Адрана. Хроники войны. Империя под ударом. гл. 19

Глава 19


Он очнулся от того, что его сильно ткнули в крестец. Боль пробежала по позвоночнику и отозвалась в затылке. Траян раскрыл глаза и тут же вскочил, одуревший, немой со сна, с всклокоченными волосами. В узкое зарешеченное окошко робко просачивался синеватый свет. Траян сидел на постели, перед ним стоял горбун в плаще и капюшоне.

Слава бессмертным богам, подумал Траян, это сон, только сон. Хотя явь, избавившая его от мучительных видений, была куда как безрадостна. Горбун откинул капюшон и осклабился.

- Кони запряжены, - прогудел он. – Скоро утро. Пора отправляться.

- Как, уже? – растерянно сказал Траян, и заторопился. – Ах, ну да, ну да… я сейчас… оденусь вот только.

Горбун выставил перед собой толстый, как сарделька указательный палец.

- Номарх, предположим, немного времени у тебя есть. Не суетись, не люблю. На столе, - он дернул круглой головой, указывая в сумеречную глубь комнаты, - говядина, сыр, вино. Одежду принесут. Не задерживай. За дверью человек. Он проводит куда следует.

- Послушай… как тебя…

- Ладно, все! Собирайся!

Траян остался один в сумерках. От окна тянуло освежающим холодком. Небо было ровной кобальтовой масти с беловатым исподом и нависало над землей, как туман, обволакивая и поглощая все. Он ощупал узкую постель, простыни были влажные от пота и почему-то пахли пареной репой. Кто-то глядел из темноты. Оказалось, кувшин с единственным матовым бликом, под ручку с кубком из чеканной латуни. На блюде лежали толстые ломти холодной говядины, кусок сыра, в проволочной корзинке теснились овощи. Один помидор докатился до края стола и там задремал. Траян бездумно помял его пальцами, вонзил зубы в его глянцевый бок, и подошел к окну.

Там была уже не ночь, но еще не брезжил рассвет – пограничный час. Все, что ему удалось разглядеть, были лишь огоньки далеко внизу, освещенные ворота и часть дороги, которая бесстрашно убегала в ломкую, как горелый пергамент, темноту. Не осталось никого и ничего – ни Магистра, ни горбуна, ни Башни, ни самого Траяна. Только пустота и серый монотонный ужас, от которого от макушки до пяток, как на бутылке кекубского, вынутой из подпола, выступает холодный пот.

Траян рванулся к столу, вцепился в кувшин и блюдо. Поначалу еда показалась одуряюще вкусной, потом он все-таки потянулся вслед за ночными образами, что струились сквозь солнечные пятна куда-то дальше. Сон, сон, только сон… Ссутулившись, поставив на стол локти, он жевал, не разбирая вкуса. И опять джунгли Эгина, наполненные шорохами и стоном, гнилые болотца с тонким москитным зудом и странный свет – черный, с нефтяным лоском и золотыми хаотичными вспышками. Снился его дворец в Карфагоссе, весь заросший терновником. Повсюду какая-то густая липкая грязь, и мокрая ворона со слипшимися перьями вскрикивает в смертельной, почти человеческой тоске, поводя блестящей бусиной глаза, пытаясь взлететь, отряхнуть с крыльев масляную жижу. Траян отступает на шаг. Надо бежать отсюда, только нет дорог, лишь кривые окольные тропки.

Морок… Неотвязный морок. Слишком ощутимый, чтобы быть просто сном, слишком яркий, чтобы оказаться бесплотной фантасмагорией.

Он что-то услышал, какой-то невнятный звук. По позвоночнику Траяна прокатилась изморозь, заныл копчик, кусок застрял в горле. Он натужно проглотил непрожеванное мясо и чуть не задохнулся. Шорох повторился. Траян подскочил, как ужаленный. В комнате стояла молодая женщина в светлом платье, со странным выражением на лице, разглядывавшая его грустными воловьими глазами. Траян уставился на нее, и она, как кошка, шарахнулась вон. Дверь она притворила неплотно, и оттуда как сок вытекала слабая струйка света.

На цыпочках Траян прокрался к двери и выглянул в коридор. Там горели лампы под потолком и светильники на стенах, свет заполнял все, каждую пядь пространства. Чуть поодаль, спиной к Траяну стоял человек в темной одежде, в берете с пером фазана, с длинным мечом у пояса. Пока Траян его разглядывал, человек крутанулся на каблуках и, придерживая меч, пошел в его направлении, все ускоряя шаг. На его лице была черная карнавальная маска с узкими прорезями для глаз. Это окончательно лишило Траяна присутствия духа, и он, тихонько взвизгнув, захлопнул дверь.

Постоял в сумерках, взявшись левой рукой за грудь. Ничего не происходило. К нему никто не ломился, никуда не волок. Осмотревшись, он заметил на скамье у стены ворох одежды. Бархатный малиновый камзол с галунами, узкие штаны, сапоги на меху и длинная волчья доха. Он удивленно присвистнул и стал одеваться. Обнаружилась еще куча разных мелочей – узорный пояс, перчатки, меховые рукавицы, высокая шапка из белого песца, которую следует носить, лихо заломив на одно ухо.

Накинув на плечи доху, Траян даже крякнул от удовольствия – шикарная вещь. Мельком вспомнил волоокую и удивился, как она сумела притащить сюда эту тяжесть. Ведь не гвардеец, нет – маленькая женщина.

