Беда в бане

   Многие дети, как нехорошее правило, не любили мыться. Но гигиена чистоты стояла на первом месте! Кому охота было травить вшей и лечить кожные заболевания. В конце-концов, это считалось даже позором. Врачи очень придирчиво проверяли детей, когда те выходили после мытья из душевых. И если волосы не скрипели, показывая чистоту, грязнули немедленно отправлялись заново в душевые.   
   Девчонки отряда №2 напросились с вожатой помыться в деревенской общественной бане. Вожатая Нина охотно приняла просьбу девочек.
- Нина, а можно в магазинчик зайти? Мы сейчас же придём, - обратилась Романенко Лиля к вожатой.
- Чего вы там хотите купить? – засомневалась вожатая.
- Ириски, - честно ответила Ломакова Аня.
- Ну идите, - уступила Нина и предупредила: - Только не задерживайтесь, пожалуйста. Иначе можете попасть в очередь. Тогда все опоздаем на обед!
- Мы мигом! – заверила Углицкая Зоя вожатую, и счастливые девчонки понеслись в магазин.
   Дело в том, что все сладости, привезённые детьми из дома, попросту изымались врачами. Конфеты и прочие печенюшки-вафлюшки запирали в так называемую комнату «камеры хранения». Их выдавали ребятам понемногу, как считали нужным врачи. Ведь если дети съедят много сладкого, они испортят этим свой драгоценный аппетит. Перед медиками стояла задача: повысить вес прибывшего ребёнка в лагерь, но не понизить! Страдая от недостачи сладости, сластёны вынуждены были ходить в магазин. Девчонкам было не до талии! Хотелось сладкого! Дети прятали купленные конфеты в корпусе спальных комнат. Но лично купленными конфетами самому полакомиться тоже не всегда удавалось. Конфеты могли купить только те, кому родители оставили денег на момент поездки в город по музеям и прочим вылазкам из лагеря. Те сладости, которые избежали камеры хранения, складывались в кучку и делились между всеми проживающими товарищами в комнате, независимо от того, покупал ты чего-нибудь, или не покупал. Хотя были и жадины, которые не желали делиться. Таких, как правило, не любили.
   Зайдя в магазин, девчонки внезапно попали в непредвиденную ситуацию. В магазин следом за ними внесло бабку Никулиху. В старой нестиранной одежде, похожей на лохмотья, горбатая бабка, медленно шаркая грязными чунями, направилась к прилавку. Из-под выгоревшего её платка торчали седые клоки нечёсаных волос. Отполированная временем корявая клюка, глухо стучала по деревянному полу магазина. Почти слепые бесцветные глаза шарили по товару на витринах. Небольшая очередь невольно расступилась и утихла. Проклятий Никулихи боялись не только местные жители деревень, но даже цыганки. Бабка долго высматривала то, что ей надо было и, ткнув на товар корявым пальцем, проскрипела:
- Соли пачку дай. И перца горького.
- О, колдовать опять никак собирается на кого-то, - неосторожно шепнул кто-то.
   Колдунья тут же так сверкнула глазом в сторону говорящего, что женщины отступили и замолчали. Старуха забрала товар, кинула деньги на прилавок и пошаркала на выход. В магазине стояла напряжённая тишина. У дверей Никулиха развернулась и, ощерив беззубый рот с двумя длинными зубами спереди, пригрозила, тряся скукоженной пятернёй в толпу:
- Всем гореть в аду! Все туда пойдёти! Другого пути не будет! Проклятые все! Сатане служить будете! – и ткнула корявым пальцем на пионерок: - Эти уже служат! - затем хлопнула крепко дверью и ушла.
   Продавщица облегчённо вздохнула и попросила:
- Бабоньки, откройте двери. Чёрт её принёс, чтоб ей пусто было!
   Ломакову и Романенко пробрал нешуточный страх. Пока подружки стояли в очереди, Углицкая тем временем на улице с лотка купила мороженое и торопливо его глотала, дабы никто не видит.
- Милая, сколько времечка не подскажешь? – добренько обратилась к ней цыганка.
- У меня часов нет, - ответила Зойка, слизывая таявшее мороженое.
- Не спеши уходить. Всю судьбу тебе предскажу, - вплотную подошла к ней гадалка и округлила чёрные глаза в попытке гипноза.
- Оёёй! Не надо! Не надо! Я и сама про себя всё давно знаю! – закрылась от неё рукой Углицкая, торопливо сунула в рот остатки мороженого и убежала в магазин.
