Черный туман. Во власти монстра. Глава 3

Зима выдалась очень холодной и морозной. Холода наступили так внезапно, что многих застали врасплох. Например, Кэрол. Примерив свою прошлогоднюю курточку, девочка обнаружила, что она стала безнадежно мала. Та же история была и с обувью. Кэрол обратилась к матери, которая не соизволила побеспокоиться о дочери. Элен устроила настоящий скандал, накинувшись на ребенка, обвиняя то ли в том, что девочка растет, то ли в том, что она сама растратила на своего хахаля слишком много денег и на нужды дочери у нее не осталось.

— Я зарабатываю потом и кровью, я не могу каждый год покупать тебе новый гардероб! Влезешь и в этот, не так уж ты и выросла! — она швырнула в лицо девочки сапоги. — Ну-ка, надень!

— Они не налезают, мам, — покачала головой Кэрол.

— Не ври! Надевай, сказала!

Девочка застыла, прижимая сапожки к груди и смотря на мать сквозь пелену слез.

— Что ты смотришь на меня стеклянными глазами? Я повторять не собираюсь! — вырвав у нее сапоги, Элен ударила ими по лицу девочки. — Надевай! Ишь ты, сапоги она у меня требовать вздумала! А ты заработала на эти сапоги, а? Все лето проносилась с этими придурками, а теперь подавай ей то, подавай се!

Видя, что мать пьяна, Кэрол решила благоразумно удалиться. Но Элен схватила ее за волосы, не пуская.

— Мама, не надо…

Элен швырнула ее на пол.

— Надевай!

Кэрол, стиснув зубы, с трудом натянула распроклятые сапоги. Мать подняла ее с пола.

— Теперь куртку!

Надев куртку, Кэрол подавлено опустила голову, чтобы скрыть слезы от унижения и горести. Осмотрев ее, Элен громко расхохоталась с таким презрением, что девочка сжала худенькие плечики.

— Эй, Рут, Меган, идите скорее посмотреть на эту Золушку! Подобного видочка даже я еще не видела! Ха-ха-ха…

Не дожидаясь, пока все сбегутся на крики и хохот матери, чтобы посмеяться над ней, Кэрол рванулась прочь вверх по лестнице. За спиной неумолимо раздавался пьяный хохот матери.

Уткнувшись лицом в подушку в своей комнате, Кэрол долго пролежала неподвижно, пытаясь понять, за что мать ее так ненавидит. Но так и не поняла. Это было выше ее понимания.

Элен все-таки нашла денег и купила ей эти несчастные сапоги и куртку, так как Кэрол перестала ходить в школу.

Девочка долго смотрела на разложенные перед ней вещи, не прикасаясь. В ее глазах Элен почему-то не увидела ожидаемой радости.

— Спасибо, мама, — тихо шепнула девочка и, взяв вещи в охапку, молча ушла к себе в комнату.

Никто не знал, как противно ей было всякий раз, когда она надевала эту куртку и эти сапоги. Порой ей хотелось разрезать их на куски и выбросить на глазах у матери. Но она не могла это сделать, понимая, что сделает хуже только себе. На мать такое представление не повлияет.

Кэрол стала замечать, что нахлебник матери стал часто куда-то пропадать иногда он отсутствовал целыми сутками. Элен заметно нервничала по этому поводу, все чаще прикладываясь к бутылке. И свою злость она, как всегда, вымещала на дочери.

Эми долго косо смотрела на синяки Кэрол, которые та пыталась скрыть. И с каждым разом лицо ее становилось все мрачнее.

И вот однажды вечером она пришла к ней домой.

Кэрол очень удивил ее внезапный и к тому же поздний визит.

— Эми… Что-то случилось?

— Где твоя мать? — спросила та сухо.

— В гостиной… — Кэрол не договорила, потому что Эми без приглашения прошла в дверь мимо нее. — Зачем она тебе?

Эми не ответила, быстро пересекая прихожую.

Закрыв дверь, Кэрол догнала ее. Но прежде чем она успела что-либо сказать, Эми распахнула дверь в гостиную и решительно вошла.

Элен развалилась на диване с бутылкой в руках. Повернувшись, она недоуменно взглянула на вошедших девочек.

— Здравствуйте, мисс Гран, — с заметно фальшивой вежливостью проговорила Эми, хотя в глазах ее пылала ненависть.

— Что тебе нужно, черномазая? — с нескрываемым презрением ответила женщина и глотнула из бутылки.

— Я только пришла сказать, чтобы вы больше не смели бить Кэрол.

Кэрол приоткрыла рот, сраженная этими словами.

Элен поперхнулась и медленно опустила бутылку.

— Ч-что — что?

Эми вызывающе вздернула подбородок.

