Коль ты крестьянин-слушайся своих хозяев, не преко

"Коль ты крестьянин, слушайся своих хозяев, не прекословь им и не перечь им, подчиняйся им во всём как родителям своим, не будь ты Степаном Разиным".
Эпиграф: Будешь старших слушать - не будешь непутёвым.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Предисловие.; ;

; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я, Иван Фомич Саввин, хочу рассказать вам одну историю, которая случилась со мной в молодости. Эта история очень закрученная и поучительная.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; А всё началось с того, что я не послушал своего отца.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Итак...

Глава 1.; ; ; ; ; ; ; ; Добрые слуги и грозные хозяева.

; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Шёл в России 1669-ый год. Я и мой отец, Фома Яковлевич Саввин, были крепостными крестьянами в подмосковном селе Перово, принадлежавшей помещику Фёдору Васильевичу Ефимову. Этот человек был очень суров, разгулен, жесток и несправедлив.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Была суббота 15 июня. Я, мой отец и все крестьяне косили сено на полях под палящим солнцем. Мне стало невмоготу от жары, поэтому я отошёл от земледельцев и лёг в тени под большим, развесистым дубом. Лёг и закрыл глаза, приготовившишь задремать.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Минут через пять подходит ко мне отец и говорит жалостливым голосом:
-Ты чего разлёгся, сынок? Вставай, Ваньша! Мне, старому человеку, невмоготу стало. Подсоби, ради Христа Бога!
-Жарко, батюшка, работать! - равнодушно говорю я. - Я устал, мне душно!!!
-Жарко-не жарко, а работать надобно, не то Феодор Васильевич нам головы отрубит.
-Не отрубит, батюшка! - лениво говорил я отцу. - Феодор Васильич милостивый, смилуется.
-Так ведь не будет же урожая ни у нас, ни у Феодора Васильевича. - строго говорил отец. - Мать тогда с ума сойдёть!!! У нас же, считай, ни гроша нету. С голоду ведь помрём!!!!
-ЧТО ТУТ РАССЛАБЛЯЕМСЯ, БЕЗДЕЛЬНИКИ!!!!! - заревел бегущий к нам с отцом крестьянский надсмотрщик. - ВАНЬКА, ФОМКА, МАРШ КОСИТЬ!!!!!
-Ишь ты расслабились, бесово племя!!! - зло сверкая глазами, прорычал надсмотрщик, погрозив кнутом. - Вот Феодор Васильич узнает, он вам покажет, так покажет, что на всю свою греховную жизнь запомните!!!!! ВЗЯЛИ КОСЫ И БЕГОМ КО ВСЕМ ОСТАЛЬНЫМ!!!!!
-Помилуй, Лаврентий Егорович! - взмолился мой отец. - В такую жару ведь косим! Сын мой устал, прилёг отдохнуть. Ну пущай немного отдохнёт мОлодец!!!
-МОЛЧАТЬ!!!! ЗАМОЛЧЬ, ОКАЯННЫЙ!!!!! - заорал на всю деревню надсмотрщик. - Дурак старый да ещё умного учить собрался! Взяли свои косы, шлынды©, ДА ПОБЕГАЛИ РАБОТАТЬ!!!!
-Пойдём, Ваня! - горестно сказал мне старый отец.
; ; ; ; ; ; ; ; Мы с ним под надзором нашего надсмотрщика Лаврентия Егоровича взяли свои косы и пошли косить вместе со всеми.
; ; ; ; ; ; ; ; Снося длинную жёлтую траву острым лезвием косы, отец строго сказал мне:
-Ванька, ты с Лаврентием Егорычем не шути! А то, не упаси Бог, донесёт Феодору Васильевичу, а он-то и отправит нас на тот свет.
-Да уж конечно, отправит он нас! Тьфу! - отмахивался я.
-Мы рабы его и должны служить ему верно! - почти накричал на меня отец. - Феодор Васильевич - кормилец и хозяин наш. А мы должны ему подчиняться во всём.
-Да-да, мордофиля© да тартыга© он! - гневно сказал я. - Да курощуп©!
-А вот это уже не твоего умишка дело, Иван! - сурово сказал отец.
; ; ; ; ; В это время я повернулся к девицам-крестьянкам. Они тоже о чём-то переговаривались и смеялись. Одна из них повернулась ко мне и сразу залилась краской. У меня при её виде сердце внутри так и заколотилось, так и захотелось подойти к ней, схватить её за руку и отвести от всех остальных. Это была Марья Гаврилова, дочь нашего приказчика. Была она девица самая красивая, самая умная и самая добрая во всём Перове.
-Счас я, батя, приду. - сказал я отцу.
-А куды ты? - тревожно спросил тот.
-Да мне надобно по делу по одному! - быстро сказал я.
-А, ну ежели так надобно, то иди с Богом! - быстро произнёс старик. - Только недолго, за нами ж доглядают!
-Да, я скоро. - отмахнулся я.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Оторвавшись от отца, я подошёл к смеющимся девушкам, встав рядом с Марьей Гавриловой. Встав около неё, я стал косить.
; ; ; ; ; ; ; ; Но Марья не заметила, что я подошёл к ней, она косила со своими подругами.
; ; ; ; ; ; ; ; Чтобы она обратила на меня внимания, я в шутку легонько поддел её босую ножку острым кончиком своей косы.
-Ааа, что это? - со смехом, но немного с негодованием произнесла девица.
; ; ; ; ; ; ; ; Я понял, что поступил неправильно и тупо уставился на неё, не зная что сказать.
-Манька, это он! Это он тебя косой задел! Нарочно тебя задел! - закричали подружки Марьи.
-Да нет, я нечаянно! Прости, пожалуйста! - растерялся я, сказав первое, что пришло в голову.
-Врёт, Манька, врёт, пёс трухлявый! - подхватили другие девицы.
-Да ладно вам, подруженьки! - ласково отмахнулась Гаврилова.
-Может, он и взаправду нечаянно?
-Да, конечно я нечаянно. - простым голосом ответил я и тут же сказал первую фразу, которая пришла мне в голову. Она была несколько глупа, но эта фраза сама собой как-то вырвалась из моих губ:;
-Можно с тобой прогулятися?
; ; ; ; ; ; ; ; На лице у Марьи проступил румянец, она на мгновение задумалась, но потом улыбнулась и сказала:
-Да, конечно!
-Ахаахах ахах! - громко засмеялись её подруги. - Влюбился, влюбился! Слышьте все, Ванька Саввин в Маньку Гаврилову влюбился!
-Ой, да ну вас! Сороки длиннохвостые! - отмахнулась Марья от подруг, затем повернулась ко мне. - Пойдём, Иван!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я отошёл с дочкой приказчика. В голове моей всё перемешалось при одном только её виде. Я думал сейчас только об этой прекрасной девице, Марье Емельяновне Гавриловой. О, как она была прекрасна и божественна. Она, словно Божий ангел, сошедший с небес.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я чувствовал такое счастье, что и словами не передать. Мне так приятно было с ней идти по полю. У меня от радости даже пересохло в горле. Я не знал, что ей сказать, о чём с ней говорить. Мне было уже всё равно, что вырвется из моего рта, что я скажу. Я был так польщён Марьей, что даже сам не заметил, как сказал:
-Як живёшь-поживаешь?
-С Богом, Вань! - простодушно произнесла она своим нежным голоском. - А ты?
-Да тоже также! - нелепо лепетал я всё, что приходило в голову. - Устал, как бес, от этой проклятой косьбы.
-Понимаю тя! Ну что же делать? - сочувственно и одновременно серьёзно сказала Марья. - Такова воля нашего хозяина. Мы его челядинцы и должны служить верой-правдой ему.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я сейчас чуть не разозлился. Мало того, что отец мне про; это чуть ли не каждый день толкует, так ещё и Марья Гаврилова. Прям, как сговорились! Но я ничего грубого не высказал Марье, потому что она была очень прекрасна. Я только весело сказал:
-Вот охота тебе! Наплевала бы на всё с самой высокой колокольни на Руси. Отдыхала бы, гуляла бы.
-Некода, Иванушка, отдыхати. - ласково молвила мне Марья. - Мне счас скоро надобно уходити. Нынче же гости у нашего барина, поэтому барыня и кухарка Василиса готовят счас празднишную вечернюю трапезу. А барин с Юрием Феодорычем и с товарищами счас в церкови на вечерней службе. Из церкови сразу же к нам приедуть.
; ; ; ; ; ; ; ; Я, как услышал это, тут же застыл. Наверняка, будут барин с друзьями какие-нибудь московские вести обсуждать. Проберусь, думаю, тайком в барский дом и тихонько послушаю, о чём они говорить будут. Москва - столица царства Русского, а я должен знать, что происходит на Руси.
-ЧЕГООО ТАМ ЗАСТЫЛИ, ЧЕРТИ БОСОНОГИЕ!!!! - опять завопил на всё поле Лаврентий Егорович и громко засвистел в свистульку. - Ану быстро пошед косити. Расшушукались там, 2 голубка! Вот Феодору Васильевичу обо всём нынче доложу!!! Шлынды бесовы, охальники огуряловы©!!! Вот я вас..!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Он подбежал и больно ударил кнутом меня и Марью. Я почувствовал такую боль в спине, что схватился за больное место и, ковыляя и хромая, отошёл к своему старому отцу.
-Эх, Ваньша, Ваньша! - с тяжестью в голосе сказал отец.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я схватил косу и стал медленно стричь траву.
; ; ; ; ; ; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; Хозяин наш, Фёдор Васильевич Ефимов, был человеком-самодуром и большим пьяницей. Ранее он служил при царе и был командиром стрелецкого полка. Но потом начал вести распутную жизнь, начал пить, гулять, плохо выполнял воинские обязанности, за что был отчислен из царской армии и отправлен в отставку, в подмосковную деревню Перово. Тут он продолжал пить водку, гулять с женщинами из соседских деревень, один раз даже с какой-то цыганкой танцевал. Часто по вечерам он собирал у себя дома всех богатых пьяниц из соседних деревень и пьянствовал с ними всю ночь до утра.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Жена у него, Ефросинья Еремеевна, была какая-то очень странная. Она была очень весёлая, большая сплетница, очень любила поговорить, повеселиться, но ей было как-то всё равно и даже как-то приятно, что её муж гуляет по ночам с другими женщинами, ходит с ними в баню и проводит с ними более времени, чем с ней.
; ; ; ; ; ; ; ; ; У нашего барина было двое детей: взрослый сын и маленькая дочь. Старшему сыну, Юрию, было лет семнадцать. Это был здоровенный, крепкий парень, способный, наверное, кулаком пробить ствол дерева. Он во всём слушался своего строгого и грубого отца и пил вместе с ним.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Младшей дочери, Серафиме, было лет 9-10, она очень удивлялась такой жизни своего отца и относилась к ней очень негативно. Она была очень добрая, спокойная и тихая девочка.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Как только мы закончили сенокос, я ушёл в свою избу, пообедал обычными щами и пшеничным хлебом, который мы сами делали. Это и был наш такой крестьянский обед, другой еды не было. Фёдор Васильевич нам и так очень мало платил, нам только на хлеб-соль и хватало.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Пообедав, я втайне от моих родителей отправился в дом к барину. По дороге я видел как крестьянские девицы полоскают бельё в деревянных корытах, как деревенские мужики колят дрова, как копаются в деревянных корытах козы и свиньи.; ; ; ; ; ; ; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; Наконец я дошёл до барского дома, который был обнесён высоким, крытым, деревянным забором. Гладкие деревянные ворота были открыты, а сторож сидел и спал как младенец, убаюканный ярким солнышком и жужжанием насекомых. Я спокойно вошёл. Вошёл тихо и незаметно и сразу спрятался за деревом, чтобы меня не увидел приказчик.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Из-за дерева я посмотрел на дом своего хозяина и тут же остолбенел от радости, кровь так и запульсировала внутри! О, это был высокий, двухэтажный терем из дубовых брёвен. Окна были широкие и створчатые, дубовая дверь, деревянное длинное крыльцо в 10 ступенек. На втором этаже был широкий балкон. Хоть раз бы пожить так в таком доме!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Вокруг дома был большой и широкий сад и огород. Вдалеке стоял старый сарай и загон для скотины. Около терема стояла собачья конура, в которой на цепи спала большая бурая дворняга. Вокруг дома бегали дворовые слуги.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Когда прислуга исчезла в доме, я потихоньку выбрался из своего укрытия и подбежал к высокому терему. Остановившись под большим створчатым окном, я заглянул в него, и мои глаза так и забегали! Внутри было лучше, чем снаружи.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Там находилась барская трапезная. Она была очень большая, обнесённая бревенчатыми стенами со всех сторон. Посередине стоял большой берёзовый стол, накрытый длинной красной скатертью, и такие же берёзовые стулья. В центре противоположной стены находились сосновые двери. В правом углу был расположен пихтовый шкаф Фёдора Васильевича, в левом - большая русская печь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; В печке кухарка варила борщ и картошку, а за столом на высоком стуле сидела сама хозяйка и важно разглядывала себя в чистую прозрачную воду, разукрашивая себя при этом всякими драгоценностями.
-Чего, всё готово к приезду хозяина? - спросил вошедший слуга с коричневой седеющей бородой и в коричневом кафтане.;
-Да, кажись, всё готово! - равнодушно произнесла хозяйка, надев на свой палец изумрудный перстень. - Где Юрий? - взволнованно спросила она.
-Где-то во дворе на конюшне. - ответил слуга.
-Зови его, зови его, Архип! - гневно приказала Ефросинья Еремеевна. - Счас барин с гостями приедуть, гулять всю ночь будем! - громко произнесла она.
-Счас, Ефросинья Еремеевна, счас! - беспрекословно ответил слуга и вышел во двор.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Тогда я быстро пробежал к барскому крыльцу, пробежал и спрятался под ним.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Из сеней послышался звонкий голос Архипа:
-Юрий Феодорович, Юрий Феодорович!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Когда Архип скрылся во дворе, я очень аккуратно пробежал по барскому крыльцу, попав в сени, а оттуда, потянув за кольцо дубовую дверь, отворил её и вошёл в дом хозяина.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Тут я не стал ничего разглядывать, увидел только, что оттуда вёл большой длинный коридор, крытый тканым ковром, на котором было выткано нечто подобное Жар-птице из сказок, которые мне в детстве рассказывала добрая моя матушка. Эта Жар-птица, казалось, летала по всему ковру на тёмно-алом фоне.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я прошёл по этой Жар-птице в поисках трапезной, наткнулся на первую дверь и толкнул её. Дверь отворилась, и я попал в спальню какой-то служанки. На полу лежал маленький ковёр с вышитой церковью, над которой летает страшный злой дух.
; ; ; ; ; ; ; ; В левом углу этой спальни стоял маленький деревянный столик с миской, наполненной чистой прозрачной водой. Посередине стояла маленькая узенькая кроватка с серым одеялом и грязными подушками. На серой стене в самом тёмном уголке бедной спаленки висела икона Божией Матери.
-Быстрее, быстрее! - услышал я суетливый голос самой хозяйки. - Счас барин скоро ужо прибудеть!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я тут же подбежал к кроватке и нырнул под неё.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Оттуда я услышал Ефросинью Еремеевну, властно шагавшую к своим покоям по коридору терема в сопровождении служанки.
-Ну-с, Грунька! - грозно распорядилась барыня. - Как я выгляжу?
-С Богом, Ефросинья Еремеевна. - послышался чуть виноватый голос служанки.
-Спасибо божеское! - басом проговорила хозяйка, ехидно улыбнувшись.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Когда её голос скрылся в дали дома, я потихоньку выбрался из-под кровати и незаметно вышел из горницы в открытую дверь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Снова очутившись в коридоре, стал я опять искать барскую трапезную.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Пройдя по длинному коридору далее, я наконец попал в трапезную. Там, к счастью, никого не оказалось. Стол уже был накрыт праздничной скатертью с русскими цветастыми узорами. На столе стояли: большой деревянный поднос с пирогами из капустной, грибной, мясной и овощной начинок, несколько бутылок водки, жареный окунь, суп из свеклы, капусты и моркови, большой чёрный чугунок с картошкой, печёные овощи и ржано-пшеничный хлеб, который мы производили целый год!
; ; ; ; ; ; ; ; Я вошёл в комнату и думал, куда бы мне спрятаться. Немного погодя, вошла Марья Гаврилова, моя новая знакомая.
-Ой, Ваня! - удивилась она. - А что ты тут делаешь?
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я стою, как простофиля, и не знаю, что ответить. Поманил её пальцем к себе.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Она подошла, нагнуло своё левое ухо к моим губам, я нагнулся и стал потихоньку шептать ей:
-Маш! Мне очень любопытно, что происходить в Москве, я очень хотю послухать, о чём барин с товарищами будуть говаривать. Наверняка, о политике великой Руси. Я хотю всё слухать.
-Да, но зачем тебе это надобно? - тоже шёпотом спросила Марья. - Я тебе сама могу потом всё поведать.
-Да, конечно! - ехидно усмехнулся я. - Знаю я вас, баб! Вы только между собой трепатися можете! А нам, мужикам, ничего не говорите!
; ; ; ; ; ; ; ; Марья только промолчала. А я думал-гадал, где бы мне спрятаться в этой зале, чтобы меня не было видно и чтобы всё слушать.
-Манька, подсоби мне, ради Христа! - взмолительно прошептал я своей подруге.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Марья внимательно оглядела трапезную, и её взгляд остановился на русской печке, из которой кухарка только что вытащила все харчи.
-Вот, туды могно! - прошептала она и показала на лежанку, расположенную сзади барской печи.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне было как-то даже радостно лезть на печку и хоть один вечер полежать вольно, на широкой просторной печи, а не на узкой "лавочке" в своей крестьянской избе! Вот рай Божий, лежи на широкой печи, отдыхай да слушай!
-Зачем тебе это надобно, я не ведаю! - немного разачарованно и как-то даже с упрёком говорила Марья. -Там захотет кто-нибудь полежать из гостей да и прибьють ведь!
-Не прибьють! - отмахнулся я. - Только лезть надо поскорее.
-Скорее! - повторила Марья вторую часть моего последнего слова и, подойдя к печке, поманила меня. - Лезь скорее, Ванька!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я подошёл к печке и стал аккуратно карабкаться по узенькой лесенке, которая вела вверх, на лежанку. Карабкался я из-за своей осторожности очень медленно.
-Скорее, скорее! - кипятилась дочь приказчика и подталкивала меня.
; ; ; ; ; ; ; ; Наконец я долез. Увидел, и тут же радость охватила меня! Радость великая! Целый вечер, хоть один вечер полежать в просторном и широком углу да и ещё в тепле.
; ; ; ; ; ; ; ; На печке было очень жарко, так как она топилась всё время. Я откнинул широкое одеяло и быстро туда нырнул.
-С Богом! - молвила Марья и отошла. А я маленький-маленький кончик одеяла откинул, чтобы мне было видно горницу и гостей. Мне стал виден барский обильно накрытый стол.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне предстояла большая радость от всего этого! Я впервые был в барском доме и не думал даже, что у барина может быть такой пир. Вот бы и у меня и моих старых отца и матери было такое хоть раз в жизни. Обильный стол, пляски, песни, а не тяжёлая работа целыми днями и никакой благодарности за это!
-Марья, чего ты тут околачиваешься? - сурово спросил её отец Емельян Силантьевич Гаврилов, наш приказчик. Это был неимоверно высокий и немного толстоватый мужик с пышными русыми усами и длинноватыми рыжими волосами. - Феодор Васильевич прибыл!
-Ой, божешки! - запричитала Марья. - Счас, батюшка!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Сказавши это, она выбежала за дверь. Приказчик вышел за ней.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Через минуту из коридора послышались громкие крики нашего хозяина:
-АХААХАХА, АХАХААХ! ЗДОРОВО, ДОРОГАЯ ЕФРОСИНЬЮШКА! ДРУГОВ СВОИХ ПРИВЁЗ, ГУЛЯТЬ БУДЕМ!!! ВСЮ НОЧЬ ГУЛЯТЬ БУДЕМ!!! ЮРКА ГДЕ, ПОЧЕМУ БАТЬКУ РОДИМОГО НЕ ВСТРЕЧАЕТ?!
-Ой, Феденька! - послышался звонкий голос Ефросиньи Еремеевны. - Да там он, в трапезной, наверное!
-Настасья, прими барский кафтан и иди с Богом! - бесцеремонно скомандовал Фёдор Васильевич своей служанке. - Охохо, Юрий!; Юрий Феодорович, сынок! - сказал он, увидав сына. Наконец-то, иди к бате. Вот, приехали мои друзья! - Дядя Саша, дядя Дёма, дядя Миша, дядя Вася и дядя Петя!
-Феодор Васильич, а как же Серафима Феодоровна? - спросила служанка про дочь Фёдора Васильевича, видимо та, которой барин передал свою одежду.
-А что она мне? Пущай сидит в своей горнице! Приглядай за ней. Я к ней завтра изволю зайтить! - не слишком мягко ответил барин. - Забери лучше кафтаны моих товарищей! - грубо приказал он.
-О, Глафира, Агафья! - извольте проходить! - сказали кто-то из товарищей Фёдора Васильевича.
-Мать честная, Фроська! - закричала какая-то из баб, приехавших вместе с Феодором Васильевичем.
-А, Гланька! - радостно завизжала Ефросинья Еремеевна. - Подруга дорогая! Здравствуй, здравствуй! Ой, и ты здесь, Агашка! Бог ты мой!
-Вот, приказчик мой. - представлял Фёдор Васильевич в коридоре Емельяна; Силантьевича наш барин своим гостям. - Емельян Силантьевич Гаврилов, лучший приказчик на всём белом свете! Приказчик от Бога!
-Ладно, гости дорогие! - огласила всех Ефросинья Еремеевна. - Пойдёмте за стол, трапеза заждалась!
; ; ; ; ; ; ; ; ; В коридоре послышались шаги. Потом дверь отворилась, и первым в комнату, крестясь, вошёл наш барин, Фёдор; Васильевич Ефимов. Это был высокий старик, был он выше приказчика на голову и очень толстый, с нечёсаными и длинными бурыми волосами и такой же бородой.
; ; ; ; ; ; ; ; ; За ним вошла барыня, тоже перекрестившись. А за ними вслед вошли приказчик, 2 бабы, Марья Гаврилова, Юрий Ефимов и 4 товарища Фёдора Васильевича. Все входили и крестились.
-Садитесь за стол, гости дорогие! Всё только для вас, милые вы наши! - кокетничала Ефросинья Еремеевна.
; ; ; ; ; ; ; ; Всё уселись за стол. Фёдор Васильевич схватил бутылку водки и нажал на горлышко. Пробка тут же вылетела.
-Наливай! - радостно закричали гости.
; ; ; ; ; ; ; ; Налив каждому в деревянную кружку, Фёдор Васильевич первым поднял свою кружку.
-За что выпьем, дружина? - громко и радостно спросил он.
-За царя, за батюшку, за государя нашего Алексея Михайловича Романова! - вскричал один из товарищей, сидящий напротив него.
-Дааа! - подхватили другие.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Все сидящие за столом чокнулись и выпили.
-Пирожки вкусные, горячие! - ласково говорила Ефросинья Еремеевна. - Закусывайте, гости дорогие!
; ; ; ; ; ; ; ; ; За столом назревало большое веселье. Барин и его гости веселились вовсю. Пили водку, разговаривали о жизни, ещё, наверное, плясать собирались. Как бы мне хотелось к ним туда, тоже также пить водку, веселиться, разговаривать о жизни. Но мне туда нельзя было, потому что Фёдор Васильевич сразу убил бы меня. Он взял пирожок и, откусывая, проговорил:
-Что там нового в Москве-матушке, гости дорогие? Поведайте-ка, сослуживцы бывшие.
-Что нового? Ничего особо! - начал рассказывать товарищ, сидящий напротив нашего барина. - Восстание в Соловке, грят, идёт.
-Боже! А что случилось? - удивился Фёдор Васильевич.
-Отец Никон же реформы изволил проводить. - рассказывал друг. - Помните, протопоп Аваакум отказался от реформ, за что царь-батюшка сослал его в Сибирь. А Никон стал проводить реформы. Они дошли даже до Соловецкого монастыря! Краче, прислали туды царские власти в 706-ом (7; 706 (1657) году)© новые молитвенники. А там попы решили, что эти книги им ненадобны, и были они убраны в монастырскую казённую палату, а молиться продолжали по-старому. А пару годов назад соловляне по приказу попа Геронтия написали царю пять челобитных в защиту старых богослужебных чинов. Почти в то же время состоялся Большой Московский собор, который проклял к чёртовой матери всё старообрядчество. Алексей Михайлович назначил настоятелем Соловки какого-то попа Иосифа, он должон был провести реформу в Соловецком монастыре. Его прогнали, потом ещё какого-то прислали, и того священника прогнали. Прошло несколько времени, царь послал стрельцов в Соловку. Попы соловские вооружились, и эта битва продолжается ужо целый год.
-Слыхал я где-то о подобном! - вмешался другой товарищ, сидящий подле Фёдора Васильевича справа. - Был бы жив старик Аваакум, Царствие ему Небесное, счас бы воевал бы на стороне соловских попов.
-Да, мужики! - подхватила Ефросинья Еремеевна. - Только патриарха Никона тоже сана 10 годов назад лишили из-за ссоры с царём-батюшкой.
-Да уж! - вмешался сын Юрий. - Куды только отец Иоасаф смотрит! Улаживал бы, а то с утра до вечера всё молится да молится.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я, как услышал, что делается с церковью, русской Православной церковью, меня бросило в дрожь. Ведь царь хочет проводить реформы, улучшать Россию, а они противятся. Против Господа Бога ведь идут. Я решил, что теперь буду молиться по реформам патриарха Никона.
-Да ладно! Заладили про этих попов, ну их к бесам! - басом сказал наконец Фёдор Васильевич, отпивая водку из кружки. - Это не так важно! Бьются, пущай дальше бьются! Что ещё нового?
-Счас в России другое дело неладное творится! - начал рассказывать другой друг, сидящий подле справа. - Где-то в районе Дона объявился некто по имени Стенька Разин.
-Ну и что? - равнодушно удивился наш хозяин. - Объявился да объявился, пущай дальше объявляется!
-Ты дослухай, это очень серьёзно! - строго сказал мужик. - Я слыхал вроде, что этот Разин в 701-ом (7; 701 (1652) году) был уже; казачьим атаманом, из казаков из донских он. В 14-ом (7 714 (1665) году) году кой-то царский воевода рассобачился с казаками; из-за того, что те не хотели нести службу государю. Одним из них был брат Стеньки, который противился против; службы государевой. Воевода велел казнить бунтаря. Степан Разин тут же решил атмстить этому воеводе за смерть брата. Он и царя возненавидел, и всю его политику, и всё!
; ; ; ; ; ; ; ; ; И слыхал я, что крестьяне туды от помещиков бегають и тоже становятся казаками. А что у казаков - рай! Ни труда, ни хозяев, ни царя, ни Господа Бога! Это лично свободный и независимый ни от кого народ! Там крестьяне и расслабляются, ироды! Эти казаки ни чем полезным и не занимаются, окромя как рыбалкой, охотой, воровством. А воровство - это такой грех! Прости, Господи! А пару лет назад Разин окончательно стал предводителем казаков. Казаков собралось несметное количество! Он и на нижнюю Волгу ходил, и на; Яик; и в; Персию, лишь бы Алексею Михалычу не подчиняться! Потом казаки столкнулись с царскими войсками. Суда патриарха нашего ограбили, ироды! Год спустя; казаки; пошли на Персию. Но к шаху прибыл некий посол Алексея Михайловича и привёз царскую грамоту, в которой было слово об этих проклятых казаках. Казаков разбили, но они какой-то персидский городок взяли, царевну какого-то воеводы этот Стенька Разин взял в плен да женился на ней, а потом бросил её в воду. Потом казаки прибыли на свою землю.
-Господи, неужто правда? - с ужасом воскликнул Фёдор Васильевич и перекрестился. - Свет, свет, свет...
-Эти казаки же вольный народ, ни от государства Русского, ни от царя, ни от помещиков не зависит это сословие - казачество! А Алексей Михалыч 20 годов назад издал документ, который окончательно прикрепляет крестьянинов к землям помещиков. А крестьянинам, видать, это опостылело, поэтому они убегают к казакам и становятся свободными. - пробасил товарищ.
-Надобно доглядывать за моими крестьянинами. - жёстко сказал Ефимов-старший. - А то, не упаси Господь, убегут к казакам, распустятся да и всё моё хозяйство в упадок пойдёт.
-Да у нас уже один старикашка сбежал туды на Дон. - зазвенчала одна из 2-ух старух. - Староста мой деревенский нынче поплыть туды изволил искать беглеца.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я всё слушал и слушал. О, какая же радость, какое счастье меня охватило, едва я услышал про донских казаков и их вольность. Как же мне захотелось туда, к этому Степану Разину, где никаких повинностей, никакого труда, никакого барского мучения и издевательства. Вот живут же казаки!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; И в ту же минуту я проклинал себя и свой род. Ну почему я не родился в казачьей семье, почему я и все мои предки - крепостные крестьяне, которые постоянно подвергаются упрёкам и мучениям со стороны хозяев.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Ах, как же прекрасно живут казаки. Ведь это же райская жизнь! Целыми днями рыбачишь, охотишься и радуешься райской жизни!
-Так зачем нам эти законы, своды, обязанности - тьфу! - плюнул Феодор Васильевич. - Как хорошо вольно жить! Жить да кутить! А крестьянины пущай трудятся..!
-Эх, Федьша! - укорительно молвил товарищ, рассказывающий про донских казаков. - Ты, конечно, правильно гришь, но за царя-батюшку надо бы заступиться, отец всё-таки наш!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Фёдор Васильевич нахмурил брови и, немного подумав, произнёс:
-Ну, это верно, да! Алексей Михайлович как никак кормилец наш, а мы против него пойтить изволим. Не по божески это за добро злом платить! Как во святом Евангелие сказано: "Плати за зло чистосердечием, а за добро плати добром!".
-Ну вот! - мягко сказал товарищ, сидящий в самом углу стола. - Сам же всё ведаешь, а чего чушь мелешь! Тем более государь тебе такую землю да таких крепостных дал, коих никому не давал.
-Да, благодари Бога, Феодор! - немного с грозой в голосе сказала Ефросинья Еремеевна, поправляя кокошник на голове и наливая водку в кружку.
-Так есть благодарить! - пробасил хозяин и тоже потянулся за водкой. Отпив, он ещё громче пробасил:
-А что это будет, ежели казаки захватят власть! Всё разворуют, разграбят, рабов вольными сделают и всё, всё! Вся политика, вся экономика, вся Русь православная - ВСЁ РУХНЕТ! ДА ЕЁ МОЖЕТ ДАЖЕ И НЕ БЫТЬ ВОВСЕ!!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Последнее барин произнёс довольно громко.
-Да что ж ты так громыхаешь, Господь с тобою! - крестясь, проговорили 2 старухи.
-Простите, ради Бога! - снизил голос Фёдор Васильевич. - Но будем надеяться, что этого не будет. Царские стрельцы всех побьют. Они и поляков били, и ливонцев, и смолян! И везде побеждали. Так и этих казаков бесовых побьють!
-Да, побьють, Федя! - радостно повторил какой-то из товарищей. - И за это надобно выпить.
-УРА, НАКОНЕЦ-ТО! - закричали друзья, да так сильно, что я чуть не оглох.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Все взяли в руки стеклянные бутылки и, даже отнимая друг у друга, налили в стаканы. Опять громко чокнулись и осушили все свои стаканы.
-Оох! - первым протянул Фёдор Васильевич, хватая пирог с подноса и быстро откусывая половину. - Петро, ты, слыхивал я, в шахматы играть прекрасно умеешь? - обратился он к другу, сидящему подле него.
-Да, пробовал пару раз! - ответил друг.
-Настасья, изволь принесть шахматы! - приказал Фёдор Васильевич.
; ; ; ; ; ; ; ; Через минуту дверь отворилась, и вошла служанка с шахматной доской в руках. Поставив её на стол и поклонившись, она быстро удалилась.
-Вот счас да посмотрим, поглядаем, как ты, Петро, играть умеешь! - с улыбкой говорил Фёдор Васильевич. - Расставляй фигурки!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Расставив шахматы, наш хозяин сделал ход первым.
-Вот что я решил, Пётр! - довольно серьёзно проговорил Фёдор Васильевич. - Сын мой уж здоровенный детина, мужик просто. Женить бы его. Да вот на ком, не знаю!
-Вокруг много баб красивых! - отвечал Пётр, делая ход конём. - Хучь, на своей племяшке женю его.
-Ой, да ну к чёрту твою племяшку! - громко отмахнулся Ефимов. - Она тощая да костлявая, как клюка!
-Ну и пущай! - даже гневно молвил Петро. - Не хучь да и не надо! А племяшку мою нечего оскорблять!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне стало окончательно жарко под стёганым одеялом да ещё и на горячей лежанке. Маясь от жары, я не мог даже пошевелиться. Я глядел во все глаза, как играют в шахматы два помещика и как звонко болтает Ефросинья Еремеевна с 2-умя старухами, приехавшими вместе с гостями Фёдора Васильевича. Я не знал, кто это был, но я ещё из сеней услышал, что их звали Глафира и Агафья. Очевидно, это были жёны каких-то 2-ух из 5-ти помещиков. По словам я понял, что это были тоже 2 старые сплетницы, как и их подруга Ефросинья Еремеевна.
-Я вот что накумекал, Петька! - загромыхал Фёдор Васильевич, сбивая ферзя Петра. - Женю его на дочке своего приказчика. На Марье Емельяновне Гавриловой. А что, баба уже выросла! Скоро осьмнадцать ей стукнет! Красна девка, высока, стройна, скромна да самое главное, трудолюбива! Такая-то моему детищу да и нужна! Мы с ним всё равно кутить будем, а она пущай работает! Да и Юрка-то уже к Машке сам ютиться! Давно, с прошлой зимы ещё. Вот, хаха! Завтрева сватов засылать будем. А послезавтрева да и свадебку сыграем! - проговорил наш хозяин и рассмеялся неестественным смехом.
-Феденька! - послышался голос Ефросиньи Еремеевны. - Да нужна эта Машка нашему Юрке! Добрая, набожная - тьфу! Руки, как у беса, работать не хотят!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Марья, услышав такие речи, тут же залилась слезами и вышла вон из залы. А я, как услышал, что Марью Гаврилову, моего дорогого друга, собираются сосватать с Юрием Фёдоровичем, сыном моего барина и большим пьяницей, как и его отец, я чуть было не выскочил с печки и не бросился на них на всех. Да не бывать этому! А как услышал, что барыня ещё и оскорбила Марью, я вообще готов был разорвать их всех на мелкие-премелкие кусочки. Меня охватила такая злость, что я даже пошевелился, но, к счастью, этого никто не заметил. Мол, да как это можно, за такого дурака и пьяницу выдавать такую красну девицу. Он же прибьёт её да не поморщится. И я прекрасно понимал, зачем Юрию Фёдоровичу нужна Марья.
-Ахаахах! - снова громко засмеялся Фёдор Васильевич, окружив белого короля Петра со всех сторон. - А я так и знал, что я лучше играю!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Потом он громко скомандовал:
-Плясать пора пришла! Павлушка, Петрушка. Марш сюды!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Дверь снова отворилась, и на сей раз вошли 2 шута. Один держал в руках балалайку, другой въехал на козле. На обоих были яркие, цветные костюмы и такого же цвету трёххвостные колпаки. Они просто все сияли все при свете большой свечки, стоявшей на высокой стене.
-Крестьянины косили весь день на поле. - начал рассказывать анекдот шут на козле. - Утомились, пошли почивать, оставив косы на поле. Ночь прошла, наступило утро, идут снова крестьянины на поле. Глядь - а кос нет. Идут крестьянины к барину. Он грит: "Что ищете, крестьянушки дорогие?". А крестьянины отвечают: "Косы вчерась оставили на поле, нынче приходим - а кос-то и нет". А барин и грит: "Идите в соседнюю деревню, там возьмёте косы". Крестьянины идут в соседнюю деревню, а там помещик и ревёт: " ЧЕГО СЮДА ПРИНЕСЛО ВАС, ОХАЛЬНИКИ!!!". Крестьянины грят: "Помилуй, батюшка, косы пропали наши!". Помещик улыбается и грит: "Принесёте мне от своего барина помидоров да огурцов, отдам вам свои косы". Крестьянины идут назад в свою деревню и грят своему помещику: "Барин, ходили в соседнюю деревню, там помещик сказал, чтобы ты, отец наш, помидоров да огурцов дал ему". Отдаёт огурцов да помидоров и грит: "Идите в соседнюю деревню, отдайте ему огурцы да помидоры да возьмите наконец косы". Крестьянины берут овощи, идут в соседнюю деревню, отдают тому помещику, а тот им выносит свои огурцы да помидоры да смеётся. Обиженные крестьянины идут в свою деревню, их помещик им грит: "Отдайте мне помидоры да огурцы да идите косить! ". Крестьянины отдают помещику помидоры да огурцы да идут опять на поле. Глядь - а косы там лежат, как вчерась их они оставили.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Все, даже шуты, рассмеялись. Я сам тихонечко хихикал, прикрыв рот рукой, но я быстро остановился.
-Петь песнь про Годунова, горе-царя! - громким басом приказал Фёдор Васильевич.
; ; ; ; ; ; ; ; Шут с балайкой в руках стал бренчать какую-то народную, деревенскую музыку, которую пели ещё в Москве, как мне батюшка рассказывал. Все затянули:

