Тишка

Тишка продрог и начал икать. Где-то совсем рядом было тепло, пахло молоком. Котенок попытался приподняться на передние лапки. Эта попытка не увенчалась успехом. Оказывается, он совсем не мог передвигаться на своих ногах. Влажная шёрстка, прилипшая к телу, вызывала неудержимую дрожь, а запах молока был так заманчив, что он решился ещё на одно мучительное усилие. Теперь он начал двигать брюшком, помогая себе передними лапкам. Несколько неуклюжих движений и он прижался к мягкому и тёплому боку. Потыкался мордочкой и прямо в рот ему упёрся твёрдый тугой сосок. Он придавил его своим крохотным язычком и зачмокал. Тёплая струйка брызнула из соска и заполнила  рот. Вкусно! Тишка припал к соску и только успевал проглатывать сладковатую тягучую массу.
       Он согрелся, перестал икать и разомлел. Ещё несколько глотков и можно прекратить сосать. Вдруг сосок, не дожидаясь, когда котенок выпустит его, резко вырвался из полуоткрытого рта, а тёплый бок, к которому он прижимался, начал содрогаться. Тишка замер и всем своим маленьким нежным тельцем почувствовал, что там, внутри этого тела, к которому он так сладко припал, происходило непонятное. Что-то перекатывалось внутри, бок то напрягался, каменея, то мягко опадал. Если бы малыш  мог слышать, то до него долетело бы тяжёлое хриплое дыхание его матери. Но поскольку Тишка был котёнок, которому едва исполнился час, то он не мог ничего слышать, и видеть тоже. Мама родила его, но не успела привести в порядок. Она должна была вылизать и почистить  влажную шерстку своего первенца. А чтобы он  просох, положить  под бок. Но, как ни странно, она бросила его в стороне  и  он  замёрз.
        Однако  если хорошо разобраться, то ничего странного в этом не было. Его мама первый раз в жизни окотилась. У неё не было никакого опыта в рождении детей. Заранее приготовив себе уютное гнездо под школьной кочегаркой, она залегла здесь, почувствовав приближение, ожидаемого ею события. Старые кошки, которые жили по соседству, и относились к ней покровительственно, предупредили, что это будет, не так просто,  но нужно потерпеть. Мама потерпела, и родился Тишка. Не успела она познакомиться со своим малышом, как новая боль, более пронзительная, прокатилась по всему её телу и она забыла обо всём. Как раз, в тот самый момент, когда Тишка самостоятельно добрался до маминого соска и начал насыщаться, произошло рождение его брата. В отличие от Тишки, который с первым вздохом издал странный басовитый звук – тш…тиш…, брат тоненько-тоненько пискнул, давая  знать, что он появился на этот свет и упёрся своей крупной головой Тишке в живот. Мама, испытав величайшее облегчение, вытянулась на подстилке и положила голову на передние лапы. На какое-то время она забыла о своих крошках сыновьях и наслаждалась полным покоем, охватившим всё её существо. Младший  братишка жалобно пискнул ещё раз, напоминая о себе и, не встретив отклика на свой призыв, начал беспорядочно тыкаться мордочкой в Тишкин живот. Тишка прижался к нему плотнее и, успокаивая, пробасил – тш. тиш…Мама беспокойно зашевелилась, поднялась на ноги и, потянувшись, сильно встряхнулась всем телом, сбрасывая овладевшее ею оцепенение. Повернула голову в сторону Тишки и его, тихонько попискивающего брата, потянула носом и гибко изогнувшись, вылезла наружу.
        Припав к земле и чутко прислушавшись к окружившим её со всех сторон звукам, она убедилась, что ничего не угрожает её малышам. Пошевелив усами и потянув носом, она уловила запах копчёной колбасы. Запах исходил от небольшого бугорка, присыпанного листьями и травой, почти у самого входа в её убежище.
        Одноглазка припрятала, -  с благодарностью к заботливой тётке, подумала молодая мама.
        Копчёная колбаса была её любимым лакомством не так часто перепадавшим. Но сейчас больше всего на свете ей хотелось пить. Опытная тётка знала, что самым сильным желанием молодой мамы, после того, как в мучениях она произведёт на свет своих детей, будет жажда. По этой причине они с Одноглазкой после долгих поисков выбрали именно это место под кочегаркой для устройства гнезда, где должны были пройти её первые роды. Расположенное довольно далеко от их постоянного места обитания, оно имело неоспоримое преимущество -  рядом с норой, из стены кочегарки, торчал большой металлический кран, из которого постоянно капала вода. Капли выбили углубление в земле, и под краном всегда стояла лужица чистой холодной воды. Белка, так звали молодую маму, припала к лужице и с наслаждением вылакала всю, скопившуюся в ней влагу. Напившись, она тут же вернулась в нору, прихватив припрятанный для неё кусок колбасы. Белка без промедления занялась своими детьми, нуждавшимися в её заботе.
        Первое, что она сделала, это по очереди, захватив зубами за загривок, перенесла малышей в дальний угол норы на сухую подстилку. Затем занялась их туалетом. Тщательно вылизала им шерстку. При этом Тишка довольно сопел, а его братец тихонько попискивал. Закончив причёсывать сыновей, Белка почувствовала, что соски её распирает от прилившего в них молозива.
        Вымя раздулось, и молозиво капало на подстилку. Молодая мама удобно легла на бок так, чтобы соски попали прямо в жадно раскрытые ротики. Началось первое в её жизни кормление. Белка довольно оглядела старшего сына. Крупный, неторопливый, он по-хозяйски обнял лапками сосок и с удовольствием тянул его содержимое. Белка, сразу, как только он родился и прошипел это странное – тиш…ш, назвала его про себя Тишкой. Младший был беспокойнее своего брата и намного меньше. Глядя на его хрупкое тельце, никак нельзя было предположить, что их с братом разделяет  один  час жизни. Он постоянно вздрагивал, выпуская время от времени сосок, крутил своей большой головой, издавал тоненький скрипучий звук и снова судорожно искал сосок.
        Ну, что поделаешь, он ведь ещё такой маленький, - нашла сыну оправдание молодая мама и назвала его Малыш.
        Весь первый месяц  прошёл у Тишки между сном и кормлением. Он много спал, но всё же за это время в его жизни произошли кое-какие события. На 12 день, после утреннего туалета, когда мама привела его в полный порядок и помыла глазки, он вдруг с удивлением понял, что окружающий его мир не чёрный, а маму можно не только почувствовать, прижавшись к её тёплому боку, но и увидеть. А ровно через три дня после этого приятного события, произошло ещё одно – он стал слышать. Эти, вновь открывшиеся возможности, принесли в его жизнь много разнообразия. Он увидел маму и брата. Мама ему очень понравилась. Она была  красивой, пушистой и молодой. А ещё он услышал, как часто его братец издаёт жалобные звуки, как будто на что-то жалуется.
        Это потому, что он маленький, - решил Тишка и про себя назвал его Малыш.
        Мама почти всё время была с ними, но когда она уходила,  сразу становилось холодно, грустно и немного страшно. Тишка старался не показывать свой страх. Он делал это ради Малыша. Стоило только маме вылезти из норы, Малыш тут же принимался жалобно пищать и прижиматься к Тишке.
       Вскоре они с братцем начали понемногу ходить. Правда, их ещё бросало из стороны в сторону, но всё же они могли передвигаться самостоятельно. В один из маминых уходов Тишка решил пробраться к выходу и посмотреть, что же находится там, куда уходит мама. Не обращая внимания на призывный писк Малыша, он поковылял к выходу. Высунул мордочку и в испуге попятился назад. Там было очень светло, очень просторно и так много разных звуков и запахов, что у него закружилась голова. Посидев немного на задних лапах, помотав головой, он пришёл в себя и сделал робкий маленький шаг к выходу. Там было интересно. Всё, что он увидел мельком, манило к себе, как магнитом. Столько нового и неизвестного за пределами их  жилища. Невозможно оставаться в своей тёмной норе, увидев большой мир, хотя бы одним глазом.
        Тишка высунул голову и огляделся. Насколько он мог видеть, в обе стороны от их убежища тянулась гладкая серая лента, твёрдая и тёплая. Это была асфальтированная аллея. Он услышал звонкие голоса. По серой ленте передвигались на двух ногах какие-то существа и громко издавали незнакомые звуки.
        Если бы Тишка понимал человеческую речь, то он постарался бы моментально спрятаться в своей норе. Две девочки, после уроков в школе, шли домой и о чём-то беспечно болтали. Вдруг одна заметила, появившегося из тёмного лаза, котенка и закричала:
        - Смотри, смотри! Какой маленький котёнок! Какой он хорошенький! Совсем серый!
        - Не серый, а голубой! Я таких никогда не видела! Давай унесём его домой! – предложила вторая девочка.
        - Нет, мне нельзя. Мама не разрешит. Она ругает меня, если я приношу кого-нибудь с улицы.
        - Но этот такой чистенький и пухлый. Может быть, его разрешат оставить дома?
        Не успели девочки решить, что им делать с котёнком, как со стороны школьного сквера раздался свист и грозный мальчишеский голос прокричал:
        - Эй, вы там! Ну-ка, быстро отойдите! Это моя живая мишень!  Пошевеливайтесь! Раз, два, три! 
        Тишка в этот момент впервые в жизни испытал ласку человеческих рук. Это было незнакомое, но очень приятное ощущение. Девочки наклонились над ним и по очереди гладили  по мягкой шерстке. Услышав окрик мальчишки, они мгновенно отскочили в стороны и вовремя. Камень, пущенный ловкой рукой, пролетел в нескольких сантиметрах от Тишкиной головы, ударился об стену котельной и отскочил на серый асфальт.