— Объясню яснее. Если я увижу хоть один синяк на теле Кэрол, все узнают о том, что вы убили свою кухарку Мадлен Гриссон.

Кэрол вздрогнула от резкого звука разбившегося стекла и уставилась на осколки бутылки. Затем медленно подняла глаза на мать. Та вскочила с дивана с побледневшим перекошенным лицом и метнула в сторону дочери яростный взгляд.

— Что ты несешь, ненормальная?! — вскричала она.

— Было ведь много свидетелей, помимо Кэрол, так ведь? — спокойно ответствовала Эми. — И одна из них Роза, которая работала у вас и которую вы недавно выгнали. Как вы думаете, а вдруг она на вас обиделась и захочет кое-что рассказать, а?

Элен опешила, вперившись взглядом в нахальную девчонку.

Господи, ей всего-то около одиннадцати, а ведет она себя почти как взрослый человек!

Кэрол сама была поражена тем, как держится, а тем более, как говорит Эми. Она напугала мать, Кэрол это видела, и не могла в это поверить.

— Кстати, — добавила Эми, — я знаю, где живет эта Роза.

— Девочка моя, ты ведь не сделаешь так, чтобы Кэрол и мне пришлось плохо, — вдруг елейным голосом заговорила Элен, подойдя к девочке, и погладила ее по щеке.

Эми отступила назад.

— Сомневаюсь, что Кэрол будет хуже, чем сейчас, когда вас посадят. Извините за беспокойство, — отвернувшись, она с достоинством вышла.

Боясь остаться с матерью наедине, Кэрол пошла проводить ее.

Когда они остановились у двери, Кэрол со слезами на глазах ее обняла.

— Спасибо, Эми, я никогда этого не забуду.

— Все будет о ‘Кей, сестренка. Это было проще, чем я ожидала, — Эми повернулась чтобы уйти но вдруг обернулась и посмотрела прямо в глаза Кэрол. — Я никогда никому не дам тебя в обиду. Обещаю.



После смерти Спайка Эми упорно отказывалась возвращаться домой.

Ни слезы матери, ни угрозы отца не могли заставить ее это сделать. Слишком глубока была ее рана и слишком велика для нее потеря, чтобы простить. Она довела родителей до отчаяния, заставив сотни раз пожалеть о том, что отказали дочери в помощи. Для девочки это было равносильно предательству, и понять его, смириться и простить она не хотела и не могла.

Эми жила в том самом сарайчике, где умер Спайк.

Она ухаживала за его могилкой, осыпая ее цветами, и рассказывала своему верному другу о том, как проводит дни. Родителям ничего не оставалось, как носить ей еду, но Эми не хотела, чтобы они приходили туда, и поэтому сама стала ходить домой за провизией. Кэрол, Тимми и Даяна не обделяли ее своим вниманием и все свободное время проводили вместе.

Когда настали холода, Эми вынуждена была вернуться в дом родителей. К тому времени она уже немного поостыла и, поговорив с отцом и матерью, простила им их ошибку.

Но сестрам Блейз это не светило. Эми сгорала от ненависти и жажды мести.

На еще свежей могилке Спайка, в тот день, когда он умер, она поклялась отомстить.

Встречаясь с сестрами-близнецами, Эми не скрывала своей агрессивности и враждебности. Хорошенько вздуть их не мешало бы, но даже Эми ощущала непреодолимый ледяной ужас перед их мрачным и постоянным спутником. Мощность и сила невероятно крупного ротвейлера, крепкие длинные клыки, бросающиеся в глаза на фоне черной, как сама ночь, шкуры, и злые, налитые кровью глаза производили довольно сильное впечатление. Всякий раз, когда его взгляд останавливался на ней, Эми чувствовала, как резко застывала кровь, а по спине пробегал неприятный холодок. Бывали моменты, когда ей казалось, что он бросится на нее и растерзает острыми зубами, как тряпку. Он словно чувствовал, что она приняла твердое решение убрать его из этого мира. Он убил Спайка. Он начал, пуля закончила. Даже если бы не пуля, Спайк все равно бы погиб от клыков Убийцы.

Как жизнь бывает несправедлива! Она направила пулю в умное и доброе создание, оставив жизнь кровожадному выродку. Но Эми не останется в долгу. Око за око. Жизнь за жизнь. Он опасен и должен умереть.

Но не так-то легко маленькой девочке убить столь сильное и яростное животное.

Эми думала, думала постоянно.

Все попытки заканчивались неудачами.

Кэрол, Даяна и Тимми помогали осуществлять ее планы, но потом стали бояться.

— Мы не сможем убить его, он слишком умен и живуч, — спорила с ней Кэрол. — Мадлен говорила, что месть губит не того, кому мстят, а того, кто мстит…

— Если мы не оставим его в покое, для нас это плохо кончится, — согласилась с ней Даяна.

