Расставание

                ©Розена Л.В.
                РАССТАВАНИЕ               
             Интерпретация рассказа И. Тургенева
                Посвящается моей дорогой  Б.М.          
(Из книги: Розена Л.В. «Удивительные зигзаги любви», Воронеж, 2018, ООО «ЭСКО», Ридеро 2021; стихи – из книги: «Как Божий мир красив», Воронеж,1999, Центрально – чернозёмное книжное издательство, Ридеро 2021; мой на дзэне канал "Чудачка").
Павел Павлович, чернявый, видный из себя молодой мужчина, помещик, происходил из некогда очень знатного старинного дворянского рода. Прадеды и деды уже начали потихоньку разоряться. Ему досталась только одна деревенька с тридцатью пятью крепостными дворовыми людьми. Он понимал, беден и не способен даже получить хорошее образование. Но дворянской гордости  и спеси в нём было предостаточно. Ездить в гости к богатым соседям было стыдно, а к бедным не желал, дабы не очутиться с ними на одном уровне. Однако забияка и задира, он был невозможный. Хотя бы так, желая отстоять свою дворянскую честь. Никого не боялся и всегда оглоушивал тем, что с силой кричал: «Да я столбовой дворянин, я Вам! Как Вы со мной разговариваете?!». Но хоть и спеси в нём было много, человек он был добрейший. Имел очень мягкое, жалостливое и отзывчивое сердце. А это ухарство служило ему прикрытием и оправданием его бедности. Стыдно было своего униженного положения. Он защищался, как мог.
Многим обездоленным и обиженным помогал он и выручал из беды. Как-то приобрёл себе друга Василия, защитив его от осмеяния и издевательства богатым барином. И тот стал самым преданным и верным товарищем Павла Павловича до самой своей смерти. Защитил однажды бедного еврея, которого избивали крестьяне. Били просто за то, что он еврей. Тот тоже отблагодарил его – подарил Павлу Павловичу прекрасного коня самой лучшей арабской масти. Также он выручил девушку цыганку от издевательства над ней её таборных соплеменников. В благодарность, она ушла к нему жить. Так они и поселились втроём - Павел Павлович, Василий, его преданный дружок, и Маша. В доме царила бедность, почти никакого убранства в комнатах. В гостиной только стол, да несколько стульев. Наследства никого, промышлял охотой. Он очень любил Машу. А Василий боготворил её издали. Пела она хорошо под гитару, чувствительно очень. Так в полон и брала.
Как-то пришёл к ним в гости писатель Иван Тургенев, они познакомились на охоте, хозяин сказал ему, когда в комнату вошла Маша: «Жена, не жена, но живём». Иван Тургенев был очарован ею. Они посидели, побеседовали, Тургенев заинтересовался Павлом, как занимательной, своеобразной личностью. Маша села недалеко от них. Тургенева удивила её хищная красота. Вид у неё был знойный, губка верхняя задиралась, когда она хмурилась, показывая белые зубки, и она сразу становилась похожей на ощерившуюся тигрицу. Он решил про себя, такая девушка не даст себя в обиду никогда. Хозяин попросил её спеть под гитару, развлечь гостя. Она своевольно отказалась. Дескать, что такое? Приказывать ей никто не смеет. Но под конец, вдруг сама захотела спеть, принесла гитару и запела. Сердце у Ивана перевернулось в груди. И очень хорошо вроде стало на душе, так, как никогда и не было. Но, и в то же время, грусть охватила необъятная. Рыдать хотелось во весь голос. А Павел, хозяин, да и Василий, всплакнули. В сердцах воскликнул Павел: «Эх, сердце так и запрыгало в груди!». Все как-то утихомирились. Тургенев возвращался к себе, вдохновлённый.
Стала вдруг Маша из весёлой, бойкой, превращаться в грустную, задумчивую. Сядет около стенки, вся сожмётся в калачик и молчит по нескольку дней. А глаза-то печальные, непонятно о чём она думает, что с ней такое творится… И невдомёк Павлу, что молодой красавице цыганке надоело и дома сидеть безвылазно целыми днями, пока он охотится, и нарядиться не во что, и скучно уж очень, словно птица прекрасная в клетке жила. Билась о прутья, душу изорвала на кусочки. Невмоготу…
Да и Павел не был подарком – вихрь, не мужик! Иногда так захороводит, что только держись. И Маша спуску давать не желала. Кровь горячая, вольная, кочевая! Бывали и размолвки.
Но вот однажды вернулся Павел с охоты в свой небольшой домишко с четырьмя пристройками, а единственный слуга Тимошка доложил, Маша ушла от него.
-Как ушла? – вскипел Павел Павлович.
-Так и ушла, связала в узелок свои платья и ушла, сказав, что покидает Вас.
-Когда ушла? - Встревожился Павел Павлович.
-Недавно, - объяснил Тимошка.
Павел схватил пистолет, зарядил его, подумав: «К богатому помещику, дураку соседу, ушла! Денег у меня нет, у него их не вестимо сколько!».
И помчался догонять Машу. Догнал, остановил её. Спрашивает:
-Ты к богатому соседу уходишь, Маша?
-Нет, не к нему, - отвечает она, а глаза-то, глаза у неё – полны ласки, тепла.
-А к кому?
-Не знаю! Ничего не знаю…
-А почему меня бросаешь?
-Тоска заела! – глаза становятся скучными, тоскливыми.
-Вернись!
-Нет, не вернусь! – взгляд твердеет, становится неумолимым.
