Закаленный снегами. Джеймс Оливер Кервуд

С картинками здесь: https://vk.com/club87908871


         Дополнение к ранней статье: http://proza.ru/2016/04/10/1575



        Закаленный снегами, или жизнь и приключения Джеймса Оливера Кервуда.



            I. Потомок писателя и индейской принцессы.

Все года, и века, и эпохи подряд
все стремится к теплу от морозов и вьюг,
отчего ж эти птицы на север летят,
если птицам положено только на юг?
Тишина. Только чайки как молнии,
пустотою мы кормим их с рук,
и наградою нам за безмолвие,
обязательно будет звук.

                В. Высоцкий.  «Белое безмолвие».



Нынешнее поколение не знает Кервуда, а старшее его попросту забыло. Забыло, как (что ни говорите!), забывается первая любовь, первое выстраданное счастье, первая достигнутая цель. Помнятся эмоции, а вот по какому поводу, уже памяти не хватает. И порой смущенно думаешь, а стоил ли повод вообще каких-либо эмоций?

А все же Кервуд стоит долгой памяти; и, может быть, его забыли только потому, что не публиковали долгие десятилетия практически ничего, кроме романов «В дебрях Севера»,
«Бродяги Севера», «Казан», «Сын Казана», ну, и еще «Быстрая молния». Последние четыре романа, в основном, о животных, и знаменитые кервудовские человеческие характеры прочерчены там нечетко — не в людях была суть.
Сейчас, конечно, публикаций Кервуда много; вышло даже несколько собраний сочинений с попыткой краткой биографии в несколько десятков строчек, из которой так и неясно, каким же он был, Джеймс Оливер Кервуд, человек, «нашедший истину» в снегах.


                *****


                (Из книги "Апостол Дебрей".

С капитуляцией лорда Корнуоллиса (Йорктаун, штат Вирджиния, 19 октября 1871 – начало Независимости Сев. Америки),  в страну индейских племен могавков и онейдов прибыл человек авантюрного духа, и голландского происхождения. Путешествуя по этой стране, и подружившись с индейскими племенами, он случайно наткнулся на прекрасную принцессу из ирокезов, из маленькой деревушки у истоков реки Канада, и безумно влюбился в нее. Что касается ее имени, то оно доподлинно не известно, но относительно ее необыкновенной красоты, все мужчины и женщины того времени охотно с этим соглашались, потому что она была высокой и стройной, как тростинка, а крошечные мокасины на ее ногах были самыми маленькими, из когда-либо виденных ее племенем. Действительно, она была гордостью и радостью этой деревни могавков, да и всех прочих индейцев, которые видели ее, когда она бродила по лесам.
Мать Джима (Джимми – Jimmie – так его называли в детстве) Кервуда очень отчетливо помнила, как своими глазами видела эту красоту дикой природы. В то время миссис Кервуд было всего десять лет, а прекрасной индейской принцессе уже перевалило за восемьдесят.
Ее красота была некогда действительно завораживавшей, и все белые мужчины, а также и краснокожие, видевшие ее хоть раз, моментально в нее влюблялись. Ее волосы были длинными, черными и блестящими, а  обувь, которую она носила, была  такого маленького размера, что мать Джима (которой тогда было всего десять лет), не могла ее надеть...

Это был храбрый и предприимчивый голландец, странствовавший по региону могавков вскоре после капитуляции Корнуоллиса, и женившийся в итоге на этой самой индейской принцессе. Этот человек был флегматичным прадедом Джима Кервуда.  Авантюристом старой закалки, женившимся на дочери индейского вождя.  Неудивительно, что юный Джимми стал таким беззаботным, бродячим любителем диких дремучих дебрей. Индейская кровь текла глубоко в его жилах, и на протяжении всей его жизни леса, ручьи и озера были его домом, несмотря на то, что он владел уже собственным особняком, в самом сердце цивилизации.
Вскоре после того, как белокурый голландец сватался и завоевал свою принцессу, в Англии родился человек, который впоследствии стал великим морским офицером королевского флота, и всемирно известным рассказчиком морских приключений. Человек, который глубоко погрузился в свои воспоминания и воображение, чтобы плести нити захватывающих приключений как на суше, так и на вздымающемся волнами море. Его звали капитан Фредерик Марриэт (его книги переведены на русский). Этот знаменитый персонаж был ни кем другим, как двоюродным дедушкой Джимми Кервуда.

Несколько лет спустя именно эти истории о приключениях, доблестных сражениях и храбрых людях заставили юношу по имени Джеймс бежать в море и приплыть в Америку в поисках приключений, и острых ощущений. Покинув Англию, он так и не вернулся. Высадившись в Америке, молодой Джеймс участвовал в Гражданской войне, и его боевая кровь текла быстро и свободно. Вот – то, что он искал, и наконец нашел. Много лет спустя, этот человек стал отцом Джимми Кервуда.

Домик, в котором Джимми Кервуд впервые увидел дневной свет, больше не существует. Некоторое время назад это двухэтажное каркасное здание было снесено, и до сих пор на его месте не было возведено никакого другого сооружения. Однако там был установлен маркер, показывающий, что именно на этом участке земли много лет назад родился Джеймс Оливер Кервуд).


                ******


12 июня 1878 года в городке Овоссо (Оуоссо,  Owosso), штат Мичиган, в семье сапожника Джеймса Морана Кервуда и его жены Элизабет Гриффен, родился третий ребенок, мальчик. Назвали его в честь отца, Джеймсом, — такова была семейная традиция. Старший Кервуд, хотя и владел весьма прозаической профессией (к слову, весьма убыточной), был в глазах романтически настроенного сына, весьма непрост, ибо являлся одним из потомков самого капитана Марриэта, прославленного писателя-мариниста и приключенца. Что же касалось матери, то здесь дело обстояло еще лучше. Мать (так гласила семейная легенда), вела свой род от предательски убитой индейской принцессы-красавицы Натомо, ради которой ее муж, индейский вождь, и основал поселение, названное в честь их единственного сына, Овоссо, также, впоследствии, возглавившего племя. «Овоссо» — «светлое пятно», потому что сын был единственной светлой радостью отца, потерявшего свою жену.

Трудно сказать, какие картины проносились перед внутренним взором Джеймса-младшего, когда в домике перед пылавшим камином, он слушал неторопливые беседы старших, о схватках с краснокожими, об их понятиях о чести и мужестве, о простоте их быта, и очаровательных индейских женщинах и их любви и верности. Могу лишь предположить, что именно тогда юный Джеймс и решил стать писателем, раз уж он опоздал родиться, чтобы стать вождем какого-нибудь племени.

В 9 лет мальчик написал свой первый роман в 200.000 слов (!) и подписал его Джеймс Оливер Кервуд, именем, которому суждено было стать знаменитым. Увы, роман этот утерян, так что не берусь судить об его достоинствах или недостатках. Однако не сомневаюсь, что характер самого мальчика начал формироваться именно тогда, во время написания его первого романа.
И как раз тогда, когда юный автор собрался кормить литературными заработками свою семью, рухнул, так называемый, бизнес его отца. Кервуды были вынуждены переехать в округ Эри, городишко Вермиллион, штат Огайо.