- Бэнг тут тэ лэл! – сквозь зубы процедила вслед ей цыганка и пошла по улице, подметая дорогу широкими длинными юбками.
   А в это время вожатая с девчонками купили билет и уже прошли в моечное отделение. Девчонки же, выйдя из магазина, купили мороженое и, смакуя вкусняшку, не спеша направились в баню, вдогонку лопая конфеты.
   В бане было спокойно до тех пор, пока не завалили цыгане. Сразу поднялся неимоверный шум и гам. Бесцеремонно сдвигая банные причиндалы клиентов, цыганки поставили свои тазы. Совершенно не обращая внимания на возмущения, они на своём языке громко тараторили и вообще начали вести себя так, словно пришли в собственную баню. Однако это было полбеды.
   «Беда» нарисовалась в дверях моечного отделения женской половины в образе черномазого мальчишки! Увидев любопытные горящие глазёнки пятилетнего сорванца, молодёжь невольно попятилась и дружно юркнула, кто куда мог! Кто-то влетел в парную при том, что ни разу в жизни в неё не заходил! Кто-то вылетел в раздевалку! Другие, отвернувшись, поспешно мылились мочалками так, словно через пять минут должен был случиться конец света! Прикрываясь вениками, мочалками и тазами, девчонки одна за другой, как по команде живо удалились из бани. Вожатая с Воронцовой Катей и Шумовой Шурой сидела в парной.
- Что там за шум? – с опаской вытаращилась она на двери.
- Т-т-там мальчишка голый пришёл! – заикаясь от испуга, убийственно шёпотом сообщила влетевшая в парилку Белокурова Тома и замахала на лицо руками: - Я сейчас упаду! Мне тут плохо… жарко… Я ничего не вижу…
   Шура Шумова плеснула на лицо Белокуровой холодной водой и осторожно выглянула за дверь. В моечной стоял скандал и ругань! Женщины возмущённо смотрели на довольно-таки уже не маленького цыганёнка и ругались с цыганками:
- Вы куда парня притащили?!
- В баню! – полетел невозмутимый ответ.
- Ну так и ведите его в мужское отделение! – сердито сдвинула брови старушка и глядя на чрезвычайно любопытного пацанёнка, в сердцах плюнула: - Тьфу ты, мать твою!!! Чёртово отродье!!!
- Он ещё маленький, - спокойно отозвалась цыганка, наливая тазами воду в большую ванну.
- Да с какой это стороны он у тебя маленький?! – недовольно уставились все на спиногрыза.
   Мальчишка стрельнул на мать чёрными глазками, скривил губки и вдруг громко заревел!
   Женщины растерялись.
- Ох ты, Господи! – виновато всплеснула руками блондинка и присев перед плачущим ребёнком, начала успокаивать: - Ну не плачь, не плачь. Не туда тя мамка притащила! Тебе с папкой надо в баню ходить…
   Цыганёнок враз прекратил рёв и с любопытством воззрился на добрую голую тётю, откровенно её разглядывая.
- Тьфу ты, язви тя!!! – подскочив, плюнула блондинка и прыснула: - Бабы! Я не могу! Это что ж за цирк сегодня?!
- Ванечка, сыночек, лезь в ванночку, - позвала мать цыганёнка.
   Ванечка прытко влез в ванну и затих, играя ручками в воде и обкладывая голую толпу женщин не в меру любопытными горящими глазками.
- Тсера, дай-ко ему попить, - подала матери бутылочку с компотом молодая цыганка.
   Тсера сунула Ванечке бутылочку с соской. Мальчишка пил компот, однако, не спуская глаз с нагого народа.
- Женщины! Будьте благоразумны! Уберите парня с женского отделения! – взъелась голая толпа на цыганок.
- Он никому не мешает! – отрезала Тсера и начала Ване намыливать кучеряшки.
- Дуракам закон не писан, а если писан, то не читан, - с осуждением глядя на цыганок, поджала старая бабка губы.
- Девчонки, я не знаю, что делать! – прикрыла двери парной вожатая, беспомощно глядя на подопечных и возмутилась: - Этот мальчик такой нахальный!..
   Употевшие девчонки отвесили челюсть.
- Ну, ты хотя бы двери приоткрой. Сдохнем же все тут… - взмолилась Белокурова.
   Тут двери открылись, и вошло пятеро цыганок с двумя черномазыми девчонками. Они поддали пару, дружно влезли на самую верхнюю полку и так принялись дубасить друг друга вениками, что во все стороны полетели дубовые и берёзовые листья!
- А потише как-то нельзя?! – возмутилась Нина.
