Что такое не везёт

   Крещенский Сергей считался в деревне таким отпетым хулиганом, каких белый свет не видывал! Приехав к тётке на лето в деревню Кукуево, пацан сбегал из дому, чем немало напряг покой родственницы. Это был бесстыжий малый, забияка, драчун и бездельник. Разболтанный лодырь, посвистывая, слонялся по улицам напялив на себя шмотьё помоднее. Не смотря на жару, на нём был надет белый пиджак с коротким рукавом, белые брюки-клёш в чёрную полоску, кепи и полосатая майка. За спиной болталась гитара.
   Как-то, насмотревшись фильма «Республика Шкид» Крещенский желал походить на блатного вора Лёньку. Он кидал у ноги кепку для сбора денег и с зажатой сигаретой в зубах частенько гнусаво пел на базаре под гитару одну и ту же противную нескладную песню «Лазурные глаза», которая очень раздражала торговок. Причём пел он её всегда на разные мотивы, как хотел:
- Я как-то шёл по рынку не спеша,
А за прилавком девочка стояла.
И зазывая покупателей к себе,
Она любовию своею торговала!
А у неё лазурные глаза!
Амуры с неба сохнули по ней!
Она сводила поголовно всех с ума
Порядочных и непорядочных парней!
И к ней толпилися одни лишь мужики,
А женщин не было в той очереди там.
Торговля бойкая дешёвою была,
И расходилась очень быстро по рукам!
Но появился вдруг на рынке милишмен,
Он той девице весьма строго козырнул,
И попросил её пройти за ним в отдел,
И за решётку её живо умыкнул!
Эх, за колючкой расположена тюрьма,
Там за решёткой девочка томится.
А у неё лазурные глаза,
Она ночами часто мине снится!
- Шо ты там поёшь, оторва гнусавая?! Шо за дурацкая песня?! Все уши провыл, как волк на задыбе! А ну маршируй отсель, пока на тебя твово милишмена не покликали! Распелся со своей пахабщиной! – ругались недовольные торговки.
   Расхаживаясь по рядам, Крещенский ел всё подряд, делая вид, что пробует товар, дабы совершить покупки. При этом для пущей важности он держал в руке старый обшарпанный пустой кошелёк.
- За какие барыши торгуете прокисшей капуздочкой? – влез наглец в чашку с квашеной капустой и отправил в рот приличную щепоть.
- Ты руки помой, а потом лезь в товар! Что это за хамство?! – возмутилась торговка и накрыла чашку полотенцем.
- Сколь стоит ваша блатная ягода, мамаша? – тыкал он на малину и немедленно отправлял в рот ягоду за ягодой.
- Я те щас такую блатную ягоду покажу! Иди отседа, проглот! Ишшо жрёшь горстями! Поди сначала попробуй по кустам полазь да посбирай её, чтобы горстями-то так жрать! - замахнулась торговка.
   По соседству торгашка подберёзовиками, подосиновиками и маслятами, глядя на наглого пацана с усмешкой покачала головой:
- Губа не дура!
- Язык не лопатка! Знает что горько, что сладко! – беспечно парировал хулиган и ткнул в боровики: - По сколь мухоморы впариваешь, старушка?
- Сам ты мухомор! Нашёл «старушку»! – обиженно поджала баба губы, не желая разговаривать с нахалом и предусмотрительно накрыла товар тряпицей.
   Серёга переключился на сухие ягоды кизила:
- А ваша шайтанова ягода сколь мильёнов стоит, уважаемая тётенька?
   Торговка отвернулась, было, но так как хулиган начал беспардонно вкушать ягоды, она выскочила с криком из-за прилавка:
- Пшёл вон, пройда!!! Деньги сначала заплати, а посля жуй! Ты смотри-ка, наглый какой!
   Успев гребануть приличную горсть кизила так, что ягоды полетели с прилавка, пацан бросился удирать к рядам с молочным товаром, напоследок крикнув очередную пословицу в насмешку:
- Голод не тётка, пирожка не подаст!