        - Псих! – закричали девочки. – Что ты делаешь? Ты же убьёшь котёнка!
        - Не ваше дело!  Прицел! Пли! – выкрикнул мальчишка, и второй камень полетел в сторону, ничего не понимающего, котёнка. И тут рыжей молнией, опережая полёт камня, сверкнула в полёте кошка. Это была Белка.
       Схватив своего несмышлёного сынишку за загривок, она мгновенно исчезла с ним в норе.
        - Напрасно ты вылез из норы без меня, - пожурила мама Тишку. – Теперь придётся менять место жительства раньше, чем я рассчитывала. Завтра мы будем перебираться туда, где живут наши сородичи. Тётя Одноглазка уже подготовила нам место. 
        Утром, после того, как мама накормила их, она наказала Тишке:
        - Сейчас мы с Малышом уйдём, а ты останешься один. Лежи тихо и носа не показывай наружу. Я на тебя надеюсь.
        Белка взяла Малыша за загривок и вылезла из норы. Тишке тут же стало страшно. Он ещё ни разу не оставался один. Захотелось позвать маму.
        Но мама ведь предупредила - лежать тихо. Я не должен её подводить. Она перенесёт братика и вернётся за мной, - успокаивал он себя.
     А так как страх не проходил, он решил:
        Поучусь ходить так, чтобы ноги не расползались в стороны. Мама устанет с Малышом, поэтому мне нужно идти самому.
        И Тишка начал ходить по норе, стараясь твёрдо ставить ноги. Вдруг в проёме появилась длинная, тонкая штуковина. Тишка с удивлением уставился на неё. Для осторожности он слегка отошёл в сторону, не спуская со штуковины глаз. Штуковина подскочила вверх и метнулась то в одну сторону, то в другую. Это была обыкновенная палка, которой кто-то начал тыкать во все стороны, упираясь в стенки норы. Тишка увидел, что палка неумолимо приближается к нему и сейчас прижмёт его к стене. Что было мочи, он отпрыгнул в сторону, туда, где палка не доставала его. Это было ближе к выходу.
        Снаружи послышался сердитый мальчишеский голос:
        - Фу, чёрт! Где же он? Я сам видел, как кошка ушла с котенком в зубах. Но это был другой! Какой-то рыжий, а вчерашний - голубой!
        - Да, ладно! Ври, да не заговаривайся! Голубой! Скажет тоже. Голубых котят не бывает! – злорадно подначивал второй голос.
        - Я вру!? Он вчера моей мишенью был! Самый настоящий голубой и толстый! Я бы со второго раза попал в него, да тут кошка рыжая прилетела, как пуля. Схватила его и в нору.
        - В нору! – передразнил второй голос. – Ну, и где он в норе?
Ты руку глубже просунь, может он забился в угол!
        Тишка увидел, как белая рука разжалась, палка выпала из неё и длинные пальцы, осторожно перебирая по земле, приближаются прямо к нему. Тишка в ужасе выгнул спину, шерсть поднялась у него дыбом, в отчаянии он выпустил свои маленькие коготки и вцепился ими в руку. Рука дёрнулась и исчезла.
        - А..а…!!! – послышалось снаружи. – Он меня укусил! Кровь!
        - Не укусил, а только поцарапал! Четы орёшь?! Кровь совсем немного выступила.
        - Ты, что совсем не понимаешь?! Он может быть заразным!
        -  Тогда нужно быстро обработать царапину! Бежим домой!
        Тишка услышал удаляющийся топот и, дрожа всем тельцем от пережитого страха, прижался к стене, еле сдерживаясь, чтобы жалобно не замяукать, призывая маму.
        Мама появилась, когда котенок уже не надеялся увидеть её. Он даже задремал немного, открыл глазки, а мама рядом. Увидев палку, она сразу поняла, в чём дело и даже не передохнув, схватила Тишку за загривок и устремилась к выходу. Всю дорогу она бежала и, хотя Тишка не мог вертеть головой, то, что ему удавалось увидеть, было чрезвычайно интересно. Путь им предстоял неблизкий, но маме были, известны лазы и проходы, которые значительно сокращали расстояние. Рядом со школой находился новый стадион. Их путь лежал мимо. Через некоторое время они вновь оказались на стадионе, но уже на другом – старом и заброшенном. Его-то и облюбовали кошки для своего постоянного места жительства.
        Это было очень хорошее место. Всё поле заросло бурьяном, вдоль забора трава, переплетаясь с кустами бузины и боярышником, образовала непроходимые заросли. Желающих погулять в этом уединённом месте, что-то, особо не находилось. Одно время хозяева собак начали выводить сюда своих питомцев для моциона. Однако ужиться на одном пространстве таким заклятым противникам, как кошка и собака, было не суждено. Столкнувшись, в одних случаях, с дикой агрессией своих любимцев, в других, с их паническим страхом при встрече с представителями семейства кошачьих, владельцы четвероногих друзей сменили место для прогулок.  Вытянувшееся вдоль забора полуразрушенное строение,  было облюбовано кошками для устройства их общежития. Здесь можно было найти множество укромных, защищённых от посторонних глаз уголков.
        Колония кошек, избравших своим местом жительства территорию бывшего стадиона, не имела постоянной численности. Кошки, не защищённые законом, не имеющие хозяев, погибали по множеству причин. Мальчишки устраивали облавы, закидывая их камнями. Дикие собаки, забегавшие в кошачий питомник в поисках добычи, устраивали жестокие драки. Отсутствие ухода, плохая пища и эпидемии довершали причин их быстрой гибели. Выживали смелые, умные и удачливые.  Они все знали друг друга. Попавших на их территорию чужаков, встречали в штыки. Постоянные постояльцы, в основном, ладили друг с другом.
        Тётка Белки, Одноглазка, воспитала её и вскормила  своим молоком. Случилось так, что мать Белки, на третий день после рождения своего потомства, не вернулась в нору. У Одноглазки тогда были свои дети, и они уже самостоятельно разгуливали неподалёку от места, где находилось их убежище. Вернувшись однажды с добычей, Одноглазка обнаружила, что её дети бесследно исчезли. Бедная мать металась из стороны в сторону, облазила все укромные местечки, призывала детей громким мяуканьем, но тщетно - дети исчезли. Она не могла найти себе места, пока кошка, жившая по соседству, не сказала ей, что котят посадили в сумку и унесли мальчишки, нахлынувшие на стадион целой гурьбой. Укрывшись в траве и жалобно мяукая, Одноглазка услышала такое же жалобное мяуканье, но в отличие от её громких, душераздирающих стонов, оно было едва слышно.  Насторожив уши, Одноглазка привстала и стала пристально всматриваться в сторону, откуда слышался жалобный призыв. Она уже учуяла запах новорождённого детёныша, но не могла обнаружить места, где он находился. Местечко, выбранное, пропавшей мамой, было очень укромное и надёжно защищено от посторонних глаз. Это был длинный кусок асбестовой трубы одним концом упёршийся в забор. Другой конец трубы исчезал в высокой траве. В глубине её заботливая мама выстелила мягкое и тёплое гнёздышко, где и оставила своих маленьких деток. К моменту, когда гнездо обнаружила Одноглазка, из всего потомства живой оставалась рыженькая кошечка. Однаглазка ухватила её зубами и унесла в свою нору. Своих детёнышей она уже кормила пищей, которую добывала и приносила в зубах. Только  раз в день, подпускала их к вымени.  Рыжая кошечка припала к соску и так усердно принялась прижимать его своим маленьким язычком, что молоко не только появилось, но стало прибывать всё больше и больше.
        Одноглазка воспитала рыженькую и назвала её Белкой. Питомица вполне оправдывала это имя. В их окружении не было, равных ей в стремительности, с какой она оказывалась на верхушке любого дерева. По точности и быстроте прыжков, а также по рыжему окрасу она  могла сравниться  с белкой.
        Место, избранное беспризорными кошками для проживания, было хорошо ещё тем, что за свалившимся кое-где забором, ограждавшим стадион, располагался небольшой базар. Побродив по нему, всегда можно было поживиться съестным.
        Вот сюда, на этот стадион, и спешила мама Тишки, крепко, но не больно, удерживая его в своих зубах. Белка решила обосноваться с детьми в той самой трубе, где родилась сама. Малыш уже находился в тёплой уютной норке и как всегда тихонько повизгивал. У входа в трубу сидела тётя Одноглазка, охранявшая маленького пискуна.
        Тишке совсем не хотелось в трубу. Он жаждал познакомиться с местом, где им теперь предстояло жить. Путаясь непослушными лапками в траве, он пробирался туда, откуда можно было разглядеть окружающий мир. Мама шикнула на Тишку, отправляя его к брату, но тётка Одноглазка заступилась.
        - Пусть привыкает к самостоятельности. Это ему очень пригодится. Что толку от Малыша – ноет и ноет. Так и привыкнет надеяться на других. Сама знаешь, жизнь у нас не лёгкая.
        Тишке, напротив, всё казалось прекрасным. После тесноты их жилища, окружающее пространство виделось ему бесконечным. Трава была нежной и слегка влажной. Ветерок колыхал  листья на деревьях, где-то над цветком, жужжа, зависла пчела, птицы щебетали, переговариваясь между собой, откуда-то издалека доносился ровный неумолчный гул. Тишка не знал, что так гудят машины, мчавшиеся по городским улицам. Какое разнообразие звуков! Нужно научиться улавливать их и различать, откуда и от кого исходит каждый звук.
