В стране Нерадейкиной

                ©РОЗЕНА Л. В.
                В СТРАНЕ НЕРАДЕЙКИНОЙ
               
Посвящается моей Помощнице Б. М.

Рассказ из книги: Розена Л.В. Удивительные зигзаги любви, Воронеж, 2018, ООО «ЭСКО»; Лариса Розена, Удивительные зигзаги любви, Екатеринбург, 2021, Ридеро; Стихи из книги: Розена Л. В. «Как Божий мир красив». Воронеж, 1999, Центрально-Чернозёмное книжное издательство, Екатеринбург, 2021, Ридеро; на Дзэн - канал "Чудачка" внизу главной  страницы - ссылк на другие ресурсы.

Когда в Палестине священник крестил прихожан, то в реку Иордан вошёл самец шимпанзе. Он был не похож на других обезьян. Постоянно задумывался о смысле жизни, льнул к людям, подсматривал за ними, изучал их быт и всё запоминал. Его владельцем являлся одинокий капитан, приобретший его в Сингапуре. И, если тот не находился в плавании, шимпанзе мог свободно разгуливать по городу. Своё прозвание – Винт, он и получил по этой причине – очень любил осматривать всё вокруг. Одним словом, повсюду крутился винтом. Если б кто-то знал или догадывался, как Винт завидовал людям! Но он скрывал свои планы и мечты. Поэтому даже сам хозяин не мог знать ничего о нём. Вскоре представился ему случай всё изменить в своей жизни, о чём он давно мечтал! Он слышал от людей: есть в Палестине один священник – чудотворец. Увидев как-то обряд крещения, он предположил, что если зайдёт в ту же воду и станет вблизи от крещаемых, то тоже окрестится и станет человеком. В этом и заключалась его давнишняя мечта. Он решился! Когда крещение закончилось, он быстро выскользнул из реки Иордан, испугавшись, что его могут заметить, и убежал в жилище капитана. Отсидевшись там и подумав, решил позвать свою знакомую и начать с ней жить по-людски: в любви и согласии, плодиться и размножаться. Но где же найти такой уголок на земле, где можно будет обитать ему спокойно со своим семейством? Размыслил сначала перебраться в Англию, но потом передумал, не выйдет. Слишком маленькая страна и очень прижимистые люди. А если разрастётся потомство, то вообще возникнут большие сложности. В Россию податься, (страна эта нравилась большой площадью и православным вероисповеданием, он сам стал православным, как он считал), но жизнь там очень трудная, надо крутиться, быстрее самого стремительного винта. Тогда куда? В Америку? Тоже не получится. Хоть он уже и человек, но произошёл от обезьяны. Этого там не простят! Чёрных и красных еле терпят! «Куда, куда, куда?», - надсаживался он от дум. Голова пухла. Может, в Японию? Но там уж больно народ умён, никогда не приобретёшь таких мозговых извилин, да и с утра до ночи всё, бедные, трудятся и трудятся, как и китайцы… Земля-то вот большая, но податься некуда! А может быть, во Францию попробовать прорваться или в Германию? Но, видно, ни та, ни другая страна не подойдут. Во Франции в цене - любовь, последнюю жену потеряешь, там ценят красивых бабёнок, понимают в них толк. А в Германии – воинственный народ, вечно с кем-нибудь из-за чего-нибудь воюют. Нет, надо обустроиться там, где можно спокойно жить!
Думал, думал, ничего не придумал, как только убраться вообще с планеты Земля на другую, малонаселённую, дабы там добротно обосноваться.
Итак, он нашёл единомыслящую особу и уговорил её стать его благоверной. Затем стал думать – на какую же планету перебраться? Решил, пока на Марс, а там, видно будет. Как говорил его хозяин: «План война покажет!». Находясь среди людей, Винт во многое вникал. Слышал он и о потопе, и Ноевом ковчеге, как взял Ной своих родных, животных всех видов по паре, взошёл на корабль, построенный им, и поплыл по водам, кои Бог излил на Землю в наказание другим. Ждал, пока не прекратился потоп. Тогда и ступил Ной с семейством и всем своим хозяйством на высохшую землю. Расстроился и расплодился, вновь населив весь земной шар.
