Профессор Дарбинян

Студенческие годы всегда приходят на ум яркими воспоминаниями. Ведь мы были так молоды и перед нами совсем не стояли такие глобальные проблемы, какие сейчас имеются у современной молодёжи и моей страны в целом. Была юная беззаботность и море позитива, юмора. В связи с последним были люди, которых и сейчас, спустя столько времени, нельзя вспоминать без тёплой улыбки.

Так, например,  профессор кафедры общей терапии Феликс Степанович Дарбинян - прекрасный клиницист, типичный армянин с характерным лицом, невысокий, смуглый, очень живой и активный, где-то смахивал на известного французского комика Луи де Фюнеса. Он преподавал нашей группе, и первые осмотры больных в клинике мы делали вместе с ним, постигая азы медицины.

Дарбинян был увлекающимся человеком, как-то он показывал нам диагностическое исследование больного техникой перкуссии, выстукивая пальцами по стене, и настолько увлёкся разнообразием полученных звуков, что, перкутируя,
опустился на корточки, напрочь забыв о нас. Потом оказалось, что звуковое разнообразие было вызвано электрическими проводами, пролегающими под слоем штукатурки.

Наша группа была из русского потока факультета и с нами профессор проводил занятия на русском языке, которым, впрочем, владел, но не на все сто:
- У больного ми слушаем мелкопузырчатые хрыпи...

Очень активно жестикулируя, показывая на себе, говорил о болезненно увеличенных селезёнке и печени:
- Здесь ми имеем спленомегалию и гепатомегалию, - при этом, перепутав, показывал свой правый бок, а потом левый.

Если занятия проходили в его кабинете, при телефонном звонке он брал трубку и говорил:
- Ф С Дарбинян слушает, - и если это был кто-то из вышестоящего руководства, то вставал с места и вёл разговор стоя.

После теоретических уроков переходим к практике и профессор глубокомысленно обещает нам:
- Следующий урок проведем в постели больного, - мы в шоке.

Первые навыки медицинской этики советской эпохи он нам прививал своим особым методом, так, стоя над головой обычного больного, он нас учил:
- Мы же не скажем больному, что он смертельно болен, что у него рак, мы его успокоим и скажем, у вас всё будет хорошо, - и тут, заметив испуганный взгляд больного, он говорит ему - и у вас всё хорошо!..
Этому больному через пару минут медсёстры бегом несли валокордин и валидол.

У нас в группе были дети известных номенклатурных чиновников, многие из которых, мягко говоря, плохо осваивали учебный материал. На экзамене профессор был прямолинейно честен. Он, поморщив лоб, с усталостью слушал слабые ответы, при ляпах упрашивая говорить «тише, ещё тише», но, если в них находил что-то правильное, оживлялся, радуясь, как ребёнок, просил повторить «погромче, ещё раз повторите, громче». Честность была даже в выставлении оценок, он с серьёзным видом говорил такому студенту:
    - Ви ответили на, - и рисовал в воздухе пальцем гигантскую единицу или двойку, - но я вам ставлю, - в воздухе возникала пятерня профессора, и менее пафосно, несколько грустно, добавлялось - привет папу!

Профессора уже нет в живых и его ученики выросли, превратившись в известных или не очень врачей, работающих в разных точках нашей планеты. Но одно их объединяет, это любовь к профессии, которую он привил нам, а также искренность и честность по отношению к самому себе.

28 мая 2021