Именем Космоса. Часть 3. Глава 35

Глава XXXV

Когда Майран и Даргол вышли из дома, Майран сказал:

– Я не думаю, Капитан, что вам нужны сейчас красоты Земли. Вы оцените их позже без меня. Я вижу свою задачу в том, чтобы показать вам наш социум. Давайте для начала просто побродим по городу.

Они вызвали флаер.

– Кое-что вы знаете о Земле, Капитан. Может быть, есть места, где вы хотели бы побывать?

– Покажи мне Институт Фарите.

Флаер, переведённый на автоматику, доставил их на станцию перед Институтом под зелёными ветвями деревьев. Майран и Даргол подошли к крыльцу большого белого здания.

– Хотите зайти?

– Пустят?

– Нас с вами пустят везде.

Даргол хмыкнул:

– А на военную базу?

– Зачем она вам, Капитан?

– Они очень меня интересуют.

Майран не ответил сразу, и Даргол вдруг рассмеялся:

– Нет. Я не хочу проверять границ дозволенного. Вместо Тиргмы мне предоставлен этот отпуск, и я рад ему. Идём?

Занятия ещё не начались, и в институтских коридорах было тесно. Майран и Даргол пробрались на второй этаж, где скоро должно было начаться занятие у подгруппы Фарите. Здесь их увидела Светланка.

– Майран, здравствуйте!

– Здравствуйте, Светлана. Как ваши дела, как вы добрались с Удеги?

– Хорошо, спасибо. А вы Фарите ищете?

– Нет, мы по другому делу.

Только тут Светланка посмотрела на Даргола – и подавленно отвела взгляд. Этот большой властный человек испугал её.

– А вы не знаете, почему Фарите снова нет на занятиях? – спросила она у Майрана.

– Она пропустит несколько дней.

– Но сессия же...

– Что делать. Вы извините нас, Светлана, мы пойдём.

– Вертихвостка, – констатировал Капитан, когда они отошли на некоторое расстояние.

– Нет, Капитан. Не в меру любопытный и слегка избалованный ребёнок, у которого разум ещё не успевает за желаниями и поступками.

– Так ты тоже учился здесь, исследователь?

– Да, Капитан. Здесь работают мои отец и мать, и здесь я вырос.

Из Института они отправились бродить по городу.

Город был зелёным и, на взгляд Даргола, привыкшего к сдержанным краскам Терции, ярким. Улицы, обсаженные деревьями и газонами, были широкими, и транспорта на них было много – гораздо больше, чем в воздухе над ними.

– Час пик, – пояснил Майран. – Ещё час или полтора, и количество транспорта сократится.

Кругом были парки со скоплениями деревьев, скамейками, аллеями и дорожками и просторные газоны, по которым уже бегали кое-где малыши. Но встречались и места малолюдные.

– Каким образом сохраняется здесь порядок? Что, люди не спорят, не ссорятся, ни у кого не возникает желания выяснить отношения кулаками? А тут такая глушь, просто раздолье для всякого рода разборок и выяснений. Как вообще разрешаются у вас конфликты?

Майран в затруднении посмотрел по сторонам. И увидел то, что было ему нужно: напрямик по газонам нёсся, сломя голову, молодой человек, скорее всего, запоздавший студент – они находились недалеко от научного городка.

Майран дал молодому человеку приблизиться, и в последний момент заступил ему дорогу. От столкновения тот упал, Майран тоже покачнулся, но удержался на ногах. Молодой человек вскочил.

– Ты рехнулся? – закричал он. – Смотри перед собой-то!

– Друг, прости! – сказал Майран со всей искренностью. – Засмотрелся, давно не был на Земле.

– А, ну-ка тебя!

Молодой человек подхватил упавшую при столкновении сумку и бросился дальше, снова срезая углы.

Даргол проводил его взглядом.

– Ты прав, мне надо было это увидеть. Но он торопился.

– Вы считаете, Капитан, если бы ему было надо, он не нашёл бы времени дать мне по зубам?

– Что ж, нашёл бы.

Практически все дорожки в людных местах, где они побывали, были воздушными, под дорожками росла трава.

– Зачем эти сложности? – спросил Даргол. – Только подумать, во что это роскошество обходится!

– Недёшево, Капитан. Но с точки зрения экологии воздушные дорожки себя оправдывают.

– Экологии? Если не ошибаюсь, Фарите учится на эколога?

– Да, Капитан.

Они вышли из парка в жилую часть города, завернули во дворы многоэтажек. Здесь были оборудованы детские площадки. Вид таких домов был непривычен Дарголу.

– Здесь тоже живут люди?

– Да, Капитан.

– Как это выглядит?

– В таком доме сорок квартир. Квартира на семью.

– Почему люди живут здесь? Разве дом, в каком живёт твоя семья, не удобнее?

– Этот район города расположен рядом с научным городком, где мы сейчас с вами были. Возможно, жильцы этих домов работают или учатся там. Вон то небольшое здание видите, Капитан? Это детский сад. Там занимаются дети, которые не пошли ещё в школу.