— Плохо кончится, если мы оставим его в покое! — возразила Эми. — Как вы не понимаете, что он опасен!

— Понимаем, поэтому и не хотим, чтобы он разорвал нас, — девочки, объединившись, были непреклонны.

Эми сжалась на потрепанном диванчике, насупившись.

Даяна подсела к ней и погладила по голове.

— Пожалуйста, Эми, не обижайся, — умоляюще протянула она, бросив взгляд на присевшую рядом Кэрол. — Мы понимаем, что ты хочешь наказать Убийцу за гибель нашего Спайка, но неужели ты готова ради этого рисковать нашими жизнями?

Подняв голову, Эми сквозь слезы увидела устремленные на нее умоляющие и поразительно красивые глазки Тимми, примостившегося у ее ног. Пепельные мягкие волосы шаловливо растрепались, падая на светлые изящные брови, маленький пухлый ротик, казалось, вот-вот растянется в широкой и очень обаятельной улыбке, демонстрируя недавно сформировавшиеся ровные коренные зубы.

Рисковать им, этим живым ангелом? Никогда!

Она перевела взгляд на Даяну. Та не уступала брату в красоте, была очень умной и сообразительной девочкой. Через несколько лет все парни будут валяться у ее ног. Но это не заботило девочек, ее подруг. Парней с черной кожей, как Эми, она интересовать не будет, от Кэрол уже не отходил пусть пока маловатый, но с характером и поразительным упрямством Тимми. В недалеком будущем он обещал стать самым желанным парнем для девчонок. Но даже сейчас были видны его привязанность и преклонение перед Кэрол и то, что он не подпустит к ней ни одного парня. Но пока сама Кэрол не воспринимала его, как поклонника.

Эми посмотрела на Кэрол. К ней она испытывала особенные чувства. Эми жалела ее, видя, как тяжело приходится девочке, и ей, Эми, казалось, что Бог свел их только для того, чтобы она защищала Кэрол и помогала ей.

— Нет, я не хочу рисковать вами, — уже мягко ответила Эми и обняла их всех. — Вы — все, что у меня есть.

И каждый про себя повторил ее слова, обращаясь друг к другу.

— Мы — это все, что у нас есть! — весело воскликнул Тимми, радуясь своему остроумию. Девочки молчаливо согласились.

С тех пор они не делали покушений на жизнь Убийцы.



Как-то раз Тимми пожаловался, что встретил какую-то страшную старуху, которая так на него смотрела, что ему стало страшно. Девочки успокоили его, что ничего в этой старушке страшного нет, а Эми посмеялась над ним, сказав, что не ожидала, что такой смелый мальчик, как он, испугается какой-то безобидной старушки. Покраснев до корней своих прекрасных волос, мальчик больше ничего не сказал.

Позже, когда все вместе возвращались из школы, они заметили высокую крепкую старуху, которая стояла на противоположной стороне улицы и неотрывно следила за ними.

Кэрол заметила, как вдруг побледнел Тимми, стараясь не смотреть в ее сторону. Он ничего не сказал, но Кэрол поняла, что это та самая «страшная старуха», и что он все еще ее боится. Бросив взгляд на нее, Кэрол почувствовала невольную настороженность, опасность, исходившую от этой странной женщины. Ее поразил взгляд, каким она смотрела на Тимми. Если признаться, он ее тоже напугал.

Оставшись с ним наедине, Кэрол попыталась расспросить Тимми о ней, но безрезультатно. Мальчик заявил, что ему наплевать на эту сумасшедшую и отрезал все попытки продолжить разговор о ней.

— Я боюсь ее, — тихо проговорила Кэрол. — Она нехорошо смотрит на тебя, Тимми. И она действительно похожа на сумасшедшую.

Мальчик промолчал, но очень долго и пристально смотрел на нее, словно изучая.



На следующий день, поздно вечером, он прибежал к ней домой.

Кэрол с тревогой смотрела на запыхавшегося мальчика.

— Кэрол, я хочу поговорить с тобой. Сейчас, — добавил он и встревоженно обернулся назад. — Можно я зайду?

— Заходи, только тихо, чтобы мать не услышала, — Кэрол закрыла двери и провела его в свою комнату. Заперев дверь на ключ, что она делала всегда, она повернулась к Тимми.

В темноте, при свете луны, лицо его казалось очень бледным, а глаза огромными и перепуганными.

— Что случилось, Тимми?

Он внезапно бросился к ней и крепко обнял.

Кэрол заметила, что он дрожал, а сердце его колотилось, как перепуганная пташка в лапах кошки.

