Не романтический роман Глава28-29

Глава 28
На подходе к дому, Таню окликнула Лиза:
- Тань, мы здесь!
Таня обернулась на зов и увидела сидящую на скамейке детской площадки и машущую ей Лизу, чуть дальше на качелях катался Вова, а в песочнице играл Серёжа. Увидев маму, дети оживились и, звонко перекрикивая друг друга, побежали к ней.
- Какие вы молодцы, что на прогулку вышли – сказала Таня, обнимая и целуя мальчишек – давно гуляете?
- Не очень. Это мы тебя вышли встречать – ответил Вова
- А мы к бабушке пойдём? – спросил Серёжа
- Обязательно пойдём, но не сегодня. Сегодня ей надо отдыхать.
- А мы уже уходим?
-Нет, идите погуляйте ещё немного, а мы с Лизой поболтаем.
Дети побежали играть дальше, а Таня, присев на лавочку рядом с Лизой принялась пересказывать исповедь Веры Дмитриевны. Окончив своё повествование, Таня, вздохнула и заключила:
-Теперь, прямо не знаю с чего и начать. Олесе она просила ничего не говорить, а с Михаэлем вообще мутная история. Вопросов, больше, чем ответов.
На некоторое время между девушками воцарилась тишина, которую, внезапно нарушила Лиза:
- Ну, если они с Олесей брат с сестрой, то это нормально, а то, если, честно, мне казалось, что они любовники.
- Ты, что, с ума сошла? Ты ж Олесю то видела два-три раза в жизни. Что у тебя в голове твориться, Лизок, а?
- Да ничего у меня не твориться. Это у тебя глаз замылился. А я сразу заметила: как они одни остаются, болтают вполголоса, но как кто - то входит сразу замолкают.
- То, же мне, аргумент нашла. Может, совпало так, что разговор окончился, а в это время вошли…
- Да? – не унималась Лиза - а ты не замечала, что, ей всегда кто -  то СМСки писал, когда Михаэля с нами не было, а в его присутствии ей никто ничего не писал. Тебе это не кажется странным?
- Лиз, ну ты себя послушай, пожалуйста! Олеся красивая, молодая женщина, совершенно свободная и если ей кто-то пишет, то это не странно, это -  нормально. Только причём тут Михаэль?
- У меня чутьё на любовные связи, Тань – обижено возразила Лиза и добавила: - Смотри, я тебя предупредила. Или они брат с сестрой и давно знают об этом, но почему-то никому не говорят, либо они любовники. Ладно, я - домой, замёрзла.
- Не обижайся, Лизок, ты ж знаешь, я в твою интуицию верю. Но ты и меня пойми тоже: Олеся моя подруга, я ей верю, как себе, она практически часть нашей семьи. И вообще, человек, которому так доверяют, не может предать.
- Это почему же?
- Он же жить не сможет после такого! Это же подло!
- Танька, какая ж ты дурочка! Живут, ещё как живут. «Подло», да они слов таких не знают –  Обнимая сестру, грустно улыбнулась Лиза.
- И, что многих предателей ты встречала?
 -  На мой век хватит. Тань, клянусь тебе, мне больше всего на свете хочется сейчас ошибиться.
- Я тоже очень хочу, чтобы ты ошиблась. Ладно, пойдём домой. Поможешь с коробкой разобраться?
- Конечно
Они позвали детей, и обсуждая предстоящий обед, пошли домой.