Вот так и Винт должен взять с собой всё, что потребуется  ему для жизни с его семейством на дальней планете. Вдруг на Марсе ничего нет из того, что понадобится? Мало того, что набрал животных всех видов по паре, растений всяких, он и книги духовные с собой прихватил, Библию, Коран. Решив, раз уж он стал человеком крещённым, пусть будут все разновидности верований, как на планете Земля: православные, католики, мусульмане, буддисты и так далее. Он не должен сплоховать, желает всё сделать с чувством, с толком, с расстановкой, как там, на Земле, откуда хочет убраться. Ракету, на коей надо будет улетать, он изловчится, уведёт втихаря с космодрома. Пусть лучше караулят своё добро, а то спят и мечтают. Обленились, не следят за имуществом. Так что, эта проблема труда не составит. Наконец уже всё подготовлено. Осталось только помахать землянам ручкой, завести моторы, оторваться от Земли, устремляясь к неизведанным мирам!
Пока летели к Марсу, родилось у наших молодожёнов двое деток, затем ещё двое и ещё несколько раз по двое. Молодцы, время зря не теряли! Прилетев на планету Марс, они уже сходил туда родителями немалого потомства. Быстро обосновавшись там, зажили они, почти, как люди, живущие на Земле. Винт с собой взял даже книги по юриспруденции и другим отраслям науки, дабы всё было, как должно быть в нормальном обществе. Семейство его всё расширялось, дети взрослели, женились, расходились, заново обзаводились семьями. Всё было на ОК., как земляне обычно говорят, когда хотят похвалиться! Имена детям своим давал по святцам, кои тоже захватил с собой. Вот босс, всё обдумал, прежде чем улететь! Ну что тут можно ещё добавить?! Назначил он сам себя здесь царём небольшой территории, назвал свою страну – Нерадейкина, стал царствовать, жить – поживать и добро наживать, как говорится, обычно, в сказках. Издал указ, трон передаётся по наследству старшему из наследников. Так завелось, так и пошло из века в век. Никто это постановление не отменял.
Всё было, словно на планете Земля. Выстроились города, их заселяли рабочие и интеллигенция, появились многоквартирные дома, заводы и фабрики с тяжёлой и лёгкой промышленностью, сельскохозяйственные фермы, снабжающие города продуктами питания. В них обитали – крестьяне. В городах возникли суды и тюрьмы, школы для обучения грамоте, ВУЗы, выстроились храмы и мечети, в коих свершались службы. Понастроили духовные училища и медресе, где готовили священников для церквей, мул для мечетей. Возникли монастыри. Появились армии, самолёты, танки, военная техника. Также случались войны, захват одной страной чужих территорий и их порабощение, перевороты и другие катаклизмы.
Отец Анатолий, молодой священник, служил в главном храме города в стране Нерадейкина. Он был очень хорош собой. Каштановые волосы, коротко острижены и аккуратно уложены. Большие, голубые выразительные глаза с мягким, тёплым, задумчивым взглядом. Правильной формы овал лица, небольшой, аккуратный нос, величественная посадка головы - всё подчёркивало в нём благородство, честность, ум. На вид выглядел лет на тридцать, тридцать пять. Всегда чисто выбритый, аккуратно одетый. Был женат, имел трёх маленьких деток. Происходил из очень набожной семьи. Две сестры его находились в монастыре. Одна была простой инокиней, вторая – игуменьей. Последняя, умелой и твёрдой рукой руководила всем монастырём. Эти сестры были молитвенницами, весьма строгогой жизни. Младшая - отцу Анатолию была очень близка. Являясь, почти погодками, дружили они с детства. Она, бывало, ещё до монастыря, всё молилась, словно ангел, слетевший с неба и оказавшийся на земле. Книг художественных не