Он не верил

Он не верил, что эта женщина – его Аська.

Его девочка, его милая и хорошая девочка, которая столько раз засыпала у него на коленях, которая постоянно его жалела, гладила по голове, терпела его выходки, любила, верила, ждала, это правда она?

Женщину, которую он видел перед собой, можно было назвать, как угодно, но только не милой девочкой.

Красивая, сильная, уверенная в себе. С дорогим маникюром и телефоном. Вроде даже сумочку брендовую купила. Он помнил, как она мечтала о брендовых сумочках. Хищный взгляд из-под наращенных ресниц. Кожаная юбка. Ась, ты ли это?

Она много говорила и смеялась. Говорила о своей работе, успехах, своем очередном молодом мальчике. Говорила, как хочет вернуться в Париж. Что купила маме новый телефон, и что, кажется, наконец-то состоялась в жизни.

Он хотел ее обнять, но она ему не позволила. Он просто хотел ее. Эту, новую. Жесткую взрослую девочку, которая когда-то была его, а теперь стала совсем чужая.

Потом коктейль, потом еще один. И еще. Она дальше много говорила и цинично шутила. Он видел этот взгляд. И этот взгляд ему не нравился. Он просто хотел взять ее за руку. Она отдернула, жестко. Ей звонил ее новый мальчик, она сбросила и снова засмеялась. Пусть помучается.

И тут его накрыло. Он вспомнил все. Его бесконечные измены, неотвеченные звонки от нее, ее слезы. Она в его футболке на голое тело. Приходит, плачет, кладет на колени голову. Говорит «я так больше не могу», но почему-то все еще может. Аська…

Тогда она была очень верной. Так и говорила: «я вот выбираю одного (а поклонников у нее всегда было много) и буду с ним, что бы ни случилось». И она была. Переживала с ним все его кризисы, всегда умела найти нужные слова, успокоить, поддержать. Ее любили все его родственники. «Цени, –говорили, – ты больше не найдешь такую».

Потом он поймет это, но будет поздно. Вспомнит, как приезжала ночами, как ждала с очередных пьянок, как он видел слезы на ее красивейших глазах, как заметил первую морщинку у нее на лбу. Сейчас ее нет, этой морщинки. Ибо эта новая женщина, которой она стала, давно колет ботокс. Сколько ей, двадцать восемь? Выглядит на стабильные двадцать. После нее у него было много двадцатилетних. Но такой больше не было.

Расстались они некрасиво. Было много упреков, ее слез. Кажется, она даже что-то в него бросила. Он не помнил, что это было. Фен, утюг? Было больно, да. Но ее боль была сильнее. Она кричала, говорила, что устала. Умоляла уйти наконец-то из ее жизни. Говорила, что сделала все, что могла. Нашла у него в холодильнике бутылку вина и выпила утром натощак чуть ли не залпом.

Он назвал ее неадекватной, вызвал такси и отправил домой спать. Думал, вернется. Она ведь всегда возвращалась. Даже не так, прибегала. Одно время она даже его этим раздражала. Господи, ну есть у тебя вообще гордость?

Гордость у нее была. Но была любовь, и она была сильнее.

Но даже такую можно убить поступками.

Потом она просто оборвала все связи. Бросила в черный список его и всех знакомых, переехала в другой район, где он больше не мог ее найти, сменила цвет волос и стиль одежды. Он думал, что это ненадолго. Неделя, две. Работал, пил, таскал по барам своих новых девочек. Просыпался не понятно у кого. Он даже радовался. Вот она, свобода. Нет этих ночных звонков, бесконечных истерик, проверок его телефонов.

Спустя пару месяцев он понял: она не вернется. И, да, он ее искал. Но такие женщины всегда так поступают: они терпят, страдают, плачут. Долго, годами. Уходят, возвращаются. А потом в один момент они заканчиваются, эти женщины. И все. Будь уверен, что это навсегда.

Наверное, он просто был к ней не готов. Она встретилась ему на пике его разгульной жизни. И не была достаточно сильной, чтобы его изменить. Точнее, он не хотел меняться. Да и зачем, если она все равно терпела.

Когда женщина уходит от мужчины, которого очень любила, ее кроет. Сильно. Она может искать утешения в новых шмотках, или в алкоголе, или в сотне других мальчиков. Это не помогает. Ей плохо. А потом отпускает, резко. И ей уже все равно. Выздоровела.

Когда от мужчины уходит женщина, он пускается во все тяжкие. Свобода, никакого контроля. Накрывает позже. В один момент он приходит домой и понимает – она больше его не ждет. Пусто, холодно, больно. Так и случилось. Он начал страдать по ней аккурат в тот момент, когда она перестала.

А она сместила фокус с него на себя. Деньги, карьера, внешность. Любовь в ее жизни потом была, но уже не такая. Она просто любила себя больше. Выросла, стала сильной. Никогда она уже не страдала так, как с ним. Меняла мужчин, как перчатки. Уходила, как только что-то было не по ее. Она была уже другая.

И вот эта встреча, совершенно случайная встреча в центре столицы. Он не узнал ее сначала. Узнала она. Да, он изменился и постарел, но она узнала эту когда-то любимую улыбку. Они пошли в бар, просто выпить. И вот он смотрел, и не верил, что это она, его девочка. Такая сильная, жесткая, взрослая. Но это была она. Он ведь помнил узоры ее глаз. Пытался забыть, но не мог.

На секунду он поверил, что у него снова есть шанс. И она поверила. Но ей снова хватило силы уйти. Уйти с гордо поднятой головой и походкой от бедра. Уйти так, чтобы обернулись все мужчины этого чертового бара. Никогда она уже не вернётся сюда, в этот бар. Потому что тут, в этом самом простом месте, в центре города, ей будет слишком больно.

А он остался. И еле сдержался, чтобы не заплакать. Асенька...

А она вышла из ресторана, стрельнула у прохожего сигарету, хотя лет сто как бросила, закурила и начала рыдать так, как не рыдала уже пару лет.

Да, она давно была другой. Но ей стало больно.
Больше всего болит то, что не сбылось.