Там Кервуд школу не посещал, а работал на огороде, перетаскивая тяжеленные камни. Позже он вспоминал это время, как «созидательное», помогшее ему закалить свой характер. Он очень тосковал по своему маленькому городку, овеянному таким красивыми легендами, живому средоточию романтики. Когда Джеймсу исполнилось 13 лет, его семья возвратилась в Овоссо, из которого Джеймс более почти никогда не выезжал. Его не привлекали ни большие города, ни возможные встречи с теми, кого он любил и уважал — творцами литературных приключений. В маленьком Овоссо, как в капле воды, он видел сюжеты его будущих романов.

Первые рассказы он напечатал ещё в подростковом возрасте, но гонорара за них не получил. В 1900 году, работая для газеты «Детройт Новости-Трибуна», Кервуд продал свой первый рассказ. А через девять лет у него уже было достаточно денег для путешествия по северо-западу Канады — путешествия, которое стало главным источником его вдохновения и побудило написать ряд рассказов о северной глуши. Всю последующую жизнь он подолгу путешествовал по Канаде и Аляске, где набирался впечатлений для своих произведений.

Школу Джеймс бросил в 10 классе, точнее, его в не слишком вежливой форме попросили покинуть стены оной, поскольку мальчика больше интересовала улица и дикая природа, так что он проводил значительно больше времени вне школы, нежели внутри ее.
Тем не менее, несмотря на то, что он так никогда и не окончил среднего учебного заведения, в 1898 году ему удалось сдать вступительные экзамены и поступить на факультет журналистики Мичиганского университета. Увы, он его также не закончил.

Видимо, для того, чтобы помочь семье, которая едва сводила концы с концами, через два года Кервуд уже работал репортером в газете «Detroit News-Tribune». Ему было 22 года, он был полон замыслов и сюжетов, и очень много писал в газету. Согласно должности, он занимался описанием... похорон за $ 8 долларов в неделю; впрочем, и здесь не удержался — спустя полгода его уволили за неправильное написание фамилии некоего жителя Овоссо — Подглядывающего Тома. Впервые данный персонаж появился в легенде о леди Годиве, проехавшей обнаженной по улицам города Ковентри с целью умолить своего жестокого мужа облегчить бремя налогов для жителей города. Все жители целомудренно прикрыли глаза, и лишь один из них, портной по имени Том (ох уж, эти портные — должно быть, размер будущего платья хотел разглядеть), глаза не закрыл, за что Господь и поразил его слепотой (конец семейного бизнеса!). С тех пор, всех, кто пялится, куда не положено, в английским языке так и называют — «Peeping Tom».

Так или иначе, Кервуд опять оказался не у дел и перешел на работу в фармацевтическую компанию за 50 долларов в месяц. И вот тогда и начали появляться его восхитительные новеллы о романтике снегов Канады, о мужестве настоящих мужчин, и женственности настоящих женщин. Это было незабываемое для литературы время, ибо у Соединенных Штатов Америки почти одновременно появились три великих писателя — Джек Лондон, О'Генри, и Джеймс Оливер Кервуд. До первого кервудовского романа «Мужество капитана Плюма» оставалось всего несколько месяцев. Наступил 1908 год.

 


 


Часть II. Девушки Кервуда.

А рядом у соседних столиков
лакеи сонные торчат,
и пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas!» кричат.
И каждый вечер, в час назначенный
(иль это только снится мне?),
девичий стан, шелками схваченный,
в туманном движется окне...
И странной близостью закованный,
смотрю за темную вуаль,
и вижу берег очарованный,
и очарованную даль.
                А. Блок «Незнакомка».

 
В 1900 году Кервуд бросил Мичиганский университет, продал свой первый рассказ и стал репортером  «Детройт Ньюс Трибюн». Кервуд сказал своему боссу, что собрался жениться, полагая, что так он будет считаться более зрелым, и зарплата может стать немного повыше, поэтому ему нужна была невеста. Он женился на Коре Леон Джонсон (известной как Леон) 21 января 1900 года   в Виндзоре, Онтарио, через реку от Детройта, чтобы этот брак не был обнаружен репортерами из Детройтской мэрии.

Он был нанят газетой  «Детройт ньюс трибюн» для освещения похорон, но через полгода после вступления в должность написал статью о "подглядывающем томе", неверно сообщил имя обвиняемого и был уволен. "Детройт ньюс трибюн" продолжала покупать его внештатные статьи и вновь наняла Кервуда в 1902 году. Он работал там, пробиваясь на должность помощника редактора до 1907 года, когда он ушел и вернулся в Овоссо, чтобы начать писать романы полный рабочий день.

1908 год был знаменательным для Кервуда. Он опубликовал свой первый и второй роман «Храбрость капитана Плюма» и «Охотника на волков» в том же году в издательстве  «Боббс-Меррилл», а также развелся с Корой Леон, после 8 лет брака. Этот  брак,  который произвел на свет двух детей, Карлотту и Виолу, был создан романтикой Кервуда, а закончился суровой реальностью жизни.  После развода Кервуд вернулся в Овоссо, чтобы начать новую главу в своей жизни. Он построил дом в 1909 году на Уэст-Уильямс-стрит, 508. Первоначально дом был построен как дуплекс с идеей, что половина дома может быть сдана в аренду, если его писательская карьера  не станет успешной. Парадное крыльцо было снесено торнадо, обрушившимся на Овоссо 11.11. 1911 года, в 11.11 вечера. Согласно городскому фольклору, семейный дом Кервуда был построен на индейском кладбище племени чиппева, где был похоронен вождь Вассо, от которого Овоссо и получил свое название.

Сюжет «Капитана Плюма» слегка напоминал первый роман Конан Дойля о Шерлоке Холмсе «Этюд в багровых тонах» — мормоны и их странный, и порою, весьма жестокий жизненный уклад, многоженство, деспотизм, и храбрый мужчина, не побоявшийся противопоставить свое мужество грозной силе в лице руководства мормонов и преданных им фанатиков. Роман был слабее всех последующих, однако черты кервудовского стиля уже были отчетливо видны. А главное, в нем появилась первая девушка Кервуда, феномен романтики, равного которому литература еще не знала.

Были и слезливые барышни, и отчаянные сорви-головы, и авантюристки, и мамины дочки — словом, любой характер на любой вкус.

А вот такой головокружительной прелести — сплава характера, внешности, самоуважения, и неотразимой женственности, как в любви, так и в ненависти, пожалуй, никогда не было.
Девушки Джека Лондона (в общем, писавшего о том же Севере, и людях, его населявших) проигрывают девушкам Кервуда, наверное, потому, что Лондон все же был более прагматичен, что ли, обрисовывая женские характеры. Лишь один раз ему (Лондону), удался женский характер типа кервудовской девушки — это была Леонсия в упоительном романе Джека Лондона и Чарльза Годдарда «Сердца трех». Впрочем, как признавался Джек Лондон, Леонсию ввел в роман все же не он, а сценарист Годдард.

