Американка

   Девчата затеяли разговор на тему, есть ли красивые мальчишки. А если есть, тогда для чего им нужна эта красота? Многие девочки красивых мальчишек больше боялась, чем не любили. К таковым относилась и Столичная.   
- Ничего в их красоте хорошего нет. Все одинаково грубые невежи! Если мужчина слишком красивый, это стопроцентный урод! – кривила губы Столичная и передёргивала плечами: - Ходят, всех своей любовью морят, как мухоморы мух!
- Ты же сама не лучше чем они! – подначивали, смеясь подружки.
- Девочки, красивых мужчин без присмотра оставлять надолго нельзя. Их сразу уводят! Поэтому они ужасно проблемные особи! – не обращая внимания на подколки, серьёзно поучала Красотка.
   Не хотела девчонка, чтобы её чувствами играли. Хотя сама была совсем не прочь позабавиться.
- Вот уж чья бы корова мычала, а твоя бы молчала! – с презрением бросила Макарина Санька.
- Возможно ты и права, - без обиды согласилась пожирательница мальчишеских сердец.
   Хоть и не говорила Светка вслух, что по уши влюбилась в белобрысого цыгана, а всё равно все про это судачили. Не могла она его просто так выкинуть из юного сердца. А он сидел в её нежном сердце, словно болючая заноза! Она даже не замечала тоскующего взгляда Смирнова. А мальчик как умел и как мог прятал эту тоску в своём юном сердце.
   Игру «Американка» знал давно каждый второй. Тот, кто кому-то продувался в споре, безукоризненно целовал ту, на которую ему показывали. На веранде мальчишки затеяли спор. Карбинский и Гроновой из трёхлитровых банок должны были выпить воду на скорость. Кто быстрее выпьет, тот выиграл. Спор этот затеял Карбинский не с Гроновым, а с Гудзаковым. Не знал несчастный северянин, какой Мишка водохлёб. И естественно спор Алёшка продул Гудзакову с треском! Воду Мишка выпил из банки, как корабельный насос!
- Приказываю десять разов целовать Красотку! - хохотнул Гудзаков.
- Да не вопрос! Как только увижу её, так и зацелую! – тряхнул белыми кудрями Алёшка и решительно встал: - Айдате на охоту за королевой!
   Мальчишки пошли по лагерю искать Столичную. Увидев за корпусом толпу, они направились к ним. Девчонки с пацанами придумали играть в «бутылочку» на поцелуй. По одну сторону в кругу сидели девчата, по другую - мальчишки. Румянец прорывался у целовак разный – кого-то бросало в жар, кто-то бледнел, и стыдно было и приятно. Спорщики немедленно влились в азартную игру. Играли не слишком шумно, чтобы не привлекать внимание взрослых. Такая игра не одобрялась в лагере. Сдавленно ухохатываясь друг над другом, ребята хватались за бока! Не все целовались умело.
   Вскоре туда же внесло и Столичную. Увидев девчонку, Гудзаков толкнул в бок Карбинского и кивком головы указал на прибывший объект спора. Столичная охотно присоединилась к игре. Карбинский вертанул бутылку и в ходе её вращения, нахально тормознул в сторону Светки. Он знал, что эта девчонка его игнорирует. Впрочем, как и он её. Она себе цену знала. Он ещё больше ценил себя. Оба они были от природы красивы как две куклы по заказу. Но спор обязывал неукоснительно подчиняться правилам.
   Глядя на Светку, Алёшка дёрнул бровями и хитро улыбнулся. Светка глянула по сторонам на игравших и недовольно начала подниматься со словами:
- Ну уж, миль-пардон! С ним я целоваться не стану! - и с презрением глядя на Карбинского, скривила губы: - Все видели, что ты сыграл нечестно! Мухлёвщик!
- Иди сюда! – угрожающе поднялся Карбинский, потирая руки, и ехидно хохотнул: - Полюбить так королеву! Проиграть так миллион!
- А вот это видел?! - скрутила дулю Столичная и попятилась, но тут её резко в спину толкнул на Карбинского Гудзаков! Алёшка крепко схватил девчонку за голову в попытке поцелуя.
- Отпусти, паршивец! - со злостью вцепилась в кудри пацана девчонка и начала пинать его по ногам!
