Глава 2 Часть 2

**
… А время для Куницы тянулось нестерпимо долго. Провалившись в темноту сарая, больно ударившись, девушка не сразу поняла, что её здесь попросту заперли. Щуря непривыкшие к полумраку глаза, пытаясь в нём хоть что-то разглядеть, она наощупь нашла поломанную лавку. Держась за стены, попробовала на неё взобраться, но постоянно соскальзывала вниз. С третьей попытки ей все же удалось на неё встать и дотянуться до маленького грязного окошка. Сквозь мутное стекло она увидела любимого мужчину, тот выглядел вполне довольным, смеялся, и нежно обнимал свою жену. Затем парочка так же в обнимку неторопливо удалилась в сторону дома, даже не посмотрев в сторону сарая, словно её здесь и не было.

Куница жадно провожала их глазами. Её растерянность прошла и уступила место накатившим волнам злости и обиды. Запереть её в грязном сарае, как какую-то скотину, среди древнего барахла, место которому уже давно на помойке… Дурацкая и глупая игра!

Глаза начали привыкать к тусклому свету, и она с брезгливым выражением смогла оценить густой слой пыли, видимый даже при скудном свете. Осторожно спрыгнув с лавки, Куница от души пнула большую корзину без дна, и тут же сама на себя рассерженно зашипела. Взметнувшийся вверх пыльный шлейф осел на её ноги, запачкав светлые брючки. Выругавшись сквозь зубы, она попыталась стряхнуть грязь с одежды, но сделала только хуже, на светлой ткани остались грязные разводы.

Взвыв от злости, пленница хотела пнуть стоящую рядом лавку, но, оценив количество пыли на ней, передумала. Мучительно долго тянулись минуты, а она все продолжала топтаться на освещённом пятачке возле окна, ожидая, что сейчас придут и наконец-то её заберут из этого жуткого места . Остывшие за ночь стены сарая быстро вытянули тепло из легко одетого тела, и вот уже лёгкий озноб пробрался по рукам, растекаясь по спине колючими мурашками. Куница обхватила себя за открытые плечи в попытке хоть как-то согреться, захлюпала носом и тут же горько разревелась от острой жалости к самой себе. Ей холодно, страшно, она хочет есть, любовник её бросил и ушёл в обнимку с этой деревенщиной… Она сама не знала, что задело её больше, всё так одномоментно навалилось, и не понятно, что теперь ей со всем этим делать…

Наревевшись, девушка поняла, что основательно замёрзла. Растирая плечи руками, она нашла глазами наваленную в углу груду тряпья. Спотыкаясь на высоких каблучках о неровности пола, сделала несколько шагов, и обнаружила, что это сваленные в кучу старые мешки из-под зерна. Со страдальческим выражением, кончиками пальцев она вытянула один, встряхнула его и оглушительно чихнула… Поднявшаяся снова пыль окутала невесомым коконом, оседая на теле и одежде, забилась в нос и рот. Девушка с отвращением накинула мешок себе на плечи и стянула на груди руками. Кожа моментально отозвалась нервным зудом. Запустив руку под мешковину, Куница остервенело драла тело ногтями, оставляя на коже глубокие красные полосы. Она скинула с себя мешковину и зуд прекратился, как по волшебству, зато снова о себе напомнил холод. Вытирая тыльной стороной руки слёзы, узница взяла охапку мешков и отнесла их к лавке. Встряхнув по очереди каждый, выбивая из них остатки зерна и шелухи, она застелила ими лавку, взяла один мешок и снова накинула на плечи. Поджав под себя ноги, Куница так и устроилась на лавке под окном, уйдя с головой в свои мысли и провалившись в транс на неизвестно сколько времени, так глубоко, что не сразу услышала скрежет открывавшегося засова.