 

Возвращаюсь к Кервуду. Успех «Мужества капитана Плюма» был просто ошеломителен. В этом же году был опубликован и второй роман Кервуда «Охотники на волков». Его успех превзошел ожидания и самого автора, и его восторженных читателей. С этих пор Джеймс Оливер Кервуд зарабатывал на жизнь только литературой, и надо сказать, неплохо зарабатывал. Благодаря этим деньгам, он и свою собственную жизнь сделал остроприключенческим романом. Романом в снегах.


Писатель настолько потрясающе рассказывал в своих книгах о северной природе, о высоких горных вершинах, девственных лесах и бурных горных реках, что у читателя возникает ощущение собственного присутствия в центре описываемых событий.

«Вскоре после моего возвращения (в Овоссо из Детройта) Лу Эллисон пригласил меня на ужин с курицей в конгрегационалистской церкви, где познакомил с группой молодых учителей, среди которых была и Этель Гринвуд.… Мне представилось, что она будет прекрасным спутником на сотне диких троп,  по которым я планировал путешествовать. После недолгого ухаживания мы поженились, в старом доме на Джон-стрит в шесть часов утра, и в семь уже были в поезде, направлявшемся в глушь».
                Джеймс Оливер Кервуд.

Кервуд отправился в Гудзонов залив в свой медовый месяц.  Там он обнаружил, что его творчество сильно вдохновляет природа, горы, пустыня и неизвестность. В течение своей писательской карьеры он закончил много романов в канадской северной глуши в хижинах, которые он часто строил сам, своими руками. Кервуд лично пережил многие истории из тех, о которых писал. Они с Этель Гринвуд Кервуд на долгие месяцы зарывались в глушь, находясь  за сотни миль от цивилизации. На фоне дикой природы его романы были наполнены настоящими приключениями, и романтикой.
 

Часть III. Гризли, как перст судьбы.

«Искусство охоты заключается
не в том  чтобы убить,
а в том, чтобы позволить выжить».
                Дж. О. Кервуд.


Первые романы принесли Кервуду первые настоящие деньги и громкую славу. Эта слава и привела его к знакомству с представителем канадского иммиграционного ведомства, а знакомство это в свою очередь оказалось едва ли не важнейшим в жизни молодого писателя.
На полученные деньги Кервуд предпринял длительную поездку к Гудзонову заливу, исследовал канадский штат Атабаска и реку Маккензи, собственными ногами измерил холодные арктические долины и, словно вымершие зимой, леса. Канадское правительство предложило Кервуду исследовать прерии Запада и подняться до ледовых высот крайнего Севера. Это было почетным назначением, ибо и на сегодняшний день Джеймс Кервуд является единственным иностранцем, когда-либо работавшим на Канаду в качестве писателя-исследователя. Поэтому каждая строчка любого произведения Кервуда не только прожита в воображении, но и пережита в действительности. В морозной дымке Северной Канады он искал приключений и находил их. Он был неистовым охотником, метким стрелком, не боялся ни медведя, ни лося. Однажды его охота принесла совершенно неожиданный результат. Как-то раз он выслеживал медведя в течение нескольких дней (1914 год). Это был не просто медведь, а медведь-гризли. Гризли самые громадные и свирепые из всех существующих медведей, около трех метров ростом. Одержать верх над таким зверем один на один было подвигом почетным и маловероятным, достойным настоящего мужчины. На третий день выслеживания Кервуд подошел к медведю почти вплотную и выстрелил в упор. Его охотничье ружье дало осечку. Не теряя самообладания, Кервуд мгновенно попытался выстрелить еще раз, и все с тем же результатом. «Это конец», — понял молодой человек и от толчка колоссальной медвежьей лапы упал в снег. Он прикрыл голову руками, понимая, что следующим движением гризли сорвет с него скальп, что было обычным делом в схватке человека и медведя.

 

Кервуд ждал смерти, которая почему-то никак не приходила. Гризли несколько раз довольно мягко толкнул лежащего человека, что-то укоризненно пробурчал, и неуклюже переваливаясь с лапы на лапу, скрылся. Когда Кервуд через минуту поднялся, он уже был другим человеком. Никогда более его ружье не выстрелило, ибо его хозяин стал яростным защитником диких животных; он создал организацию, которая сегодня могла бы называться Лигой защиты животных. Свою страсть к приключениям Кервуд, тем не менее, удовлетворил в своих романах. Роман «Король Гризли» (1916) был посвящен тому самому медведю, который не стал «бить лежачего», хотя и рассказывал о иных событиях и иных медведях.

В 1988 году французский режиссер Жан-Жак Анно по мотивам романа сделал очень выразительный и запоминающися фильм «Медведь» с изумительными съемками дикой природы и животных. После этого была опубликована и книга под названием «Медведь», так как вряд ли кто-нибудь сегодня стал читать роман с никому не ведомым названием «Король Гризли», а вот «Медведь» свою читательскую аудиторию получил сполна, и никто не обратил внимания на фамилию автора — Джеймс Оливер Кервуд, хотя начиная с 1919 года кинематограф только и делал, что ставил фильмы по произведениям этого писателя, книги его публиковались по всему миру миллионными тиражами, его исторические романы «В тяжелые годы», «Черный охотник», «Там, где кончается река» о прошлом Канады, и непрекращающихся сражениях между французами и англичанами были восторженно приняты и в Канаде и в других странах, где Кервуд был переведен и любим, потому что в его книгах можно было найти все, что угодно, кроме скуки. В этих романах впервые появились девушки-француженки, живое воплощение женственности и нежности.
В лесах Канады и Мичигана Кервуд сам построил множество бревенчатых домиков, где его не отвлекали звуки городов, и где он писал, находясь в полном одиночестве и окружении величественного Севера.

 

Кервуд был женат, и женой его была романтическая девушка по имени Кора Леон Джонсон. Она родила двух дочерей — Карлотту и Виолу, но какая жена могла бы вынести отсутствие мужа по 8 месяцев каждый год? Кора и Джеймс прожили 8 лет вместе и развелись. Карлотта осталась жить с отцом, которого очень любила. А Кервуд продолжал писать и героями его новых книг стали офицеры Канадской Королевской конной полиции, которые вершили закон, сами были законом, и для которых слово «честь» обозначало «жизнь».

 
«Сегодня я нахожусь в маленькой хижине в самом сердце дикой природы. Снаружи темно. Я слышу, как ветер свистит в густых верхушках елей. Я слышу смех ручья, из которого я вытащил форель на ужин. Ночью не спали, потому что слышали волчий вой, а неподалеку, в дупле старого ствола, живет сова, которая всю ночь ухала на свет в нашем окне. Думаю, будет гроза. В воздухе ощущается тяжесть, а в дремоте-сладость далекого дождя.….Я странно доволен, когда начинаю писать….
Здесь мой секрет счастья».