   Поднялся шум!
- Можно подумать, что кроме неё никого не нашлось! - завистливо фыркнула Жарикова.
- Да они же терпеть друг друга не могут! - хохотнула Розина Розка.
- Да Лёшка небось "американку продул", - догадалась Шкурина Нина.
   Столичная начала яростно драться и оцарапала щеку пацана. Неизвестно чем бы закончилась такая игра, если бы на шум не объявился Кольцов Сенька. Увидев на земле бутылку, он враз сообразил в чём дело и без разговоров сгрёб за ухо Карбинского и Столичную, растащив их в разные стороны!
   Увидев комсорга, толпа сыпанула наутёк! Алёшка и Светка, схватились за руки Сеньки! Кольцов уши не отпускал и сквозь зубы процедил:
- Ну чё, уши вам оторвать или вывернуть наизнанку, чтобы вы этим больше не занимались?!
- Я больше так никогда-приникогда не буду играть! Честное пионерское! – первая взмолилась Светка, боясь услышать треск уха.
   Карбинский упорно молчал, сжимая руку Сеньки.
- Галстук сначала верни, честная пионерка, - словесно кольнул Сенька Столичную и, оттолкнув, отпустил её ухо.
   Девчонка тут же удрала. Сенька перевёл строгий взгляд в наглые голубые глаза Алёшки и ещё крепче сжал ухо. Пацан не вытерпел и прошипел:
- Сень, ухо порвёшь…
- А ты репутацию лагеря, - злобно прищурил глаза Сенька. – Что о нас будут говорить, если все возьмут с вас пример?
- Но мы же ничего запретного не делали, - тихо возмутился Алёшка, не желая уступать свои позиции.
- Север, если сильно захочешь целоваться, поцелуй забор!– язвительно посоветовал Сенька.
- Ну… это не гигиенично, – схохмил Алёшка.
- Я второй раз предупреждать не стану! Ещё раз застукаю за подобными играми, весь целовальник разобью и вылетишь из лагеря, как пробка!
- Между прочим, твоя Катька тоже целуется с пацаном! – со злости выдал Кольцову Алёшка.
- Значит, тоже получит по щам! – варом вскипел Сенька на сестру и тут же резко отпустив ухо Алёшки, ощутимо треснул его в это же ухо!
- ИХХ!!! – зажмурившись, схватился за ухо Карбинский.
   Из-за угла корпуса весь в тревоге показался Рогачов. Кольцов развернул и толкнул Алёшку Борьке:
- Разговаривай, командир! Учи уму-разуму, если не хочешь, чтобы ряды твоего отряда поредели!
   Кольцов ушёл. Борька взглянул на красное ухо Карбинского и покачал головой:
- Скажи, Север, спасибо, что ухо осталось на месте.
- Спасибо! – ехидно бросил Алёшка и, осторожно трогая ухо и поцарапанную щеку, грустно попросил: -  Командир, только ради Бога не прессуй моралью. И так тошно, - и ушёл весь в нервах, бурча в адрес Столичной: - Вот натура кошачья! Весь фасад испортила!
   Рогачов знал, что этот мальчишка любил целоваться. Он целовал даже кухонную лагерную кошку Тошку и Собакевича в мокрые носы. Вот и сейчас, дабы успокоить свои нервы, Алёшка поймал собачонка и начал тискать, как мягкую игрушку и крепко целовать:
- Пёсель ты мой! Хорроший! Мнцо!
- Хватит тебе его мучить! – сделала замечание пионервожатая.
- А я его не мучаю! Я его люблю! – солнечно улыбнулся от ласки одуревший пацан.
- Глистов нахватаешься, вот и будет тебе вся его любовь! – пуганула Галя.
- Неправда! Он здоровый! Скажи, пёсель, я здоровый! - умилённо потрепал мальчишка собачонка и начал целовать мохнатые щёки и в мокрый нос: - Мнцо! Мнцо!!!
- Тьфу, дурачок блажной! – плюнула Галя и погрозилась: - Не оставишь животных в покое, скажу чтобы их выгнали из лагеря. Кошка уже небось лицо поцарапала так?
