, Бахрейн уведомил пилотов о том, что он ограничит полеты в Катар и из Катара самолетами Qatar Airways.

За последние два десятилетия Qatar Airways превратилась в одну из самых влиятельных международных авиакомпаний в мире. В 2015 г. сайт потребительской авиации Skytrax назвал его лучшей авиакомпанией в мире.

Хотя воздушная блокада остается под вопросом, Саудовская Аравия фактически начала продовольственную блокаду Катара. Покупатели в Дохе, несмотря на заявления чиновников, не рискуют, предпочитая покупать продукты впрок.

Граница с Саудовской Аравией – единственная сухопутная граница Катара, который в значительной степени зависит от импорта продовольствия, в основном из стран Персидского залива.

Очереди в супермаркетах начались всего через несколько часов после того, как появились новости о разрыве отношений с Катаром. Очень быстро с полок магазинов исчезли такие продукты, как молоко, рис и куры.

Некоторые покупают непродовольственные товары, стараясь не остаться без необходимых вещей.

Правительство Катара опубликовало специальное заявление, в котором обещает принять все меры, для того чтобы сорвать попытки нанесения вреда катарскому обществу и экономике. Также власти сообщили, что судоходные маршруты и воздушное пространство остаются открытыми для импорта, поэтому причин для паники нет.

Одним из секторов экономики, который может сильно пострадать, является экспорт, в том числе такие товары, как оборудование, электронное оборудование или животноводческий транспорт, перевозимый автомобильным транспортом в Саудовскую Аравию.

По данным Организации Объединенных Наций, экспорт Катара в Саудовскую Аравию в 2015 г. составил $896 млн.
Конец  СПРАВКИ.
***
Блокада также последовала примеру контактов с новой администрацией Трампа со стороны официальных лиц Эмиратов и Саудовской Аравии, которые начались с визита наследного принца Абу-Даби Мухаммеда бен Зайда в Нью-Йорк для встречи с членами переходной команды в декабре 2016 года. Эта пропагандистская работа завершилась тем, что Трамп совершил свою первую президентскую зарубежную поездку в Эр-Рияд в мае 2017 года. Этот период включал в себя ряд взаимодействий, по-видимому, направленных на обращение к транзакционному и нетрадиционному стилю принятия решений в Белом доме путем создания и усиления кампании влияния, изображающей Катар как негативного актора в региональных делах.

Этот подход, по-видимому, окупился, поскольку Трамп шокировал наблюдателей, в том числе, по общему мнению, его госсекретарей и министров обороны, первоначально поддержав блокаду и, по-видимому, связав решение о движении против Катара с разговорами, которые он провел в Эр-Рияде две недели назад. Заявление Трампа угрожало разрушить основу партнерских отношений Катара в области безопасности и обороны с США и породить надежды в столицах блокады на то, что транзакционный подход Трампа может привести к тому, что он примет сторону в споре.

Оглядываясь назад, можно сказать, что предположение о том, что остальная часть правительства США последует примеру Белого дома, было ошибочным, и именно противодействие со стороны госсекретаря Рекса Тиллерсона, министра обороны Джеймса Мэттиса и американских военных лидеров в конечном итоге заставило Трампа изменить свою позицию.

Непонятно, почему официальные лица в государствах-блокадниках, в том числе те, кто был чрезвычайно хорошо осведомлен в политике США, думали иначе. Одна из возможностей заключается в том, что администрация Трампа, которая вступила в должность, громко заявив о своем намерении делать все по-своему, независимо от ограничений норм и установленной процедуры, просто поощряла друзей и противников верить в то, что она имела в виду то, что сказала.

К сентябрю 2017 года блокада перешла в режим удержания, который продолжался до конца бурного президентства Трампа. Визит в Белый дом в том месяце эмира Кувейта Сабаха аль-Ахмада Аль-Сабаха был примечателен замечанием эмира Сабаха о том, что “важно то, что мы прекратили военные действия”, но попытки Кувейта и США выступить посредниками упорно затрудняли выход из тупика. По крайней мере в двух случаях, в декабре 2019 года и июле 2020 года, надежды на прорыв в саудовско-катарских отношениях были разбиты, что иллюстрирует трудность разрешения спора, в котором участвовали пять сторон, а не только две.

