Затяжные дожди

Суббота, если она не рабочая, всё равно - не выходной день, особенно у женщин. Сколько они всего перелопачивают - уму непостижимо. И ведь всё надо держать в голове: что купить, починить, приготовить, что постирать, погладить, помыть, отскоблить, уроки с детьми выучить, самоделки смастерить, стихи наизусть вызубрить... А если ещё есть дача...

В одну из таких суббот я еду на дачу в пригородном автобусе. Суета и давка улеглись, когда все пассажиры, в основном женщины, наконец-то расселись по своим местам, уплатив за проезд. Второе пандемийное лето обещает быть оживлённее предыдущего. И меры предосторожности не такие суровые, и люди пообвыклись - маски не на всех... В салоне пахнет помидорной рассадой, свежим хлебом, духами, потом, табаком - жизнью! Моя соседка - женщина средних лет. На ней премиленькое летнее платье в мелкий цветочек - какое и должно быть летом у дачницы, волосы подобраны заколкой-крабом, так, что немного прядей обрамляют лицо, и эта небрежность делает её ещё более милой. Она слушает музыку в наушниках, улыбаясь и немного постукивая пальцами в такт по смартфону. Другая рука придерживает довольно объёмную сумку с кустами малины и всякой поклажей, столь необходимой на даче. Солнце пригревает через стекло, моя спутница раскраснелась и задремала, чуть склонив голову к стеклу, и я даже немного завидую такому счастью и беззастенчиво разглядываю её (каюсь!). Обручальное кольцо и фенечка на запястье завершают картину: замужем и есть дети (моя дочь тоже плела нам в подростковом возрасте фенечки на удачу мужских и женских оттенков, обеспечив всю семью счастьем).

И вот зажужжал под ладошкой соседки гаджет. Женщина, приоткрыв один глаз, щурясь на солнце, читает сообщение. После отворачивается к окну и я вижу как вздрагивают её плечи. Сначала не понимаю ничего, но когда она прикрывает ладонью рот, чтобы не разрыдаться вслух, до меня доходит, что что-то произошло.

Я опускаю ладонь на её руку.
- Что-то случилось? Вам помочь?
Она вынимает наушник из уха, переспрашивает и отрицательно машет головой, но плакать не перестаёт, и кажется маска, напитавшись слезами, сейчас съедет вниз, и я увижу её лицо... Мы едем, едем, а она всё плачет и плачет. Тихо так, обречённо и беззвучно, как будто солнышко зашло и пришла поздняя осень с затяжным моросящим дождём.... Потом, напечатала ответ, отправила, и  столкнувшись со мной взглядом, словно взвесив все "за и против", повернула ко мне экран смартфона. Мне неловко, но взгляд уже выхватил три коротких сообщения. Сознаюсь, они просто потрясли меня:
"- Прости меня! Я чёрствый человек.
- Бог простит и я прощаю. Лаваш купила.
- Молодец! Ещё раз прости."

То есть, ехала она вот так беззаботно, а тут у неё просят прощение за что-то произошедшее утром, и всколыхнулось ТАКОЕ МОРЕ ОБИДЫ, что хватит ей на всю дорогу. Причём, когда она покупала лаваши (вот откуда пахнет свежим хлебом в салоне), она не плакала, а спокойно (спокойно ли?) села в маршрутку и даже слушала музыку (беззаботно, как мне казалось).

Что же мы, люди, делаем? Мы, любящие и любимые, вот так просто, походя обижаем свою половинку, грубым, резким словом, нежеланием выслушать, вникнуть в то, что у неё на душе? И не на дачу ей надо бы сейчас ехать, а на концерт! И не кусты малины должны быть в руках, а букет роз! И не фенечка из бисера, а хотя бы серебряный браслетик.
Но она, после размолвки, смиренно едет исполнять свой долг, сажать малину, полоть и сеять что-то. Потом тот, что на том конце связи, приедет (скорее всего он-то на машине) со своего субботнего футбола или из сауны (что там у него по графику?), и будет есть этот лаваш и что-то, что она ему приготовит. Дай Бог, чтобы это его осознание прощения было глубоким, и её солнце больше не заходило за тучи. Потому что, накопившаяся чёрная влага проливается тогда на землю, а мы думаем, что это весна холодная и лето дождливое... А это просто женщина обижена, и идут, идут затяжные дожди.