«Я построил своими собственными руками эту хижину, которая приютила меня. Мои ладони все еще покрыты волдырями от рукояти топора.  Я создатель камина из камня и глины, в котором горит небольшой костер для настроения, хотя сейчас поздняя весна, и лес еще дышит летом.   Я сделал стул, на котором сижу, и стол, на котором пишу, и создатель мраморного дворца не смог бы получить большего удовольствия от своего творенияя, чем я».
                Джеймс Оливер Кервуд.





      Часть IV. Королевская Конная полиция Канады.

 

Я не люблю когда наполовину,
или когда прервали разговор.
Я не люблю, когда стреляют в спину,
но если надо, выстрелю в упор.
Я не люблю уверенности сытой -
уж лучше пусть откажут тормоза.
Досадно мне, что слово «честь» забыто,
и что в чести наветы за глаза.
                В. Высоцкий  «Я не люблю».



Из книги:  Hobart Donald Swiggett «James Oliver Curwood, Disciple of the Wilds» (Апостол Дебрей».   (Издана в 1943 году)

…С принятием публикой  первых двух романов в 1907 году, Кервуд определенно доказал что он знает, что делает, и что он находится на правильном пути к успеху. Уже тогда, когда молодой автор получил официальное сообщение о предстоящей публикации его первых двух произведений, он разрабатывал планы написания трех других художественных произведений. Это были лишь предшественники множества, которые последовали за этим и сделали Джеймса Оливера Кервуда одним из ведущих авторов на северо-западе Канады.

Первая книга «Охотники на волков» была своего рода детским рассказом о дебрях Гудзонова залива. Хотя начало этого было для него довольно трудным, он вскоре превратил это в приятное увлечение, и поэтому, охваченный еще большими амбициями, он написал второй роман «Мужество капитана Плюма».
Написание длинных романов  было новым занятием для Джеймса, но это была работа, которая была одновременно интересной и полезной. К пяти утра он всегда вставал с постели, а к шести часам его можно было уже застать за работой.  Джеймс писал непрерывно до полудня, а часто и после полудня. Было много случаев, когда его жене приходилось звонить ему несколько раз, прежде чем он уходил со своего рабочего места, настолько он был поглощен своим сочинительством.

Больше года он стучал на пишущей машинке. Он никогда не переписывал свои работы, считая что однажды написанная история уже никогда не сможет быть переписана еще лучше.  Конечно, ему требовалось время, чтобы исправить всю грамматику и пунктуацию, но на этом он и останавливался, в плане редакции.
Именно в этот период непрерывного писания, домашняя жизнь Джеймса начала серьезно страдать, поскольку он заметно пренебрегал своей семьей. Джеймс начал замечать большие перемены в своей жене.

Тем не менее, хотя он чувствовал, что в его семье что-то не так, ему никогда не приходило в голову, что он не только себя самого доводил до предела возможностей, но также и серьезно испытывал терпение своей жены, ибо она почти никогда не видела его рядом, и даже когда она бывала с ним, то казалось что его мысли всегда были сосредоточены на ждущей его пишущей машинке и бумаге, а не на ней или их детях. Через два года и произошла их семейная трагедия. В начале 1908 года наступил неизбежный результат ... развод.
Через некоторое время после развода Джеймс заметил:
«По мере того как мы становимся старше, мы все понимаем, что лучше позволить мертвому прошлому  покоиться с миром».   

После принятия и публикации своих первых двух романов издательством «Bobbs-Merrill»,  Джеймс начал долгую гонку за славой, которая так жизненно важна для любого писателя. Понимая, что для того чтобы прославиться, он должен заработать  свое имя перед читающей публикой, Джеймс  убедил не одну газету напечатать  о нем статьи, и возможно,  лучшей из них была  та, которую  опубликовали  в  «Detroit News-Tribune».    По отношению Кервуд  почувствовал, что он действительно находится на пути к яркой и славной карьере.

Медленно, но верно маленький городок Овоссо стал относиться к Кервуду не иначе, как к своему родному сыну.   Фактически, имя писателя было у всех на устах, и те которые когда-то считали  себя слишком  важными для того, чтобы общаться с Кервудом, теперь считали его своим близким другом. И даже те, кто никогда его не видел, хвастались, что выросли вместе с ним в одном дворе. Подобные разговоры происходили в Овоссо и его окрестностях, а также и в других частях штата. Все стремились заявить права на того, кого когда-то избегали, и над кем даже посмеивались. 

В конце концов Джеймс решил, что ему очень нужен отпуск, поэтому он телеграфировал своему брату Эду в Огайо, чтобы тот приехал и присоединился к нему в поездке в лесные дебри.

Джеймс не теряя времени  собрался, и вскоре два брата отправились в долгий путь,  в дебри северной Канады. Путешествуя по железной дороге  «Grand Trunk», они получали бесплатный проезд, потому что Джеймс не просто был хорошо известен всем официальным лицам, но и пользовался  их огромной  симпатией.
Путешествие обещало быть долгим. Они направлялись к территории Атабаски, и возможно  еще дальше, к краю Великого Невольничьего озера - страны, изобилующей всевозможными видами североамериканской дикой природы, которые по большей своей части, бродили  по дебрям совершенно свободно.
Джим и Эд много раз садились в каноэ, наслаждаясь борьбой с ревущими порогами  быстрых, бурных северных потоков.

Во время их прогулок по лесам Джеймс много раз останавливался, чтобы внимательней прислушаться к звукам дикой природы вокруг. Высоко наверху, среди верхушек уходящих в небо сосен, раздавались приветственные песни птиц. На гребне холма слышались крики лис. А где-то из глубины леса доносились  крики норок, уханье сов,  и раскатистый рык медведя гризли.
 

Вдоль берегов журчащего ручья было слышно, как куница, норка и ласка спускаются к краю воды, чтобы глотнуть охлаждающей влаги. Все эти звуки и шумы, сумерек и ранней ночи,  Джеймс Оливер Кервуд изучал и любил. Он любил природу и диких ее обитателей со страшной силой, и яростно ненавидел всех тех, кто осмеливался нарушить их тихие, мирные и счастливые жилища.

Кервуд боролся за этих животных на протяжении всей своей  недлинной жизни, вел за них отважную битву до самой своей смерти. Эд восхищался преданностью своего младшего брата дикой природе, и он тоже полюбил всем сердцем пустыню и все, что она символизировала, во время их первого совместного путешествия в «Страну Бога».

Три месяца два брата держались вдали от цивилизации, вбирая в себя все чудеса природы. Во время этой поездки Джеймс  сделал бесчисленное количество фотографий дикой природы, и эти фотографии, а также другие, которые он сделал в течение многих лет, он превратил в одну из крупнейших и лучших коллекций подобного рода в мире.

С публикацией первых двух книг,  и выпуском многочисленных  отдельных статей и рассказов в различных журналах,  правительство Канады предложило  - теперь уже довольно известному Джеймсу Оливеру Кервуду - сумму в размере 1800 долларов в год,  со всеми его расходами, если он  продолжит исследовать далекие дебри Доминиона, и использовать все что он видел, как основу для материала в своих будущих произведениях.