– Значит, здесь есть и школы?

– Конечно. Но сейчас мы с вами мало кого там застанем – каникулы.

Они прошли два или три двора и оказались у школы.

– Вы хотите зайти, Капитан?

Их действительно пропускали всюду, и Даргол всматривался в то, что видел. Ему остро интересно было, как и чем живут люди, из чего складывается их быт. Майран давал пояснения, и Даргол, немного удивляясь своей открытости перед ним, спрашивал.

На тротуаре они увидели жёлтого цыплёнка сантиметров сорока высотой.

– А это что за зверь?

– Робот для уборки улиц.

Они подошли к цыплёнку. Он приседал и кружился вокруг обрывка какой-то упаковки, брошенной здесь или занесённой ветром.

– Цыплята для детей. Обычно, пока рядом никого нет, они не активны.

– И что предполагается сделать ребёнку?

– Убрать мусор. Мы выступим с вами в роли детей.

Майран протянул руку, цыплёнок поднял крыло, под которым оказался кармашек. Майран достал из него перчатку.

– Каждый раз после использования она обрабатывается и стерильна, – пояснил он. Взял перчаткой мусор, подал цыплёнку. Тот склюнул его, подождал, пока Майран стряхнёт с руки в кармашек перчатку, и побежал по дорожке.

– Если мусор вдруг будет не безобидным, цыплёнок, понятно, уберёт его сам, раньше, чем рядом окажутся дети.

– А не проще этому роботу самому ходить и убирать улицу?

– Чисто не там где убрано, Капитан.

– А где? – спросил он, не слышавший этой простой истины.

– Там, где не мусорят. На благоустройстве улиц часто работают дети – в основном школьники. Дети должны с детства знать, чего стоят красота и удобство, которые их окружают. И кроме того, они усваивают таким образом, что их труд нужен.

Из жилой части города они отправились в промышленную.

– Здесь люди не живут? – спросил Даргол.

– Мало и неохотно. Да и зачем? В городе хорошая транспортная сеть. Из любой части города можно добраться сюда максимум за полчаса.

– Какой источник энергии у всего этого?

– Солнце и ветер, Капитан. Но в основном Солнце.

– А энергия для транспорта?

– В том числе.

– Почти у каждого из вас, кто связан с Космосом, есть личные корабли. А личного внутрипланетного транспорта у вас нет?

– Практически нет, Капитан. Это нерентабельно. Есть флаеры, наземный транспорт, и их техобслуживание производится на хорошо оснащённых базах. Наземный транспорт весь автоматический, флаеры тоже под контролем автоматики. Поэтому транспортных аварий не происходит, и людям ни к чему тратить время на содержание такой техники, на выбор маршрута. Задаёшь адрес – и машина сама доставит тебя куда нужно.

– Это легко использовать со злым умыслом. Подкорректировать программу, и машина доставит кого мне нужно куда мне нужно.

– Со злым умыслом можно использовать всё. Но, во-первых, везде защита, а во-вторых, те, кто стремятся к такому превосходству над другими, оказываются, как правило, не здесь, а в пиратских группировках. Здесь им сложно.

– Ты часто бываешь на Удеге, но при этом у тебя нет своего корабля?

– Я ещё не успел сделать заказ, Капитан. Было не до того.

– Заказ?

– Личные корабли строятся по последним достижениям в этой области, но можно предоставить собственный проект с учётом того, какие требования предъявляешь к кораблю ты сам. Так построена «Гроза». Да и «Катунь» Аифаш тоже.

Они вернулись домой в середине дня. Их встретила Мария.

– Сейчас будем обедать, – сказала она.

– А где отец и Дарми?

– Скоро придут. Ллэйд не смог пройти мимо библиотеки.

– Капитан, – позвал Майран, – идёмте, я покажу вам дом.

Ллэйд с Дарми задерживались. Прежде чем отправляться на следующую «экскурсию», Майран хотел дождаться сына. Они обошли дом и вышли в сад. Вернулись в гостиную.

Даргол остановился у фортепиано.

– Сыграть? – спросил Майран. И оживился: – Мы сделаем лучше!

Он заглянул на кухню:

– Мам, ты сильно занята?

– Собираю на стол.

– Ты не согласилась бы поиграть для нас?

Мать вошла в гостиную и, улыбнувшись Дарголу, подсела к инструменту.

Даргол сидел в кресле и слушал. То, что происходило на его глазах, было больше, чем музыка, рождаемая руками миниатюрной, утончённой женщины. Это была гармония её дома, отношений в её семье. Это был мир, в котором проходила её жизнь.

Ллэйд вернулся, неся на руках мирно спавшего Дарми.

– И ты туда же! – сказала Мария. – Хватит, что Майран приносит его спящего! Вы хоть обедали?

– Дарми я накормил, – сообщил Ллэйд.

Майран осторожно забрал у него сына, унёс наверх. Вернулся через несколько минут. Чуть улыбнулся:

– Нам придётся пойти одним, Капитан, – сказал он. – Дарми будет спать ещё по крайней мере два часа. Нас с вами приглашали Аена и Тэад. Поедем к ним?

