Это, любимая Елена, Лимонов

                Моей рыженькой прелестнице
     В автозаке он скрючил ноги, пытаясь усесться на узкой жердочке по - турецки. Места и так было мало, нас втиснули в одноместный бокс втроих, как богатырей, по мрачному замечанию здоровяка Плуся, тут же закурившего. Скрюченный завопил козлиным тенорком, нелепо тряся бороденкой :
     - Харэ дымить !
     - Мовчи, гнида, - отмахнулся от него лопатой ладони Плусь, сшибая ноги старичка с лавки. - Подбери копыта, старый, пока я те их не выдергал.
     Старик возмущенно зашипел и смешно зажевал бороду, двигая челюстями, словно жук - навозник. Я засмеялся и плюнул ему в очки.
      - На, сука !
      - Террорист х...ев, - поддержал меня Плусь, гудя недовольным шершнем, - это тебе не оглоушенных кыргызов за яйца мацать.
      - Вы сами в очках, молодой человек, - дребезжал старый, пока я копался в сидоре. Во, нашел. Вынул заныканную мойку и показал очкастому. - Мои очки, - нагоняю на него жути, - как эта мойка : они не видят, она не бреет.
      Вижу, что не пугается старый, наоборот, скрючивает снова ноги и усаживается - таки по - турецки, сдвигая массивную глыбу Плуся к стене этого долбанного  " Бычка ", воющего простылой сиреной. На хрена ? Ладно, проблески они включают для гаеров или спьяну, но визг сирены самим же надоест, верно ? Под этот визг мы и разговорились.
     - Что мне ваша Боргози, - шумел освоившийся старик, угощаемый мною соевыми конфетками, - кричу я ей, давайте, милочка, лучше е...ся.
     Плусь заржал и вдарил его по плечу.
     - В жопу ?
     Ишь, задышал жадно, скалится. Любит он по шоколадному цеху, есть такой грех за казаком - беспредельщиком. Они бригаду соорудили из четверых таких же, а баба у одного на трассе в кафешке работала, официантка, там, подай - принеси, теперь соси, да, короче, на все руки баба, а мужик ее - Юра Огород, на всю башку. Красный, сука - автоматчик, служил где - то, но то ли повздорил с кем, то ли еще как, в общем, ушел в бега, дезертировал по - ихнему, прихватив с собой автомат и пару рожков. Добрался до бабы и заскучал через неделю, тут и нарисовался Плусь с двумя корешками ботвы, полупонятийными полубандитами. Один участковым был, но по пьянке вышиб челюсть старшему, тоже свалил, но уже с пистолетом табельным, автомата у него не было, второй - обычный опойка с трассы, шурудил дальнобоев, кто посмелей - на хер слал, а кто дрищ включал - откупался мелочевкой, один мудак, что осетров мороженых на Москву вез, так тот опойному голов рыбьих дал, штук, что ли, сто. Он потом по всем кафешкам их спуливал, бухал и радовался, пока не встретил Плуся с участковым. Плусь первым делом его в сраку трахнул, волю сломал, мудак хренов. Надо и валить было сразу, но Плусь позарился на знание тем мест, что их всех и сгубило. Потом уже, через пару месяцев, сдал их опойка с потрохами и вздернулся на местных ивасях, где точно такие же алкаши - мусора даже ремень с него не снычили. Короче, опойка свел их с Юрой Огородом, тот бабу подтянул и принялись они лихачить по гонщикам, те тачки краденые гнали через бульбашей из Польши, а на трассе, в кафешке этой, терсились, отдыхали, там рядом сауна говенная была и домик отдыха, бордель - клоповник, но бабы чистые и крысячество пресекал хозяин участка этого дагестанец Мурза. Ладно. И подбил Огород бабу клофелинить в квас гонщикам, пока она кувыркается с ними. Вот и стали они травить народ, забирая со стоянки их уё...ные иномарки, сдавая их за гроши чехам в городе, а гонщиков валили, понимая, что прочухается траванутый и бабу за вымя и возьмет. Увозили в лес и били по башке лопатой, там же и закапывая. И все бы ничего, но один раз Юра Огород, ужахавшись черным, решил сожрать у одного гонщика печенку. Натурально. Вскрыл труп и вырвал печень, костерок развел, сидит - жарит. Плусь проблевался и свалил от греха на иномарке распотрошенного, три губернии проехал, пока не врюхался на каком - то кармане, бросив тачку как явное палево. А тех дураков опойный сдал, им всем вышака дали, но мораторий, уж и не знаю, как сейчас, может, сидят, может прибили мусора, любоваться людоедами - радости мало.
     - Зачем в жопу ? - удивился старичок, шурша конфетной оберткой. - В рот. Я вот, помнится, когда в Америке был, то у ниггера сосал.
     Плусь поперхнулся и отодвинулся от старичка. Моргает мне, мол, законтачимся с таким, вишь, сам признает за собой, не утаивает, не крытый пидор, а рабочий по - ходу. Мне еще смешнее, я ж этого деда сразу узнал.
     - Не ссы, Плусь ! - ору ему в рожу. - Это такая гипербола, типа, агрессивного воздействия заокеанской культуры бескультурия на эмигранта из Союза. Это ж писатель, Плусь, Лимонов.
     Старик приосанился, а Плусь облегченно выдохнул, ни хрена из моего объяснения не поняв.Тут мы затормозили и сраная пересылка распахнулся зеленые железные ворота, раскидывая нас по разные стороны : я как первоход попер к таким же оглоедам бестолковым понторезам, старого, по слухам, вернули на доследование, а Плусь к строгачам вписался, карман у него был уже третьей ходкой. Между прочим, если б у мусоров старший уставником был, то хрен бы мы пересеклись в автозаке, а так - всё память.