- Я те, зараза, так подам, что подавишься! – погрозила баба кулаком вслед пацану.
- Хга! Торговали – веселились, посчитали – прослезились! – выдал дразнилку пацан, показал всем язык, скорчив рожу и направился в другие ряды.
   Торговки схватились за карманы с деньгами и возмущённо зашумели: 
- Ну ты поглянь на него! Управы нет на такую нахалюгу! Разорение одно и только! Надоть в милицию идтить!
   Немного погодя в молочных рядах раздались такие же возмущённые крики! Пробуя товар, Крещенский сунул грязный палец прямо в стакан с ряженкой!
    Родная тётка тоже в который раз плакалась на племянника в милиции:
- Усе нервы измотал, паскудник! Образумьте хоть вы его!
- А где он в данный момент? – деловито осведомился страж порядка Ствол.
- На плацдарме! – в сторону базара махала рукой тётка, утирая концом платка слёзы и нос.
- Где? – бестолково уставился Егор Егорыч.
- Хоспыдя! Д базар он так кличет! – спохватилась тётка.
   Завидев издали Егор Егорыча, Серёга умно и быстро сматывался с глаз долой с территории рынка.
   Этот мальчишка даже не боялся цыган. Говорили, будто цыгане не в состоянии были напакостить порчей тому, кто их не боялся. Такой был Крещенский. Он знал, как обломать хитроушлую гадалку.
- Юное создание! Дай денег, сколь не жалко, – узрев его кепи с подаянием, шла к нему скоренько цыганка.
- А ты продай своё кольцо, вот у тебя и деньги будут. У тебя колец вона сколь много, а у меня ни одного, - смеялся Серёга.
- Какой ты прозорливый, однако! – тушевалась цыганка, но не отступала: - Ну давай я тебе тогда погадаю!
- Да что мне твоё гадание?! Моя бабка так гадает, что любую из вас за пояс заткнёт! – усмехнулся Серёга.
   Опустошённая аферистка уходила прочь, отлично понимая, что такого афериста ей переплюнуть не в силах!
   Лето с тёплыми ночами было хулигану на руку. Ему не надо было заботиться о ночлеге. Сергей мог подобно беспризорнику завалиться на любую лавку и без проблем выспаться.
   Как-то в деревне появился извозчик с нарядным осликом. Добрый старик в тюбетейке зазывал детвору нести старые вещи в обмен на всякие штучки и сладости. Недолго думая, Крещенский содрал с верёвки стираные штаны Кольки Бубенцова, которые сушились. А затем быстро обменял их на конфету. И теперь Колька искал свои штаны, а Серёга со смаком посасывал длинную конфету-тянучку!
   По улице весело носились дети с китайскими цветными мячиками.
- Дай-кась я покажу, как надо таким мячиком играть, - полез к малышне Крещенский.
   Он оттянул мяч на резинке, и резко его отпустил! Мяч метко треснул малышу в нос! Хулиган весело захохотал, а мальчонка схватился за нос и заорал от боли:
- Ай-вай-вай!!!
    Остальные дети разбежались в разные стороны от греха подальше! Серёга отобрал панамку у малыша, нахлобучил себе на голову и начал дразнить его:
- Вяаааа! Вяааа!..
- Тебе чё, парень, больше заняться нечем?! – подошли гуртом пацаны-тимуровцы.
- Ты чего к дитю пристал?! – наехал Ладорин.
- Живо верни панамку ребёнку! – сдвинул брови Симка.   
   Команду Тимки Гаврилина Крещенский терпеть не мог! Эти патриоты вечно за кого-то заступались, ища справедливости. Они даже могли хулигана сдать в милицию! Поэтому, не желая с ними связываться, Серёга без лишних разговоров натянул малышу панамку прямо на глаза:
- Получай свой абажур на свой тупой колганчик и не вопи как сумасшедший в дурдоме мальчик!
- Одень ему панамку правильно! – обступили пацаны хулигана.
