Комната в питерской коммуналке с видом на море

Вот так и сидеть, устремивши глаза за бортик
Балкона, как яхты, идущей по штилю в пальмы,
И так колыхаться, к бедру прижимая кортик,
Белеть парусиною майки, к столу причаля.

Вот так и вертеть в потеплевших ладонях ручку
И вирши слагать на блокнотных линейках ясных,
Звенеть в мятном чае фамильной резною ложкой,
Тебя наблюдать к каравелле спешащей в красном.

Греть раннюю лысину жёлтостью абажура,
Мечты паковать, сколько хочешь, как килек, в банку,
Ловить по обоям бегущие флёр-де-лисы,
Сушить по томам венценосной травы вязанку.

Кругом купола всё и зелень, дорога к храму,
Я рядом с иконой, в армейском, поверх пришпилен,
Гурзуф, натюрморт из голландских, записка мамы,
Я буду здесь жить, сколько хочешь, - давно решили.

Оставьте мне счастье качаться, не глядя в даты,
Её лицезреть, как мадонну, на тёмном, с небом,
Рубашку - погладим, а, в общем, удобней в мятой,
Не трожьте кота и покладистый чайник пегий.

Гуляет софы поистёршийся подлокотник,
Скрипит в венском вальсе прогнутая арка спинки,
Мой бриг златомачтовый в знойный полднев уходит -
Машите, плещите, как шёлковый газ, косынки.