   На что безответно малая цыганка ещё плесканула на камни чуть ли не целый таз воды! Пар кинулся густыми клубами заполнять помещение. Не выдержав такого выпада, лагерные девчонки бросились из парной!
- Быстро моемся и уходим! – прикрываясь веником и с опаской глядя на цыганёнка, пролепетала вожатая девчонкам и, схватив мочалку, начала торопливо намыливаться.
   Ванечка всенепременно заметил новую толпу. И от того, что он усердно и бессовестно таращился на голых девчонок, ему в глаза попало мыло! Пацан дёрнулся, схватился за глаза и так заорал, подпрыгнув, что перевернул ванну! Ванна грохнула на всю мойку, перепугав рядом банных клиентов! Все шарахнулись в сторону! От визгливого вопля ребёнка в мойку влетели даже одетые женщины из раздевалки! Пацан начал протестовать и буянить, пока не шлёпнулся на пол в мыльную лужу! Девчонки невольно расхохотались!
- Хорош ржать! Мойтесь быстрее, пока он нас не видит! – остудила хохот подружек Шура, ожесточённо намыливая голову.
   Схватив Ванечку за руку, мамаша молча отшлёпала его и протащила под душ промывать голову и глаза. Мальчишка и там начал орать, как резанный поросёнок, теперь бунтуя против, якобы, горячей воды, в которой его «топила» собственная мамаша! Он плевался, вырывался и пинался!
   Из парной довольные и красные как раки вышли цыганские девчонки. И немедленно под шумок стырили шампуни и пемзы у рядом сидящих! Ванечка визжал ещё шибче!
- Безобразие! Безбожники! – хватались за уши от поросячьего пронзительного визга окружающие.
   Лагерные девчонки в это время уже ополаскивались под душем.
- Оля, Дуня, ванну наполните водой, - кивнула на пустую ванну старая цыганка.
   Дунька и Ольга послушно принялись исполнять просьбу бабки. Наконец мамаша промыла визгливому сыну голову. Он замолчал и вновь был водворён в ванну. Дунька и Ольга принялись мылить пацанёнка мочалками в четыре руки. Цыганки намыливались так, что летело во все стороны мыло!
- Вот это они нарочно что ли так делают?! – ворчали рядом сидящие бабули.
   И тут с разных сторон полетело:
- А кто мою шампунь взял?!
- Не видели мою шампунь?
- Товарищи, кто взял по ошибке пемзу?
   Кто-то просто молча в поисках пропажи заглядывал под лавку. Цыганские малые юные воровки живо прикрыли ворованное добро мочалками и вениками! По толпе банных клиентов прокатилось новое возмущение в адрес табора на мотив кражи!
- Пришли воровки! Спасу от вас нигде нет! Даже голого обворуете!
  Не обращая внимания на недовольства, цыганки громко переговаривались через весь зал мойки и хохотали. Вся парная после их посещения была засыпана листьями от веников. Хаос, грязь, беспардонность, воровство и этот большой ребёнок создали неописуемый напряг и полнейший дискомфорт!
   Вожатая поспешно увела девчат в раздевалку. В это время вошли опоздавшие девчата все в разговорах о страшной колдунье Никулихи.
- Вот и скажите мне после всего, дорогие девочки, что нет на свете колдунов! – боязливо тарахтела Аня, не в силах забыть всю картину и успокоиться.
- Девочки, где вас носит?! Мы уже помылись! – хором набросились подружки на опоздавших.
- Ещё так сделаете, мыться будете только в лагере, - предупредила вожатая и словесно огрела: - К вашему сведению, в бане неспокойно. Советую не ходить. Там цыганок много.
- Да мы быстро помоемся. Зря что ли пришли! - запросили девчонки.
- Девочки, будем их ждать, - развела руками Нина и согласно кивнула: - Мойтесь быстро. Вы много времени прогуляли. Мы вас подождём на лавочке.
   Девчонки быстро разделись и пошли мыться. 
- А что делает здесь мальчик?! – с круглыми глазами застряла в дверях мойки Романенко, и Ломакова с Углицкой испуганно уставились на мальчишку.
- Девки, я не пойду! – попятилась за спины подруг Лиля, стыдливо прикрываясь тазом и мочалкой.
- Я тоже пас! – вытаращила глаза Аня.
- А я не «пас»! Что я, как свинья грязная из бани пойду? - воспротивилась Зоя и предложила: - Вон целая лавка у двери свободная. Давайте помоемся быстро, пока он нас не заметил. Зря что ли пришли?