— Она гналась за мной. — пробормотал он, прижимаясь к ней, словно ища защиты.

— Кто?

— Она… эта сумасшедшая.

— Сядь и все мне расскажи. Все, — Кэрол усадила его на кровать.

Набрав воздуха в легкие, он заговорил:

— Она преследует меня, с того самого дня, когда я встретил ее. Как только я оказываюсь один, она появляется передо мной, как привидение. Сначала она просто смотрела, а потом стала ходить за мной по пятам. Но стоит мне встретить какого-либо знакомого, как она словно в воздухе растворяется. А сегодня…

— Что сегодня?

— У бабушки снова начались головные боли, и я пошел к Уильямсам за лекарством. Она шла за мной от самого дома, а когда я вышел из дома Уильямсов, то столкнулся с ней чуть ли не у самого выхода. Я хотел обойти ее, но она схватила меня за куртку, — он замолчал, посмотрев на Кэрол. Глаза ее расширились, в них он заметил тревогу, граничащую со страхом.

— «Пошли со мной» — прошипела она. Я стал вырываться, обзывая ее ненормальной… и еще засратой ведьмой! А она такая сильная, не вырваться! Сжала меня так, что я и пошевелиться не мог, схватила за лицо и смотрит… — мальчик содрогнулся. — Она так смотрела, что у меня коленки задрожали. А она улыбнулась и стала гладить мое лицо и волосы.

— Она действительно ненормальная, — в ужасе прошептала Кэрол и со страхом бросила взгляд в темную ночь за окном.

— Знаешь, что она мне сказала… что я… то есть она… — сбившись, он на секунду замолчал и, вдохнув поглубже, начал снова. — Она сказала: «Иди к мамочке, малыш!».

— Сумасшедшая!

— Я выкрикнул, что моя мама умерла, а она просто чокнутая гнилая рухлядь и послал ее ко всем чертям, — в голосе мальчика послышался гнев, он озлобленно поджал губы. — Я врезал ей прямо в пасть, вот, смотри, о ее гнилые зубы свез, — он показал посиневшие костяшки на довольно крепком кулачке, на которых запеклась темно-красная кровь. Кэрол ахнула, а он гордо вздернул подбородок, добавив:

— По-моему, я выбил ей зуб.

— Какой ты смелый, — постаралась улыбнуться Кэрол, поднимаясь с кровати.

— Ты куда? — подскочил Тимми.

— Я только возьму аптечку, — она открыла ящик стола и достала белую пластмассовую коробочку.

— А зачем? — не успокаивался Тимми.

Кэрол положила коробочку на кровать и зажгла неяркую ночную лампу. Взяв мальчика за руку, она потянула его на кровать.

— Садись.

Достав спирт, она вытерла с ссадин его руки засохшую кровь.

Тимми терпеливо выносил знакомство спирта с его свежими ранами, лишь иногда, когда становилось нестерпимо, морщил нос. Кэрол заботливо подула на ранки, желая смягчить боль.

— Не надо. Мне не больно, — возразил мальчик.

Кэрол промолчала и вынула из коробки бинты. Тимми отдернул руку.

— Этого не нужно. Это всего лишь царапины.

— Но, Тимми…

— Не нужно! — упрямо повторил он.

Кэрол сложила бинты в коробку, зная, что спорить с ним бесполезно. Положив аптечку на место, она присела рядом с ним.

— Надо обо всем рассказать Эми, — сказала она.

— Она будет опять смеяться надо мной, обзывая трусишкой, — надул губы он.

— Не обижайся на нее, ты же знаешь, какая она насмешница. Она просто дразнит тебя, но на самом деле она любит тебя и знает, что ты смелый мальчик.

Тимми робко взял ее за руку, не поднимая глаз.

— А ты меня любишь?

— Конечно, люблю! — засмеялась она, сжав его кисть.

— И я тебя люблю, — он поднял к ней красивые синие глаза и некоторое время молча и сосредоточенно смотрел прямо в глаза.

— Можно я поцелую тебя?

— А почему нельзя, ведь мы каждый день это делаем и никогда не спрашиваем друг у друга разрешения, — Кэрол, улыбаясь, подставила ему щеку.

Тимми дрожащими пальцами за подбородок повернул к себе ее лицо и робко прикоснулся к ее приоткрытым губам. Девочка вспыхнула и зарумянилась, изумленно уставившись на него. Тимми опустил голову, покраснев.

Впервые Кэрол посмотрела на него не как на маленького братика. Он ведь никогда и не был ей братом и никогда не будет. Сейчас он как будто сделал первый шаг к тем отношениям, о которых так мечтал. Ему недавно исполнилось десять, он был на два года младше нее, и поэтому она еще не воспринимала его всерьез. Тимми это прекрасно понимал, но это его не огорчало. Он готов был терпеливо ждать того времени, когда станет высоким и красивым, и она не будет смотреть на него, как на маленького мальчика.