Этот план  должен  был, в первую очередь, побуждать туристов и всех прочих желающих приезжать  с визитами в живописные  северные провинции. Он также должен был использоваться, чтобы вывести поселенцев в пустыню, для того чтобы возделывать землю, и обеспечивать жителей Доминиона изобилием пшеницы, и других жизненно важных  культур. Джеймс  должен был написать обо всем, что он видел и что его интересовало,  для публикации в любой форме, которую бы он выбрал. Джеймс почти сразу принял это предложение. Это было ближе к концу 1908 года.

Подобная исследовательская поездка долгое время была чем-то вроде «надуманной мечты» Кервуда, однако теперь, наконец, эта мечта грозила стать реальностью.
Вскоре  все  предстоящие планы были реализованы, и он начал совещаться с правительством. Канадские чиновники выполнили все просьбы Джеймса, и в течение четырех коротких и насыщенных событиями недель,  Кервуд был полностью готов к своему долгому путешествию в дикие лесные дебри.

Еще в 1902 году, работая в «News-Tribune» в Детройте, Джеймс познакомился с М. В. Макиннессом. Макиннесс тогда представлял иммиграционный департамент Канады в Детройте, офисы которого располагались на Джефферсон-авеню.  Хорошие друзья называли его «Мак», а Джеймс  был одним из его лучших друзей.

 «Он был довольно дороден и всегда в веселом настроении. Он никогда не уставал рисовать для меня яркие словесные картины своей любимой Канады, в особенности обширную панораму неизведанной пустыни, на севере и на западе. Его разум был наполнен информацией об этом великолепном пространстве, и он никогда не упускал возможности познакомить меня с важными канадцами, которые  бывали у него в гостях.  Я встречался со многими представителями иммиграционной службы Доминиона, членами парламента, представителями «Компании Гудзонова залива», служашими «Grand Trunk» и «Canadian Pacific», членами Королевской Конной полиции Северо-Запада,  и многими другими людьми, чьи интересы были связаны с обширными территориями Канадского Севера».
 

Именно во время этих поездок в дикие земли Канады,  он и решил поселиться в Овоссо. Так, в маленьком городке в центре Мичигана, где он родился и вырос, Джеймс  наконец-то осел. Отец бросил  свою мастерскую, и Кервуд  поддерживал его, как и обещал.

Через три недели после возвращения в Овоссо,  Лу Эллисон пригласил Кервуда на ужин с куриным пирогом, который должен был состояться в Конгрегационалистской церкви. Здесь он познакомился с очень очаровательной и красивой молодой леди по имени Этель Гринвуд. Джим сначала не узнал ее, но позже вспомнил, что она училась в школе в то же время, что и он, на два или три класса младше. Особенно ему запомнились  тогда ее сверкающие глаза, и он вдруг обнаружил, что они совсем не изменились с годами. Джеймсу всегда нравилось  вспоминать о ней,  как о маленькой школьнице из детства, и ее сверкающие глаза  всегда производили на него огромное  впечатление. Позже, во время церковного ужина, Джеймс и мисс Гринвуд остались одни.

Пока они разговаривали, мисс Гринвуд сказала Джеймсу, что читала о его экспедициях на крайний Север и, похоже, искренне интересуется его путешествиями и работой. Именно тогда он и решил, что ему следует поближе познакомиться с молодой леди. Время шло, и Кервуд поймал себя на том, что много думает об этой новой, и очень интересной личности, и он начал мечтать о том что она станет для него идеальным спутником на многочисленных  диких тропах, по которым он собирался пройти. Ее глаза были похожи на сияющие звезды, которые искрилась и днем, и ночью, и  вся ее личность была очень приятной.

И тут до тридцатитрехлетнего писателя дошло, что он, должно быть, безумно влюбился в мисс Гринвуд. В  чем он и убедился, встретив ее снова. Их интересы были взаимны. Она тоже любила дикую страну и всю чудесную Природу Бога. Она любила слушать журчание ручьев, щебетание птиц и писк  белок, точно также как и он сам. Этот интерес, который она выражала и проявляла к его работе, заставил Джеймса Кервуда очень серьезно задуматься...

Вскоре,  Джеймс и Этель Гринвуд поженились. Церемония состоялась в старом доме на Джон-стрит, в шесть часов утра. Все было тихо и просто, а  в семь утра того же дня, жених и невеста уже сидели в поезде, направлявшемся в дикие Дебри, и Страну Бога.

Джеймс и его жена были так счастливы, как только может быть счастлива любая пара. Вместе они выживали, и любили дикие земли. Бок о бок они работали и строили свою хижину в самом сердце лесов, окружающих Гудзонов залив. Осенью Джеймс начал рубить дрова на зиму, и запасаться провизией. Несмотря на то, что они много работали, готовясь к долгой, тяжелой и холодной зиме, оба они были охвачены неимоверным счастьем.

Скоро наступила осень, а вместе с ней-шелест листьев, странные звуки рек и брачные крики диких обитателей пустоши. Тем не менее,  Джеймс Кервуд лихорадочно готовился к приближению зимы, потому что знал, что такое зимы на севере, и не хотел, чтобы его застукали с пустыми руками. Запас дров был заготовлен, и еще больше провизии было добавлено в их кладовую. Комната стала более безопасной и теплой.  До холодных месяцев оставалось совсем немного, так как листья  все быстрей начинали опадать.

Медведи уже впали в спячку. Болтающие белки запасались орехами на зиму, и все птицы вернулись на юг, за исключением нескольких семей, которые всегда улетали последними.
Именно в эту долгую зиму Джеймс начал работу над своим третьим романом  «Стил из Королевской Конницы».  В рутинных трудах и заботах,  зима была довольно насыщенной и напряженной.  Его писательство занимало почти три четверти дня. Остальное время было отдано жене, чтению и другим занятиям.
«Я нашел жену, которая гордилась работой, которой я зарабатывал себе на жизнь, которая бесстрашно смотрела в будущее вместе со мной, великолепно заботясь о моих маленьких дочерях.  Мать, которая позже дала мне моего сына Джеймса - последнее благословение для нашей семьи - теперь почти готового поступить в колледж».  Действительно, он был счастлив и доволен.

Когда шел снег и завывал  ветер, в крохотной хижине далеко в канадских дебрях  в камине весело горел огонь, а они с женой сидели перед ним и читали, или разговаривали. Темнота наступала около трех часов дня, а иногда и раньше.

Джеймс Кервуд продолжал работу над своим новым романом до начала весны. Именно тогда он с гордостью объявил жене, что «Стил» закончен. Он был счастлив не только из-за завершения книги, но и из-за счастья своей жены. Он также был счастлив от радости и любви Этель к его двум дочерям. Она заботилась о них и любила их так, словно они были из ее собственной плоти и крови.  Джеймс как-то сказал что зима, которую они провели  в хижине возле Гудзонова залива, была одной из самых прекрасных зим в ихней  жизни.
 