- Двуногая кошка, - уточнил Карбинский, отпустил Собакевича и поджав глаза выразительно с оттенком обиды произнёс: - Галина, майн дог из майн френк! Собака друг человека! Ферштейн? А вы так о ней… нелестно…
- Укусит тебя когда-нибудь твой дог за рот или за нос, тогда узнаешь, кто он такой. Ферштейн? - невозмутимо отозвалась вожатая.
- Запомните, Галина, хорошо, когда собака - друг. И нехорошо, когда друг - собака, - не уступая спор, процитировал обожатель поцелуев.
   Едва сдерживая смех, вожатая покачала головой, не в силах дальше спорить. Победила упёртость!
   Алёшка поднялся с крыльца и ушёл в корпус.
   Борька заглянул на девичью половину и позвал:
- Столичная! Можно тебя?
   Девчонка поняла, зачем её зовёт командир отряда и заочно покраснела. От обиды Борьку не смутили даже её прелестные аквамариновые глаза. Девчонка кокетливо склонила голову и уставилась на командира:
- Я слушаю тебя, Боря.
- Я тебя прошу вести себя скромнее, - сдержанно попросил Борька.
- О, как серьёзно сказано! – усмехнулась девчонка.
- Серьёзно, не серьёзно, а отряд мне не позорь! Или мы хуже других чтобы за кого-то хлопать глазами? – обиделся Рогачов.
- А ты, Боренька, не хлопай глазками. Ты моргай, - посоветовала Столичная.
- Ты, наверное, меня не поняла, - поменял тон Борька на строгий и словно треснул по лбу: - Моргать глазками с Лёхой придётся вам, ещё раз такое отчебучите! Ваше присутствие в лагере я могу отстоять. А вот если ты не вернёшь свой галстук здесь, придётся причину объяснять в школе и заново вступать в пионеры с малолетками!
   Столичная испуганно округлила глаза! Борька продолжил словесное битьё:
- Не, ну если очень хочется целоваться, ради Бога! Лёха уже всех вас девчонок, наверное, перецеловал тут. Остались одни вожатые и воспитатели.
- Но мы же просто играли, - начала оправдываться Светка.
- Значит, играйте по-другому, - сердито оборвал Борька.
- Я всё поняла, Борис. Это больше не повторится, - уже без кривляний заверила Столичная.
- Очень хочется надеяться и верить, - пробуравил Борька девчонку холодными глазами и ушёл.
   Охоты поиграть в «бутылочку» на сегодня больше не было.
   После ужина Сенька перестрял сестру у доски объявлений и потянул за рукав:
- Зайди-ка, сестрёнка, разговор к тебе есть.
   Катька со спокойной душой пришла к брату, думая, что у него к ней имеются важные дела. Она уселась на стул и вопросительно уставилась на него большими глазами. Сенька молча смотрел на сестру так, будто впервые её видел. То, что ему брякнул Карбинский, у него никак не укладывалось в голове. Неужели Катька действительно целуется с кем-то?! Вроде ещё не выросла…
- Сень, ну ты чего хотел? – не выдержала взгляда Катька.
   Сенька шумно вздохнул, прищурил глаза и задал неожиданный для сестры вопрос:
- Скажи мне, пожалуйста, честно, ты с кем целуешься?
   От такого вопроса девчонка ошарашено округлила глаза, открыла рот и резко покраснела! И Кольцов чётко понял, что это правда! Катька медленно начала вставать со стула. Сенька грубо толкнул её назад и тихо пригрозил:
- Катюха, если я ещё хоть один раз услышу от кого-то подобное, я тебя жалеть не стану. Ты меня знаешь. Я просто надаю тебе по шее, как это делаю другим. Ты не особенная. Ты меня поняла?
- Поняла, - едва слышно проронила Катька и, испуганно глядя на брата, заломила бровки: - Сеня, но мы же с этим мальчиком просто дружим.
- Значит дружи правильно! – сухо бросил Сеня и кивнул на дверь: - Иди и будь хорошей примерной девочкой, чтобы мне за тебя не было стыдно.
   Катька ушла, понурив голову.
   М-да, тяжела жизнь юного отряда подростка. Уже не маленькие, но ещё и не большие.

продолжение следует ---------------------