Болезнь Кая

Как жарко! Как трудно дышать. И только этот тяжёлый осколок льда, впившийся в мою
грудь, охлаждает сердце, днём и ночью источающее жар. Вы говорите, оно воспалено, и
нужно вырвать из него ледяную занозу. Тогда и рана затянется, и жар спадёт. Но я вам не
верю. Порой мне кажется, что я родился с этим воткнутым в плоть ледяным кинжалом. Я
без него – никто! Посмотрите, теперь это единый механизм, единая система: лёд и сердце.
Единый орган… Сердце приняло нужную форму и прозрачное лезвие развернулось так,
чтобы мне было не слишком больно. Да, мне нельзя любить, но что с того? От любви
люди страдают – только единицы бывают счастливы. К тому же, недолго… А у меня есть
здравый смысл, и хладнокровие. Я защищён от инфекции чувств. Вы говорите, у меня
может развиться рак. Какой вздор! Это ваши сердца, опьянённые сиюминутными
радостями и отравленные долгими невзгодами, напоминают раковою опухоль.
А мне… мне только иногда бывает трудно дышать. Пожалуй, это единственное, на что я
могу пожаловаться. Но тут помогает целебное зелье – водка. Я беру всегда одну и ту же –
называется «Снежная Королева». Полдня в морозилке, и лекарство готово к
употреблению. Да, после двухсот грамм мне намного легче дышать. А уж если выпью
больше, то совсем хорошо! Даже петь получается. Пью раз или два в месяц. Есть,
конечно, и побочные действия, но… это чепуха!

Зря, конечно, я вам это говорю. Чувствую за спиной ваши липкие осуждающие взгляды,
недовольное слюнявое бормотание. Впрочем, плевать я хотел на то, как вы ко мне
относитесь. Только об одном прошу – не вздумайте вызвать бригаду скорой помощи! Не
помышляйте проникнуть в моё жилище! Не смейте против моей воли вынимать лёд!!!
Герда? Я не ослышался? Вы спрашиваете, где Герда? Так… она давно вернулась домой в
общество здоровых людей. Работает в каком-то реабилитационном центре. Заодно по мере
своих сил и средств помогает интернату для неизлечимо больных детей. Обо мне уже не
вспоминает, не пишет. Впрочем, это её выбор, заслуживающий уважения. И мой выбор
тоже заслуживает…

Ха! Вам так нравится говорить, про выбор. Вы так злорадно киваете головами, когда кто-
нибудь из вашей компании нравоучительно заявляет о моей ответственности – то есть
говорит, что я сделал собственный, осознанный выбор, следовательно, сам во всём и
виноват. Сам, сам, сам и только сам! Да я и не против. Довольствуйтесь своей мещанской
правотой, о судьи мои. Вы ведь сделали правильный выбор. Вам не приходится говорить
об ответственности – только похвалы да лавры собирать. А мне терновый венчик,
пожалуйста, ага – вот сюда положите, на полочку возле печки. Да хоть горшком
называйте – только не прикасайтесь к моему сердцу! Родители? Пишут мне письма, шлют
подарки. Говорят, что будут любить несмотря ни на что. А я всё никак не могу к ним
съездить. С недавних пор болят ноги. Впрочем, это понятно – в моём-то возрасте. А так,
всё необходимое у меня под рукой. Как говорится, далеко ходить не надо.  Иногда пытаюсь вспомнить детство и не могу. Словно его и не было, словно жизнь моя
началась с того дня, когда вековой лёд, погружённый в снежный туман, оторвался от
огромной горы. Он летел, трескаясь и ломаясь. Я даже не заметил, как лавина пронеслась
в двух шагах от меня. Открыл глаза – а вокруг белым-бело. И тихо так… Осколок
вонзился в мою грудь мгновенно, и я не почувствовал боли. Я сделал первый в своей
жизни глубокий вдох.

Сначала меня пытались транспортировать… Потом лечить. Знаете, сколько благодаря мне
было написано новой медицинской литературы о том, как перевозить детей с осколком
льда, как за ними присматривать, как менять простыни и какие варить кашицы. Короче
говоря, делали всё возможное и невозможное, но осколок не вынимали – было слишком
опасно. Я проклинал их недалёкость, но не мог высказать это словами – я ведь тогда ещё
не мог говорить, я только учился дышать. Право же, славны дела твои, Господи! Сейчас я
понимаю, как хорошо, что они не вырвали его из моего сердца. Мне теперь платят пенсию
по инвалидности. Я живу не в глупой детской сказке, а здесь – среди вас. В тени, конечно.
Но это тень ваших жилищ, ваших судеб, ошибок и достижений. Попробуйте-ка, посидев
часок-другой в холодеющей тени, рассуждать о норме и ответственности. О свободе
выбора – да, да! Свободный выбор это когда ты думаешь, куда бы тебе лучше съездить: на
Гавайи или в Египет. А если ты делаешь выбор с ножом у горла или, скажем, с ледяным
осколком в сердце, это уже совсем другое… Да что я вам говорю? Приходите в гости,
поживите у меня месяц-другой. Думаю, многие ваши представления изменятся в корне.
Я не чувствую себя жертвой. И «Снежная Королева» вовсе не могучий злодей, как пишут
в глупых детских сказках. Она мой джин в плотно закупоренной бутылке. Вот и настало
время для бутылки. А то мне стало жарко. И трудно дышать. Прощайте, молчаливые
призраки, угрюмо плывущие по улицам, напрасно заглянувшие в моё серое окно. Вы,
конечно, не прочтёте это письмо, которое я завтра, сочтя вздорным, выброшу в мусорный
ящик. Прощайте и идите дальше. Идите к своим…
Ваш Кай.

<2012>