Ананд. Глава двадцатая

Начало повести - http://proza.ru/2021/05/20/1508

Последующие дни в Ленинграде вместили в себя калейдоскоп событий с переездом, встречами, надеждами, разочарованиями, новыми надеждами, оформлением документов… К концу недели все более или менее устроилось. Ананд был принят на работу в Ленинградский государственный университет преподавателем английского языка с окладом 330 рублей. Декана филологического факультета, профессора Степана Григорьевича Бархударова привлекло в молодом человеке не безупречное владение английским (владеть и преподавать далеко не одно и то же), но в первую очередь знание экзотического санскрита — основы большинства европейских языков. Молодому преподавателю с супругой и дочерью выделили комнатку в семейном общежитии. Туалет на пять семей в коридоре. На общей кухне небольшая полка для продуктов и посуды. Хоть в комнате и тесновато троим, но все равно просторнее, чем в студенческом общежитии, а кроме того есть и письменный стол, и полочка для книг, и шкаф одежный. Надежда отделила шторкой от общей площади Настину кровать, чтобы у дочери было место, где уединиться. Живи и радуйся! Но все гладко даже в сказках не бывает.

В ночь с двадцать пятого на двадцать шестое августа в дверь их комнаты кто-то тихо постучал. Надежда поднялась с кровати, подошла к дверям, прислушалась: ничего не слышно.

— Кто там? — прошептала, приблизив губы к замочной скважине.

— Срочная телеграмма. Откройте и распишитесь в получении.

Она накинула халатик, повернула ключ, приоткрыла дверь и, моментально оттесненная распахнувшейся створкой в сторону, замерла от ужаса — в комнату ворвались четверо мужчин в форме, с наганами, угрожающе направленными на нее и на проснувшегося от шума мужа. Один из наркомвнутдельцев сдернул одеяло с Ананда, осветил его лицо фонариком:

— Яковлев Алексей Петрович?

— Да… — привстав с подушки и заслоняясь ладонью от яркого света, ответил он.

— Вы же Чурон Алексей Петрович и Самбидулин Курбан Ахмедович, так?

— Чурон была моя фамилия до свадьбы, я объяснял в загсе причину ее смены, могу и вам объяснить.

— Нам уже рассказали про ваши объяснения.

— Других фамилий и имен у меня не было.

— Об этом поговорим позже.

Другой наркомвнутделец, стоявший рядом с кроватью, прощупав карманы и складки висевших на спинке стула брюк, бросил их арестованному:

— Одевайся!

— Дяденьки, не трогайте папу! — отдернув шторку, закричала Настя, вскочила с кровати и бросилась к Ананду.

Чекист, что с фонариком, перехватил ее и повернулся к Надежде:

— Мамаша, успокойте дочь. Иначе это сделаю я.

Надежда шагнула к дочери, прижала рукой к себе:

— Успокойся, Настенька. Здесь какое-то недоразумение, дяденьки сейчас разберутся. Не надо им мешать.

Ананд встал с кровати, надел брюки, застегнул пуговицы.

— Объясните хотя бы, чем вызвано ко мне такое внимание?

— Колье куда спрятал? Или мы должны перевернуть весь дом?

— Какое колье?

— Берестнев, начинай обыск, — скомандовал державший фонарик лейтенант НКВД. — Если в этой комнате не найдешь, переверни всю квартиру: кухню, туалет, простукай стены, полы, потолок. Крафт, надень арестованному наручники, прикуй к кровати и помогай Берестневу.

Он повернулся к стоявшему у дверей сотруднику:

— Шаронов! Отведи мамашу с ребенком на кухню и допроси по протоколу.

На кухне наркомвнутделец Шаронов усадил Настю с Надеждой к стенке за обеденный стол, сам сел напротив, достал из планшетки два чистых листа бумаги, положил перед собой на стол, вытащил из кармашка планшетки химический карандаш и начал допрос.

— Фамилия, имя, отчество, — обратился он первым делом к Насте.

— Я с вами разговаривать не буду, пока не отпустите моего папу, — ответила девочка.

— Мамаша, — Шаронов поднял глаза на Надежду, — объясните дочери, что такое поведение может для нее иметь печальные последствия.

Надежда взглянула на дочь. Та сидела неподвижно, поджав губы, насупив брови и упершись взглядом в стенку перед собой. Это означало, что Настя считает все происходящее верхом несправедливости и до тех пор, пока ее не убедишь в обратном, ни при каких обстоятельствах не раскроет рта.