Дома, накормив детей приготовленным Лизой обедом и отправив их смотреть мультфильмы, девушки вновь достали коробку и, вытряхнув всё содержимое на стол, продолжили своё расследование. Танино внимание привлекли два запечатанных письма, с пометкой: «адресат выбыл», аккуратно перевязанные верёвкой, на имя Поляковой Маргариты Ивановны. Развязав узелок на тонкой верёвочке, она достала первое письмо и, вскрыв его, принялась читать вслух:
Доброго времени суток, уважаемая Маргарита Ивановна! Простите, что не ответила на ваше письмо, но на то у меня была уважительная причина. Вы же знаете, что после того, как не стало нашего Володеньки, мы с Александром Стефановичем бесконечно болеем. На этот раз, видно пришла моя очередь. И прямо под Новый год я по скорой попала в десятую больницу. Там уже выяснилось, что у меня был инфаркт. Так, что не взыщите, что не поздравили вас с Новым годом! Я была в больнице, а мужу не до того было. Пролежать в больнице мне пришлось почти целый месяц. Даже не знаю, как он бедный справлялся. Исхудал сильно и на сердце тоже жалуется, но к врачу идти отказывается. А после того, как нашли настоящего убийцу Катеньки, он совсем сдал. Да я и сама, чуть опять в больницу не попала. Не знаю, как только сердце выдержало. Посылаю вам вырезку из газеты, там всё прочтёте. Мы с мужем, всегда знали, что Володенька не мог этого сделать, но нам никто не верил. А теперь, что нам делать? Кто нам сына вернёт? Скажите, пожалуйста, Верочке, что Володя невиновен, мне она не отвечает, может и писем моих не читает. Но она должна знать, что Володя любил Катеньку и никогда не смог бы такое сделать. И Михаэль должен знать, что его папа не убийца, а хороший человек. Объясните Верочке, что не за что нас с Александром Стефановичем так наказывать, внука лишать.  У нас кроме Михаэля никого не осталось, может, приедете, погостить? Кто знает, сколько нам ещё землю эту топтать. Спасибо вам, Маргарита Ивановна за фото Михаэля, оно нам жизнь продлевает. Смотрим на него, бывает и плачем. Как же он вырос и на Володю всё больше становится похожим.
Буду прощаться с вами. Желаю вам здравствовать и поцелуйте за нас Михаэля.
Эрна Шнайдер
- А кто такая Маргарита Ивановна – спросила Лиза, забирая письмо у Тани, и разглядывая текст.
-Думаю, что мама Веры Дмитриевны. Она говорила, что её мама и его родители поддерживали связь.
- Но, судя по всему, Маргарита Ивановна его не читала – вздохнув, заключила Лиза – как думаешь, почему?
 - Возможно, потому, что умерла.
- Бедная, она так и не узнала, что Владимир не убийца
- Точно, а раз она не узнала об этом, значит и Вера Дмитриевна об этом не знает.
- Постой, она писала про статью…
Таня вынула из конверта маленькую статью, в которой говорилось, что задержанный при нападении на водителя такси сознался в убийстве Кати Шнайдер, которое он совершил с целью завладения продуктами питания, при побеге из лагеря строгого содержания.
- Эту статью надо показать твоей свекрови
- А письмо не надо?
- Тоже надо, только не сейчас
- А может именно сейчас? Знаешь, положительные эмоции могут сыграть свою позитивную роль.
- А могут наоборот… не сыграть. Читала, что эта Эрна писала? От радости чуть опять в больницу не попала.
- Ты думаешь, что это радость? Узнать, что твоего единственного сына расстреляли по ошибке?
- Я имела ввиду не это. Он оказался не убийцей, его доброе имя восстановлено… - нервно ответила Лиза.
- Да, но слишком поздно.
- Давай второе письмо прочтём, а потом решим, что будем делать.
Второе письмо оказалось так же запечатанным и с той же пометкой о том, что адресат выбыл. Таня вскрыла конверт и начала читать, замершей в ожидании Лизе.