— Мне надо идти, бабушка ждет лекарства, — он поднялся, надевая куртку.

— Подожди, я провожу тебя, — Кэрол быстро вынула из шкафа джемпер, курточку и сапоги, и стала быстро одеваться.

— Я не трусливый маменькин сыночек, чтобы меня провожать, — насупился Тимми.

— А если опять эта сумасшедшая…

— Я не боюсь ее!

— А я боюсь. Я буду всю ночь переживать, Тимми, — она поправила его шапку, но он строптиво снова сдвинул ее на бок.

— Я тоже буду переживать, как ты дошла одна и так поздно.

— Я останусь у вас, а завтра рано утром вернусь домой. Мать не заметит, — она натянула сапоги и выпрямилась.

— Правда? — в голосе мальчика звучала неподдельная радость. — Тогда пошли! Ты будешь спать в моей комнате, я уступлю тебе свою постель, а сам лягу на полу.

Довольно сияя, он выскочил из комнаты.

Они бесшумно прокрались к двери и вышли на улицу.

Холодный пронизывающий ветер встретил их, заставляя поежиться.

Аллейка уходила в темный жуткий коридор из сгустившейся тьмы, где зловеще завывал ветер. Кэрол снова поежилась, но теперь не от холода. Она боялась темноты, боялась всего неизвестного. Темнота у нее ассоциировалась с черным туманом, который она видела во сне и в котором ее преследовали злые желтые глаза. Эти видения всегда влекли за собой беду. Последний раз она видела их перед смертью Мадлен. Это было для нее очень далеким воспоминанием, ведь она тогда была совсем малышкой. Сейчас образ любимой старушки она восстанавливала с большим трудом, и с каждым разом он был более неясным, словно его медленно обволакивал тот самый черный туман. Тьма поглотила ее ласковую добрую Мадлен. Кэрол отчаянно цеплялась за ее образ, но он неотвратимо исчезал. Исчезал навеки…

Сжавшись от пронзительного неприятного холода где-то внутри, Кэрол молча шла рядом с Тимми по темной безлюдной аллее. Кусты и деревья встревоженно шелестели, и чем дальше они углублялись в парк, тем сильнее они шумели.

Кэрол подняла голову, прислушиваясь.

И чем больше она слушала, тем сильнее колотилось сердце.

В движении ветвей была какая-то тревога, они словно хотели ее о чем-то предупредить.

— Не бойся, я с тобой.

Кэрол невольно вздрогнула, когда холодная рука Тимми коснулась ее и прозвучал его охрипший от холода голос. Она взглянула на него, поразившись тому, как изменился его голос. Он ласково улыбнулся с каким-то совсем взрослым выражением лица и сжал пальцы.

Кэрол улыбнулась в ответ, чувствуя, как непонятное напряжение спадает.

Ах, это несносное дикое воображение! Ну как от него избавиться?

Тихое рычание где-то впереди, раздавшееся из темноты, она приняла за очередные шалости бурного воображения. Но Тимми вдруг резко остановился, вглядываясь широко раскрытыми глазами в темноту. Проследив за его взглядом, Кэрол застыла.

Из-за черных кустов на свет одного единственного фонаря на аллее медленно вышло что-то черное… Прозвучало угрожающее рычание. Кэрол ахнула, присмотревшись.

— Это Убийца… Боже!

Тимми промолчал, лишь крепче сжал ее руку.

Тяжело ступая и смотря исподлобья злыми красными глазами, пес двинулся на них.

Не смея пошевелиться, они застыли на месте, не отрывая от него глаз.

Внезапно он остановился и повернул тяжелую голову назад. Кэрол набралась мужества и подняла глаза. Вздох облегчения вырвался у нее из груди, когда она увидела сестер Блейз.

— Уберите с дороги своего урода, нам надо пройти! — выкрикнул Тимми.

Убийца вновь повернулся к ним, прижал уши и, оскалив зубы, зарычал.

Кэрол завороженными, полными ужаса глазами смотрела, как из страшной пасти медленно стекает густая слюна, как сверкают обнаженные длинные клыки, как двигаются сильные челюсти…

— Что, пересрались? — засмеялась Кейт.

— Ах, какая парочка! — воскликнула Мэг с насмешкой. — Куда это вы идете так поздно, а? Неужели, Кэрол, твоя мамочка отпустила тебя в такой час? Или она просто вышвырнула тебя за дверь, развлекая клиентуру, а этот благородный сопливый рыцарь предложил тебе местечко в своей теплой постельке?