К концу весны Джеймс и Этель вернулись в Овоссо.  Здесь Джеймс определенно чувствовал себя как дома. Он построил большой, красивый дом, кирпичное строение в два этажа. Этот дом все еще стоит. Со всех четырех сторон его окружает большой и просторный двор. Тысячи долларов пошли на его строительство, и сегодня  (1943 год) он остается таким же, каким был много лет назад, за исключением  лишь того, что красота его еще больше увеличилась.

Кервуд не задержался в Овоссо так долго, как того ожидал. Ибо теперь у него были деньги, чтобы путешествовать в свои любимые дебри и обратно,  по собственному  пожеланию.  Он возвращался в леса и дикие места по крайней мере раз в год, часто проводя там по пять - шесть месяцев. Обычно его сопровождала миссис Кервуд, но в некоторых его исследовательских и писательских поездках она не присутствовала. Каждый год, возвращаясь в дебри верхней Канады, он возвращался туда со всем тем счастьем и любовью, какие только могли быть у человека к какому-нибудь конкретному месту.

Возможно, есть одна основная причина, почему Джеймс построил прекрасный дом в Овоссо именно там, где он это сделал. Было установлено, что на том месте, где находится его дом, когда-то стоял один из больших лагерей индейцев  племени чиппева.

В 1909 году Этель Гринвуд Кервуд родила Джеймсу своего первого ребенка, сына. Юношу звали Джеймс Оливер Кервуд II (Второй). С появлением маленького сына,  Джеймс Кервуд стал самым гордым отцом во всем Овоссо. Теперь у него есть сын, который проявит себя великим человеком, и пойдет по стопам своего отца...  Джеймс Оливер Кервуд II был единственным ребенком, которого родила миссис Кервуд.

Как только ребенок немного подрос, семья стала проводить много месяцев вдали от цивилизации в лесной стране. Две девочки и мальчик росли довольно быстро, и становились очень здоровыми благодаря постоянным играм и путешествиям на свежем, прохладном воздухе.

Этель и дети полюбили странных и необычных людей, «Северных кочевников», которые были их единственными друзьями вдали от цивилизации. Конечно,  сам Джеймс  знал и любил их уже много лет, но ему хотелось, чтобы  его жена и дети относились к ним так же, как он.

За миль от цивилизации семья  Кервудов похоронит себя в Стране Бога. Ноги Джеймса Оливера Кервуда прошли много неизвестных троп по всему северу. Звезды, небеса и девственные леса были  частью его самого.  Все, о чем Джеймс мечтал в детстве, наконец-то сбылось.
Он бродил по самым высоким горам, пробивался сквозь глубокие канадские снега в минусовые температуры,  по всем северным равнинам. Теперь он наслаждался жизнью больше, чем когда-либо  посмел  бы мечтать.

Джеймс Оливер Кервуд  пережил лично каждую из написанных им историй…    

(Джеймс Второй-младший погиб в авиакатастрофе в аэропорту Овоссо в мае 1930 года. Он женился на Хелен Вуд из Уайт-Сер-Спрингс. Некоторое время она жила с Этель в Овоссо.  Дочь Джеймса-старшего Карлотта умерла 23 июля 1990 года, в возрасте 87 лет).



                *******************



Кервуд был не первым писателем, введшим в в художественную литературу канадского конного полицейского, в красном мундире, цвета крови, которая нередко там, в холодных равнинах и проливалась, почитающего честь и отвагу, тонко чувствующего неписаные правила выживания на заснеженном Севере. Не первым и не последним, ибо мужество этих людей, охраняющих закон и порядок, их полное самоотречение в схватке за справедливость, давно вошло в поговорку. Интересно упомянуть, что один из сыновей Чарльза Диккенса, переехав в США, также стал канадским конным полицейским; однако подвигов особых не совершил, к сожалению, а просто делал свое дело, вышел на пенсию по выслуге лет и там, в Канаде, и умер. Конечно, в жизни, все бывает намного прозаичнее, чем в литературе, хотя...как знать... «История Королевской Конной Полиции» повествует о таких невероятных случаях, что выдумка просто оказывается бесцветной. А, впрочем, многое ведь зависит и от писательского мастерства.

 

Джек Лондон в рассказах о Мэйлмюте Киде, Роберт Сервис в поэмах и романах, Уильям Рэйн Маклеод, Алистер Маклин в романе «Атабаска», Зейн Грей — вот несколько знаменитых авторов, отдавших дань уважения канадским полицейским. Тем не менее, полицейские Кервуда стоят особняком. Это и понятно. Упомянутые писатели восхищались канадскими полицейскими. Джеймс Оливер Кервуд создавал образ нового человека, закаленного снегом, не могущего лгать, предавать, стрелять в спину, немногословного защитника тех, кто почему-либо не мог или не умел защитить себя сам. Защитника женщин, всегда у Кервуда отважных, но хрупких.

В 1911 году был опубликован роман «Филип Стил из конной полиции». Написан он был в одной из бревенчатых хижин писателя, в которой он сам и его вторая жена, Этель Гринвуд, прожили не менее полугода. Вдвоем, в глуши, посреди глубоких снегов, испытывая те же чувства, что и его герои.

Филип Стил, сын богатых родителей, переживает крушение первой любви. Девушка, которой он отдал свое первое большое чувство, оказывается совсем не такой, как ему казалось прежде. Люди для нее шахматные фигуры, и она переставляет их по своему усмотрению. Не желая становиться еще одной игрушкой в девичьих руках, Филип уезжает на Север. Его принимают в ряды конной полиции, не задавая лишних вопросов, не напоминая о прежней жизни. Через некоторое время у него появляются друзья и враги, а потом появляется и девушка, которую зовут Изабель, (одно из любимых женских имен писателя; у него несколько романов, где фигурирует это имя). Через много тяжелых испытаний приходится пройти Филипу, прежде чем он сможет покарать врага, спасти друга и найти живую Изабель, которая по слухам погибла. И главное в этих испытаниях — дорога, длинная тяжелая дорога через снега и льды, полная опаснейших неожиданностей, водоемов, покрытых тонкой коркой льда и невидимых обычному глазу, дорога, по которой нужно идти долгие месяцы и с которой может справиться только настоящий мужчина.

Роман «Филип Стил» читала миллионная аудитория. Имя автора стало знаменитым.
Кервуд писал не слишком быстро, но выпускал почти каждый год один-два романа.
Второй брак принес ему сына, Джеймса Кервуда-младшего, и отец имел все основания им гордиться. Младший Кервуд был абсолютно бесстрашным и благородным молодым человеком, таким, каким по мнению писателя должен был стать человек далекого будущего. Более того, сын даже в чем-то превзошел отца, ибо увлекся пилотированием самолетов — занятие в те времена малоизведанное и опасное. Так он и погиб, этот молодой человек, при крушении самолета.

Случилось это в 1930 году через три года после того, как погиб сам Кервуд.
А пока что... все шло хорошо. Кервуд-старший строил в родном городке Овоссо в норманнском стиле замок, к изданию готовились ставшие бестселлерами «Пылающий лес» и «Старая дорога», читатели наслаждались «Северным цветком», а в снегах Мичигана и Канады выковывалась новая «истина», кузнецом которой был неистовый романтик Джеймс Оливер Кервуд.