Ох, было у нас, братцы, в старые годы...

<...>Как преставился-то наш православный царь

Фёдор Иванович,

Так досталась-то Россеюшка злодейским рукам,

Злодейским рукам, боярам-господам.

Появилась-то из бояр одна буйна голова.

Одна буйна голова, Борис Годунов сын.

Уж и этот Годунов всех бояр-народ надул.

Уж и вздумал полоумный Россеюшкой управлять,

Завладел всею Русью, стал царствовать в Москве.

Уж и достал он царство смертию царя,

Смертию царя славного, святого Дмитрия царевича.

-Ой, хвала Небесам, что нет счас на белом свете этого проклятого царя Годунова! - с пьяной радостью в голосе сказал уже опухший от водки Фёдор Васильевич. - Ежели счас бы он царствовал, сам я восстание бы против него бы поднял. Как мне мать-покойница сказывала, что он незаконно на престол Русский сел, но много хорошего для Руси сделал. Славен был царь, как матушка мне сказывала. Да пропади она на том свете вместе с Годуновым своим проклятым! Тьфу! ПЛЯСАТЬ! - прокричал он.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Только сейчас я понял, что мой барин - очень жестокий человек. Батюшка мне рассказывал, что матушка нашего барина была очень добрая и набожная старушка, очень любящая своего сына Фёдора. А он с детства был такой же, как и его сын Юрий сейчас, жестокий, несправедливый, всегда плохо и безбожно относившийся к крестьянинам.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Затянули плясовую русскую музыку, такой чистоты я ещё не слышал. О, как были прекрасны эти звуки, эта русская музыка. Прям самому хотелось выскочить из-под одеяла, соскочить с печки и плясать вместе со всеми.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Приказчик вышел куда-то, очевидно, за дочкой. А все остальные пустились в пляс. Плясали все очень красиво и громко да так, что даже пол под ногами хрустел. Ефросинья Еремеевна и 2 старухи оттачивали круги по всей горнице, Фёдор Васильевич и его друзья прыгали и размахивали руками вовсю. Особенно отличился сын барина Юрий Фёдорович. Он отменно двигал ногами вовсю размахивал руками, прыгал по всей горнице, даже прыгал на стулья и на шесток. Вот там-то он чуть не заметил мой глаз, к счастью, в это время я тут же нырнул в кромешную темноту под одеяло. Но когда я услышал, что Юрий Фёдорович спрыгнул, я опять высунул глаза.
; ; ; ; ; ; ; ; Дверь в третий раз отворилась, и на этот раз вошёл приказчик, который сильно держал за косу свою дочь Марью. Та безутешно плакала.
-Иди, безсоромница©! - рычал он, как медведь, таща бедную девицу в комнату. - Ишь, ещё придумала, безличница, супротив барина идтить! Да я тебя... Сказал барин выходить за Юрия Феодоровича, значит, за Юрия Феодоровича! И больше ни слова!
-Батюшка родимый! - взмолилась Марья. - Да не хотю я за Юрия Феодорыча! Не люб он мне!
-ЧТО?! - взревел Емельян Силантьевич. - ЕЩЁ КАК ЛЮБ БУДЕТ!!! Ты посмотри, - сказал он, несколько смягчив тон. - Какой он парень весёлый, как пляшет. Силач какой, богатырь просто! Да ты за ним, как за каменной стеной, будешь! Тебе самой-то не совестно!
-Совестно али не совестно - потом решим. - пьяным голосом заговорил Фёдор Васильевич и прогромыхал:
- ГУЛЯТЬ!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Все опять, даже приказчик, пустились в пояс. Одна Марья Гаврилова села в уголок горницы и начала плакать. О, как мне было жаль её, бедную! Так сердце от боли и разрывалось. Мне опять хотелось выскочить, подойти к неутешной девице и сказать ей: "Маша, любимая! Не плачь, пожалуйста! Никому тебя ни отдам!", но я не мог, иначе мне смерть была бы.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне было как-то радостно и грустно одновременно. Радость от того, что я наблюдал за таким пышным весельем, за танцами и жалел, что не веселюсь вместе с ними, а грусть охватывала моё сердце при виде безутешно плачущей Марьи Гавриловой. Тем более в этот дом я проник, а как отсюда вылезти, я и не знал. Только пошевелишься, барин тут же прибьёт.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Гости плясали до самой ночи. Потом, не знаю, с какого беса, попала мне в нос какая-то ворсинка от одеяла, под котором я лежал, согнувшись в три погибели. Я чихнул от той ворсинки да ещё и во всю ивановскую. Чихнул и тут же обмер от страха.
-Федь, кажись, твоя печка чихает! - потянул пьяненьким голосом мужчина, которого звали Пётр.
-Чё за вздор, Петро! - пьяно прокричал Фёдор Васильевич. - Печка чихать не умеет! Ежели только те с пьяну почудилось! Хахаха!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Он засмеялся и все в зале тоже засмеялись.
-Али можа домовой какой залезть соизволил! - проговорил Петро.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Все испугались.
-Не пужайтесь, гости дорогие! - проговорил Феодор Васильевич. - Счас посмотрим!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Затем я услышал его грузные шаги. Он приближался к печке, на которой я лежал под одеялом. Услышав шаги барина, я так и задрожал. Кровь застыла внутри моего тела, сам я холодел, мороз так и пробирался по коже моей, все внутренности внутри сжались.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Подойдя, Фёдор Васильевич отбросил заслонку, которая с грохотом упала на пол.
-Да нет туть никого! - громко объявил он. И неожиданно посмотрел вверх и увидел мои глаза, в которые он прямым взглядом посмотрел.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я так и попятился от его красных, налившихся кровью очей.
-АХАХ АХАХ, ОХОХОХ!!! - снова заревел он на весь терем. - А кто тут соизволил спрятатися? Уж не плут ли Васька!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Всё, я даже ни о чём думать не хотел. Сейчас задушит меня мой хозяин.
-Хотя нет, кот так громко чихнуть не можеть! Счас, счас... - с этими словами и отдёрнул Фёдор Васильевич одеяло на лежанке.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я не знал, о чём и думать, когда послышался громкий крик Фёдора Васильевича:
-АХ ТЫ ВЫМЕСОК БРЫДЛЫЙ, ШАВРИК, ОХАЛЬНИК!!! СВОЛОЧЬ БЕСОВСКАЯ!!! КАКОГО ЛЯДА ТЫ ТУТ ДЕЛАЕШЬ?! КАК ТЫ ВООБЩЕ ПОПАЛ СЮДЫ, ОГУРЯЛА ПРОКЛЯТЫЙ!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; У меня было ощущение, что на секунду я побывал на том свете и снова вернулся на этот. Всё, мне оставалось только спокойно ждать своей кончины. Никаких шансов на спасение у меня не было!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В ту же секунду мощные руки схватили меня за горло и потащили сначала вперёд, а потом вниз.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я сильно грохнулся на пол. Открыл глаза и увидел, что я лежу на деревянном полу. Рядом увидал Фёдора Васильевича, который придавил ногой мою правую руку, занёс свою левую руку с кочергой, размахнулся и ударил со всей силы по лбу.
; ; ; ; ; ; ; ; Я почувствовал страшную боль, такую боль, что как будто сам дьявол спустился и подул мне на этот лоб. Я тут же повалился на пол.
; ; ; ; ; ; ; ; Барин ещё раз меня ударил по лбу, на этот раз сильнее. Я повалился на пол и всё на свете пропало.
; ; ; ; ; ; ; ; Через 10 секунд я почувствовал, что во мне пробудился такой зверь, что я позабыл всё человеческое, всё, что было у меня внутри несколько секунд назад. Я не знал, какой бес в меня вселился, но я стал каким-то диким, во мне всё вспылило, я не знал, что со мною творилось, я не ведал ничем, что подвластно человеку, я позабыл, где я нахожусь, я словно в медведя в какого-то превратился. У меня мозги прям стали какие-то другие. Я буквально вскочил, взревел и хватил за что-то зубами...
; ; ; ; ; ; ; ; ; Правда, так продолжалось около секунды. Буквально через секунду ко мне вернулось всё человеческое, я снова стал таким, как и прежде. Я понял, что нахожусь в доме своего барина Феодора Васильевича Ефимова и лежу на деревянном полу в его трапезной. Ко мне вернулось всё прежнее, тело моё потеплело, всё стало таким же, как и раньше. Я даже вспомнил весь нынешний вечер, все разговоры, которые слышал с печи. Но я тут же почувствовал такую боль во лбу, что не в силах был подняться. Потом порылся в памяти и вспомнил, как около минуты назад меня барин так отдубасил.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Но в эту же секунду я услыхал пронзительный крик и стук чего-то железного об деревянный пол. Отряхнулся, мои мысли; пришли в порядок, и я вспомнил, что в зверином припадке я что-то цапнул зубами.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Посмотрел на Фёдора Васильевича, который визжал, как свинья и разглядывал красный от крови палец. Я так и остолбенел от страха, неужели я так мог прикусить палец своему хозяину. Это же ужасно! Что же со мной было!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Потом посмотрел на пол и понял, что это так грохнуло. Это была железная кочерга, которой Фёдор Васильевич бил меня.
-Федька, что с тобой? - тревожно спрашивали товарищи и слуги, вбежавшие в горницу на вой хозяина.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Около Фёдора Васильевича столпились его родственники, гости и слуги. Тот выл, как голодный волк.
; ; ; ; ; ; ; ; Увидев, что все отошли к барину, и их взгляды прикованы только к нему, я потихоньку встал и на цыпочках прошёл по горнице. Боль моя поутихла, поэтому теперь я мог резко двигаться.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Встал, обернулся, меня никто не увидал. Тогда я перекрестился на большую икону и стремглав выбежал из горницы.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Оттуда я услыхал дикие крики Фёдора Васильевича:
-ЗАВТРА ЖЕ С УТРЕЧКА ПОВЕШУ ТЕБЯ НА ПЕРВОМ ДУБУ В СВОЁМ ДВОРЕ, САВВИН!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я бежал по знакомому уже вам коридору. Преодолев коридор, я разыскал двери, ведущие на улицу. В ту же секунду я опять услышал грозные шаги, идущие в мою сторону.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Поэтому я молнией рванулся к двери и со всей силы дёрнул за кольцо. Дверь широко распахнулась, и я выбежал в сени.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Шаги за дверью приближались. Я из сеней попал на крыльцо, по которому стремглав спустился.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Теперь я бежал по широкому саду. Дворовых слуг не было видно, во дворе стояла глубокая ночь, я с трудом различал дорогу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Ворота опять были приоткрыты, и я снова нырнул в них. Теперь сторож за воротами не спал, а стоял неподвижно. Увидев меня, он протянул руки, намериваясь схватить меня, но я чудом увернулся от него.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я пробежал вперёд, сторож погнался за мной, но потом отстал.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я мчался вперёд изо всех сил, ноги мои бежали всё скорее и скорее. Сил практически не осталось, но я всё бежал и бежал.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я стрелой бежал через всю деревню, погрузившуюся в темноту. За мной опять послышались бегущие тяжёлые шаги. Я с трудом обернулся назад, чтобы поглядеть, кто за мной гнался по всей деревне. В темноте я различил большие черты Юрия Фёдоровича.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я опять повернул голову вперёд и забежал ещё быстрее. Мимо виднелись крестьянские избы, скрывшиеся в темноте, лишь в нескольких горел свет. Наконец показалась моя хиленькая избушка, я перескочил через низенькую калиточку. Следом за мной перескочил Юрий Фёдорович очень громко, что я чуть не оглох от его прыжка.
; ; ; ; ; ; ; ; Я уже подбежал к родной избушке, как меня кто-то сзади повалил наземь.
-ААА, ПОПАЛСЯ, ВОЛК ПРОКЛЯТЫЙ!!! СЧАС Я ТЕБЯ...
; ; ; ; ; ; ; ; ; Он ударил меня своей могучей ногой, я тут же почувствовал такую страшную боль, что буквально лишился чувств где-то на секунду, он ударил меня ещё раз, тут я и обмер. Потом он ударил меня в бок, я вроде очнулся.
; ; ; ; ; ; ; ; Стуки от его ног были очень сильные, что я сквозь щелочки закрывавшихся от боли очей различил отворявшуюся дверь и вышедшего моего отца. Его фигура в ночной серой рубашке скоро приближалась.
-КТО ТУТ СЫНА МОЕГО БЬЁТ, А?! - взревел он, хватая топор. - СПЯТИЛ, А?! - заорал мой батюшка, несмотря на то, что увидел сына своего барина. - АНУ ПРОЧЬ ОТ МОЕГО СЫНА!!!!
-Да ты сбрендил совсем, Саввин-старший! - вскипятился Юрий Фёдорович. - Ты на кого орать-то вздумал, а?! На барина своего же орать, да?!
-МНЕ ВСЁ ЕДИНО, КТО БЫ ТЫ НИ БЫЛ, ХУЧЬ БАРИН, ХУЧЬ САМ ЦАРЬ ВСЕЯ РУСИ!!! - орал мой отец на всю деревню Перово. - СЫНА МОЕГО НИКТО ОБИЖАТЬ НЕ СМЕЕТ! Я ТОМУ, НЕСМОТРЯ НА ЕГО ВЫСОКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ, УБЬЮ МОМЕНТАЛЬНО!!! ПОШЁЛ ПРОЧЬ!!! - прокричал он и взмахнул топором.
-ААА, спасите!!! - закричал барский сын, увидев топор отца, и убежал прочь, опять громко перепрыгнув через загородку. - На меня напал безумный старик и хочет меня заколоть!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Это было последнее, что я услышал. Потом я услышал, как старый отец бросил топор на землю, подбежал ко мне и ласково сказал:
-Ваня, Ванюшка, Иван! Что с тобой этот безбожный чёрт сделал?!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Услышав это, мои глаза закрылись, и всё пропало: и отец, и тёмная деревня, и ночное небо - всё...

Глава 2.; ; ; ; ; ;Любовь и разлука.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Внезапно я очнулся. Открыл глаза, всё было расплывчато. Я трижды моргнул, и мне стало видно место, где я находился.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я лежал в своей избе на печке и глядел в низкий деревянный потолок. В горнице было светло и не было ни души. На улице солнце палило в оконца.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я поглядел на большую свечку на потолке и кое-что вспомнил. Меня избил сын моего барина, из-за этого я лишился чувств. Что теперь со мной будет, я не знал. Наверное, убьёт меня барин за проникновение в его покои. Без разрешения войти к нему да ещё и укрыться. Наверняка, Фёдор Васильевич подумал, что я хочу выкрасть у него какую-то дорогую вещь. А за такое и смерть должна быть.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Главное, Юрию Фёдоровичу на глаза не попадаться, иначе точно убьёт. Просто удивительно, как такой парень, который моложе меня на 3 года и постоянно ничего не делал, кроме пьяных кутежей, смог стать таким сильным и так меня избить.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я думал о том, как я теперь людям в глаза глядеть буду. Эти 2 пьяницы наверняка всё всем поведали, что Саввин-младший в барский дом пробрался, нарушил суровый закон крепостных крестьян. Да меня теперь или возненавидят или на смех подымут.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; А главное, я подумал о Марье Гавриловой, о своей любви, как там она, обвенчали ли её с Юрием Фёдоровичем, с этим неисправимым кутилой и пьяницей. Нет, этого не должно случиться.
; ; ; ; ; ; ; ; В это время дверь в мою избу отворилась и вошёл мой отец. Вид у него был очень тревожный.
-Ванька, дела худы! - тревожно пробормотал он. - Сам Феодор Васильевич к нам идёть!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В это время послышались тяжёлые шаги, дверь снова отворилась, и вошёл, нагнувшись, наш хозяин.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я тут же остолбенел, холодный пот побежал по моему телу. Что же соизволит сделать со мной барин. Неужели убьёт! Вот этого я и пужался. Останутся мои старые родители без любимого сына, Марья Гаврилова - без единственной любви! О, Господи, что же будет! Я так и не мог догадаться.
-Выйди, старый бес! - грозно рявкнул Фёдор Васильевич моему отцу, и тот беспрекословно повернулся и вышел за дверь.
-Так-с, что у нас туть! - молвил Фёдор Васильевич, оглядывая избу. Наконец его взгляд остановился на мне. Глядел он внимательно и грозно- Тэк-с, Ваньша! - молвил он настороженно и пронзительно. - Как здравие?
-С Богом, Феодор Васильич! - ответил я первое, что мне пришло в голову. Я сейчас так испугался, что ни о чём подумать не мог.
-Да, Иван Фомич, тя терь по имени-отчеству надобно называть. Как же ты в покои-то мои пробрался, бесёныш окаянный? - говорил он довольно сурово.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я так и обмер. Всё, пришёл мой конец! Прощайте все, прощай, родная деревня, прощайте, матушка с батюшкой, прощай, Марья, любовь моя. Прощай, весь белый свет да здравствуй Бог!
-Ну что застыл, Ванька! - как-то смягчил голос Фёдор Васильевич.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я совершенно не знал, что отвечать своему хозяину. Опять пролепетал первое, что пришло в голову:
-Да так, Фёдор Васильевич, очень ужо страшно было любопытно узнать, как вы живёте.
-А, так ты решил поглядать, как живут зажитошные богачи? - насмешливо спросил Фёдор Васильевич.
-Да, Феодор Васильевич, хотелось узнать, как живут купцы, богачи, помещики... - молвил я, сам не зная чего.
-Эх, Ваньша! - даже как-то радостно теперь произнёс барин, подходя ко мне и трепя рукой моё плечо. - Наглядался, что молвишь? С Богом, живём мы с матушкой Евфросинией, с сыном Юрием Феодоровичем. Женить его надобно на Марье Гавриловой.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я очень удивился, что Фёдор Васильевич, самый грозный и суровый человек на свете, который меня ненавидел всю мою жизнь, заговорил со мной о своей семье и о том как он живёт. Но я всё равно боялся его. А как услышал, что он женит его на любви моей, Марье Гавриловой, я как-то неестественно уставился на своего хозяина.
-Чего так глядишь, Иван! - недоумевающе спросил Фёдор; Васильевич, сжав до боли моё плечо. - А, ну да, слыхал я, что у тя любовь с ней. Ну ничего, подыщешь себе другую невесту.
; ; ; ; ; ; ; ; У меня очень сильно ныло плечо от могучей руки Фёдора Васильевича. Я внезапно так рассмелел, что чуть было не вскочил да не бросился на барина. Я так возненавидел человека, который сидел рядом со мной и говорил со мной о моей первой и, может даже, единственной любви в моей жизни! Да какое он имеет право, гад такой!!! Не его это дело!
-Ванька, ты, я кумекаю, хороша шинора© будешь! - весёлым и каким-то даже немного мудрым тоном говорил Фёдор Васильевич. - Пробраться в дом своего хозяина без разрешения, да как так можно! Это же каким смельчаком надо быть, чтобы на такое решиться! Бог ты мой! Немногим крестьянинам удалось такое сделать! Да ещё вошед так, чтобы тя никто не заметил. За такое хвалю тя и милую, а так бы я тя повесил!
; ; ; ; ; ; ; ; ; С этими словами он хлопнул меня по плечу, которое недавно до этого так больно сжал, и медленно пошёл к двери.
-Будь здрав, молиться за тебя буду! - сказал он уже у двери. - Пращевай, спасибо за приятную беседу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Потом он отворил дверь и, нагнувшись, вышел. А громким басом рявкнул моему отцу на улице:
-Ещё раз на моего сына руку соизволишь поднять, позову плотника Ерофейку да те его топором голову-то и снесу!
; ; ; ; ; ; ; ; С этими словами он ушёл. Я услыхал, как раздались его грузные шаги.
; ; ; ; ; ; ; ; Моё плечо ужасно ныло. Сначала Фёдор Васильевич, этот гад, меня схватил за это плечо, было бесовски больно, а как хлопнул, то и вовсе, как будто дерево на него упало. Так больно было и неприятно, что Господи, помоги.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я переваривал у себя во главе слова Феодора Васильевича. Этот грозный мужик, бесконечный гуляка, пьяница и злодей, за такое должен был сразу преставить меня. Я вообще не догадывался, почему он оставил меня в живых. А ведь вчера ещё, гад, грозился повесить меня. Ну, оставил в живых, на том слава Богу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В избу вошёл мой отец.
-Как ты себя чувствуешь, Иванушка? - ласково спросил он у меня.
-С Богом, батюшка! - молвил я. - Молюсь Господу нашему Иисусу Христу.
-Молись, сынок! - добрым стариковским голосом говаривал батюшка. - Я тоже за тя молюсь, Ваня! И матушка молится. Пресвятой Богородице молимся, она великая покровительница и заступница наша! Матушка Гликерия тоже за тя молится. Это местная знахарка, что не слыхал никогда?
-Нет, батюшка! - ответил я. - Не слыхивал.
-Это мать твоих товарищей - Кондрата и Дивея Воронежских. - рассказывал отец. - Она знахарка, целительница и пророчица. Она и семью Феодора Васильича, и семью Емельяна Силантьича сколько раз лечила, очень много. Ей все очень благодарны в селе и очень её уважают.
; ; ; ; ; ; ; ; ; С этими словами он вышел.
; ; ; ; ; ; ; ; ; У меня были 2 товарища в Перово: Кондрат и Тарас Воронежские. Были 2 молодца, один старше другого на 2 года. Оба были крепкие богатыри, но не такие силачи, как Юрий Фёдорович. Были 2 шута, 2 весельчака, которые очень любили всех веселить. Мне с ними очень было весело.
; ; ; ; ; ; ; ; ; И я был знаком с ними с самого детства, а про мать их и слыхом ни слыхивал. Вот тому-то я и дивился. Да ещё что она была знахарка, известная во всём Перове. Я вовсе не понимал, как эти вести не дошли до меня.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Неожиданно я вспомнил, как недавно барин с гостями говорили про донских казаков и их вольность. "Вот живёт же народ! - с радостью думал я. - Никаких повинностей, никаких барщин, никаких оброков. Целыми днями рыбалка, охота вместо тяжёлой деревенской работы и божественная трапеза вроде картошки, печёной рыбы, голубцов, пирогов, кваса и браги вместо каких-то скудных щей, хлеба и простой воды. Да ещё и сражение на шашках. Вот это жизнь, а не то, что у Фёдора Васильевича Ефимова.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я, как ни странно, даже знал, где живут эти казаки. Мне в детстве батя рассказывал, что живут они где-то в станице Зимовейской, которая находится где-то на Поволжье, а Поволжье находится где-то либо на Волге, либо на Доне. А плыть туда надо чрез реку Москва, на которой стоит столица царства Русского. А в эту реку можно попасть из нашей реки Нищенки, которая протекает в Перове. Так мне мой батюшка рассказывал.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Но в ту же секунду я подумал о Марье Гавриловой, о моей любви, первой и единственной. Никого мне не надо в жизни, кроме неё. Такая любовь, сильнее любой молитвы.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; И что я тут разлёгся, дурак такой. Надо скорее бежать к Марье, отменить это проклятое венчание, бежать к отцу Тимофею в церковь, молвить ему, чтобы он отменил венчание с барским сыном, попросить, чтобы он обвенчал Марью со мной, с рабом Божиим Иоанном.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В это время я тяжко встал из-за больного плеча со своего топчана, придерживая рукою плечо. Встав, я тяжко поковылял к дубовой двери по своей маленькой избушке.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Отворив её, я вышел в сени и столкнулся с отцом. Тот стоял бледный, как смерть и смотрел на меня ввалившимися глазами.
-Иванька, ты куды собрался? - строго спросил он.
-Да, пойду пройдусь по закоулкам, Кондрата и Тараса! - быстро солгал я.
-Ну иди, иди! - беспокоился старик. - Только Феодору Васильичу на очи не попадайся да поскорее возвращайся.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я пошёл, отворив калитку и, вышел из отчего дома, отправился к Марье Гавриловой, которая косила на поле вместе с девками.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Пройдя полсоини шагов, я увидел Лаврентия Егоровича. Тот резко остановился при встрече со мной и рявкнул:
-САВВИН-МЛАДШИЙ, а почему ты не на поле?
; ; ; ; ; ; ; ; ; Тут уж я и не знал, что ответить. Надсмотрщик перовских крестьян смотрел на меня, злобно сверкая очами.
-Да, Лаврентий Егорыч, не знаю. Хотю пойтить на поле, да невмоготу как-то. Хлопнул меня Феодор Васильевич. - пролепетал я, сам не ведая чего.
-ЧТО ТЫ БРЕШЕШЬ, ЛОДЫРЬ!!! - заревел надсмотрщик. - Я ФЕОДОРУ ВАСИЛЬИЧУ ВЕРНЫЙ СЛУГА, ОН МЕНЯ ПОСТАВИЛ ЗА ТОБОЙ ДОГЛЯДЫВАТЬ!!! ПОШЁЛ ОТСЕДОВА! - заревел он на всю деревню.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я тут же под его грозным взглядом пошёл в сторону поля. Минуя деревенские избы, огороженные маленькими загородками, за которыми трудились крестьяне.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Солнышко светило вовсю, небо было синие. Глядя на ярко светящиеся солнце, на солнце, которое свободно светило, как ему захочется и над которым не было никаких помещиков, я тоже хотел быть таким же свободным, не работать, проводить иногда застолья, отдыхать, купаться в речке Нищенке и так всю жизнь... Но это был наш крест, который мы должны нести всю жизнь, как батюшка мой говорил мне.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Через несколько изб я услышал ужасную безбожную ругань и сквернословие:
-Тьфу, волк тамбовский! Ах ты, дерево баранье! Мандавошка бесовская! Тьфу, собака!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Так сквернословил местный сапожник Епифан, который, когда работал над сапогом, вечно бил себе пальцы молотком по нелепой случайности, что приводило его в ужасный гнев.
-Колода окаянная, тьфу! - сплюнул Епифан после очередного удара по пальцу. - А, здоров, Ванька! - поздоровался он со мной.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Наконец около избы плотника Ерофея, любимого ремесленника из всех крестьян, увидел я Марью Гаврилову. Она шла с поля, держа в руках косу. Лицо у неё было бледное от слёз, которые изредка поступали на её глазах.
-Маша, Марья! - подбежал я к девице и схватил её за руку. - Никому тя не отдам! Не плакай!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Марья посмотрела на меня жалобными, заплаканными глазами и уткнулась носом мне в плечо.
-Ванечка, сокол ты мой! - ласково сказала она мне, прививая мою шею к себе нежными руками. - Иванушка, родимый! Больше живота© своего люблю тя!
-Не плакай, родимая Марьюшка! - теперь я уже обнял её. - Я очень тя люблю, Обвенчаемся скорее!
-Ванюшенька, друг мой сердечный! - ещё крепче прижала меня к себе Марья. - Люблю тя больше жизни, но не могу. Ищи себе другую, я не могу. Завтрева обвенчает мя батюшка с Юрием Феодорычем! Я не могу супротив отцовской воли идтить.
-Не пущу, Марья! Не отдам гаду! - сурово сказал я.
-Ванька, друг мой любимый! - ласково говорила Марья. - Уходи, счас, не дай Бог, увидит кто-нибудь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; С этими словами Марья внезапно, очень внезапно исчезла, словно и не было её вовсе.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Солнце жгло мне спину, было очень жарко. В это время я чувствовал такую ненависть ко всем: к барину с барыней, к вдовому приказчику, к сыну барина Юрию Фёдоровичу. Мне прям так и хотелось разорвать их всех на мелкие кусочки, чтобы никто не мешал венчанию меня и Марьи Гавриловой, любви моей сердечной, человека, которого я любил, как никого другого.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Ведь я Марью полюбил с первого взгляда, готов был беречь её, как зеницу ока и жизнь без этой прекрасной девушки я совершенно не представлял.
-Чего пригорюнился, дитя Божие? - спросил у меня чей-то добрый стариковский голос.
-Не твоё дело, муха назойлива! - гневно ответил я, потому что мне сейчас было не до кого.
-Кто-то обидел, добрый молодец? - всё так же ласково спрашивал голос.
; ; ; ; ; ; ; ; Мне стало немного полегче от таких слов, я отошёл от гнева. Я посмотрел вверх. Передо мной стоял местный священник отец Захарий, низенький, немножко сгорбленный старичок с длинной седой бородой. Одет он был в длинную чёрную рясу, а на шее висел серебряный крест. Мне стало стыдно за такие слова перед святым человеком.
-Прости, батюшка! - с сожалением в голосе сказал я. - Виноват пред Господом, признаю вину. Я думал, что это кой другой человек.
-Понимаю, раб Божий. - ласково отвечал отец Захарий. - А что случилось у тя?
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я не в силах был сказать батюшке, этому святому человеку свою печаль.
-Поведай мне, можа, подсоблю, чем тело моё смогет. - молвил отец Захарий. - Прочти молитву да поведай святому наставнику.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; И я рассказал всё отцу Захарию.
-Понимаю, дитя Божие! - ласково сказал мне священник, положа свою руку мне на больное плечо, по которому Фёдор Васильевич меня хлопнул. - Не печалуйся, молись, можа, даст вам Бог любви с рабой Божией Марией да детушек поболее.
-Спасибо, отец Захарий. - произнёс я.
; ; ; ; ; ; ; ; ; С этими словами батюшка перекрестил меня и ушёл в сторону барского дома. Очевидно, он шёл сватать Юрия Фёдоровича и Марью. Но батюшка, может, мне поможет. Он же как никак святой человек и живёт по закону Господнему. А в Библии сказано, что надо к ближнему своему проявлять милосердие и помогать ему во всём. Тем более он старец добрый и мудрый, всегда на путь истинный наставит, подсобит, чем сможет. Господи, храни раба Божиего Захария.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; После разговора с отцом Захарием мне стало немного полегче. Я уже усмирил в себе гнев, был я спокоен. Больное плечо, на которое положил свою руку святой отец, почти зажило, даже уже совсем прошло, словно и не было никакой боли.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я теперь спокойно относился ко всем, готов был молиться Господу за то, что вразумил меня и плечо моё исцелил. И сам даже не заметил, как стал громким шёпотом читать молитву "Отче наш". Мне уже было всё равно, что думали про меня окружающие люди, но, вероятно, что думали что-то нехорошее.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Потом мне в голову сами собой начали лезть какие-то стишки, я сам не знал, что это было, я вообще не понимал, что происходило. Мозг как-то сам собой сочинял мне стишки. Вот какие это были стишки:

Машенька, Марья, Маша дорогая...
Нет желанней имени твоего, родная!
Имени святого, православного вкус сладок:
Вижу в нем мерцание вечное лампадок...

Имя твое ласково, нежно, драгоценно:
Марьюшка, Машуня... Как звучит бесценно!
Марьюшка любимая, свет в окошке мой,
Покорен я именем, навсегда я твой...
; ; ; ; ; ; ; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; Вот такие были стишки. Сочинились сами собой, я вообще не понимаю, как это произошло. Я тут же побежал домой, чтобы записать эти стишки, пока не забыл.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Бежал я, полон радости. Опять ноги меня сами несли домой. Я не видел никого. Всё было размыто, расплывчато. В центре поля зрения был какой-то непонятный изумрудный свет, будто архангел Гавриил сошёл ко мне с небес.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Прибежав в свою избу, я тут же подтянул к себе бумажный листик, гусиное перо и баночку чёрных чернил. Обмакнув перо в эту баночку, я на листик очень быстро записал своё стихотворение.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Писать я, слава Богу, умел. Когда мне было 8 лет, вздумалось моему отцу непонятно с чего, чтобы мы оба русскую грамоту знали наизусть. Поэтому однажды в церкви на вечерней службе он подошёл к священнику, даже упал ему в ноги и со слезами просил его научить меня и его грамоте. Священник после долгих отказов наконец согласился и каждый день после утрени втайне от всех деревни ходил к нам в избу вразумлять нас. Учил он только меня и отца, матушка отказалась от учения.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Так мы выучились читать и писать по-русски. Мы умели читать псалмы, Библию, писать грамотно и считать до 100.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Переписав стихотворение, я свернул листик и спрятал за пазуху.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Потом я вышел из избы погулять по деревне на солнце.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Ко мне подбежал какой-то крестьянский мальчик и протянул какую-то записку и убежал. Я взял её, развернул её и прочитал. Там было написано:

; ; ; ; ; "Иванушка, друг, мой,

; ; ; ; ; ; ; ; Встретимся на берегу реки нынче ночью.

; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Твоя возлюбленная,
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Марья Гаврилова" .

; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Прочитав её, кровь опять прихлынула к сердцу моему. Я снова позабыл обо всём на свете, думая только о ней, о прекрасной Марье Гавриловой.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Полный приятными впечатлениями, я пошёл гулять по деревне.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я и сам не заметил, как вышел из села в чистое поле. Оно было в саженях десяти от того места, где я находился. Солнце освещало тёмно-бурую землю, по которой крестьяне ходили и сеяли.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Чуть вдалеке от поля была видна не особо широкая река Нищенка. Лёгкая волна её бежала куда-то вперёд. Я опять думал о том, как я сегодня пойду сюда с Марьей Гавриловой и буду решать очень важный для нас обоих вопрос.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; За рекой начинался зелёный лес. Солнце освещало зелёные ветви дубов, сосен, елей и так далее...
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; А дальше была бесконечная русская даль. Русское поле, Родина моя, Русь. Любимое моё место, другого и не надо. Земля родная, как же прекрасна русская даль.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Пока я наслаждался русской природой, где-то сзади неподалёку раздался громкий бас Фёдора Васильевича:
-Я, поп, хотю, чтоб Марья Гаврилова была моей невесткой, а Емельян Силантьевич - сватом! Сын мой любит Марью, поэтому я сделаю всё, что душе угодно будет, лишь бы венчание их состоялось!
; ; ; ; ; ; ; ; Я пошёл на этот крик и мне слышались крики всё отчётливее.
-Нет, Феодор Васильевич, не могу я так сделать! Разве ж могно разрушать любовь двух Божиих существ. Ведь не любит раба Божья Марья раба Божиего Юрия. Я венчаю только тех, кто по любви венчается. А насильно венчать я не могу. Это грех большой!!! - отмахивался отец Захарий.
-ЧЕГО! СУПРОТИВ ВОЛИ ГОСПОДИНА СВОЕГО ИДТИТЬ! ДА Я СЧАС ТЕ! - заревел Фёдор Васильевич.
-Я священнослужитель, имею немалый церковный сан. Церковь не подчиняется воли помещика, а подчиняется патриарху Московскому и всея Руси, второму государю Царства Русского.
-Государь у нас только один, Алексей Михайлович Романов. Я слухаюсь только его, ТОЛЬКО ЕГО!!! А он грит, как хозяин молвил, так и должно быть.
-Владыка нашей церкви - не вы, а патриарх Московский Иоасаф. Церковь хучь и находится в деревни, коя принадлежит те, но церковь в ней принадлежит царству-государству.
-ЦЕРКОВЬ ПРИНАДЛЕЖИТ МНЕ, ТАК КАК ОНА СТОИТ В МОЕЙ ДЕРЕВНИ!!! А ЕЖЕЛИ ТЫ СЧАС НЕ ОБВЕНЧАЕШЬ МОЕГО СЫНА С МАРЬЕЙ ГАВРИЛОВОЙ, ПЕНЯЙ НА СЯ!!! - разревелась уже Ефросинья Еремеевна.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я уже подошёл к высокому забору Фёдора Васильевича. Сторож на сей раз не спал, а стоял на посту. Но меня никто не видел, поэтому я прыгнул на забор, ухватившись руками за острые колья, и поднял голову вверх. Около самого барского дома стояли Ефросинья Еремеевна, Фёдор Васильевич и отец Захарий.
-Ладно, обвенчаю рабу Марью и раба Юрия. - растерянно говорил бедный старец. - Только не по божески это, грю же. Накажет мя Господь Бог за провинность, за грех да ещё, не упаси Господь, и вам достанется.
-АХ ТЫ ПОЛОУМНЫЙ СТАРЫЙ ВЕДУН!!! - окончательно рассвирепел Фёдор Васильевич, схватил бедного священника за рясу и потащил к пеньку. - ЕРОФЕЙКА, МАРШ К БАРИНУ!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; На барский двор выбежал молодой парень лет двадцати восьми с топором в руках и спросил:
-Чё, Феодор Васильич!
-Дай топор, собака! - гавкнул барин и, бросив отца Захария головой на пенёк, сам выхватил топор у плотника. - ЛЕЖАТЬ, ИУДА!!! - крикнул он лежащему на пеньке священнику.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я с ужасом глядел на то, как будут убивать отца Захария, моего спасителя из плена адова, святого человека, который мне помог. Убьют просто за ни за что! Это было ужасно!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Выхватив топор у Ерофейки, Фёдор Васильевич размахнулся и рубнул. Я даже глаза зажмурил при виде такой ужасной картины, как убивают доброго, невинного, набожного человека, который мне так помог духовно. В эту секунду во мне опять проснулась такая злоба, что я готов был растерзать Фёдора Васильевича, его жену и сына. Кулаки прямо так и чесались.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я разомкнул глаза и увидел довольное лицо Ефросиньи Еремеевны и злобное лицо Фёдора Васильевича, склонившимся над мёртвой, окровавленной головой, лежащей на пеньке. Рядом с головой лежал красный от крови топор, а под пеньком валялось бездыханное тело, одетое в тёмную рясу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Слуги бежали на торжество, но при виде такого ужасного зрелища тут же останавливались и начинали молиться. Даже барская дочь Серафима Фёдоровна и та выглянула из окошка и, увидев мёртвую голову, зарыдала:
-Батька, ты за что батюшку убил?
-НЕ ТВОЕГО УМА ДЕЛО!!! - рявкнул Фёдор Васильевич дочери. - Ветрогонка© бесова, рюма© проклятая!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я был зол, очень зол на Ефимова-старшего. Я был готов перелезть через его высокий забор, подбежать к этому гаду и ему самому голову отрубить. Просто безбожный человек!
-ЧЕГО ВСТАЛИ, РАСЩЕКОЛДЫ©!!! - заорал Фёдор Васильевич. - СПЛЕТНИ ТОЛЬКО СЕЯТЕ!!! Идите лучше работать! Без вас разберусь!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Все ушли по своим делам. А меня кто-то схватил за ноги и стаскивал с забора. Это был сторож.
-А, сатана! - грозно молвил он и, окончательно оторвав меня от забора, сбросил на землю.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я и не успел опомниться, как сторож пнул меня здоровым сапогом в гузку©. От такого удара я мгновенно пришёл в чувство и побежал прочь на четвереньках.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Прлбедав так сажени 3, я оглянулся и, увидев, что сторож встал на прежнее место, поднялся на две ноги и стремглав побежал к дому.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Фёдор Васильевич, гад, свою вину за убийство отца Захария, свалил на плотника Ерофейку. Потому что когда я в очередной раз прогуливался перед сном, когда солнце уже практически село, увидел я, что въехала тележка, запряжённая гнедой бурой лошадью. В ней справа сидели люди в высоких чёрных шапках и в лёгких тулупах, а сзади - люди с каким-то оружием в красных кафтанах и таких же шапках.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Люди эти сразу пошли в усадьбу Фёдора Васильевича, я услышал оттуда:
-Вот! Плотник мой Ерофей Дмитриевич Соснов. Отрубил нынче главу местному священнику отцу Захарию Добрыневу. Вот его топор в доказательство. Он ненавидел нашу иоанно-предтечскую церковь и решил заколоть первого священника, кой ему встретится. Вот попался ему отец Захарий, он его и зарубил. Безбожный бес! Арестовывайте его!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я так вскипел от услышанного, что мне хотелось вбежать в барскую усадьбу и всю правду доложить боярам да стрельцам. Но я опять побоялся Ефимовых.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; С полной досадой и злобой я смотрел, как бояре и стрельцы выводят невинного ни в чём плотника Ерофея, сажают его в телегу и увозят прочь. Так хотелось побежать за этой телегой и всю правду поведать царским людям. Но я опять струсил.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Ночные сумерки сгустились над селом Перово. Выплыл месяц ясный на высоту неба и осветил дорогу. Помня о своей встрече с возлюбленной, я пошёл в избу, чтобы поспать часа 2-3.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Меня встретил отец.
-Что-то ты, Ваня, даже не поработал нынче. Вроде с утра был кой-то хворый, потом встал и повесничать зачал. А я нынче весь день на поле проведши. Ох, не простит те Феодор Васильич лени твоей, накажет плёткой. Да и мне ещё достанется от хозяина нашего, что за тобой не доглядатаю. - взволнованно и с укором сказал он.
-Батюшка, завтрева поработаю в поле, обещаю. - покорно отвечал я.
-Что-то я видал нынче, что ты к барину в покои ходить стал. - продолжал отец. - Учти, Иван, эт барин на первый раз тя помиловал, на второй раз повесит на дубу. Представь, кое горе будет у меня с матушкой, ежели ты на тот свет отправишься. Ты же один дитя у нас! - последнюю фразу он произнёс довольно громко.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне было очень жаль старого отца. Чего правда, если казнит меня Фёдор Васильевич. Останутся родители без сына, Марья - без любви. Мне было очень жаль всех моих ближних людей, что они подвергнутся гнёту и мукам со стороны этого жестокого человека - Фёдора Васильевича Ефимова. Но с другой стороны, мне очень хотелось свободы, вольной жизни, как у донских казаков, про которых сказывал Фёдор Васильевич. И я сам метался в этих мыслях и не мог определить, что для меня лучше: нести этот тяжкий крест вместе со своими любимыми людьми или убежать на Дон, жить вольно, но предать всех моих дорогих людей!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Две эти мысли метались в моей голове, как 2 кошки, потому что мне было с одной стороны хорошо и с другой.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я лёг спать на свой топчан, но спать мне не хотелось. Я уже думал даже не о Марье, я думал о жизни, о том, что для меня лучше.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Наконец часа через 2-3 я стал клевать носом, постепенно засыпая. Наконец я заснул.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне снился странный сон про какого-то высокого и полного мужика лет сорока, с длинными рыжими густыми волосами и такой же бородой. В руках у него была большая длинная сабля.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Взяв эту саблю, он стал размахивать ей во все стороны. Потом взял кого-то за косу и ударил саблей.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я так и обмер от испуга, подбежал и увидел мёртвое тело Марьи Гавриловой. Но оно исчезло, вместо него появился мужик, который убил её. Он бросил мне другую саблю, и мы начали сражаться. Но он сразил меня своей саблей.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Так я и проснулся.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В избе было очень темно. Я ничего не видел.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Встав с топчана, я нащупал деревянный стол и огниво на нём. Взяв огниво, я зажёг свечу, которую забрал с собой для освещения.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Осветив дверь в правом углу избы, я пошёл туда.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Выйдя за калитку, я пошёл на речку, чтобы встретиться с Марьей Гавриловой.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Теперь я снова думал только о ней, но теперь уже о том, как мы будем жить. Ведь я понимал неравность наших сословий. Я крепостной крестьянин, а она - дочь приказчика. А приказчик - это важное лицо на деревне, он вольный человек. Тем более такой человек, как Фёдор Васильевич Ефимов никогда бы не одобрил брак приказчицы и крепостного крестьянина. Но как можно венчаться с таким человеком, как Юрий Фёдорович! Такая скромная, добрая и трудолюбивая дева с таким ленивым, грубым и разгульным пьяницей, как Ефимов-младший! Этого не может быть!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Пройдя за деревню на поле, я увидел Марью Гарвилову около реки.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я перебежал к ней через поле.
-Марьюшка, любовь моя. - крикнул я ей.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Она стояла, смотрела на прозрачную воду. Тогда я очень тихо подошёл к ней и обнял её за плечи.
-Маша, Марья! - нежно говорил я ей. - Завтрева же пойдём в церковь да обвенчаемся! Втайне от всех! А потом я на Дон тя увезу, к донским казакам. Они вольный народ да они и не знають, что такое крепостной гнёт со стороны барина. Живут, на саблях, рыбалят, охотятся, разбойничают. Но в целом, они вольный народ.
-Нет, Иванушка, любимый мой сокол! - печально говорила Марья. - Запрещено мне! Я тя очень люблю, но я же дочь приказчика. Не могу я так, за подзависимого выходить. Тем более, батюшка меня убьёть, ежели я не выйду за Юрия Федорыча. Завтрева батюшка и барин мя повезут в церковь с сыном Феодора Васильича. Завтра обвенчаемся мы с ним. Я тя правда, очень люблю, но не могу женою твоею быть.
-Маша, любимая моя девица! Краса моя ненаглядная! - ласково говорил я своей возлюбленной. - А я стишок для тя сложил.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Потом я достал свой листок и прочёл, что сегодня днём сочинил.
-Ванька, Ванечка! - ласково и нежно сказала Марья. - Ты очень, очень благой©, божественный.
; ; ; ; ; ; ; ; ; С этими словами она подошла ко мне и поцеловала прямо в губы.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Это было так приятно, тёплый ветер так и прихлынула к моему лицу, словно сам Иисус Христос поцеловал меня.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Её поцелуй, казалось, длился целую вечность. Мне было радостно, как никогда. Как же мне хотелось, чтобы это мгновение не заканчивалось, чтобы мы всю жизнь так стояли и целовались. Мои губы тоже ожидали её прекрасных алых губ.
; ; ; ; ; ; ; ; Целуясь, мы и сами не заметили, как повалились в траву, росшую на берегу реки Нищенки.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы разнялись где-то минут через 10. Марья спала у меня на плече, по которому сегодня днём ударил меня Фёдор Васильевич. Её голова была очень мягкая и нежная, как будто мне на руку кто-то положил мягкую подушку. От головы Марьи веяло теплом.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Где-то через полчаса, глядя в звёздное тёмное небо, я тоже заснул.
; ; ; ; ; ; ;; ; ; Проснулся я от громкого крика, который звенел над моими ушами. Было уже светло, небо было синее солнце сияло вовсю, от которого я едва не ослеп. Но я успел заметить над собой приказчика Емельяна Силантьевича.
-Ишь разляглись тут, голубки! - грозно зарычал он. - Саввин, работать! Марья, иди со мной!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Дочь приказчика лежала в траве и нехотя встала.
-Что ты тут делаешь с этим повесой да бездельником? Идём к барину! - бесцеремонно сказал отец.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; По Марье было видно, что она разозлилась. Она нехотя встала и устремила горящие огнём глаза на своего сурового отца.
-Батя, я не хотю венчаться с Юрием Феодоровичем! Не люб он мне! Я Ивана люблю. Ежели не благословит мя барин на крепкую и вечную любовь с Иваном, уеду с ним за тридевять земель! - гневно говорила она Емельяну Силантьевичу.
-ЧТО?! КАК ТЫ, СУЧКА, СМЕЕШЬ ВОЛЕ ОТЦА СВОЕГО ПРОТИВИТЬСЯ, А! БАРИНА, ХОЗЯИНА СВОЕГО НЕ СЛУХАТЬ!!! ФЕОДОР ВАСИЛЬЕВИЧ ГРИЛ, ЧТО МАРЬЯ ЕМЕЛЬЯНОВНА ГАВРИЛОВА ДОЛЖНА БЫТЬ ОБВЕНЧАНА С ЮРИЕМ ФЕОДОРОВИЧЕМ ЕФИМОВЫМ!!! Я ТЕ УБЕГУ! ИЗ-ПОД ЗЕМЛИ ДОСТАНУ ДА НА КОЛ ПОСАЖУ!!! - очень громко заорал приказчик, грозя кулаком.
-Батюшка, но как можно венчаться с нелюбимимым человеком? - жалобно спросила Марья своего отца. - Даже в Библии сказано: "Настоящей человеческой любви не могет быть никаких препятствий!". А у нас с Иваном настоясчая любовь.
-В Библии также сказано: "Младшие — подчиняйтесь старшим!". - заспорил Емельян Силантьевич. - А я старше тебя, поэтому ты должна беспрекословно мне подчиняться. Поэтому как я захочу так и будет! И я ни за что не благословлю тя на брак с каким-то жалким, несносным недоимщиком из крепостных! Ишли за мной!
-Не пойду! - разгневалась окончательно Марья. - Он да не люб мне! Я хотю венчаться с Иваном Саввиным, с человеком, кой люб мне! Мне всё едино до барина, и до тя, батюшка!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Такой злой я Марью Гаврилову ещё никогда не видел. Она была такая скромная и добрая девица и тут так разозлилась. Я никогда не думал, что Марья, Марья Емельяновна Гаврилова, так умеет злиться.
-Ах ты сучка! - ещё больше рассвирепел Емельян Силантьевич и, подходя к ней, больно схватил её за длинную косу. - Ишли, грю! - он силой потащил её прочь с берега. Бедная Марья изо всех сил сопротивлялась и плакала.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Пройдя шагов 15, Емельян Силантьевич повернулся в мою сторону.
-Ещё раз соизволишь подойтить к Марье Емельяновне, смертной казни те не миновать!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Потом он ушёл совсем.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я стоял и не знал, что подумать. Мне хотелось бежать за Емельяном Силантьевичем, колотить его по всем местам его греховного тела. Злоба так и жгла мою душу. Слёзы навернулись на глаза. Я злился и одновременно плакал, что всё кончено, что с этим ничего нельзя сделать. Моя невеста - жена завистливого пьяницы!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я был так зол, что готов был разрубить пополам Юрия Фёдоровича, Фёдора Васильевича и Емельяна Силантьевича, что проклинал их как только мог! Проклятые люди, которые не дают благословения на долгую и крепкую любовь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я в это время снова впал в бред. Опять не осознавая свои действия, я побежал за приказчиком и его дочерью.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Догнав их возле барской усадьбы, я схватил Марью за руку и начал орать на Емельяна Силантьевича:
-Как ты смеешь, негодяй, рушить прекрасную человеческую любовь! Я утоплю тя, собака! Не сметь трогать Марью, как будто она те вещица какая-то. Сватають её! Мы люди, мы сами решим, как нам жить!
-Что! Ах ты коза-егоза! - вскипятился Емельян Силантьевич. - Слуги, скорее сюды! Плётку тащи, Феодор Васильевич.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Меня со всех сторон окружили дворовые Фёдора Васильевича. Меня положили на лавку, привязав к ней руки и ноги и начали лупить палками. Было ужасно, ужасно больно! Я потом дней 10 ходить нормально не мог.

Глава 3.; ; ; ; ; ; ; ; ; Побег из деревни.
; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Помыкавшись так ещё немного времени, я как-то проснулся и понял, что мне лучше убежать на Дон к казакам. Мне было уже всё равно на старых родителей, на Марью Гаврилову. Всё равно у нас с ней ничего уже не получится. На Дон она убежать не могла, потому что хоть и накричала на отца, но потом осознала своё поведение, что вела себя неправильно; она не могла противиться отцовской воле и воле хозяина, тем более бросать их - это самое последнее, так как не по божески это, как она сама мне недавно призналась.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Уеду на Дон от них от всех, пусть тут живут, как хотят. Дай Бог, новая любовь мне там попадётся с какой-нибудь одинокой или вдовой казачкой. Постоянно подвергаться мучениям и упрёкм со стороны хозяев - это невыносимо! Ведь крестьяне - это такие же люди, как и он. Все равны перед Господом Богом, потому что мы все люди. Такая жизнь была не для меня!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я лежал на топчане. Лунный свет временно заглядывал в окна, поэтому в этот раз я видел избу в силуэтах.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мысль о свободе не покидала меня. Я очень тихо, чтобы не разбудить родителей, спавших на печи, встал с топчана, зажёг свечу и стал готовиться к бегству.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Достал 2 больших мешка из козьего меха, я стал аккуратно упаковывать всё самое необходимое. Я взял с собой хлеб, соль, мясо, яйца, молоко, картошку, зимний тулуп, валенки, свою крестьянскую рубаху, балалайку, листья бумаги, чернильницу и гусиное перо.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Самое главное, что я взял, это деньги, которые отец получил за продажу кожаного тулупа на деревенской ярмарке. Было всего 80 рублей, я эти 80 рублей себе забрал. Ничего, Бог милостив, смилуется. Даст Бог им денег. Продадут что-нибудь опять, какие-то 50 рублей получат.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Заполнив доверху 2 мешка, я тихонько переоделся в повседневную крестьянскую рубаху и сел написать записку родителям, чтобы не беспокоились:

"Драгие мои батюшка да матушка,

; ; ; ; ; ; ; Не печалуйтесь, пожалуйста, обо мне грешнем! Я бегу на Дон, там живут казаки, у которых вольная жизнь. Со мной всё будет по божески. С мной мой верный покровитель Иисус Христос. Передайте, пожалуйста, всем, что я утоп в реке Нищенке. Не пытайтесь меня сыскивать! Я далеко, но со мной Бог! Молитесь за мя грешного!

; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Ваше любимое дитя,

; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Иван Саввин".

; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я думал, что пусть лучше все знают, что я утонул в реке, чем все в округе знают, что я взаправду убежал на Дон. А то ещё Фёдору Васильевичу расскажут, он за мной служилых людей© пошлёт. А мне очень не хотелось возвращаться в то место, где очень много труда, нагрузки и практически нет отдыха, да и где постоянно издеваются над тобой хозяева.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я оставил записку на столе, чернильницу и перо бросил в мешок. Потом встал, перекинул через плечи 2 мешка (каждый через одно плечо).
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я стал готовиться к своему походу. Уже потянулся за горящей свечой, стоящей на подсвечнике, которая мне нужна была для освещения пути, потому что на улице было ещё очень темно, хоть глаз выколи, как раздался оглушительный храп моего отца.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я очень испугался, потому что я боялся, что кто-нибудь может услышать этот храп и прибежит. Пришлось ждать минут 10-15. Когда старик наконец перевернулся на другой бок, я потихоньку взял свечу, прочёл молитву в дальний путь и очень тихо, как мышь, вышел в сени.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Выйдя с участка, я пошёл через деревню. На небе виднелась жёлтая полоса грядущего рассвета, месяц был почти совсем над горизонтом. Небо было мутно-серое.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я шёл и шёл, нагруженный двумя тяжёлыми мешками на плечах и очень бережно держа в руках свечу на подсвечнике. Временами я поглядывал на тёмные избы других крестьян, которым скоро надо будет вставать, гнать скотину на поле, работать на лугах. Скоро уже должен был пропеть первый петух. А меня до петухов уже не должно было здесь быть.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я шёл и шёл. Попался мне по дороге и ненавистный дом Фёдора Васильевича, возле ворот которого сторож опять сидел и спал мирным сном, как и несколько недель назад. Чтобы его не разбудить его, я очень тихо и осторожно прошёл мимо него. Также я прошёл и мимо дома приказчика Емельяна Силантьевича, только остановившись около ворот и сказал в воздух:
-Прощай, любимая Марья Емельяновна, нежная любовь моя! - прошептал я сквозь слёзы. - Ты самый блаженный человек на земле! Прощай и храни тебя Бог!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; С этими словами я ушёл прочь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне снова не захотелось бежать на Дон, любовь к Марье не отпускала. Всё-таки очень любим друг друга и бросать невесту - самое последнее. Но я тут же отогнал прочь от себя эти мысли и пошёл дальше.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я уже спускался по крутому бугорку очень аккуратно, чтобы не выронить свои вещи.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Так я дошёл до реки. Около берега реки плавал длинный и широкий деревянный плот, стянутый тугими верёвками и привязанный к колышку.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я бросил на одну половину плота первый мешок, после чего бросил на вторую половину второй мешок, оставив между мешками небольшой промежуток.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Дальше я нагнулся и поставил подсвечник со свечкой на край плота.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Потом я отвязал плот от колышка и быстро-быстро сел в него, взяв вёсла, валявшиеся рядом с колышком. Я поставил свечу между мешками, сам сел напротив и стал грести вёслами, отчаливая от берега.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Так я выплыл на течение Нищенки. Дальше я уже грёб вёслами по воде, уплывая всё дальше от родной деревни. Я был уверен, что я плыву туда, куда мне надо, потому что Нищенка впадает в реку Москву, Москва - в Волгу, а Волга - в Дон, как батюшка мой говорил. А по притоку Нищенки только одна дорога - в Москву-реку. И так прямо и прямо.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Где-то вдалеке в родном Перове пропел первый петух.
-Ну, - думаю - Счас проснутся крестьяне и пойдут работать. Счас и батя мой встанет, увидет записку и расплачется.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне сейчас стало очень жалко моих родителей и хотелось вернуться. Но я уже был далеко.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Деревня Перово оставалась далеко позади. Мимо меня были какие-то леса, другие деревушки, деревянные дома в них: купеческие, крестьянские, помещичьи и т.п.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Путешествовал я очень долго, наверное, около трёх месяцев. Мне встречались очень много людей: другие крестьяне, ремесленники, купцы, торговцы, помещики. Некоторые мне помогали, некоторые - досаждали. Из досаждающих были помещики, купцы, а из помогающих - крестьяне и работники. Но были в основном хорошие люди.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне каждый день попадалось много деревушек, поэтому я ночевал в домах других крестьян. За все 3 месяца я съел все продукты, которые взял с собой.
; ; ; ; ; ; ; ; Как я и думал, я приплыл из Нищенки в Москву, из Москвы - на Волгу, а из Волги - на Дон. Там показалась мне деревушка.

Глава 4.; ; ; ; ; ; Казаки.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Высадившись около деревушки, я забрал свои вещи и пошёл по берегу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Был ясный сентябрьский день, ветерок чуть дул мне в спину.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я вошёл в деревушку. У входа было написано: "Донская казачья станица Зимовейская-на-Дону".
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я был рад, я был бесконечно рад. Наконец-то никакого крепостного гнёта, никаких повинностей, ничего не делать, живи вольной жизнью!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Вошедши в деревню, я увидел двух людей в синих кафтанах и высоких чёрных шапках. Они дрались на саблях.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Ко мне подошёл низенький старенький казачок, хромая на левую ногу. Я вежливо обратился к нему:
-Здравия желаю, батюшка! А вы казак?
-Здрав, добрый молодец! - добрым стариковским голосом ответил он. - Да, мы все здесь казаки. А ты кто таков будешь?
-А я беглый крестьянин. Я из подмосковного села Перово убежал. Опостылело, знаете ли, всё это издевательство. У нас был не барин, а зверь просто кой-то! Мучил нас, подвергал нас непосильному труду, бил постоянно. Вот я и сбёг. - с увлечением рассказал я старому казаку.
-Да, понимаю! - горестно сказал старик. - Живи у нас, у нас житьё вольно! Мы тя не бросим!
-Спасибо, батюшка! - поблагодарил я казака. Он отнёсся ко мне с такой теплотой, что я прям удержаться от слёз не смог. Мне было больно глядеть на его кривоватую левую ногу. Я очень сочувствовал этому немолодому уже человеку.
-А где барин ваш? - спросил я.
-Хехе, барин! - рассмеялся старик. - У нас нет барина. Это у вас в зависимых деревнях барины есть. А у нас тут наш главный - это атаман. Иди вдаль станицы, там стоит его хата.
-А что такое хата? - спросил я у старого казака.
-Ох, крестьянский народ, кроме своих повинностей ничего не знаете! - укоризненно покачал головой казак и мотнул головой вокруг. - Хата - это наше жилище.
-А, ясно! - сказал я. - Спасибо, батюшка!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; С этими словами я ушёл прочь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я совершенно не знал казачьей жизни, я думал, что это такая же деревня, как и Перово, только люди живут вольно. Но это было не так. Мне ещё предстояло многое узнать.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я шёл по казачьему селу. Оно практически ничем не отличалось от деревни Перово. Но и различия были.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я оглядывал хаты. Они очень отличались от наших крестьянских изб. Если наши избушки были очень низенькими, убогими и из тоненьких брёвен, без кирпичной трубы и крытые соломкой, с маленькими окошками, то здесь домики были из крепкого и прочного дерева с широкими окнами, с кирпичной печной трубой и крыльцо широкое, а не узенькое, как у нас. И заборчик не тоненькая загородка из каких-то "прутьев и хвороста", а из дубовых колышков и столбиков. Окошки были вкть пошире, но не такие, как у Фёдора Васильевича.
; ; ; ; ; ; ; ; ; В общем, домики были лучше, чем крестьянские избы, но хуже, чем дом моего бывшего хозяина.
; ; ; ; ; ; ; ; ; На меня оглядывались другие казаки. Смотрели они как-то недоумённо, словно на тронутого умом. Но я не обращал внимания, потому что я всё понимал. Я был здесь чужак, мне надо было ещё тут освоиться, влиться в войско казачества донского.
; ; ; ; ; ; ; ; ; По пути повстревалась мне одна молодая казачка лет 18-19 с длинным пучком бурых волос, убранных под сеточку. Одета она была в тёмненький кубелёк, а на плечах развевалась на ветру маленькая беленькая косыночка.
; ; ; ; ; ; ; ; ; У меня сердце так и заколотилось при виде её. Я опять стоял зачарованный её красотой. Уж очень она была красивая, глаза её так и сияли драгоценным светом, свет глаз этой казачки так и пленил меня, как когда-то прекрасное лицо Марьи Гавриловой.
-Эй парень, ты чего застыл? - спросил меня чей-то нежный голос.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я был просто ослеплён её глазами. Но услышав голос, я вышел из оцепенения:
-Прости, пожалуйста, красна девица. - промямлил я, что первое на ум пришло. - А ты не могешь провесть мя к вашему атаману?
-Счас, ишли за мной. - сказала девица и повела меня далее.
; ; ; ; ; ; ; ; Она пошла впереди, а я пошёл за ней.
-Я очень хорошо знаю нашего атамана. - говорила казачка.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Проведя меня через несколько домов, она позвала кого-то: "Стенька, подойдить" и убежала. Когда она убежала, я успел заметить печальный взгляд на её лице, и мне стало жаль деву.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Ко мне из ворот вышел высокий русоволосый полноватый мужик. Я посмотрел на него повнимательнее и вспомнил что-то знакомое. Потом припомнил и вспомнил, что это тот самый мужик, которого я видел когда-то во сне. Он Марью Гаврилову убил, а я с ним дрался. Это явно о чём-то говорит.
-Здрав, добр казак! - басом проговорил он. - Чё пожаловал к мне?
-Опостылел, атаман, барский гнёт. Вот думаю, бегАть надобно! Вот сбёг к вольной жисти! - рассказал я.
; ; ; ; ; ; ; ; Атаман немного подумал и сказал:
-Ладно, Бог с тобой, живи вместе с нами! - громко огласил атаман. - Научим тя вольной жизни. - И рассмеялся. - Как звать тя?
-Иван Фомич Саввин. - представился я.
-Да, - протянул атаман. - Ванька, значит. Иди, провожу тебя в одну хату. Кстати, мя звать Степан Тимофеевич Разин, но братцы мя зовут Стенька. Ты тоже могешь мя звать Стенька.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В этом человеке я увидел что-то вольное, какую-то силу богатырскую в нём увидел. Я счёл его народным богатырём. Во мне пробудилось какое-то чувство симпатии к нему, он был символом самой свободы, самого олицетворения освобождения от крепостного гнёта. Вот по нему сразу видно - настоящий мужик! Русский мужик!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Он завёл меня за угол и вошёл за какую-то загородку. Я пошёл за ним.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Загородка эта была из толстеньких прутьев ивы, на ней вились какие-то тоненькие зелёные веточки цветов. За загородкой была видна крытая дубовыми досками крыша дома. На крыше стояла кирпичная труба.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Войдя на эту территорию, я увидел очень широкий двор. Там росло множество разноцветных цветов. Неподалёку стоял небольшой огород. На лужайке паслись куры и гуси. Под хатой стояла небольшая скамейка. А сама хата была из толстых брёвен, крыльцо было широкое и дубовое, дверь такая же. Широкие створчатые окна так и блистали на солнце.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Чуть погодя к нам пришла сама хозяйка. Это была та казачка, которую я встретил по пути к атаману.
-Ксенька, пущай этот добрый молодец у тебя живёть! - басом проговорил атаман и ушёл.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Казачка смотрела на меня красивыми печальными глазами. Я поднял на неё глаза, полные жалости и утомления. Постов так с минуту, она повела меня в хату.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Хата у неё была не большая, но и не маленькая. Посередине, как и у меня в крестьянской избе, стоял деревянный стол и 4 стула, в правой части комнаты располагалась двухместная кровать. Слева была печь, такая же как и у Фёдора Васильевича. Напротив стоял комод, а рядом шкаф для посуды. Сверху располагалась полочка для икон, на которой стояли 5 и 6 иконок. На противоположной стене была ещё одна дверь, очевидно, комнатка самой казачки.
-Проходи, раздевайся, задобен молодец! - звонким голосом произнесла девица.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я разделся, положил вещи на лавку, постелил себе на другой лавке и лёг спать. Я мгновенно заснул, так как был очень утомлён походом.

Глава 4.; ; ; ; ; Восстание.
; ; ; ; ; ; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; Вот так я и стал жить с казаками. Я постепенно обжился, привык к станице Зимовейской, подружился со многими казаками.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Через несколько недель после меня приплыли мои друзья по деревне Перово: Кондрат и Тарас Воронежские. Я был бесконечно рад их приезду. Я познакомил их со Степаном Разиным, и они тоже стали казаками.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Но жизнь казаков очень отличалась от жизни крепостных крестьян. Это действительно был вольный народ. Целыми днями мы только и делали, что рыбачили, охотились на диких зверей и сражались понарошку на шашках - широких казачьих саблях с малым погибом и с гладкою и голою рукоятью.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Иногда, но это бывало совсем редко, донские казаки могли забраться в местную деревушку и ограбить её. Я тоже во всём в этом участвовал. Но мне очень не нравилось воровать, потому что воровство - это большой грех. И я после того дня, как ограбил местную деревушку, ночами стоял на коленях перед иконами и замаливал свой грех.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Сам атаман ко мне относился очень благосклонно, во всём хвалил меня и даже, наверное, любил. Я быстро научился у него держать в руках казачью шашку и сражаться на ней.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Иногда атаман со мной заводил разговоры о жизни, и мне очень приятно было с ним общаться. Я узнал, что Ксения Михайловна Речнова, та казачка, у которой я жил, была 2 месяца любовницей самого атамана, но они поссорились из-за того, что однажды Разин очень сильно напился и избил её до полусмерти. После этого наутро она ушла от него и больше ничего с ним.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Степан Разин был очень сильным и добрым человеком, закалённым в боях. Он на самом деле много воевал и был человеком очень храбрым. Но он был вольный и ни от кого не зависящий. Он ненавидел нашего царя, его политику, законы и приближённых после того, как кто-то из его приближённых по имени Юрий Алексеевич Долгоруков убил старшего брата Степана Ивана Разина. В нём возникло желание отомстить царю и сделать это так сильно, чтобы грохот стоял по всему царству Русскому.
-Я не собираюсь свергать царя Алексея Михалыча! - сказал мне как-то раз Разин. - Но я сделаю так, чтобы они все подчинялись только мне! Все подлецы, изменники, иуды! Предали царя, а мы этих изменников выметем, свою политику установим! Будет волен народ, а не закрепощён! Эх, Ванька, будем мы с тобой за свободу бороться!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Ксения Речнова, бывшая любовница Разина, прониклась нежными чувствами ко мне. Мы познакомились дня через 3 после моего прибытия на Дон. Была она, как и Марья Гаврилова, девушка добрая, нежная и отзывчивая, отличалась только от Марьи тем, что она была крайне разговорчива. А так всё тоже самое, что и у неё: красота и доброта.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я в свою очередь очень полюбил Ксению, но она мне напоминала Марью Гаврилову, и меня стало тянуть к моей бывшей возлюбленной. Но я тут же отгонял от себя эти мысли и чувствовал полную радость и расслабление души.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я, видя нежную ласку и любовь, вспоминал о такой же ласки, которая когда-то была у меня в жизни. Мне становилось тоскливо и слёзы наворачивались на глаза. Тогда Ксения ласково и одновременно строго спрашивала меня:
-Что-то ты, Иванушка, пригорюнился? Али кая другая те подвернулась?
-Да нет, Ксенюшка! - отвечал я печально. - Всё хорошо, только тоскливо мне чего-то.
-Ну ты не печалуйся, свет мой ясный! - гладила меня по плечу Ксения. - У тя в животе ещё будет светлое время.
; ; ; ; ; ; ; ; У меня от таких слов тут же выходили все плохие мысли, я полностью придавался ласке Ксении Речновой.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Постепенно у меня это прошло, я забыл Марью Гаврилову и искреннее привязался к Ксении, что была для меня лучше той молчаливой скромницы.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Разин готовился к крупнейшему восстанию против царя и его политики. Однажды он собрал нас поздно ночью в своей хате.
; ; ; ; ; ; ; ; ; В тот же день я поссорился ни с того ни с сего с Ксенией. Она хотела обвенчаться со мной раньше времени, но я наотрез отказался, потому что я хочу помочь Степану Разину.
-Иванушка, друг мой сердечный! - взмолилась она. - Не оставляй меня грешную рабу Божию Ксению! Я хотю быть с тобой, я больше Бога люблю тя. Ты весь мой живот. Ванюшенька, пожалуйста, ради Бога.
; ; ; ; ; ; ; ; Я не знал, что ответить в такой ситуации. Я очень любил Ксению, но я не мог отказать Разину. Я был его любимым казаком и во всём слушался его.
-Ксенюшка, любавушка моя! - говорил я, не зная, что ответить в таком случае. - Я тоже люблю тя больше жизни, как Ангела-хранителя люблю тя. Но я не могу, я должон Стеньке подсобить. Он войну зачинать собрался, я пойду в войско казачества донского.
-А как же я, Ваня? - плакала Ксения, бледная и трепещущая. - Я же никуда тя не отпущу! Я буду с тобой, хучь на край света за тобой пойду. Ванечка!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне было на самом деле очень жаль девицу. Я же так полюбил её, приглянулась она мне своей неземной красотой. Такая была она добрая, нежная, красивая, что я просто не мог её бросить, это было нельзя!
-Ксенька, но не могу я! - говорил я с досадой. - После того, как я Стеньке подсоблю! А потом обвенчаемся, такую свадебку затянем, что вся Москва услыхит. Давай.
-Ванька! - тоже досадно и печально говорила Ксения.
-Ксенька, да потом! - я был в состоянии гнева и злобы, сам не зная, как это на меня нахлынуло. - Живи покамест одна.
; ; ; ; ; ; ; ; И быстро вышел, сам не осознав этого.

; ; ; ; ; ; ; К хате Разина я подошёл, когда солнце пошло на закат. Там уже стояли все казаки, даже хромоногий старичок, которого я встретил в первый день моего прибытия.
; ; ; ; ; ; ; Я встал рядом с Кондратом и Тарасом. Я с трудом увидел Разина за их здоровыми спинами.
; ; ; ; ; ; ; Атаман стоял, повернувшись к нам лицом. Он поднимал вверх длинную саблю, показывая свою богатырскую силу. На столе, перед которым он стоял, лежал огромный лист бумаги, на котором было что-то начерчено.
-Подойдите все ко мне! - громко скомандовал он. - И посмотрите сюды.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы подошли к листу. Там был начерчен какой-то график. Похоже, это был график нашего похода против царя.
-Глядайте, братцы! - говорил Разин, показывая саблей на какие-то линии на графике. - Завтрева зачинаем поход! Пойдём вот здесь, далее здесь...
; ; ; ; ; ; ; ; Он рассказывал нам о направлении завтрашнего похода, пока;зывая его на карте. ;Мы должны были выплыть ;из Дона на Волгу для привлечения на свою сторону поволжских казаков, потом привлечь на свою сторону других, кто противится царской воле, осадить крупнейшие русские города и захватить власть в Москве.
-Пущай приходят ко мне в войско все, кто царю не подчиняется. - громко пробасил Разин. - Я всем прелестные грамоты разослал. Пущай приходят.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Ушли мы от атамана поздно ночью. Я вошёл в свою хату, не глядя ни на Ксению, ни на что вокруг, стал собирать вещи.
-Иван, а как же наше венчание? - жалобно и как-то грозно спрашивала меня Ксения. - Брось ты к чёрту этого Разина и его прихоти. Давай обвенчаемся, Ваня! Я люблю тя.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне сейчас было не до чего. Я просто собирал вещи.
-Ксень, давай потом. Я тоже тя люблю, но попозже обвенчаемся. - быстро бросил я.
-Ну и ради Бога! - разозлилась Ксения. - Нужон ты мне, как бес сатане верховному! Я другого се найду!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Вот тут-то я понял, что очень обидел свою подругу. Я тут же позабыл обо всём, кроме неё. Я очень сожалел об этом.
-Кс... - было произнёс я, но Ксения тут же вышла.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я не спал практически всю ночь. У меня не выходила из головы Ксения Речнова. Я думал только о ней. Я на самом деле не хотел идти в войско казачества донского и не хотел быть сподвижником Разина, я не хотел идти против своего же царя. Я хотел обвенчаться с Ксенией и жить в любви и согласии, но я не хотел в то же время возвращаться в деревню Перово и терпеть издевательства от Фёдора Васильевича. Но я очень привязался к Степану Разину, он был для меня символом свободы и освобождения от тяжёлого труда, поэтому я поддерживал все интересы своего атамана.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я тем более очень обидел Ксению. Теперь надо помириться с ней, но как тут помириться, когда завтра поход на Волгу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы встали в 7 часов утра, через полчаса собрались у Дона. У берега стояли несколько суден.
-На корабли шагом марш! - скомандовал Разин.
; ; ; ; ; ; ; ; Все забрались на судна, я забрался вместе с Кондратом и Тарасом.
-Погодите, родимые! - раздался чей-то громкий жалобный голос.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Это Ксения бежала к берегу.
-Речнова, что те здесь надобно? - зло сверкая глазами, спросил Разин.
-Не твоего ума дело! - гневно рявкнула она. - Я хотю с вами плыть! Мне тоже ненавистен русский царь, я тоже ему дам!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Вот такой злой я Ксению Речнову ещё не видел. Мы вчера поссорились, она что, решила мне отомстить за размолвку отомстить.
-Нечего бабам туть делать! - грозно прорычал Разин. - Иди лучше трапезу варгань, безсоромница!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; У меня внутри всё тут же закипело, мне хотелось схватить Разина и бросить за борт судна. Оскорблять такую девицу, да как так можно?! Но после вчерашней ссоры я не в силах был подойти к Ксении.
-Стенька, тя не спрашивають! - тоже заревела Речнова. - Я поеду с вами, хучь заколите на мясо своими шашками!
; ; ; ; ; ;; ; ; ; ; Я хвалил Ксению за такое мужество, потому что не каждая дева буйного 17-ого века не могла отважиться на такой отчаянный шаг.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Разин нахмурился, долго думал, наконец сказал:
-Ох, Ксенька, и упрямая же ты коза! Ладно, Бог с тобой, залезай на борт.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Он бросил вниз лесенку, и Ксения влезла на борт. На борту находился сам атаман, я, Кондрат с Тарасом, ещё несколько казаков и гребцы. Ксения взобралась и, не глядя на меня, встала рядом со мной.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я не знал, что говорить. Какая-то волна нахлынула на меня, то ли страха, то ли непонимания, я не осознал. Я думал, что лучше промолчать.
-Отдать швартовы! Полный вперёд! - громко скомандовал Степан Разин и, когда верёвки были сброшены, гребцы поплыли.;
; ; ; ; ; ; ; ; ; Когда все судна отошли от станицы, все казаки на суднах запели народную песню:

Ой, то не вечер, то не вечер.
Ой мне малым малом спалось.
Мне малым мало спалось,
Ой да во сне привиделось…

Мне во сне привиделось,
Будто конь мой вороной
Разыгрался, расплясался,
Ой да разрезвился подо мной.

Ой, налетели ветры злые.
Да с восточной стороны
Да сорвали тёмну шапку
Ой да с моей буйной головы.

А есаул догадлив был,
Он сумел сон мой разгадать.
Ой, пропадёт, он говорил,
Твоя буйна голова.

Ой, то не вечер, то не вечер…
Ой, мне малым мало спалось,
Мне малым мало спалось,
Ой, да во сне привиделось.
; ; ; ; ; ; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я не буду описывать сами наши походы, где мы плавали и что завоёвывали, поскольку это всё вы найдёте в исторических произведениях, а у нас семейные записки. Скажу вкратце только, что мы плыли в течение двух недель и на Волге высадились, и Разин передал какие-то бумажки есаулу, очевидно с призывом казаков на свою сторону. Через несколько дней волжские казаки присоединились к нам, и мы уплыли. Также мы и ходили на Яик и собрали яицких казаков.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В середине мая 1670-ого года мы осадили Царицын. Была очень жестокая битва казаков и представителей местных властей. Многих жителей Степан Разин взял в плен или убил.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Через полгода мы пошли на Астрахань. В нашем отряде было уже казаков видимо-невидимо. Осада Астрахани была не такой жестокой, как царицынская осада.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы ещё долго так ходили. Потом снова на Волгу, но вот вздумалось Разину осадить Кремль. Я тогда очень испугался, за царя-батюшку, за весь русский народ, за Русскую православную церковь, за всю землю русскую! Я тогда всем сердцем ненавидел Степана Тимофеевича Разина и подчинялся ему только из-за доброты душевной.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы путешествовали уже около года. После волжского похода, мы поплыли по реке Москве в столицу царства Русского.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Вот этот эпизод я опишу подробно.
-Эхе-хе! - злобно рассмеялся Разин, разглядывая в зрительную трубу речную даль. - Счас скоро получит царь-батюшка по заслугам! Мы атмстим гаду за такую трудную тяготу! Я покажу, как утруднять© нас!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Разин, наверное, хорошо разбирался в природе русской земли, потому что он смотрел в трубу очень внимательно, как настоящий мореплаватель Афанасий Никитин, про которого мне батюшка рассказывал.
-Через 15 вёрст останавливаемся! - крикнул атаман гребцам. Те согласно кивнули головами.
; ; ; ; ; ; ; ; ; С Ксенией я так и не помирился. Мы до сих пор, даже если находились вместе, не смотрели друг на друга. Но я всё время, пока мы плавали и ходили на города, я каждый день сожалел об своём греховном поступке, но пока не решался на примирение.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Плыли мы до ночи, там заночевали в глухой деревушке. Я ночевал в доме одного крестьянина. Оглядев эту бедную избушку, печку, на которой я спал, я неожиданно вспомнил свою хиленькую избушку, старинную русскую печь, свой топчанчик, на котором я всегда спал. Мне вспомнился мой старый отец Фома Саввин с доброю старушкой-матушкой. Мне стало так тоскливо без них, что их нет рядом, даже слёзы на глазах проступили. Я уже жалел, что убежал на Дон к Разину, что помогал ему поддерживать какое-то дурацкое восстание. Я по крови крепостной крестьянин и должен быть им. Но ничего не поделаешь! Раз уж начал дело, то его необходимо до конца довести. Только что потом за это будет, я и не представлял. Ведь за то, что учинил Разин, смертная казнь полагается. И всех его сподвижников тоже казнят. Значит, и меня тоже! А я очень не хотел умирать таким молодым. Ведь мне же только 21 год был. Ведь на этом же наш род закончится, род Саввиных прервётся! А я хочу, чтобы он существовал во веки веков. А для этого надо помириться с Ксенией и обвенчаться с ней. Может, Господь даст нам детей!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я плакал полночи, понимая со скорбью всё содеянное. Вот что хочу сказать своим потомкам: есть закон, ему надо подчиняться и не в коем случае его не нарушать! И тем более не надо поднимать бунт на главу своего государства или на того человека, который создал данный закон, из-за того, что тебе не нравится этот закон. Нужно жить по этому закону и соблюдать его. А если он тебе не нравится, возмущаться про себя, а не на людях!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Поспав всего 2 часа за ночь, я тяжело встал. Часов в 10 мы снова отправились в плавание.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Плыли мы несколько часов, солнце ярко светило на синем небе.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Вчера вечером я и Ксения рано ушли спать в избу к старому крестьянину. А наши гребцы закатили пир с казаками и очень сильно опохмелились, поэтому сегодня они очень вяло руководили вёслами.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Неожиданно подул ветер, наше судно закачало. Некоторые гребцы свалились за борт, некоторые выронили вёсла в воду.
-ЧТО ТВОРИТСЯ?! - заревел Разин на гребцов. - ПОЧЕМУ ВЫ СВАЛИВАЕТЕСЬ И РОНЯТЕ ВЁСЛА?! ГРЕБИТЕ С БОГОМ!!!
-Да мы сами не понимаем, что творится, Степан Тимофеич! - стали оправдываться гребцы. - Ветрило подул такой сильный, что Господи помоги...
-ВРЁ-ОТЕ, СОБАКИ!!! - разревелся атаман. - КУТИТЬ ВЧЕРА НАДО БЫЛО МЕНЬШЕ, СВОЛОЧИ!!!
-Степан Тимофеич, - не на шутку испугались бедные гребцы. - Ты; сам нас вчерась на пир звал. Мы не удержались и накутились до поросячьего визгу!
-АХ, ПСЫ ТРУХЛЯВЫЕ, ЖАБЫ ПУЧЕГЛАЗЫЕ!!! - разозлился Степан. - Я, ВАШ АТАМАН ДА ЕЩЁ И ВИНОВАТ ВО ВСЁМ!!! УБЬЮ...
; ; ; ; ; ; ; ; ; Он подбежал к гребцам, сидящим справа и столкнул одного в воду. Потом злобно плюнул в воду.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Судно всё качалось, я держался за мачту, ненавидя Степана Разина. Этот человек ничем не отличался от моего бывшего хозяина. Точно такой же: говорит всем ласковые и хвалебные слова, но за малейшую провинность жестоко издевается над этими людьми. Глядя на гребцов, которые прижались к стенкам судна. Я из-за своей жалости терпел его.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Из-за качания наше судно перевернуло куда-то в другую сторону, не в ту, в какую мы плыли. Теперь ветер сам гнал наши судна по течению совсем в другую сторону.
-Куды мы плывём? - гневно спросил Разин. - Эй, окаянные! - крикнул он гребцам. - Гребите-ка назад!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Бедные гребцы старались изо всех сил, лица их стали красными, потными, руки их тряслись и немели. Как бы они не гребли назад, течение всё равно уносило нас прямо.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Судно качалось из стороны в сторону. Казаки и гребцы сваливались за борт. Я еле-еле держался за мачту, но, к счастью, подбежали мои товарищи Кондрат с Тарасом и поддержали меня.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Ветер прекратился, теперь мы плыли в ту сторону, куда нас сбросило течением.
-Ладно, плывём в том направлении! - очень громко объявил Разин казакам на всех суднах.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Гребцы послушались и начали плыть прямо по течению. Река постепенно сужалась.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я увидел какие-то знакомые места и вспомнил, что я их где-то видел.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Порывшись в памяти, я узнал эти деревушки, леса, которые мелькали мимо меня. Я их видел тогда, когда уплывал из родной деревни Перово.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Тут я и обрадовался! Господи, неужели я, Иван Фомич Саввин, плыву домой. Господи, наконец-то это случилось! Сейчас час увижу я родимых батюшку с матушкой! Живы ли они, здоровы, это меня очень беспокоило! Я очень надеюсь, что не до смерти их замучил проклятый изверг Фёдор Васильевич.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы подплывали всё ближе и ближе, река Нищенка становилась всё меньше и меньше. Радость не покидала меня.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Радовался не только я один, мои товарищи Кондрат и Тарас тоже были преисполнены радости увидеться с матушкой.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Ксения как-то приутихла. Она сидела в уголке палубы и что-то вязала. Я снова боялся к ней подойти.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Наконец показались родные места, и Разин приказал остановиться:
-Стоп! Остановите здесь! Туть тот человек живёт, кой Саввина да братьев Воронежских унижал. Счас мы ему дадим...