— Да она такая же шлюха, как и ее мать, — с презрением скривилась Кейт, прожигая Кэрол взглядом.

— Заткнись, стерва! — разозлился Тимми, сжав кулаки.

— А то что?

Он хотел броситься к ним, но рычание Убийцы заставило его остановиться.

Сестры довольно засмеялись.

— Ты просто трус, Тимми! Кэрол, зачем тебе этот малолетка? Он не только мельче тебя, но еще и соплистее! Он даже не может защитить тебя от оскорблений.

— Могу! — побагровел мальчик и снова рванулся к ним.

Кэрол схватила его за руку, удержав.

— Не надо, Тимми, пожалуйста! Они пытаются разозлить нас, не слушай их.

— Что, потаскушка, не такая смелая, когда рядом нет Эми, да? — с вызовом бросила Кейт. — Оставь своего дружка и иди сюда, поговорим.

— Разговаривать мне с тобой не о чем, Кейт, — спокойно ответила Кэрол. — А если тебе не терпится получить по морде, подходи сама, мы тебя обслужим с огромным удовольствием.

— Обслуживай грязных шоферов, снующих в вашей конуре! — с отвращением скривилась Кейт. — Это тоже доставит тебе удовольствие.

Мег захихикала, восхищаясь остроумию сестры. Та, явно довольная собой, поддержала ее смех. Непонятно, почему, но именно в этот момент грудь ее сдавила невыносимая боль и обида, Кэрол не смогла найти слов, чтобы парировать удар. Она так устала слышать слово, которое она ненавидела больше всего на свете. «Шлюха». Ее мать шлюха, Кэрол всю жизнь тыкали в это носом, как в дерьмо, и ей казалось, что это дерьмо никогда не смоется с ее лица. Стоило ей поймать на себе взгляд незнакомого человека, как ей казалось, что он уже знает, что она собой представляет. Мало того, уже и ее, Кэрол, считают шлюхой. И если бы все дело было только в сестрах Блейз… Люди отворачиваются от нее с каким-то отвращением, пытаются не контактировать, словно она была прокаженная. Или проклятая. Взрослые запрещали детям общаться с ней, более того, они настраивали их против несчастной девочки, закладывая в их наивные открытые сердца презрение и ненависть. Этот кошмар преследовал ее всю молодую жизнь, которая только начиналась. Что будет дальше? Неужели она будет видеть от людей одно лишь презрение? Нет, этого она больше не выдержит. Нет больше сил… Будучи маленькой, она не так болезненно воспринимала все это, потому что не все понимала. Теперь то, что она могла как-то еще игнорировать раньше, медленно и мучительно отравляло ее жизнь, ее душу, как смертельный яд. Чем она это заслужила? В чем ее вина перед Богом?

Она вздрогнула, почувствовав, что кто-то сжимает ее руку.

Повернувшись, она встретилась взглядом с глазами Тимми. В них она прочитала страдание…

— Не плачь, пожалуйста, — чуть слышно шепнул он.

На лице Кэрол отразилось удивление, но потом она поняла, что действительно плачет.

Отвернувшись, она стала быстро вытирать слезы.

Мгновение Тимми молча смотрел на нее, затем резко развернулся к сестрам Блейз.

— Вы сволочи!

— А твоя подружка — шлюха! — противным голосом пропищала Мэг.

Обернувшись, Кэрол увидела, что Тимми с искаженным от ярости лицом быстро направился к ним.

Убийца напрягся, ощетинился, зарычал.

— Тимми!

Но он не обратил внимания ни на Кэрол, ни на собаку. Решительно он прошел мимо пса, даже не взглянув. Казалось, что Убийца слегка обалдел, неподвижно провожая мальчика взглядом.

Кейт выпрямилась, собираясь достойно встретить гнев мальчишки, но Мэг испуганно попятилась за спину сестры.

— Взять!

Резкий высокий голос ударил по Кэрол, словно плеть, заставив пошатнуться.

Убийца отреагировал мгновенно. Не издав ни звука, он мощным прыжком сбил мальчика с ног. Ночную тишину пронзил короткий приглушенный вопль, который был тут же подавлен свирепым рычанием.

Как сквозь черную пелену Кэрол видела искаженные ужасом лица девочек, застывших на месте с открытыми ртами. И вдруг ей показалось, что она спит…Поэтому она не ощущает своего тела, не может ни пошевелиться, ни закричать. Она даже не могла закрыть глаза, чтобы не видеть привидевшийся ей кошмар.

Лоснящееся при свете фонаря черное гибкое тело зверя извивалось над содрогающимся телом беззащитного мальчика. Мощные челюсти трепали его, разрывая одежду и плоть, лязгнули зубы, что-то хрустнуло… Обезумевшее животное обладало такой силой, что возило его по асфальту, будто мешок с тряпьем, оставляя на серой гладкой поверхности и размазывая по ней кровь.

