Ленинградский роман. Глава 6. Коммуналка

     В квартире на улице Жуковского проживало пять семей. Коммунальные квартиры Ленинградского старого фонда – особое культурное явление. С одной стороны, коммуналка – это средоточие скандалов, ссор, бытовых передряг. С другой стороны, мелкие обиды отступали в сторону, когда с кем-то случалась беда. Общая жизнь сплачивала: присмотреть за заболевшим ребенком, если на работе не дают больничный, помочь с ремонтом, поддержать в трудную минуту, ну и, конечно, посидеть вместе за праздничным столом. И вот неслась по своей орбите планета коммунальных кухонь, где готовили еду и курили, ругались и мирились, обсуждали личную жизнь и политику, делились едой и посудой…
     К восьмидесятым годам двадцатого века, согласно постановлениям и лозунгам правительства, коммуналки должны были быть расселены. Тем не менее, и в 1985 году все оставалось как раньше. Правда, наиболее предприимчивые граждане, в частности, приезжие, умудрялись получать отдельную квартиру в молодых районах города. Исход из коммуналок все же происходил. Однако, по странному естественному отбору, там оставались преимущественно старые запойные интеллигенты и творческие пьяницы.

***

     Воскресенье в коммунальной квартире на Жуковского прошло тихо и незаметно, если не считать штатного скандала у соседей. Рита только повесила трубку после телефонного разговора с Алексеем, как из комнаты Артюхиных донеслись голоса.
- Ирка, руки убери! Да отстань ты!
- Куда пошел? Проспись, пьянь! Нечего тебе по улицам шастать.
Бабушка выглянула в коридор, покачала головой:
- Вот опять Вадим бузит. Зарплату в пятницу получил, так второй день уже не просыхает…
     Из соседской двери высунулась начинающая лысеть голова соседа, Вадима Игоревича Артюхина.
- Рита, ну скажи ты ей… - обратился он к девушке.
- Дядя Вадим, успокойтесь! – подключилась Рита.
- Нет, ну ты скажи, что это делается? – сосед вышел в коридор в майке и трениках и, пошатываясь, двинулся прямо на нее, еле успела посторониться. -  Я что в свой выходной день в своей комнате не могу делать то, что мне вздумается? Ишь ты, народный контроль!
 - Дядя Вадим! Так, куда? Куда? - Рита ухватила его за локоть у входной двери.
По коридору следом за ним уже спешила супруга, Ирина Петровна Артюхина.
- А ну, стоять! Пошел, пошел, в комнату пошел! Спать ложись! Ритка, спасибо! А то опять понесет его. Ищи его потом по вытрезвителям!

***

     В понедельник рано утром Рита, как всегда, отправилась на кухню ставить чайник. Соседка курила под форточкой, стряхивая пепел в баночку из-под майонеза.
- Доброе утро, Элеонора Карловна, - поздоровалась девушка.
     Элеонора Карловна Райх была немкой по происхождению, и по этой причине вся ее семья была в свое время репрессирована. Бывшая балерина кордебалета в Театре музыкальной комедии, Элеонора Карловна теперь работала в оном театре в должности кассирши. При этом держала себя как королева. Высокая, статная, сухопарая, с коротко постриженными седыми волосами, она курила и пила коньяк. Рита относилась к ней с большим уважением, часто обращалась с вопросами. Боевая старая интеллигентка, Элеонора Карловна предпочитала давать краткие ценные советы.
- Приветствую, адептка! Что ждет тебя сегодня в храме искусств?
- Сегодня у нас история КПСС, сольфеджио… - Рита настраивалась на грядущий учебный день. - Еще гармония.
- Гармония, это – прекрасно! Ты там давай, гармонизируй всех! Чтобы у нас очередей было поменьше. А то я вчера за молоком полтора часа простояла. Половина спектакля «Летучая мышь»!
     Когда Рита возвращалась с чайником к себе в комнату, навстречу, позевывая, шла Светлана, соседка из самой дальней и самой маленькой комнаты.
- Привет, Рита. На кухне еще свободно?
- Да, только Элеонора Карловна. И ванная свободна!
- О! Это кстати! Надо моих поторопить, а то неумытыми в сад пойдут!
     У Светы и Артема Ивановых было двое маленьких детей: Максимка шести лет, и Тимоша, три годика. Светлана никак не могла устроиться на работу, потому что дети все время болели. Муж тянул всю семью на себе, но при этом не унывал и находил минутку, чтобы побыть с женой и повозиться с сыновьями.