читала, телевизор не смотрела. Её занимали более молитвослов, Псалтирь, Евангелие, жития святых. Чрезвычайно любила благотворить. Чистая, красивая, добрая. Она ещё с юности выделялась среди девиц  своей красотой и кротостью. Но этого она, как бы не замечала. В зеркало смотрелась редко, вела крайне простую жизнь. Неукоснительно соблюдала посты, часто исповедалась, причащалась. Они с братом были очень похожи духовно и внешне. Те же голубые глаза, тот же тёплый, согревающий взгляд, та же милая, трогательная улыбка. Ничего фальшивого, напускного. Старшая сестра игуменья немного отличалась от них. Была строгая, суровая, более замкнутая. Да оно и понятно. Целый монастырь на плечах. Старшую сестру звали матушкой Зинаидой, младшую инокиней Аглаей. Все трое любили с детства Господа. Их воспитывала очень набожная бабушка. Некогда из рода богатых купцов. Позже, у них всё реквизировали и сослали на Ледяную землю (так называлась та холодная местность). Ведь многим, завистливым, хотелось нагреть руки на чужом добре. А сами зарабатывать всё это не желали. Было лень. Вот и стали отбирать у богатеев, нажитое ими, за долгие годы труда. В дороге, часть детей погибла. Но она, Лидия, их бабушка, выжила. Спаслась от лютого холода. Выходит, морозоустойчивая очень была. Вышла там замуж, родила троих детей. (Это, при шестидесятиградусных морозах, зимой!). Одну девочку – Лизу, двух - сыновей. Сыновья оперились и разлетелись по разным городам и странам, словно молодые орлята. Им не хотелось мёрзнуть на Ледяной земле! А дочка, Лиза, осталась при ней. Тоже, выходит, морозоустойчивой оказалась. Выросла она красивой, умной, вышла замуж за священника. У них и появились на свет дети, о которых мы рассказываем, – девочка Зинаида, мальчик Анатолий и младшенькая – Аглая. Отец – Иван был чрезвычайно набожным, крепко верил в Бога, приучил к этому детей. Сначала они жили в маленькой деревушке. У них был небольшой, но уютненький домик около храма, где служил их отец. Дети постоянно находились при храме. С детства знали наизусть множество молитв, росли тихими, послушными, помогали родителям. Старшая Зинаида жила своей, внутренней жизнью, скрытой от других. Вела строгие посты, накладывала на себя тяжёлые епитимии, носила вериги, никого не впуская в свой внутренний мир. А младшая Аглая и Анатолий жили, как все, радовались жизни, верили в Бога, дружили с другими ребятишками. Особенно с детьми дьячка, служивавшего в храме с их отцом. У семьи священника был свой огород, за коим они ухаживали. Летом - овощи и фрукты из сада и огорода. Конечно, урожаи в холодных землях не самые наилучшие, (всё произрастало в парниках), но к зиме всё-таки делались заготовки: солили огурцы, капусту, варили варенье. Все были сыты, одеты, обуты. Хозяйство очень рачительно вела их матушка. Поднакопив денег, перебрались, с разрешения правящего архиерея, в небольшой городишко, где было теплее. Купили там домик, обустроились и вновь зажили, по-хорошему.
Но вот дети подросли. Анатолий начал учиться в духовной семинарии. Старшая дочка Зинаида расцвела, но стала крайне строгой и серьёзной. О замужестве не думала и мечтала о монастыре, этими мечтами делилась с Аглаей. Как-то она даже прочитала ей свои стихи.
          В ЦЕРКВИ
В церкви свечи мигают и тают,
И над ними воздушный дымок
Тайной некой души воспаряет,
И дрожит, будто весь изнемог.
И в ответ воскуряют кадила,
Аромат их рыданьем летит,
А Христос с удивительной силой
В простоте всепрощенья глядит.
Сердце трепетно бьётся в моленье,
И взывает и скорбно кричит,
Просит слёзно Христа о прощенье,
И мечтой очищенья горит.
Аглае, со временем, тоже захотелось удалиться туда же.
