753. Хуторская чертовщина. Курьёз с конфузом

            По законам гостеприимства, а Тазя считал себя хозяином этого уютного уголка, свою очередь переуступил Песе.
        Напившись до состояния верблюжьей отрыжки, Шоба подмигнул приятелям, расплывшись в улыбке во всю ширь своей довольной хари,  передал тростинку подошедшему Песе. 
         Сам же ухватил с бочонка окорок, аппетитно откусил жирный кусок, присел, прислонившись к бочонку и жуя свинину, завёл беседу на вольную тему:
-До чего же хорошо.
-Обожаю такую обстановку.
            Постучав по бочонку, отметил:
- Да тут ещё пить и пить.
-Эх и погуляем же.
-Уже и не припомню, когда вот так, втроём, в полной тиши, да с таким богатством, проводили время.
- А чего ещё нужно нам, а Тазя?
-Питья хоть упейся, да и закуска отменная.
-Пока не осушим бочонок до дна и шагу ни куда не ступим.
-Как ты думаешь, Тазик, за сколько времени мы его одолеем?
-Да кто его знает, как пить будем, настолько и хватит,
                высказал своё предположение Тазя.
-Верно соображаешь, а местечко действительно козырное.
-За такое и похвалы тебе не жалко.
          Песя насытив своё брюхо вином по самый край,  одной рукой подал тростинку Тазе, а другой взял с колен у сидевшего у бочки Шобы окорок.
        Подвыпившие приятели уплетали жирный окорок, а Тазя понимая, что ему теперь особо спешить не куда, приложился к тростинке и наслаждался молодым вином, медленно втягивая его в себя.
          После того как Тазя напившись в волю отвалился от бочонка, его сменщиком вновь стал Шоба и круговорот приятного пития продолжился в той же последовательности.
       
           С наступлением рассвета у бочонка с вином мирно похрапывали приятели, превышенное содержание алкоголя в крови сделал своё дело, уложив на повал неугомонных приятелей.
        Кому и чего снилось, можно было определить по мимике на их рожах и нервному подёргиванию конечностей.
         Шоба, к примеру, крепко сживал кулаки, его искажённая грозной гримасой харя, указывала на то, что ему сниться если не дерзкое выяснение отношений, то явное участие в драке. 
        Песю видимо, донимала  его пострадавшая нога, он  жалко постанывал, болезненно корча рожу, подергивал пальцами, явно массируя больное место.
           В отличие от своих приятелей Тазя  чему – то глуповато улыбался, слегка подёргивал подбородком, как это делается при встрече  большого скопления народа, то и дело раскланиваясь по сторонам и что – то крепко прижимал под мышкой, по всей видимости, это был его портфель.
           И видел себя Тазя во сне, что он стал обладателем поместья, ещё того, целого и невредимого, а хуторское крестьянство радостно приветствовало нового хозяина, господина и барина, выкрикивая одобрительные возгласы по этому поводу.
          Злотазан своим барским взглядом, поглядывал поверх голов своих  будущих работников с высоты уже лично своей тачанки.
           Его внимание привлекло то, что в тачанку были запряжены два мощных кентавра, в которых он вскоре признал Песю с Шобой, а кучером оказался Василевс, возница из станицы, с которым в одно время провели весёленькую ночь в Прохладной.
        Обернувшийся Василевс в нарядной черкеске, испросил у Злотазана:
-Ну что барин, едем развлекаться!
-Отпразднуем ваше приобретение поместья с помпой.
-Покажем этим соседям недотёпам, что и мы представляем кое - чего из себя.
             А почему  было не согласиться, когда имеется возможность гульнуть на славу.
-Что ж Василевс, гони своих драконов в лучшую ресторацию Владикавказа!
     Кентавры с головами Песи и Шобы изумлёно переглянулись меж собой и вдруг недовольно застрекотали, что те кумушки – сороки.
- Гони, не жалей драконов, а я как обещал тебе, свою кузницу дарствую в личное пользование.
         Василевс привстал, натянул на себя вожжи, огрел обеих кентавров  своим кнутищем, а затем с диким криком:
              « И – и – ха –а!»  поступил вожжи. 
        С сорочьим стрекотом кентавры расправляют свои крылья, срываются с места, отчего Злотазан бухается на заднее сиденье, больше напоминающее деревянную уличную скамью, больно ударается о неё своим задом, от полученной острой боли Тазя просыпается, ещё не понимая где он и что с ним происходит, но в ушах отчётливо слышит стрекот сорок.
           С трудом раздирая свои глаза, Тазя наблюдает такую картину, сорочья семейка наглым образом поклёвывали их недоеденный окорок,  лежащий на бочонке.
           Мало того, что они долбили своими клювами мясную часть, так ещё успели обгадить сам бочонок.
          Тазя просто вскипел ненавистью к ним и прикрикнул, взмахнув рукой:
- А ну кыш беспутная птица!
-Проклятые воровки, чтоб вас громом разразило!
-Чтоб вам все перья повыдергали.
- Вот же сволочьё поганое,   всё готовы сожрать.
-Только им позволь,  так всё повытаскают.
- Да кто вас сюда звал, подлые птицы?
        уже вдогонку разлетевшимся сорокам покрикивал возмущённый Тазя.
-Это на кого ты там ругань устроил,
                спросил спросонья удивлённый Шоба.
-А вы больше спите, не только останетесь без еды, но и вина лишитесь.
         Злотазан с трудом приподнявшись и опираясь одной рукой на бочонок, а другой уцепил за голяшку окорок, стал внимательно осматривать остатки окорока:
- Не, ну ты погляди Шоба, истыкали своими клювами, что сапожник швайкой сапоги.
          Проснулся и Песя, не понимая, чего это Тазя заливался недовольствами, но вскоре вник в ситуацию и подержал товарища в его неприязни к этим противным птицам.
            А раз все проснулись, то чего было не справиться по малой нужде тут же в терновнике, да испить вина для поднятия настроения.

