И нет кроме нас трубачей на земле

Мы переехали в приграничное бурятское село Кудара-Сомон четыре года назад. Мой муж - священник.
Я очень тяжело переживала переезд, это не было моим выбором и решением. Меня беспокоило, что в деревне нет музыкальной школы, нет кружков, нет дома творчества. Ничего нет.

Меня тревожили степи, конца которым не было, темные улицы без фонарей, звездное небо, от которого становилось не по себе, словно ты во вселенной один, лай собак на почти пустых улицах.

Я не знала, куда двигаться, не могла сориентироваться в ситуации, найти выход. Мне было одиноко.

***
После последней беременности случилась тяжелая болезнь, которая перевернула мою жизнь.
Я лежала в больнице, точнее, ползала по больничному полу, и мой муж понял, что может меня потерять.

- Я привез тебя сюда, тебе здесь плохо. Что я могу сделать, чтобы ты стала счастливой, - спросил он меня, когда я выписалась домой.

Я перебирала разные варианты и не находила ответа.

Муж упорно спрашивал меня. Я помню , как он смотрел на меня: в глаза, с трепетом, так, словно увидел во мне что-то новое.

- Помечтай без границ. Мечтай так, словно все получится от одного твоего желания.
И тогда я сказала:
- Больше всего я хочу открыть класс РКШ. Это если мечтать без границ. Этого я хочу больше всего, но ведь это невозможно.
Я знала точно, что это невозможно.

- Давай сделаем то, что возможно. Что-то же мы сможем.

Уже через пару недель я напечатала первые объявления.

Это была зима. Падал снег, приближалось Рождество. Светили окна магазинов гирляндами, я бегала с крыльца на крыльцо, развешивая объявления о наборе дошкольников для обучения по программе Русской Классической Школы.
Рождественское чудо.

****
В тот момент у нас не было ничего. В трапезной храма был круглый стол, но не было стульев. Не страшно: будем учиться стоя. Я копировала тетради, все поделки мы делали из подручного материала.

Мы занимались 2 раза в неделю, и это наполняло меня счастьем. Я не знаю почему. Все сошлось: и моя любовь к учительству, и необыкновенная программа, и замечательные дети, и работа в храме, и независимость от чиновников, и любовь к книгам, и поддержка мужа. Это было как Божий поцелуй. Как Божье объятье.
***
Я думала так: если ничего нет, то не надо ждать, что кто-то все сделает для тебя, делай сама.
И вот тогда я совсем другими глазами прочитала стихотворение Наума Коржавина.

Я с детства мечтал, что трубач затрубит,
И город проснется под цокот копыт,
И все прояснится открытой борьбой:
Враги — пред тобой, а друзья — за тобой.

И вот самолеты взревели в ночи,
И вот протрубили опять трубачи,
Тачанки и пушки прошли через грязь,
Проснулось геройство, и кровь пролилась.
Но в громе и славе решительных лет
Мне все ж не хватало заметных примет.
Я думал, что вижу, не видя ни зги,
А между друзьями сновали враги.
И были они среди наших колонн,
Подчас знаменосцами наших знамен.

Жизнь бьет меня часто. Сплеча. Сгоряча.
Но все же я жду своего трубача.
Ведь правда не меркнет, и совесть — не спит.
Но годы уходят, а он — не трубит.
И старость подходит. И хватит ли сил
До смерти мечтать, чтоб трубач затрубил?

А может, самим надрываться во мгле?
Ведь нет, кроме нас, трубачей на земле.

***
А что, если трубач это я?

Это сегодня, просматривая старые фотографии, умиляешься: надо же, какой путь пройден, сколько сделано.
Мы шли, словно видели будущее.

Вот оттого я люблю фильмы-биографии: герой не знает, что ждет его в будущем, он идет, не зная, получится ли у него дойти.

А мы смотрим фильм, зная, что все уже получилось. Нам кажется, что он живет так, словно пишет легендарную биографию. А он просто живет.

Я почувствовала, что живу.

***
На первые занятия прихожане смотрели с удивлением, недоумением. Мне даже кажется, что им было жаль дров, которые я брала в храме.

У меня на руках была трехмесячная малышка, еще трое дошкольников, трое школьников, которых я учила сама, меня мучали приступы боли. Я по лютому утреннему холоду бегала в трапезную, нужно было натопить выстывшее за наделю помещение, чтобы провести занятие с малышами. Дрова трещали в печке, а мое сердце наполнялось радостью.

Первое время никто не верил в эту затею, только я верила. Самое главное случилось уже тогда, главней и потом ничего не было: сердечная радость. Такая радость бывает, только когда идешь по правильному пути. Для меня и сегодня это является ориентиром. Если радость уходит, значит, я делаю что-то неправильно.

Когда мы купили вторую половину дома, в котором была приходская трапезная, сделали там первый косметический ремонт, то все увидели, что стало уютней, что дело не пустое.
Родители учеников приходили на помощь, прихожане стали участвовать в ремонте. Сколько было сделано!

В какой-то момент я поняла, что больше не одна, мне больше не одиноко. Совместные труды и совместные мечты объединили нас. Когда у меня кончались силы, кто-то вставал на мое место. Сегодня у нас настоящая боевая команда.

Мы не нанимали бригад для ремонта - все сделали сами. День за днем, уставая, отчаиваясь, вдохновляясь, воодушевляясь, унывая, преодолевая себя, нашу разность, поддерживая друг друга.
Мы строили не только школу, мы строили дружбу и любовь, учились терпеть, прощать и доверять.

Наша школа это Божье чудо: с самого начала и до сегодняшнего дня. Это Божья забота обо мне. Это мое личное чудо. Чудо, которое не кончается.

***
Я хочу, чтобы вы увидели, как все было в начале.
Будьте готовы сделать первый шаг. Будьте готовы идти по своему пути. Пишите свою героическую биографию.
Встань и иди.

А может, самим надрываться во мгле?
Ведь нет, кроме нас, трубачей на земле.