Рядом с их домом обосновалось семейство, состоящая из четырёх человек: отец с матерью и двое детей – девочка и мальчик, одногодки с Анатолием и Аглаей. Мальчика звали Михаилом, а девочку – Людмилой. И началась детская дружба, переросшая в любовь. Толя полюбил Людмилу, Аглая увлеклась Михаилом. Но вскоре она разочаровалась в нём, потому что тот не верил в Бога, был, не в меру, озорным, вёл себя с ней очень рискованно. Как-то пригласил её на свой день рождения. Родителей удалил, подпоил хитростью и решил сотворить с ней худое. Опьянев, в спешке, он сорвал с неё платье, бельё, затащил на диван. Сам пристроился рядом, стал обнимать, целовать, гладить чуть живую девочку. Но в это время в квартиру вернулись родители. Они стащили его с дивана, разбудили девочку, привели в чувство. Михаила наказали. Перепуганную Аглаю отвели домой, более она с ним не встречалась. А роман у Анатолия и Людмилы продолжался. После окончания школы, Людмила стала учиться в строительном институте. Заканчивая духовную семинарию, Анатолий сделал ей предложение. Поженились. Родители сообща подкопили им на кооперативную квартиру. Незаметно семья увеличивалась. Людмила сидела с детьми дома, занимаясь их воспитанием, отец Анатолий стал служить в храме дьяконом. Затем его рукоположили во священника, а Зинаида и Аглая ушли в монастырь послушницами. Через два года постриглась в монахини Зинаида, а ещё через год – Аглая.
Но брат и младшая сестра связи друг с другом не теряли. Часто перезванивались, делились самым насущным. Отец Анатолий очень привык к ней. Более он ни с кем не мог так задушевно общаться. Брат и сестра были, как бы, двумя половинками одного целого. Каждый чувствовал духовное состояние другого. У одного радость, вторая уже чувствует: у брата всё хорошо. У сестры какая-то неувязка, брат сразу звонит, подбадривает:
Раздался твой звонок тревожный.
Я отвечаю в полумгле
Взволновано и осторожно,
Как не бывает на земле.
И тихой мягкостью дохнуло,
И радость нежностью молчит,
И всё тревожное уснуло,
И сердце сердцу говорит...
Но вот как-то случилось, молодая жена отца Анатолия стала не в меру улыбчива и ласкова с другими мужчинами. А может, это всё ему только казалось? Но он принялся сильно ревновать, нервничать. Однажды чуть не избил её до смерти. Она упала на колени, клялась: ничего никогда ни с кем не было и не будет, а он не верил, вспоминая проделки её братца Михаила. Еле успокоился. Приехал к своей сестрёнке, расплакался, поведал, что приключилось с ним. Она его утихомирила. Обещала и с супругой побеседовать. Всё утряслось. Вскоре его перевели в  главный собор города. Но и там появились кое-какие недоразумения. Повадилась одна девчушка спрашивать у отца Анатолия то одно, то другое. Подарки ему стала дарить. Затем попросила квартиру освятить. Священник согласился. Пришёл к ней, стал вынимать из портфеля всё необходимое. Она сзади подошла к нему, обняла, вся словно впилась. Он рванулся, она вновь за своё, обнимать, целовать. Вырвался он из её объятий, убежал в спешке и конфузе. Но соседи заметили его смущение, когда он выходил из этой квартиры, и его супруге доложили: «Смотри, Людочка, лучше за своим-то, ходит он к одной нашей соседке. Ох, она и пройда!». Вернулся домой отец Анатолий, жена под руку ему, ласково так, но с подковыркой: «Что-то ты побледнел очень, не заболел ли, не устал, занимаясь подработкой? Что молчишь? Теперь я буду допытываться, где мой муж бывает, в какой дом захаживает?». Он рассмеялся и произнёс: «Не шути, жёнушка дорогая! Чудим по очереди. У меня тоже никого и ничего. Так что, успокойся и прекрати допросы!». Она в ответ: «Согласна, но, пожалуйста, подработки более не ищи!». Он обнял её со словами: «Хорошо, родная, уговорила!», - и поцеловал в щёчку. Взгляд у него был немного шаловливый, но глаза светились любовью и нежностью. Супруга успокоилась и более никаких вопросов уже не задавала.