            Уж коли что – то начинает выпирать боком, то обязательно где – то вылезет не стой стороны.
         Первым опорожнился Шоба, подойдя к бочонку, вынул пробку, сунул в отверстие камышинку, втянул в себя, но вместо вина получил порцию воздуха в рот.
          Не ожидая такого подвоха, Шоба распрямился и держа в руке камышинку, удивлёно уставился на бочонок.
          Подошли и Песя с Тазей с интересом поглядывая на Шобу, чего он в такой задумчивости уставился на бочонок, цедил бы себе в удовольствие вино, получая наслаждение.
           Шоба видя боковым зрением, что вся команда собралась вместе, загадочно подозрительно произнёс:
-Это ж какая сука вино выпила?
         Повернув голову в сторону приятелей, зло глянул на них, добавил:
-Сознавайтесь, кто из вас захребетники, тайком вино попивал?
        Тазя с Песей удивлённо переглянулись меж собой.
        Тут же в унисон пожали плечами, развели в стороны руками, тем самым давая понять Шобе, что они и понятия не имеют, кто это бы мог сделать такую подлость.
             Они даже  не притрагивались к бочонку с того самого момента, как все вместе дружно завалились спать.
             Шоба буравил своими чёрными глазами одного, затем другого приятеля.
          После чего переводил свой змеиноподобный взгляд с Песи на Тазю, а с Тази на Песю, пытаясь уловить в их хитрющих глазах лукавство обмана.
         На какое – то мгновение Шоба задержал свой взгляд на Песе:
-Признавайся гнида, это твоих рук дело?
-Ты и дрых дольше всех?
-По твоей грязной харе вижу, что это ты!
         Песю от такого наглого обвинения, которого он действительно не совершал,  даже слегка переклинило, и он несколько первых секунд не мог произнести внятной фразы, нервно замешкался, ища поддержки у Тази.
          А что Тазя, он находился меж двух огней, сам ещё не зная, кто из его приятелей прав, а кто несёт напраслину на товарища.
      Неожиданно Песю прорвало догадкой:
- Ну и мразь же ты Шоба!
-Наглости тебе не занимать.
-Сам вино выхлебал,  кобелина блохастая, а на нас хочешь всё спихнуть?
- Ты видел Тазя этого пройдоху, стоит тут перед нами кочевряжится, саму справедливость корчит.
-Друзья, давайте разберёмся без оскорблений и упрёков.
-Как мне помниться, я затыкал бочку пробкой, а значит и последний пил из неё вино.
- Ну – ка Шоба одолжи мне тростинку,
                Тазя беря из рук Шобы камышинку, сует в бочонок, наклоняется, потягивает в себя, распрямляется и прищуривая глаз, говорит,
-вспомнил, ну как же я мог позабыть.
-Я ещё поутру хотел вас попросить провернуть чуть набок бочонок, но вы уже того, измотались в конец, да и впали в дрёму.
- И это из – за вас я не добрал своей нормы, так что давайте, поусердствуйте, проверните в знак общего соглашения и перемирия бочонок до уровня отверстия.
         Шоба и Песя переглянулись, посчитав, что во всей их напрасной склоке виноват только Тазя, вовремя не поделившись своим выводом, от чего и случился у них не приятный разговор, и тут же  предъявили своему приятелю претензию: 
-Тазя, мы понимаем, что ты ещё тот хитроман, но нельзя так поступать с товарищами.
- Почему сразу нам об этом не сказал?
- Или ты нас считаешь за этих самых?
-Да ни кто вас не считает, просто вылетело из головы.
-Эти сороки своей стрекотнёй все паморки мне забили, да ладно вам опять из пустого в порожнее переливать.
- Вроде  разобрались, давайте лучше вина попьём, так сказать выпьем за мировую.
          