        Инстинктивно он понимал, что не все звуки могут быть хорошими - какие-то, несут опасность. Это всё нужно знать! Всему научиться! Сидя в норке, ничего не узнаешь. Скорее бы научиться хорошо ходить, тогда они с Малышом будут делать вылазки, и уходить подальше от своей норы.
        Вдруг какое-то движение отвлекло Тишку от размышлений. Трава впереди него вздрагивала и что-то блестящее, отсвечивающее на солнце, пробиралось между травинок, перебирая тонкими чёрными ножками. Тишка насторожился, ушки у него встали топориком, пушистая шёрстка поднялась на загривке, и он вытянулся, принюхиваясь.
        Мама с Одноглазкой, наблюдавшие за ним, переглянулись, и тётка  добродушно заметила:
        - Ну, что я тебе говорила, видишь, уже заметил добычу. Голодный не останется, если что!
        Молодая мама запротестовала:
        - Он ещё маленький, не нужна ему никакая добыча, тем более жук.  У меня молока довольно, чтобы прокормить своих детей.
        - Совсем неправильно рассуждаешь, - проворчала Одноглазка.             Маленький, а не успеешь оглянуться, будет большой, и если сейчас ничему не научишь, потом поздно будет. Тогда одно из двух: или за тобой будет хвостом таскаться, или погибнет!   
       Тишке философия старой тётки была совсем непонятна. А более всего ему не понравилось слово «погибнет». Как это погибнет? С чего ему погибать? Жизнь такая интересная и только начинается.
      Однако уходить далеко от  дома им с Малышом запрещалось. Мама разрешала порезвиться на солнышке  только в своём присутствии. Она лежала, вытянувшись на мягкой травке, и дремала, но одним глазом неусыпно следила за своими малышами.  Они гонялись друг за другом, ловили свои собственные хвостики, а когда игра надоедала, то вскарабкивались на мать и катались с неё, как с горки. Белка позволяла такое баловство, но во всём была мера. Если, расшалившись, дети причиняли ей боль, выпустив неосторожно свои коготки, Белка шлёпала их лапой и весьма ощутимо. Особенно был способен на каверзные забавы Малыш. Он мог больно потянуть мать за хвост или вцепиться своими коготками в её спину. Но почувствовав, что мать рассердилась, мгновенно оказывался в стороне. И тут доставалось, подвернувшемуся под лапу, Тишке.
      Тишка не обижался. В этом случае он был согласен с принципом старой тётки Одноглазки: «Не зевай Фомка, на то ярмарка!».  Он, конечно, был не Фомка, а Тишка, но зевать не следовало и ему. Это он хорошо уяснил.
      Тишка был счастлив. Всё нравилось ему в их жизни на старом стадионе. С каждым днём мама уводила их на прогулку всё дальше от  норы.
       - Запоминайте дорогу, учитесь ориентироваться в незнакомом месте.
       Иногда она заставляла их возвращаться домой самостоятельно. Малыш часто сбивался с пути и бежал в другую сторону. Тишка запоминал дорогу с первого раза, в какую бы сторону их не увела мать.
       Если мама уходила за добычей, малыши не оставались без присмотра. За ними обязательно следила Одноглазка. Она делала это издали, предоставляя котятам полную свободу. И только однажды Одноглазка вмешалась. Неожиданно на стадионе появилась целая свора одичавших собак. Тишка заметил их издали и с любопытством следил, как эти незнакомые ему существа рыскают по полю, низко пригнув морды и что-то вынюхивая. Он уже собрался было выйти им навстречу, но тут над самым его ухом прошипела Одноглазка:
       - Быстро в нору! Быстро!
Она схватила Малыша за шиворот и, подталкивая Тишку, впихнула их в трубу. Сама легла впереди, заслонив собою проход.
       - Тшш…! – зашипела она, на испуганно таращивших глазёнки котят.
       Когда рядом с трубой зашелестела трава, и раздалось тявканье, Одноглазка напружинилась, шерсть на ней вздыбилась. Она приготовилась к прыжку. Собака прошла совсем близко от трубы. Вскоре лай собак удалился, и наступила тишина. Одноглазка выглянула и вылезла из трубы. Немного погодя, она разрешила выйти котятам.
       - Тётя Одноглазка, почему мы спрятались от них? -  решился спросить Тишка расстроенную тётку. – Мне они показались хорошими.
       - Тишка, и ты Малыш, запомните раз и навсегда, это были наши злейшие враги – собаки! – строго и внушительно сказала тётка. – Когда бы они ни попались на вашем пути, бегите от них, сломя голову!
       После этих слов тётки Тишка задумался. Неужели нужно всех опасаться? Он-то думал, что только мальчишки могут причинить им вред. Он решился ещё раз спросить строгую тётку:
       - Получается  у нас много врагов? Я могу не бояться только маму, Малыша и тебя?
       - Ну, не совсем так. Бывает, что иная собака не тронет кошку, а то и удерёт от неё. Всё зависит от того, как она воспитана. Но сейчас приходили собаки, у которых нет хозяев и крова. Они ходят стаями, ищут себе пропитание и очень опасны. Постепенно поймёшь, кто друг, а кто враг! Всё приходит с опытом, - подытожила она и, немного помолчав, добавила – Лучший способ убежать от собаки - влезть на дерево. Они, к счастью, по деревьям не лазают.
       Да, собаки, - согласился в душе с тёткой Тишка, - Это неприятность. Выходит, они с Малышом могут стать их пропитанием.
       Тишка взгрустнул и задумался. Но даже такой страшный факт, как существование бродячих собак, не мог испортить Тишке настроения надолго. Собаки собаками, а всё же, как хорошо жить на свете!
       Надо признать, что жилось им с Малышом действительно хорошо. Белка, не смотря на молодость лет, оказалась прекрасной мамой, заботливой и разумной. Тишке нравился тот распорядок дня, который установила мама. Утром, пока они с Малышом были совсем маленькими, она умывала их, причёсывала шёрстку и кормила своим молоком. Когда они подросли, она заставляла их умываться самих, и только проверяла, хорошо ли они с этим справились. Потом они шли гулять, и мама знакомила их с территорией, на которой они проживали. А это, скажу я вам, было очень интересно. Тишке пространство, огороженное забором, представлялось настоящим царством. Каждый день они уходили дальше и дальше, и всё же не было конца их царству. А сколько занимательных мест попадалось на пути. Мама научила их распознавать травку, которая может вылечить, когда заболеешь. Рассказала про мышиные норки, встретившиеся на их пути, и показала, как можно подстеречь мышонка. Познакомила с жилищем старого кота-отшельника, но сразу предупредила:
       -  К нему на глаза лучше не попадаться, может подрать!
       Постепенно они перезнакомились со всеми соседями. Белка очень гордилась своими детьми и ревностно относилась к мнению о них  соседских кошек. Некоторых кумушек удивлял тот факт, что дети очень  разные. Малыш походил на маму. Он был такой же рыжий и пушистый. Тишка не походил ни на кого из, проживающих на стадионе. Шерсть у него была короткая, но очень плотная, поэтому он казался толстеньким. Но более всего отличал его от других кошек цвет шерсти – серо-голубой. Тишка слышал, как Одноглазка однажды сказала маме, кивнув на него:
       - Я знаю кота, на которого он похож. Он живёт в усадьбе рядом со стадионом. За ним очень строго следят. Я слышала, как хозяйка говорила, что его порода называется английской и ему нельзя встречаться с разными кошками, чтобы не портить породу.
       Мама усмехнулась в ответ:
       - С разными может и нельзя, а со мной, оказалось, можно.   
      Тишка с Малышом познакомились с котятами,  их ближайшими соседями. У них были и  мама и папа. Папа не спал с ними в одной норе, но каждое утро приносил разные вкусности, а иногда играл с котятами на лужайке.
      Мама Белка тоже приносила Тишке с Малышом что-нибудь вкусное. Больше всего Тишке нравилась сметана. Сметану мама приносила в зубах в целлофановом пакете. Разрывала его зубами, и они с Малышом тут же принимались лизать её своими розовыми язычками. Наигравшись с соседскими котятами вволю, вечером они шли в свой тёплый уютный домик и, прижавшись к маме, сладко засыпали. Однажды соседский кот  принёс своим детям что-то коричневое гладкое и очень аппетитно пахнущее. Тишка, наблюдавший, как маленькие соседи, урча, с наслаждением поглощают, принесённое отцом угощение, спросил у матери:
      - Что это они едят?
      - Печень
      - Она вкусная?
      - Да, она вкусная и нежная. Я тоже её люблю. Скоро вы попробуете её на вкус.
      Тишка несколько дней с нетерпение ждал маму, когда она уходила за добычей, надеясь, что она принесёт печень. Однако она приносила совсем другую еду, и вскоре он забыл о печени.
      Как-то утром Тишка, не дожидаясь Малыша, улизнул из норы. Вчера вечером, когда стемнело,  они  обнаружили в траве красивый жёлтый шарик. Сначала они не решились к нему подойти, но шарик лежал неподвижно и заманчиво светил своими жёлтыми боками.
      Как будто солнышко спустилось на землю, - подумал Тишка и нерешительно протянул к шарику лапку.
      - Не трогай! – прошептал сзади Малыш, - Вдруг укусит!
      Но Тишка уже дотронулся до шарика и тот легко, переливаясь жёлтыми боками, покатился по тропинке. Тишка насторожился, вытянулся на земле, и приготовился прыгнуть на шарик. В этот момент мама позвала их домой. Пришлось бросить заманчивый предмет на тропинке и идти в норку.