Но тут в стране пошли большие неурядицы. Скончался святой православный патриарх. Ранее жребий бросали, выбирая нового патриарха, (как и на планете, Земля), а вот теперь стала другая методика. У кого денег больше накоплено, тот и выигрывал. Было три претендента на патриарший престол. Все митрополиты: один старше, другие моложе. Выбрали самого молодого и проворного. В храмах поминали о здравии нового патриарха, но жизнь его до выборов в патриархи складывалась не совсем свято. Он, являясь митрополитом, имел такие грехи, коих патриарх иметь не должен. Да ещё поговаривали, был католиком и обещал католическому папе привести страну, где служил, к католичеству. (Напомним вновь читателю: то была маленькая православная страна - Нерадейкина). У многих нерадйкинцев имелись видеозаписи, как целует новый, только что выбранный патриарх, папскую туфлю, (папа католической церкви жил в стране, называвшейся «Обдери других»). То есть, новый патриарх желал страну Нерадейкину сблизить со страной «Обдери других», сделать её, в духовном плане, зависимой, поменять её вероисповедание. Как же переживали все священники, служащие в храмах страны Нерадейкина! Ведь если, всё раскрывшееся о выбранном патриархе, - правда, то поминать патриарха в храмах было грешно. Выходило: сначала священники восхваляют врага Божьего, затем Самого Бога! Что же получалось? Развесёлое представление! Следовательно, грешили священники и прихожане. Одни - службой, другие – посещением.
Задумался тут отец Анатолий, что делать? Уходить из храма - на плечах трое детей и жена, кормить их надо, но служить уже было невмоготу. Стал он с сестрой перезваниваться. Она, сказать ему на этот счёт, ничего не могла, только успокаивала. Бедственная ситуация! А вскоре её поддержки он лишился. Умерла молодая Аглая. Что-то с сердцем, не выдержало оно всей этой сложности. Времена очень несладкие пошли. Даже в соборе, где служил отец Анатолий, священники стали объявлять с амвона народу, что, скоро православные будут объединяться с католиками, на унию пойдут. А что народ? Будто и не слышал! Что взять с народа, ведущего родство от обезьяны, живущего в стране Нерадейкиной? А, возможно, это ложная тревога? Да подумаешь, «сложная ситуация!». Может, и в соединении с католиками ничего страшного нет? Придумал этот Винт шимпанзе какое-то ещё деление на православных, католиков. Греби всех под одну гребёнку! Одно начальство духовное будет для всех. Нам, непросвещённым, понять эту замудрёность трудно.
Ещё и другие недочёты были в стране Нерадейкиной. Заумные, все почти убежали из этой страны, (опасно им стало там находиться), не особенно заумные, остались. Произошла внутренняя кутерьма, (всё вверх ногами пошло), на это дали деньги банкиры, из другой богатой страны, под названием «Всех к рукам приберём». Лидером в несчастной стране Нерадейкиной стал один плюгавенький и картавенький человечек, народу он пообещал (когда царя с трона сбросили), что всё у богатеев заберут и бедным отдадут. А потом, оказалось, всех обманули. Всё себе забрали. Тот лидер давно почил в Бозе, а «дела» его продолжали иметь место.
Поэтому народ оглох, онемел. Кто изворачиваться не мог, жил, как трусливый заяц, искал, где перехватить крохи, дабы насытиться. Народ, вроде, верил в Бога, но что и как происходило в стране и храмах, не вникал. Устал, разбирать такие тонкости, не по его уму было! Услышал объявление о соединении с католиками только один прихожанин. (Из пятидесяти слушавших и не расслышавших. Вот как внимательны они в храмах!). Пристал он к отцу Анатолию, что желает подписи собирать против унии. Тот посоветовал подождать. Сам не мог понять ничего в такой сумятице.
Вскоре нашёлся разумный человек, просветивший ситуацию. Поставил фильм о существовавшей некогда стране «Трусливая», погибшей из-за аналогичной ереси. Жившие там, испугались агрессии от страны, под названием «Хватай всех», и «Трусливая» пошла на унию с католиками из страны «Обдери других». Те обещали её защитить от нападок страны «Хватай всех», но сами обманули, предали. Вот они, какие католики! «Трусливую» завоевали враги, уничтожив почти всё её население. Этим фильмом было сказано многое!