Из открытой двери по глазам резко ударил яркий свет, девушка резво встрепенулась, но тут же осеклась, увидев стоящую на пороге женщину. С бесстрастным выражением лица Росянка молча кинула у двери массивный тюк, затем нагнулась и поставила на пол обычное ведро. Распрямившись, она будто с издёвкой посмотрела в упор, развернулась и также молча вышла. Засов нарочито громко лязгнул в наступившей снова тишине.

Девушка встала, пошатываясь, подошла к вещам, вяло поворошила их ногой, а затем… В бешенстве плюнув на пол, она пинала всё, что ей подворачивалось. Ведро с оглушительным грохотом отлетело к стене, тюфяк и шкуры - под верстак, лавка с разложенными на ней мешками опрокинулась на бок и врезалась в стеллаж. Предметы падали с глухим стуком ей под ноги, а девушка разъярялась ещё больше. Зацепившись за что-то, она дёрнула ногой, каблук с тихим треском сломался и отлетел. Куница визжала в голос, поливая весь свет отборным матом…

… Прервав свои мысли, Зверь обернулся на странный шум, доносящийся с задней стороны двора. Жена как раз вернулась в дом, и он с вопросом вышел к ней навстречу.

- Что там за шум? Скотина что ли загон разносит?

Она в ответ только пожала острыми плечами.

- Ты угадал, твоя двуногая скотина разносит старый сарай. Но ничего, он крепкий, выдержит…

Неуловимая тень сарказма промелькнула по лицу женщины, но тут же исчезла. Росянка вновь надела маску безразличия и снова казалась Зверю холодной и безучастной ко всему, что в этот день творилось в их доме…

…Продолжая всё крушить, разъярённая Куница не заметила, что дверь в сарай распахнута, и на пороге появился наблюдатель. Скрестив руки на груди, мужчина стоял, прислонившись к дверному косяку, и уже минут пять удовлетворенно созерцал картину этой погромной вакханалии. Девочка впала в ярость, что ж, предсказуемо… Наконец, она его заметила. Смахнув со лба длинную лохматую прядь и глядя перед собой в упор, Куница на несколько секунд словно застыла. Переведя дух, раскрасневшаяся от злости девушка очнулась и устремила всю свою ярость непосредственно на виновника её страданий. Тяжело дыша, она сжала маленькие кулачки, медленно надвигалась и шипела, словно рассерженная кошка. Подойдя почти вплотную к мужчине, она выплеснула себя оглушительным визгом ему в лицо.

- Да что ты себе позволяешь?! Кто дал тебе право запереть меня здесь, в этой грязи, как какое-то животное?! Мне холодно, где мои вещи?! Я приняла приглашение приехать к тебе в дом, а ты вот так меня принял?! Прошло уже столько времени, ты мне даже не предложил умыться с дороги, а запер здесь!! Я замёрзла и хочу есть!! Я хочу нормально отдохнуть! На нормальной кровати, а не в этом рассаднике заразы! - от очередного пинка тюк со шкурами еще дальше утрамбовался под верстак.

Хм… Зная её природную бесноватость, он ожидал подобной сцены. Непривыкшая к отсутствию внимания, никогда не жившая в плохих условиях, избалованная девчонка, как пить дать, будет свой протест выражать бурно. Уверенная в том, что она центральное светило, и всё должно крутиться вокруг неё, она скорее примет за недоразумение то, что с ней случилось, выбивая и требуя в яростным бунте вернуть всё в привычное ей русло. По его довольной ухмылке можно было прочесть : «Ты даже не представляешь, девочка, как мне сейчас на руку твои распущенность и спесь"…

Нотки тихого торжества приятно потянули его изнутри. Несмотря на внешнее спокойствие, внутри разливалось знакомое, почти забытое за долгое время, ликование. Подспудно именно этого он от неё и ждал… Куница, как послушная марионетка, только что сама просунула свои ножки с ручками в тонкие, но крепкие верёвки кукловода. И поздно дергаться, сбежать не удастся, ведь кукла только что начала исполнять задуманный им танец. Он хитро улыбнулся про себя : «Ну же, давай… Дай мне повод тебя сломать!…»