Глава 6.; ; ; Осада деревни.
; ; ; ; ; ; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; Суда остановились.
-Спущайсь! - громко скомандовал Разин и, бросив верёвочную лестницу вниз, спустился.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Следующий спускался я. С большим испугом и сожалением, весь потный, я спускался.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Когда я стоял на земле рядом с Разиным, спустился младший брат Разина Фрол. Это был низенький, толстенький мужчина с чёрными кудрявыми волосами и такого же цвета пышными усами. Несмотря на свой нелепый вид, он был такой же закалённый в боях, как и его брат. Он принял активное участие в крестьянском восстании против царя и был ближайшим сподвижником Степана в этом деле. Но ко мне он, в отличие от своего старшего брата, относился с язвительной насмешкой и высмеивал меня.
; ; ; ; ; ; ; ; Когда все казаки спустились и вооружились шашками, Степан Разин сказал:
-Эй, братва! Шагом марш в барскую усадьбу!
; ; ; ; ; ; ; ; Потом братья Разины пошли впереди, о чём-то толкуя между собой. Я, снова между Ксенией и Кондратом с Тарасом, пошёл.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Меня брала дрожь за сердце. Я видел крестьянские избы, совсем потрескавшиеся и наполовину развалившиеся. Видимо, совсем Фёдор Васильевич не заботится о процветании своего хозяйства. Да что тут говорить! Он и раньше-то не заботился.
; ; ; ; ; ; ; ; ; На поле я увидел крепостных, пахающих на быках. Они увидели нас вдали и сказали:
-Ой, чё-то там за войска идуть? Но точно кои-то не наши, не царские! Не к добру это, поди враждебные войска. Надо бы барину поведать!;
; ; ; ; ; ; ; ; ; Часть крестьян убежала в деревню. А я поглубже спрятался за казаками.
-Боишься, Ванька? - неожиданно спросил у меня мой друг Кондрат.
-Да, есть немного. - не раздумывая, ответил я.
-Но ничего, хучь родная ;деревня! - одобрительно; ;подхватил Тарас. ;- Счас с родителями своими увидемся. ; ;
-Спасибо вам, драгие товарищи. - даже прослезился я. Мне было так трогательно от таких слов моих давних друзей.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы подходили к дому Фёдора Васильевича. Я издалека увидел высокий терем.
-Счас дадим гаду по заслугам! - прорычал Степан Разин.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я вспомнил родную деревню, злого помещика, его усадьбу, надменного приказчика, своенравного крестьянского надсмотрщика, который очень любил Фёдора Васильевича и во всём ему подчинялся.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы подходили к дому хозяев. Там было тихо, сторож стоял, опустив вниз голову, видно, задремал.
-На месте стой! - скомандовал Разин-старший. - Страж стоить! Счас я его, чтоб не мешал, окаянный!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Степан достал шашку и ударил ей сторожа по нагнутой вниз шее. Окровавленная олова упала вниз, мёртвое безглавое тело с топором в руке упало рядом.
-Слава Богу, терь пройтить могно! - пробасил Степан Разин и вошёл с Фролом.; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Дом барина ничем не изменился за год. Тот же крытый деревянный забор, тот же широкий двор, только теперь богато усаженный цветами, как у Ксении Речновой возле её хаты на станице Зимовейской. Дворняга также спала на цепи.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Но на участке стояла мёртвая тишина. Все крестьяне работали на полях, дворовые, наверное, работали в доме.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Фрол Разин подошёл к спящей собаке и проткнул шашкой её голову. Голова запрокинулась набок, с её макушки текла красная кровь. Больше собака не двигалась.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Степан Разин обошёл вокруг дома и принёс нам гору камней.
-Берите камешки! - скомандовал он. - Цельтесь в окна да вышибайте их к бесам собачьим!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне совсем не хотелось делать того, что мне советовали братья Разины. Я их так ненавидел, что готов был разорвать в клочки. Хоть Фёдор Васильевич и злой, но это не значит, что надо так с ним обращаться. Я хотел уйти, но другие казаки на меня поглядывали и с лёгкостью могли рассказать атаману. Поэтому я, скрепя сердце, взял камень, ушёл к отдалённому окну и разбил его камнем, после чего сразу убежал.
; ; ; ; ; ; ; ; Все остальные казаки взяли здоровые булыжники, принесённые атаманом, встали по все стороны дома и стали разбивать окна. Стоял ужасный грохот стёкол и дикие крики.
; ; ; ; ; ; ; ; Я занял нейтралитет: никого из казаков не отгонял и не разбивал окна вместе с ними. Я был сейчас так раздасадован, что мне было всё равно на всё: на казаков, на Кондрата с Тарасом, на братьев Разиных, на Фёдора Васильевича и его семью, на тех, кто нас увидит, даже на Ксению Речнову. Внутри меня находилась какая-то неестественная пустота.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В доме начался переполох. Я слышал слуг, бегавших по дому в поисках укрытия или звавших хозяев. Но крики стояли ужасные, что казаков снаружи, что крестьян внутри.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В конце концов широкие двери распахнулиись, и на крыльцо выбежал Юрий Фёдорович Ефимов. Он за год изменился ужасно. Лицо его, всегда пьяное, заросло длинными рыжими волосами, усами и бородой, глаза были все опухшие и заплывшие от ежедневного и чрезмерного употребления водки. Он поднял два здоровенных кулака, каждый размером с две казачьи шапки, стоящие друг на друге.
-Кто такие? Чё припёрлись, душегубы проклятые?! - заревел он на всю деревню. Потом он вгляделся внимательнее и сказал:
-Сказывають, что будто бы Стенька Разин восстание супротив царя поднял? Ты ли чё ли Стенька этот?
-Так есть, только я не Стенька, а Степан Тимофеевич Разин, а это - он указал на Фрола. - Мой брат и сподвижник Фрол Тимофеевич Разин.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Юрий Фёдорович рассердился не на шутку. Его пьяные глаза налились кровью, густые рыжие брови нахмурились, зубы стиснулись. Он стал спускаться с крыльца вниз.
-АНУ ВОН С МОЕЙ ДЕРЕВНИ, ТВАРИ!!! - заревел он. - СЧАС КАК ПРЕСТАВЛЮ ВСЕХ ВОЛКОВ!!! ИДИТЕ, ВОЛЧЬЯ СТАЯ!!! Ууу...
; ; ; ; ; ; ; ; ; На крыльцо вышли Ефросинья Еремеевна и Фёдор Васильевич. Я их даже не сразу узнал. Барыня за год очень постарела, когда-то красивое молодое лицо покрылось множеством морщин, растрёпаннные волосы, когда-то чёрные как смоль, сейчас почти все поседели. У Фёдора Васильевича совсем опухло лицо от водки и ещё больше заросло бурыми волосами.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Впереди грозно выступал Фёдор Васильевич. Он, видимо, только что проснулся от вчерашнего похмелья. На нём был наспех надетый кафтан нараспашку и бурые волосы все всклочены. За ним шла Ефросинья Еремеевна, почти раздетая, прикрывшая свою ночную рубаху большим красным платком. Оба шли грозно и враждебно, как и их сын.
-Спокойно, Ф-фроссьюшка! - пьяным голосом говорил старший барин. - Счас я разберууусь!
-Куды тебе, Феденька! - ласково говорила барыня. - Иди лучше к Заре, к цыганке, с кой вчерась весь вечер танцевал да полночи в постели пролежал. А под утро пришед ко мне, на самой на заре!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Сказала она прям какими-то стишками.
-УХ, ИРОДЫ!!! Я ВАС..! - орал Юрий Фёдорович, сбегая с крыльца и схватив топор.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне ужасно хотелось подойти и разрубить шашкой своего давнего врага. Но я вспомнил, что я теперь погибший для всех; них, поэтому я не смел отодвинуться из-за угла дома, где я спрятался, наблюдая за происходящим.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Юрий летел с топором в руках прямо на братьев Разиных, стоявших впереди всех. Но неожиданно Фрол выдернул шашку и вонзил её прямо в грудь Ефимову-младшему. Подержав её несколько минут в груди у младшего барина, Фрол выдернул окровавленное острое оружие. Юрий тут же упал замертво на землю.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Внутри меня что-то торжествовало при виде смерти моего бывшего врага.
-Юрочка! Сынок мой милый, сокол мой ясный! - с рёвом побежала с крыльца Ефросинья Еремеевна, увидев труп сына. - ЮРА!
-Юрий, нееет! - Фёдор Васильевич тоже сбегал с крыльца. - Сын, наследник мой!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Один казак, стоявший рядом с Разиными, прицелился ножом в Фёдора Васильевича и бросил. Нож попал прямо в сердце Ефимова-старшего, а тот повалился на ступени крыльца и скатился вниз на траву.
-ЮРОЧКА, ФЕДЮШКА!!! - плакала навзрыд и орала барыня. - КАК ЖЕ ТАК, РОДИМЫЕ!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Она сбежала с крыльца, и Степан Разин тут же подбежал к ней и схватил за грудки.
-ПУСТИ МЕНЯ, ПУСТИ, СТЕРВА!!! - орала Ефимова. - Убийца, душегубище проклятое!!!
-А ты не душегубище?! - не менее злобно пробасил Степан. - Сама живёшь вольно, как Господь Бог, а над крестьянинами издеваешься! Что они те, холопы подневольные! Ведь в Святом писании же сказано: "Каждый человек рождается свободным!". Они такие же люди, как и ты сама. Ух, окаянная безсоромница!!! Терь будешь сама служанка!
-ДА ЧТОБ Я СТАЛА ВАШЕЙ СЛУЖАНКОЙ, ЛУЧШЕ НА ТОТ СВЕТ ОТПРАВЛЮСЬ!!! - взревела Ефросинья Еремеевна. - Ты убил моего сына, убил моего супруга да после этого я те прислуживать должна! Слуги, марш сюды! Тут басурмане!!!
-Цыц, старая ведьма!; ;- крикнул Разин. - Я те дам басурман! Быстро мои суда сошлют тя куды-нибудь в Сибирь!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Но уже выбежал из дома крестьянский надсмотрщик Лаврентий Егорович.
-Атаман Степан Тимофеевич! - закричал он, подбегая к Разину-старшему и падая ему в ноги. - Атаман Степан Тимофеевич! Смилуйся, Степан Тимофеич! Не вели казнить дурака, вели помиловать! Опостылели мне эти крестьяне, опостылела служба барская, не могу более. Возьми мя к себе в работники, а? Кем душе твоей светлейшой угодно, хучь крестьянином. Вы же вольный народ, у вас службы поменьше, чем у бар! Возьми, Степан Тимофеич!
-Тебя в работники! Хахах! - громко прокричал атаман и рассмеялся вместе с казаками. После чего сказал:
-Ладно, Господь с тобою! Как звать тя и кое у тя назначение?
-Лаврентий Егорович Медов. А назначение у мя небольшое, так за крестьянушками поглядывать.; ; ;
-Поглядывать, значит. - надменно произнёс Степан, почёсывая русую бороду. - Ладно, Бог с тобою! Будешь осуществлять надсмотр за скотиной да в хлеву ночевать. А то мало ли разбойники лесные нахлынут да украдут. Знаю я их, окаянных!
-Как вашей душе угодно, Степан Тимофеевич! - угодливо сказал надсмотрщик. - Уж лучше за коровами и да за; козами и доглядывать, чем за этими крестьянинами! Тьфу, надоело!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Такого поворота от Лаврентия Егоровича я не ожидал. Всегда чрезвычайно суровый и угодливый, подчиняющийся своим хозявам и грозно следящий за крестьянами и всегда говоривший, что Ефимовы - это его семья, он оказался предателем. С презрением в душе я глядел, как человек, которого я ненавидел всю жизнь и буквально минуту назад стал ненавидеть ещё больше, валялся в ногах противного казачьего атамана.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Тот снова принялся за Ефросинью Еремеевну, схватив её за бурые с проседью волосы.
-Слышь ты, свинья кутёжная! - прорычал он. - Счас же пойдёшь в тёмное место.
-Никуды я не пойду! - гневно сказала Ефросинья Еремеевна. - Я счас пойду в церковь поминать о упокоении сына и мужа, убитых тобою, собака!
-Знаешь, у меня тоже жена с сыном есть, но они далеко живуть. Я же не переживаю. А тут - подумаешь, муж с сыном померли, они заслужили это!
-Ты не знаешь, кое это горе! - сверлила яростным взглядом атамана Ефросинья Еремеевна.
-Ладно, ведите её вон, в чулан, ежели он в доме имеется! Найдите сами! Мне недосуг.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Ефросинью Еремеевну подхватили несколько казаков и втащили в дом. Я тогда пробежал за ними в дом, в коем я когда-то был. Тут ничего не изменилось: тот же широкий коридор, украшенный ковром с Жар-птицей и многочисленные двери, в которых спали придворные.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Барыню вели куда-то к лестнице, которая на верхнюю часть дома. Под этой лестницей находилась дверь в тёмный маленький чулан, где на полках стояли всякие деревянные бочонки с солёно-маринованными овощами и бутылки с водкой, а на полу стола длинная тоненькая лавочка.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Казаки втолкнули Ефросинью в этот чулан, связали её крепко верёвками и закрыли наглухо рот носовым платком какого-то казака.
; ; ; ; ;; ; ; ; ; ; Потом казаки пошли в барскую трапезную, в которой я когда-то был. Тут ничего не изменилось: те же бревенчатые стены, стол посередине и русская печь в левом углу.
-Так! - протянул Степан Разин. - Хороша трапезная, да и домина жить могно. Располагайтесь, братцы-казатцы.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Степан Разин развалился на высоком стуле, на котором раньше сидела Ефросинья Еремеевна.
-Ванька, изволь принесть мне докУменты своих паршивых хозяев. - неожиданно приказал он мне.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Тут я совсем растерялся. Мне было ужасно, я ничего не хотел делать, что приказываю мне Разин, я больше ничего не хотел, как уйти от него вместе с Ксенией Речновой. Я не хотел больше никакой вольной жизни, ничего не хотел. Я хотел истинного закона, а не такого, какой у казаков. Ведь как говорится в русской народной пословице: "Без трудов нет плодов". Тем более я не хотел такой жизни, как у Степана Разина, который всех, кто ему не подчинялся, убивал. Покойный Фёдор Васильевич хоть и был жестоким, но он никогда просто так не убивал. Он за провинность мог наказать палками, а не убить. А у Разина чуть провинился, сразу смерть, даже если ты свой.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я с ненавистью посмотрел в косматое лицо атамана и, скрепя сердце пошёл искать спальню своих бывших хозяев.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Выйдя из трапезной, я прошёл по длинному коридору и завернул за угол, где находилась лестница, ведущая наверх. Под лестницей был чулан, где лежала теперь Ефросинья Еремеевна.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Поднявшись по лестнице, я увидел 3 спальни. Очевидно, одна была старших Ефимовых, другая - Юрия Фёдоровича, третья - Серафимы Фёдоровны.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я подошёл к той, которая находилась слева и распахнул её. Там находилась широкая длинная кровать с пуховой периной и толстыми перьевыми подушками, напротив стоял шкаф, а на полу был тот же ковёр с Жар-птицей. Это была спальня Юрия Фёдоровича.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Потом я подошёл к той спальне, которая была справа. Распахнул её, я практически тут же закрыл её, потому что там спала Серафима Фёдоровна, и мне не хотелось тревожить такую маленькую, милую девочку.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Дальше я подошёл к последней спальне, которая была посередине. Войдя в неё, я увидел большой ковёр с Жар-птицей, на котором стояла длинная широкая кровать для двоих человек. Напротив стоял высокий дубовый шкаф, рядом стоял деревянный стол.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я тихо, как мышь, чтобы не разбудить прекрасную девчушку Серафиму Фёдоровну, прошёл в широкую спальню и, подбежав к шкафу, стал рыться в нём. В шкафу лежало много важных документов и книг бар Ефимовых. Тут же лежали документы отца, матери и сына Ефимовых. Я взял 3 паспорта и документы на землю в деревне Перово и закрыл шкаф. Потом очень тихо спустился вниз и протянул документы Степану Разину.
-Так! - равнодушно сказал атаман. - Были баре да нет бар! Тьфу! - плюнул он и начал рвать бумаги. Порвав их на мелкие кусочки, он бросил их в печку.
-Хороша приправа для огонька будет. - пробасил он. - Ладно, пойду скажу крестьянушкам, что их свобода ждёт!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; С этими словами Степан Разин поднялся и вышел из трапезной на улицу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; К нам подошёл его брат Фрол Разин. Я с омерзением глядел на него.
-Стенька мне сказывал, что ты ему ведал, будто у Феодора Ефимова ещё дочь есть? Так где она? А, Ванька?
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я стоял и молчал. Я не хотел рассказывать казакам ничего про дочь Фёдора Васильевича и уже жалел, что тогда, ещё на Зимовейской станице сказал об этом старшему Разину. Я очень боялся, но думал, что лучше промолчать.
-Где?! Ааа?! - грозно допытывал меня Фрол.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Наконец я нашёл, что ответить. Пусть меня казнят, но я не выдам дочь погибшего хозяина.
-Я не знаю. - очень тихо промямлил я.
-Лжёшь, собака! - гневно прорычал Фрол и повернулся к казакам. - Обыскать дом! - приказал он им.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Несколько казаков тут же побежали обыскивать дом. Но едва они выбежали из дома, тут же прибежали с улицы дворовые слуги, вооружённые вилами, факелами, ножами и косами.
-НА УЛИЦУ, НА УЛИЦУ!!! - орал Фрол Разин, выбегая со своей саблей за дверь. - Счас же дом спалите, ироды!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Казаки вытащили шашки, сабли и ножи и побежали на улицу, крестьяне побежали за ними.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я не знал, что делать. Мне так хотелось достать свою шашку и вместе со слугами бить этих проклятых казаков. Но я очень боялся, что казаки меня убьют, и я не решался. Но я видел, что мой друг Кондрат выхватил шашку и выскочил во двор, бросив мне на ходу:
-Сражайся, Ванька! Пущай ты лучше от правды-матушки преставишься, чем сгинешь, как подонок.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я подбежал к двери, куда выбежал Кондрат и увидел, что он встал в толпу крестьян и яростно рубил шашкой казаков. Я стоял и смотрел на жестокую битву крестьян и казаков. Боясь казаков, на свой страх и риск я тоже выхватил шашку и побежал вниз бить казаков.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Там была очень жестокая битва. Я притеснился к слугам и стал рубить шашкой казаков, иногда протыкая их насквозь или снося им головы или другие части тел.
; ; ; ; ; ; ; ; ; С трудом увернулся я от шашки одного казака. Подпалив этого казака факелом, который мне бросил один из крестьян, я рубнул шашкой и едва не убил брата самого атамана. К счастью, он ничего не увидел, и поэтому я отбежал. Рядом оказался Кондрат.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Разинцы убили много крестьян, но поскольку их на дворе Фёдора Васильевича было очень много, то некоторые остались. Их окружили казаки и приказали сдавать оружие. Все факелы и другие оружия были брошены на землю.
-Отныне я ваш хозяин! Я и мой брат, кой счас вернётся. - сказал подошедший Фрол. - Ты, сатана! - грозно повернулся он к Кондрату. - Чуть не убил меня. Вот придёт Стенька, обо всём доложу!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Бедный Кондрат замер и стоял, как вкопанный. Я не знал, что делать. Да и что тут можно поделать. Мне хотелось сдаться и чтобы меня казнили братья Разины. Но мне хотелось жить, очень хотелось жить, поэтому я подставил под смертельный удар своего лучшего друга. Мне было очень тяжело, хотелось умереть. Моего лучшего друга убьют на моих глазах. Это было всё равно, что удар кулаком мне в грудь. Я готов был или растерзать братьев Разиных или умереть. Но того и другого сделать не мог. Первое в принципе не мог, а второе было очень трудно.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В это время пришёл Степан Разин с отрядом крестьян сзади. Это были в основном молодые девки и мужики, которые шли и радовались освобождению от крепостного гнёта. Я с укоризной смотрел на улыбающихся односельчан, шедших за атаманом.
-Стенька, ну наконец-то, брат родимый! - радостно бросился Фрол с объятиями к старшему брату. - Эти ироды бунт хотели поднять, а я их усмирил. Но, Степан Тимофеевич, тут вот эта сволочь - он показал на Кондрата Воронежского. - Едва не убил меня. А этот - он показал на меня. - Кажись, тоже подсоблял этому псу.
; ; ; ; ; ; ; ; Я очень испугался. Я никак не ожидал, что Фрол узнает, что я против него сейчас дрался. Но я сам не заметил, как выпалил:
-Это не я, это Кондрат Воронежский! - и сам ужаснулся от произнесённого.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Услышав это, Степан Разин ещё больше рассердился, с грозным взглядом подошёл к моему лучшему другу и сказал:
-Ах ты стерва, бес окаянный!!!
; ; ; ; ; ; ; ; Затем вытащил здоровую саблю и вонзил её в самую грудь Кондрату по самую рукоять, что даже часть острия сабли вылезла из нутра спины Кондрата.
; ; ; ; ; ; ; ; Бедный мой друг бездыханно упал на землю с кровоточащим туловищем.; ; ; ; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; Я чуть шашку себе в рот не воткнул от увиденного. Меня такой шок в жизни ещё никогда не потрясал, какой потряс при виде смерти Кондрата. Из-за себя я потерял лучшего друга, с которым дорожил дружбой всю жизнь. В это время во мне закипело всё, что находилось в моём теле, хотелось зарубить шашкой двух ненавистных братьев и всех остальных казаков. Но я этого не сделал по своей доброте душевной.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я бесконечно ругал и даже проклинал себя. Зачем сказал это! Лучше бы сам сдался Разину, и пусть он зарубил бы меня.
-СТОЙ, АТАМАН! - кричали какие-то два казака, выбегавшие из дома. Вместе с этими криками я услышал детский плач.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Два казака сбежали с крыльца, сжав своими крепкими руками худенькое дрожащее тело Серафимы Фёдоровны. Она безутешно рыдала и изредка била маленькими ручками по здоровым лицам взрослых казаков.
-Атаман! - орал один из казаков. - Вот дочь этого гада! Что делать с ней?
-Брось сюды! - скомандовал Степан Разин.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Плачущую Серафиму Фёдоровну бросили на землю. Она больно ударилась о землю.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Вот тут мне уже прямо по настоящему хотелось зарубить всех казаков. Кто же так обращается с маленькими детьми! Однако я всё стоял в стороне и плакал по моему погибшему товарищу, но, к счастью, никто этого не видел.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Серафима Фёдоровна плакала ещё горче после того, как ударилась об землю от боли. Увидев мёртвые тела отца и старшего брата, она закричала на всю деревню. Старший Разин нагнулся к ней и грозно сказал:
-Ну что, душегубова дрочь, попалась в лапы Стеньки Разина! Терь я твой хозяин, будешь служить мне верой-правдой, а ежели не будешь, отдам волкам на съедение!
-Дяденька Стенька! - жалобно пропищала Серафима Фёдоровна. - Не надо, пожалуйста, меня в рабство.
-ЦЫЦ, ОКАЯННАЯ! - проревел Степан. - ЕЖЕЛИ ТЫ СЧАС НЕ ЗАМОЛКНЕШЬ, ТО...
; ; ; ; ; ; ; ; ; Тут у меня внутри всё огнём всполыхнулось и просто сил не было, чтобы сдержаться. Все силы иссхоли, я не мог больше стоять и смотреть как разинцы убивают людей. Поэтому сам не осознав того, что сделал, я выхватил шашку и подбежал к казакам, встав между Степаном Разином и Серафимой Фёдоровной.
-ПРОЧЬ ЛАПЫ СВОИ ЗВЕРИНЫЕ ОТ ДОЧЕРИ ХОЗЯИНА!!! - заревел я на бывшего "ангела". - А ЕЖЕЛИ БЫ ТВОИХ КАЗАКОВ ВСЕХ БЫ ТАК УБИВАЛИ, ЧТОБЫ ТЫ ЧУВСТВОВАЛ, ПУГАЛО БЕСЧУВСТВЕННОЕ!!! ВОТ СЧАС КАК ВОЗЬМУ, РАЗРУБЛЮ ТЯ САМОГО ШАШКОЙ, ТОГДА...
-Ах ты гнида! - взревел Разин, поднимая свою шашку на меня. - Да ты на кого, собака, глас свой повысил! На самого казачьего АТАМАНА!!! Как ты смеешь, я ради тебя стараюсь!!! Скотина неблагодарная!!! Всех бар убиваю только ради вашей свободы! А ты этого не знаешь!!! Пошёл вон! - И чуть не разрубил меня шашкой. Я был на волосок от смерти, но я успел увернуться от здоровенной шашки бывшего атамана.
-Ещё такой грех совершишь, повешу. - сказал Степан.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Потом он поднял с земли мёртвого Кондрата и сказал:
-В трапезную его! Зарезать да зажарить на ужин! Поужинаем нынче Иудой!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; С омерзением я глядел на ненавистного атамана, уносившего моего друга в дом. За ним последовали другие казаки.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Последним с большой неохотой вошёл я. Тела отца и сына Ефимовых так и остались валяться на тех местах, где они погибли. Я поглядел на двор Фёдора Васильевича и пришёл в ужас. Он весь превратился в поле боя. По всему двору были раскинуты тела убитых крестьян и казаков, валялись казачьи шашки, косы и вилы крестьян.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Посмотрел на тела Юрия Фёдоровича и его отца и на убитого бульдога, я вошёл в терем.
; ; ; ; ; ; ; ; ; К моему шоку, тело Кондрата на самом деле зарезали, зажарили на мясо и подали нам на ужин. Все казаки, особенно братья Разины, с удовольствием ели человеческое мясо. Отказались только его брат Тарас и я. Мы поужинали с ним сушёными бобами и рано ушли спать, плача по Кондрату.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я лёг спать в комнате убитого Юрия Фёдоровича. Мне было там очень неловко спать, я полночи не мог уснуть. Ворочался полночи, меня одолевали разные думы. Я очень сожалел о том, что предал своего друга. Теперь меня Тарас вообще возненавидит. Я не знал, что будет дальше. Мне было очень тяжелоМне хотелось втайне от всех казаков забрать Ксению и уйти с ней в избу к родителям. Мне ужасно не хотелось больше быть казаком и помогать Разиным. Мне хотелось своей родной, крепостнической жизни. Тем более такого сильного гнёта больше не будет, потому что Фёдор Васильевич с Юрием Фёдоровичем уже на том свете, Ефросинья Еремеевна в чулане, но наверняка казаки её убьют. Выберут нам другого барина, может, тот будет помягче Ефимовых.; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; Завтра нам предстояло захватить дом приказчика и её семью. И... Неожиданно я вспомнил о моей бывшей; возлюбленной Марье Гавриловой, вспомнил ту ласку и любовь, которую она дала мне около года назад. Мне тут же резко захотелось вернуться к Марье, тем более что Юрий Фёдорович погиб, теперь нам ничего не мешает. Очень хотелось мне вернуться к Марье, у которой душа по мне за год иссохлась, но ведь тогда же Ксения останется одна. Мысли метались между двумя девками, у какой лучше, но мысли о Марье занимали всю мою голову. Но потом я резко вспомнил о Ксении, и мысли о Марье улетучились прочь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В эту же минуту я вскочил, будто меня укусила мошка. Я тут же стал одеваться. Одевшись, я собрал вещи и пошёл на улицу будить Ксению. Она спала на лавке во дворе.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне было страшно, ведь мы же тогда поссорились и так и не помирились. Но я хотел всего, чего угодно, лишь бы от проклятых казаков убежать.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я зажёг свечу и очень тихо вышел в коридор с толстым мешком. В коридоре было темно, хоть глаз выколи. Я слышал громкий храп казаков, спящих в трапезной на печи. Но не обращая внимания, я тихо, как мышь, пошёл к входной двери и распахнул её.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; На улице было ещё темнее. Звёзды сияли на тёмном синем небе, жёлтый месяц сиял над деревней. Ксения спала на лавке под окошком, съёжившись в три погибели от холода.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я аккуратно подошёл к ней и ласково погладил её по левому боку.
-А, кто тут? - сонным голосом спросила Ксения, проснувшись. Увидев меня, удивлённо сказала: -Иван!;
-Да, Ксенюшка, это я. - ласково говорил я. - Слухай, пойдём-ка мы к чёртовой матери от этих проклятых казаков! Опостылело мне им прислуживать да и жалею, что обидел тя. Прости ты мя, дурака грешного, я неправ был, не по-божески сделал! Прости! Хучь, завтрева же пойдём в церковь да обвенчаемся! Ты самая прекрасная девка на земле!
-Ванюшка! - залилась слезами Ксения, подбегая ко мне и прививая к себе. - Хотю, с нетерпением жду этого часа! С тобой хучь за тридевять земель пойду. Иванушка... - целовала меня Ксения. У меня внутри всё мгновенно потеплело, улетела из головы чёрной вороной Марья Гаврилова, я сейчас думал только о ней, о Ксении. Казалось, что всё на свете исчезло, остались только мы: я и Ксения. Так не хотелось, чтобы всё это заканчивалось, чтобы мы были одни. Такой был нежный и сладкий её поцелуй, что я прямо удержаться не мог.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы опомнились только минут через 10. Тогда мы очень тихо вышли с участка, чтобы нас не услышали казаки.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Потом пошли по деревне. Было тихо, темно и пусто. Жёлтый месяц освещал нам дорогу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Тёмные избы сияли при свете. Изредка в каких-то избах мелькали светлые окошки, но это было редко.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы шли и шли по тёмному селу, то спускаясь, то поднимаясь на небольшие холмики.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Наконец показалась родная избушка. Я был вне себя от радости. Сейчас я увижу старых родителей, познакомлю их с Ксенией, теперь будем жить сами по себе, безо всякого Разина, безо всякой казачьей власти. Так и будем жить, пока царские власти не разобью проклятых казаков. А потом, Бог даст, и обвенчаемся с Ксенией. Дадут нам нового барина, может, он будет получше Фёдора Васильевича и его семьи.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы вошли через калитку, и я сказал Ксении:
-Ну, Ксенька, счас с батюшкой моим познакомимся! Он у меня хороший, добрый, не обидит.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; По лицу Ксении я понял, что она не доверяет моим словам. Но я уже громко постучал в дверь.
-Кто там? - раздался хриплый голос отца. - Кого принесло в такое время?
-Батя, это я! - радостно произнёс я. - Ваня, дитя твоё.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Дверь открыл мой отец. Он был одет в серую ночную рубаху и почерневшие лапти.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Отец за год изменился ужасно. Он ещё больше постарел, лицо стало чернее, ещё больше покрылся морщинами. Борода и волосы были совсем седые, как облако. Он похудел и стал чуть пониже, вид у него был очень испуганный.
-Иван, сын! - тощие губы старика расплылись в улыбке, он подошёл ближе и обнял меня очень крепко. Слёзы опять проступили на моих глазах, от груди отца пахло плодотворным хлебом и свежей матушкой-землёй.
-Батюшка родимый! - радовался я, прижимая отца к груди.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Он отпустил меня.
-Как там на Дону, у казаков-то? Похлебал вольных щей? - укоризненно спрашивал отец.
-Ой, батюшка, - произнёс я. - Устал я. Я не хотю более быть казаком. У них там всё с Богом, но такая жисть не для меня.
-Вот, то-то! - говорил старый отец. - Грил я те, дураку, ничего божеского в вольной жисти нет! Лучше уж несть этот крепостной крест всю жисть, раз судьба у нас такова.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Сердце моё заливалось кровью от радости. Наконец-то я вернулся домой, сейчас приду, отдохну.
-Вот, батька, невесту привёз се! - радостно сказал я. - С Дона невеста, но девка хороша!
-Как с Дона? - нахмурился отец. - Ану отойдить.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я тут же отошёл. Отец увидел Ксению и сказал:
-Чё привёз сюды иноземку? Не нашей крови она, не крепостной крови! - строго сказал он. - Пущай уходит, с ней и на праг не пущу!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Такого воздействия я от своего отца не ожидал. Я не думал, что он так подействует на мою возлюбленную.
-Батя, да она добрая, от Бога она! - стал оправдываться я. - Пущай поживёть у нас хучь немного, потом обвенчаемся.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Старый отец долго думал, чесал в седом затылке, наконец сказал:
-Ладно, Бог с тобой! Пущай живёть. Но ежели ты, - он повернулся к бледной от страха Ксении. - Обидешь моего сына, иди с Богом, откудова пришла. Пойдём в дом.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Войдя в избу, я увидел, что тут тоже ничего не изменилось. Та же печка, тот же топчан, где я когда-то спал, деревянный стол посередине избы, лавка под окном. Только полы ужасно скрипели, печь чуть потемнело и, кажется, не было на ней матери.
-Мать-то твоя померла. - горестно сказал отец. - Как узнала, что ты учудил, так и слегла с хворью. Матушка Гликерия ходила к ней, да всё тщетно. Через два дни отправилась на тот свет старуха. Она тоже чуть на тот свет не отправилась, узнав о побеге двух сыновей. Ладно, счас чай поставлю.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я был ошарашен смертью матери. Ведь она была ещё не так стара. Сердце забилось с ужасною точностью, пот тёк по моему лицу. Слёзы выступили на глазах, не хотелось ничего, только плакать, бесконечно плакать. Я проклинал свой уход на Дон, братьев Разиных, проклинал всех казаков, мне ничего не хотелось.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Ксения подошла ко мне и сжала мою ослабевающую руку. В это время я почувствовал такую жалость, такую скорбь, что и словами не передать. А ведь не убеги на Дон, я не встретил бы Ксению Речнову, чья любовь была лучше, намного лучше любви Марьи Гавриловой. Мне хотелось самому пойти в бывшую усадьбу Фёдора Васильевича и изрубить ненавистных братьев Разиных и всех казаков.
-Очень, очень жаль! - сквозь слёзы прошептал я. Мне было очень грустно. И неожиданно я сказал, сам не осознав что:
-Феодор Васильевич и Юрий Феодорович преставились!
-Свят, свят еси Боже наш, Иисусе Христе... - пробормотал про себя молитву старик. - Как преставились?
-Тёмные времена, батюшка, наступили на земле русской! - начал рассказывать я, раз на то пошло. - Ты что, не слыхал, что донской казак Степан Разин восстание поднял?
-Слыхивал из деревенских сплетен. - просто сказал отец, ставя самовар.
-Так вот. Я этому Стеньке и подсоблял во всём. Он, разбойник проклятый, столько градов© взял, стольких людей на тот свет отправил! А я подсоблял ему, гаду, во всём! И теперь проклинаю ся за это. Такой грех на душе моей лежит, жить не могу. Завтрева же пойду да исповедаюсь у святого батюшки. - плача, рассказывал я.
-Ах ты егоза окаянная! - сердито сказал отец. - Ну ничего, глядай, чтоб под царскую пулю не попасться те! Ежели и ты преставишься, ежели казнить тя изволит царь-батюшка, то я этого не переживу!
-Только этот бунтарь вместе с казаками живёть терь в усадьбе нашего покойного Феодора Васильича! Ефросинью Еремеевну он, гад, в чулане запёр да запретил всякому приближаться к ней. А Серафиму Феодоровну прислугой своей сделал.
-Ах гад! Вот погоди у меня! - злобно пробурчал старик. - Ладно, надеюсь, эта дева не из тех басурман!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Ксения стояла и непонимающим взглядом смотрела на моего отца. Я понял, что ей неловко в чужой стороне, но ничего, приживётся.
-Ладно, живите, детки, у меня, покудова не разобьёт царь-батюшка этого бунтаря! - сказал спокойно уже отец и ласково обратился к Ксении:
-Ты, красна девица, живи на печке с Ваней! А я ужо как-нить проживу свои старые года на этом топчане.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я лёг спать на печке вместе с любимой Ксенией, а отец и правда расположился на моём старом топчане.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я был так счастлив, что помирился с Ксенией, был полон впечатлений, не спал. Но в тоже время я думал о том, что я совершил на протяжении года. Помогал какому-то лодырю и подлецу, сам не зная зачем. У меня был такой камень на душе, что я не знал, как от этого избавиться. Но я твёрдо решил, что завтра на утренней службе пойду к батюшке в церковь и исповедуюсь, потому что я не мог больше таскать с собой этот грех. Я был виноват перед всеми: перед Богом, перед царством Русским.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я чувствовал такую скорбь, поэтому молился всю ночь. Лишь под утро я заснул.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Встав, я увидел, что отца не было. Солнце уже вовсю сияло в избе. Ксения сидела на лавке и пряла пряжу. Я увидел, как ловко мелькает веретено в её руках, какую тонкую пряжу она прядёт, сосредоточившись только на пряже и изредка что-то напевая.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; С большой скорбью на душе и сожалением и сочувствием ко всему миру я сам не понял, как встал с печки и оделся.
-А, Ванька. - ласково сказала Ксения, отвлёкшись от работы. - Как здравие?
-Слава Богу, хорошо. - ответил я.
-Трапеза на столе. - сказала Ксения и снова принялась за работу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я увидел на столе русский хлеб, стакан молока и перловую кашу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я прям так и обомлел. Всё это было приготовлено руками простой русской женщины с такой добротой, что даже глаза прослезились. А Ксения сидела на скамейке и тихонько пела:

Я в лесе был, березку рубил,

Березку, березку, березку рубил.

Березку рубил, метелки вязал,

Метелки, метелки, метелки вязал.

Метелки вязал, на возик складал,

На возик, на возик, на возик складал,

На возик складал, бечевкой стягал,

Бечевкой, бечевкой, бечевкой стягал,

Бечевкой стягал, коня запрягал.

Конечка, конечка, коня запрягал,

Коня запрягал, в Москву отправлял.

В Москву, Москву да в Москву отправлял,

В Москву отправлял, там девку видал.

Там девку видал, чернявку встречал,

Чернявку, чернявку, чернявку встречал:

Сидит под окном, играет цветком,

Играет, играет, играет цветком.

; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне стало очень жаль девицу. Я ей спросил очень нежно:
-Ксенюшка, любимая, что пригорюнилась?
-Да не знаю, Иванушка! - отвечала она скромно. - Нет жисти мне без тя. Люблю я тя больше жизни, дурака. А ты этого не замечаешь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне стало ещё сильнее жаль её. Я встал со стула, подошёл к ней и нежно обнял её.
-Ваня, ты что? - спросила Ксения. - Что ты...
-Не печалуйся, милая! Никому тя не отдам. - сказал я и поцеловал её.
-Ванечка, - ласково сказала дева и обняла меня. Мне стало на мгновение так тепло, так приятно, что я забыл обо всём на свете: о проклятом Стеньке Разине, о ненавистных казаках, о своей исповеди, на которую я собрался идти.
-Счас, Ксенюшка, пойду в церковь. Такой грех на мне лежит, спать не могу. Тяжко мне, Ксенюшка.
-Понимаю, Ванечка. - ласково сказал она, гладя мои густые русые волосы. - Ну иди с Богом, может, милостивый Господь те поможет.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я прочитал молитву и ушёл. Шёл я по улице, стараясь, чтобы никто не заметил меня. Никаких крестьян, никого не было видно. Все либо косили на полях, либо попрятались по избам от бесовых казаков.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я шёл в церковь, главной моей целью было, чтобы меня не увидели казаки. Поэтому я шёл в обход деревни.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Дойдя до церкви, я увидел, что монастырские крестьяне сажают цветы и деревья. Монастырские стены были совсем обшарпанные и серые, было видно, что за этим храмом никто не следил. Ворота, сделанные из сосен, были совсем грязные и наполовину разваленные.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я перекрестился и вошла в в ворота. Территория монастыря была очень большая. Дойдя до храма, я вошёл.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Церковь была старая и грязная, казалось, что тут много лет никто не жил. На стенах висели старые иконы, свечи были все потухшие и старые.
; ; ; ; ; ; Священника я увидел в алтаре. Мне было очень тяжело подойти к нему, но я смог это сделать. Я подошёл к святому отцу и сказал:
-Здравствуйте, батюшка!
-Здравствуй, добр молодец! - добрым голосом сказал священник. - Помощь Божия нужна?
-Нужна, батюшка. - ответил я. - Грех на душе моей тяжкий! Не могу я.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; И я рассказал святому отцу о своей душевной боли. Мне было очень тяжело, но я смог. Он поцеловал меня и стал молиться. Я стал молиться вместе с ним...
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я вышел, мне стало на душе полегче. Я шёл, читая про себя "Отче наш".
; ; ; ; ; ; ; ; ;; ; Шёл опять в обход, да на беду попался мне Степан Разин. Он шёл прямо мне навстречу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я, как увидел его, так у меня сразу всё внутри перевернулось. Мне хотелось бежать бегом, лишь бы не видеть его ненавистное лицо, заросшее русо-рыжими волосами и бородой.
-Ванька, бес проклятый! - пробасил он. - Где тя носит? Иди сюды, пойдём к нам. Мы там план нападения на; гада-приказчика готовим.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я разозлился. Я ни за что не хотел больше работать на Разина, чем бы он мне не угрожал. Мне хотелось убежать прочь, и я уже приготовился бежать. Но меня что-то схватило, что-то сильное и могучее. Это была рука Степана Разина. Он держал меня и не отпускал. Мне стало даже как-то больно.
-Пойдёшь излавливать приказчика Гаврилова. - настойчиво орал он прямо мне в ухо.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Услышав эту фамилию, меня перевернуло. Я тотчас вспомнил дочь приказчика, милую Марью Гаврилову. Меня опять потянуло к ней, ничего не хотелось, кроме того, как увидеть её, обнять и расцеловать. Вспомнил я её нежные и ласковые слова, вспоминал и то, как мы валялись в траве летней ночью год назад. Мне было очень тяжело на душе.
-Чё застыл, Саввин? - грозно спросил Разин и потащил меня силком с собой.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я с ненавистью бежал за сжавшим мою руку казачьим атаманом. Мимо мне виднелись односельчане, что-то делавшие за деревянными загородками. Они, видимо, узнали меня, потому что кричали мне вслед:
-Бог мой, Ванька! Неужто он? Он ж вроде бы утоп!
-О, Саввин-молодший воротился! Явился да не запылился!
-О, Иван наш воротился! Да в казачьем обличии он. Он подсоблял Разину да воротился хозяевам атмстить! Вот он вчерась их да преставил! Убийца он, Иуда, ирод окаянный! Продался бунтарю!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне было больно слышать эти слова в свой адрес, ведь я на самом деле сам хочу избавиться от этого Разина, чтобы выбрали нам нового господина. Я не хотел идти разгромлять Емельяна Силантьевича, но мне пришлось так сделать.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Степан втолкнул меня в ворота дома Фёдора Васильевича. Казаки сидели и играли в шахматы. Тела отца и сына Ефимовых, как и тела казаков и крестьян, валялись на прежних местах. Мёртвая дворняга тоже неподвижно лежала возле конуры, по-прежнему запрокинув голову набок.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Перешагнув через тела Фёдора Васильевича и Юрия Фёдоровича, я нехотя пошёл в дом за атаманом.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В трапезной сидели казаки и играли в шахматы и шашки. Среди них был Фрол Разин. Были там и слуги с крестьянами, которых вчера подчинили себе 2 проклятых брата.
-А, Иван Фомич пожаловал! - пробасил Фрол Разин. - Ну проходи, чё застыл? Али ангела христова увидал. - и рассмеялся.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне стало противно от того, что этот проклятый казак издевается над святостью. Хотелось броситься и изрубить шашкой этого Фрола, но я сдержался.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Меня затащили в трапезную. Степан одним махом смахнул со стола шахматы и шашки - всё полетело вниз с грохотом об пол.
-Садитесь! - скомандовал старший Разин. Всё уселись.
-Что будем делать с Емелькой Гавриловым? - надменно спросил он.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Все замолчали. Долго думали, никто ничего не говорил. Наконец начали говорить.
-Могно поджечь его дом. - сказал один из казаков.
-А ежели пойдуть к нам крестьянины? - пробасил Степан. - Войско пополнится да и некуды крестьянинам выходить будет! Ослобоним хату приказчика для них.
-Могно эту хату як-то взять с разбоем. - сказал чей-то звонкий мужской голос. Это был Лаврентий Егорович, наш бывший крестьянский надсмотрщик. Я к нему испытал чувство такой же ненависти, что и к братьям Разиным. Непросто так этот грозный и завистливый мужик замышлял что-то очень нехорошее. Это было очень странно.
-Да, а вот такое решение нам подойдёть. - поглаживая кафтан, сказал Степан Разин. - Нынче же собираемся.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Как ударило меня только сейчас камнем в мозги. Эти гады собираются взять мою бедную Марью Гаврилову. Этого я пережить не мог. Я тут же позабыл о Ксении, вспомнил Марью Гаврилову. Я не мог позволить этим бесам взять моего приказчика. Может, разобьют царские войска казаков да выберут нам в баре Емельяна Силантьевича.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне не хотелось принимать участие в этом дурацком сражении, но вспомнив любовь и ласку Марьи, я готов был растерзать всех.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я увидел, как Лаврентий Егорович отвёл Степана Разина в сторону, и они начали о чём-то переговариваться очень тихо. Я послушал их разговор и услышал слово своей фамилии.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Дальше я слышал фразы: "Что будем делать с Саввиным?"; "Не знаю. Можа, утопим его?" и т.п.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; От таких слов у меня захватило в горле. Чтобы Степан Разин, человек, который, несмотря на то, что я считал его окаянным и один раз накричал на него, проявлял ко мне благосклонность, человек, который столько всего сделал для меня, оказывается, готовит против меня заговор. В эту секунду я возненавидел его ещё больше. Но ещё больше я возненавидел Лаврентия Егоровича за его предательство. Выходит, Лаврентий Егорович никогда и не любил меня. Он по совету Фёдора Васильевича был жесток со мной, не давал мне покоя, корил за малейшую провинность по просьбе нашего бывшего хозяина, который ненавидел меня ещё больше. Но Лаврентий Егорович и сам меня не любил, поэтому и пошёл за просьбой к могучему казачьему атаману, видимо, узнав, что я с ним больше не в ладах, отправился к нему сжить меня со счету белого.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я сейчас был полон такой злости, что я и сам не заметил, как выдернул шашку и с визгом бросился на бывшего надсмотрщика:
-АХ ТЫ ИУДА ПРОКЛЯТЫЙ!!! СВОЛОЧЬ!!! ФЕОДОРА ВАСИЛЬИЧА ПРЕДАЛ, ЭТОМУ СОБАКЕ ПРОДАЛСЯ!!! ДА Я ТЯ...
; ; ; ; ; ; ; ; ; И сам не заметил, как рубнул шашкой по чьему-то телу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Вернувшись в действительность, я сразу выронил шашку, увидев мёртового Лаврентия Егоровича, чьё тело лежало на полу, разрубленное на две окровавленные половинки, между которыми струилась кровь цвета спелой малины.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я чуть не перерезал себе горло шашкой. Господи, что я наделал! Убил своего же "наставника". Да как я мог так поступить! Злоба жгла меня. Глядя на перерубленного надсмотрщика я понимал, что ужасно согрешил перед Богом и перед законом. Мне ничего не хотелось, кроме того как убить себя. И я уже потянулся за шашкой, как неожиданно Фрол Разин сказал:
-Ну что встал, Ваныч! Пойдём.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Мысль о самоубийстве снова обошла стороной меня. Неожиданно мне захотелось быть снова казаком, помогать Стеньке Разину, вместе с ним идти захватывать приказчика. И я с радостью пошёл со Степаном.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Выйдя из дома Фёдора Васильевича, я увидел, что около ворот стояло большое казачье войско из 100 человек, долю которого составили крестьяне и бывшие слуги Ефимовых.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я встал в этот отряд рядом с Тарасом Воронежским.
-РАЗ, ДВА, ТРИ... - разоряясь на всю деревню, командовал Степан Разин. - С НАМИ БОГ!!!
-С НАМИ БОГ!!! - прокричали все казаки.
-КРУГОМ! - скомандовал Степан. Все развернулись лицом к воротам. - ШАГОМ МАРШ! - орал Степан. Все пошли за ворота, а 2 брата Разиных пошли за нами.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Подходя к дому Емельяна Силантьевича, Степан увидел, что у него нет придворных и сказал:
-Войска, тут нет челяди! Могете идтить домой, пятерых нам будеть достаточно.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Все ушли, остались только 5 человек, среди которых были я и Кондрат.
-Ванька! - подозвал меня Степан Разин. - А ты мне перестаёшь глянуться. Ежели ты так бывшего своего приказчика зарубил як свинью последнюю, то значить, и атамана ты свово зарубить изволишь? Ух, сатана! Мы же для тя жисть творим, как лучше хотим, а ты на нас с шашкой.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Меня тут же окатило холодом. Степан Разин ведь может и взаправду меня убить. И мне опять стало не по себе из-за того, что я пошёл разбивать приказчика. Я теперь понял, что поступил грешно, зарубив своего "наставника". Но потом всё прошло, внутри образовалась какая-то пустота, мне уже было всё равно на всё: на разинцев, на односельчан, на чьей стороне мне быть, как жить и т.п. "Как будет, так и будет!" - я думал так.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Но тут вышла девица красоты неописуемой, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Голова была завязана красным шёлковым платком, на плечах развевалась большая серая шаль. Лицо у неё было очень грустное и заплаканное.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я вспомнил её. Это была Марья Емельяновна Гаврилова, моя бывшая любовь. Увидев её, у меня сердце так и перевернулось. Все мысли вылетели из головы, кроме её, Марье Гавриловой.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я, позабыв обо всём на свете, тут же подбежал к ней. Сердце моё так и сияло.
-Марьюшка, голубушка! - ласковым голосом сказал я. - Здравствуй, краса моя ненаглядная. Али ты позабыла меня?
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Увидев меня, она тут же отошла к высокому столбу и стала глухо и беззвучно плакать. Мне до боли стало жалко её, и я подошёл к ней и обнял её.
-Марьюшка, любимая моя! Кукушечка моя прекрасная. - говорил я ей.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Марья перестала плакать, повернула бледное лицо ко мне и спросила того, что я не ожидал услышать:
-Зачем, зачем ты приехал?
; ; ; ; ; ; ; ; ; Этот вопрос меня точно по сердцу прутом ударил. Не рада она, что ли, мне была.
-Да я ведь на землю на родную приехал, не к тебе! - правдиво ответил я.
-Врёшь, врёшь! - почти гневно сказала Марья. - Я сама готова была обвенчаться с тобой, но ты "утоп", как я поняла. Я ведь три ночи не спала, очей сомкнуть не могла, всё печалилась о те, Ванька! А ты, ты... Обманул мя, дуру доверчиву! - и снова стала плакать. - Я же обвенчалась с Юрием Феодорычем, всё не верила в твою кончину. А ты, ты... Вот как!
-Марья... - сказал я. - Юрий Феодорович и его отец погибли. Больше не будет крепостного гнёта.
-Слыхивала я. - разозлилась Марья. - Ты убийца!
-ААААА, СВОЛОЧИ!!! - раздался чей-то громкий бас. Это был приказчик Емельян Силантьевич Гаврилов. - СЧАС ВСЕХ ПЕРЕБЬЮ ГАДОВ!!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я его не узнал. Он, который когда-то был чрезвычайно высокий, молодой и с кудрявыми рыжими волосами и бородой, теперь это был почти низенький старичок с седыми волосами, только в бороде проблёскивал ещё рыженький остаточек. Он бежал с крыльца в наспех накинутом кафтане, под которым была белая рубашка. Неожиданно он побежал ко мне, заревев:
-САВВИН, ГАД!!! ВЫЖИЛ, СВИНЬЯ!!! Я СЛЫХАЛ, ЧТО ТЫ ВЧЕРАСЬ УБИЛ ФЕОДОРА ВАСИЛЬЕВИЧА И ЮРИЯ ФЕОДОРОВИЧА!!! ТЕРЬ МЯ УБИТЬ ПРИШЕД, СОБАКА!!! ЛАПЫ ВОЛЧЬИ ПРОЧЬ ОТ МОЕЙ ДОЧЕРИ, ОГЛОЕД!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я очень испугался. Сердце моё так и сжалось, потому что я обидел Марью, разгневал Емельяна Силантьевича. Сейчас он меня точно убьёт. Всё, прощай белый свет, прощайте, проклятые казаки, родимый батюшка, любимые Ксения и Марья.
-Прочь, поганый мухомор! - вскрикнул я, сам не осознав этого. Затем я выхватил шашку и вонзил в самый лоб подбежавшему приказчику, даже не подумав об этом.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Емельян Силантьевич с шашкой во лбу, которую я держал, упал на колени, истекая кровью. Он глухо прошептал:
-Будь ты проклят!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Затем я выдернул шашку, приказчик повалился на землю окончательно и больше не шевельнулся. Я, придя в сознание, прям так и вскрикнул как дикий зверь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Во мне снова возникло желание убить себя. Всё по моей вине: Юрий Фёдорович и Фёдор Васильевич погибли из-за меня, только из-за меня; я убил Лаврентия Егоровича и Емельяна Силантьевича. Да я мог себя и не убивать. Всё равно за то, что я натворил, грозило не меньше, чем смертная казнь. Я был готов ко всему, лишь бы не жить. Такому человеку, как я, жить на белом свете нельзя.
-Ваня, - неожиданно услышал я нежный, ласковый голос. - Прости мя за всё! Нынче ночью давай встретимся на берегу реки, я самое важное хотю те сказать.
; ;; ; ; ; ; ; ; ; У меня всё внутри так и затрепетало. Тёплая волна снова нахлынула на меня. Я был снова польщён Марьей Гавриловой. Позабыв обо всём на свете, я думал только о ней.
-Иван, где ты пропадаешь? - кричал мне сзади другой приятный женский голос. Я обернулся, в ворота приказчика вбежала Ксения. ; ; ; ; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Тут меня словно ударили камнем в лоб. Всё хорошее улетучилось вмиг. Мне стало как-то холодно, всё внутри похолодело. Я разрывался между двумя девами. Я не в силах был определить, кто для меня лучше: Марья или Ксения.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я от боли в душе разрывался между двумя девицами. Я увидел, как Ксения гневно посмотрела на меня и, вся в слезах, убежала и как Марья опять заплакала.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я не в силах был решить, какую красу мне утешать, за какой идти. Я опомнился лишь тогда, когда Степан Разин замахнулся на меня своей здоровенной саблей.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я так разозлился, что не помнил себя. В громадном прыжке я уберёг Марью от смертельного удара. Затем, выхватив свою наполовину красную от крови шашку, нацелил её в грудь Степану.
-СЛЫШЬ ТЫ, МАРАКУША БРЫДЛЫЙ!!! Я БОЛЬШЕ НЕ ХОТЮ С ТОБОЙ БЫТЬ ЗАЕДИНО, ПОШЁЛ ТЫ К БЕСАМ ВО АД!!! ОПОСТЫЛЕЛА МНЕ ТВОЯ СЛУЖБА!!! Я КРЕПОСТНОЙ КРЕСТЬЯНИН ПО КРОВИ, КРЕСТЬЯНИН, А НЕ КАЗАК!!! И НЕ НАДОБНО МНЕ ВСЕХ ЭТИХ ОХОТ ДА РАЗБОЕВ!!! Я БУДУ ЗА СВОЮ СВОБОДУ, ЗА КРЕСТЬЯНСКУЮ БИТЬСЯ!!! А ВАМ СЛУЖИТЬ БОЛЬШЕ НЕ БУДУ!!! ТЫ СВИНЬЯ ШИНОРСКАЯ, РАЗБОЙНИК ПРОКЛЯТЫЙ!!! БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ, БЕЗСОРОМНИК, БЕС ОКАЯННЫЙ!!! А ЕЖЕЛИ ТЫ ЕЩЁ РАЗ ПРИБЛИЗИШЬСЯ КО МНЕ И МОИМ ТОВАРИЩАМ, РАЗРУБЛЮ НА МЯСО!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я был так зол, что говорил сам не зная что. Но только я увидел, что после моих слов лицо старшего Разина побагровело, глаза сузились и налились кровью. Рядом с ним стоял его брат Фрол с такой же физиономией. Степан, пнув назад здоровым кулаком своего брата Фрола, подошёл ко мне.
-Ах ты собака! Да ты хучь знаешь, на кого ты пасть свою поганую разинул! А, на атамана на своего разинул пасть. Чушка, бес, антихрист проклятый!!! Да я тя за такие слова, кои против самого СТЕПАНА РАЗИНА были вымолвлены, утоплю!!! Смертная казнь через утопление состоится завтрева в полдень, а ежели ты ещё раз оскорбишь великое войско казачье, нынче в полночь!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Вот этих слов своего бывшего атамана я по настоящему испугался. Я очень хотел жить, я жалел, что пошёл против приказчика вместе с этими проклятыми казаками. Мне не хотелось ничего, только тихой и спокойной жизни в своей деревне, хотелось нового не очень сурового барина, который всегда относился бы к нам с теплотой и любовью. Но мне больше всего не хотелось, чтобы этим барином стал Степан Разин или его младший брат Фрол Разин. Я с нетерпением ждал дня, чтобы царские войска разбили этих проклятых казаков.
; ;; ; ; ; ; ; ; ; ; В порыве ярости (это было у меня впервые, когда я в припадке гнева осознал, что сделал, обычно этого не было) я выхватил шашку и, перелетев через тело Емельяна Силантьевича, над которым склонилась Марья, начал рубить всех казаков, в кого попадал. Я ни кого не видел, кроме казаков, которых я бил, и бил я с такой яростью, что не щадил никого, ловко уворачиваясь от казаков, которые хотели меня задеть.
-МАРЬЯ, ТАРАС! ГЛЯДАЙТЕ!!! - крикнул я, сам не понимая, что делаю.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я остановился только тогда, когда грохнулся на землю и сильно ударился. Всё на мгновение пропало: и казаки, и Марья, и земля Емельяна Силантьевича, но потом мне ясно стал виден Божий свет. На меня нёсся казак со здоровенной шашкой.
-УХ, ОГЛОЕД, КОЗЁЛ, БЕЗСОРОМНИК, ПЕТУХ ОКАЯННЫЙ!!! СЧАС ПОЛУЧИШЬ СИЛУШКИ КАЗАЦКОЙ!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Но его прямо на пути ко мне ударило колом исполинских размеров, он выронил шашку и с окровавленной головой упал. Это была Марья Гаврилова.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Это у меня опять вызвало тёплый приток. Я нашёл в ней большую симпатию. Как такая девица, тихая как вода и нежная как небеса да ещё и после того, как я убил её отца, смогла так осмелеть и ударить довольно могучего казака. Это меня очень удивило.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Из живых остались только я, Марья, Тарас и братья Разины.
; ; ; ; ; ; ; ; ; В моей голове всё перемешалось. Я, не помня себя, вскочил как ужаленный и бросился бежать за калитку.
-СТОЙ, БЕС ПРОКЛЯТЫЙ!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я бежал, куда глаза глядели. Я видел крестьянские избы и дорогу и слышал, как за мной гонятся казаки, выбежавшие из усадьбы Фёдора Васильевича, крича:
-ВОТ ПОГОДИ, ИУДА, ПРЕДАТЕЛЬ КАЗАЦКОЙ КРОВИ!!! УЗНАЕШЬ У НАС СИЛУШКУ КАЗАЦКУЮ!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я бежал без оглядки. Добежав до родной избушки, я опрометью ворвался в неё и запер дверь на засов.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В избе находилась Ксения, снова что-то прядшая. Увидев меня, она опустила глаза на работу и снова принялась напевать какую-то песенку.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; У меня внутри всё сжалось в комок. Я стоял как замороженный, не зная что сказать, что сделать. Мне было очень больно на душе, что я видел эту проклятую Марью, что я вообще с этими казаками пошёл разбивать приказчика. Теперь из-за этого я в размолвке с Ксенией.
-ОТВОРЯЙ ДВЕРЬ, ЧЁРТ ВОНЮЧИЙ!!! - орали снаружи казаки. - АЛИ СЧАС ВСЁ РАЗНЕСЁМ!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Неожиданно я увидел, что Ксения встала, подошла к двери и отворила её.
-Не сметь трогать Ивана! - грозно сказала она казакам, стоящим в сенях.
-А ты что лезешь в дела мужиков, ветрогонка бесова! - послышался грозный голос Степана Разина. - Иди сюды!
-Пусти, пусти! - визжала Ксения. - Ваня, спаси меня!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Неожиданно мне как будто ножом прокололи голову. Ксения как будто ничего не знала ни о какой размолвке, как будто её и не было около дома Емельяна Силантьевича, когда я укрывал Марью от проклятых казаков. Видимо, она ни сколько не обижена, а зовёт на помощь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Но как бы мы ни разминулись, я был полон злобы, что мою любовь хотят убить, поэтому я выдернул шашку и полетел на улицу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; От того, что я видел, у меня всё заколотилось внутри. Ксению взяли за волосы и потащил куда-то, она орала изо всех сил. А казаки даже саблю ей чуть возили в руку. Этого я простить им не мог.
-СТОЙ, ВОРОНАЯ СТАЯ!!! - кричал я. - СЧАС ДАМ ЖАРУ ВАМ!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Казаки, увидев меня, побежали быстрее, я едва за ними поспевал.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Они бежали в сторону дома Ефимовых. Вбежав в ворота, они понесли Ксению куда-то в сторону дома. Я вбежал и увидел, что они открыли какую-то маленькую дверь под лестницей и затащили её туда. В том отверстие было очень темно.
-Пущай тут и сидит. - грозно распорядился Степан Разин. - На хлеб да на воду её. А Ефимову не трогать. Пущай в чулане сидит да смерти своей ждёт.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Меня словно громом поразило. Да какое право они смеют трогать Ксению! А вдруг Степан Разин хочет её убить?! При этой мысли меня бросило в дрожь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне хотелось её освободить, как герою-победителю, убив при этом всех проклятых казаков. Мне хотелось совершить подвиг, как великий русский богатырь Илья Муромец, про которого в детстве говорил мне батюшка. Но у меня не получилось, потому что я увидел грозных казаков, вышедших сторожить Ксению. Я тут же испугался, позабыв обо всём и побежал домой.
-Иван! - кричал мне вдогонку кто-то. - Стой, окаянный!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я очень испугался, подумав, что это казаки за мной гонятся. Но вскоре я узнал голос. Это был Тарас Воронежский. Я очень удивился его приходу. Мне было неловко перед ним. Ведь я почти убил его брата. Я снова готовился к смерти, увидев товарища.
-Ванька! Стой, погоди!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я остановился. Тарас тоже остановился и сказал:
-Ваня, товарищ ты мой! Пойдём, познакомимся с моей матушкой.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Таких слов я от него не ожидал. Я думал, что он сейчас убьёт меня. Но он как будто и забыл про смерть Кондрата и что я сдал Кондрата Разину. Но я понял, что за этими ласковым словами кроется что-то страшное. Мне надо было быть начеку.
-Идём, Ваня!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я пошёл с другом. Избушка Воронежских находилась на другом конце Перово. Никаких крестьян не было - все работали на поле.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Наконец мы подошли к очень низенькой и наполовину разваленной избушке. Загородки тут не было, зато вся избушка заросла разного вида огурцами, травами и овощами. Но я это сразу понял, потому что мать Кондрата и Тараса матушка Гликерия была знахарка.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Тарас прошёл вперёд и постучал в дверь.
-Кто там? - послышался старушечий голос. - Счас отворю.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Дверь отворилась, и на пороге показалась сморщенная низенькая старушка в белой шали и с белоснежным платком на голове. Глаза у неё были заплаканные и мокрые, лицо совсем покрылось морщинами, сама она была сгорбленная.
-Тарасушка, милый! - ласково сказала она, бросаясь на шею сына. - А где же Кондратушка? - взволнованно спросила она.
-Он преставился. - грозно сказал Тарас, отпихивая от себя мать. - Гад бесов убил его.
-Ах Господи! - заревела матушка Гликерия и перекрестилась. - Сынок мой...
-Ну ладно, полно реветь, дай пожрать чего-нибудь! - скомандовал Тарас и, оттолкнув старую мать, прошёл в дом.
-Тарасушка, милок, погоди! - матушка Гликерия медленно поплелась в избу. - Счас, приготовлю что-нибудь. Слава Богу, хучь ты вернулся!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Зачем он меня позвал к себе, я не понимал. Но меня такое поведение Тараса очень удивило и даже разозлило. Ведь мать его больше года не видела, а он ей сразу нагрубил и прошёл в дом как хозяин. Мне стало очень жалко бедную старую матушку Гликерию.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Но я отбросил прочь все мысли и пошёл домой.