Ну, а те, кои в жизни умели «крутиться», жили припеваючи в стране Нерадейкиной. Богатели, наслаждались и вообще ни о чём не задумывались! Один из таких предводителей (то есть, завоевателей жизни) забавлялся с девчонками. Любил длинноногих, у коих ноги сразу от шеи растут. Живёт такой толстопузик, небольшого роста, с дылдой, моделью, платит большие деньги за её ласки. Ныне они вместе идут на банкет. Все с парами. «Девочки будут читать стихи о любви, - думает толстопузик, - а мы – мужчины, играть в вист и балдеть от наслаждения! Вино самоё лучшее, закуска – самая распрекрасная. Девочки – умницы, всё умеют». Обращаясь к своей длинноногой модели, наказывает: «Смотри у меня, Наталка, хочешь жить обеспечено, чтоб ни-ни с другими! Поняла?». Наталка, мило улыбается, уверяет: «Что ты, папуля, да разве можно мне быть не благодарной?». Сама же думает про себя: «Папик, ты слишком раскомандовался, захочу, тебя проучу!». Действительно, он ей папик, папулёночек, папусик, на сорок лет старше девочки! Однако, возможно, даже дедуля?
В общем, вечеринки и развлечения - для одних, заботы и головная боль - для других. Для третьих - нищенское прозябание! К тому же, в стране Нерадейкина появилась страшная инфекция, косящая людей. Старики бубнили: «Содом и Гоморра на лицо! Поэтому и наказание Божие». Видно Библию усердно читали.
Прихожанин, услышавший предположение об унии, не находил себе места. У самого пенсия с гулькин нос, но, глупый, за всё переживает! Зачем? Более других, что ли ему надо? Посмотрел он ещё диски, что записали монахи, вышедшие из монастырей, живущих в миру. Они говорили: ранее, при царе молились на литургии только за царскую семью, сейчас, почему-то молятся за здравие патриарха, (за него же грех молиться). Он и подумал: «Выходит и в храм ходить бесполезно. Благодати там уже нет, ежели, все услышанное - правда!». Сидит дома, копейки считает, бурчит, осуждает. Лучше б в храм пошёл, всё веселее! Ну и что из того, что - не так? Всегда было всё не так! Опомнились! Стоит большое значение этому предавать? А он знакомым галдит: страна Нерадейкина в погибели – интервенция со всех сторон! Но никто и слушать его не желает. И правильно поступают. Как ходили в храм, так и ходят. Какое им дело до всякой там Истины?! Главное, чтоб зачлось: они же отметились! Да и привыкли уже, трудно привычки менять на старости лет, во что-то вникать, разбирать: кто прав, кто виноват! Своих дел по горло, не до этого! «Ещё бы голову не сушили!», - отшучиваются они.
А что же отец Анатолий, другие? Тянут лямку. Иные думают: «Что мы делаем? Возможно, правда, что всё идёт верх ногами?! Увы, нам! Да ещё и народ за нами тянется туда же!». «Слава Богу, - думает и отец Анатолий, - что Аглая не попала по чистоте души, в эту мясорубку!».
Что ж делать народу страны Нерадейкина? Разошёлся, не на шутку, тот беспокойный прихожанин, талдычит: «Подписи надо собирать - недовольны! Не будем храмы посещать! Хватит спать, укрывшись тёпленьким одеялом и говорить про себя: Моя хата с краю, ничего не знаю!».
Вечеринка для толстопузика прошла на диво удачно! Он напился до полусмерти, наелся иноземных деликатесов, напичкал ими «свою» модель, уснул, а она в это драгоценное время, не терялась с другим сибаритом, ценителем утончённых красавиц, обещавшим подарить ей яхту и дорогое палаццо. Она думала про себя: «Сколько возможностей у такого чмо! Молодец я, да и только! Пусть делится награбленным!». Утром она устроит грандиозный скандал бывшему папику, придерётся к мелочёвке и отставит его. Ведь иметь свою яхту – давнишняя её мечта. На ней она будет рассекать втихомолку, (чтоб новый папик не узнал), с молодыми зажигателями жизни!
Но получился скандал. Проснувшись утром, бывший папик сообразил, что потерял контроль за своей - красавицей моделью, изрёк: «Крокодилам на корм пойдёшь, если уйдёшь! Вот тебе, голубушка моя, кольцо бывшей царицы, жены Винта! Надевай на пальчик, не стесняйся! И будь благодарной!». Наталья чуть заметно улыбнулась, подумала: «О, испугал до дрожи в коленях! Крокодилов давно нет, а мой новый дружок с тобой сам разочтётся! Правда же?», - мигнула она новому «хозяину». Он ей тихо шепнул, прямо в маленькое ушко: «Можешь не сомневаться!».
