Евгений Семёнович

Евгений Семёнович


Сегодня был не простой день. Сегодня его провожали на пенсию, так сказать, на заслуженный отдых. А отдых он действительно заслужил, ведь проработал cорок пять лет в школе. Сорок пять лет преподавал Евгений Семёнович историю, предмет, который он сам и наукой уже давно перестал считать. Да и что это за наука, когда каждый год новый учебник, в котором бывшие иконы, идейные коммунисты, становились непримиримыми врагами власти, разоблачённые мудрым руководством партии. Так что предмет свой Евгений Семёнович любил исключительно до 1917 года. Там, по крайней мере, была относительная стабильность. Конечно, Евгений Семёнович преподавал историю и Древнего Мира, и Средних Веков, и так называемую Новейшую - ученикам пятых-седьмых классов. Вероятно, понять восстание Спартака и походы Александра Македонского было легче в этом возрасте. Трудности начинались с девятого класса, где начинали изучать историю России.
Все цари назывались кровавыми диктаторами, кроме Петра Первого, как заметил один из героев известного фильма. Но Евгений Семёнович всегда рисовал на доске весы и призывал учеников класть на них хорошее и плохое, сделанное тем или иным правителем, а затем анализировать и делать выводы. За такие методы преподавания его много раз приглашали в кабинет директора школы, где сидели парторг и профорг, и отчитывали за неправильную подачу материала из учебника, обвиняя в калечении неокрепших душ. Евгений Семёнович не возражал, стоял, как провинившийся ученик, опустив глаза в пол, и, когда звучал вердикт, "Ну? Вы, наконец, поняли, что так нельзя?", поднимал глаза и соглашался, "да, всё понял". Соглашался, но уроки свои вёл по-старому, пытаясь рассказывать своим ученикам правду и приучая их анализировать и мыслить самостоятельно. За это и любили его ученики, и смотрели, и внимательно слушали, а некоторые даже спорили с ним, пытаясь найти истину. А истина, как правило оказывалась где-то посередине. Те, кто вчера были героями и чуть ли не святыми с непререкаемым авторитетом, завтра становились злодеями и разрушителями, убийцами и душителями свобод.
Особенно бурно проходили уроки по новейшей советской истории - как раз, когда Евгений Семёнович начинал свою педагогическую деятельность во времена "идейного вдохновителя всех наших побед Леонида Ильича Брежнева". Только закончилась "оттепель Н.С. Хрущёва" с его волюнтаристскими методами хозяйствования, когда было уничтожено сельское хозяйство, когда выстраивались очереди за хлебом, а этот деятель кричал с трибуны, "Нынешнее поколение будет жить при коммунизме!", как пришёл новый руководитель. Этот не кричал, что коммунизм скоро настанет, он вообще мало кричал о светлом будущем, он тихим сапом восстанавливал старые застойные времена, реставрируя "личность И.В. Сталина", его "заслуги и достижения". Успешно были забыты депортации чеченцев и крымских татар, дело врачей и многое другое. Теперь, когда Евгений Семёнович просил положить на весы заслуги того или иного советского деятеля всегда перевешивало то, что и к заслугам его отнести можно было с большими оговорками.
Так и работал Евгений Семёнович, так и крутился в этой лжи, которую каждый новый руководитель строил под себя, подчёркивая не принадлежащие ему заслуги и выпячивая недостатки предшественников. В этой лжи Евгений Семёнович пережил со своими учениками старых руководителей партии, потом Горбачёва, а потом и распад Советского Союза. Потом к власти пришли "демократы" и наступили лихие 90-е. Эти решили делить всем и всё, только, когда очухались от их "деления", - ничего не осталось. Снова у одних всё, а у других в животе урчит от голода. Народ опять не доволен, но говорить можно всё, да только одними разговорами сыт не будешь. Да ещё и междоусобицы начались, и если ты даже не на войне, то и в глубоком тылу тебя опасность подстерегает. Террористы, бандиты делят собственность страны и страну по-своему, и что класть на весы - теперь и сам Евгений Семёнович не знает. А ему твердят: "Вы ведь педагог- историк, должны личность воспитать, патриота Родины". И Евгений Семёнович пытался воспитывать личности и патриотов, порядочных, добрых, чутких людей, любящих свою родину. Получалось ли - оставалось для него большим вопросом. 