Даргол поднялся:

– Куда они нас приглашали?

– Место не назначено. Как договоримся.

Даргол отпустил напряжённые мышцы.

– Ладно. Назначь место сам. Ты лучше знаешь, где это удобно.

Мария, ставшая свидетельницей этого разговора, проводила сына и гостя взглядом.

«Ладно! – улыбнулась она. – Вот чьё это слово».

...Это было открытое летнее кафе за городом.

Даргол и Майран прилетели рано и ждали, сидя под лёгким навесом у парапета. Перед ними открывался широкий вид на бескрайнее хлебное поле. Пшеница волновалась под ветром, деревья за кафе шумели листвой.

– Зачем здесь это кафе?

– Красивое место, согласитесь. Во время полевых работ здесь отдыхают хлеборобы.

– Кто это?

– Работы на полях, как на заводах, автоматизированы. Но их контролируют люди. Вокруг города огромные территории заняты под поля.

– Зачем они?

– Здесь выращиваются подсолничник, злаки...

– То, из чего готовятся продукты питания? А как же мясо? Среди вас, я смотрю, не так много вегетарианцев.

– Так оно искусственное.

– Синтетика?

– Нет. Оно выращивается на продовольственных заводах. Но это не живое существо, которое надлежит убить и съесть, как в дикие времена. Оно не может испытывать боли, не наделено даже начатками сознания. Продукт питания – и всё. Мясного животноводства сейчас практически нет. Мясные породы животных разводят только, чтобы их сохранить. Жаль было бы утратить такую красоту. Как-нибудь съездим с вами на животноводческие фермы, посмотрим.

Прилетели Аена и Тэад.

– Аифаш не смогла приехать. Не с кем оставить двойняшек, – сказал Тэад. – Маму сорвали по тревоге. Землетрясение на Курилах.

– Жертвы? – встревоженно спросил Майран. За всеми делами он выпал из жизни Земли.

Тэад поморщился:

– Работают.

Они сели за столик, заговорили. Даргол спросил их о матери – кто она и что у неё за работа. У него был большой опыт переговоров, когда нельзя выдать того, что у тебя на душе и на уме, и сейчас это в полной мере пригодилось ему: расспросы прозвучали естественно, и даже Майран не насторожился.

Аена стала рассказывать, и впервые в жизни Даргол подосадовал на то, что Майран рядом – ему хотелось говорить со своими братом и сестрой более открыто. Но Майран быстро сопоставил бы сходство сидящих перед ним троих людей и более глубокие вопросы Даргола с какими-то ещё небольшими деталями, и, безо всяких подозрений, повинуясь привычке и интуиции, сравнил бы их биоструктурные данные или анализ ДНК и понял бы всё остальное. А Даргол не намерен был никому выдавать, что знает свою семью.

Даргол смотрел на Аену и думал, как преображает человека привычная обстановка и безопасность. Сильная, умная, добрая женщина, медиколог – представитель одной из наиболее гуманных профессий.

«Да, мне всегда хотелось иметь сестру. Удивительно, что она у меня есть. Отчего-то досадно, что она никогда не узнает об этом. И Тэад. Убеждённый эсгебешник. Бескомпромиссный борец за справедливость. Что ж, так и надо».

– Вы простите нас, Капитан, – говорила Аена, – что мы встречаемся с вами вот так, на нейтральной территории. У нас был брат, вы знаете, человек, очень похожий на вас. Вы и сами видите, какое сходство между вами и Тэадом. Мама уверена, что её погибший сын до сих пор жив, – это наивно, может быть. Мы пытались, но не нашли подходящих слов, чтобы рассказать ей, предупредить... чтобы, увидев вас, она не вообразила себе Звёзды знают что. Такого удара и разочарования ей будет не перенести. Пусть пройдёт время, мы найдём, как подготовить её, и тогда познакомим вас.

Даргол улыбнулся:

– Да, вы говорили о брате. Но в Галактике сейчас во всех средствах массовой информации даны заметки обо мне. Объявления, созывающие свидетелей на суд.

– Мы видели их.

– И как?

– Мы придём. И все, кого вы спасли ценой своей жизни, придут тоже.

– Спасибо, – сказал Даргол, стараясь не показать горечи. Как серьёзно относились они к этому представлению!

Он смотрел на Тэада. Тот большей частью молчал. Как видно, ему тоже мешало присутствие Майрана и сестры.

Майран чувствовал напряжённость Даргола и понимал, что его связывают с Аеной и Тэадом какие-то личные моменты. Он достал «пчелу» и поднялся.

– Я позвоню в больницу, узнаю о Фарите.

Даргол приподнял брови.

– Я буду неподалёку, – добавил Майран.

Аена и Тэад промолчали, хоть могли бы сказать, что уже звонили сегодня и перемен в её состоянии не произошло.