***

     Во вторник Рита вернулась домой довольно рано. В дверь тихонько постучали. Рита знала, кто это. Саша, сын соседей. Он всюду ходит один. Приходит со школы, сам обедает. Потом берет скрипку. Саша учится в музыкальной школе.
- Можно? – вихрастая головка просунулась в дверную щель.
- Конечно! Заходи, Саш! – отозвалась Рита.
- Я бы хотел тебе сыграть, можно?
     День у Риты расписан по минутам. Пять нерешенных гармонических задач ждали своей очереди. Но как откажешь юному музыканту!
- Конечно, Саша, я тебя послушаю. А что ты сыграешь?
- Концерт Ридинга. У меня, правда, кода еще не очень получается.
- Ничего страшного, - Рита уже устроилась на диванчике и приняла позу слушателя.
     Мальчик встал на середину комнаты. Проверил размах смычка, отошел чуть-чуть от серванта и заиграл. 
     Девятилетний Саша Теняков обитает с родителями, Мариной и Геннадием, в соседней комнате. Родители его целыми днями на работе. Мальчик живет практически самостоятельно. Рита для него самый близкий человек, после мамы. Она частенько помогает ему с сольфеджио, с разбором программы, да и просто с уроками. И еще он приходит к ней поиграть программу.
- Ну что ж, - сказала Рита, когда юный скрипач закончил, - ты большой молодец. Такой трудный концерт выучил. Мне только кажется, что кое-где еще немного неровно по темпу, и в середине что-то было с ритмом.
- Да, там я еще плаваю. А как тебе кода?
- А вот кода как раз получилась!

***

     В среду Алексей снова подвозил Риту домой на машине.
- Ну, как сессия? Сколько зачетов сегодня получила?
- Сегодня два! – похвасталась она.
- Всего лишь? Маловато, студентка! Надо работать с перевыполнением плана!
- Что? Получать по два зачета за каждый предмет?
- Нет, конечно, просто сдать все побыстрее и отдыхать! В смысле, общаться. В смысле, со мной.
- Да, было бы неплохо…
- Ну и какие зачеты украсили твою зачетную книжку?
- Сегодня-то? Английский и физкультура.
- Однако! Я смотрю, вас, музыковедов, готовят как агентов иностранной разведки.
- Ага. Мне вообще кажется, что с дипломом консерватории нас можно отправлять на Луну. Никакие перегрузки нам уже не страшны!
- Согласен! Но тебе на Луну не надо. Давай лучше куда-нибудь заедем, покормим тебя.
- Нет, Алеша, мне домой надо.
- Жаль. Ну тогда, отложим?
- Да, - вздохнула Рита, и Алексей направил автомобиль обычным маршрутом на улицу Жуковского.
     Посидев немного в машине у подъезда, молодые люди решили не расставаться, и вместе поднялись в квартиру. Договорились, что Рита будет заниматься, а Алексей поработает со своими документами.