Часть V. Сквозь «Пылающий лес» и «Старую дорогу в Квебек».

Опять со мной дорога,
желанья сожжены,
нет у меня ни Бога,
ни черта, ни жены.
Вдали остался Запад,
восток - не мой Восток.
А за спиною запах
пылающих мостов.

                Юрий Кукин «Солдат Киплинга».

Сержант конной полиции Дэвид Карриган отправляется на поиски таинственного убийцы, которого зовут Черный Рожер Одемар. Путь его лежит через весенние прерии Канады. Ничто не омрачает теплый день. С собой у него лишь самое необходимое — сухой паек, ружье и полная уверенность в том, что задание он выполнит и вернется с Черным Рожером для справедливого суда, тем более, что миссия эта проходит в обстановке полной секретности.
И вот тут-то, посреди такого ясного и теплого дня, Карригана подстерегает пуля, выпущенная метким стрелком. Последнее, что запомнилось сержанту перед полной потерей сознания, это женская головка, обрамленная черными как смоль вьющимися волосами.

Приходит в сознание Карриган в лодке, которой правит огромный метис жуткого вида; а еще в этой же лодке находится красивая молодая женщина, канадская француженка, которая, как оказывается, и стреляла в сержанта по тщательно скрываемым причинам.

 

Нападение на представителя закона — всегда дело нешуточное, но ведь есть еще и другие законы, которым сержант сопротивляется, как может. Жанне Булэн (так зовут эту женщину), явно есть, что скрывать. К тому же, она имеет непосредственное отношение к самому Черному Рожеру. Тайна должна быть раскрыта с приходом брата Жанны Булэн, двухметрового гиганта, занимающегося сплавкой леса, предприятием, требующим мужества и отваги. Сержанту Карригану предстоит схватка и с огромным метисом, и с самим братом женщины, которую он полюбил. Условие боя — честный рассказ о том, какое отношение семья Булэн может иметь с убийцей Черным Рожером. В том случае, если, конечно, Дэвид одержит верх над противником. А в его поражении никто не сомневается. Никто, за исключением самого сержанта. Однако бой принимает неожиданный поворот. Бой, в котором офицер королевской конной полиции выходит победителем почти одновременно над двумя физически непобедимыми противниками. Дэвид — профессиональный боксер, противопоставляющий мощи мышц, умение и холодный расчет. После этого отношение к Дэвиду меняется. Он доказал, что он человек, который может защитить себя своими собственными руками. В суровом краю — это важное, если не определяющее качество Очень скоро Карригану придется узнать и крепкую мужскую дружбу, и горячую любовь женщины и самый теплый дом на свете. Все тайны постепенно раскрываются, все оказывается не тем, что виделось прежде, а Карриган обретает названного брата и жену.

Таково содержание одного из лучших романов Кервуда «Пылающий лес». В нем писатель проявил себя как мастер авантюрно-детективного сюжета, а, кроме того, ярко продемонстрировал свой идеал: мужская верность долгу и слову, не только ум, но и крепость мышц, мужская дружба, умение идти всегда и во всем до конца — до победы или гибели. Он так же ярко показал свой идеал женщины — нежной, отчаянно-храброй и точно так же отчаянно любящей. Не худший из возможных идеалов, надо сказать.

И все же нигде писательский дар Кервуда не проявлялся так очевидно как в романе, написанном незадолго перед смертью этого отчаянного романтика, «Старая дорога в Квебек», или просто «Старая дорога». Отставной капитан Клифтон Брант возвращается домой после первой мировой войны. Он уже не молод — ему 38 лет, он беден — ни денег, ни жилища, его никто не ждет, а домой он возвращается с одной целью — отыскать человека, некогда погубившего его отца. Человек этот богат и могуществен, но капитана это не останавливает. Ему чужды монтекристовские мотивы — осложнить врагу жизнь или довести до самоубийства. Все значительно проще — найти и, не прибегая к ножу или револьверу, уничтожить собственными руками. Капитан добивается встречи с врагом, вот только убить его, он, прошедший войну, все-таки не может — ограничивается тем, что кулаки его без дела не остаются (расправа по-кервудовски ). Невольным свидетелем этого яростного выяснения отношений по-мужски, становится молодая женщина, опять-таки, француженка.

В нее и суждено влюбиться капитану Бранту, человеку, для которого никогда ни одна женщина не значила слишком много. Это была тяжелая любовь для капитана, неразделенная, полная насмешек над немаленькой разницей в возрасте — девушке всего 22 года. Бранта, как прекрасного специалиста по выращиванию и заготовке леса для сплавливания по бурной реке Святого Лаврентия, приглашают на работу именно к этой девушке, которую зовут Антуанетта Сент-Ив, и которая совместно с братом унаследовала, говоря современным языком, этот бизнес.

Бизнес, находящийся на грани разорения, ибо ему угрожает тот самый, недобитый капитаном, богач. И Антуанетта, безжалостно пресекающая все попытки капитана Бранта завоевать ее любовь. Мало того, он, рискующий ежедневно и ежечасно жизнью ради ее блага, подвергается таким жестоким унижениям, которых он прежде не испытывал. (Брант — потомок индейца и белой англичанки. Антуанетта- француженка. Думается, что здесь еще и конфликт между двумя этническими населениями Канады — французы себя считали несравненно выше англичан). И все же, иногда ему кажется, что и она к нему неравнодушна. Впрочем, такая мысль ему приходит в голову все реже и реже. Он замыкается в себе, становится сух и холоден.

И тут — серия взрывов на реке, предпринятая тем же неуемным врагом, приводит к образованию запруды, которую можно разрушить только еще одним хорошо направленным взрывом. Однако человек, произведший такой взрыв, неминуемо должен погибнуть. Конечно, капитан без лишних слов и героической позы берется за это сам. Его хозяйка решительно против, более того, она умоляет его этого не делать. Но иного выхода нет — и суть не в том, что он ищет смерти. Просто, дело, которому он отдал несколько лет жизни, вот-вот рухнет.

Причем, благодаря его же врагу. Клифтон Брант — не герой, но допустить торжество врага он не может. И вот тогда, когда капитан, уцелев после взрыва (его добровольный напарник погиб), делает попытку добраться вплавь до берега, через бешено вращающиеся огромные бревна, Антуанетта прыгает в воду с берега и чудом добирается к мужчине, которого она давно любит, чтобы, либо спастись, либо погибнуть, но вместе с ним. Какое-то недолгое время им удается передохнуть на образовавшемся из бревен островке. Там Антуанетта и признается и в своей гордыне и в своей любви. Во время этого катарсиса она захлебывается слезами, но зато капитан Брант становится прежним. Теперь ему нужно не только выжить самому, но и, что гораздо важнее, спасти ту, которая ему дороже жизни. Конечно, они спасаются, и, конечно, одерживают верх над их общим врагом. Иначе зачем нужна была бы литература высокой романтики, где справедливость не только желанна, но и возможна?

