Ох, уж эти женские бёдра

                Только женщина может недоумённо повести бёдрами.
                Пётр Ниязов.

            Сэра стояла в проёме окна в прозрачном укороченном пеньюаре на фоне чёрных, в беспорядке застывших ветвей раскидистых клёнов. Заря только начала заниматься, и от этого деревья становились ещё более устрашающими в воображении только что проснувшегося Алексея. Протерев осторожно глаза, чтобы не спугнуть дивное очертание тела подруги на фоне черных ветвей, он, затаив дыхание, любовался этой картиной, как вдруг Сэра недоумённо повела бёдрами, дав ему понять, чтобы не напрягался. Всё-таки какое счастье, что женщины не такие, как мы мужланы. В них спрятано нечто, что и не выразить словами. Врождённая грация, возможно, или несвойственная мужчинам раскрепощённость тела без видимого самолюбования.
            Любил ли он её? Алексей ещё даже не задумывался над этим странным, ещё не возникавшим перед ним вопросом. Но сейчас ему явно импонировало иметь такую подружку, столь желанную и обольстительную даже в этой почти кромешной темноте. А действительно, что ему мешает подумать о будущем. Уже вот-вот и он разменяет пятый десяток.  А Сэра? Сэра совсем молодая особа. Вчера исполнилось двадцать три. Правда, последнее время он стал себя чувствовать совсем мальчишкой рядом ней. А она, как старшая сестра, приструнивала его странное мальчишество, сопровождая укоризненным взглядом.

            – Уже моргни и сделай большой выдох, – сказала Сэра, не дрогнув ни одной клеточкой тела. Она знала, что нравится ему, и часто ей становилось неудобно в компании друзей от его взглядов. Но по каким-то непонятным, по крайней мере, для неё, причинам замуж не звал. – Прошёл ещё один день рождения. Мне как-то неуютно последнее время в этом городе. Что-то гнетёт. Думаю, стоит поменять образ жизни. Зовут в Новосибирск. Хороший оклад, квартира. Интересная тема.            
            – Там же холодно. Особенно после Ташкента. – Алексей от неожиданности вздрогнул и в мгновенье ока оказался сзади неё. – Ты убегаешь от меня или от себя? – Спросил он, целуя её волосы. – А как же я? Он обнял её с непривычной нежностью.
            Сэра, прижавшись задом к нему, недвусмысленно заёрзала бедрами, оставив вопрос без ответа. Её тело противоречило настроению. Такое случалось редко в последнее время. Но поддаться соблазну значит... Она не успела что-то придумать самой себе в оправдание, как Алексей, незаметно приподняв лёгкую ткань пеньюара, стал медленно скользить губами по её телу всё ниже, ниже и ниже, вызывая предательскую дрожь сладострастия.
            – Я поеду с тобой. Как ты там одна в этом холоде? Такая нежная, неповторимая. Нет. Тем более, ты мне уже ответила согласием, – проговорил он, целуя её руку после необычно долго продолжавшегося упоения любовью.
            Сэра закрыла лицо руками, чтобы не выдать своего возбуждения вдруг выскочившим признанием Алексея. Холодный металл, коснувшись щеки, вывел её из оцепенения. “Когда он успел его надеть, негодник?” Её бёдра соблазнительно приподнялись при развороте к нему. И, улыбнувшись самой себе, она, прильнув к его груди, прошептала:
            – Я согласна взять тебя с собой в Новосибирск. И не только.

             Ох, уж эти женские бёдра.