Шыворот на выворот. 4 Часть1

     (Продолжение. Начало см. в «Выворот на шиворот)

                Пол

                Пролог

     Я сидел в зале ожидания и с тоской смотрел на табло: рейс, который мне был нужен, уже отменяли два раза из-за непогоды, разыгравшейся в месте назначения. Возле меня было два свободных места, которые в скором времени были заняты каким-то дедушкой с внуком – мальчиком лет десяти. Они стали разговаривать между собой. Когда сидишь рядом, обрывки разговора все-таки долетают. И вот я стал невольным  свидетелем этой беседы.
     – Дед, ты зачем мороженое пивом запил?
     –Знаешь, съел мороженое, но почувствовал, что в него молока не доложили… Так вот, на душе у меня осталась горечь от этого. Чтобы ее разбавить, пришлось пиво выпить! Вот такие дела, внучек…
     Внутренне смеясь от ответа, данного пожилым человеком, я прикрыл глаза и вспомнил своего дедушку – Афанасия Петровича, с его вечным выражением: «Ну что у тебя все время как не у людей! Все выворот на шиворот получается!» Его давно уже нет, но его веселый характер и такие же, не менее веселые проделки, я запомнил на всю оставшуюся жизнь. Почему-то вспомнилась его «шабашка» и я опять невольно улыбнулся, предаваясь воспоминаниям об этом смешном случае.


