Кастинг для негодяя или Противоречие отбора. Сборн

    Кастинг – неотъемлемая часть кинопроцесса.  Да и вообще жизни актера. Кастинг – это билет в МИР кино для одних и кошмар для других. Для тех, кто впервые являлся на это мероприятие, ему казалось, что он куда -то не туда попал - скопление полусумасшедших людей, которые, бродя по коридору с листами в руках что-то бормочут «про себя», то глаза как-то странно закатывают, то дергают руками, а порой и ногами что-то выкаблучивают. И все это автономно друг от друга. Одним словом – приемная психиатра.
     Из многочисленных кинопроб, похожих на описанный выше дурдом, запомнился один показательный случай.                .
     Пригласили меня на кастинг нового проекта, так называемого «пилота». То-есть, снимают одну - две серии, выдают в эфир, и если удачно все, то следует полноценная сериальная работа. То бишь, выделяются уже серьезные деньги на этот материал.
     Явиться нужно было в хорошем костюме, по образу богача. Весь расклад на месте. Деньги небольшие. Но есть, в случае получения роли, хорошая перспектива.
      В небольшом коридоре толпилось человек десять «в костюмах» и пять или шесть девчонок в миниюбках. В воздухе, как всегда, висела интрига. Костюмные, а это были мужчины за сорок, с нагловатым интересом поглядывали на юных, очевидно, партнерш и гадали - о чем собственно речь?
    За таинственную дверь к режиссеру нужно было заходить по очереди и по отдельности. Один мужчина, одна девушка. Мужчины, а в основном это были опытные эпизодники почти не волновались, даже наблюдалась легкая апатия. А вот вчерашние школьницы были нервны и очень воодушевлены. Без конца трещали о счастливом билете в жизни, о новых возможностях, шансе и прочих сказках о кино. Что-то все время на себе поправляли. То грудь подобьют кверху, заливаясь легким румянцем, то губы подмажут. Одним словом – подготовка к чему- то непонятно прекрасному и волнительно новому.
    Начался процесс. Седоватые кандидаты первыми шагали в неизвестность, нервы компенсировали вальяжностью. Выходили уже более уверенно и снисходительно объявляли  - «Конечно утвердили». На что? На главную роль. Но далеко не уходили, ждали. Было понятно, что не все очевидно. После седоватых кавалеров шла очередь будущих актрис. Те выходили гораздо быстрей мужчин, матерясь либо внутри себя, либо вслух. В зависимости от воспитания и темперамента. Интрига поднимала градус.
Кастинг уже становился необычным. Мужчины по- прежнему были спокойны, а в лагере девушек начиналась легкая паника. Более-менее ситуация стала понятна, когда девушки почти закончились. В дверях появился несуразно большой, слегка лохматый режиссер лет тридцати пяти и лицо его было красно-сизым от злости.
    - «Шлюху некому сыграть! Все в Джульетты норовят!» -стихами от взрыва эмоций орал он. Это впечатляло и нагоняло страх. Уже и на оставшихся джентльменов.
Я заходил последним, поэтому понял только сейчас в чем дело. Лишь когда мне самому объявили мою задачу. Это действительно было необычно и где-то даже интересно.
    - «Вот настоящий негодяй!» – с минуту глядя на меня, после моего приветствия, не без восторга произнес режик.
    - «Вы – богатый бизнесмен. У вас молодая любовница. Но у Вас есть семья и хорошая любящая жена и дети. Любовница Вас заражает ВИЧ. Вы теряете семью. Тогда Вы сажаете любовницу в тюрьму. Сцена в суде. Сцена в тюрьме».
После небольшой читки меня утвердили. Но сам режиссер был в отчаянии.
    -«Героя нашел, а где найти героиню. Все эти сыкухи уже закончились. У меня же сроки!». Его могло спасти только чудо. Киночудо.
    Мне кажется, отвернувшись к окну он молился. То поматерится, то помолится. Я его даже жалеть начал. Ведь его можно было понять - выпал шанс снять сериал, а все подвисло! Здесь и аренда помещения под кастинг, и ограниченное время, и бюджет, который может уйти из-под носа. Режиссеры — ведь это тоже огромная армия. И всем им, гениям, хочется и творчества, и славы, и просто настоящей работы. С хорошим сценарием. Но ведь это же Кино, думал я про себя, должно же что-то произойти. И это произошло. Прямо на моих глазах и вполне естественным путем.
    В дверь заглянула опоздавшая актриса. Ей было лет тридцать шесть, но она была худощава, гибка и молода лицом. Нервы у нее всегда были натянуты. Она опаздывала всегда и ей мало что доставалось. Но она, как раз была дипломированная актриса, в отличие от предыдущих кандидаток. Роль она схватила двумя руками. Притом, по дороге, возвращаясь, все время повторяла - «Это же такая роль, асоциальная! А сколько эмоций выразить можно»!
    Снимали мы действительно, очень нервно. С истериками и прочими обзываниями. Эмоций было более чем. Жалко, что «пилот» не пробили в серию. Но определенный опыт пошел в зачет и пригодился в жизни.  Об этом уже в других рассказах.
    Здесь мне хотелось проявить две мысли. Одна – это непредсказуемость кастинга, из десятка мужчин роли получили двое, хотя тратили время и нервы все. А еще о повседневности жизни реальных актеров. В данном случае актрисы. Кажется ее звали Лена.
    Она закончила театральное училище, была талантлива и многое умела в плане актерского мастерства. Легко могла выдать по запросу режиссера требуемую эмоцию. И очень убедительно. За день она посещала добрый десяток кастингов для кино и для рекламы. Износ ее ресурса читался на ее лице. Оно было всегда «почти на взводе». Ожидая в многочисленных коридорах, постоянно покусывала ногти. Лена напоминала героинь из романов Ремарка - чахоточных, больных неизлечимо, отчаянных в любви и в жизни. Но именно эта суета, быть везде, не давала ожидаемого результата.
Приходилось соглашаться на все, на любую мелочь. А годы шли. В ней действительно читалась какая-то трагедия. Трагедия актера без настоящей работы. Большой роли. А ведь театральные и актерские вузы и мастерские, каждый год выпускали все новые отряды конкурентов. Так что те, кто по незнанию думает, что кино — это «сладкая жизнь по Феллини», должны знать, что это огромный, тяжкий труд и борьба каждого дня. И за роль, и за кусок хлеба.
    Но наша героиня еще могла и боролась за свое место, очень многим и это было не по силам.
Хотелось рассказать легкую негрустную историю из кинобудней, а вышло то, что труд одних и других, и актеров, и режиссеров -  это горький хлеб, самой жесткой выпечки.
     Мы, актеры массовых сцен, групповка, эпизодники - ребята которые себя всегда прокормят. Мы довольствуемся малым. И, если нам дадут сказать что-то важное в кадре — это серьезное событие для нас. И даже карьерный рост. Но то, что жизнь требует от настоящих актеров и режиссеров — это совсем другой формат той самой жизни. И это, я так думаю, нужно понимать. Или, хотя бы, постараться.