Сегодня, когда его торжественно провожали на пенсию, к нему пришли его выпускники, его мальчишки и девчонки, которых он отправил в жизнь годы назад. Вот они, повзрослевшие, солидные и не очень. Вчерашние школьники, они собрались в классе, шутят, перемигиваются и вспоминают, кто с кем сидел, кто кого любил, кто кого бил, кто кого ненавидел, а кто с кем дружил.
Когда в класс вошёл Евгений Семёнович, шутки и смех прекратились, десятки глаз взрослых людей обратились в его сторону. Евгению Семёновичу сразу же не понравилось, как расселись за партами бывшие выпускники. Вон два закадычных приятеля, Костя Синицын и Паша Ганин, а сидят по разные стороны, и если Паша довольно улыбается, то Костя какой-то потерянный, и взгляд озлоблен. А рядом с Пашей "серая мышка" Татьяна Коблина, да только не серая она теперь, все пальцы в кольцах, и цепь на шее золотая такого размера, что на ней разве что ротвейлера на прогулку выводить. Сидят рядышком, обсуждают что-то весело. А вон недалеко от Кости - Зоя Рябинкина, его лучшая ученица, красавица Зоя, да только какая-то она уставшая и поблекшая, и морщин полно на лице. Его выпускники, мальчишки и девчонки… Что-то мало их. Может, разбросало по бескрайним просторам и по жизни, и не смогли все собраться сегодня.
Евгений Семёнович уселся на учительское место и приготовился слушать их, кто кем стал и каких успехов в жизни добился. "Расскажите, ребята, о себе. Как вы устроились в этой жизни, что хорошего в ней произошло, какие успехи?"
Те, что сидели в правом ряду, условно обозначенные Евгением Семёновичем как благополучные, заметно оживились. Поднялся дородный мужчина в строгом прекрасно пошитом костюме и депутатским значком на лацкане пиджака, улыбнулся и заговорил - как речь держал на каком-нибудь пленуме или съезде. Евгений Семёнович всё пытался вспомнить, кто это. Такой солидный, уверенный в себе "хозяин жизни"… Неужели Сорокин? Ну да, Сергей Сорокин, весьма посредственный ученик, часто прогуливавший его уроки, таких называют середнячками, а сейчас - важный и респектабельно-выглядящий купчина.

"Уважаемый Евгений Семёнович, сегодня, в день Вашего семидесятилетия, мне, Вашему бывшему ученику, хотелось бы сказать несколько слов о Вашей науке.  Вы уж не сердитесь, я буду откровенен. Не всё, чему Вы нас учили, в жизни пригодилось, скорее, наоборот. Вы всегда говорили, что история - наука, которую следует оценивать, кладя на весы всё хорошее и плохое, что было в тот или иной исторический период. Я тогда пытался рассуждать так, как Вы учили, и у меня всегда получалось, что плохого было больше, значительно больше. По учебникам выходило, что больше хорошего, а по жизни…
Вы всегда считали, что я середнячок, что в Вашей науке - посредственность, а ведь это не так. Не тем ученикам Вы ставили отличные оценки. Они, если даже и отыскивали что-то положительное не из учебника - всё равно из вашей литературы, а там всё про подвиги и борьбу, про совесть и преданность делу. В жизни всё не так, скорее наоборот. И теперь, когда мы знаем больше, чем тогда, когда информация, которая раньше скрывалась, стала доступна, чаша с плохим ещё больше стала перевешивать чашу с хорошим. Вы, как только вошли в класс, сразу заметили деление между нами. Там - сидят совестливые. А вы спросите их, что дала им эта их совестливость, принципиальность и честность. Каково это - жизнь прожить, руководствуясь вашими идеями? Да что осталось от тех идей? Победа в войне, полёт в космос, победы в спортивных cсоревнованиях? Всё это ваше положительное можно по пальцам пересчитать! Зато отрицательного - хоть отбавляй.
Вы смотрите на мой депутатский значок и думаете, "да как же он может рассуждать так непатриотично?", а ведь я и есть истинный патриот, болеющий за страну. Не эти совестливые неудачники, а мы, добившиеся успеха в жизни, мы, новые хозяева, дающие изобилие в магазинах, обеспечивающие людей работой, платящие налоги и способствующие процветанию страны, мы и есть истинные патриоты. Поймите, нельзя людям всё время рассказывать сказку об обществе, где все всегда и всем будут довольны! Вспомните реформы девяностых. Взяли национальное богатство - и разделили на всех. Каждый получил свой кус, свой ваучер. Что из этого вышло… спросите Пашку, как он за бутылку скупал ваучеры, как строил свой бизнес. А ведь они с Костей были в равных условиях, только один совестливый заводик убыточный не закрыл и разорился, а другой построил центры развлечений и магазины и утроил свои капиталы. Уволенные тогда - сейчас и не вспомнят, чего они там на своих никому не нужных заводишках производили. Да со своими капиталами он теперь может развернуться. Нужны на Западе алюминий и медь - и Пашка туда вложится, нужна нефть – пожалуйста. Да и мы, политики, всегда прикроем и поможем, потому как на благо государства, на наше благо. А Костя с его совестливостью - как был рядовым инженером, так им и остался, трудится на одном из Пашкиных заводов за свой скромный оклад, да ещё и благодарит его. Или я не прав, а, Костя?
Или Зоя, красавица, отличница… сам за ней приударял, даже жениться хотел. А она себе учёного нашла, младшего научного сотрудника какого-то НИИ, двоих детей ему родила, он копейки домой носил, его менее совестливые руководители всё за нос водили да его научные разработки себе присваивали. Как был младшим научным сотрудником, так им и оставался, запил и по пьяни под машину попал. И осталась наша Зоя вдовой с прицепом. А Танька - не по совести, и не по большой любви, нашла себе папика богатого, сейчас в шоколаде, в заграничных прикидах и драгметаллом увешанная разъезжает по гламурным курортам и бутикам, а олигарх её в ней души не чает и исполняет все прихоти. И кто из них более счастлив, она или Зоя с её любовью?
Да Вы сами, Евгений Семёнович, чего здесь остались? Все ваши уехали, сейчас лежат на берегу тёплого моря и горя не ведают, а Вы с вашим патриотизмом и совестью, на вашу учительскую зарплату или пенсию, можете себе позволить к ним поехать? Молчите…. А я знаю, что нет, да и в магазин заходите, чтоб на изобилие посмотреть, а купить себе не всё можете. Так что хорошо, что на пенсию Вы уходите и не будете больше с весами своими детям мозги пудрить. Моя бы воля, я бы Ваш предмет ограничил элементарным запоминанием дат, без всяких там анализов и выводов, потому как выводы - они только во вред многим, а ещё лучше - убрать из школьной программы."

