Белая миля

Подоконник был скверный. Он наотрез отказывался сотрудничать. Каждый шаг по его поверхности давался с трудом, как по битому стеклу босыми ногами. Но надо двигаться: за этой белой милей, разделявшей жизнь на «до» и «после», ждало облегчение.

В «до», было мерзко, больно, безнадёжно. За каких-то пару секунд лёгкая грусть разгонялась до мрачной раздавленности без тормозного пути.

Все отвратительные, чёрные, паршивые мысли носились в диком вихре. Хотелось убежать, спрятаться, забиться под кровать, сжаться до маленькой точки и переждать смерч. Но сколько бы я ни убегала, он всегда находил меня.

В «после» солнце обнимало дрожащие плечи, гладило по голове, там никогда не шли дожди, терпко пахло весной. Мысли ясные, чистые, безмятежные.

Вот туда-то я и пыталась попасть, но упрямый подоконник — последний мост между двумя мирами — всё никак не хотел пускать в спасительное «после». Оставалось сделать каких-то пару шагов — и я свободна.

— Нечего тебе там делать, — раздался сердитый голос подоконника.

— Кусок пластика решает, как мне быть?!

— Слушай сюда. То, что ты видишь там, вот эти все чудесные полянки, тёплые речушки, — иллюзия, происки болезни, которая так и ждёт, чтобы заманить тебя. Только назад дороги уже не будет.

—Зато там будет хорошо, не больно. Я устала, не могу больше сражаться.

— Можешь, ты всё можешь. Ты даже не догадываешься, какая в тебе сила.

— Была когда-то, но растерялась в бесконечной битве с собой и за себя.

— Она всё ещё с тобой. Поэтому ты до сих пор не прыгнула. Ты думаешь, что хочешь умереть. Но нет: ты отчаянно хочешь жить и ищешь, за что ухватиться.

Он был прав: как бы плохо мне ни было, я бешено хотела жить. Цеплялась, вгрызалась, присасывалась пиявкой в жизнь. Но чёрт, как же всё горело внутри, царапало, клокотало, выматывало…

Постепенно приступ отступал. Нескольких минут странного диалога хватило, чтобы передумать. Всё решают какие-то минуты. «После» уже не казалось спасением. Стало дико от того, что я чуть не натворила.

Сегодня я буду жить. И завтра тоже. Как бы безнадёжно не казалось, это не плохая жизнь, это просто плохой день.