- Каво? – сощурился Крещенский.
- Панамку ребёнку нормально одень! – сжал зубы Колька.
   Сергей поправил пацанёнку панамку, погладил по голове и, скрипнув зубами, легонько подтолкнул:
- Чапай, поскрёбышек.
   Мальчонка прекратил рёв и протянул ручки:
- А мятик?
- Чавось? – притворился глухим хулиган, пряча мяч в кармане.
- Мячик отдай! – приказал Ладорин.
- Чаво?!
- Тебе сказали, игрушку верни! Или в цугундер за воровство захотел?! – подскочил Бубенцов, сжимая кулаки.
- Ух! Испугался я весь до дрожи! – начал высмеивать Кольку Серёга.
   Пацаны зажали Крещенского плотным кольцом:
- Тебе чего сказано было?! Или тебе насильно вывернуть карманы?!
- Справились да?! Все на одного! – трухнул хулиган и сунул мяч в нос малышу: - Да на, подавись, жадоба!
   Малыш забрал мячик и счастливо побежал к друзьям.
- Ещё раз попробуй обидеть кого-нибудь или к кому-то полезь! – пригрозили пацаны и пошли вдоль по улице.
- Гля-ка, какие сурьёзные тимуровцы! – почёсывая за ухом, процедил Серёга, с неприязнью глядя вслед компании.
   Раздался пронзительный свист! Серёга оглянулся. По дороге бежал Ворович Антон и махал рукой.   
   Ворович, как и Крещенский был озорник, драчун и забияка. Он часто обижал детвору. И с ним связываться тоже никто не хотел, чтобы не портить себе настроение и не остаться лупленым.
- Серый, тя Ствол ищет! Тётка твоя до него ходила на тебя жалилась, - запыхавшись, подбежал и сообщил Антон.
- Вот неймётся ей, заразе! – всплеснул руками Серёга и поморщился: - Запарила она со своим хозяйством да моралями! Работать, как вола заставляет! Не буду я работать! Что я, раб какой что ли?! Нашла Спартака!
- Я тоже вынужден, где попало отдыхать. Как захожу в избу, так дед меня грузить начинает. То ему свинарник почисти, то хлев. Издевается с меня прямо как помещик в царские времена с крепостного холопа! А сам сидит баклуши бьёт, вечно свой самосад рубит, - пожаловался Ворович на деда и, сдвинув на лоб солнечные очки, предложил: - Погнали на речку!
- Айда, - охотно принял предложение Крещенский.
   И пацаны отправились к речке. Лишь бы не работать!
   Стояла жара. Звенели птичьи голоса в тени леса. На берегу речки слышался визг девчонок. Сбежавшие девчонки из пятого отряда пришли на речку поплавать.               
   Серёга и Антон вволю от души нанырялись, наплавались и поплыли на противоположный берег, держа над головой гитару и одежду. Приплыв на берег и узрев лагерных «бродяг», пацаны пронзительно засвистели, как на хорошем спортивном поле! Они налетели на девчонок, подкидывая и пиная их вещи и обувь в разные стороны. Девчонки с визгом разбежались. А мальчишки, довольные своим бесчинством, развалились загорать.
- Да пусть этим местом задавятся! - в сердцах тихо произнесла Ирина Яснова подругам.
- Это кто «подавится»? - услышав её, угрожающе привстал на локоть Ворович и приподнял очки.
   Девчонки испуганно притихли и, поспешно схватив свои вещи, сразу дружно побежали с пляжа в лагерь. Антон начал было подниматься, но Серёга остановил его, придержав рукой:
- Да ну их, Антоха. Пусть трепятся, - изморено махнул он вялой рукой в сторону девчат и добавил разомлевшим голосом: - До поры до времени. Потом по шеям получат. Ложись, отдыхай.
- Устроили тут ведьменный слёт! – пробурчал Антон в адрес девчонок. Потом улёгся кверху пузом, поправил на носу очки и, прикрыв глаза, спросил: - А ты вчерась где пропадал?