«Дорогая Маргарита Ивановна, долго ждала я вашего ответа, но, вместо него, вернулось обратно моё письмо. Не знаю, что и думать, только другого адреса у меня нет, потому пишу и надеюсь, что это письмо вы получите. Может соседи вам перешлют или Верочка передаст. Поскольку вы моего прошлого письма не получали, то сообщаю вам, что нашли настоящего убийцу нашей Катеньки, а с Володи все обвинения сняты. К сожалению, на этом все хорошие новости заканчиваются. Вот уж месяц, как не стало Александра Стефановича. Умер он во сне, не мучился, если можно, так сказать. После того, как нашли этого убийцу, он на глазах стал угасать и, как свечка стаял. Осталась я совсем одна, а надолго ли не знаю. Кому я здесь нужна, когда и муж, и сын меня ждут. В память о бабушке с дедушкой решили мы с Александром Стефановичем наш дом подарить Михаэлю. Когда меня не станет, друг нашей семьи, Томилин Николай Валентинович, нотариус Первомайского района, перешлёт на имя Верочки или Михаэля все необходимые документы. Надеюсь, что Верочка позволит. Вся надежда на вас, Маргарита Ивановна, расскажите, пожалуйста, ей, что Володю зря осудили. Это очень важно, что б Михаэлю было не стыдно за своего отца.
Как он там, не болеет? Напишите мне о нём побольше, а если пришлёте новые фотографии, то буду очень рада. Только бы увидеть нашего малыша. Он меня, наверное, уже и не вспомнит.
Как Верочка? Вышла уже на работу? Ей надо, чаще на людях бывать, в коллективе, может ещё найдёт своё счастье. Она у вас хорошая и, что бы люди не болтали про эту девку, любил Володя только Верочку. Скажите ей, что к Катюше я часто хожу. Цветочки всегда свеженькие приношу. Памятник мы с Александром Стефановичем вместе выбирали, а фотографию нам фотограф дал из пионерского лагеря. Она там весёлая, в белой рубашечке с галстуком и пилоткой набекрень. Не за долго до этого проклятого дня, оказалось, их отряд фотографировали, а она, как чувствовала, фотографа упросила снять её на память отдельно и денежки сама ему уплатила. Вскоре, как вы уехали, этот фотограф нашёл нас и отдал фото. Так, что за Катеньку вы не волнуйтесь, я её не оставлю.
Желаю вам здравствовать. Эрна Шнайдер.
- Похоже, и в правду, Маргариты Ивановны уже в живых не было. -  Закончив читать, сказала Таня.
- Это то понятно. А ты вот как думаешь, Михаэль, что об этом всём знает?
- Ну, письма он точно не читал, с мамой своей об этом не говорил и, судя по всему о содержимом коробки не догадывался, иначе у мамы её бы не оставил…- начала рассуждать Таня, но заметив азартный огонёк в глазах Лизы, спросила: а ты, что думаешь?
- Смотри, -  начала Лиза, заговорщическим тоном, предвещающим либо развенчание какого-то заговора, либо раскрытие какой-то тайны – Он едет в этот город, находится в нём почти две недели и не находит времени ознакомиться с содержимым коробки? Ещё вопрос: откуда взялась эта коробка? И третий вопрос: почему он тебе об этом не сказал?
- Ладно, ответ на первый вопрос может быть таким: он был в командировке и, у него не было времени ознакомиться с содержимым этой коробки. Ответ на второй вопрос: Возможно, он выставил дом на продажу и забрал оставшееся от прежних хозяев имущество. А на третий вопрос … - она, не на долго, задумалась и ответила: а может он мне сюрприз готовил?
- Ага, я думаю именно это он тебе и скажет. А я вот думаю, что при всей своей командировочной занятости, в выходные, он мог бы поинтересоваться коробкой. Но он этого не сделал. Почему? Да потому, что и в выходные он был очень занят. Возникает резонный вопрос: чем?
- Ну и чем, по-твоему?
- Тань, у него там баба была.
- Думаешь, познакомился там с кем-то? - задумавшись, предположила Таня, откладывая в сторону письмо.
- Не знаю. А Олеська твоя никуда не уезжала?
- Уезжала – медленно, словно о чём то, вспоминая, произнесла Таня.
- Так, вот это уже интересно.