-Ой, прошу, умоляю, вернись!
-Нет! – твёрдо отвечает она.
Он падает перед ней на колени, ползёт по пыли к её ногам, целует их, обнимает, держит. Поднимает голову, смотрит на неё, из глаз текут слёзы:
-Люблю тебя! Жизни без тебя не будет! Вернись, ну вернись!
-Нет! - отвечает она уже со скукой и безразличием. - Говорю же, тоска заела! Сердце рвётся из груди. Не могу уже больше. Томит меня что-то, точит. Так мучит и терзает, объяснить даже сил не хватает!
-Хочешь, повенчаемся! – стоит он перед ней на коленях. Волосы взъерошены, лицо красное, глаза умоляющие, правая щека подёргивается.
-Нет, не хочу! Не тебе дадена, не с тобой и тризну свадебную справлять!
Он встаёт, порывисто вынимает пистолет, дико кричит:
-Убью!
Она смеётся, отвечает:
-Убивай! Ну же, смелее! Смелее! Что стоишь и только смотришь? Давай же!
Он швыряет пистолет в пыль на землю, подходит к ней, похожий на щенка, коего вот-вот должны утопить, и решается вопрос – жить ему или нет, этому бедненькому одинокому щенку; руки ей целует, вновь умоляет дрожащим голосом:
-Я люблю тебя, всё буду делать для тебя! Денег нет, но неужели из-за этого уходить? Ведь ты жила, как краля, ничего не жалел для тебя!
-Ты хороший человек, Павел, и я люблю тебя, но не могу больше оставаться, тоска заела, - говорит и смотрит на него уже совершенно безразлично, отрешённо, - не могу! Всё немило, опостылело, всё!
Он наклоняется к пистолету, поднимает его и кричит, протягивая его ей:
-Убей меня тогда ты сама, убей, жизни без тебя всё равно нет! И не будет! Убей! Слышишь! – рывком разрывает ворот рубашки, оголяя грудь, - На, стреляй!
-За это, мой друг, в Сибирь в кандалах ссылают, не хочу!
-Что ж испугалась? Никто ведь не увидит и не узнает!
-Узнают, дружок, узнают. Да и как могу я тебя убить, близкого мне человека? Но всё прошло, к прошлому возврата не будет! Ну, прощай, пойду! – она уже его совсем не видит. Глаза становятся посторонними, чужими.
Повернулась и пошла, удаляясь всё дальше и дальше.
Он с неистовством схватил пистолет, пальнул из него вверх, пуля пролетела высоко над её головой. Она спокойно шла вперёд, не оборачиваясь, исчезая вдали...
И вспомнилось мне стихотворение, написанное мной на эту тему:
Всё снова, что было, было.
Всё снова и всё опять?
Я ливнем беду промыла,
Давно повернула вспять.
И звучен, как прежде голос,
Но сердце уже молчит,
Но ломок, и хрупок волос,
И даль уставшая спит.
И то, что когда-то было,
Истаяло, и прошло.
Я Бога долго молила,
Чтоб всё быльём поросло...
                ******
Павел Павлович сильно переживал уход Маши, запил, но вскоре опомнился, перестал, а Василий, любивший её молчаливо, издали, слёг от горя и вскоре умер. Павел поставил ему на могиле памятник. Заказал в Москве. Хотел, чтоб скульптор создал плачущего ангела. Но его провели. Стащили из парка старую языческую скульптуру богини Флоры и вручили за ангела. И здесь обманули. Везде обман и измена…
Так и стоит эта скульптура Флоры на могиле Василия.
                ********
(Далее читайте «Осеннее свидание»)
                ********
Ночь накануне Рождества. В храм я не пошла, читаю рассказы Ивана Тургенева. Я сама немного пишу, поэтому очень интересно читать книги других писателей. Перечитала очень многие труды западных, да вот к своим не хотелось подбираться. Думала: «Да что они могут нового сказать?». Вдруг приходит мне на ум мысль: «Почитай-ка Ивана Тургенева». Зачем? Спрашиваю сама себя. И сама же себе отвечаю: А затем, что ты русская, живёшь в России. Читай! Может, что-нибудь новое почерпнёшь. Ну и что думает мой читатель? Взяла книгу с рассказами Ивана Тургенева, стала читать и пришла в неописуемый восторг! Как в школе нас ранее учили? Вместо того, чтобы сказать ученикам – Это прекрасно, это поэтично, это свежо и оригинально. Нам подчёркивали социальное значение книг каждого писателя. К чему? Чтоб охоту отбить к отечественной литературе, не замечать её красоту, не понимать, что Россия удивительная страна и по талантам, и по подвигам, и по уму?
Читаю рассказы Ивана Тургенева, понимаю, так никто никогда не писал. Это великолепно, ново и своеобразно, но прошло с момента написания их почти двести лет! А какое наслаждение, будто летаю высоко-высоко над землёй! За ним не поспеть, чтоб так писать, как он! Но, слава Богу, хоть полетаю с ним в просторах Вселенной. Чудесно, не передаваемо! Ох, Иванушка Тургенев, были б Вы ныне живы, подошла бы к Вам, упала б перед Вами на колени, поцеловала бы Вам руки, которыми Вы писали свои книги, сказала бы: «Спасибо Вам, для этого стоило жить на земле и в России, чтоб иметь счастье читать Ваши труды! Низкий Вам поклон!».
Так и хочется сказать по этому случаю, следующее пятистишие:
Только пыль
С лица сдуть.
И вернуться.
Полетела б к тебе,
Если б крылья!