Оратор замолк и сел на место. В классе было очень тихо, мертвенно тихо, мечта любого школьного учителя, наверное. Но не Евгения Семёновича, никогда, и тем более сейчас. Все ждали, что же ответит Евгений Семёнович, их старый учитель, но он тоже молчал.

Евгений Семёнович не встал, как раньше, к доске и не нарисовал весы с двумя чашами, на которые обычно просил положить всё хорошее и плохое в тот или иной исторический период. Он сидел, что-то обдумывая, и молчал. Молчал, потому что и сам не знал, что можно возразить против доводов Сергея, положившим на чашу весов всё то, что он старый учитель считал плохим, а жизнь показала, что это и было полезным и хорошим. Молчание затянулось, и Евгений Семёнович, сначала нерешительно, попытался что-то сказать, а потом его слова стали покаянием, покаянием за все годы, что прошли в стенах этой школы, где он, хороший в общем-то учитель, калечил души тех, кого с гордостью считал своими учениками.

"Простите меня за то, что не сумел воспитать вас, за мои весы и сказочные выводы. Ты прав, Серёжа. В том, что было много сказок и несбыточных утопических идей, прав и в том, что мы многого не знали и подавали материал в угоду тому или иному главе государства, не знали и тот "загнивающий" Запад, на который в строжайшей тайне многие молились, считая образцом человеческого существования. Ты во многом прав. Главное в чём ты прав - в героизации людей посредственных и мифов об их подвигах. Конечно, многих вещей мы не знали, общество было закрыто, и нам втюхивали небылицы, которые мы на своих уроках пересказывали вам, а вы восторгались и гордились. Но попытайся понять, время было такое, существовали идеология и цель. А что теперь? Ты вот всё весы вспоминал… а я давно их не рисую. Потому как сам теперь не знаю, что такое хорошо и что такое плохо, что хорошего и что плохого можно положить на чаши. А когда пытаюсь это сделать хотя бы для себя, они начинают стремительно качаться, и вчерашнее плохое сегодня становится хорошим, чтобы завтра снова стать плохим.
Помните старый фильм? Там один из учеников на вопрос, что такое счастье, написал: "Счастье - это когда тебя понимают". Так вот я не понимаю счастье. Нет, не ваше, вы со своим счастьем определились, я не понимаю счастье ваших детей. Самое страшное, что сам не могу это объяснить. Ты вот привёл в пример в качестве счастливого человека Пашу, а он ведь несчастен, он прекрасно понимает, что каждый день рискует остаться ни с чем. Кто и когда наложит лапу на то, на что потрачена жизнь, будет ли это конкурент, бандиты, или государство с его карающими органами? А Татьяна, купающаяся сегодня в роскоши, спит ли она спокойно? Или вздыхая и глотая слёзы, успокаивает своего разбушевавшегося папика, который не знает на ком сорвать злость от неудачной сделки, обвиняя её в излишних тратах, улыбках и взглядах в сторону молодых накачанных красавцев. Да ты сам-то живёшь от выборов до выборов, каждый раз проживая день выборов, как последний, вдруг не выберут, вдруг прокатят. Законы, которые вы подаёте на рассмотрение, разве всегда согласуются с вашей совестью? Нет, конечно. Но тебе даётся некая установка, и ты против совести голосуешь за его принятие.