   Не спуская испуганных глаз с цыганёнка, Лиля с обидой произнесла:
- А чего же девчата нас не предупредили за сей конфуз? – и неохотно начала раскладывать банные причиндалы.
- Да сами небось сраму натерпелись и нам того же пожелали, - злобно отозвалась Аня, направляясь с тазиком к кранам с водой.
- Зря она попёрлась туда. Сейчас этот гадёныш её срисует, - схватилась за рот Лиля, глядя вслед Ломаковой.
  И зоркий глаз пятилетнего хулигана моментально нашёл в толпе юных купальщиц! Пацан внимательно проследил, куда отправилась Ломакова с полным тазом тёплой воды. Увидев большие испуганные глазищи Романенко, Ванечка нахально ей подмигнул и довольно оскалился в белозубой улыбке. Румяные его щёчки украсили глубокие ямочки. Девчата прыснули, сели как по команде на лавку спиной к цыганёнку и быстро начали намыливаться.
   Тут послышались недовольные вопросы:
- А кто мыло моё взял?!
- И моё мыло где?!
   Цыганки спешно и ретиво настирывались, уже нагло и прытко хватая чужие куски мыла!
- Женщины! Вы совсем что ли рехнулись?! Чего вы тут стирку затеяли?! – раздались со всех сторон новые возмущения.
   И толпа конкретно наехала на табор! Цыганки упёрли в голые бока руки и ответно яро заспорили:
- Чего это?! Это место общее! Чего хотим, то и делаем! Мы заплатили!..
- Вы заплатили за то, чтобы мыться, а не стираться! Тут вам не прачечная!
- Бабоньки! Они своё барахло в парную навешали!!! – убито сообщили вышедшие из парилки.
- Вы сдурели?! Пожар в бане хотите устроить?!! – заорали женщины все хором на цыганок и пригрозили: - Убирайте свои постирушки, иначе администратора позовём!!!
- Только шаг сделай! – угрожающе выкатила чёрные глаза молодая цыганка и нешуточно припугнула: - Не боишься, что язвой покроешься?!
- А ну-ка, поугрожай мне ещё тут! – невозмутимо оттолкнула её женщина. – В милицию захотели?!!
- Вам время по билету отпущено в 45 минут на купание! Мойтесь и проваливайте! – злобно напомнили женщины цыганкам.
- А мы двойной билет купили! – язвительно вякнула Дунька, обливая себя водой из таза.
- Короче, я иду за банщицей! Мыться невозможно! – вся в нервах понеслась на выход белокурая женщина.
   Под шумок яростной перебранки, прикрываясь от назойливых глаз сверхлюбопытного Ванечки, лагерные девчонки толпой ринулись под душ. Ванечка с соской во рту оттолкнул мать, случайно загородившую девчонок.
- Ах, крали какие! Невесточки! Цацаньки, куколки, да Ванечка? Куклик ты мой! - засмеялась мамаша, заметив, куда пялиться несмышлёный сын.
   Девчонки пулей вылетели за дверь в раздевалку!
- Ноги моей больше в этой дурацкой бане не будет! – схватила полотенце Углицкая.
- Я и девчонкам выскажусь и вожатой! – обиженно пообещала Ломакова, торопливо одевая одежду прямо на мокрое тело.
- Девчата, у меня, кажется, часики стырили! – убито сообщила Романенко.
   Мимо пронеслась злой осой банщица. И вскоре раздался её возмущённый вопль! Ванечка с испугу завопил больше банщицы не на всю баню, а на весь белый свет!!! Стираное бельё из парной живо шмыгнуло в пакеты и сумки. Туда же юркнули ворованные шампуни, куски мыла и пемзы клиентов! Под ругань банщицы табор быстро вынесло из моечной. Цыганки решили с милицией дел не иметь! Платить за дополнительное время из них тоже никто не собирался! После ухода цыганских клиентов из раздевалок пропали полотенца, кофты и сумки. Кто-то домой вовсе пошёл босиком, так как рядом вместо обуви стояли старые изношенные чуни. Ругани не было не конца ни края!
- Не пускать этих воровок больше! – шумела толпа обворованного народа.
   Семенящий рядом с торопливо шедшей матерью цыганёнок Ванечка дёрнул её за руку:
- Мам, а ты меня ещё туда возьмёшь с собой?
   В ответ цыганки переглянулись и дружно закатились весёлым смехом! 
   А к вечеру у Зои Углицкой, тайно проглотившей мороженое, а потом ещё с подружками его налопавшись, внезапно и очень сильно разболелось горло.


(Бэнг тут тэ лэл! – Чёрт бы тебя побрал!)


продолжение следует ---------------------