«Старая дорога» была переведена на десятки языков, Кервуд стал известен во многих странах мира, он уже написал 32 романа, огромное количество новелл, ему еще нет и 50, а поскольку он отказался от мяса и прочей, как ему, кажется, нездоровой пищи, он планирует прожить до 100 лет, что и обещает своей семье и влюбленным в его творчество миллионам читателей. Однако судьба распорядилась иначе.

Благодаря успеху своих романов Кервуд получил возможность проводить время на Юконе и Аляске каждый год, в течении нескольких месяцев. Эти поездки были настолько богаты впечатлениями, что Кервуд написал на их основе более 30 книг.
Самые известные из них: «Казан», «Бродяги Севера», «В дебрях Севера», «Сын Казана». Его герои – это в основном дикие звери в своей родной среде обитания: волки, собаки, медведи и др. Примечательно, что несколько романов, были переведены на русский язык Михаилом Чеховым, братом известного писателя А.П. Чехова.


Часть VI. Смерть от укуса паука.

«Так вот где таилась погибель моя!
Мне смертию кость угрожала!»
Из мертвой главы гробовая змия
шипя, между тем выползала;
как черная лента, вкруг ног обвилась:
и вскрикнул внезапно ужаленный князь.
                А.Пушкин «Песнь о вещем Олеге».

 

Замок  Кервуд.

   


 

По номеру 224 Curwood Drive в Овоссо, неподалеку от Main Street, где Кервуд появился на свет, строился норманнский замок образца XVII века. Писатель хотел жить там, где жили герои сэра Вальтера Скотта и Анны Рэтклифф. Замок не предназначался для жизни или трапез; только для работы и приема гостей. Зрелище он представлял внушительное. Средневековье оживало в руках архитектора и строителей. Некоторые полагали, что замок очень похож на замок Фронтенак в Квебеке; другие этого сходства не находили. Сам писатель не давал никаких объяснений, но с удовольствием приглашал к себе самых разнообразных гостей, хотя, как уже говорилось выше, не угощал ничем и не поил чаем или прохладительными напитками.

«Природа - моя религия. И цель всей моей жизни, моё самое заветное желание - дать читателям услышать биение её сердца. Я люблю природу и верю, что они тоже полюбят её, если мне удастся познакомить их с моими книгами»,  – говорил  Кервуд.
К 1922 году благодаря своим работам писатель стал довольно состоятельным человеком и воплотил свою детскую мечту – построил в своём родном городе Овоссо дом в стиле XVIII века — замок «Кервуд».

Писал он в самой высокой башне, а жил тоже недалеко (Овоссо — городок небольшой), на углу улиц Williams и Shiawassee. Он всегда был очень занят, ибо если не писал, то занимался проблемами сохранения окружающей среды: животных и растений. Кервуд множество раз побывал и в Нью-Йорке (отель на Пятой Авеню — Fifth Avenue) с целью переговоров с влиятельными людьми, от которых зависело дело его жизни. Тогда он был одним из самых популярных людей мира, его узнавали, просили автограф, демонстрировали обложки его книг на разных языках, с иллюстрациями известнейших художников.

Голливуд сделал несколько десятков фильмов по его романам.

 

 

Сегодня в замке  расположен музей писателя.
 

Он был твердо убежден, что доживет до ста лет. Однако жизнь внесла свою поправку. В 1927 году Кервуд уехал в местечко Venice, штат Флорида, порыбачить и насладиться всем тем, что приносит сердцу мужчины рыбная ловля: чистым воздухом, неторопливостью, тишиной, которую нарушал лишь всплеск какой-нибудь рыбы.

Какое-то насекомое (паук, по всей вероятности) ужалило Кервуда в ногу, возник сильный отек, и водитель немедленно повез его домой, в Овоссо. Домашний врач настаивал либо на немедленной госпитализации, либо, по крайней мере, на постельном режиме. Ему несколько раз переливали кровь. Но Кервуд лежать не хотел — он собрался на заседание правления по защите окружающей среды; к тому же, ему нужно было поехать в Нью-Йорк. Он никуда не успел. 13 августа 1927 года Джеймс Оливер Кервуд умер от общего заражения крови, так называемого сепсиса, успев перед смертью пошутить, что от Венеции (Venice), он ожидал лишь приятных сюрпризов. Похоронен он был на семейном участке Кервудов в его любимом Овоссо на кладбище Oak Hill. На могиле его простая плита с указаниями имени, фамилии и дат. Казалось бы, это все, что живые могут сделать для умершего. Казалось бы, «истина», созданная писателем умерла вместе с ним.

Но это не так...

Всю свою жизнь Кервуд выступал как ярый защитник дикой природы, боролся за сокращение сезона охоты, а в 1926 году был принят в Мичиганскую комиссию по защите окружающей среды. По иронии  судьбы, через год после этого писатель, находясь на рыбалке во Флориде, был укушен ядовитым пауком, укус которого вызвал аллергическую реакцию, заражение крови и привел его к смерти.




 

 

Два его неоконченных романа, художественный и автобиографический, были завершены писательницей Доротеей Брайант, книги его все еще издаются тысячными тиражами, а город Овоссо отмечает память писателя по-особому. С 1978 года (и с тех пор, ежегодно) в Овоссо в июле проводится Кервудовский фестиваль, который во многом напоминает первые Олимпийские игры, так много видов спорта, а, главное, искусств, на нем представлено. Следует не только танцевать или петь, а еще и показать свое умение писать приключенческие романы или, в крайнем случае, повести. Собственные стихи тоже высоко ценятся. К конкурсу готовятся очень серьезно, начиная со средней школы, а затем, выбирают королеву фестиваля — девушку Кервуда. С недавних пор выбирают двух — королеву (взрослую девушку) и принцессу (ученицу младших классов). Выбирают, прежде всего за ум, деликатность, писательский талант, ну, и, честно говоря, прелесть лица и фигуры тоже немаловажна. Они и правят городом Овоссо вместе с мэром круглый год до следующего фестиваля. Как бы то ни было, они обе имеют право голоса на совещаниях мэра, и их очень уважают не только в Овоссо, но и в штате Мичиган.

Директор музея Кервуда в Овоссо, Mr. Ivan Conger, любезно пригласил меня быть гостем
XXX фестиваля в этом году. Если получится, я непременно поеду и погляжу на девушек Кервуда, хотя они не француженки, а американки.

 
Отдавая дань памяти писателя,  каждый год в первые выходные июня в его замке проходит Фестиваль Кервуда, прославляя оставленное им наследие. Также в честь писателя названа гора в Мичигане — Гора Кервуда.



Кервуд оставил после себя свою вторую жену Этель, которая лично испытала на себе многое из того, о чем он писал в своих книгах, и их сына Джеймса-младшего, вместе с двумя дочерьми. Наследие Кервуда лежит в его трудах, которые служили связующим звеном между человеком и природой. То, что сделал Кервуд - возможно, даже и не намеренно - привело миллионы читателей на шаг ближе к пониманию и диких животных, и дикой природы.