Женская татуировка

— На 22 мили в окружности все знали и гордились доном Хозе. Жена дона Хозе никогда не знает отказа в нарядах!
— Кукла Лена, ну перестань. Я купил тебе эти трусики от чистого сердца.
— И теперь я стою в них перед тобой робко замерев по стойке смирно с чашкой чая в руке. Вот же прихоть у христопродавца — запретить своей содержанке покупать нижнее белье.
Как трогательно. Даже моя мама только отворачивался, потихоньку утирая слезу умиления, слыша об очередной твоей такой покупке. Она никогда не думала, что ее скромная, стеснительная доченька могла внушить даже тертому, как черствый калач, мужчине столь пылкую страсть!
Нацепил он на меня... полное отсутствие в одежде половой направленности! Хоть бы реечки какие, для пикантности. Нет блин, всё просто и строго, как кусок хозяйственного мыла. Спасибо тебе, что хоть покупать по размеру наконец научился, космополит. Молодец. Это реально успех. Правильно моя мама говорит:
— Еврей, доченька — это человек, вечно норовящий поднасрать окружающим. Но, зато, когда он за любовь расплачивается — все они рослые красавцы что твой Аполлон, только обрезанные, это да. Так что ты его держись.
— Ты, кукла Лена, вещь редкая, цены немалой, красоты вопиющей. Но вот излагаешь свои мысли грубовато. А вот в словах твоей мамы действительно много сермяжной правды.
— А ты сам не позорь свою ермолку. Это кто у нас здесь вещь? Обращаешься со своей содержанкой бог знаешь как. Вещью вот обозвал.
— Ну что значит «содержанка», кукла Лена? Семья — это освещенная традицией форма продажи женщиной себя мужчине. В этом смысле вещью. Так что не надо заострять.
— «Яйца — всему голова», — как завещал великий Ленин? А если порно-звезды где-то заживают — значит за это кем-то заплачено. Поэтому и сделал он мне немыслимые ранее послабления. Халат отдай, кому сказала!
— А не надо скрывать татуировку от простого народа (см. картинку над текстом), кукла Лена.
— Скромный ландыш на правой ягодице. Трогательно, правда? Это я еще в школе набила, провела арт-перформанс так сказать. А некоторые жидо-масоны, безнадежно отставшие от жизни, это до сих пор еще шокирует. Все-таки раньше относительно вас действовали устойчивые расистские предубеждения, но сейчас это традиция вроде размыта. Жаль, конечно. Как говорят патриоты: «Да, был геноцид, но ведь и порядок был тоже!»
— Хорошо хоть, не алая роза, кукла Лена, у тебя там наколота. А то через новые трусики просвечивало.
— Наша главная бухгалтерша недавно наколола себе там ветку сирени, кстати. Недоброго вида бабка, блин. Так и бродит сейчас по офису, чешежопица. Оно пока заживет всё — знаешь, как чешется? Только толку от ее наколок никого. Да на такой заднице эвкалипт в натуральную величину можно было зафигачить.  Правда погнутый ветром.
Девочки из бухгалтерии даже спрыгивают ее: «Чего это вдруг?». А она: «Да в запале пикника и не такое может произойти!». Представляешь шашлык под маринадами? Очень кошерно, я считаю. Любвеобильность вашей национальности, христопродавец, создает окружающим большие проблемы.
— А я-то тут причем, кукла Лена? Меня на этом пикнике не было.
— Это я так сказала, в целом. По совокупности заслуг. А я еще серьгу в пупок вставлю.
— Не вставишь. Если вставишь, я тебе платеж на карточку «Мир» урежу, который ты получаешь за то, что со мной спишь. От тебя последнее время что-то веет духом свободы и шлейфом разнузданности, кукла Лена. А это нужно пресекать на корню.
— Ой, да ладно тебе! Пошутить с тобой уже нельзя.
— У евреев есть причина мстить всем, кукла Лена. Но тут главное не разбрасываться и сосредоточиться на главном.
— Давай ужинай, на стол же уже накрыла. Ну и спать пойдем — там на главном и сосредоточишься. Тем более, что завтра на работу рано вставать. Пугает он меня на ночь глядя, простую женщину из деревни под Рузой, такую беззащитную...