      И вот сейчас, утром, он решил сбегать и посмотреть, что же там делает шарик. Может быть, он уже исчез? Ещё издали Тишка увидел, что шарик лежит на том же месте, где он его вчера оставил.
      Осторожно подползая к шарику, он не заметил, как в конце тропинки появился мальчишка с длинным железным прутом, загнутым на конце. Мальчишка подошёл ближе, нагнулся, схватил шарик, стукнул им два раза об землю и ловко поймал.
      - Отличный мячик! – и уже, обращаясь к Тишке. - Привет шпанёнок! Ты откуда? Новенький что ли? То-то я тебя раньше не видел!
      Из травы вылезла Белка и села на тропинке рядом с Тишкой.
      - Твой, рыжая? – насмешливо спросил мальчишка. – Ну, что, любительница печени, пойдём добывать пропитание?
      Белка мяукнула.
      - Вот и хорошо! – согласился мальчишка. – Давай, собирай своих! В следующий раз не скоро приду. Школа начинается.
      Мальчишка пошёл по стадиону, насвистывая и подкидывая мячик. Из разных норок к нему потянулись кошки. Обеспокоенная Белка металась в поисках Одноглазки.
      - Придётся мне взять вас с собой, - решила она, не найдя тётку. – Только сразу говорю, слушаться и не самовольничать!
     Тишка от восторга чуть не замяукал. Мама берёт их с собой в путешествие. Это так заманчиво! Возможно, их ждут приключения!
     - Пойдёмте быстрее, - поторопила мама. – Иначе мы отстанем от остальных.
     Они поспешили за мальчишкой, который шёл, посвистывая, и не обращал никакого внимания на, вытянувшихся в цепочку кошек, шествовавших за ним.
     - Мы идём с этим мальчиком? – удивился Тишка
     - Да. Он приходит время от времени и водит нас на мясокомбинат, где вылавливает   печень и другие мясные обрезки.
     - Вылавливает? – не понял Тишка.
     - Придёшь и сам всё увидишь, – остановила его вопросы мама.
     Тишка почувствовал, что мама встревожена и чем-то недовольна.
     Конечно, она была недовольна. Так некстати исчезла Одноглазка. Пришлось брать детей с собой. Они ещё маленькие для такого дальнего и опасного путешествия. Нужно было бы ей не ходить, остаться дома. Но Белка была молода, самолюбива и не могла стерпеть того факта, что её дети, в отличие от соседских, ни разу не пробовали печень. Она тоже может добыть дефицитные продукты.
     Тишка быстро-быстро семенил за мамой, но успевал не упускать из виду всего, происходящего вокруг. Он даже не вступал в разговоры с Малышом, чтобы не пропустить что-нибудь интересное. Они вышли за территорию стадиона и шли теперь по большой поляне, заросшей высокой травой и колючками. Хорошо, что в этих зарослях была проложена тропинка, иначе на их шерстку нацеплялась бы целая куча колючек. Тропинка перешла в дорогу, тянущуюся вдоль длинного серого бетонного забора. Ничего особо интересного Тишка пока не приметил.  Забор закончился, и послышался ровный незнакомый ему гул.
      - Река! – пояснила мама, кивнув головой в сторону. - Берег обрывистый, не подходите близко к краю!
      Однако Тишку так заинтересовал, неумолкающий ни на минуту гул, что он не удержался и заглянул вниз. А там ревя, бурля, выбрасывая фонтаны брызг, несся поток воды и, разбиваясь об огромные валуны, шумел и фыркал, как рассерженный зверь. У Тишки шерсть поднялась дыбом от столь страшного и завораживающего зрелища.
      - Что там? – испуганно вытаращив глазки, - спросил Малыш.
      - Ре-ка! – уважительно протянул Тишка.
      Тем временем кошки расселись полукольцом вокруг мальчишки с железной палкой. Тишка заметил, что все норовят оказаться к нему поближе. Из-под забора выходила широкая труба и нависала над рекой. Из трубы лился поток воды, в котором мелькали какие-то тёмные куски. Это были отходы работы мясокомбината - кишки, куски шерсти, лёгкого, печени, вымени и даже копыта. И всё это мощной струёй падало с высоты в реку, образуя, в месте падения, водоворот.
      Мальчишка удобно устроился на плоском камне и принялся выхватывать из потока куски отходов. Он цеплял их загнутым концом своей палки и бросал кошкам. Прежде чем бросить он выкликал кошку по каким-то своим приметам.
      - Чернуха, твоя очередь, лови!
      Маму он называл - рыжая. Мальчишка уже несколько раз бросал ей куски, но это была не печень. Наконец ему попался большой кусок печени. Он повернулся и крикнул:
      - Рыжая, лови! Вот  печень для твоих малышей!!
      Белка метнулась, стараясь схватить назначенную ей добычу  на лету, но кот, их сосед, сидевший ближе к добытчику,  подпрыгнул и перехватил лакомый кусок. Мальчишка, увидев выходку кота, крикнул:
      - Рыжая, ты, что упускаешь? Теперь жди следующего раза!
      Тишка с Малышом сидели поодаль и внимательно следили за всем происходящим. Мама строго-настрого наказала им не подходить близко к трубе. Они видели промашку матери, и понимали, что  следующий кусок она не уступит ни за что. Мальчишка  знал вкусы кошек. Кому-то доставался кусок вымени, кому лёгкого. Печень попадалась редко. Белка сидела, устремив глаза на конец железной палки. В потоке появился тёмно-коричневый кусок. Мальчишка ловко подцепил его на крюк и не успел повернуться, как Белка прыгнула к железному пруту. Ловец  от неожиданности дёрнул прут в сторону, и Белка со всего размаха врезалась в бурлящую струю, вытекающую из трубы. Она ещё по инерции шевелила лапами, как будто хотела ухватиться за твёрдую опору, но струя подхватила её мощным потоком и кинула   в водоворот.  Мальчишка ахнул и наклонился вниз. Тишка кинулся к обрыву, к месту, где упала мать. Мальчишка отшвырнул его ногой.
      - Куда! туда же захотел!
      Он, ещё какое-то время, пристально вглядывался в водоворот, но кошки не было видно. Она исчезла бесследно, будто бы только что не улетела вниз, уносимая страшным потоком.  Постояв ещё немного, он крикнул кошкам:
      - Всё! Рыбалка окончена! Идём домой!
      Кошки послушно выстроились в шеренгу, и пошли за мальчишкой. Тишка потерянно смотрел им вслед. Малыш жалобно замяукал. Мальчишка оглянулся, увидел котят, вернулся, подхватил их и сунул за пазуху. 
      Котята сидели за пазухой, высунув мордочки наружу, и жалобно мяукали. Они не понимали, что вот только стали сиротами, что их счастливое детство закончилось.
      Когда вдали показалась ограда стадиона, мальчишка вытащил котят из-за пазухи, опустил на траву и прикрикнул:
      - Ну, живо бегите за всеми! Там ваш дом! – и зашагал в другую сторону.
      Мальчишке было не по себе из-за гибели кошки и ему хотелось быстрее уйти.
      Не успели Тишка с Малышом оглядеться и понять в какую сторону им бежать, как открылись ворота усадьбы, возле которой их оставил мальчишка, и с громким лаем, прямо на них, выскочила огромная собака.
      Только на дерево! – вспомнил Тишка слова тётки и, крикнув Малышу, - Бежим! – пустился к дереву, которое росло во дворе. Других деревьев рядом не было.  Прошмыгнув в подворотню, закрывающихся ворот, Тишка с Малышом помчались к нему. Тишка подождал, пока Малыш вскарабкается до первой ветки и стрелой взлетел за ним следом. Спрятавшись в густой листве,   прижавшиеся друг к другу котята, не издавали ни звука. Тишка чувствовал, как дрожит мелкой дрожью Малыш. Он и сам дрожал.
     Внизу под деревом всё было тихо. Ни собак, ни людей.
     Немного погодя  котята успокоились, но с дерева слезать не решались. Во дворе раздались голоса. Разговаривали мужчина и женщина.
     - Куда они делись-то, если сюда проскочили? Я уже всё просмотрела, нет их здесь. Говоришь, маленькие? Они бы уже концерт мяуканья устроили, если были бы здесь.
     Как будто в подтверждение этих слов, Малыш жалобно мяукнул.
     - Ну, вот тебе и концерт, - мужчина задрал голову, пристально всматриваясь в гущу листвы.
     - Вот они, вот! – закричала женщина таким пронзительным голосом, что Малыш с Тишкой чуть было, не свалились вниз от неожиданности.
     - Кто это? Кого ты увидела, Полина? – раздался детский голос с открытой веранды дома, и через минуту к мужчине с женщиной подбежала девочка лет десяти.
     - Смотри, Лёлечка, какие котята к нам заскочили. Валера говорит, Раиса Эдуардовна вышла погулять с Сильвером, а они сидели в траве. Сильвер на них залаял. Котята с перепугу и сиганули на дерево.
     - Их нужно снять! Они до сих пор дрожат. Конечно, они такие маленькие, а Сильвер такой огромный!
     - Непременно нужно снять! Раиса Эдуардовна велела поймать их и выкинуть!
     - Как выкинуть?! Что они будут делать одни? Они же без мамы!
     - Лёлечка, мы не можем подбирать всех бездомных котят. У нас есть Лорд
     - Ну, и что Лорд! Он уже большой, а эти маленькие и такие хорошенькие.