Глава 7.; ; ; ; ; ; ; Ловушка для атамана.

; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я приплёлся в избу очень усталый, сразу повалился на топчан и уснул, не думая ни о чём.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Проснулся я внезапно, от того, что меня мошка укусила. Я встал и протёр глаза.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне тут же вспомнилась Марья, которая говорила о нашей встрече около реки. Я думал, идти или нет. Ведь она может сказать мне что-то важное. Но потом я вспомнил о Ксении Речновой. Ведь заточил её в плен этот проклятый Степан Разин. Надо её освободить, пока не поздно. Но в туже минуту я подумал, что её уже нет в живых, а если и жива, то спасения ей всё равно нет. Я думал, что лучше пойти на свидание с Марьей.
; ; ; ; ; ; ; ; ; В избе было темно. Было светло лишь за счёт свечки, стоящей на столе. Отец спал на печке.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я встал с топчана и, взяв свечку со стола, очень тихо вышел в сени.
; ; ; ; ; ; ; ; ; На улице было темно и холодно. Свеча моя быстро потухла от ветра, но зато лунный свет осветил мне прямую дорожку. Я пошёл на этот свет.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Было очень глухо и пусто во всех избах. Я шёл очень быстро при мысли о прекрасной Марье Гавриловой. О, как сердце моё сейчас обрадуется, потому что старая любовь вернётся. Сейчас я её увижу, расцелую. А завтра пойдём в церковь и обвенчаемся.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; С такими мыслями я дошёл до реки. Марья стояла и, нагнув голову к реке, опять беззвучно плакала.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне стало жаль девицу, что я подошёл к ней и обнял её и уже хотел её поцеловать, как она повернулась ко мне вся бледная и сказала:
-Ваня, зачем ты пришёл? Ведь не любовь я те более.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Внутри у меня тут же всё похолодело. Сердце наполнилось льдом, хотелось плакать. Я не знал, что ответить.
-Марьюшка, любовь моя. Сладкая птичка ты моя! - говорил я, сам не понимая что. - Давай обвенчаемся завтрева пойдём. Ведь Юрки, этого гада, более нет...
; ; ; ; ; ; ; ; При его имени Марья отвернулась и снова стала плакать. У меня глаза навернулись на слёзы. Я стоял, как дуб, и не знал, что сказать.
-Это ж гад из гадов на свете. - говорил я. - А со мной те с Богом будет.
-Ничего уже не будет, Иванушка. - ласково сказала Марья. - Ты терь вольный казак, а я должна быть послушной своему господарю.
-Да плевать на неравенство сословий. - говорил я, сжав всё внутри в комок. - Ведь люблю я тя, люблю, Марья. Неужто не поймёшь никак?
-Нет, Иванушка. Ищи себе другую любовь. Не люба я те, это я знаю.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; При таких словах у меня сердце налилось кровью. Мне хотелось взять Марью за волосы и потащить к себе в избу, но я этого не сделал. Я только сказал:
-Марьюшка, голубушка! Да я этих казаков на дух не переношу. Опостылели они мне. Я хочу быть крепостных крестьянином, также как и ранее.
-Нет, Иван. Не выйдет у нас с тобой ничего по-божески. Не мой ты сокол. Останемся просто товарищами, как и раньше. Видется будем почаще, я те писать буду. Только ты береги себя. Я слыхивала, что войско казачества донского уже бунтует, там и разинцы орудуют. Захватят они Русь православную!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Меня как будто вытащило из какого-то тумана. Я очень испугался за всё: за своих односельчан, за деревню Перово, за Марью, за царя-батюшку Алексея Михайловича, за церковь православную, за патриарха Москвовского и всея Руси Иоасафа, за весь народ русский испугался. Ведь правда захватит Степан Разин власть, и пойдёт Русь в упадок. Этого я себе позволить не мог. Алексей Михайлович - царь от Бога, и захватить его только через мой труп. Ведь я должен сражаться, сражаться, как герой. Мне уже было всё равно, погибну я или останусь жив. Лучше погибнуть геройской смертью, чем быть казнённым, как подлый изменник. И я решил: буду сражаться, жёстко сражаться.
-Марья, ты, пожалуй, права. - горестно сказал я ей. - У тебя своя дорога, у меня своя.
; ; ; ; ; ; ; ; ; С этими словами я повернулся и бросился без оглядки бежать в деревню. Мне было всё равно на Марью с Ксенией, во мне горело желание побить Степана Разина и его поганых казаков.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Во мне горело желание освободить Серафиму Фёдоровну и Ксению из казачьего плена. Ксения - моя любовь, а Серафима Фёдоровна могла стать нашей новой хозяйкой при регенстве с Марьей Гавриловой.; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Прибежав к дому Ефимовых, я рванулся на крыльцо. Луна освещала мне путь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Трупы отца и сына Ефимовых по-прежнему валялись нетронутыми возле крыльца, тела погибших казаков валялись на прежних местах, собака тоже валялась мёртвой около будки.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я прошёл в дом. Там было очень темно. Слышал я храп казаков. В коридоре на полке горела лучина. Я взял её очень осторожно, вытащил шашку для безопасности и стал двигаться по дому.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Было темно, как в погребе. Когда я двигался по дому, я был тих, как мышь, чтобы не проснулись казаки.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Добравшись до двери в горницу служанки, я толкнул её. Там, на узенькой кроватке, спала Серафима Фёдоровна. Я был польщён её детским сном, но мне надо было срочно вызволить её из казачьего плена. Поэтому я с шашкой в одной руке и с лучиной в другой тихо прокрался в маленькую горницу, перевернул шашку и потыкал рукоятью спящую девочку.
-А, кто? - вздрогнула она и проснулась. - Кто вы?
-Тихо, тихо, Серафима Феодоровна! - цыкнул я ей. - Ещё не хватало, чтобы счас казаки нас услыхали!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; По лицу Серафимы Фёдоровны я понял, что она спокойна, потому что если кто-то назвал её по имени-отчеству, значит, это спаситель. Поэтому она быстро поднялась, и я взял её на руки, сжав шашку в трёх пальцах правой руки.
-Ты не пужайся, я тя рубить не собираюсь! Я тя спасаю! - сказал я ей, увидев испуг на её лице из-за шашки. - Свечку возьми ты, пожалуйста, осветай мне дорогу!
; ; ; ; ; ; ; ; ; Серафима Фёдоровна взяла свечку, и мы вышли из горницы.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Пройдя в коридор, мы услышали вдалеке шаги проснувшегося казака. Моё сердце дрогнуло. Я тут же бросился к двери и осторожно потянул шашкой за кольцо, отворяя дверь. Когда дверь отворилась, мы выпрыгнули в сени и побежали по крыльцу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне было тяжело нести её на руках, но я держался. Я очень быстро пролетел мимо трупов её отца и старшего брата, чтобы девочка их не увидела. Но она увидела их и спросила у меня:
-Кто там?
-Да так, грешники! Казаки проклятые пали!!! - быстро ответил я.
-Дядька, а как к вам обращаться? - вежливо спросила меня Серафима Фёдоровна.
-Зови меня Ванька! Я простой крестьянин, а ты барыня! - шёпотом сказал я.
-Да, я барыня как мой батюшка! - звонко сказала Серафима Фёдоровна. - А где он?
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Этот вопрос больно ударил меня по сердцу. Я не знал, что ответить. Сказать правду я не мог, потому что иначе она вернулась бы назад. Я подумал, подумал и наконец сказал:
-Бесы окаянные их куды-то забрали! Я искал их да и не нашёл! Но они скоро придуть!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Наконец мы добежали до моей избы. Я перелетел через загородку и влетел в избу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Отец по-прежнему спал на печи. Я не знал, куда девать дочку своего погибшего хозяина и решил, что лучше ей пожить у меня. О Ксении я позабыл напрочь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Уложив Серафиму Фёдоровну на свой топчан, я лёг спать на лавку под окном и скоро заснул мёртвым сном.

; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Так мы жили ещё 3 месяца, подчиняясь ненавистным казакам. Серафиму Фёдоровну наутро я отнёс в дом к Марье Гавриловой, потому что она из знатного рода, а знати грех с бедностью жить. В общем, Марья сжилась со своей золовкой© и рассказала ей всю правду о смерти её отца и старшего брата и о неприступном заточении в бывшей усадьбе Ефимовых её матери, после чего Серафима Фёдоровна плакала весь день.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я жил с отцом в своей родной избушке. Работали мы 3 часа в сутки, казаки косили вместе с нами и не было никакого надсмотра, к которому мы привыкли. Потом все должны были уходить и заниматься своими делами. Но мы же были крепостные крестьяне, поэтому нашими делами было в основном работать на полях, вот мы и работали. По вечерам казаки пировали, все крестьяне гуляли по деревне хоть до утра. Я с отцом всё свободное время проводил в молитвах.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Разин одарил всех крестьян и казаков большим количеством денег из казны Ефимовых. Я тут же хотел взять деньги, но отец наотрез отказался брать деньги у врага, сказав, что "лучше заработать деньги честным трудом, чем взять их у подлого бунтаря". Но я всё равно взял 100, 100, 100, 100, 100, 100, 100, 100, 100, 100, 100, 100, 100 рублей да ещё 40 копеек, на что отец очень расстроился.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Целыми днями я строил планы, как бы выселить Степана Разина из деревни. Думал, думал, но никак придумать не мог.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Наконец я придумал. Думал всю ночь, наутро в моей голове созрел гениальный план, о котором я сразу пошёл рассказывать Степану Разину, пока не забыл.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; План был таков. Я слышал от Марьи Гавриловой много раз, что в городе Синбирске есть кремль, во главе которого стоит князь Иван Милославский и большой гарнизон хорошо организованных царских войск. На самом деле, по рассказам Марьи, я понял, что этот город не очень богатый, но мне следовало немного приукрасить, чтобы отряд Разина пошёл на этот город и чтобы там его разбили. Мне следовало переодеться в одежду стрельца, чтобы меня приняли, потому что я был полон жажды ударить по казачьим войскам.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Подходя к усадьбе своих хозяев, я встретил атамана возле ворот. Он стоял и кормил лошадей. Я ничего не боялся, пусть он меня даже повесит, но я выведу его на чистую воду.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Подойдя к Разину, я с особой точностью в голосе и улыбкой сказал ему:
-Здравствуй, батюшка-атаман наш великий Степан Тимофеевич! Я слыхивал тут, что в славном граде Синбирске спрятано 100 сундуков чистого злата-сребра. Ведь это всё для тя, атаман Степан Тимофеевич. Надобно всё забрать, покудова царь проклятый себе это не заберёт. А то ни гроша у вас скорева не останется, всё же ты крестьянушкам отдал. Поедешь за златом-сребром?
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Степан Разин нахмурился, долго думал, наконец сказал:
-О, спасибо! Не помешает нам такое богатство! Только ты поедешь с нами!
-Нет, Степан Тимофеич, как ни проси, мне там делать нечего. Я там побывал ужо, мя барин мой покойный возил туды. Очень прекрасный град, до сих пор я его помню, каждую ночь снится. Очень глянулся он мне, забыть никак не могу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Разин долго думал, наконец сказал:
-Бог с тобой, оставайся. Деревню будешь стражить, чтоб никой бес, никой лях сюды не проник. Ежели что-то случится с этим домом, пойдёшь под саблю.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я ничуть не испугался грозных слов Разина. Я только опять схитрил:
-Степан Тимофеич, брат ты мой, не вели казнить, вели миловать. Вздумалось мне пред смертью али нет поездить-поскакать по белу свету. Можа, Господь даст, сыщу к те на подмогу крестьянинов из других мест великой Руси.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Степан Разин опять думал, потом только сказал:
-Ладно, езжай хучь на все 4 стороны.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я очень обрадовался такой воле своего атамана и в то же время удивлялся, как Степан Разин, такой грозный и могучий атаман, не щадящий предателей и тех, кто его воле сопротивился, смог выслушать всю мою ложь и, главное, поверить в неё.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Потом Степан ввёл меня в ворота усадьбы, где на своих местах так и лежали мёртвые, почти сгнившие тела казаков, крестьян, собаки под конурой и Юрия Фёдоровича с Фёдором Васильевичем. Я со страхом глядел на них: до чего надо быть жестоким человеком, чтобы не удосужиться их всех похоронить.
-Эй, Васька? - свистнув через 2 пальца, крикнул Разин конюху. - Мой друг хотет поскакать по белу свету. Дай самого лучшего коня, коего свет белый не видывал.
-Счас, атаман. - угодливо ответил конюх и пошёл в конюшню.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я был полон впечатлений о том, как я сейчас поеду в Синбирск, представлюсь князю Милославскому и буду сторожить синбирский кремль. А когда прибудет туда казачий отряд, я буду бить его вместе со стрельцами, как только можно.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В это время конюх Васька вывел исполинских размеров гнедого коня.
-Садись, душа казака! - одобрительно крикнул Степан Разин.; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Но в ту же секунду я задумался о бедной Ксении Речновой, которую проклятый Разин взял в плен. Может, она и не погибла, может, жива до сих пор. Сердце моё одолела тоска, желание вызволить её из плена жгло всю мою душу.
-Счас, Степан Тимофеич! - быстро сказал я атаману. - Пойду, прощусь с любимыми крестьянушками. Вдруг преставлюсь.
-Ааа, ну иди! Иди, коли душа просит. - пробасил Разин. - А мы пока туть с казаками потолкуем о сокровищах несметных! Коньках твово постережём.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я удивлялся, что Разин так расщедрился и верил во всю мою ложь. Не теряя времени, я побежал вокруг дома. Разин в эту минуту стал свистеть и кричать, зовя казаков:
-ЭЙ, КАЗАЧКИ ЛЮБИМЫЕ, КРЕСТЬЯНУШКИ РОДИМЫЕ! НА ВАЖНО ДЕЛО ИДИТЕ, БОГАТСТВО НАС ОЖИДАЕТЬ!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Со всех сторон дома к Разину начали сбегаться казаки. Все становились к нему, атаман начал рассказывать о "сокровищах". Конь мой стоял рядом со всеми казаками.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я отошёл далеко от них, вспомнив, что Разин заточил её в каморку под уличной лестницей. Подбежав к лестнцие, я увидел маленькую деревянную дверь, запертую на засов. Отдёрнув засов, я отворил эту дверь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Там лежала Ксения на маленькой, совсем узенькой лавочке, кроме которой ничего не было в этом страшном тёмном маленьком месте. Она очень сильно похудела, побледнела и осунулась. Чёрные как уголь волосы грязными клочьями висели на её голове, карие глаза все потемнели. Увидев меня, она сразу бросилась мне на шею.
-Ванечка, любимый мой! - громко говорила она.
-Тихо, Ксенюшка! - цыкнул я ей. - Там казаки, счас услыхают, что я тя выпустил, убьют нас с тобой.
-Хорошо! - сказала она очень тихо.
-Ксенька, я счас ускакиваю. - шёпотом сказал я ей и рассказал о своём плане против Разина. Окончив быстрый рассказ, я сказал:
-Пращевай.
-Прощай, сокол мой залётный. - тихо говорила Ксения. - Я тя очень люблю, никому тя не отдам, день и ночь за тя молиться буду, любимый мой.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне было очень тяжело расставаться с Ксенией, но так надо было.
-Иди к батюшке моему, поведай ему всё. - быстро сказал я ей и поцеловал её. - Живи с Богом у него, покудова он жив и здрав.
-Я так и сделаю, я всё сделаю, как ты сказал. - сказала Ксения, быстро поцеловала меня на прощание и ушла.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я с очень большой болью смотрел ей вслед. Я не готов был отпускать её из своего сердца, готов был брать её с собой, но обстоятельства не могли позволить.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Неожиданно мне вспомнилась моя грозная барыня Ефросинья Еремеевна. Ведь она тоже в заточении, надо её тоже освободить, пока не умерла от голода. Но если умерла, то надо за батюшкой в церковь идти.
; ; ; ; ; ; ; ; Я быстро вбежал в дом и отыскал чулан под лестницей, где казаки запрятали Ефросинью Еремеевну. Молниеносно снеся деревянный кол, которым был закрыт чулан, я распахнул дверь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Ужас тут же поразил меня! На лавке, под полками с банками, бочками и бутылками лежало мёртвое тело старухи, чьи волосы были совсем седые, а лицо полностью морщинистое и очень бледное. Барыня лежала совсем худая, закатив пустые глаза кверху, тощее тело было связано верёвками.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Увидев эту картину, я чуть не заплакал. Горечь от произошедшего жгла меня, так же, как и стремление отомстить всем казакам за случившееся. После вида мёртвой Ефросиньи Еремеевны во мне окончательно пробудилась ненависть ко всем казакам и крестьянам, кто перешёл на его сторону.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Вспомнив мёртвое тело барыни и трупы всех, кто лежал во дворе, я почувствовал такую скорбь и сразу выбежал из дома и, чтобы никто не видел, перелетел через забор. Но меня, к счастью, никто не увидел.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я побежал через всю деревню к церкви, несмотря ни на кого. Прибежав к наполовину грязному храму, я увидел батюшку, состригавшего сорняки у цветов. Я стремглав бросился к нему и рассказал ему о случившемся. Тот, отбросив все дела, побежал в деревню.
-Только я не смогу присутствовать на похоронах, святой отец! - сказал я священнику. - Ведь мне надобно ехать в град Синбирск, защищать нас от казаков.
-С Богом, сын Божий! - сказал батюшка. - Дело благое, Бог в помощь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Прибежав к усадьбе Ефимовых, батюшка охнул, увидев такое количество трупов.
-Спаси, Господи! - сказал батюшка и начал молиться. Я начал молиться вместе с ним.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы молились около 5 минут. Но потом приехали на тележке несколько монахов и стали грузить тела в тележку.
-Ладно, батюшка, я пойду, мне пора на подвиг. - сказал я.
-Иди с богом! - спокойно ответил батюшка, а я увидел за воротами тележку, на которой прикатили несколько монахов. Видимо, кто-то слышал из них мой рассказ, из-за этого и приехали помогать.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Сначала я зашёл в дом. Собрав свои вещи, я вышел и убежал за дом. Казаки и братья Разин по-прежнему там стояли и разговаривали. Мой конь тоже стоял рядом с конюшней. Я подбежал к казакам и сказал:
-Всё, братцы-казатцы! Скоро вернусь!
-Садись, добр казак! - пробасил Разин подойдя ко мне и, подхватив меня, посадил на коня. Затем свистнул каким-то девкам и сказал:
-Эй, девки! Отворите врата для добра молодца!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Девки с омерзением посмотрели на атамана, но отворили ворота. Я поскакал. Скакать я, слава Богу, умел. Казаки на Дону меня этому научили.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Моей целью было доскакать до Синбирска, сменив фамилию, имя, отчество и звание на какого-нибудь царского служителя, чтобы доскакать до Синбирска, притвориться защитником синбирского кремля и добить отряды Степана Разина, чтобы царь меня помиловал. Только этим я смогу спасти себе жизнь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я старался скакать так, чтобы меня никто не заметил. Хотя все крестьяне были на поле, меня вряд ли кто-то мог увидеть. Но мне очень хотелось предупредить крестьян о скором избавлении от проклятой казачьей власти, что я сам не услышал, как закричал не очень громко, проезжая мимо поля:
-Э-гей, крестьянушки любимые! Я скоро дарую вам свободу избавления от проклятой власти казачьей! Еду в град-Москву, царя-батюшку просить о помиловании!;
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Никто из односельчан с моего прибытия в родную деревню не видел, кроме тех, которые когда-то орали мне вслед. Но теперь видно меня многие узнали, потому что закричали что-то похожее на "Ванька, Иуда... ", "Предатель, собака..." и т.п. Только одна девица побежала мне вдогонку. Это была Марья Гаврилова.
; ; ; ; ; ; ; ; ; У меня при её виде слёзы проступили на глазах. Я так разочаровался, что бросил их всех, но ничего другого я не мог придумать. Я остановил коня и сказал.
-Иванушка! Друг мой! - кричала мне вслед она. Добежав до меня, она заплакала и бросилась мне на шею. - Ты куды собрался?
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Меня обожгло изнутри. Мне ничего не хотелось, как вернуться в родную деревню, как обняться с Ксенией, как почувствовать свободу, мне очень хотелось тихой и спокойной жизни. Но вспомнив о предстоящей смертной казни за присягу подлому бунтарю и царскому врагу, я сказал:
-Некогда мне, Марьюшка! - быстро сказал я и рассказал ей об своём плане против казаков.
-Ой, Ванечка! - испугалась бедная Марья. - Убьют тя, сокол мой ясный!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне стало очень жалко её, даже сердце от боли разрывалось. Но в то же время сердце разрывалось от другой душевной боли за Русь православную, за свой народ, за свою землю. Я не мог решить, что для меня лучше. Но мысли остановились на втором, и я грустно сказал:
-Марьюшка, не могу я. Езжать надобно! Прощай!
-С Богом, Ванечка! - кричала Марья. - Дай Бог тебе победы и скорого возвращения!
-Спасибо, родимая моя! - быстро сказал я и поскакал дальше.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне было больно глядеть на бедную Марью, стоявшую посередине поля, плакавшую и махавшую мне красным платочком. Но она становилась всё меньше и меньше, я всё дальше и дальше удалялся от неё.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Наконец все крестьяне, Марья, русское поле, широкая река Нищенка и прекрасная даль, русская даль, всё скрылось. Но вырос большой и широкий лес.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я немного испугался, погружаясь во тьму лесной чащи. Было очень темно, кусались комары и кричали лесные птицы. Один раз мимо меня пробежал маленький заяц.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я решил, что лучше ехать лесом, чтобы меня никто не видел, потому что сейчас все русские деревни заселены казаками, а я должен сменить себе документы и переодеться в государственного служителя.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне несказанно повезло. Я увидел мёртвого стрельца в красном кафтане и красно-бурой шапке, валявшегося поперёк дороги с длинным острым бердышом© в правой руке и пищалью© в левой. Меня как будто кто-то ударил в грудь. Как мне стало жалко весь русский народ, который может сгинуть от этого проклятого казака! Мне стали противны донельзя братья Разины и всё войско казачье.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Но я не терял времени, быстро разделся, снял одежду со стрельца и натянул её на себя. Из документов, найденных в одежде стрельца, что этого человека зовут Григорий Трофимович Овцев и что он стрелец в отряде синбирского кремля. Мне в этом очень повезло, ведь я же ехал в Синбирск.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Взяв у погибшего воина два его оружия, я бросил на него казачью одежду, зная, что не буду больше казаком, а буду, может, каким-нибудь служилым человеком. Потом посмотрел на бледное лицо мертвеца и на своё отражение в луже, я нашёл между собой и павшим стрельцом очень большое сходство.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Потом я взял тело, прикрытое казачьей одеждой и отнёс его поляну, где видел вороное гнездо. Бросив его на поляну, я, ничего не боясь, сел на коня и поскакал дальше.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Скакал я 10 дней. Скакал лесами, редко выходя на деревенские дороги. Ночевал в лесу, выживая за счёт своих прожиток.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Моё сердце всю дорогу чуяло что-то неспокойное, как будто кто-то гнался за мной.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В такой обстановке я ранним сентябрьским утром прибыл в город Синбирск. Меня тут же поразили городские двухэтажные дома, сделанные из чистого дерева. Они были очень похожи на дом покойного Фёдора Васильевича Ефимова. Вокруг домов стояли широкие и высокие деревянные заборы, выкрашенные в синий цвет. Практически все участки были очень широкие, украшенные какими-нибудь цветами или огородом.
; ; ; ; ; ; ; ; ; За заборами на участках или на улицах я видел людей в цветных кафтанах и красных сапогах, женщины были в пышных сарафанах и в кокошниках. Все встречали меня очень почтенно и уважением.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Улицы Синбирска были грязные, неухоженные, потому что за чистотой в этом городе никто не следил.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я доскакал до центральной площади города к началу полудня. Она была бесконечно огорожена длинным высоким красным забором. Около ворот стояли стражники в красных кафтанах и таких же шапках, на плечах держали такие же бердыши. Я очень испугался, увидев таких грозных людей, но всё равно осмелился к ним подъехать.
-Кто таков? - сурово спросили стражники, загородив вход бердышами.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я не знал, что отвечать страже, всё внутри похолодело при мысли о том, что меня сейчас могут посадить в темницу за измену царю православному. Но собрав все силы в кулак, чтобы выглядеть, как настоящий стрелец, я громко и отчётливо сказал:
-Я Григорий Трофимович Овцев, служу в стенах синбирского кремля.
-Овцев?! - удивился один из стражников. - Ты ж вроде бы преставился.
-Да нет, судари! - врал я. - Воротился вот. Жив-здрав, слава Богу! Буду держать в обороне русскую крепость!
-Пароль! - надменно спросили стражники в один голос.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Вот тут у меня по настоящему побежали мурашки по телу. Я не знал, что ответить и сам не заметил, как сказал:
-Не знаю, батюшка! Видать, переменился пароль-то за время пока не было меня.
-Да, Овцев, переменился! - сказал один из стражников. Терь пароль именуется "Царь-батюшка!".
-Царь-батюшка! - повторил я.
-Есть. - крикнули стражники и убрали топоры. Я спокойно проехал.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Эта площадь была очень серая, практически чёрная. Синбирский кремль был высотой в 3-4 этажа, сделанный из белого кирпича. Наверху был чёрный купол с золотым крестом посередине, как на церкви. Ворота, которыми была огорожена площадь, были тоже из чистого дерева. Около каждой двери каждого дома стояли стражники с топорами.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Ко мне вышла какая-то старушка, видно, ключница. Я очень вежливо к ней обратился:
-Бабушка, а не подскажите, где находится конюшня?
-Скачи туды, милок! Там направо первой поворот, там и конюшенка будет! - ласковым голосом ответила бабушка, показывая налево.
-Спасибо, бабушка! - сказал я и поскакал в указанном направлении.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Доехав до конюшни, я увидел городского конюха, сел с коня, подвёл ему и сказал:
-Прими-ка коня, добр молодец!
-Слушаюсь! - сказал тот и увёл моего коня.
-А не подскажешь, добр молодец, как пройти отседова к князю Милославскому? - обратился я к конюху.
-А вон князь, в том кремле сидит! - ответил конюх и показал на кремль, стоявший неподалёку.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я тут же побежал в этот кремль. Он был весь из белого кирпича. Стены были белокаменные, широкие окна были распахнуты. Длинная белая лестница вела к широкому крыльцу, на котором стояли стражники с топорами, охранявшие вход.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я пробежал по этой лестнице, но стражники заградили мне вход бердышами. Я им сказал тоже самое, что и стражникам на улице. Те меня пропустили.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Войдя в эти хоромы, я чуть не упал от увиденного. Гладкие деревянные стены блестели на солнце, широкий пол был устлан красным ковром с разноцветными орнаментами. Богатые высокие шкафы возвышались до самого потолка. Коридор был бесконечно длинный и широкий. По нему, не глядя ни на кого, бегали слуги.
-Эй, девка! - сказал я какой-то девице, бежавшей мимо меня. - Доведи меня до князя Милославского.
-У него счас важные дела, но я постараюсь! - сказала девка. - Ишли за мной.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я пошёл за служанкой, осматривая кремль изнутри. Такая красота была во всём кремле. Мне попадались книжные шкафы, на стенах висели портреты Ивана Грозного и других великих русских правителей.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Наконец мы остановились возле какого-то кабинета с закрытой дверью, на которой было написано: "Князь Милославскийъ".
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне было очень страшно войти в этот кабинет, ведь сейчас я не представлял, что буду разговаривать не с кем-нибудь, а с самим князем. А князь - это важное государственное лицо, с которым надо очень осторожно разговаривать, потому что чуть что - сразу в темницу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Девка постучала в дверь и позвала:
-Князь-батюшка! К вам какой-то стрелец просится!
-Кто там? - послышался жёсткий мужской голос. - Пущай входить!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я, очень испуганный, вошёл в дверь. Тут мой взгляд окатила широкая просторная зала тёмно-бардового цвета в 15 саженей. На полу лежал тёмный красный ковёр, по двум боковым сторонам от двери стояли высокие шкафы, все стены были увешаны портретами всех великих русских правителей, в самом центре висел портрет царя Алексея Михайловича. Около противоположной стороны стоял длинный дубовый стол, за которым на высоком стуле сидел человек в золотой княжеской одежде, украшенной драгоценностями. На голове была такая же золотая шапка, украшенной маленькой короной сверху. Лицо у него было какое-то вытянутое, чуть выпуклое, украшенное чёрной, чуть седоватой бородой и такими же усами. Он сидел за столом, заполненным какими-то бумагами, вид у него был очень серьёзный.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я очень испугался такого грозного человека, он не видел меня. Я подошёл к нему и поклонился в ноги, робко прошептав:
-Здрав, княже Иоанн Богданович!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Тот поднял на меня суровое лицо и сказал:
-Здрав, служилый человек! Чего пожаловал?
-Батюшка, Иоанн Богданович! - умоляюще лепетал я, дрожа всем телом. По моему телу бегали мурашки. - Не вели казнить, вели миловать. Я хотю молвить, что гадкий бунтарь Степан Разин велит идтить на наш славный град Синбирск. Прям на кремль синбирский изволит идтить. Надобно бы защитить.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; При этих словах лицо у князя помутилось. Он грозно сказал, стукнув кулаком по столу:
-Ах, кой злодей! Защитим,; долг наш - защитить славный православный град! Я дам приказ, он уведомит всех об этой битве. Мы должны защитить царя-батюшку! А кто ты таков? - неожиданно спросил он у меня.
-Григорий Трофимович Овцев! - продекламировал я, доставая документы из кармана и показывая князю. -
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Тот взял их, внимательно рассмотрел и произнёс:
-Ты ж вроде б преставился!
-Воротился, жив-здрав, слава Богу! - торжественно сказал я.
-Молодец, герой! - одобрительно произнёс князь и позвал слугу:
-Эй, Петрушка!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Вошёл слуга в замызганном кафтане и лаптях. Князь скомандовал:
-Изволь-ка отвесть этого молодца в избу помещика Еремеева, а то в избе вдовы Балалайкиной ужо другой стрелец живёть!
-Слушаюсь, князь-батюшка! - угодливо ответил слуга и сказал мне:
-Пойдём, барин!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я вышел вместе с ним. Увидев слугу, который вёл меня, я вспомнил родной труд крепостного крестьянина, как я всё время был слугой и выполнял привычную мне работу. Теперь этого не будет, если я теперь стрелец, то нельзя отрекаться от службы русскому государству. Теперь я очень обрадовался, что мне вскоре выпадет такая должность.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы вышли из кремля и пошли вдоль по улице. Я видел стрельцов, проходящих службу вместе с командирами, стражников, охраняющих разные государственные постройки.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ;; Слуга подвёл меня к небольшому вытянутому деревянному дому, со множеством окон. Большая широкая дубовая дверь охранялась двумя стражниками в руках.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Слуга сказал им:
-От князя Милославского! Новый стрелец Григорий Овцев, вселить надобно!
-Пароль! - надменно произнесли стражники в один голос.
-Царь-батюшка! - выкрикнул я, сам не осознав этого.
-Верно! - подхватили стражники. - Проходи с Богом!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Слуга ввёл меня в казарму и ушёл.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я оглядел казарму. Это был не особо длинный, но и не очень короткий, не такой уж и широкий, но и не слишком длинный коридор. Там были вешалки для стрелецких кафтанов, небольшая тумбочка в углу, место для хранения оружия около входа, на противоположной стене висел портрет Ивана Грозного, известного командира стрелецких войск.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я шагнул в очень большую, просто огромную, даже громадную горницу, всю заставленную небольшими кроватями. Рядом с каждой кроватью находился высокий и широкий стул для стрелецкой одежды. Но сейчас было дневное время, все стрельцы были на службе, поэтому сейчас горница исполинских размеров была абсолютно пуста, тут не было никого, кроме исхудалой низенькой старушки в запылённом халате и фартук и тёмно-серой косынки, подметавшей горницу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я вошёл и вежливо поздоровался со старой женщиной. Та ответила:
-Здравствуй, милок! Ты откудова пожаловал?
-Да я стрелец, служитель царства Русского. - ответил я. - Григорий Овцев мя звать.
-Гришенька, ты? - улыбнулась бабушка. - А ты ж вроде б сгинул.
-Воротился, бабушка. - ответил я.
-А твоя почиваленка так и осталась нетронутой, отец. - ласковым голосом говорила старушка.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Вот тут я совершенно её не понял. Где была "моя" кровать, я и не знал, поэтому только спросил:
-Да я ужо и позабыл, где она находится. - нелепо ответил я.
-Да ничего страшного! - сказала старая горничная и показала на маленькую, но просторную кроватку, стоявшую в самом углу горницы. - Располагайся, добр молодец!; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я прошёл по большой комнате и бросил свой узелок на кровать, указанную старушкой.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я очень устал с дороги, поэтому я тут же разделся, положил узелок на стул и лёг спать.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Так проспал я до самого вечера. Проснулся я от громких криков, стоявших по всей горнице.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я протёр глаза и увидел переполненную стрельцами горницу. Они громко кричали и смеялись.
-А, пробудился, Григорий Трофимыч! - подхватили они, увидев меня. - Чё, сказывай, как воротился, где бывал?
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Меня сразу окатило холодной волной. Ведь это были товарищи погибшего стрельца, с которого я стянул кафтан. Я не знал, что отвечать, я совершенно растерялся. Наконец мне в голову кое-что пришло, и я начал рассказывать:
-Да где бывал! Везде побывал. Як очнулся, так ничего и не помню. Кругом лес, чаща. Ну, думаю, смерть пришла. Як в лесу выжить-то! Потом поднялся, глядаю, тропинка. А пойду, думаю, по ней. Вот пошёл, пошёл да и вышел на деревню. Деревенька-то богатая! Вошёл, а там помещик такой добрый! Сразу же оставил мя ночевать. Я думал, что утром уйду, но не ушёл. Так и остался жить в этой деревне, работал, с крестьянинами дружил. А потом думаю, служба ждёт. Вот и воротился. А сколько мя не бывало?
;-Да без малого полтора года. - ответил какой-то стрелец. - Ну терь вернулся, слава Великому Богу, жив-здрав!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы разговаривали ещё полночи. Легли спать часа в 2 ночи.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Так было около недели. Каждый день мы вставали в 7 часов, служба продолжалась до двух часов дня, потом мы уходили в казарму и занимались своими делами. Обычно играли в шахматы.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; На следующий день после моего прибытия в синбирский кремль приехал мой друг Тарас. Что ему было надо, я не знал. Следит он, что ли за мной? Я не понимал. Только, когда он прибыл и назвался дворянином, приехавшим на службу добровольно, чтобы подавить крестьянско-казачье восстание. Его вселили в какой-то дом неподалёку от кремлёвской территории, где жила бедная вдова синбирского хорунжего Грибова, скончавшегося 15 лет назад от холеры. Я не подходил к Тарасу, потому что я знал, точно знал, что он против меня что-то замышляет.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Утром 4 сентября к нам в дверь казармы кто-то начал стучать. Я тут же проснулся и спросил: "Что случилось?". Затем быстро встал и оделся. Другие стрельцы тоже вставали и одевались.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Взяв оружия, мы подошли к двери. Вошёл князь Милославский и наш командир Михаил Епифанович Еремеев.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Моё сердце чувствовало что-то нехорошее. Князь вошёл и начал говорить:
-Плохи дела, братцы! Гадкий бунтарь Стенька Разин со своим отрядом движется по направлению к нашему граду Синбирску. Долг наш - защитить кремль и славного царя Алексея Михайловича, не будь мы военным сословием! Красна птица опереньем, а стрелец - отвагой и умением.
-Хлопцы, берите оружие да садитесь по коням. - горестно скомандовал командир.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы взяли бердыши и пищали© и пошли на улицу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я с нетерпением ждал этого дня, давно горя желанием отомстить братьям Разиным и всему войску казачьему. Наконец-то я сейчас сделаю это. Я был полон эмоций, радость не покидала меня.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Выйдя на улицу, мы взяли коней у конюха и сели. Чуть погодя въехал наш командир во главе с князем Милославским и грозно приказал:
-Будем, хлопцы, ожидать нападения здесь. Не покидать свои места!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В эту секунду я и сам не заметил, как очутился рядом с Тарасом Воронежским. Мне тут же стало прохладно на душе.
-Вот я тя и сыскал, Ванька! Всё, пращевай, будешь разоблачён! Обо всём царю-батюшке расскажу, про жизнь твою греховную поведаю! Он тя казнит, а я на службе останусь. Думал, я запамятовал, что ты преставил моего брата.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я тут же испугался. Надо с этим что-то делать. Вот он зачем приехал и назвался дворянином, он, ирод, хочет меня со свету сжить!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я был поражён предательством своего лучшего и можно даже сказать единственного друга. Мне пришла в голову мысль о том, что в ходе битвы убить Тараса, но потом я с этим решил подождать.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Наконец вдалеке послышалось цоканье лошадиных копыт. Мы все насторожились и вскинули оружие.
-С нами Бог! - крикнул князь Милославский.
-С нами Бог! - повторил командир Еремеев.
-С НАМИ БОГ!!! - прокричали мы все в один голос.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Тут же я омерзительно посмотрел на Тараса Воронежского, отъехавшего прочь от стрельцов. Я сразу понял, что он сражаться не будет и что он здесь затем, чтобы навредить мне.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В это время показались казаки на конях. Они громко кричали и махали саблями.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; У меня сердце так и дрогнуло при виде моих бывших "идолов", на которых я когда-то хотел равняться. Теперь же это были самые ненавистные мне люди, и я горел одним желанием - убить их всех.
-В БОЙ!!! - заревел князь и, вскинув бердыш, поскакал вперёд. За ним поскакал наш командир Михаил Еремеев, а за ним поскакали мы.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Я тоже не буду описывать битву при Синбирске, про которую можно узнать в исторических книгах, а у нас семейный роман. Скажу только, что бой был очень кровавый и суровый. Я сражался очень сильно и жестоко и смог выстоять грозную осаду Синбирска, убив сам большую часть войска казачьего.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы сражались целый месяц. Когда наконец-то кровавый бой был покончен, а братья Разин с оставшимися сотнями казаков бежал на Дон, мы собрались пировать в кремле, неожиданно меня поразил ужасный вид.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Выйдя на улицу, я увидел, что мой бывший друг Тарас Воронежский, не сражавшийся в битве, а всё время находившийся где-то в стороне, разговаривает с командиром Еремеевым. Я подошёл поближе и услышал:
-Вот этого Григория Овцева звать на самом деле Иван Фомич Саввин, он крепостной крестьянин, а никакой не стрелец. Он был в отряде Стеньки Разина да подсоблял ему во всём. Он, собака, наверное, и преставил настоящего Григория Овцева. Да он, подлец такой, и не бился за синбирский кремль, он только говаривал, что есть в отряде, а не бился. Вот я честный герой, клянусь Господом Богом! Я честно воевал да никуда не сбегал из отряда, в отличие от него. А ещё он, ирод, преставил моего брата...
-Довольно, Михайлов! Иди в кремль. - скомандовал Еремеев.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Тарас удалился. А командир повернулся ко мне с грозным видом и сказал:
-Идёмка со мной, Овцев-Саввин!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; У меня внутри всё встало комком. Мне не хотелось ничего, кроме своей смерти. Я готов был выдернуть пищаль, поднести её к своей груди и выстрелить. И я бы так и сделал, если бы командир не выдернул оружие из моих рук и не бросил его на землю.
-ШАГОМ МАРШ ЗА МНОЙ!!! - грозно крикнул он прямо мне в ухо.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Он взял меня за руку, и я покорно пошёл с ним. Мне не хотелось ничего, я был проклят всем на свете, был даже самим Господом Богом проклят! Но как Тарас мог так поступить, ведь; он был самым верным мне человеком. Уж от него я такого не ожидал. Теперь всё кончено: Марья и Ксения останутся без возлюбленного, отец без сына. Сейчас меня посадят в темницу за службу Степану Разину, потом царь приговорит меня к смертной казни. И я буду казнён на эшафоте вместе с братьями Разиными при всём русском народе! Это позор, позор на всю родную страну!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Командир ввёл меня в кремль и повёл по длинным и красивым коридорам в кабинет князя Милославского.
-Князь-батюшка, это Еремеев! - крикнул он.
-Заходи, Еремеев! - послышался настойчивый голос князя.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Войдя в большую красивую горницу, я сел на стул.
-Что такое? - спросил он довольно настороженно.
-Вот этот маракуша - грозно произнёс командир, показывая на меня. И рассказал всё князю. Тот побагровел, сузил до щелочек глаза.
-Ах ты Иуда! - говорил он мне. - Да как ты посмел, собака ленивая, присягнуть бунтарю да ещё и служилым человеком назваться!!! Чёрт окаянный, бес вонючий, страшилище проклятое!!! ДА Я ТЯ ГОТОВ ХУЧЬ СЧАС НА КОЛ ПОСАДИТЬ!!! УБЬЮ, СВОЛОЧЬ!!! Увесть его с очей моих, разбойника проклятого, да в подвал его, в самое тёмное место в синбирском кремле.
-Есть! - ответил командир и сказал мне:
-Вставай, подлец!!!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я, не помня себя, встал и ушёл из кабинета князя.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Неожиданно мне в голову ударились Ксения Речнова и Марья Гаврилова. Я ведь любил их обеих очень сильно и одинаково, но и они меня любили наравне друг с другом. Поэтому я не мог решить, кто для меня лучше: дочь приказчика или донская казачка. Да что решать-то. Ведь всё равно мне уже не спастись.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы вышли из кремля и спустились по широкой лестнице. Дальше Михаил Епифанович куда-то посмотрел и сказал:
-Сюда, собака! - и, повернув меня направо, повёл в сторону большой белокаменной стены, в которой посередине была маленькая узенькая дверь, тоже охранявшаяся стражниками.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Подведя меня к ней, командир стрелецкого отряда сказал:
-Осуждённый, запереть вплоть до княжеского приказа!
-Есть. - ответила стража и открыла дверь ключами.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Потом Еремеев втолкнул меня на узенькую крутую лестницу, ведущую в тёмную маленькую подвальную горницу и ушёл. Стражники тут же заперли дверь на ключ.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я тут же спустился в маленькую тёмную комнату. Здесь не было ни одного участка света, ни свечи, ни даже лучины! В длину она была около 5 саженей, а в высоту - 3 сажени. Пахло сыростью!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я с трудом отыскал на ощупь маленькую деревянную лавочку, стоящую в углу горницы и лёг на неё.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я во всей душе проклинал Тараса Воронежского, этого подлого злодея, подло предавшего меня. Ну почему, почему я был таким дураком! Ведь я давно знал, что он против меня что-то готовит, почему не убил его тогда, в ходе синбирской битвы. Надо было его убить, и тогда сейчас гулял бы на свободе, правда, под чужим именем, но ничего страшного. Зато был бы жив, а сейчас меня казнит царь. Не жить мне больше на белом свете, на земле русской!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Пролежав так около часу, я уснул, очень жалея, что я сейчас не пирую вместе со стрельцами и не праздную синбирскую победу, а сижу в этой сырой подвальной комнате, где постоянно ползают мыши и кусаются блохи.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Так я жил в этой абсолютной темноте около полугода. Целыми днями молился или спал. Свечка мне выдавалась только тогда, когда мне приносили еду: маленький кусочек хлеба и стакан воды. На следующий день после заключения с меня сняли одежду стрельца.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Но в один прекрасный день мне улыбнулась удача. Я лежал на скамейке и читал "Отче наш". В дверь постучали и громко крикнули: "Саввин, на выход".
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я очень удивился. Вроде всё уже было кончено, я ждал своей смерти. И вдруг что-то случилось. Но что, я не знал.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Полный раздумий, я встал и, выставив руки вперёд, подошёл к маленькой лестнице.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Поднявшись наверх, мне открыли дверь, и я с великой радостью вышел на Божий свет.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Был ясный солнечный день, солнце сияло на чистом синем небе. Я очень обрадовался такой погоде, хотелось перед смертью подышать свежим воздухом.;
; ; ; ; ; ; ; ; ; Меня посадили в тележку, запряжённую двумя лошадьми. Подошли 2 стрельца с бердышами в руках и сели по обе стороны от меня. Потом пришёл князь Милославский и сказал:
-Поедешь к царю, он решит твою дальнейшую судьбу. Он сел впереди тележки.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Затем подошёл кучер и сел на край тележки. Дёрнув лошадей, он взял поводья, и деревянная тележка покатилась.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Когда я услышал, что еду к самому царю, главе царства Русского, я очень испугался, внутри меня всё похолодело. Я, конечно, повидал на своём молодом веку много важных лиц: помещиков, приказчиков, даже князя видел. Но тут к самому царю, это что-то необычное!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Наша тележка катилась и катилась по запылённым улицам Синбирска. На пути мелькали городские и сельские постройки, деревья, городские крестьяне, подметавшие дворы возле домов своих хозяев.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Выкатившись из Синбирска, мы поехали мимо лесов и полей. Ехали ровно 2 дня и 2 ночи.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Утром через 2 дня после отъезда мы были в Москве. Тут были такие же дома, как и в Синбирске, люди ходили в том же, в чём и в Синбирске, только иногда были одеты на иностранный манер. Как и в Синбирске, здесь было очень пыльно и грязно, только иногда были вычищенные улицы.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я неожиданно вспомнил всю свою жизнь: как я жил в деревне Перово, как подчинялся жестокому помещику Фёдору Васильевичу Ефимову, как не любил трудиться, как полюбил Марью Гаврилову, как бежал на Дон и был сподвижником проклятого Степана Разина во всех его безбожных и антигосударственных деяниях, как собственноручно убил бывшего надсмотрщика Лаврентия Егоровича и предательски подставил своего близкого друга Кондрата Воронежского, за что мне его брат Тарас отомстил тем же, чего я и заслуживал. Я тут же подумал об Ксении и Марьи, о старом отце, который, наверно,; умер от горя. Мне стало их всех очень, даже бесконечно жалко, прям сердце от боли разрывалось, слёзы так и капали с глаз.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Но вдруг мне вспомнилось самое прекрасное в моей жизни - любовь к Ксении Речновой. Я с особой душевностью вспоминал это прекрасное событие и очень горько сожалел, что больше не увижу её. Мысль о ней жгла меня изнутри. Никого мне было не надо, кроме этой прекрасной девицы, Ксении...
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мы подъезжали к московскому кремлю. Ещё
издали я увидел, что он был очень красивый. Это была высокая краснокирпичная широкая башня с острой крышей и золотыми крестами на ней. В длину она была больше. Оттуда, как и из синбирского кремля, выходило множество широких окон.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Кремль находился за очень высокой и очень широкой белокаменной аркой. Внизу находились открытые чёрные железные ворота, охранявшиеся двумя стражниками с бердышами в руках.
-К царю-батюшке! - громко продекламировал князь. ;
-Пароль! - г;розно спросила стража, закрыв вход бердышами.
-Православный царь! - отчеканил князь.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Стражники убрали бердыши, и мы въехали на широкую площадь. Она меня очень поразила своей ослепительной чистотой и белизной, на ней не было ни пылинки. Она просто блестела на солнце чистым изумрудом.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; На территории московского кремля стояло множество построек и сооружений. Тут был и небольшие церквушки, и стрелецкие казармы, и невысокие башни. Но больше всего меня поразила территория кремля.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Подъехавши в конюшню, Милославский подозвал двух конюхов и приказал им позаботиться о лошадях и о повозке. Когда конюх увёл лошадей, я под надзором двух стрельцов и князя Милославского пошли в сторону центрального входа в кремль.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Моё тело похолодало изнутри, я был очень испуган, я самому себе не верил, что меня сейчас поведут в царские палаты.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Взойдя на широкое и высокое крыльцо по длинным ступеням, мы пошли в громадное красное здание.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Отворив дубовые двери, мы прошли в здание кремля. Я просто обомлел, увидев кремль изнутри. Тут были палаты больше, чем в синбирском кремле. Были очень широкие горницы, крытые красно-золотым ковром. Потолок был вверху на несколько пядей в высоту. Длинный и просторный коридор простирался во всю ширь кремля. Дубовые книжные шкафы высились под самый потолок, на стенах висели портреты известных исторических деятелей. Двери были лакированные и из гладкого дерева.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; По коридору дворца так и ходили бояре и окольничьи в богатых одеждах, придворных слуг было мало.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Меня повели по всей этой красоте в зал царя. Подошедший слуга спросил:
-Куды надоть, господа?
-Вели к великому царю православному Алексею Михайловичу! Скажи, что Саввин и Милославский прибыли на суд.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Слуга выслушал и убежал. Через минуту он вернулся и сказал:
-Царь-батюшка ждёть вас!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Потом он удалился совсем. А я под чётким надзором князя и двух стрельцов пошёл дальше по коридорам.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Чем ближе я шёл к царским покоям, тем больше моё сердце сжималось в комок. Мне было очень страшно. А вдруг царь велит меня казнить. Я же тогда не увижу больше ни Марьи, ни Ксении, ни старого отца, ни родной деревни. Страх наполнил мою душу.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Когда мы приблизились к большим широким высоким дверям, охранявшимися стрельцами, я дрожал всем телом. Всё забылось, кроме предстоящей встречи с царём.
; ; ; ; ; ; ; ; ; Князь сказал пароль стражникам, и те распахнули двери, впуская нас.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Царские покои меня буквально ослепили. Это была просто огромная, широкая горница, больше которой я отродясь не видел. Широкие ковры во всю залу с изображением Ивана-царевича верхом на сером волке были устланы на полу. Высокие колонны, расписанные иконами высились к высокому потолку. Окна, длинные и широкие, были распахнуты. Вся горница была заполнена людьми, сидящими на множестве стульев и скамеек. Посередине противоположной стены стоял неимоверно высокий, украшенный золотом и драгоценными изумрудами трон, на котором важно восседал сам царь всея Руси. Рядом с царём на противоположном троне сидела его жена Наталья Кирилловна Нарышкина, чуть подле от каждого стояли стражники с бердышами в руках.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Алексей Михайлович был одет в золотую тонкую шубу, украшенную золотыми камушками, на голове его была шапка Мономаха с небольшой короной вверху. В руках он держал скипетр (большую длинную палку с маленьким шариком наверху и крестом сверху шарика) и державу (большой золотой шар с крестом наверху).
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Неподалёку от царского трона стоял письменный стол за которым сидел писарь и что-то строчил на бумаге. С другой стороны около царя сидел сам патриарх Иоасаф.; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Стрельцы посадили меня на маленький стул, стоящий неподалёку от патриарха, и встали по обе стороны от меня. Князь Милославский сел за патриархом.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Мне было неимоверно страшно присутствовать на царском суде. А вдруг про меня скажут что-нибудь плохое, тогда уже точно смертная казнь. Но я думал о хорошем, хотя это и получалось довольно трудно.
-Крепостной крестьянин Иван Фомич Саввин из рода крепостных крестьянинов жил в деревне Перово, принадлежавшей помещику Феодору Васильевичу Ефимову! - оглашал всех царь. - Служил своему хозяину с Богом, но в 7 718-ом (1669) году вздумалось ему свободы поискать. Сбёг он на Дон, позорно предав своего господина, где в то время жил и бунтовал донской казак Стенька Разин. Ставши тоже казаком, он стал вольным. Но Стенька Разин поднял восстание против царя всея Руси! А Саввин активно подсоблял ему. В осаде своей деревни он подло преставил своего бывшего хозяина, его старшее дитя Юрия Феодоровича Ефимова, своего приказчика Емельяна Силантьевича Гаврилова и крестьянского надсмотрщика Лаврентия Егоровича Медова. Но ещё до восстания он был в любовной связи с Марьей Емельяновной Гавриловой, дочерью приказчика Емельяна Силантьевича Гаврилова, но в то же время он без ума любил бывшую полюбовницу Стеньки Разина Ксению Ивановну Речнову. Но несмотря на это, совершил героический подвиг перед родной землёй! Он обманом заманил в ловушку войско казачества донского да, назвавшись одним из почивших стрельцов синбирского кремля Григорием Трофимовичем Овцевым, героически разбил казаков в битве за Синбирск-град. Что будем делать?
-Да казнить его надобно! - закричал какой-то уставший боярин. - За предательство, за измену рвать да метать!
-Помилуй его, царь-батюшка Алексей Михайлович! - заговорил, поднявшись, патриарх Иоасаф. - Он покаялся пред Господом и понял, что виноват. Смертная казнь для покаявшегося - это же преставление. Я вообще думаю, что смертную казнь в царстве надобно отменить. Ведь этим вы преставляете сынов Божиих...
-Не смей мне предлагать такие безбожные вещи! - грозно сказал царь, поднявшись и пристукнув тростью. - Что с Саввиным?
-Царь-батюшка! - взмолительно прозвучал чей-то очень хорошо знакомый женский голос. Я посмотрел и увидел вставшую Марью Емельяновну Гаврилову, лицо которой было очень бледно и мокро от слёз. - Помилуй его, не казни его ради Бога! Ведь я не переживу, ежели он сгинет!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; У меня всё сердце сжалось. Как Марья Гаврилова могла здесь оказаться? Но это меня очень обрадовало. Ведь Марья и Ксения, если они обе здесь, то сейчас вступятся в мою защиту.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Наконец царь встал и грозно сказал:
-Бог с вами! Раз вы уж так печалуетесь об Иване Фомиче Саввине да и сам он хучь и совершил подлый безбожный поступок, но в то же время совершил героический подвиг перед великим царством Русским, то смертная казнь для него отменяется! Но не отменяется его ссылка в Сибирь на вечное поселение! А его полюбовница Ксения Ивановна Речнова раз ужо так любит его, то пущай едет с ним! Серафима Феодоровна Ефимовна при регенстве с Марьей Емельяновной Гавриловой становится хозяйкой села Перово.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Я был рад, я был бесконечно рад, услышав это. Слава Богу, я буду жив. Лучше уж на каторге, но жить.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; На следующий же день за мной прислали тележку с лошадью, где уже сидела Ксения. Мы сели и поехали. Через неделю мы были уже в глухой сибирской таёжной деревне Птицино. Там мы и обвенчались с Ксенией, вскоре у нас родился ребёнок, которого я назвал Фёдором в честь покойного хозяина.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Так я на всю жизнь остался в этой сибирской деревушке, работая лесорубом в суровых таёжных условиях.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Вскоре в нашу деревню пришло известие о казни Степана Разина в Москве на Болотной площади. Я, услышав это, очень расстроился. Ведь я хоть и ненавидел великого казачьего атамана, но он столько сделал для меня в моей жизни, что я был жизнью обязан этому человеку!
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; В тот же день был повешен на Болотной площади мой бывший друг Тарас Воронежский, как подлый изменник, предатель и обманщик.
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; С Марьей Гавриловой мы сохранили тесные дружеские отношения, иногда писали друг другу письма.

Эпилог.
;
; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Здесь я заканчиваю свой роман о жизни Ивана Саввина. Он умер через несколько часов после рассказа о своей бурной жизни в 1695-ом году. Потомки его живут в нынешнее время в республике Беларусь, в городе Бресте.

; ; ; ; ; ; ; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ;
Ходил Стенька Разин
В Астрахань-город
Торговать товаром.
Стал воевода
Требовать подарков.
Поднес Стенька Разин
Камки хрущатые,
Камки хрущатые —
Парчи золотые.
Стал воевода
Требовать шубы.
Шуба дорогая:
Полы-то новы,
Одна боброва,
Другая соболья.
Ему Стенька Разин
Не отдает шубы.
«Отдай, Стенька Разин,
Отдай с плеча шубу!
Отдашь, так спасибо;
Не отдашь — повешу
Что во чистом поле
На зеленом дубе,
На зеленом дубе,
Да в собачьей шубе».
Стал Стенька Разин
Думати думу:
«Добро, воевода.
Возьми себе шубу.
Возьми себе шубу,
Да не было б шуму».

(Александр Сергеевич Пушкин "Из песен о Стеньке Разине").

; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; Словарь:
1). Шлында - бродяга, тунеядец (устар).
2). Мордофиля - чванливый дурак (устар).
3). Тартыга - пьяница (устар).
4). Курощуп - бабник (устар).
5). До 1700 года Новый год отсчитывали не от Рождества Христова, а от Сотворения мира, поэтому 1657 год был 7 706 год по старому стилю.
6). Шинора - пройдоха (устар).
7). Живот - жизнь (устар).
8). Гузка - пятая точка (устар).
9). Вяжихвостка - сплетница (устар).

;
; ; ; ; ;
; ; ; ; ; ; ; ; ; ;


; ; ; ; ; ; ; ; ; ;