Майран отошёл к дальнему краю террасы, присел на парапет, стал разговаривать. Аена и Тэад проводили его взглядом. Даргол не обернулся. Он достаточно знал Майрана, чтобы не сомневаться, что он остановился на таком расстоянии, откуда ему не будет слышно их разговора.

Но Даргол молчал. Аена улыбнулась:

– Пока мамы нет дома, хотите приехать к нам?

Даргол, не зная почему, ждал в душе этого приглашения. Ему хотелось увидеть дом, где он рос до того, как попал к Эйчу Гривинстону.

– А Майран, как я понимаю, бывает у вас?

– Конечно.

– Да, он же родственник Аифаш и Фарите.

– И человек, которому мы обязаны.

Даргол невесело усмехнулся:

– В группировке людей, которым обязаны, убивают. Непонятно, что есть мир, в котором действуют другие законы.

– Вы привыкнете к этим законам, – сказала Аена. – Вам жить теперь здесь.

«А Тиргма – это здесь или там? – снова чуть усмехнулся Даргол. – Или ни здесь, ни там? Впрочем, что со мной? Умереть легко. Знать бы, как оставить Фарите! Но не на Тиргму же её, в самом деле!.. И не начинать же унизительно оправдываться на суде, чтобы надо мной смиловались и позволили остаться в цивилизации!»

– Ну, так прилетайте к нам, – сказала Аена и поднялась. – Майран закончил разговор, пойду узнаю, какие новости.

Она ушла.

Тэад молчал. Молчал и Даргол. Потом Тэад усмехнулся:

– Ты знаешь, пират, как я пытался понять, что произошло между нами в первую нашу встречу на Терции?

– Ничего не произошло. Я посмотрел на пленного, понял, что его только убивать. А зачем? Что переменится, если одним эсгебешником станет меньше?

Тэад кивнул.

– Но я ранил тебя, и ты умирал.

– Полагаю, это следствие было проведено с помощью Майрана и Аены?

– Да. Ты не мстил мне.

– А корабль с нашим знаком?

– А Аена, которую ты тоже отпустил?

– Она вылечила меня.

– А Тома, жена моего брата? А мы все в июле?

– Не знал, что у тебя есть ещё один брат.

– Мой друг, приёмный сын моей матери.

– Что, он сирота?

– Да.

«Она заполняла пустое место? Пусть так, почему нет? Но ведь тоже воспитывала приёмного ребёнка. Как Майран – или?..»

Даргол дёрнулся.

– Она его любит – или просто исполняла свой долг?

– Об этом мы уже говорили. Но теперь я могу говорить с тобой о ней. Она...

Тэад замолчал.

«Как глупо! – тоже усмехнулся он. – Но труднее всего говорить именно о любви. Можно сказать один на один жене, матери, ребёнку. Но постороннему?»

– Послушай, пират. Аена хотела быть тебе сестрой. А я готов быть тебе братом – если только он нужен тебе в цивилизации.

Даргол закрыл глаза.

Вот так.

– Скажи мне, эсгебешник, ты хоть немного можешь петь?

– Зачем тебе? – спросил Тэад растерянно.

– Фарите говорила мне о какой-то песне, которую знает твоя мать – про травинку.


С рассветом звёзды на небе уснут,

И, откликаясь на улыбку Солнца...


Знаешь ты её?

– Фарите говорила?

– Она много рассказывала мне о вас – о семье, в которой живёт.

Даргол умел лгать, и Тэад не заподозрил вплетённого в правду обмана.

– Помню, кажется. Но петь, извини, не буду.

– Прочитай так, стихами, что помнишь.

Тэад пожал плечами и прочитал несколько полузабытых четверостиший. Даргол кивнул.

– Ты знаешь, что это я поссорил тебя с Аифаш?

– Знаю. И даже знаю, как это получилось – мне Фарите рассказала.

– Я назвался твоим именем, чтобы попасть на Антлоиту. И Аифаш меня видела.

– Откуда ты мог знать моё полное имя? От Бойны?

– Нет. Планетарщик на орбите Антлоиты нас перепутал и назвал меня твоим именем. Сказал, что ты был на пиратском корабле. Я воспользовался.

– Я предполагал, что меня с кем-то спутали – даже и с тобой. Но не сообразил, как Аифаш могла ошибиться.

– Она не видела моего лица. Я не обернулся, когда она закричала. Если бы она не опознала во мне тебя, я оказался бы на Тиргме.

– Ты был вооружён.

– И ранен. И кроме того, что я должен был сделать этим бластером, чтобы получить реальную свободу? Разве что застрелиться!

Тэад покосился на его кобуру у пояса.

– Это не может быть выходом.

«Раньше могло, – подумал Даргол. – А сейчас поздно, потому что есть Фарите, и она отдала мне свою жизнь, а значит, моя принадлежит ей».


Они вернулись домой вечером. Дарми ещё не спал, и Майран, едва поужинав, стал возиться с сыном. Они поползали по полу, выстраивая из кубиков башни и с хохотом разрушая их, порисовали цветными карандашами в большом альбоме и мелками на специальной доске. Сидя в стороне, Даргол ни во что не вмешивался, но наблюдал за ними внимательно. Он не видел раньше, как рисуют дети, а так же с удивлением оценил мастерство Майрана, способного в несколько штрихов и очень узнаваемо изобразить для сына что угодно.