Резкий приступ тошноты накрыл Кэрол, кто-то сзади набросил ей на голову что-то темное и тяжелое, похожее на покрывало. Земля выскочила из-под ног, и тьма наступила прежде, чем она почувствовала удар о твердый асфальт.



Две желтые светящиеся точки вновь преследовали ее.

Она бежала, но не видела, куда. Перед глазами все было смазано полупрозрачной черной пеленой, которая окутывала ее, словно липкая неосязаемая вуаль. Она, черный туман, две зловещие точки — и больше ничего и никого. Все куда-то исчезло. Почему она оказалась одна, ведь с ней был Тимми?

Какая-то острая необъяснимая боль сдавила грудь, когда она подумала про Тимми.

Почему так больно? Никогда раньше мысли о нем не вызывали такой боли…

— Тимми!

И вдруг из черного тумана возник маленький силуэт.

— Кэрол!

Она узнала белокурую голову и большие синие глаза Тимми.

Кэрол немного удивилась тому, что он был таким маленьким, как тогда, когда они только познакомились. Он был точно таким, каким она увидела его впервые. Это было на кладбище… На нем был тот же самый черный костюм, волосы, будто посыпанные пеплом, были аккуратно причесаны заботливой рукой бабушки…

Он подбежал к ней и крепко обнял. Кэрол ласково погладила его по голове, которую он самозабвенно прижал к ее плечу. Горькая невыносимая тоска заставила сердце ее сжаться, она крепче прижала хрупкую фигурку к себе, чувствуя, что плачет.

Он поднял лицо и встревоженно заглянул в ее глаза.

— Кэрол, когда я стану высоким и красивым, ты выйдешь за меня замуж?

— Ты не станешь, Тимми, — плача, шепнула она.

Он отстранился, устремив на нее широко раскрытые жалобные глаза.

Казалось, она никогда не смотрела в его глаза так долго. Большие, бездонные, выразительные и такие красивые… Медленно они наполнились слезами, заблестели, как бриллианты на солнце, отразив страдание. Бледные губы чуть шевельнулись, и Кэрол с трудом расслышала одно единственное произнесенное им слово, похожее скорее на стон отчаяния:

— Стану…

Он отступил от нее на шаг, и черная пелена тут же поглотила его.

— Тимми, прости меня… пожалуйста, вернись!

Кэрол схватилась за голову, не понимая, что с ней творится. Зачем она ляпнула ему эти безумные слова? Они его так напугали!

И вдруг откуда-то издалека до нее донесся его звонкий счастливый смех. Улыбнувшись, она подняла глаза. Смех мальчика смешался с радостным лаем. У Кэрол перехватило дыхание, когда она узнала голос Спайка. Вскочив, она бросилась туда, где слышала их…

Но внезапно дорогу ей преградили неживые желтые глаза. Раздалось тихое рычание, и голоса Тимми и Спайка умолкли. Кэрол отшатнулась назад и упала в какую-то черную бездну…

Она чувствовала холод. Все тело сковал ледяной пронзительный холод.

Кэрол чувствовала, что просыпается. Медленно мысли выпутывались из узла, в который заплелись. Она смутно помнила свой сон. Убийца, сестры Блейз, Тимми…

А потом…

Она содрогнулась, не желая вспоминать этот кошмар.

Но почему так холодно?

Наверное, она забыла закрыть окно. Надо встать и закрыть. Но ее тело отказывалось слушаться, словно она покрылась льдом. Холодно. Она снова стала куда-то медленно падать, но острое ощущение холода заставило ее собрать волю и вернуться назад.

«Встань, Кэрол. Закрой окно. Вставай!».

С огромным трудом она заставила себя открыть глаза.

На мгновение она опешила, не понимая, где находится.

Когда до нее дошло, что она не в своей комнате, а на улице, на ледяном асфальте, недоумение переросло в страх. Тело окоченело от холода, и после нескольких неудачных попыток она неловко поднялась, сев. Поблизости не было ни души, тишину нарушал только легкий ветер, игравший с голыми оледенелыми ветками деревьев.

Как она здесь оказалась? Что произошло?

Невольно взгляд ее потянулся к свету, который излучал одинокий фонарь.

Внутри все обмерло, когда она увидела освещенные темно-красные пятна на сером асфальте. Кровь…

Боже!

Присмотревшись, она разглядела клочки одежды, пропитанные кровью.

Голова у Кэрол закружилась, желудок резко свело.

