Взгляд глава 3

Лина осторожно ступала, не видя ничего вокруг. Глаза ее были повязаны черной банданой Арсения. А сам он вел ее, держа за руки и шагая спиной вперёд:
- Ну что пришли? - шепотом спросила.
- Ах, ты, нетерпежка моя любимая, погоди, ступай осторожно, сейчас будет поворот. Вот, теперь держись рукой за перила, вот здесь. Я развязываю, а ты пока не открывай глаза, я скажу когда.

Он обнял ее сзади, тихонько подул на затылок. Голова Лины кружилась, она словно растворилась в темноте, не понимая где находится, что рядом с нею, и есть ли вообще хоть что-нибудь вокруг. Да это было и неважно, она крепко прижалась спиной к Арсению, держась за его руки. Он обнял её ещё сильнее и шепнул:
- Теперь можно, смотри!
Лина открыла глаза и замерла!

В черном безлунном небе, летали, мерцали, кружились, то поднимаясь, то опускаясь,  сталкиваясь и исчезая тысячи маленьких огоньков! Все вокруг было полно ими! Они вспыхивали и гасли, то по одному, то все вместе, словно вели разговор, или танцевали, подчиняясь неведомому ритму, и танец их завораживал.
- Что это? НЛО?  Салют?
Арсений улыбался довольно, глядя в небо из-за ее плеча.

- Ну скажи, что это? Пылинки в лунном свете? Да нет же, луны не видно! Звездопад такой? Но они же не падают, летают!

- Я из лунных пылинок соткал кружева,
Звездным бисером выстрочил чёрное небо
Чтобы их отражение увидеть в глазах
Той, которая только одна во Вселенной!

Глаза Лины, распахнутые от удивления, действительно отражали огоньки светлячков. Ее сердце сладкой волной восторга разгонялось и стучало, толкаясь так, что Арсений отчётливо ощущал эти толчки. Его кровь, подстраиваясь, билась в такт, и это единение двух сердец в безлунной ночи,  наполненной  треском цикад и лёгким шумом ветра в кронах деревьев - только это имело значение, и только этого он ждал, и искал, и не верил уже, что когда-то такое чудо с ним  может случиться.

- Это же светляки. - засмеялся Арсений, - У них на хвостиках есть особые частички, они вступают в реакцию с кислородом и свет люминесцентный создают. Светляки так сигнализируют друг другу, беседуют наверное, ищут подходящую парочку и заманивают на огонек. Это у них такой язык любви. Ты же меня тоже заманила светом янтарных глаз твоих.

- Знаешь, - сказала Лина серьезно, повернувшись к нему,- знаешь, я не представляла, что такое может случиться со мной. Вот я читала  книги, видела фильмы о любви, но думала, что я не способна так чувствовать, что особенные люди есть,  они другие- тонкие, эмоциональные, поэтичные, это им дано, а не нам, простым смертным. Ну или врут всё! А теперь знаю, оно есть - счастье есть! Оно вот тут, в этом мгновении, в свете этом танцующем, в звуках ночи,  в твоём запахе, твоём дыхании теплом вот тут, у меня на затылке!
Арсений замер пораженный:
- Ты сказала буквально то, что я думал в этот момент!  Те же мысли и теми же словами.
-Ну прямо теми же словами! - засмеялась Лина, 
Они стояли в  белой  открытой ротонде с поэтичным названием "Эолова арфа",  на вершине горы Машук и любовались таинственным мерцанием светлячков. 

- Светик мой, светлячок, приглашаю тебя на танец.  Теперь я буду называть тебя Светик. Когда ты задумчиво смотришь на меня, твои  глаза такие,  словно свет солнца сквозь янтарь.  А когда улыбаешься, ты будешь Лисик, потому что хитринка лисья в твоих глазах с ума меня сводит. И он закружил ее в беседке.

Немало влюбленных видела за свою длинную жизнь  эта старинная беседка.  Как же они все были похожи! Их наряды менялись со временем, их речи звучали немного иначе, но чувства и страсти, были те же! И те же звуки поцелуев, и шорох падающего платья.

В Пятигорск Лина с Арсением приехали за два дня до назначенной встречи группы. Специально, чтобы побродить по городку и побыть только вдвоем.
Арсений вел ее Лермонтовским местами,  они  восхищались величественными горами Кавказа, пробовали минеральные воды,  слушали тишину таинственных гротов, любовались старинными особняками.  Очутившись на рынке, погрузились в особый мир с изобилием фруктов овощей, пряных трав и сладостей. Арсений торговался весело, с прибаутками, Лина не успевала пробовать орешки и чурчхелу, сушёный инжир и хурму, колбасу и копченую рыбу. Она смеялась и Арсений, заводясь от ее звонкого, словно рассыпающегося смеха,  был в ударе. Продавцы не скрывали симпатии к этой красивой, лёгкой влюбленной паре, и щедро уступали в цене.

Смеясь забежали в вагончик канатной дороги, и сидя на скамейке, вперемежку с поцелуями, сладкими от фруктов, и  восторгами от прекрасных видов вокруг,  решили обязательно приехать сюда ещё раз.

Они вернулись в гостиницу пораньше. На следующий день назначен сбор группы. Нужно было хорошенько выспаться.
- Ты поднимайся, а я схожу за вином, - сказал Арсений.
Как только они вошли, раздался стук.
Лина открыла дверь, впуская официанта со столиком на колесах, раздалась музыка и вошёл музыкант с дудуком. Он играл  тихонько, вполголоса. Мелодия лилась нежно, трепетно, ее напев так подходил к этому месту, к настроению Лины, ко всем впечатлениям этих дней,  наполненных только любовью.
- Лина, давай выпьем за нас, за наше будущее, - протянул бокал с вином  Арсений.
- Лисик, я все ещё не привыкну к тому, что мы с тобою на одной волне, что ты запросто угадываешь мои желания, что я могу вслух закончить твою мысль. Это совпадение неслучайно. Мы созданы как одно целое! Мы две половинки одной сущности, чудом нашедшие друг друга!  Я хочу тебе сказать, что подал на развод на третий день, как встретил тебя. - Лина обернулась к нему. - Погоди, не возражай, через месяц суд состоится, и я свободен. Я хочу жить с тобой, засыпать и просыпаться, готовить ужины и покупать мясо на рынке, жарить шашлык в нашем дворике, принимать гостей, говорить и молчать слушать музыку и смеяться. Я люблю тебя!
Не говори сейчас ничего.  Я не буду торопить тебя.