- Что тебе интересно – грубо прервала Лизу Татьяна и продолжила – Опять ты за своё? Она в Турцию, в отпуск летала.
- Это она тебе так сказала.
- Лиза, ты, кажется, забыла, что по рассказу Веры Дмитриевны, Михаэль и Олеся – брат и сестра по отцу.
- Ты лучше подумай, знают ли они об этом.
- Подожди, а может Михаэль по - этому и поехал туда?
-  С ней, да? Ой, Тань, ты так совсем запутаешься и меня запутаешь. Михаэль получил документы на наследство. Как?
- Что значит, как? По почте. Ключи от почтового ящика у него.
- Так. Этот вопрос прояснили. Дальше он врёт тебе про командировку, пусть даже ради сюрприза, и едет в этот город. Но там он должен был узнать про бабушку с дедушкой?
- Думаю, что, это было неизбежно. При встрече с нотариусом, он обязательно это должен был узнать. Но про то, что Олеся его сестра он узнать ни от кого не мог.
- Да, проблемка. Он приехал, нашёл этого нотариуса, тот показал ему дом, они подписали документы, Михаэль забрал коробку и всё?
- А, что ещё?
-Тань, ну как, что ещё? Он вернулся и стал врать тебе и даже маме своей. И тебя не мучает вопрос: почему?
- Ну, допустим, что маме он не сказал, потому, что у неё больное сердце, а мне, потому, готовил сюрприз.
- Ты постоянно упускаешь из виду, что ни Михаэль, ни Олеся не в курсе, что у них, возможно один отец. А это значит…
- Фу, Лиза, даже думать не хочу!
- А думать, Танюша, как раз надо. Эх, вернуться б на пару недель назад, да проследить за этой парочкой. Нет, моё чутьё меня ещё ни разу не подводило.
Таня ничего не ответила, но настроение её явно ухудшилось. Она стала припоминать, как собирался Михаэль в эту поездку, как таинственно улыбался, складывая вещи в чемодан, как позвонил поздно вечером и жаловался на трудности перелёта. Она пыталась вспомнить всё, до мельчайших подробностей. Голос у Михаэля, и в правду, был уставший, но он сказал, что таксист его привёз в отличную гостиницу «Сосновый Бор», где он и остановился. Восстанавливая события того вечера, Таня, неожиданно вспомнила, что Михаэль прервал их разговор сославшись на другой звонок. Тогда она подумала, что это звонила ему мама, волнуясь о его перелёте, но теперь Таня понимала, что столь поздний звонок Веры Дмитриевны, был мало вероятен. Ей очень не хотелось верить предположениям Лизы, но смутное ощущение появления в её жизни чего - то гаденького и пошлого, с чем было так противно связываться, не давало ей покоя и понуждало её к действию.
. Она молча встала с дивана и прошла к лежащему на столе ноутбуку.
- Что ты делаешь? - спросила с любопытством Лиза
- Хочу, кое - что проверить.
Через несколько минут она уже набирала номер телефона гостиницы «Сосновый Бор». Трубку взял молодой человек:
- Добрый день! Администратор гостиницы «Сосновый Бор», Артём Романов. Чем могу помочь.
- Добрый день – ответила Таня – Меня зовут Олеся Ермакова, я была у вас не давно с…
- Да, да, с Михаэлем Владимировичем, Олеся я вас помню.  Высокая брюнетка с шикарными глазами. Вас не так- то легко забыть. Что-то потеряли?
- Да, ремешок от Армани, кожаный, коричневый…
- Не волнуйтесь, я спрошу у горничных и, вечером уже, буду знать ответ. Вы позвоните?
- Да, позвоню, спасибо.
Таня отключила телефон и, положив его на колени, закрыла лицо руками. Лиза, став свидетелем столь радикальных действий сестры, сначала растерялась, но увидев, что Тане нужна поддержка, подсела к ней и, обняв, попыталась успокоить:
- Тань, не расстраивайся, не плачь, пожалуйста. Ты ж знаешь, все они кабели. Вот по - этому я никому из них и не верю.