К прорыву в Аль-Уле в январе 2021 года привела серия событий, как на региональном, так и на международном уровнях, в 2019 и 2020 годах. В то время как для Катара именно твиты Трампа в поддержку блокады в июне 2017 года (временно) поставили под сомнение надежность партнерства США, для Эр-Рияда и Абу-Даби их “момент истины” наступил между маем и сентябрем 2019 года. Неспособность администрации Трампа отреагировать на серию нападений на морские и энергетические цели в Саудовской Аравии и ОАЭ и вокруг них привела к тому, что Трамп публично провел различие между интересами США и Саудовской Аравии после ракетных и беспилотных атак на саудовские нефтяные объекты.

Атаки 2019 года, связанные с Ираном, подорвали региональную самоуверенность саудовской и эмиратской политики, а также предположение, особенно когда речь шла о чем-либо, связанном с Ираном, что их интересы и интересы США фактически совпадают. Лидеры Эмиратов и Саудовской Аравии начали напрямую и косвенно обращаться к Ирану, чтобы изучить пути деэскалации напряженности, в то время как руководство Катара отреагировало на нападение на Абкаик в сентябре 2019 года, подтвердив принцип коллективной безопасности ССАГПЗ. По крайней мере, нападения 2019 года продемонстрировали, что, несмотря на все различия в подходах, Доха не является основной или даже значительной угрозой региональной безопасности и стабильности, как это было заявлено в 2017 году.

Год спустя неспособность Трампа отменить результаты президентских выборов 2020 года означала, что лидеры стран Персидского залива столкнулись с перспективой вступления в должность администрации Байдена в январе 2021 года. Во время предвыборной кампании Байден и другие члены его команды выражали скептицизм в отношении региона и особенно надежности Саудовской Аравии и наследного принца Мухаммеда бен Салмана в качестве ответственного партнера. Поэтому неудивительно, что переход от Трампа к Байдену также привел к прекращению блокады, которая, вероятно, никогда не произошла бы при любом другом президенте, и что саудовские официальные лица поставили Мухаммеда бен Салмана в центр саммита по примирению, изображая его как регионального государственного деятеля и подводя черту под прошлыми четырьмя годами.

Хотя точные детали соглашения Аль-Ула не разглашаются, есть основания для осторожного оптимизма в отношении того, что процесс примирения будет более длительным, чем после подписания Эр-Риядского соглашения, которое положило конец дипломатическому противостоянию 2014 года и которое не смогло предотвратить последующий разрыв в 2017 году. Примечательно, что состоялись последующие встречи между катарскими и эмиратскими делегациями, а также делегациями Катара и Египта, и были проведены последовательные раунды переговоров для решения вопросов, вызывающих озабоченность.

Это наводит на мысль о том, что Соглашение Аль-Ула, в отличие от Эр-Риядского соглашения, является не разовым документом, а скорее частью более глубокого процесса возобновления взаимодействия по конкретным двусторонним направлениям, который мог бы позволить сторонам пойти глубже, чем это позволило бы общее “универсальное” соглашение. Это также указывает на признание того, что вопросы являются взаимозаменяемыми и не оформляются в виде ультиматума “бери или уходи”, как в случае с так называемыми 13 требованиями, выдвинутыми государствами-блокадниками в июне 2017 года, которые не были основой для плодотворных переговоров.

Кроме того, как представляется, существует признание гибкости в том, что отношения между Катаром и четырьмя государствами-блокадниками не будут развиваться с одинаковой скоростью и глубиной. Уже есть признаки того, что быстрее и дальше всего улучшились связи с Саудовской Аравией и (в меньшей степени) Египтом, что, вероятно, отражает тот факт, что большая часть первоначальной враждебности, стоявшей за блокадой, возникла не в Эр-Рияде или Каире. Наряду с другими лидерами ССАГПЗ, руководство Катара выразило поддержку наследному принцу в феврале после публикации выводов ЦРУ, связанных с убийством саудовского журналиста Джамаля Хашогги в 2018 году, и подтвердило важность стабильной Саудовской Аравии для региональной безопасности в Персидском заливе. Эмир Тамим посетил Мухаммеда бен Салмана в Джидде 10 мая, и связи на всех уровнях, по-видимому, были полностью восстановлены.

Блокада Катара стала самым длительным разрывом в истории ССАГПЗ, который 25 мая отметил свое 40-летие, и, в отличие от предыдущих периодов напряженности, ее влияние не ограничивалось уровнем лидеров и политических элит, а охватывало целые страны. Ущерб, нанесенный социальной структуре “дома в Заливе”, может занять больше времени, чтобы восстановить, и воспоминания о горечи и злобе в средствах массовой информации и социальных сетях могут задержаться. Однако в настоящее время и в обозримом будущем все стороны блокады, скорее всего, установят modus vivendi, по крайней мере до тех пор, пока региональный или международный контекст снова не изменится.