Потом ребёнок устал. Майран отнёс его к дедушке и бабушке, сообщил, что они идут спать, затем выкупал ребёнка и уложил в постель. Они почитали книжку, под которую Дарми заснул.

Майран отложил книгу и встал. Потянулся. Включил на столике у кровати сына маячок.

– Идёмте вниз, Капитан.

Они спустились в гостиную.

Ллэйд сидел за столом у окна с какими-то материалами. Он поднял голову, кивнул сыну и гостю.

– Мама... – начал Майран.

– На кухне, – буркнул Ллэйд. – Может быть, ты попробуешь объяснить ей, что ни к чему тратить столько времени на хозяйство и гораздо проще взять робота?

– Робот – это ещё один член семьи, – ответил Майран. – Давай, я буду за него?

Он коротко улыбнулся Дарголу и вышел из гостиной.

Даргол и Ллэйд остались вдвоём. Некоторое время Ллэйд продолжал вчитываться в свои записи, потом отложил их.

– Присаживайся рядом, пират, – пригласил он.

Даргола не задевало «пират», которое он слышал по отношению к себе. Да, он был пиратом, и получалось бы странно, если бы ему говорили «эсгебешник». Он пододвинул себе стул и сел.

– Сколько тебе лет? – спросил он.

– Сорок пять.

– Мне тридцать шесть. Но твой сын при этом мой друг.

– Что ж, из-за чего бы так ни произошло, но признаю, что ты многое потерял. У тебя уже могли бы быть свои дети.

– Могли бы.

– А те двое детей – что стало с ними?

– Какие?

– Не знаю. Про которых мне говорили пираты. Что вы притащили их с Майраном из леса.

– Вот у Майрана и спроси о них. Это ты похитил у меня Лунталэ из штаба?

– Я.

– И часового убил ты?

– Тоже я. Нет, пират, совесть меня не тревожит – я много ваших положил, и на Контэсе, и на Терции. На что тебе была эта девочка? Ты видел, в ней душа едва держалась.

– Видел. Что ещё ты делал?

– Партизанил помаленьку. Что я могу сказать тебе, пират? Да, я ненавижу пиратство, и гораздо больше, чем эсгебешников. СГБ – что? Лезут не в своё дело, и только. Терцию они отбили и Контэс сумели защитить. А вы... Впрочем, и среди вас бывают иногда не совсем пропащие, и я знал одного такого...

Ллэйд замолчал, глядя в одну точку.

– Мне не так легко снова научиться доверять сыну, как это было раньше, но я вижу, что он, в общем-то, прежний. Нашёл себя в СГБ? Этого я понять не способен. Но Космос с ним. Его дружба с тобой, главарь, для меня не новость. Вся эта военная экспедиция была затеяна большей частью, чтобы спасти тебя. Мария говорит, Майран родился заново, когда выяснилось, что ты жив. А значит, есть в тебе то, чего я не знаю. И если так – живи в моём доме, тебе здесь рады. Кстати, я хочу показать тебе кое-что.

Ллэйд встал и поднялся в свою комнату, а вернулся со снимком, отдал его Дарголу.

– Посмотри-ка вот, узнаёшь?

Даргол взял снимок из рук Ллэйда. Ничто не дрогнуло на его лице, хоть чувство, испытанное им при этом, было похоже на глоток воды после долгой жажды – облегчение, перемешанное с болью.

– Узнаю, – сказал он ровно.

– Мы договорились, что я верну его Аифаш с Фарите, когда они сделают для меня дубликат, но к этому снимку, я полагаю, ты тоже имеешь нечто своё. Ведь ты не мог знать Катерину?

– Нет. Только заочно, как мать Фарите. Откуда этот снимок у тебя?

– С твоего корабля.

– Так это ты побывал на «Чёрном»?

– Выходит, я. Ты бросил свой корабль незапертым, я вошёл. Как ты так оплошал?

Даргол чуть усмехнулся. Ни к чему было, находясь в доме этого человека, говорить ему, что произошло в то утро с его сыном.

– Да, бывает и такое.

Даргол посмотрел на снимок, лежащий перед ним на столе.

– Когда я обнаружил пропажу, было мне, признаться, тяжело. Мои люди могли поглумиться над снимком, а найти их я не мог.

Ллэйд забрал снимок, положил его к своим бумагам.

– Ну, так если он тебе нужен, поговори о нём с Фарите. Он будет у неё. А скажи-ка мне, пират: что ты имеешь к этой девочке?

Даргол молча посмотрел Ллэйду в лицо и не ответил.

– Что ты на меня смотришь? Отца с матерью у неё нет, а я ей родной дядька. Самый близкий родственник старшего возраста. Так что я имею право спрашивать – я за неё отвечаю. Её нашли рядом с тобой. И она сама к тебе пришла. Так?

