Женщина 18

Я вздохнул с облегчением… Она успела! Успела, и всё тут! Минута – и уехали бы! А она… Она – молодец! И сейчас сидит, растрёпанная, с поплывшим макияжем, слипшимися волосами на лбу. Совсем не идеальная, безукоризненная. А обычная! С неровным, чуть нервным глубоким дыханием.
Мы не разговаривали. Просто каждый занимался своим делом, пока водитель маршрутки старательно крутил во все стороны руль, увозя нас с вокзала, старательно объезжая самые запруженные машинами участки пути. Я слушал музыку: буквально несколько минут назад наткнулся на свежий альбом давно забытой мною группы. А она сейчас красится. Ну как сказать… Приводит себя в порядок. Корчит гримасы в маленькое зеркало, умещающееся в её раскрасневшейся ладошке. Да что она там может увидеть? А! Вот глаз подводит! Видит его, подправляет! И собирай потом из этих фрагментов общую картину. Восхитительная внимательность и сосредоточенность, точность и выверенность движений. Жаль, что это касается так малого количества вещей в женской жизни. Накраситься, приготовить на скорую руку ужин (который будет в разы вкуснее тех, что планируются, под которые закупаются корзины продуктов в магазинах), собрать ребёнка в школу, поправить торчащий ворот рубашки мужа. И все эти движения и порывы без задней мысли, без лишних рассуждений, на автомате.
Машина ощутимо подпрыгнула на кочке. Странно, столица, а дороги не везде идеально ровные. Телефон, так небрежно раскачивавшийся несколько мгновений назад на колене, нырнул вниз. Зеркальце соскочило в том же направлении. Рывок – и мы столкнулись головами. Из глаз прыснули слёзы и со смеху. Каждый потянулся за самым важным на тот момент. Она – за зеркальцем. Я – за ЕЁ зеркальцем! Помочь ведь надо было! Что с телефоном? В порядке! Музыка звучать не перестала, а на экране налеплено защитное стекло. Максимум – треснет.
Успокоившись, услышав в свой адрес несколько неприятных комментариев, тем не менее, не придав им никакого значения, вернулись к первоначальным занятиям. Всё так же молча. Даже не переглянувшись!
Из города мы выехали минут через пятнадцать. На часы смотреть не приходилось, сосчитал по количеству прошедших песен, взяв за среднее значение в четыре минуты на композицию. Меня стало клонить в сон. Её тоже. Совсем скоро глаза закрылись…
«Она такая нежная и милая, чистая и практически идеальная. Нельзя создавать себе идеалов, но это не было надуманностью и наигранностью. Настоящая! Она что-то говорит мне, но я не стараюсь вслушиваться, не стараюсь понять, а просто наслаждаюсь мелодией, что рождает её голос. Она заполняет душу и сердце, дрожит, застывая на барабанных перепонках. Становится тепло. Хочу обнять. Но боюсь оборвать образ в самом его прекрасном проявлении.  Я не хочу его терять.
Она поднимается со своего места, проводит рукой по волосам, едва заметно улыбаясь. Конечно же, она считала в моём взгляде тепло и нежность. Несколько раз высказывалась раньше, что её смущают мои глаза. А я пытался объяснить, что никому больше такого не получится увидеть. Не верила, смущалась. А потом привыкла.
Привыкла… Привык….»
Машину снова ощутимо тряхнуло. Сейчас мы уже едем каким-то непонятным путём. Справа – лес, слева – лес, впереди – прямая дорога, уходящая вверх где-то в районе горизонта. Ориентиры? Никаких!
Её голова медленно сползает вниз с моего плеча. Очень осторожным движением меняю положение руки, чтобы больше не допустить такого спуска. Будет очень неудобно. Уснула, задремала, расслабилась. Волосы поправлены, хотя, от встречи с моим плечом чуть сбились. Макияж в порядке. Она не фанатична в использовании «подручных средств» для обретения красоты. У неё это есть, остаётся лишь легонько подчеркнуть. И мне это действительно нравится.
«Какое-то необычное, практически безлюдное кафе. На столе два бокала, несколько кусков пиццы на огромном белоснежном блюде, и две руки, сцепленные так крепко, что ничего в этом мире не сможет разорвать эту связь. Ничто и никто. Лишь сами, если отпустят…»
Если так можно сказать, то я выспался. Просто в какой-то момент очнулся от этой дрёмы, в которой пребывал (сверюсь с часами) прошедшие полтора часа. Очень неплохо! Я был неосторожен, когда взглянул на часы, ведь потревожил её, спящую на моём плече. Она вздрогнула, чуть отстранилась, но тут же улеглась комфортнее.
Я снова глядел на неё. Какое-то странное теплое, нежное ощущение родилось в груди. Странно, ведь я о нём уже давным-давно позабыл. А тут… Вдруг… Ни с того, ни с сего…
Мы подъезжали к остановке, так сказать, по требованию. Сейчас машина остановится, и она проснётся окончательно. А хотелось бы дольше хранить этот момент. Зафиксировать в памяти? Сделано!
Да, действительно. После остановки она тут же проснулась. Не понимания ничего, находясь в какой-то прострации, девушка несколько мгновений провела на моём плече.
- Ну что, уважаемые, у вас есть десять минут на то, чтобы размяться, сходить в туалет, и покурить! А практически опоздавшая на маршрутку Кристина пусть подойдет ко мне!
Девушка вздрогнула, услышав своё имя. Кристина… Теперь его знал и я. А сейчас – самый неловкий момент.
В это самое мгновение она поняла, что было не так…
- Извините, я уснула, не заметила, как устроилась на вашем плече! – смутилась девушка, глядя на меня.
- Ничего страшного! Вам было удобно?
- Да!
- Тогда хорошо!
Я просто отвернулся, став вглядываться в происходящее за окном. В сгущающейся тьме мелькали автомобили, вспыхивая яркими точками, освещая себе путь. Они все куда-то торопились, куда-то направлялись. Быть может, к своим людям, на плече которых удобно и тепло устроиться…