Так что в каком-то смысле Костя и Зоя, наверно, счастливей вас. Но я не об этом, я о ваших детях. Они так же, как и вы, разделились на счастливчиков-мажоров и неудачников-лузеров. Однажды я спросил у них, кем они мечтают стать, и в ответ услышал, блоггерами, политиками, фотомоделями, шоуменами. Не инженерами, врачами или учителями. И уж никто не заявил, что хочет стать рабочим. Тогда я спросил, почему. А потому, что хочется публичности, известности, много денег и поменьше работы, а один ответил, что хочет вкусно есть и пить, иметь виллу и дорогую машину, и не работать вообще, потому что жизнь - это вечный праздник. На моё возражение, что для этого стоит трудиться, он сказал, что не понимает, зачем. Ведь всё это можно легко отнять у того, кто это имеет. И ведь так рассуждают большинство детей в классе, и те, кто в рядах мажоров, и те, кто не может рассчитывать на деньги своих богатых родителей. Причём вторые собираются отнимать, не зарабатывать, а отнимать.
Меня в институте учили, история - это наука, которая воспитывает личность, пусть даже на мифических героях, которые должны становиться примерами для подражания, их главные достоинства, честность, трудолюбие, бескорыстность… а на сегодняшний день - что? Вот заговорил с девчонками о любви, а они - пусть старый, плешивый, беззубый, какой угодно, зато с машиной, виллой и яхтой, богатый и щедрый. А ведь это ваши дети, это те, кто будет жить дальше в обществе без идеи, в обществе беспринципности и конформизма, где одни будут богатеть, а другие отнимать. И ведь такое уже было.
Дорогие мои… Я вам больше не учитель, и рецепта, правильно или неправильно вы живёте, дать не могу, да и откровенно говоря, я его и сам не знаю."
   
Евгений Семёнович замолчал, в глазах его стояли слёзы. Его вчерашние выпускники тихо собрались и молча покинули класс. Потом Евгений Семёнович одиноко шёл пешком домой, потому что никто из ребят не предложил не только что подвезти, но хотя бы проводить. Он зашёл в квартиру и, не зажигая свет, прямо в пальто лёг на диван. В комнате было сыро и холодно, недавно за неуплату во всём доме отключили отопление. Евгений Семёнович лежал на продавленном диване, закрыв глаза, в голове стояла эта встреча, встреча со прошлым, которое казалось лучше настоящего. И было ему горько и обидно, что они так и не сумели понять простую истину. Всё в этом мире всегда повторяется. И преуспевающие баловни судьбы в одночасье становятся бедняками, потому что появляются те, кто хочет у них отнять всё. И в смутном мороке мерещилось ему, как он безжалостно рвёт учебники истории и бросает на весы хорошее и плохое, а чаши бешено мельтешат, ненастоящие звери на карусели, сливаясь и расплываясь, и никак не замедлят свой ход, чтобы можно было найти середину и рассмотреть истину.

Утром, как обычно, зазвенел будильник, но Евгений Семёнович не встал и не открыл глаза. только через четыре дня соседи заметили, что старый учитель не выходит из квартиры, и вызвали участкового. Взломали дверь и обнаружили его мертвым. На столе лежали новенькое пенсионное удостоверение и фотографии выпускников школы.


Послесловие автора.
Привожу некоторые статистические данные: 30% населения считают, что работать не нужно, это люди от 18-35 лет; 70% населения развитых стран оценивают систему образования как неудовлетворительную; 65% считают, что высшее образование необязательно и наиболее успешные обязаны успехом не ему; 90% молодых людей во главу своего существования ставят материальное благополучие, причём, совсем не важно, каким способом оно достигнуто.

В. Гайсинский
09.06.2021.