– Так, – сказал Даргол.

– Почему?

– Ну, а сам-то ты не понимаешь?

– То есть, она тебя любит? И что будет дальше?

Даргол встал.

– Дальше будет свадьба, – сказал он. – По вашим, земным, обычаям. Но не сейчас. Ещё не скоро.

Ллэйд вскочил, схватил Даргола за руку.

– Свадьба? – почти закричал он. – Так ты уже...

Даргол свободной рукой сжал его запястье.

– Я уже сказал, что моей она станет не скоро.


Когда окончательно стемнело, Ллэйд вышел в сад. Он много лет провёл на других планетах и ещё не мог надышаться своей Землёй. Мария не пошла с ним, у неё было много подготовки к следующему дню.

Она устроилась в кресле, пододвинув к себе столик с информатором.

Даргол остановился у книжного шкафа. Столько книг! Он стал рассматривать книжное достояние Майрана и его семьи и увидел среди прочих знакомый томик «Стихи о Родине». Он взял книгу, перевернул несколько страниц.

– Там, где вы жили, не было книг? – спросила Мария.

Даргол обернулся, покачал головой.

– Присаживайтесь вон в то кресло, – предложила Мария. – Там хорошее освещение от бра, и очень уютно.

Даргол молча смотрел на мать Майрана. Ему странно было видеть рядом с собой женщину, которая его не боится. Он пытался понять природу её доверия к нему. К нему – или к своему сыну, который привёл в дом пиратского главаря?

– Вы совсем не опасаетесь меня, – сказал он.

Мария улыбнулась:

– Совсем.

– Почему?

– Вы – хороший человек.

– Откуда вы знаете?

– Я вижу. И, кроме того, вы по крайней мере трижды спасли моего сына. Как же ещё я могу к вам относиться? Я благодарю Великий Космос за то, что вы оказались в его жизни. Я рада, что могу принимать вас в своём доме.

Даргол присел в кресло, которое она ему предложила, положил книгу на подлокотник.

– Спасибо вам. Если бы вы знали, чем я обязан Майрану... Ему – и Фарите.

Мария видела скованность этого властного и сильного человека, державшегося молчаливо, с неизменной сдержанностью, и хотела, чтобы ему стало легче.

– Давайте, я вам поиграю? – предложила она.

Даргол кивнул.

Мария пересела к инструменту.


На рассвете Майран и Даргол вышли в сад.

– Может быть, вы хотите походить в тренажёрный зал? – спросил Майран, начиная разминку.

– Пока не знаю. Бой.

Деревья в саду стояли близко друг к другу, и места для хорошей тренировки было немного. Но это делало её более интересной. Приходилось следить, чтобы не запнуться, не зацепиться за стволы и не получить веткой по лицу.

Мария наблюдала за ними из окна. Майран и его друг обменивались сериями быстрых точных атак. Мастерство сына поражало её, оно было словно из другого мира.

– Вытопчут мне посадки, – сказал Ллэйд, незаметно вставший рядом, – будут ближайшие десять лет заниматься садоводством, пока всё не восстановят.

Мария обернулась, обняла мужа.

– Да посмотри же! Неужели ты им не гордишься?

– Сейчас и ты им не гордишься, а любуешься. Гордились мы им на Удеге. Что ж, хорошо двигается. Они ещё на Терции каждый день начинали с тренировки. И ведь нельзя сказать, что весь ум в мышцы ушёл. Умный мальчишка.

Мария рассмеялась:

– Ещё бы, ты же сам с ним занимался!

– Нет, – сказал Ллэйд с искренностью, всегда отличавшей его, – это твоя заслуга. Ты сумела понять его, как не смог бы я. И кроме того, он имел возможность видеть тебя человеком достойным, личностью. Ты двигалась вперёд. Ты работала и занималась внуком, ты сумела помочь Лунталэ, общалась с лаурками... Теперь главное мне от тебя не отстать. Но какие богатые материалы я сумел сохранить! Вот систематизирую немного – посмотришь! Скоро тебе выходить?

– Приготовлю завтрак, соберусь и пойду.

– Пойдём вместе. Майран заберёт Дарми с собой, а мне надо поскорее заканчивать восстановление в Институте.

К тому времени, как проснулся Дарми, не любивший спать, когда взошло солнце, Майран и Даргол вернулись в дом. Майран собрал сына, и после завтрака они вместе вышли из дома. Мария и Ллэйд взяли наземную машину, Даргол и Майран с Дарми вызвали флаер.

– И что, – спросил Даргол, – вот так просто запирается дом? В него легко залезть.

– Зачем, Капитан? Кому это надо?

– Кому-то из тех троих, кто из двух миллионов уйдёт потом в пираты.

– Не полезет он ко мне, Капитан, что ему у меня брать? В его собственном доме есть всё – или в любом магазине.

– То есть, у вас у всех есть всё?

– Всё необходимое. Человек живёт не для вещей, они ему только служат. Вы знаете это по себе. У вас на Терции могло быть всё, а было только самое необходимое.