     В это время у ворот зазвенел звонок, и Валера кинулся открывать запоры. Вошла женщина с той самой громадной собакой, из-за которой Тишка с Малышом оказались на дереве.
Собака рванула поводок, подбежала к дереву и, задрав морду, начала яростно лаять.
     - В чём дело?! -  властно спросила, подошедшая,  дама. – Валера! Почему ты не выбросил котят?
     - Извините, Раиса Эдуардовна. Мы только сейчас их обнаружили. Никак не могли подумать, что такие малыши вскарабкаются на дерево. Искали их по всей территории.
     - Мама! – кинулась к даме Лёлечка. – Давай, возьмём их себе!
     - Лёля, зачем нам несколько кошек в доме!? У нас есть Лорд - прекрасный красивый кот, редкой английской породы. А это просто дикие бездомные котята.
     Валера, проворно сбегавший за лестницей, уже снимал малышей с дерева. Не успел он спуститься на землю, как Сильвер с яростным лаем подскочил к нему и начал прыгать, пытаясь передними лапами схватить его ношу. Валера поднялся на ступеньку лестницы и поднял котят вверх в вытянутой руке.
     - Полина, уведи пса!!! – истерично закричала Раиса Эдуардовна. – Лёля, ты видишь, сколько проблем с этими котятами! Сильвер разорвёт их в одну минуту.
     - Он привыкнет, – настойчиво твердила девочка. – Привык же он к Лорду.
     -  О чём ты говоришь, Лорд породистая кошка!
     - Причём здесь  порода! Смотри, вот этот голубенький копия нашего Лорда!  – девочка взяла из рук Валеры Тишку.
     Пока собака прыгала вокруг Валеры, Тишка сидел у него в руках и думал только о том, как бы эта огромная псина не достала их с Малышом. Но когда собаку увели, и девочка взяла его в руки, он попытался вырваться, сердито зафыркал и выпустил коготки.
     - Лёля! – всполошилась Раиса Эдуардовна. – Он поцарапает тебя! Он дикий!
     - Он нас не знает и поэтому защищается. Это естественно! Мама, прошу тебя, пойдём в дом и там разберёмся. Валера, неси второго котёнка! – распорядилась девочка, не дожидаясь согласия матери.
     Тишка, ошарашенный всем, что с ними приключилось, не замечал вокруг себя ничего. Он не заметил, когда кончился спор между девочкой и матерью, не заметил окружающей его обстановки. Он только старался не выпустить из виду Малыша. Очнулся он от непривычного ощущения, погружения во что-то мокрое, тёплое и пенистое.
        Вода, - перед его глазами пронеслась сцена гибели матери и он, яростно извиваясь, начал вырываться из держащих его рук. Но не тут-то было, руки держали крепко, проводили по всей шёрстке чем-то скользким и окунали с головой в воду. Наконец, обессилевшего Тишку, наглухо, замотали в полотенце и бросили в сетку.
     - Какой противный! – услышал он голос Полины. – Всё платье мне замочил! Куда ты так рвёшься? Пока всех микробов не уничтожим, на глаза хозяевам не покажешься.
     Лёжа в полотенце, Тишка, по доносящемуся до него мяуканью,  понял, что такую же процедуру проводят с Малышом. В отличие от Тишки, Полина хвалила Малыша, а ему с упрёком пеняла:
     - Видишь, какой твой братец послушный, мяукает, но не вырывается. Какой славный!
     Вытащив Тишку из полотенца. Полина включила какой-то жужжащий инструмент и направила на Тишку струю горячего воздуха. От неожиданности Тишка прижал ушки и весь, скукожившись, прилип к стулу, на котором сидел.
     - Вот-вот, ни такой уж ты храбрый, каким хочешь казаться. 
     Высушив и причесав котят, Полина подхватила их и отнесла в огромную нарядную комнату. На мягком, покрытом белым пушистым покрывалом, диване сидели Лёля и Раиса Эдуардовна. Лёля подскочила с дивана, как только увидела, входящую с котятами Полину. 
      - Какие милые, пушистые! А этот вообще прелесть! – забирая из рук Полины Тишку, - приговаривала Лёля. - Мама, ты только полюбуйся!
      - Вижу, вижу, что тебя теперь от них не оттащишь! Полина, дай-ка мне этого рыженького! -  Раиса Эдуардовна осторожно приняла из рук Полины Малыша, который своим розовым язычком лизнул ей ладошку. – Ну, этот неплохой. Такой пушистый и рыжий, как маленький бельчонок.
     Малыш, потрясённый событиями дня не менее Тишки, с благодарностью прижался к мягкой, тёплой ладони и замурлыкал.
      - Славный, хороший – растрогалась Раиса Эдуардовна. -  Лёля, на рыжего я согласна. А голубого нужно отдать кому-нибудь.
      - Надеюсь, ты шутишь! – вскричала Лёля. – Они же братья! Как можно их разлучить!?
      - Что-то на братьев они совсем не похожи. Зачем нам два котёнка? Мы же не собираемся открывать кошачий питомник. И потом голубой какой-то дикий. Он может оказаться опасным.
      - Мама, не смеши меня. Такой маленький и опасный. Я тебя очень прошу, пусть он пока побудет у нас.
      - Пока, это сколько?
      - Видно будет.
      - Хорошо, Лёля, пусть будет, по-твоему.
      Судьба Тишки с Малышом была решена.  Котята попали в дом богатых людей. Достаток обеспечивал хозяин дома. Всё остальное было в руках Раисы Эдуардовны. Во всём здесь был строгий распорядок, который не должен был нарушаться ни людьми, ни животными, проживающими в доме. Любое событие, выходящее за рамки установленного порядка, не приветствовалось, а нарушителей наказывали самым безжалостным образом.
        Это правило не распространялось на единственного человека в доме – Лёлю. Не подумайте, что по этой причине Лёля была бездумная капризуля и истеричка. Ничего подобного не было. Это была разумная, не по годам развитая, и довольно послушная девочка. Но бывали случаи, когда её мнение или интерес сталкивались с мамиными, как коса налетала на камень. Дзинь и искры в разные стороны. Камню хоть бы хны, как лежал, так и лежит. Косе тоже ничего, только искры от удара сыплются. И всё же, сколько коса не стучит по камню, есть вероятность, что она переломится. Камнем в этом случае была Лёля, а косой – мама. Когда случалось такое непонимание, мама уступала Лёле. А в основном они всегда ладили.
      Для котят, в одной из комнат второго этажа, была приготовлена постель. Это были две плетёные корзинки, выстеленные мягкими матрасиками. В этой же комнате, в месте,  условно названном столовой, были размещены их миски. В туалет они должны были ходить в отведенную для них туалетную комнату. Ко всему этому котят нужно было приучить.
        Дрессурой занялась Полина и довольно быстро достигла желаемых результатов. За то, что котята норовили лечь спать в одну корзину или путали корзины, за то, что ели не из своей миски или, что ещё хуже, ходили в туалет в неположенном месте, они получали от Полины наказание – удары маленьким тонким хлыстом, который она носила заткнутым за пояс платья. Это были очень болезненные удары.  Стоило Полине протянуть руку к хлысту, Тишка с Малышом, задрав хвосты, удирали, но и за это их тоже наказывали. Труднее всего было с туалетом, тем более что Полина предупреждала их:
      - Пока маленькие можете не смывать за собой, но чуть подрастёте, это тоже будет входить в ваши обязанности. Берите пример с Лорда и Сильвера! Видели, как они ловко управляются?
      Но это совсем не значило, что у котят была непереносимо трудная жизнь. Нет, они быстро научились выполнять требования, предъявляемые к ним, и их больше не наказывали. Однако были другие проблемы. В одной комнате с ними жили Сильвер и Лорд. У каждого из них была своя территория, отгороженная ширмой.  Общая территория предназначалась для игр. Сильвер, которого Тишка с Малышом боялись, как огня, оказался довольно умной собакой. И после нескольких дрессировок, проведённых той же Полиной, при помощи того же хлыста, он чётко понял, что котята неприкосновенны и на них нельзя, не то что, кидаться, а даже лаять.
        Проблемы возникли с Лордом. Этот аристократ, хозяйкин любимец не мог смириться с появлением в доме себе подобных. Не то чтобы он считал их своими соперниками. Это даже в мысли ему не приходило. Он не хотел терять и малой толики того внимания, которое раньше ему оказывали одному. Хозяйка и Полина всегда восхищались его красотой, необычностью его окраса, его плотной пушистой шерстью, его маленькими ушками и прекрасными зелёными глазами. Лёля никогда особенно им не восторгалась, не играла с ним, но, читая книгу, брала его к себе на колени и гладила по пружинистой густой шерсти. Теперь всё изменилось. Хозяйка могла сидеть и любоваться рыжим котёнком. Про голубого же, как-то,  небрежно промолвить:
      - А ведь и, правда, Полина, он очень похож на нашего Лорда?        Но, как могло случиться, что бесприютный котёнок так похож на кота благородного происхождения, тем более английской породы? Лорда я покупала в питомнике. У него родословная до пятого колена прослеживается. А у этих, неизвестны ни отец, ни мать. Но нужно отдать должное рыжему. Он чудесного нрава – ласковый и тихий, голубой - настоящий дикарь.
      - Странная у тебя логика, мама, - насмешливо возражала Лёля, оторвавшись от книги. – Так похож на Лорда и настоящий дикарь. Что-то не вяжется. Голубой настоящий аристократ! Это видно по всему и у него есть характер!