Сжавшись на коленях, она рыдала и рвала одновременно. Когда тошнота отступила, она осталась в таком же положении, прижав лицо к коленям. Истерика прошла, наступило какое-то онемение. Трясясь всем телом то ли от холода, то ли от пережитого потрясения, или от того и другого одновременно, она долго не двигалась. Единственное, что она чувствовала — это горячие слезы, обжигающие оледеневшие щеки. Они лились и лились, казалось, только в них одних и была жизнь. Остальное все умерло.

Но боль в онемевших ногах привела ее в чувства. Она попыталась подняться, но, не почувствовав ног, упала на твердый асфальт.

Некоторое время она лежала неподвижно, затем повторила попытку.

Приподнявшись, она посмотрела на ноги, чтобы убедиться, что они действительно на месте. Странно, они были, но их словно не было.

И вдруг она услышала шаги, тихие голоса, смех.

Неужели ей это кажется?

Как только темнота позволила, она увидела направляющиеся к ней две темные фигуры. Это были парень и девушка.

Кэрол рванулась, но не устояла и, ударившись головой о бордюр, потеряла сознание.



Когда сознание постепенно возвращалось, она не чувствовала холода.

Прежде, чем открыть глаза, она восстановила в памяти все, что случилось. Последнее, что она помнила — это парень и девушка. Девочка медленно открыла глаза и облегченно вздохнула, узнав потолок родной комнаты.

— Ну вот, мы и пришли в себя, — раздался знакомый ласковый голос.

Кэрол повернула голову.

На нее смотрели добрые глаза старого доктора, того самого, который навещал больную Мадлен. Она отметила, как он постарел, осунулся. Но его глаза остались такими же добрыми.

— Как мы себя чувствуем, мой маленький летчик?

Кэрол невольно улыбнулась, немного удивившись тому, что старик до сих пор помнит, как она восемь лет назад выпала из окна. С тех пор он звал ее маленьким летчиком.

— О, мы даже улыбаемся, — ободрился доктор. — Значит, все не так уж плохо. А ну, пошевели ножками.

Кэрол подвигала ногами. Они слегка болели, но слушались.

— Хорошо, очень хорошо. Ты долго пролежала на холодной земле, девочка, это могло очень повредить твоему здоровью. Ты сильная.

Страдание отразилось на ее лице, она отрицательно покачала головой, не соглашаясь.

Она ничтожество. Вместо того, чтобы помочь Тимми, она застыла на месте и смотрела, как собака разрывает его на части, а потом свалилась в обморок. Она струсила, позволила ужасу взять над собой вверх. Тимми, маленький Тимми, заступился за нее и поплатился жизнью. И вдруг в памяти всплыли слова Эми: «Как вы не понимаете, что Убийца опасен. Если мы оставим его в покое, это плохо кончится».

Слезы навернулись на глаза Кэрол, она отвернулась от доктора и уткнулась в подушку.

На затылок легла тяжелая старческая рука, сочувственно и успокаивающе поглаживая волосы. Кэрол еще сильнее вжалась в подушку, пытаясь сдержать рвавшие грудь рыдания.

Чуть скрипнула дверь, и тишину нарушил осторожный шепот:

— Док, она еще не очнулась?

Сердце Кэрол подскочило, когда она узнала голос Эми. Первым порывом было вскочить, броситься к ней и разреветься во всю глотку. Но Кэрол сдержалась. Она должна быть сильной… Она должна ей когда-нибудь стать. Девочка вытерла слезы, стараясь сделать это как можно незаметнее.

Она почувствовала, как Эми опустилась напротив нее на колени и осторожно коснулась ее плеча.

— Кэрол, — тихо позвала она.

Оторвавшись от подушки, Кэрол посмотрела на нее. В глазах Эми была тревога и какая-то особенная нежность.

— Ты в порядке?

Кэрол кивнула. Эми потянулась к ней и крепко обняла.

— Я так испугалась за тебя. Что с тобой произошло?

Кэрол поджала губы. Проклятые слезы снова подступили к глазам. Как, как с ними справиться?

— Я не хочу тебя волновать, но я должна тебе кое-что сказать, — Эми порывисто вздохнула. — Тимми пропал. Вчера вечером ушел к Уильямсам за лекарством… и до сих пор не вернулся.

Случайно взгляд Кэрол наткнулся на фотографию, стоящую на столе. Протянув руку, она взяла ее. Присев у ног девчонок и обняв Спайка, на нее смотрел Тимми. Руки ее задрожали. Он не мог умереть. Господи, все это походило на кошмарный сон…

Внезапно в комнату вошел высокий полицейский. Его взгляд остановился на Кэрол.

— Нам надо поговорить, маленькая леди.


Следующая глава: http://proza.ru/2021/07/18/1441


Содержание:

Глава 1. http://proza.ru/2021/06/08/1518
Глава 2. http://proza.ru/2021/06/08/1533