    Мы с дедушкой собирались на рыбалку: он слушал по радиоприемнику новости, я занимался снастями.
    Дед сделал звук на «ВЭФе» громче. До меня поднесся голос радиоведущей:
– …а теперь у нас в студии гость. Это журналист-международник, политический обозреватель Брехунов-Звездунский Роберт Эммануилович. Здравствуйте, товарищ Роберт!
   – Доброе утро, Лариса!
   – Вы недавно вернулись из Соединенных Штатов. Хотелось бы услышать, как там обстоят дела с моралью.
   – Вы правы, ровно три дня назад прилетел на самолете «Аэрофлота» из этого загнивающего западного мира. Когда в аэропорту увидел наш красавец-аэроплан, не поверите, захотелось просто плакать. Поднявшись по трапу, ведущему прямиком в блестящий на солнце алюминиевый кусочек нашей родины с иллюминаторами, не вытерпел и поцеловал стюардессу. Страстно, долго, словно любимого человека после долгой разлуки. Хотел еще, но не дали: сзади другие мужики подпирали. Они тоже соскучились по… дому родному.
   – Дедушка, эти крючки брать или нет?
   – Погодь немнога, я радиво слушаю.
   – … давайте вернемся к озаглавленной теме нашей передачи.
   – Давайте! Итак, как по прилету в страну, считающуюся центром  мирового империализма, первым делом вонзил свой взор в город контрастов – Нью-Йорк. Что мне бросилось сразу в глаза? Это откормленные, здоровенные полицейские с дубинками в руках. Я сразу понял, что эти ручные псы нужны капиталистам для устрашения простых американских работяг и фермерской интеллигенции. Но не это оказалось самым страшным. В этом городе павшей морали, члены праворадикальной партии с аббревиатурой лгбт*, организовали тайное правительство и теперь вытворяют все, что им захочется. Ихние щупальца, подобно спруту, проникли во все сферы жизни простых американцев. Они навязали каждому районному совету штата разнарядку. Допустим, в этом месяце от штата в партию должны записаться пять женщин и шесть мужчин. Если происходит недобор по какому-то полу, то здоровенные полицейские, опять же, с дубинками в руках, поздно ночью врываются в жалкие лачуги и первым, попавшимся под руку людям, насильственным способом меняют пол. 
   – Какой ужас!
   –Да, да, вы не ослышались товарищ Лариса: мужчинам на женский и, соответственно, женщинам на мужской! Хочу заметить, что все это делается ради перевыполнения плана, спущенного леворадикальной партией лгбт сверху! Вот она, обратная сторона медали махрового буржуазного мира! 
   – Деда, ловить будем на червяков или на хлеб?
   – На хлеб с червяками…
   Тут за забором замаячила наша соседка по даче.
   – Здравствуйте, тетя Настя!
   – Здравствуй! Зачем это Афанасий головой в землю уперся? Что, опять  выпимши?
   Я оглянулся и посмотрел на деда. – Не-а, радио слушает.
   – А чего на карачках?
   – Говорит, что так лучше короткие волны в мозг проникают.
   – Откудава у него он вдруг взялся? Ну-ка, позови его. Разговор к дедушке есть серьезный.
   Я подошел к деду и сказал, что его хочет видеть баба Настя. Он подскочил, выключил приемник и, взяв его за ручку, быстрым шагом засеменил к своей давней симпатии.
   – Здорово, Настюха!
   – Здравствуй, Афанасий! Хочу тебе кое-что сказать. Пока ты в городе прохлаждался, решила у себя пол поменять. Прохудился совсем.
   Услышав про пол, Афанасий Петрович выпустил килограммовое изделие отечественной радиоэлектроники из рук. – Ты совсем из ума выжила! У меня, уже не помню когда, тоже пол прохудился! И ничего, живу как-то с этим горем. А ты глупости выкинь из своего, пока еще, женского мозгу. 
   Тетя Настя внимательно посмотрела на моего дедушку. – Ты себя хорошо чувствуешь?
   – Если на рыбалку собрался, то хорошо.
   – Сомнения у меня закрались. Ты со своим старым полом можешь делать что хочешь. Это твое личное дело. А я решила поменять! Уже даже начала. Мне слесарь Петро помог, как смог.
   Афанасий Петрович внимательно осмотрел фигуру тети Насти. – Что-то не видно следов переделки...
   Соседка  по даче нахмурилась. – Как же ты можешь что-то увидеть, когда он в доме!
   – Кто… в доме?
   – Кто, кто... Новый пол!
   – Аааа… Аж на душе полегчало от твоих слов! Я уже ненароком подумал, что и к тебе ихние щупальца добрались.
   – Ты точно не пил, Афанасий? Чьи щупальцы?
   – Этого… Спрута абывыгедешного… Так в приемнике умные люди говорили.
   – Ты если и дальше будишь слушать радио, стоя на голове, то остаток мозга окончательно покинет твою головешку! Я, вот что… Хотела попросить тебя, Афанасий, мне закрепить пол гвоздями, а то Петр в отпуск укатил. А я за это блинами тебя угощу.
    Петрович оживился, потер руки об штанины и показал ладошки бабе Насте. – Видишь?
   – Вижу!
   – Что видишь? Говори!
   – Грязные руки вижу.
   Афанасий опять попытался вытереть ладони штанами. – Не угадала. Это руки, которые давно истосковались по молотку! Пришпандорим твой пол так, что потом зубами не оторвешь. А ты куда собралась?
   – К Матвею на станцию…
   – Судя по баулам, прикрученным к лисапету, опять жрачка у твого брательника…
   – Хватит болтать! Если хочешь блинов со сливовым вареньем, то бери инстрУмент в свои немытые, истосковавшиеся по работе руки и иди пришпандеривать доски. Гвозди в прихожей в ведре. Думаю, что часам к пяти справлюсь.
   Баба Настя села велосипед. Дедушка придал ей ускорение и любительница «деревенского триатлона», поднимая колесами пыль, скрылась за поворотом.
   Не успела осесть пыль, как из-за поворота показался «москвич» желтого цвета. Машина притормозила возле наших ворот. Из нее показался  Семеныч (этот персонаж тщательным образом описан в предыдущих «сериях») с внуком Васькой. «Монгольский моряк», так называл его мой дедуля, был одет в неизменную форму – тельняшку и широкие матросские штаны. Он улыбнулся и произнес: – Пы-пы!
   Мы с Васькой закатились со смеху, а дедушка удивленно поднял брови: – Ты уже, что, с рыбалки?
   – Не, только собрался! – и показал из кармана бутылку с прозрачной жидкостью, прозванную в народе «мерзавчиком» из-за своего неполноценного объема.
   – Тогда не понял: еще на рыбалке не побывал, а уже «пы-пы»! Логика где? Я тебя, обезьяна в человеческом облике спрашиваю, где она и, причем тут твое «пы-пы»?
   – В кармане! – и Семеныч опять показал чекушку. – А «пы-пы» обозначает: Прывет, Пытровыч! Сокращенно «пы-пы».

   – Бог с ним, с «пы-пы», у меня тут два помидора есть к твоей логике… Так, что…

/Продолжение следует/