Подвиги простака Парсифаля, ставшего новым королем

 
Подвиги простака Парсифаля, ставшего новым королем Грааля
"Парсифаль", опера Вагнера, историческая сцена Мариинского театра, 6 июня 2021 года

Мой первый "Парсифаль" и, я полагаю, последний. Пять часов медитативной музыки, порциями по два и полтора часа - это, по-моему, перебор! Не мое! Не люблю бескульминационную музыку, в которой нет выраженных мелодий, привлекающих внимание, меня не трогают тоскливые сюжеты, где почти отсутствует действие, а есть долгие рассказы персонажей о каких-то событиях, пусть даже героических.
История, положенная в основу оперы, повествует о христианских святынях, о Священном Граале, чаше, куда собирали кровь Христа на Галгофе, и копье, которым распятому Спасителю наносили раны, откуда и струилась кровь. Но вообще, это более универсальное понятие и философски более значимое, это предмет вечного человеческого поиска, как философский камень. Святой Грааль - это "священная Кровь Господа Миров, излучениями которой Он создал и подпитывает всё Творение. Грааль — это Исток всякой Жизни, как Предвечный Сосуд для неисчерпаемой Силы творящей Воли Бога, с которой всё начинается и которой всё завершается!", Этому посвящена масса книг.
Наверное, само упоминание в "Парсифале" Святого Грааля должно вызывать сакральный трепет и неослабевающее внимание ко всему, что про него пять часов в опере поется. Допускаю, что весь зал проникся, все, кроме меня. Любители фэнтези натренированы на восприятие таких величественно отстраненных сюжетов. Меня они не трогают. Мне было откровенно скучно - ни музыка не увлекла, хотя пели прекрасно, ни сюжет.