- А я и не плачу – ответила тихо Таня, открыв лицо с сухими, но красными, как у кролика глазами. – А как жить то Лизок, если никому не верить?
- А как я живу?!  И не верь никому! Кроме меня, конечно!  Вот я никому не верю, только тебе!
Таня грустно улыбнулась и словно думая вслух тихо произнесла детскую присказку:
- Верю, верю каждому зверю, а тебе ежу – погожу
- Вот- вот начни с ежей – поддержала её улыбкой Лиза. А с гостиницей у тебя классно получилось. Я б, наверное, не догадалась бы.
- Вот и учись, пока я жива.
- Тьфу, типун тебе на язык, Танька! Никогда так не говори больше! Вот тебе бы ещё мою интуицию.
- Зачем? Что б я точно с ума сошла? – горько пошутила Таня. - Только, что теперь с этим всем делать?
- Скандал ему закати, скажи, что всё про них знаешь, пусть на коленях ползает, прощения просит!
- Спасибо за подсказку, Лиза! У него мать, после инфаркта, а тут я с разборками. Нет, придётся самим разбираться, но про коробку скажу.
- Прости, не подумала. Да, положеньице: у неё мать на смертном одре, у него, после инфаркта. Слушай, Тань, а может это Божья кара?
- Знаешь, Лизок, о чём я думаю? Неужели это того стоило? – глядя куда-то перед собой спросила Таня
-  Ты о чём?
- Неужели связь с ней для него была так важна, что он рискнул потерять меня?
- Тань, да это просто интрижка. Там ничего серьёзного. Он же тебя не бросил. – Опасаясь, слёз сестры, успокаивала Лиза
- Нет, Лизок – вздохнула Таня, - меня невозможно бросить, меня можно только потерять, и он это знает. -Пока, расскажу ему только про коробку. Послушаю его версию. И ты молчи.
Лиза послушно кивнула:
- Интересно, давно это у них?
-Скоро узнаем.
 - Как?
-Не спрашивай, сама ещё не знаю.
- Слушай, а она есть в соцсетях? - подсаживаясь к всё ещё седевшей у ноутбука, Тане, спросила Лиза.
- Да, в «Одноклассниках», но я туда уже сто лет не заходила.
- Вот и зайди, сейчас самое время!
- Но если я зайду, то она увидит. У меня невидимки нет…
- То же мне, нашла, о чём волноваться. Ей сейчас не до «Одноклассников», и неизвестно, когда она в них ещё зайдёт.
- Это точно.
Через минуту девушки уже с интересом разглядывали немногочисленные фотографии Олеси, живо их комментируя:
- Смотри, это она с мужем? – спросила Лиза
- Да, кажется это он. Мы в то время ещё не дружили, и я его пару раз всего видела.
- Симпатичный. И что ей надо было?
- Так может она тогда с Михаэлем ещё не была знакома.
- А это что за компания?
- Это её коллектив, наверное.
- Вот же хитрая какая! – Сквозь зубы процедила Лиза
- И в чём её хитрость? - Со вздохом спросила Таня, которой уже стала надоедать подозрительность Лизы.
- Ты, что же ничего не замечаешь? Ни одной подписи под фотографиями! Где она сделана, что за люди на них?
- Давай в комментариях посмотрим… Вот, смотри: Олеська, ты была самой красивой практиканткой в кардиологии. - Прочла Таня.
- А где она практику проходила?
- Сейчас попробуем узнать. Зайдём к этой дамочке, что оставила свой комментарий и посмотрим, что у неё есть об Олесе.
- Это может быть долгий процесс.
-  а я никуда не спешу. Смотри: Кострецова Ксения. Заходим в личные фотографии и смотрим альбом «Наш курс».