- Да на танцульки забурился, - лениво отозвался Серёга и, усмехнувшись, доложился: - Там такая отменная драка организовалась! Я тож маненько помахался для куражу.
- А мы на днях на танцульках махались с лагерными, - сообщил Ворович и покривился: - Понаедут сюда, как к себе домой. Везде их терпи…
- Замучаются, чтобы их терпели, - проговорил Крещенский, удобнее умащиваясь позагорать.
   Солнце так и пекло, так и жарило.
- От в лагерь приехали, там пусть и загорают, - согласился  Антон и тревожно спросил: - Серый, не сгорим?
- Не-а, - натянул на глаза кепи Серёга.
   После ухода девчонок наступила знойная тишина. Речка своим журчаньем и тихим плеском совсем убаюкала забияк, и мальчишки не заметили, как уснули крепким сном.
    Когда солнце село за лес, с речки потянуло блаженной прохладой. Пацаны проснулись. На них уже падали длинные тени деревьев и кустов.
- Ёлки-моталки-выкруталки! Ну и позагорали! - подскочил Ворович.
- Однако весь день, что ли проспали! - бросил кепку в траву Крещенский и начал натягивать футболку.
   Антон в недоумении посмотрел ему в лицо и вдруг взорвался смехом, тыча пальцем в его глаза.
- Ты чё, перегрелся что ли? - ударил его по пальцу Серёга.
   Ворович, тыча в его лицо, продолжал хохотать и насилу выдавил:
- Да у тебя морда, как у клоуна наполовину сгорела! Ой, не могу! Ой, умора!
   Крещенский панически ощупал лицо, хватаясь то за лоб, то за щёки, и испуганно вытаращился:
- То есть, как наполовину?!
- Да-к, под козырьком-то не загорело! - от души ржал Антон. - Ты ж кепку-то на полморды напёр!
- Ты это серьёзно? - растерянно ощупывал лицо Серёга, сокрушаясь: - Ё-моё! Надо было так уснуть! Как ходить-то теперь...
   Антон ещё больше расхохотался, представив полузагорелую физиономию друга. Вот будет смеху среди ребят! Бесплатный цирк!!! Он снял очки и, вытирая от смеха выступившие слёзы, проговорил, похохатывая:
- Ходи билеты на цирк продавай!..
   И тут вдруг Сергей схватился за живот и, покатившись в траву, захохотал! Антон, глядя на него, тоже продолжал хохот. А Крещенский, указывая на него пальцем, выдавил сквозь душивший смех:
- А ты... ты... очкарик!..
   Ворович моментально прекратил смех и, открыв рот, застыл.
- Гля, очки прямо на морде отпечатались! Как обезьяна! - хохотал Сергей над Антоном, колотя пятками об землю.
   Ворович пощупал свой нос, глаза, посмотрел на очки и плюнул:
- Тьфу ты, прорва! Вот, что значит, не везёт, ёлочки-моталочки!!!
   Так они и поплелись с речки - один в очках, другой с натянутым кепи на глаза. Под собственный настрой Крещенский и Ворович затянули унылую песню, которая так и называлась «Тоскливая песня»:
- Заплачет осень ржавыми дождями
и землю забросает всю листвой,
прогонит в дали журавлей печальных.
И лишь тоска останется со мной.
   Я песню сочиню про всё про это,
   про осень и про слёзы про её,
   и как сгорело очень быстро лето,
   хотя я очень долго ждал его!
Пройдут века, меня уже не будет,
лишь серый прах останется в земле.
И песни будут петь другие люди,
на вряд ли кто-то вспомнит обо мне.
   И лето погорит, тоску оставив
   моей холодной и сырой земле.
   Заплачет осень ржавыми дождями
   и позовёт прогнатых журавлей.
              м- м- м…
   Никто не может найти ответа на вопрос «что такое – «не везёт» и как с ним бороться?».

продолжение следует --------------------