      Лёля никогда не упускала момента заступиться за Тишку. Она уделяла ему много внимания, вечно возилась с ним, не уставая  уговаривать, не быть таким неприступным и замкнутым.
      Лорд ненавидел обоих котят, но голубого больше. Как он посмел быть похожим на него!? Его пугала мысль, что столь похожими могут быть только родственники. Какие ещё родственники? У него не было никаких родственников! Тех, которые были записаны в его родословной, он не видел никогда. С потомством своим, которое, очевидно, имело место быть, он так же знаком не был. Хозяйка время от времени возила его на встречу с кошками, которых выбирала по списку в каком-то специальном заведении. Знакомство, как правило, оканчивалось одной поездкой. Что там происходило дальше, его не интересовало.  Рыженький смутно напоминал ему прелестную кошечку, с которой он, потихоньку от хозяйки, смог подружиться прошедшей весной. Он до сих пор вспоминал её и поэтому был более снисходителен к рыжему.
      Однажды, когда Тишка с Малышом уже уснули, Лорд подошёл к корзинке Малыша и принялся его разглядывать. У той кошки на ушах были белые кисточки. Лорд, желая увидеть, нет ли таких  у Малыша, поднял лапу, чтобы перевернуть того и открыть мордочку, закрытую лапками. Малыш проснулся и, увидев, нависшего над ним здоровенного кота с поднятой лапой и жутким, как ему показалось, оскалом, пронзительно взвизгнул. Тишка проснулся от крика Малыша и, не раздумывая, устремился ему на помощь. Он ощетинился и в стремительном прыжке вцепился Лорду в морду. Лорд дико завизжал и полосонул Тишку зубами, распоров ему ухо. Шерсть полетела из Тишки клочьями. Дверь открылась и в комнату на шум заглянула Лёля.
      - Лорд! – закричала она. – Что ты делаешь!? На место!!! Брысь!!!
      Впервые Лорд не подчинился приказу маленькой хозяйки. От ненависти, к посмевшему вцепиться в него котёнку, у него потемнело в глазах. Лорд не сомневался, что он должен разорвать обидчика на куски.  Лёля, рискуя быть подранной котом, оторвала его от Тишки и прижала дрожащего котёнка к груди. Глаза у Лорда остекленели, и он приготовился кинуться на Тишку, не смотря на то, что его держала в руках Лёля.
      По коридору к месту происшествия уже неслась на всех парусах Раиса Эдуардовна, а за ней следом Полина с хлыстом. Не разбираясь в чём дело, Полина изо всех сил хлестнула взъерошенного Лорда по спине. Остервеневший Лорд отскочил в сторону и оскалился на Полину. И только властный окрик хозяйки: «Лорд, на место!» привёл его в чувство. Лорд опустил хвост и обиженно поплёлся в свой угол.
      - Что здесь случилось!? Лёля, ты в крови!!! Это Голубой тебя поцарапал!?
      - Нет, на него накинулся Лорд и разорвал ему ухо. Из уха течёт кровь, я запачкалась.
      - Зачем ты вмешалась в их драку!? Это опасно! Они могли тебя изуродовать! Ужас! Ужас, что делается!
      -  Мама, прошу тебя не нужно так волноваться! Ничего страшного не случилось! Но Голубой будет спать у меня. Его нельзя оставлять с Лордом в одной комнате.
      -  Ни в коем случае! Ничего с ним не случиться! Сейчас Полина обработает ему ухо и пусть ложится в свою корзину. Лорд умная кошка. Он к нему не подойдёт. Этот дикарь виноват сам!               
      - Голубой будет спать у меня! – твёрдо заявила Лёля и направилась в свою комнату.   
      - Лёля, я тебе запрещаю! Отдай котёнка Полине! Знай, что ты ослушалась меня!!!
      Лёля остановилась, немного постояла в раздумье и протянула Тишку Полине со словами:
      - После обработки принесёшь его в корзинке ко мне.
      Раиса Эдуардовна воздела руки к потолку и с трагическим выражением лица удалилась к себе. 
      Тишка лежал  в Лёлиной комнате, но уснуть не мог.
Перед глазами стояла картина, как Лорд накидывается на Малыша и рвёт его на части. Они с Малышом лишились мамы и остались одни на свете. Поэтому они должны держаться друг друга и помогать в беде. Ложась спать, Лёля подошла к Тишке и ласково погладила его по шёрстке.
      - Спи спокойно. Здесь тебе ничего не угрожает. Только не вздумай уйти ночью к брату. Я очень обижусь. Ты же видел, как я из-за тебя поссорилась с мамой.
      Как мог Тишка объяснить ей, что он не может оставить брата одного, такого беззащитного перед Лордом. Он крутился в корзинке, не находя себе места от беспокойства, прислушиваясь, уснула ли Лёля, Своим чутким ухом он уловил, что дыхание девочки стало ровным. Легко выпрыгнув из корзинки, и бесшумно передвигаясь на своих мягких лапках, Тишка протиснулся в щель, неплотно прикрытой двери. Промчавшись по коридору, он остановился у двери в свою комнату и прислушался. Всё было тихо. Тишка поскрёб лапкой за край двери, и она слегка приоткрылась. Он нырнул в корзинку к сонному Малышу. Тот прижался к Тишке тёплым боком и довольно засопел. Тишка лизнул брата в мордочку и, успокоенный, моментально уснул.
      Пробуждение было совсем не таким приятным. Он проснулся от голоса Лёли, наклонившейся над их с Малышом корзинкой.
      - Ах ты, предатель! Я из-за тебя пошла на контры с мамой, а ты, как ни в чём не бывало, спишь под боком у Лорда! Зачем же я за тебя заступалась!? Ну, ладно, узнаешь…
      Уже окончательно проснувшись, он услышал, как Лёля громко кричала в коридоре:
      - Полина, кто-нибудь едет сегодня в Степашино?! Скажи, чтобы голубого отвезли на дачу! Пусть поживёт там самостоятельно!
      Не успел Тишка мяукнуть полусонному Малышу на ухо, что всё хорошо, как большая пухлая рука выхватила его из корзинки и сунула в чёрную сумку, задвинув наглухо замок. Рука принадлежала кухарке, которая поехала в Степашино за свежими деревенскими яйцами и творогом. Полина поручила ей завезти на хозяйскую дачу котёнка.
      - А кто же его на даче кормить-то будет? – удивилась кухарка.
      - Сам что-нибудь отыщет, если жить хочет, - сердито буркнула Полина.
      - Ну, сам, так сам, - проворчала кухарка, недовольная дополнительным заданием. – Моё-то какое дело!
      Однако всё вышло ещё хуже. Кухарка, подхватив сумку с Тишкой, вышла во двор и уселась на заднее сиденье машины, которая должна была отвезти её в Степашино. Сумку с Тишкой она положила рядом с собой. Проехав часть пути, Тишка почувствовал, что он задыхается в закрытой наглухо сумке. Он начал метаться. Сумка свалилась с сиденья под ноги, задумавшейся о своих хозяйственных делах и совсем забывшей о   Тишке, кухарке. Та с испугу тоненько взвизгнула и, разозлившись на котёнка за этот внезапный испуг, открыла дверь машины и выкинула сумку наружу.
      - В чём дело? – строго спросил водитель машины.
      - Ни в чём, дверца была плохо закрыта, - не моргнув глазом, нашлась кухарка. 
      Итак, по воле сердитой кухарки, Тишка не доехал до места назначения. Вместо того чтобы знакомиться с условиями проживания на Лёлиной даче, он кубарем катился в своей сумке с обрыва прямо в реку. Сумка шлёпнулась в воду и мягко закачалась на прибрежных волнах, потихоньку уносящих её к середине реки.  На этом и закончилась бы повесть о Тишке с такой необычной голубой шёрсткой и печальной судьбой, если бы не рыбак, уютно устроившийся в этом уединённом месте и, внимательно наблюдающий за поплавком, который неподвижно лежал на поверхности воды.
      - Что за ерунда! – выругался он, повернувшись на шум и, увидев, летящую с обрыва прямо на него, сумку. -  Вот народ пошёл! Мало им захламить всю реку отходами от своих пикников, так теперь ещё и сумками кидаются!
      Ещё не успев прийти  в себя от полёта по крутому склону, Тишка, как будто сквозь вату,  услышал человеческий голос и  отчаянно замяукал. Рыбак подтянул сумку к себе ближе удилищем и откликнулся на Тишкин призыв:
      - Вот в чём дело! Выкинули котёнка! Ну, варвары, не жаль им живую душу.
      Рыбак вытащил уже набухшую водой сумку и только слегка приоткрыл её, как Тишка выпрыгнул из своей временной темницы и … упал в воду. Вода накрыла его с головой, попала в глаза уши и потащила по течению. Вынырнув, тряся головой и тараща глаза, он изо всех сил поплыл к берегу. Рыбак протянул к нему руки, приговаривая:
      - Зачем же ты в воду-то прыгнул, дурачок? С перепугу верно! Плыви, плыви ко мне! Я тебя сейчас протру, да воду из ушей вытрясу, чтоб не болели. Вы кошки страсть как не любите, чтобы вода в уши попадала.
      Но Тишка, напуганный враждебным отношением к нему людей, не доверял ласковым словам и плыл к берегу, пытаясь миновать рыбака.