На самом деле он и сам хотел в ней видеть женщину… В его понимании, женщина не рождалась, а именно приходила на эту землю для исполнения своей высшей миссии – стать лекарем мужской души. Как симбиоз двух сросшихся сердец, женщина должна стать частью мужчины, самой лучшей его частью, которая намного совершеннее его самого… Вот, где высший смысл, ради которого стоит жить и бороться, вот символ, в который ему нужно верить. Женщине свыше дана благороднейшая участь – дарить собою счастье, быть путеводным светом на тёмной тропе, стать для мужчины теплом и отдушиной во мраке его борьбы со своими демонами… Тихая пристань, где можно, отогревшись душой, ожить и идти дальше покорять новые вершины…

Думая про себя об этом, Зверь ещё раз посмотрел на стоящую перед ним девушку и брезгливо скривился - разве она такая? Ответ был очевиден. Вот потому она сейчас и здесь, в его руках, хрупкая фарфоровая куколка с гонором норовистой кобылы, у которой хозяева затянули с воспитанием. Она здесь за то, что, замахнувшись на идеал, сама таковым не являлась. А в жизни, как водится, за всё нужно платить… Предусмотрительно приготовленное ведро с ледяной водой тоже было частью его сценария, как раз на случай, когда понадобится охладить её пыл. Одним резким движением он взял ведро и вылил его на голову разъярённой девки. Глубокий всхлип, и Куница, безумно тараща глаза, тщетно пыталась протолкнуть глоток воздуха через сведенное спазмом горло. Зверь только насмешливо смотрел на искажённое гримасой, некогда привлекательное лицо. Чёрные длинные волосы облепили мокрыми сосульками щеки и плечи, беззвучно искривлённый рот, сведённые судорогой пальцы рук…

Ироничный тёмный взгляд напротив толкал девушку впасть в откровенную истерику, в нём читалось то, что заставляло ещё больше, чем от холодной воды, задохнуться от обиды:
«Где же твой самонадеянный гонор, вся та пафосная муть, которую ты мне ещё пять минут назад здесь изображала? Сценарий точно идёт по заготовленному плану, впрочем, как и всегда…" Поморщившись, он сплюнул на пол.

- Хотела, говоришь, умыться? Я любезно предоставил тебе такую возможность. Можешь благодарить, я жду.

- З-за что??! Ты…

Сильная оплеуха заставила девушку осечься на полуслове.

- За гостеприимство и за то, что я тебя вымыл. Или ты опять чем-то недовольна? Что на этот раз тебя не устраивает? Может то, что… Одежда мокрая? Так это - не проблема, это мы сейчас исправим…

Резкий рывок за ворот, и шёлковая лёгкая блузка разъехалась на девичьей груди. Схватив за пояс тонких летних брюк, Зверь разодрал на них молнию, и оторвавшиеся пуговицы разлетелись в разные стороны, скрывшись в охапках прелой соломы на земляном полу. Достав из заднего кармана джинсов складной перочинный нож, он щелчком раскрыл его перед лицом испуганной Куницы. Стальное лезвие блеснуло в тусклом луче, девушка дёрнулась в сторону, но он, успев поймать за руку, влепил ей ещё одну сильную затрещину. Разлетевшиеся волосы чёрной массой упали на лицо, Зверь подошёл, проведя кончиками пальцев по мокрым волосам, стал осторожно их убирать назад, любуясь при этом красотой беспомощной женщины…

Как же она хороша, когда слаба… Когда в его руках она превращается в податливую глину, из которой он, как мастер гончар, вылепит идеальный сосуд и сам наполнит его, превратив эту бесформенную основу в настоящее произведение, идеальную женщину, чтобы потом какой-то мужчина поблагодарил в душе его за столь ценный дар. А пока он заставляет её скидывать слой за слоем всё наносное, ненужное, освобождая от шлака истинную ценность…

Мигель Завьялов & Ведмара— Сова;

Написано в соавторстве с Ведмарой Совой