А у отца Анатолия тяжесть на душе. Поговорить не с кем, все доносят, предают. Увещают: «Нашёл о чём переживать! Какое нам дело до всего происходящего? Деньги от службы идут? Не голодаете ни ты, ни семья? Что ещё надо? Не мути воду!». Но это не совет, осталось отцу Анатолию только старшей сестрёнке довериться. Что она порекомендует…
Не он один переживает, есть ещё и другие, кои болеют за свою страну Нерадейкину! У некоторых священников тоже сердце не на месте. Думают про себя: «Оказывается, ошиблись старцы, говоря, если начнут на причастии подавать лягушек, тогда не ходите в храм. Да ещё если «Верую» перестанут петь в храме. И «Верую» поют и лягушек настоящих не подают. Но несчастная ты, всё-таки, страна Нерадейкина, даже горя своего не видишь, не слышишь, спишь! Спящими и в ад все попадут! Вот смеху и радости для вражины будет!».
А у Наталии, длинноногой модели, тоже дела не заладились. Вышла большущая ссора с подружкой Нинель, коей она нахвасталась о новом щедром папике. Отбила та его у неё. Всё обещанное досталось Ниночке, а Наталье сказали, подсмеиваясь: «О, какие нестойкие мужчины из высшего общества пошли!». Может, они всегда такими были – сверхтонкими дегустаторами дорогих вин? Но она всё-таки быстро утешилась, ведь модель же!
Что же оставалось делать отцу Анатолию? Наконец, после долгих раздумий, поступил он на заочное отделение в политехнический институт, решив стать компьютерщиком, благо, он его хорошо знал. И жена Людмила, чтоб легче им было жить, когда муж уйдёт из храма, тоже решила приступить к работе. И начать, хотя бы, с детсадика, а там, что Бог пошлёт! Поначалу было им трудно. Немного родители поддержали, самому Анатолию пришлось по ночам, не спать. Но вытянули. Уйдя из храма, окончив институт, занимается он уже ремонтом компьютеров, исправляет их ОК.! Супруга же работает пока воспитателем в детдоме. Беспризорных деток отогревает заботой и любовью. Бог в помощь! Встретил Анатолий как-то приятеля, священника. Тот жалуется:
-Не могу больше так, поверишь?  Не сплю! Всё переживаю, – сконфуженно объяснял он ему, нахмурив брови у переносицы, уткнув глаза в землю.
-Ну и уходи, - отреагировал Анатолий, глядя ему прямо в бегающие, юлящие глаза.
-Куда уйдёшь, - взвизгнул тот, махнув безнадёжно рукой, опустив голову ещё ниже.
-А ты молись, Бог и укажет! - наставлял он приятеля. – Не забывай, заходи как-нибудь! – смягчился он, стало жалко расстроенного чудака, - А сейчас, прости. Спешу по вызову, комп ремонтировать надо срочно. Бывай, друже!
-Нет, постой, на минутку! Может, нам стоит вновь переехать на другую планету, как когда-то сделал наш предок Винт? Начнём всё сызнова, и никто ни с кем нас объединять не будет. А, может, даже забудут про всякие там объединения, как думаешь?
-Ничего не думаю! Говорю: опаздываю. Это отдельный разговор. Встретимся, может, поговорим как-нибудь. Звони, в случае чего. Телефон мой у тебя записан. А теперь, брат, прости, бегу!
А длинноногая модель Натали совершенно расстроена. Скорбит. Потеряла работу из-за старого поклонника: нашла милого друга. Бывший папик, узнал, уволил со всех мест. Осталась у разбитого корыта. Сказку Пушкина о рыбаке и рыбке и злой старухе и здесь читали. В своё время Винт всё это с собой прихватил! Такое происшествие называется настоящей невезухой! Но она молода, неотразима и скоро утешилась, на свою свадьбу всех пригласила! И я там был, мёд, брагу пил, по усам текло, в рот не попало! Вот и сказочке конец, а кто слушал – молодец!
-Подождите! Но во всех сказках есть заключительные слова, скажите их!
-Ах, да! Напомнили. Сказка ложь, но в ней намёк, добрым молодцам урок.