      Как только его лапы коснулись твёрдой почвы, он припустил в сторону, росшего неподалёку кустарника. Вслед ему нёсся голос рыбака: «Куда же ты бежишь, глупый?», но Тишка бежал, не сбавляя скорости. Достигнув первых кустиков, он нырнул под ветки, склонившиеся к земле, и забрался в самую их гущу.  Рыбак подошёл к кустарнику, походил вокруг, крича: «Кис-кис-кис». Не добившись, толку, махнул рукой и пошёл собирать удочки. Настроение у него, как у любого нормального человека, столкнувшегося с людской жестокостью, испортилось.
      Видишь, - говорил он сам с собой, - Так напугали беднягу, что от человека, как от огня бежит. Оставлю-ка я тебе вот эту мелочь. Будешь голодный, поешь.   
      Рыбак  неторопливо, по-стариковски кряхтя и бормоча что-то себе под нос, собирал свои пожитки. Наконец, окончательно собравшись, он  взял кукан, с поблескивающей на нём рыбой,  ещё раз посмотрел в сторону кустарника, позвал на всякий случай: «Кис-кис-кис» и, махнув рукой, отправился восвояси.
      Тишка, сидя в кустах, наблюдал за рыбаком. Как только тот скрылся из виду, мокрый, продрогший он вылез из кустов на открытое место и, озираясь по сторонам, начал отряхивать воду с шёрстки. Солнце было неяркое, по небу бежали облака, и Тишка долго не мог просохнуть. Ветерок от реки дул довольно свежий. Похоже, собирался дождь. Согреться не удавалось. Нестерпимо хотелось есть. Тишка подошёл к тому месту, где недавно располагался рыбак, в надежде найти хотя бы корочку хлеба. Но, увы, рыбак аккуратно всё подобрал за собой, и на берегу не было даже намёков на что-нибудь съедобное. Живот у Тишки подтянуло, он начал икать. Он не мог сообразить, куда ему направиться. Идти по берегу совсем не хотелось. Ветер из свежего перешёл в пронизывающий. Кроме того, его отпугивало соседство воды. И всё-таки другого пути не было, подняться по крутому обрыву он не мог.
        Не решаясь уйти от места, где он был спасён рыбаком, Тишка ходил по кругу и внезапно наткнулся на вырытую в песке ямку. Какие-то серебристые существа вяло шевелили хвостами, в оставшейся на донышке, лужице воды. Тишка тронул лапкой за серебристый бок. Существо подпрыгнуло, Тишка отскочил в сторону. Но немного погодя, он вновь подкрался к ямке. Инстинкт и голод подсказывали ему, что там находится нечто съедобное. Хотя по природе своей Тишка был хищник, но ему ещё не приходилось, есть живое существо. Он тронул ещё раз рыбку, но та уже не подскочила и осталась лежать неподвижно. Тишка выбросил её лапкой из ямки и лизнул языком. Вкус был неплохой. Тишка впился зубами в рыбку. Чешуя противно заскрипела на зубах, в нёбо впилась косточка. Тишка захрипел и закашлял. Делая неимоверные усилия гортанью, он освободился от вставшей поперёк кости. Пробовать рыбу ему уже не хотелось. Тишка постоял в раздумье над ямкой с рыбой и, наконец, решившись, побежал туда, куда ушёл рыбак. Он бежал и, не желая того, непрестанно жалобно мяукал. Ему было очень страшно. С одной стороны, река, такая неприветливая и хмурая, посеревшая в преддверие, приближающегося дождя. С другой, высилась непреступная круча берега. Ветер дул навстречу с такой силой, что на глаза наворачивались слёзы. Начал накрапывать дождь. Вокруг ни души, страшно и одиноко.
      Постепенно редкие капли дождя перешли в проливной дождь. И не просто дождь, с неба лил настоящий водопад. Тишку прибивало к земле. Он уже не мог бежать и еле передвигался. Чтобы ветер не сбивал его с ног, он стал держаться ближе к крутому яру. Он чувствовал, что последнее силы покидают его. И тут он наткнулся на вырытое в отвесной стене отверстие. Кто-то выкопал этот искусственный грот, набирая здесь глину. Отверстие было довольно глубоким. Котёнок вполз в самый дальний угол и прижался к тёплой глиняной поверхности. Дождь не доставал его здесь, Ветер задувал только порывами. Тишка сжался в комочек и закрыл глаза. Перед ним проплывали недавние счастливые картины из его жизни. Вот его молодая, красивая и такая любимая мама Белка зовёт их с Малышом полакомиться вкусной сметаной, которую он очень любил. Вот они гуляют по стадиону под неусыпным контролем ворчливой, но такой заботливой тётки Одноглазки. А вот они вечером, устроившись в своей уютной норке под тёплым маминым боком, засыпают под её мурлыканье. Тишка даже перестал жалобно мяукать. Мяукал он непроизвольно,  призывая на помощь и, в то же время, жалуясь на свою горькую долю. 
      Тишка  любил жизнь с первого мига своего появления в этом мире.  Утром радовался солнышку, зелёной травке, пению птиц, шелесту листвы. Вечером он изумлялся закату, таинственности сумерек, тишине ночи. Всё было для него празднично и ново.  И вот теперь он сидит весь мокрый, продрогший, со слипшейся шёрсткой, голодный и совсем одинокий. Почему всё так несправедливо? Он не сделал никому ничего плохого. Почему все так настроились против него? Лёля отправила его на незнакомую дачу, где, как он понял, никого нет. Кухарка даже не довезла его до дачи и выбросила с обрыва в реку. Но рыболов поступил совсем по-другому. Он вытащил его из реки, выпустил из сумки и даже оставил ему рыбок, чтобы Тишка мог подкрепиться. Напрасно он испугался и не откликнулся на его зов.
       Тишка сидел в своём ненадёжном укрытии и даже не надеялся, что когда-нибудь пройдёт дождь, утихнет ветер и на небе засияет солнышко. Огненный зигзаг прорезал всё небо, и вслед за ним так грохнуло, как будто раскололся сам шар земной. Котёнок закрыл глаза и уже не решался открыть их. Но и с закрытыми глазами он видел сверкание молний, настолько ослепительны были эти вспышки. От ударов грома он оглох и перестал понимать происходящее. Всё смешалось. Ветер выл, дождь стегал по земле косыми струями, река ревела, переполненная водой. Полоска суши, отделяющая Тишку от бурно несущихся волн, становилась всё уже и уже. Он вжался в глиняную стену, но вода неумолимо подступала к его лапкам. Ещё минута и волна захлестнёт его, увлекая в мутный водоворот. За выступ его небольшой пещерки зацепилась плаха, смытая где-то водой.  Тишка прыгнул на плаху,  от толчка она развернулась и ничем более не сдерживаемая, понеслась в бурном потоке. Он вцепился коготками в деревянную поверхность и от ужаса перед стремительным течением закричал с подвыванием.
         И всё же нашему герою повезло.  Его, так называемый,  плот не относило на середину реки. Подводное течение, в струи которого он попал, несло его вдоль берега с головокружительной скоростью. Впереди,  появилось очертание чего-то тёмного и большого, плохо различимое из-за тумана, стоящего над водой. Тишкин плот, никем не управляемый, с маху врезался в большую рыбачью лодку, привязанную на берегу. Котенок перелетел через борт и оказался на дне лодки. В лодке лежало перевёрнутое на бок ведро. Он забрался в него и, хотя ведро было холодным, через некоторое время ему стало теплее.  Ведро имело свои преимущества. Во-первых, дождь барабанил по стенке ведра, но уже не мог литься на Тишку холодными потоками. Во-вторых, поскольку ведро было повёрнуто к ветру дном, то и ветер не продувал мокрую Тишкину шёрстку насквозь. Тишка скрутился клубочком и после стольких испытаний, выпавших на его долю в один день, сам не заметил, как заснул.
         Во сне ему снилось, что мама Белка сидит с Одноглазкой и не может нахвалиться на своего старшего сына. Мама говорит тетке, какой Тишка, храбрый, разумный и послушный сынок. А он  лежит, слушает и хотя ему немного неудобно, что мама так хвалит его, в то же время очень приятно. Он лежит и потихоньку поёт своё любимое тш…тш….
      - Тишка, - зовёт мама, и он открывает глаза.
Вокруг светло. Буря и дождь утихли. Тихий, ясный осенний день, в лучах утреннего солнышка на траве сияют капли дождя.
      Над ним наклонился вчерашний рыбак.
      - Это кто здесь поёт тш, тш? Вот как! Старый знакомец? Значит, тебя зовут - Тишка. Ну, спасибо, что представился. А меня зовут дядя Семён. Да, как видно, ночью тебе пришлось несладко? Вон, какой мокрый, да грязный. Как ты, вообще-то, умудрился уцелеть? Я пошёл посмотреть, не сорвало ли мою лодку бурей, а тут и лодка цела, да ещё и прибыль в ней появилась. Ну, что же, пойдём домой, Тишка!
      Дядя Семён сунул котёнка за пазуху тёплой безрукавки и по привычке что-то бормоча, направился к  дому. На крыльце он тщательно протёр Тишку большой холщовой тряпкой, отчего его слипшаяся пучками шёрстка приобрела свою прежнюю пушистость и голубой цвет.
      - Да ты у нас по-ро-дис-тый, - довольно растягивая слова, обрадовался дядя Семён. – Ну, давай проходи, не стесняйся!
      Дядя Семён приоткрыл дверь и впустил котёнка в дом. Сам рыбак в дом не вошел. Прикрыв дверь, он отправился по своим делам. Тишка оказался на пороге незнакомой комнаты. Он нерешительно присел у порога и от смущения протянул своё тш… тш….