Михаил Векуа был замечательным Парсифалем, ему всегда удаются вагнеровские персонажи. Несчастная Кундри Юлии Маточкиной была то озлобленной безропотной исполнительницей воли рыцарей братства, то настойчивой коварной обольстительницей Клингзора. Тоже выразительная роль, как и страдающий Амфортас Евгения Никитина, злобствующий скопец-колдун Клингзор Михаила Петренко и поющий марафонскую партию Гурнеманца Юрий Воробьев. Очаровательно щебетали, смеялись и ссорились волшебные девы-цветы Клингзора (Ольга Трифонова, Анастасия Калагина, Оксана Шилова, Кира Логинова, Жанна Домбровская, Светлана Капичева). Сцена в волшебном саду замка Клингзора была самой яркой и светлой в спектакле в буквальном смысле. Потому что остальная часть представления шла в чрезмерном полумраке, так что хотелось света прибавить, чтобы получше разглядеть происходящее.
По сути "Парсифаль" - это типичная, очень длинная, немецкая волшебная сказка, вроде сказок Музеуса, долгая, обстоятельная, полная сложных сюжетных переплетения, странных персонажей и непривычных событий, как в "Рюбецале" или "Птиценайденыше". Только эти сказки все-таки в книжке читаешь, разворачивающиеся события ты себе представляешь в воображении, тут ты сам себе режиссер в собственном виртуальном действии, а в театре предлагают спектакль, где фактически половину времени персонажи просто рассказывают тебе о произошедших событиях, словно книжку читают, да еще по-немецки. Пока перевод в титрах уяснишь, на воображение уже времени не остается.
А персонажи в опере типично сказочные - волшебники-колдуны рыцари, летучие посланницы, невинные простаки-герои - просто как иллюстрация к теории Проппа "Морфология волшебной сказки " (8 типов действующих лиц и 31 действие): герой, ложный герой, отправитель, помощник, антагонист/вредитель, даритель, царевна или ее отец.
А история все-таки в опере занятная, хотя немного напоминает "Лоэргрина". Там тоже, как в любой сказке, хромает логика и озадачивают причинно-следственные связи. Хранят рыцари братства святыню в замке высоко в горах, бдительно следят за ней, но обиженный и не принятый в братство воин, оказывается злым колдуном, отвоевывает копье, ранит им главного хранителя, наносит незаживающую рану и скрывается со своей добычей в замке в южных землях. Рыцари братства в печали, святыню надо вернуть, хранителя вылечить, рану заживить. Никакие снадобья не помогают, куда бы ни посылали, словно джинна из лампы Алладина, вездесущую бессмертную Кундри. Помочь может только чудо, которое должна совершить простая наивная душа. И она появляется в лице глупца Парсифаля, случайно забредшего в заповедные кущи к серьезным людям и, по незнанию, убившего священную птицу - лебедя. Он должен был стать рыцарем, но мать хотела его уберечь от этого (ну, прямо, как сейчас, Парсифаль откосил от армии, по воле матери, спрятала она его!).
Не могу удержаться от сравнения, Парсифаль получается чистый Иванушка-дурачок. Ничего не знает, даже своего имени, но инициативный и настырный, а еще склонен ко всяким подвигам (все может, все достанет), правда, тут, в отличие от русских народных сказок, он бескорыстен. Ни царевны, ни полцапства впридачу ему не требуется!
Его называют глупцом, и рыцари братства высокомерно прогоняют, мол, не тот это невинный простак, который им нужен. Гуляй, парень, подальше от этих краев, не убивай лебедей, а паси гусей и не попадайся больше. В общем, поставили деревенщину на место. А он все равно в волшебные южные дебри к колдуну подался (ну, чем не знакомое: "Поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что!"), где навалились на него красотки- соблазнительницы. И главная из них Кундри, которая и рыцарям братства Грааля служит на посылках, и у колдуна подвизается главной по обольщению. Везде поспевает. И обрыдло ей все это, а отказаться нельзя - такие у нее исправительные работы за грехи. И конца этому не видно, обречена на бессмертие. Разве что кто-нибудь не прельститься ее чарами и пошлет подальше, тогда сможет она спокойно стать смертной, уйти на покой и покончить с этой каторгой совращения рыцарей и братьев, давших обет целомудрия. Ну, и, ясен пень, Парсифаль, выросший в глуши, ничего не знающий, но благородный душой от рождения, перед чарами Кундри устоял, колдуна победил, копье отобрал, девушку расколдовал. И отправился в долгий опасный путь с этого коварного юга в северную сторону, где братья-рыцари тужат из-за украденного священного копья и из-за медленно умирающего от незаживающей раны его хранителя. Но Парсифаль знает, что копье, которым нанесли эту рану, ее и залечить. И он спешит сквозь опасности к рыцарям, хранителям Святого Грааля. Нам, правда, не показывают эти его приключения, мы видим результат - измученный он приходит снова туда, откуда его с позором прогнали. Его узнают и пытаются спровадить снова, ухитрившись не заметить свяшенное копье, которое он несет в руках. Но Парсифаль знает свою миссию. Исцеляет хранителя в последний момент, тот уже собрался умирать, возвращает святыню в святилище. В Парсифале, этом наивном простаке-герое, глупце, признают нового короля Грааля! Священный ковчег открывают, сакральную чашу и копье вновь видят во время священнодействия! Все счастливы!
Радует, что режиссер (Тони Палмер, 1997) ни на йоту не отошел в своей постановке от либретто - замок, храм, горы, сад около замка колдуна с обольстительницами-цветами (посмеялись и увяли) и с Кундри. Декорации и костюмы радуют. Правда, рыцари одеты во что-то вроде эскимосских или чукотских парок без капюшонов и унты, но, возможно, это универсальный тип средневековой меховой одежды и обуви, который сохранился у северных народов, живущих традиционными родо-племенными сообществами.

Все-таки местами музыка меня зацепила - во втором и третьем действиях. Тем не менеее, сейчас я могу сказать, что у Вагнера я люблю три оперы - "Летучий голландец", "Лоэргрин" и "Тангейзер". Остальное не мое! Теперь я слышала все.