***

     …Рита пошла на кухню подогреть чайник и застала там перепалку Элеоноры Карловны и Светланы.
- Света! Там твой старший опять в ванной потоп устроил!
- Элеонора Карловна, это не он!
- Как не он! Я сама видела!
- Максим еще в садике. Его папа в шесть забирает.
- А кто тогда?
- Не знаю! Почему, чуть что, то сразу Максим! – обиженно сказала Света.
- А кто стекло в кухне разбил?
- Элеонора Карловна, вот вы опять! Рита! Ну скажи ты ей! – Света чуть не плакала.
     Рита слушала эту склоку, соображала, потом выдала:
- А давайте трубы проверим. Может протекает где?
     Женщины посмотрели на нее, потом друг на друга и, как по команде, двинулись в сторону ванны. Оттуда как раз выходил Алексей с закатанными рукавами рубашки.
- Так, граждане! Всем отойти! У вас трубу прорвало, - с этими словами Алексей направился по коридору в сторону телефона. И вскоре все услышали строгий командный голос. – Немедленно аварийную бригаду... Да… Жуковского двадцать один, квартира восемнадцать... Да, высылайте... Сейчас... Да, Исполком.
     Соседи, все кто был в квартире, включая детей, высыпали в коридор, и теперь выстроились в ряд вдоль стены, словно ожидая команды. Алексей принял на себя руководство в чрезвычайной ситуации.
- Уважаемые товарищи жильцы! Требуется сантехнический инструмент, типа разводной ключ, чтобы перекрыть подачу горячей воды по стояку. У кого есть?
- У меня! – Артюхин вытянулся по стойке смирно.
- Вадим Игоревич, принесите.
- Есть, - отсалютовал он и побежал на свою территорию.
- Дамы, - обратился Алексей к женскому населению. – Тряпки. Ведра. Черпалки.
      Женщины разбрелись в поисках заданного реквизита. На несколько секунд в коридоре остались только Рита и Алексей. Он посмотрел на нее, улыбнулся и подмигнул.
     В районе ванны, тем временем, уже разворачивалась спасательная операция. Марина Тенякова и Светлана работали черпаками и передавали наполненное ведро Артюхиной, которая относила его и выливала в унитаз. Элеонора Карловна занималась тряпками, которые ей передавали женщины из ванной.
     Рита попыталась подключиться. Но женщины ее отодвинули.
- Не надо, Рита, тут уже не протолкнуться. Ты будешь аварийку встречать.
     Алексей с Артюхиным и Теняковым в это время разбирались со стояком, который находился в кухне.
     Через полчаса победным маршем по коридору коммунальной квартиры в сторону ванной прошествовала бригада аварийной службы, где быстро и четко ликвидировала причину протечки.