В мехах было жарко, но номарху казалось, что так у него по-настоящему величественный вид, как было когда-то раньше, пока этот медведь, Магистр, не заломал его. Траян вышел в освещенный коридор. Незнакомец в маске все еще оставался там. Теперь он стоял лицом к номарху, широко расставив ноги и заложив руки за спину.

- Не меня ли ты ожидаешь? – громко сказал Траян.

Тот кивнул и уверенно направился к номарху. У него был прямой нос, тяжелая челюсть и здоровый румянец на скулах. Траяну был хорошо известен этот тип – доберманы в человечьем обличье.

- Эрнст Агриппа, - отрекомендовался он. – С этой минуты твое второе я.

- Теперь это так называется? – брови Траяна полезли вверх. – А по-нашему – шпион.

- Не нарывайся, номарх. Ты ничего не понял. Всему свое время…

- Кто ты такой? Откуда взялся? А впрочем, нет, какая разница! Ты же ничего мне не скажешь, - буркнул Траян. Продолжать разговор не хотелось. Он терпеть не мог разговаривать с людьми, не видя их глаз. И все-таки в этом Эрнсте Агриппе было что-то знакомое. – Выходит, ты будешь сопровождать меня?

- Да.

- Ты работаешь на Магистра?

- Я сам по себе. Точнее, я служу одному идеалу.

- Идеалу? И кто же он тебе?

- Он? Вселенная Эрнста Агриппы, мой Эгин.

Траян сузил глаза, разглядывая человека в маске. Да, это возможно. Только фанатиков не хватало!

- Что за Башня такая? – воскликнул он. - Меня здесь за шута держат, что ли? И никаких объяснений, никаких! Куда мы едем?

Эрнст терпеливо выслушал восклицания бывшего номарха, пожал плечами.

- Ты не шут, номарх, ты – узник. Много тебе знать не надо. Мы едем по делу.

- Я обречен, да? – выкрикнул Траян.

- В некотором смысле мы все обречены.

- А этот Магистр? Он свое слово держит?

- Ты боишься его, - констатировал Агриппа.

Они уже шли по коридору плечо в плечо. Наемники Двора приветствовали Агриппу, слуги прижимались к стенам.

- Нет…

- Боишься, потому что он держит тебя в кулаке. Это урок тебе.

- Что?

- Номарх, я скажу тебе сейчас кое-что важное. Не надо личные интересы ставить выше интересов государства. Никогда. Ясно? Три года назад ты убил одного человека. Делать этого не следовало.

Траян икнул. Откуда он знает? И все о том же. Сговорились они, что ли?

- О ком ты говоришь? – выдавил он.

- О Мандрагоре.

- Она умерла.

- Нет, это ты убил ее.

Траян с неприязнью покосился на Агриппу. И этот туда же! Когда только это кончится! Он резко остановился.

- Хочешь знать правду? – зашипел он в лицо Агриппе. – Хочешь знать, почему это произошло? Я убил, да! Но еще раньше я приговорил ее. Ты понимаешь меня?

- В некотором смысле.

- Она унизила меня много лет назад. Я ее искал повсюду. И тут она является сама! Как думаешь, мог я упустить такой случай?

- Мандрагора обладала иммунитетом, у нее была охранная печать королевы.

- Да что с того!

Агриппа рассмеялся, скаля желтоватые волчьи клыки. Снова проскользнуло что-то знакомое.

- Ты отомстил.

- Да, дьявол, отомстил!

- Сделал свое дело, выходит волноваться больше не о чем.

Траян осекся. Это был голос Агриппы, и в то же время нет, он как-то изменился. Бесконечный коридор закончился. Широкая лестница лавиной уходила вниз. По ней спускались и поднимались военные, жрецы в длинных складчатых мантиях. Агриппа ощутимо ткнул Траяна в спину. Стали спускаться. На каждой прямоугольной площадке стояли гладиаторы, крепкие красивые девы, почти совсем голые, с трезубцами в руках и короткими мечами у пояса. Почему-то, глядя на женщин, Траян видел перед собой Магистра, каким он был вчера в кабинете, в окружении теней. Мелькнул дворец в Карфагоссе, где растет теперь терновник, и воют оборотни. Сон вернулся на мгновение, воткнул иголку в сердце. Траян попытался заговорить с Агриппой. Тот не ответил.

Лестница оборвалась внезапно. Траян упустил момент перехода, холодный воздух опалил щеки. Всхрапывали кони и клацали подковами по мощеному двору. Всадники с факелами окружали экипаж, запряженный шестеркой. Агриппа подвел номарха, открыл дверцу. Экипаж был двухместный, и Траян обернулся, чтобы посмотреть, сядет ли с ним Агриппа. Тот отпустил ручку и исчез. Раздался свист, щелканье кнута, кортеж рванулся и с грохотом вынесся через открытые ворота на дорогу.

Траян вдруг успокоился. Впервые он осознал до конца, что врага его, адраниды, больше нет. Хорошо бы, если бы Магистр сдержал слово. А нет, лучше умереть быстро, только бы не гнить в подземелье. Все равно ведь ничего не вернешь, а жить он может только в одном качестве – номархом могучего Карфагосса. Война все перекроила. Отовсюду наступают монстры. Никогда уже не будет, как прежде. Кортеж летел к далекому берегу Ледяного моря. Кони несли Траяна на север.