      Мальчик лет десяти сидел за столом и пил из кружки молоко, время от времени, откусывая большой кусок  сдобной булки, лежащей на столе рядом с ним. Мальчик повернулся на табуретке и крикнул:
      - Дедушка! Кого ты принёс? – и уставился на Тишку большими синими глазами. – А, понятно, ты Тишка? А я Ромка. Будешь молоко с булкой?
      Ромка моментально достал с полки над плитой миску и налил в неё молока из своей кружки, сунул туда кусок булки и поставил перед котенком. У Тишки живот подвело от запаха молока, но он не решался подойти к,  манящему его, лакомству.
      - Давай, давай, налегай! – подбодрил Ромка и так же, как дед, добавил. – Не стесняйся!
      Тишка уткнулся в миску с молоком, и оно показалось ему очень вкусным, но немного солёным. Слёзы, настоящие прозрачные слёзы текли по Тишкиной мордочке и капали в миску. Тишка плакал. Плакал от горя и плакал от радости. А слёзы у кошек, как и у людей, наверно, тоже солёные.   
      …Прошли осень, зима и весна. Наступило лето. Тишка вырос. Никто бы не узнал в рослом красавце коте с необычной дымчато-голубоватой шерстью маленького восторженного, но уже тогда, солидного своей серьёзностью Тишку. И тетка Одноглазка, и братец Малыш, и даже важный, аристократичный Лорд не узнали бы его при встрече. Узнала бы только мама Белка, но её не было на свете. Конечно, Лорд должен был бы узнать Тишку. Ведь тот был точной его копией. Но Лорд просто не позволил бы себе этого. Какой-то голодранец с улицы и похож на него!? Да, быть этого просто не может. Ну, Лорд мог рассуждать, как угодно, однако факт есть факт. Внешнее сходство совсем не предполагало похожести характеров и натуры. Важность и надменность Лорда проистекали от его происхождения, от комфорта и достатка, которыми он был окружён в хозяйском доме. Достоинство и солидность Тишки питали совсем другие причины. Тишку держали в доме не как экзотическое украшение. Он был членом семьи, если так можно выразиться.
          Семья состояла из дяди Семёна, тётки Екатерины, Ромки, пса Картинки и его, Тишки. Дядя Семён и тётка Екатерина были Ромкиными дедушкой и бабушкой. Оба  находились на пенсии, но это не значило, что у них не было дел, и они прохлаждались, не зная, чем заняться. Дел было полно. В одном огороде можно было работать с утра до вечера – поливать, пропалывать, следить, чтобы овощи не подверглись нападению разных огородных вредителей, вносить удобрения и, наконец, собирать урожай. Кроме ухода за огородом нужно было  накормить домашних животных, подоить корову, приготовить обед для всей семьи, постирать, натопить баню, наколоть дров и много ещё разных дел. А дяде Семёну, кроме того, нужно было сходить на рыбалку, чтобы принести к столу свежей рыбки.
         У Картинки с Тишкой работа была, в основном, ночная. Они сторожили. Картинка охранял двор от недобрых людей, а Тишка охранял амбар от набега мышей. Работу свою они выполняли вполне добросовестно. Днём тоже была работа. Нужно было следить за тем, чтобы соседские куры не пролезли через плетень в огород и не начали там хозяйничать. Своих же кур, а осенью и цыплят, нужно было не пускать в соседский огород. Спал Тишка урывками, но ему этого хватало. Лежанка его была устроена, как и у любого уважаемого деревенского кота, на русской печке. Тишка вспрыгивал на лавку, а с неё на печку. Здесь, на тёплой лежанке, любил полежать и дядя Семён, особенно после осенней и зимней рыбалки. Дядя Семён, кряхтя, уляжется удобно на мягкой подстилке, и   начнутся у них с Тишкой разговоры. Дядя Семён любил поделиться с ним хозяйственными заботами или пересказать деревенские новости. Кот слушал, мурлыкал и прижимался к дяде Семёну, грея его руки,  своей плотной густой шерсткой. А руки у того частенько болели. Ну, ещё бы, столько работать! 
      Здесь же, за печкой, стояла Тишкина миска. И если не тётка Екатерина, то Ромка всегда позаботятся, чтобы она не пустовала. Ромка, тот, не забывал подкинуть, время от времени, любимое Тишкино лакомство – сметану. Была ещё одна обязанность, самая приятная, - встречать Ромку из школы. Это даже и обязанностью нельзя было назвать. Это была привычка. Он выходил на перекрёсток деревенской улицы, которая поднималась вверх, садился на пригорок и ждал. Школа стояла в конце улицы. Сверху, ему было видно, как  целая гурьба детей, после уроков, высыпала из школьных ворот. Тишка сразу же выделял из толпы Ромку и, подняв хвост, направлялся к нему навстречу. Ромка гордился тем, что кот,  не смотря ни на какую погоду, всегда был на своём посту. Пацан не оставался в долгу и когда шёл куда-нибудь, то  звал кота с собой.
       - Ну, что Тихон, - обычно обращался он к нему. – Пойдёшь со мной? Тогда собирайся.
       Как должен был Тишка собираться, пояснений не было, но тот понимал, что  все свои дела по охране огорода ему нужно передать Картинке. Псу полагалось удвоить бдительность и в отсутствии Тишки не допустить в их огород чужаков. Дело это было не шутейное. Чужие куры, того хуже – свинья, в один миг могли принести непоправимый ущерб. Вытоптать, поклевать, разворошить грядки и всё, что на них произрастало, было, делом нескольких минут. Перепоручив охрану объекта, Тишка со спокойной совестью мог идти с другом по его делам.
       Вот и сегодня утром Ромка предложил:
       - Тихон, не имеешь желания сходить на дачу? Нужно отнести молоко приехавшим из города жильцам. Они каждое лето берут у нас молоко и яйца.
       Тишка никогда не отказывался от прогулок с Ромкой. Он шёл рядом со своим другом. Тот насвистывал и время от времени обращал внимание кота на что-нибудь интересное. А поскольку Тишка от рождения был очень любознательным и его, хлебом не корми, а дай познакомиться с чем- то новым, то походы с Ромкой вызывали у него живейший интерес.
       Ну, разве не интересно пойти на дачу? Посмотреть, что это такое – дача. Увидеть её обитателей, познакомиться.
       Идти пришлось недолго. Выйдя из деревни, они пошли полем.  Тропинка была узкая, и  Тишка шёл сзади.  Впереди мелькали  голые Ромкины ноги. Ничего примечательного по пути не встретилось.
       - Пришли, - объявил пацан и нажал кнопку звонка, сверкающую никелевым блеском, на высоких железных воротах.
      Тишка огляделся. Что же это за дача? Кроме ворот ничего  вокруг не было. Вдруг откуда-то издалека раздался голос:
       - Что нужно?
       - Молоко из деревни принесли. Заказывали? – басом спросил Ромка.
       Ответа не последовало, но через минуту ворота скрипнули, и в них образовался проём. Ромка протиснулся в щель, Тишка прошмыгнул следом. Хозяин  наказал ему:
       - Ты, здесь у ворот посиди! У них собака в доме огромная. Зачем нам лишние неприятности.
       Естественно, неприятности им были ни к чему, поэтому Тишка спокойно остался у ворот, оглядывая всё вокруг. Дом, к которому направился Ромка, был двухэтажным и стоял в глубине двора. По всей длине второго этажа проходила открытая веранда. По витой спиральной лестнице с красивыми гнутыми перилами можно было спуститься прямо на широкую аллею, по которой шёл к дому Ромка. По лестнице спускалась девочка в ярком летнем сарафанчике с забранными в хвост  белокурыми локонами. Это была Лёля. Тишка сразу узнал её. Следом за Лёлей  шли  Лорд и… Малыш. В рыжем, с пушистым хвостом, молодом коте, важно вышагивающем за Лордом, не было ничего общего с хиленьким,  жалобно мяукающим Малышом. Но Тишка с первого взгляда на него понял, что это Малыш. Сердце высоко подскочило у него в груди и ухнулось вниз. Это был его братец, единственное родное существо, оставшееся в этом мире у Тишки. Сам не замечая, он сделал шаг по направлению к Малышу и прошептал своё - тш…тиш…
       Малыш остановился на ступеньке, вздёрнул голову и покрутил ею во все стороны. Он тоже увидел Тишку и как понял тот, по  вздрогнувшему боку и такому знакомому - мяу…, узнал его. Но в это время Лёля, бросив взгляд на Тишку и поняв, что тот хочет приблизиться к ним, остановила его окриком:
       - Брысь! Пошёл отсюда! – и тут же приказала Малышу. – Рыжий! Рядом с Лордом!
      Малыш пугливо вздрогнул и посеменил бок о бок с Лордом, не оглядываясь и не поднимая на Тишку глаз. Тишка стоял, как пригвождённый, смотрел вслед, уходящему от него Малышу и понимал, что теряет его второй раз и теперь, очевидно, навсегда.
      Подошёл Ромка с пустым бидоном и похвалил Тишку:
       - Молодец, сидел на месте. Сегодня собаки не было. Однако может появиться в любое время. Пойдём Тихон, домой!
       И Тишка пошёл домой, рядом с Ромкой. Он шёл к своим обязанностям. Шёл к своему другу Картинке, который наказал ему рассмотреть  всё на этой даче. Шёл к  непослушным курицам с цыплятами, которые так и норовили залезть в  огород к тетке Екатерине. Шёл к дяде Семёну, который наверно пришёл уже с рыбалки с холоднющими руками, и ищет Тишку, чтобы погреть их об него. Надо спешить, дома много дел.