***

     Рита и Алексей пили чай и весело обсуждали произошедшее. В дверь постучали.
- Да? – отозвалась Рита.
- Рита, - в дверь просунулась голова Вадима Артюхина. – Ребята, Алексей Петрович, можно вас на минуточку? Ритуля, извини, у нас тут дело! Сейчас мы тебе его вернем.
     Алексей поднялся, пошел к двери, на пороге обернулся и подмигнул:
- Пару рюмок – не больше!
     И оставил Риту в крайнем удивлении и подозрении.
     Минут эдак через сорок тире час, Алексей, наконец, появился. Рита всплеснула руками. Глаза добрые, улыбка кривая и сильный запах алкоголя.
- Алеша! Ты стал похож на Артюхина!
- Ничего не поделаешь, - вздохнул тот, - мужская солидарность. Ну, понимаешь, мужики перенервничали. Мы посидели чуток – это ж святое дело!
- И сколько тебе налили?
- Ну, как я и говорил – пару рюмок.
- А вы закусывали? – Рита полезла в сервант за печеньем.
- Ты знаешь, тут другая проблема: за руль мне сегодня садиться уже нельзя! – с этими словами он мягко обнял ее за талию.
- И что? - Рита отодвинулась. - Метро еще открыто.
Алексей помедлил.
- Это да, но я думал…
- Что ты думал? Скоро бабушка вернется. Где мы тут втроем поместимся?
В дверь снова постучали. Просунулась рука с тарелкой и голова Артюхиной.
- Слушай, Рита, ты покорми своего! А то мужики его изрядно накачали.
Рита подошла к ней и тихо спросила, поглядывая на Алексея:
- А что, сильно накачали?
- Да ты что! Там на каждого полбутылки пошло. Ты посмотри на него внимательно. В общем, держи. Пусть закусывает!
     Рита взяла тарелку, на которой обреталась жареная картошка с колбасой и отнесла к столу. Потом тихонько подтолкнула Алексея в ту же сторону.
- Садись, пожалуйста.
Алексей устроился за столом, а Рита достала из буфета хлеб, нож и вилку.
- Ешь, пожалуйста! Приятного аппетита.
- А ты? Будешь?
- Нет, я не хочу. И потом это же для тебя передали. Так сказать, коллективное подношение от жильцов.
- Да уж! Еще одно такое коллективное подношение, и я до дому сегодня не доберусь! Придется тут у вас на коврике заночевать, - он принялся за еду.
Рита села напротив и смотрела на него.
- Ты сегодня просто наш спаситель! Я даже не представляю, что было бы, если бы не ты!
- Однако весело тут у вас!
- Переругались бы все – это точно!
- Ты не права, соседи у вас отличные… Слушай, Рита, а ты сама, когда ела в последний раз? – поинтересовался Алексей, заметив, что она потихоньку грызет печенье.
- Не помню…
-  Так, - он встал, подошел к серванту, достал вторую вилку. – Держи.
Вскоре на опустевшем блюде остался последний кусок колбасы.
- Бери! – настаивал Алексей.
- Нет, это тебе!
- Посчитаемся?
- Нет, это твой кусок!
- Да бери же!
- Не-а!
- Ладно, а ты какую-нибудь считалку знаешь?
- Ну хорошо, - Рита взяла нож и разрезала напополам кусок, из-за которого шло громкое препирательство.
- Победила дружба! – изрек Алексей, и они со смехом доели то, что оставалось на тарелке.
С едой было покончено. Воцарилась пауза.
- А хочешь, я тебе сыграю что-нибудь, - предложила Рита.
- О да, конечно! Буду рад!
     Она устроилась за инструментом, на секунду задумалась, глядя на стопку нот.
- Пожалуй, Моцарта, - с этими словами она открыла ноты фа мажорной сонаты и поставила на пюпитр.
     Алексей устроился на диване и приготовился слушать. Он слушал и думал о том, что ему хорошо здесь, с Ритой, что он может позволить себе расслабиться и быть, как в детстве, веселым и беззаботным.
     Алексею Пономареву было тридцать два года. Он обладал весьма приятной наружностью: симпатичные черты лица, светлые, слегка волнистые волосы, умный проницательный взгляд подкупающая улыбка. О таких людях говорят – внушающий доверие.
     Молодой человек поколения предприимчивых комсомольцев, Алексей быстро и качественно строил свою карьеру. Еще в юности ему открылся механизм продвижения по партийной служебной лестнице. В институте, будучи комсоргом курса, он наладил отношения с партийным начальством.
     Идея светлого коммунистического будущего давно уже превратилась в некий миф, обложку, под которую подстраивали личные планы и амбиции. Карьера по партийной линии строилась по определенному сценарию. Связи с нужными людьми, правильные поступки, незапятнанная репутация с точки зрения партийной морали. Однако, Алексей не был просто номенклатурой. Какой бы пост он в данный момент ни занимал, он старался. Прежде всего для своего начальства и партийного окружения – потому что таковы были правила игры. Затем он старался для себя. То есть просчитывал ходы, продумывал свою будущую карьеру. Однако, этими двумя направлениями его энергия не исчерпывалась. Оставалось еще немного для того, чтобы делать полезное для других людей. У многих его коллег на этот третий пункт уже не оставалось ни сил, ни мыслей. Алексей был не хуже, а, может, даже лучше многих других подобных же партийных чиновников. Просто реальность окружающей его жизни диктовала определенные правила игры. И он им следовал.
     Что касается личной жизни, Алексей до встречи с Ритой, находился в активном поиске. Периодически у него появлялась подруга, завязывались отношения. Но к серьезным шагам это пока не приводило. Никто еще не цеплял его душу настолько, чтобы ему хотелось пожертвовать своей свободой. Партийные начальники не раз пеняли ему на то, что он до сих пор не женат. Правда, пеняли незлобно. Он отшучивался, обещал решить эту проблему. Его доброжелательная обаятельная улыбка, как печать скрепляла это обязательство. Некоторые старшие товарищи смотрели на него как на потенциального жениха для своих дочек. Алексей и сам подумывал о том, чтобы разыграть козырь с удачной женитьбой. Потихоньку приглядывался к московскому министерскому контингенту. Планы у него были наполеоновские…
Соната закончилась. Рита обернулась и посмотрела на Алексея. Он мирно спал, откинув голову на спинку дивана.