К удивлению девушек, фотографий в этом альбоме было не очень много. Но одна из них привлекла внимание Тани особенно. На фотографии хозяйка странички и Олеся стояли возле кровати пациента и слушали, по всей вероятности, доктора, высокого, сухопарого мужчину в больших квадратных очках.
- Тань, что там?
- Лиза, не знаю, но что- то мне это напоминает.
- А подпись есть?
- Этому фото пять лет, а кажется, что всё было только вчера – прочла Таня.
- А загружено, когда?
- В этом году.
- Так, теперь осталось понять, что интересного в этом фото.
- Мне кажется, что я знаю этого врача.
- И всё? Я-то думала… Он – кардиолог, а у тебя свекровь сердечница и в больнице уже не в первый раз… Может, где-то его и видела…
- Нет, Лизок, подожди… Точно, вспомнила. Это же врач Михаэля. Помнишь, у него, как раз пять лет назад приступ был, и он по скорой с работы в больницу попал!
- Так это, что же получается, что они уже пять лет вместе?
- Это вряд ли. Но то, что она здесь оказалась не случайно, очень возможно.
- Неужели история её матери перекинулась на твою семью?
Таня задумалась:
-Ой, Лизок, не знаю, но я без боя не сдамся.
- Мы без боя не сдадимся – обняла сестру Лиза.
Глава 29

 Внезапно раздавшийся телефонный звонок вернул Веронику Павловну из «Страны воспоминаний» в реальный мир. Это был Виталик:
-Добрый день, Вероника Павловна! Я вас не отвлекаю?
- Добрый день, Виталик! Нет ничего, надо, хоть иногда на землю возвращаться. Что-то случилось?
Виталик, видимо в чём- то сомневаясь, продолжил тоном неуверенного в себе человека:
- Помните, вы просили вам сообщать всё про дядю Вову?
- Конечно, помню! – решительно подтвердила писательница, уверено перевоплощающаяся в даму.
-Так вот он вчера ко мне заходил и о вас спрашивал.
- Что он обо мне спрашивал и почему у тебя? – насторожилась Вероника Павловна.
- Он мне вас описал и спросил, знаю ли я вас?
- Так, а ты что?
- Я сказал, что знаю. Не надо было?
- Нет, нет, Виталик, всё в порядке, а что он хотел?
- Говорил, что вы для дочки машину искали, телефон взяли и ни разу не позвонили.
- А у него машина на примете есть?
- Да, вроде.
- А телефон мой он у тебя не просил?
- Нет. Да, даже если бы и просил, я бы не дал.
- Спасибо, Виталик. Я сама ему позвоню.
- Знаете, сколько его знаю, он никогда женщинами не интересовался, а про вас спрашивал. - Сказал Виталик и, испугавшись, что взболтнул, что-то лишнее, смутился и начал, было прощаться, но Вероника Павловна его перебила:
- Подожди, а, что он спрашивал?
- Ну, кто вы? Чем занимаетесь? Я ему сказал, что вы писательница известная.
- И всё?
- Спросил москвичка вы или нет?
- А ты, что ты ответил?
Виталик смутился от такого натиска:
- А я откуда знаю.
- Так и ответил?
- Так и ответил.
- Больше ничего не спрашивал?
- Про вас больше ничего не спрашивал.
- А про кого спрашивал? – Теряя терпение, спросила дама
- Сколько лет вашей дочке?
- А ты, что?
- Так откуда я знаю?
- Верно, откуда тебе знать. - Успокоившись, ответила Вероника Павловна. – Больше ничего не спрашивал?
- Нет, не спрашивал. Сказал, что вы очень красивая, особенно глаза и кого - то ему напоминаете – смущённо выдавил из себя Виталик.
Эти слова насторожили писательницу и она, голосом деланого возмущения отреагировала:
- Ни чего себе!  Кого это я, могу ему напоминать? У меня, слава Богу, внешность не заурядная!