– Я не хотел уподобиться своим людям.

– Я тоже не хочу. И думаю, никто. Но приобрести что-то новое на свой вкус можно всегда.

– Ну, хорошо, а если к тебе полезет тот, кому нужны материалы, с которыми ты работаешь дома?

Майран пожал плечами:

– Я никогда не оставляю их в доступных местах, а найти и вскрыть сейф, как вы говорили мне на Терции, можно, но сложно.

– И опасно? – чуть усмехнулся Капитан.

– Ну, пожалуй. Такие материалы дёшево не даются. Знаете что, Капитан? Сегодня с нами Дарми, а завтра давайте пройдём по магазинам.

– Зачем?

– Возможно, вам что-то нужно, и, кроме того, вы посмотрите, как делаются покупки.

Подошёл флаер, Майран задал адрес, блокировал пульт управления и позволил Дарми нажимать клавиши. Наблюдая за ребёнком, Даргол спросил:

– Такой уклад, как у тебя дома, принят во всех семьях?

– Все семьи индивидуальны, Капитан, как люди, которые их создают.

– То есть, не в каждом доме можно ожидать такого...

Даргол запнулся и умолк. Он и так слишком часто открывался Майрану.

– Такого лада? – сказал Майран. – Уважения? У нас есть книга «Русские народные пословицы и поговорки». Ничто так не характеризует быт людей, как их высказывания на эту тему. Откройте раздел «Семья» и посмотрите. «Муж да жена – одна сатана», «Милые бранятся – только тешатся». Вы вдумайтесь, сколько за этим стоит.

Они снова ходили по городу. По просторным площадям Дарми бежал впереди. Рядом с дорогами Майран и Даргол брали его за руки.

– Что произойдёт, если ребёнок выскочит на дорогу?

– Вдоль проезжей части перед ним встанет защитное поле, а машины получат сигнал, что рядом ребёнок.

– Тогда зачем держать его?

– Чтобы не создавать острых ситуаций.

– Значит, поле может не выставиться?

– Теоретически возможны всякие сбои.

– И что тогда?

– Машины начнут подлетать, но вы представьте такую эквилибристику – скорость-то!

– Но аварий не будет?

– Не будет. Вопрос в том, что переживут пассажиры.

– И кто что скажет растяпе-родителю?

– В случае необходимости скажет транспортный отдел правопорядка и КЭРР.

– И что будет?

– Родителю будет неприятно. Он не дурак и сам прекрасно понимает, чем чревата его небрежность. Ведь, помимо всего прочего, нельзя до конца исключить страшное «вдруг». Вот тогда сказать себе можно будет много и, главное, уже без толку. Кстати, об эквилибристике, Капитан. Дарми, конечно, ещё маленький, но пойдёмте в цирк?

– Куда?

– Цирк – это человеческая ловкость, доведённая до совершенства и направленная не на самооборону, а на красоту. Первое представление в десять, идёт два часа. Мы как раз успеем к Аене и Тэаду.

На ранних представлениях аншлагов обычно не бывало, но народу всё равно оказалось много. В основном это были дети – разных возрастов, легко и ярко одетые, шумные, как правило, пришедшие сюда в сопровождении взрослых. Дарми завертелся на руках отца, глядя по сторонам на яркий мишурный блеск. Громкая музыка привела его в восторг, но само представление не произвело особого впечатления, и после первых нескольких номеров он спал на плече отца в шапочке, взятой ими на входе и защищающей его от звуков.

Даргол смотрел представление с интересом. Мастерство артистов было новым для него, как многое в этом мире. К началу второго отделения Дарми проснулся, посмотрел на дрессированных собачек, медведей, нескольких представителей инопланетной фауны и львов, затем закапризничал от обилия впечатлений. Пришлось уйти, не досидев до конца.

– Идёмте к детским кабинкам, – сказал Майран. – Кое-кого надо привести в порядок.

Цирковая площадь была большой. На её краю, у самых деревьев, стояли закрытые павильоны. Даргол видел такие в городе едва ли не на каждом шагу, но не спрашивал Майрана об их предназначении.

После уличной жары внутри павильона оказалось прохладно. Здесь был пеленальный столик, детская кроватка, пара кресел для взрослых и какие-то предметы гигиены. Майран сделал с пульта заказ нужного Дарми питания, пока шла доставка, выкупал и переодел сына, затем накормил, и они снова вышли на солнцепёк.

Даргол обернулся на павильон. Его дверь была плотно закрыта, и над ней появилась надпись: «Идёт обработка».

– Там внутри всё стерильное?

– Да, Капитан. Сейчас там уборка.

– Вы умеете жить удобно...

– Мы учимся этому.

Успокоенный, Дарми задремал и, пока приехали в дом Анны, разоспался окончательно. Гостей встретили на веранде, где в отсутствие старшей хозяйки младшие – Аена, Аифаш, Тома и Наташа – уже собирали на стол. Дарми уложили в комнате на первом этаже.