— Мамаша, — напомнил о своем присутствии Шаронов, — я еще раз прошу вас: объясните дочери, что в данном случае молчанье недостойно пионерки.

Надежда перевела взгляд на наркомвнутдельца:

— Мой муж, а ее отец — честнейший человек. Вы приковали его к кровати, устраиваете своими обысками в нашей комнате форменный погром и требуете, чтобы мы приняли участие в этом безобразии? Я тоже отказываюсь вести с вами диалог.

Шаронов встал:

— В таком случае вынужден вас предупредить. Если вы продолжите упорствовать, я докладываю лейтенанту, он связывается с прокурором, и еще до окончания обыска в интересах следствия в полном соответствии с законом вы будете арестованы и доставлены для допросов в Кресты. Вас это устраивает?

Надежда снова посмотрела на дочь. Та лишь сильнее поджала губы.

— Делайте с нами что хотите, — устало произнесла Надежда. — Мы вам все сказали.

Ей хотелось разреветься в голос, но она боялась ранить слезами Настю.

— Петро, — донесся из комнаты голос лейтенанта. — Какие новости?

— Упорствуют, — откликнулся Шаронов.

— Оставь их. Тут пустота в стене простукивается. Это по твоей части, подойди посмотри. С дамами я сам потом займусь.

Обыск продолжался два часа. Были подняты и опрошены все жильцы коммунальной квартиры, проделаны две дырки в стенах, но, кроме скелета кошки, застрявшей, вероятно, еще в прошлом веке в вентиляционном ходу, найти ничего не удалось. Надежда и Настя, несмотря на угрозы и уговоры, так и не произнесли больше ни слова.

В шесть часов утра всю семью повезли в Кресты. Ананд тихо бормотал себе под нос какие-то мантры. У машины по дороге три раза глох мотор, водитель чертыхался, открывал капот, что-то там прочищал, по нескольку раз крутил вручную стартер, потом в запарке завернул куда-то не туда, сбился с дороги. Подъехали к Крестам только в половине восьмого. Лейтенант велел всем оставаться на местах и ждать, а сам зашел внутрь. Долго где-то пропадал, вернулся мрачный, велел снять с арестованного наручники и объяснил:

— Ошибочка вышла.

Помолчал, задумавшись. В старые времена при Ежове можно было бы таким объяснением и ограничиться, а сейчас при Берии новые порядки заводятся, из Крестов больше сотни заключенных освобождены за отсутствием вины. Как бы с такой ошибочкой на неприятности не нарваться. Подсел в воронок рядом с Анандом и объяснил более подробно:

— Понимаешь, есть еще один и даже немного похожий на тебя Алексей Петрович Чурон в Ленинграде, настоящее имя которого Самбидулин Курбан Ахмедович. Он участвовал в ограблении антикварного магазина, был объявлен в розыск. За десять минут до нашего приезда его тоже доставили в Кресты, при нем и колье нашли. Ты уж нас извини, такая наша работа.

Ананд молчал.

— Шаронов, — окликнул лейтенант дымившего папироской возле воронка наркомвнутдельца. — Поймай такси, пригони сюда и отвези ошибочно задержанных граждан обратно домой. Не забудь печать с дверей снять.

— На автобусе с пересадкой дешевле будет, а печать и сами могут снять, — возразил тот.

— Делай что приказано! — возвысил голос лейтенант. — Чтоб через пять минут такси стояло у ворот!

Он достал из кармана ключи от общей двери и комнаты, протянул их Ананду:

— Да, вот еще что, чуть не забыл, — снова помолчал в задумчивости, оглядел оценивающе бывшего подследственного и в качестве компенсации за доставленные неудобства сказал главное: — Когда мужчина меняет фамилию, все равно, по какой причине, это вызывает подозрение. И начинается соответствующая проверка. Делай выводы.

Спустя полчаса уже у себя в комнате посреди разваленных на полу вещей, оставшись наконец одни, Ананд, Настя и Надежда молча обнялись. Надежда дала волю слезам, Настя тоже немного всхлипнула. Но все хорошо, что хорошо кончается.
Неожиданно в комнату кто-то постучал. Все с тревогой переглянулись.

— Это я, Серафима Николаевна, — раздалось из-за дверей.

— Входите, у нас открыто, — с облегчением отозвалась Надежда.
Дверь отворилась, вошла соседка, неся на подносе капустный пирог:

— Угощайтесь, пожалуйста. Это для вас. У меня сегодня день рождения.

Окончание http://proza.ru/2021/06/07/187