Гадалка

- Садись, дочка. В ногах правды нет. - бабка слегка улыбнулась и повела рукой в сторону старенькой табуретки.
Алина почувствовала легкую неприязнь и сделала робкий шаг к косоногому предмету, прикрытому засаленым плетеным ковриком. Яркие цвета нитей заметно потемнели от грязи. Ещё шаг. В самом помещении было довольно темно, слабый свет пробивался через покосившиеся, запачканые оконца и высвечивал пыль, стоящую столбом в комнатке.
- Садись, садись. - бабка снова улыбнулась, но уже шире, показав остатки потемневших зубов.
- Хорошо, сяду – подумала Алина – Но сарафан сразу в стирку, как буду дома. А лучше два раза постирать и, господи, что за запах?
Пахло затхлостью, будто проветривать данную комнату было не принято. Усевшись и убедившись, что табурет её выдержит и не развалится Алина решила держать свою сумочку в руках и ни к чему лишний раз не прикасаться. Она подавляла своё отвращение и от этого раздражалась.
- Насоветовали блин знахарку! Нахрен только послушала! Сами хоть ездили в этот свинарник?! - Алина хмурилась, а старуха продолжала лыбиться что злило Алину ещё больше. – Ну ладно, приехала уж. Послушаю эту бабку!
- Говори с чем приехала, аль хочешь я угадаю? - бабка всё так же улыбалась, поглядывая своими серыми глазами на Алину. В них, в глазах, отплясывали озорные искорки.
- Тогда уж лучше вы, бабушка. - Алина выдавила из себя приветливую улыбку, но в глубине души гордилась своим здоровым скептицизмом.
- Счастья ищешь! – вдруг брякнула бабка и придвинулась ближе, положив руки на маленький столик, разделявший их. Руки её были покрыты старческими пятнами, а ногти, местами обломанные, были грязны.
– Прям, фу- подумала Алина и поморщилась.
- А кто ж его не хочет, бабушка! Но вот где оно?! - наконец улыбнулась и Алина. – Слишком расплывчатое заявление – подумала она.
- А что оно, это твоё счастье? А? - бабка так и продолжала зубоскалить.
- Я думала я вопросы задам, а вы ответите, что и как?
- Ну так задай.
- Хорошо. Так что же для меня счастье и где оно, моё счастье то? – Алина приняла правила игры и теперь тоже дерзко улыбнулась.
- А не то оно, счастье твоё, что ты себе думаешь. А где? Так ушло оно. Так-то!
Старуха снова отодвинулась от стола, в тень, и Алина готова была поклясться, что та больше не улыбалась. Отчетлив был лишь легкий блеск серо-зеленых глаз.
– Меня кроет, или они были пепельно-серыми? – вдруг подумала Алина. – Скорее всего не обратила внимания, да и ладно.
- Ну пока что мне абсолютно ничего не понятно. Объясните ясней, бабушка. Вы загадками говорите, а я не разгадывать их пришла! Мне сказали вы ответы дадите. Или советы какие-нибудь.
- Чтож, совет хочешь? Ну так вот он. Волку волчица нужна! Так-то! - голос старухи был тихим и глубоким, а сама она ещё глубже погрузилась в тень. Очертания лица размывались, оставляя заметными лишь глаза, которые будто разгорались всё ярче. Своим, внутренним огнем.
- Какие волки, бабушка? Что ещё за «В мире животных»? Я то здесь при чём? Мне в зоопарк работать податься что ли? – усмехнулась девушка. Смех получился натянутым, а по спине пробежал неприятный холодок.
Из тьмы вытянулись две руки, и широко растопырив пальцы, легли на стол. Ногти были длинные, грязные как будто в земле, и неухоженные.
- Волка вижу. И твоя отметина на нём. – голос бабки стал ровным и тихим. Все эмоции из него исчезли. – Один в снегу бредет, воет, да раны зализывает.
Осознание пронзило Алину.
 – Да не волк это. Так дворняга бездомная. И бешенная к тому же. – очередная насмешка прозвучала ещё более скомкано и фальшиво, а ощущения Алины били набатом. Воздух густел, а свет угасал. Кроме глаз и рук на столе, ничего от старухи не осталось. И этот голос.
- Как волк волчицу выбирает? По запаху, девочка! – бабка словно и не слышала слов Алины. – А выбрав, остается с ней на всю жизнь. Волк зверь верный.
- Да там волком даже и не пахнет! – Алина пыталась вырваться из состояния оцепенения. – Шавка мелкая. Тварь! Есть настоящие как вы говорите «волки».
- А ты волчицей пахнешь, девочка. Чувствую. – очередная шутка растворилась в этом шелестящем голосе. – Да только в волчью шкуру каждый закутаться может. А под ней то что?
- Вот и я говорю что каждый может волком притвориться, а настоящие! Они…
- Зубы, девочка, шакалы скалят да псины дворовые. Ты их с волком не путай. – этот голос. Он был слишком спокоен. – А волк он кусает. Больно кусает, да рычит. И твой тебя укусил и ушёл.
- Да не волк он! – спокойствие уже давно улетучилось и подступала паника.
- Ты волка домашним сделать хотела! Чтоб на цепи сидел, хвостом вилял да ножки тебе вылизывал. Волк зверь гордый и свободный. Его ноги кормят, да удаль волчья. Тебе на кой такой ручной волк был нужен? – серо-зеленые глаза медленно прикрылись. Наступила тишина.
- Я думаю… - в горле Алины пересохло, и она облизнула губы.
- А чего тут думать? – глаза распахнулись вновь. - Коли волк на цепи, да порыкивает изредка можно его и по морде отхлестать, коль что не так. А можно и косточку кинуть если послушный. Так в конце и волк не волк уж. Дворняга побитая, а с неё и толку нет! Так девочка?
- Да что вы знаете? – Алина наконец то смогла вдохнуть полной грудью. Казалось, последний вздох был вечность назад. Она открыла рот чтобы выплеснуть свое негодование, но из мрака, освещенного лишь серо-зелеными глазами, раздалось утробное рычание.
- Эти глаз! Это они! Я узнала их! – подумала Алина. Её взгляд будто притянули эти болотные огоньки. Рычание усиливалось. Раздался медленный, режущий душу скрежет. Девушка опустила взор.
Две когтистые лапы, царапая поверхность старого лакированного стола, вползали во тьму горящих глаз. Рычание нарастало. Девушка подлетела как пружина и попятилась. Табурет отскочил в сторону. Не было никакой возможности оторвать взгляд от этих глаз. Волчьих глаз. Рука нащупала ручку двери и Алина судорожно дернув её вывалилась наружу. Из тьмы раздался тихий вой, но закрывающаяся дверь оборвала его. Вокруг царил свет дня. Пахло пионами. Слышалось щебетание птиц. Дверь ветхого домика оставалась закрытой. Алина встала и отряхнулась. Самообладание возвращалось к ней рывками.
- Вот же хрень привидится! – сказала она ни к кому конкретно не обращаясь. – Похоже вчера надо было меньше пить…