              А почему было не согласиться, предложение заманчивое, бочонок повёрнут и можно из него хлебать через камышинку  до полного насыщения, насколько позволяет желудок.
         Приятели прикладывались к камышинке, закусывали жирным окороком, снова прикладывались и так до полного опьянения.
          И снова у бочонка слышался дружный храп и снова снились им сны, а чтоб сороки вновь не исклевали окорок, Тазя спал с ним в обнимку.
         Ближе к вечеру, когда заметно похолодало, трое приятелей отрезвев и выспавшись, не заходя далеко в кусты, справили малую нужду, собрались у бочонка.
        Шоба зевая и почёсывая себе грудь высказал свою мысль:
-Как – то скучно и однообразно проводим время.
- Надо бы развлечься, что – то сотворить непотребное.
-Может Тазя к тебе в хутор сходим?
-Попьём вина и айда хуторским козни строить.
-А чего, действительно, веселее время проведём.
-Не сидеть же здесь всю ночь в терновнике,
                поддержал идею Шобы Песя.
-Можно и сходить, посмотрим, кому весёленькую ночь организовать,
                согласился с приятелями Тазя. 
        А для достижения данной цели решили основательно выпить и закусить.
       Посасывали через тростинку вино из бочонка, закусывали жирным окороком, обсуждали предстоящие делишки, снова употребляли алкоголь и лениво закусывали.
         Всё было настолько хорошо и ничего не предвещало дурных вестей, если бы ближе к полночи у Песи не случилось несварение желудка.
        Дурной пример всегда заразителен, не успели Шоба с Тазей  всласть посмеяться над своим товарищем, который то и дело шмыгал в терновник, как у самих случилось подобное.
         Избыточное количество молодого вина и жирный окорок сделали своё подлое дело, заставив поджелудочную железу воздействовать на печень, чтоб та выделяла большое количество желчи для переваривания жиров и алкогольных примесей, избыток или недостаток холестерина создал не своевременное раздражение, чем и было вызвано несварение в желудке.
          Вывод напрашивался сам собой, что любое излишество дурно влияет на любой организм, знали ли об этом трое приятелей?
          Ещё как знали, им бы да не знать из своего многолетнего опыта возлияний и обжорства, что это довольно болезненное состояния последствий неумеренности своих аппетитов.
        Но вот где эта самая грань дозволенного, чтоб провести жирную черту и   отрубить одним махом, указав   конкретную границу, переход которой не сулит ни чем хорошим.
        Действуя принципам, упивайся и объедайся сегодня, так как завтра этого уже может и не быть, придерживались трое приятелей.
        Да и само негласное соревнование, выпей и съешь больше своего товарища, подталкивало на подобное действия, как желанием досадить своим приятелям.
         Но как видим, из личной жадности каждого индивидуума по отношению к своим товарищам, результат вышел скверный, теперь местом общего досуга, стали заросли терновника.
          Стоило кому – то временно выбраться из кустов, как вскоре приходилось поторапливаться в поисках нового, не загаженного места.
         По случаю временной утраты здоровья поход в хутор к Тазе отменялся в силу сложившихся обстоятельств.

              Уже ближе к утру, когда ослабленные организмы приятелей от не прекращающейся диареи требовали медицинского вмешательства, на помощь пришла сообразительность того же Песи, он чтоб отвлечь себя от  дурных мыслей и болей в животе, срывал и жевал плоды терновника, обилие которых придавали кустарнику цвет  синевы.
        Эти с виду похожие на мелкую вишню плоды имели вяжущее свойство, что и способствовало скорому выздоровлению Песи.
       Поделившись своим чудесным оздоровлением с приятелями, Песя надоумил их применить свой метод, те в свою очередь, следуя указаниям своего товарища, поедали плоды горстями и вскоре получили облегчение.
       Собравшись у бочонка, приятели после бурно проведенной ночи решили держать совет, как им поступить дальше.
       Взвешивая все за и против, своего унылого времяпровождения, едва не решились вылить вино из бочонка, а не догрызенный  окорок позабросить по дальше в кусты на съедение сорокам. 
            Но вовремя опомнились, в виду того, что их опустевшие желудки затребовали новых порций вина и скудной пищи.
           Ну что ж, раз такое дело, можно  устроить себе и лёгкий завтрак с умеренным потреблением вина и завертывание мелких кусочков окорока в листья тёрна.
         Утренняя трапеза прошла в молчаливой тишине, каждый из приятелей был погружён в свои мысли.
           Шоба с Тазей присели на приступочки по краям бочонка, на который его водрузили, как только принесли сюда.
         Песя же, согнувшись, облокотился  на середину бочонка и пристально смотрел куда – то вдаль, сквозь растущие заросли терновника.
               А вокруг стояла звенящая осенняя тишина, предвещающая скорый приход бабьего лета в эти края.

06  –  08  июнь  2021г.