Пожалевший уже раз сто Виталик попробовал оправдаться:
- Так дядя Вова так и сказал, что вы очень красивая!
- Да, я слышала – совершенно безразличным тоном произнесла дама и добавила:
- Хорошо, я позвоню ему. Спасибо, Виталик. Я заеду к вам завтра.
Попрощавшись с молодым человеком, она медленно села на диван, прижимая телефон к груди и задаваясь только одним вопросом: неужели он её узнал?
Ей было страшно и мучительно жаль себя, от того, что тёмное прошлое, так внезапно ворвавшееся в её прекрасное настоящее, точно палач, вознесший свой кровавый топор над головой жертвы, готово казнить её по приговору, которого ей, казалось, удалось избежать много лет назад. Страх в голове Вероники Павловны   перепутал все мысли. Она не знала, как ей себя вести при встрече с этим человеком. Да, да, она впервые мысленно назвала его не «дядя Вова», а «этим человеком». Немного успокоившись, она решила, что даже, если он её узнает, то она будет всё отрицать и больше никогда с ним не встретится. Мысль о том, что можно будет просто сбежать, чтобы никогда не встретиться с ним, вселила в неё уверенность, но стоило ей вспомнить «дядю Вову», стоящего возле ворот стоянки, как сердце дамы сжималось в маленький комок и, видимо от этого сжатия, неистово щемило и болело.
- Он сказал, что я красивая, особенно глаза – смаковала мысленно, она слова Виталика и её лицо расплывалось в блаженной улыбке. Предстоящая встреча с «дядей Вовой» вызывала у неё чувство предвкушения разрешения давнишней тайны и опасности одновременно. Давно её душу не терзали столь противоречивые чувства и от этого ей было болезненно хорошо, как это бывало лишь в юности, когда все чувства её были напряжены до предела и искрили, подобно оголённым проводам.
Вероника Павловна, наверное, ещё сидела бы какое-то время так же неподвижно, на диване, погрузившись в известные только ей мысли и странно улыбаясь, если бы мобильник, который она всё ещё сжимала в руке, не завибрировал и, практически одномоментно не заиграл, немало напугав, этой внезапностью, свою владелицу. Мгновенно очнувшись от фантазий, она взглянула на экран телефона и, увидев, что звонит Олег Николаевич тотчас нажала на соединение:
- Добрый день, Вероника Павловна! Надеюсь, не отвлекаю?
- Добрый день, Олег Николаевич! Ну, что за церемонии? Мы же с вами условились, что вы ко мне обращаетесь по имени!
- Виноват, Вероника! Это я по привычке…
- Отвыкайте, генерал, вы мне так помогаете, столько делаете…Вы для меня не чужой человек!
- Вы для меня то же … - Генерал осёкся и смутился, но вскоре нашёлся и продолжил – Я по поводу романа. Надо встретиться. Вы часа через два сможете?
- Давайте, а где? Простите, к себе не приглашаю, Ириша только завтра придёт, а у меня не прибрано. С этим романом времени ни на что не хватает.
- Тогда в том, же кафе, где мы были прошлый раз.
- Прекрасно, я там буду ровно через два часа.
Они попрощались, и дама села перед зеркалом, чтобы нанести макияж, а заодно и подумать о предстоящем свидании с генералом. Его голос показался ей не то печальным, не то серьёзным. Это не могло не насторожить писательницу.
- Странно – думала она – что он может ещё мне дать для романа. Кажется, все, о чём я просила он сделал. Тогда что ещё? А если он по своим связям узнает, что Виктор Лихт и я… Нет, он же имеет дело только с документами, а в документах об мне ничего нет.
Успокоив саму себя, она, однако, не смогла унять своего любопытства и, по привычке, продумав свой наряд, дама выпорхнула из квартиры, прихватив зонтик.
Когда писательница подошла к кафе, у входа её уже ждал генерал, с неизменным букетом чайных роз. Они прошли внутрь и сели за тот же самый столик у окна.
