Погоня

                Погоня.

          Надо же такому случиться! Никогда ранее не видев барсука в лесу, а только на картинке и в зоопарке, мне в течение месяца удалось добыть двух. Бабье лето закончилось через день после того как завалил молодого барсука. Неделю, почти не переставая, моросил противный мелкий и холодный дождь. Перед Покровом выпал мокрый снег, который полностью растаял в два дня. Наступила сухая, безоблачная погода. Грязь постепенно подсохла, и я решил побродить по тем местам, где встретил первого барсука. Поехал на мотоцикле. Грунтовая дорога до ближайшей деревни была отгрейдирована, и всё шло нормально, пока не нужно было сворачивать на полевую дорогу. Эта дорога тоже была хорошо накатана, как вдруг, проехав по ней с полкилометра, наткнулся на настоящую полосу препятствий. Здесь дорога раздваивалась.
          Обе огибали колок. Левая за ним уходила в поля, правая метров через двести от конца колка упиралась в лес. Мне-то нужна была правая, но она сразу за развилкой была перепахана. Примерно метров десять. Похоже, это было сделано специально, чтобы не ездили на клеверное поле. Тяжёлый «Урал» мне через эту полосу препятствий перетащить было невозможно. Тогда я загнал мотоцикл внутрь колка, прикрыл ветками, взял рюкзак, ружьё зарядил крупной дробью и вышел на дорогу. Одновременно со мной с другого конца колка выбрался крупный барсук и, увидев меня, со всех ног припустил по дороге. До зверя – около восьмидесяти метров, стрелять далековато и бесполезно.
          Решение пришло мгновенно. Догнать! Разве его короткие ноги могут сравниться с моими. Да ни за что! Тем более, что я был в лёгких кедах, а не в сапогах. Ружьё в руку – и за ним… расстояние не быстро, но сокращалось, и когда зверь подбежал к лесу, нас разделяло не более двадцати метров. Ещё секунда и барсук скроется за деревьями. Резко останавливаюсь и стреляю навскидку. Барсук падает и не движется. Держа ружьё наизготовку подхожу к нему.
Кажется, готов. По крайней мере, дыхания не заметно. Для верности ткнул его стволами.  Зверь мгновенно изворачивается и вцепляется зубами в сталь. Да, клыки у него не маленькие, пожалуй, побольше, чем лисы, как у собаки средних размеров. Пытаюсь выдернуть стволы. Но не тут-то было. «Мёртвая хватка» -- мелькнула мысль, а если бы я пошевелил его ногой? Даже мурашки побежали по телу. А хватка действительно оказалась мёртвой.  Вижу, как тускнеют его чёрные глаза, подёргиваясь белесоватой плёнкой. Уши, прижатые к голове, обвисли. Это всё.
          Охотничьим ножом, с большим трудом, разжимаю пасть и выдёргиваю стволы. На крепкой стали заметны полоски от зубов. Непроизвольно передёргиваю плечами. Кое-как втискиваю тушу в рюкзак, но на спину надеть не получается, придётся тащить на одном плече. Ну, да ладно! До мотоцикла едва ли три сотни метров. Это всё же не тот случай, когда молодого барсука тащил до дома десяток километров…
          На старинном безмене взвешиваю добычу. Без малого двадцать семь килограммов. Здоровый зверюга! А ведь до спячки ещё около месяца. Мог бы все тридцать наесть.  Подкожного и внутреннего жира было много. Сколько натопил, не помню. Знаю только, что хватило на несколько лет. А шкуру я отдал Саньке. Он сумел её выделать и пошил себе шапку. Шапка получилась пышной и очень красивой, но тяжёлой.