Дарголу показали дом – большой, с множеством комнат, уютный и старый.

«Здесь я жил, когда был таким, как Дарми сейчас. Как это было? Тогда ещё не было на свете этих людей, принимающих меня здесь сейчас. Были мои мать и отец, я...»

Даргол увидел кухню, общие и гостевые комнаты, библиотеку, детскую и комнату Аифаш и Тэада – но не комнаты отсутствующих членов семьи – матери и Фарите, хоть ему очень хотелось этого. Не зная, что допустимо в этом мире, а что считается неприличным, он не спросил о них.

Вернувшись снова на веранду, Даргол занял позицию возле перил, откуда мог видеть всех, и снова погрузился в молчаливое наблюдение.

Не считая Майрана, из мужчин здесь были Тэад, Володя и Сергей. Даргол знал Тэада, ещё двоих ему представляли. Он видел их при побеге и помнил, и сейчас испытывал острый интерес ко всем этим людям, оказавшимся ещё одной большой семьёй из тех, что он мог увидеть в цивилизации, на Земле.

Володя, приёмный сын моей матери. Мой брат? Некровный, но брат... Занятный паренёк, и в глубине глаз что-то такое... Как ты осиротел? Не всегда виноваты пираты, бывают аварии, бедствия – и всё-таки...

Твоя жена, Тома. Хорошая девочка и не держит зла на человека, из-за которого перетерпела несколько страшных дней.

Сергей. Человек, работающий на Земле, но не чужой в Космосе. Наверняка владеет оружием и навыками самообороны – видна подготовка. Не всегда ты работал на дне атмосферы.

Наташа. Ребёнок открытый и великолепно похожий на мать. Такая же уверенность, неторопливый поворот головы, взятые от неё манеры поведения –первой подаёт руку, стоит прямо, с достоинством улыбается, когда говорит что-то гостю. Это передаётся само – или прививается воспитанием? Или одно невозможно без другого?

Аифаш... Она явно знает о любви своей сестры к пирату и посматривает на него выжидательно, почти враждебно. Что ж, твоё право. А в манеже под тенью деревьев твои дети. Твои – и эсгебешника Тэада. Да, если бы моя жизнь сложилась по-другому, у меня тоже могли бы быть сейчас дети. Но тогда не было бы в моей жизни Фарите...

А Тома тоже напряжена...

Даргол видел, что она его всё-таки испугалась и, пожалуй, стала немного рассеянной: встреча с Капитаном разбудила в ней неприятные воспоминания.

Женщины пригласили всех к столу.

Даргол не привык к такому разнообразию в рационе, ему было странно, что правильному питанию в цивилизации уделяют столько внимания. Он всегда ел на ходу, между делом. У него редко появлялось время готовить что-то, и он обходился продовольственными пайками или консервами.

Шёл оживлённый общий разговор, Даргола почти не вовлекали в него, и он был благодарен за это. Он нуждался сейчас в наблюдении и накоплении информации.

А женщины здесь и правда привыкли к свободе и равноправию. Понятно, что на Терции Аена удивилась моей неосведомлённости... Что руководит всеми этими людьми, цивилизацией? Внутренняя культура, которая держит человека в рамках того, что предписано обществом? Понимание, здравый смысл? Правила не нарушаются, потому что люди приучены думать о последствиях своих поступков, а также о тех, кто находится рядом. А те, кто не хочет соблюдать этих правил, кто стремится выйти за рамки, назначенные обществом, те попадают в пиратские группировки.

Значит, пиратство неискоренимо? И Космос всегда будет ареной войны между теми, кто живёт обществом, и теми, кто хочет жить сам для себя?

Пусть бы группировались и жили. Но их существование невозможно без насилия – необходимого, но гораздо чаще бессмысленного и чудовищного.

Что же делать? Конечно, пиратство можно ослабить. Терцию разбили и уже не дадут ей стать такой, как раньше. Но другие группировки ещё не ослаблены, их не разобьёшь с наскока.

Можно разбить. Не сейчас. Нужна большая подготовка. С помощью таких людей, как Майран, Тэад, вот этот Володя – тех, кто убеждённо работает против пиратства. Пиратство не истребить, но реально сделать невозможным существование крупных и, соответственно, сильных группировок. Уберечься от уничтожения смогут только мелкие, которым придётся прятаться и которые трудно будет найти. А мелкая группировка не может содержать достаточное количество техники, чтобы совершать крупные ограбления, а также оборудование для её ремонта и содержания. Будут грабить личные корабли, исследователей-одиночек, в крайнем случае, мелкие торговые суда. Но крупный торговый флот, пассажирские лайнеры, научные экспедиции станут им не по зубам. Достаточно будет группировкам договориться между собой и объединиться в более-менее крупную силу, как СГБ найдёт их и уничтожит.

Но уничтожение существующих сейчас крупных группировок потребует многократного усиления СГБ, строительства боевой техники. А цивилизация привыкла не нападать, а, пожалуй, защищаться. Впрочем, тоже нет. Терция-то уничтожена. Пока – уничтожена...