Сделав заказ и поругав, по сложившийся традиции, погоду, они, в конце концов, перешли к теме, которая и являлась причиной их встречи.
Олег Николаевич помрачнел и, стараясь не встречаться с Вероникой Павловной глазами сказал:
- Поймите меня правильно, Вероника, вы мне нравитесь и я, взял на себя смелость, узнать побольше об этом вашем Викторе Лихте.
У дамы в груди всё похолодело, ей даже показалось, что сердце остановилось и превратилось в кусочек льда, горло перехватило и она почти прошептала:
- Что вы узнали?
- Вы волнуетесь – вздохнул Олег Николаевич – значит я прав. Вы с ним знакомы и вас что-то связывает.
Почувствовав себя на грани провала, писательница взяла стакан с водой и сделав пару больших глотков непринуждённо продолжила разговор:
- Я встретила его в магазине, мне он показался интересным персонажем, потом я пришла к нему на стоянку и там, уж точно убедилась, что мне нужен именно он. Да я, кажется, вам уже всё это рассказывала – и, покашляв несколько раз, она добавила -  что-то с горлом, последнее время происходит, иногда голос, просто пропадает и всё.
Она посмотрела внимательно на генерала, но тот сидел с непроницаемым лицом и, ничем не выказывал своего настроения. Не оставляя шанса нашей героине понять: удалось ей выкрутиться или нет. Она сомневалась, стоит ли расспрашивать генерала о том, что ему удалось узнать или нет, как её визави заговорил сам:
-  Воспользовавшись, имеющимися в моём распоряжении, материалами дела и используя свои связи, мне удалось узнать в какой лаборатории числился Лихт и где она находилась. Эти сведения секретны и разглашению не подлежат. Но мне удалось переговорить с работником той лаборатории, который был лично знаком с вашим персонажем и даже принимал участие в опытах над ним.
Лицо Вероники Павловны побледнело и она, чувствуя сильное волнение обратилась к Олегу Николаевичу:
-Простите, мне надо выйти на минуточку.
Взяв сумочку она, не твёрдой походкой, не замечая никого вокруг, прошла через всё кафе в дамскую комнату. Там, запершись в кабинке, она прижалась к стене и подняла лицо высоко вверх, не давая слезам, уже готовым пролиться, испортить макияж. Страшное слово» опыты» приводило её в, почти мистический ужас. Ведь только она знала, из-за кого этот несчастный человек, имеющий хорошую семью, прекрасную карьеру и уважение людей, превратился в» подопытного».  Достав из сумочки таблетку успокоительного она, ловко закинула её в рот и, запила глотком воды из маленькой бутылочки, которую извлекла из сумочки вместе с таблеткой. Сделав несколько глубоких вздохов и убедившись в том, что она достаточно успокоена, Вероника Павловна вернулась за столик, на котором уже стоял их заказ. Разговор, столь важный для неё, был отложен до конца ужина. И только, когда принесли кофе с пирожными, генерал продолжил свой рассказ:
- Человек, с которым я разговаривал – мой очень давний знакомый и не доверять ему у меня нет оснований. Он долгое время работал под руководством, ныне покойного, очень известного в узких кругах, если вы меня понимаете, профессора. Их лаборатория занималась проблемами воздействия на психику человека психотропными веществами и свойствами памяти. Так, что Виктор Лихт был, как бы это выразиться, подопытной мышкой.
Вероника Павловна, невольно поднесла ладонь к лицу, коснувшись пальцами губ, точно желая прикрыть ими рот.
- Не пугайтесь, он ничего из прошлого не помнит- продолжил генерал – перед тем, как выпустить его на волю, ему гипнозом память стёрли и блокаду, какую-то поставили. А её так просто не снять. Только на слово может сработать, но на какое уже сказать не кому.
Вероника Павловна смотрела на генерала, как заворожённая:
- Неужели так бывает?
- И не так бывает – со вздохом ответил генерал.