Ч. 166 Судьба жандарма

Предыдущая страница   http://proza.ru/2021/06/06/1075

Помнится, в школе мы воспринимали Бенкендорфа кем-то вроде Берии, вошедшего в историю отечества только тем, что преследовал несчастного гения русской литературы. На самом деле, разница огромная.
 
Бенкендорф был отважным воякой, отличился в многочисленных схватках. Жандармcкие подразделения в русской армии появились по примеру Франции. В них брали наиболее опытных офицеров и рядовых, на нравственность которых можно было положиться.

Дело в том, что буквально с первых дней Отечественной войны 1812 года стали появляться мародёры и дезертиры, как из нижних чинов, так и среди офицерского состава.

Борьбу с этим позорным явлением поручили генерал-лейтенанту Карлу Фёдоровичу Гессе, который получил приказ расстреливать мародёров на месте. Первых семерых солдат, схваченных за грабёж под Смоленском, расстреляли там же.
 
«Отличился» прапорщик 6-го егерского полка Тищенко. Его оставили в тылу войск с командой егерей, чтобы печь хлеб для полка. Вместо этого Тищенко без особого труда убедил солдат заняться грабежами.
 
Он превратил свой отряд в банду, состоявшую из 26 человек, которая грабила деревни и помещичьи усадьбы, убивала мужчин и насиловала женщин. Чтобы поймать негодяев, создали специальный отряд численностью в 100 человек.
 
Им удалось выследить и 14 сентября 1812 года захватить бандитов в деревне Полозье. После ожесточённой схватки дезертиров обезвредили. Новоявленного Дубровского, в карманах которого обнаружили украденные 215 рублей ассигнациями, 27 рублей 25 копеек серебром и голландский червонец, расстреляли на месте.
 
Остальных прогнали три раза сквозь строй из тысячи человек со шпицрутенами. Тех, у кого нашли смягчающие обстоятельства, трижды прогнали сквозь строй из  500 человек.

Но и эти меры не остановили грабежи. Продолжались случаи, когда офицеры сколачивали банды из солдат-дезертиров разных полков и повторяли преступления Тищенко. Не гнушались даже грабить церкви и костёлы.
 
Шайку «специалистов» по костёлам арестовали в Брест-Литовске. 20 сентября 1813 года полевой аудиторат приговорил её участников к расстрелу. 27 ноября 1813 Барклай-де-Толли утвердил приговор. Преступников расстреляли.

Однако расстрелы, приговоры к наказанию шпицрутенами, что часто тоже означало смерть, но только мучительную, отправка на каторгу в Сибирь только несколько уменьшили размах дезертирства и связанного с ним преступлений.
 
С этим требовалось бороться профессионально. Так появились подразделения жандармов, в задачу которых входили пресечение мародёрства, дезертирства и поддержание порядка в войсках.

Бенкендорф приобрёл опыт борьбы с мародёрами и бандитами, когда очищал от них Москву, оставленную отступавшими французами.

Но в России вполне разумные вначале вещи потом часто превращаются чёрт знает во что. Функции жандармов как военной полиции довольно быстро переродились в политический сыск.
 
Из архивных документов и записок Бенкендорфа известно, что всю Российскую империю разделили на несколько жандармских округов. Каждым округом командовал генерал, а в каждую губернию, входящую в округ, назначили по одному штаб-офицеру.

Сначала штаты были небольшими по численности, но наши чиновничьи организации испокон веков умеют размножаться делением, умножением, почкованием и ещё множеством иных известных и малоизвестных науке способов.
 
Да и зачем заглядывать вглубь веков, разве мы с вами не видим, как стремительно растёт чиновничья рать? Страна скукожилась по сравнению с Советским Союзом, как шагреневая кожа, а племя чиновников увеличилось почти вдвое.
 
Бенкендорф предложил Лесовскому должность начальника Московского жандармского округа. Прежний начальник округа, генерал-лейтенант Александр Александрович Волков, сошёл с ума. Несчастный помешался на том, что поляки хотят сделать его королём Польши.
 
Оклады у жандармов были намного выше, чем в армии, а работы у начальника округа не больше, чем у гражданского губернатора. Лесовский охотно согласился. Существует ещё одно объяснение, почему Лесовский перешёл в жандармы, приведенное Александром Ивановичем Герценом:

«Лесовский, сам поляк, был не злой и не дурной человек; расстроив своё именье  игрой и какой-то французской актрисой, он философски предпочёл место жандармского генерала в Москве месту в яме того же города».
 
Но Александру Ивановичу безоглядно доверять не приходится, привирал он довольно часто, и всё же дыма без огня не бывает. В личном деле Лесовского записано, что в 1830 году ни у него, ни у жены не было ни родового, ни благоприобретённых имений.
 
Зато были у них  «5 душ мужска и 1 жёнка, благоприобретённых дворовых людей». Куда-то ушли имение и четыреста крепостных. Единственное, что осталось от прошлого у Лесовского – это прекрасная библиотека, на которой воспитывались его дети.

Генерал купил, как скот, пять мужчин и одну женщину для прислуги. Проклятое клеймо рабства надолго осталось в душах нашего народа.

Много лет прошло с тех пор, но вот так и не удаётся большинству моих сограждан выдавить раба из своей души, о чём когда-то откровенно поведал в письме Антон Павлович Чехов. Но даже он был вынужден признаться в безуспешности собственных усилий.

Всё же моя главная цель - рассказать о сыне, а не об отце, поэтому дальше придётся закончить рассказ о Стефане Ивановиче Лесовском скороговоркой. Генерал последовательно руководил тремя округами корпуса жандармов.
 
На этой должности он сумел сохранить порядочность, не пытался состряпать липовых раскрытий заговоров, чтобы потом за такие «заслуги» получить ордена, деньги, звание. В общем, нетипичный жандарм для всех времён родного отечества.

Когда будущий известный поэт и публицист, студент Николай Платонович Огарёв и его товарищи собрали деньги для арестованных людей, публично выражавших сочувствие восставшим полякам, их ждали арест и суровое наказание.
 
Студентов арестовали. Генерал приказал привести их к нему. Ограничившись назидательной беседой, он распорядился отпустить юношей. И это был не единственный случай. 

За студента Николая Станкевича он не побоялся заступиться даже перед царём. В то же время, как контрразведчик,  Лесовский доказал свой профессионализм.

Жандармская агентура никогда не служила образцом высоких моральных качеств. Одним из жандармских агентов трудился авантюрист и провокатор Роман Мэдокс, который попытался сделать карьеру, придумав новый «заговор декабристов», находившихся тогда в Сибири.

Стефан Иванович изобличил провокатора во лжи. До встречи с Лесовским этот пройдоха успешно морочил головы всему столичному жандармскому начальству.

В 1834 году Стефана Ивановича назначили сенатором. Сенат тогда был высшим органом суда и надзора. Для него это была почётная отставка. В 1839 году Стефан Иванович Лесовский умер.

Его сын Стефан к тому времени уже стал офицером.

Продолжение http://proza.ru/2021/06/08/1211

Портрет Александра Христофоровича Бенкендорфа