Возвращение марсонавтов

     Сюля Ландау проснулся от зумма в правом виске. «Сюля Нилыч, Вам сегодня необходимо прибыть в космопорт для встречи марсонавтов «Селенги 365», это приказ самого Гавриила Клюге - прощебетала секретарша, - «Селенга» приземляется в 16.30. Незапланированное прибытие экспедиции такого уровня аттестовано по классу «А» и Гавриил Феофанович собирает весь кворум по инопланетным связям».

***
     Сюля как заместитель начальника космопорта по связям с общественностью, встряхнулся и начал сборы с дорогу. Приняв энергодуш и испытав всем телом  прилив биоэнергии, от чего все тело горело, он запросил мундир. Легко набросив на плечи безжизненный биомундир и застегнув на шее последний клапан, он нажал кнопку, и аморфная как одеяло масса ожила и приняла форму его фигуры. Датчик температуры внешнего воздуха обеспечили необходимый дренаж и вентилируемость кожи.  Ощутив приятное тепло, он придирчиво осмотрел себя в зеркале. Все в норме. Взяв  капсулу энергопитания, он вложил ее выше кадыка в приемное гнездо и привычно закрыл на минуту солнцезащитные веки. В этом костюме с прикрытыми веками он стал похож на ящера или хамелеона. Вспышка в мозгу была ожидаемой, острой и приятной. Он почувствовал, как по всему телу разлетаются мельчайшие искорки жизненной силы. Концентрат превращается в газ, и  разносит по всему организму чистую энергию. Каждая клетка получает импульс такой силы, какой никогда не могла бы получить обычным древним способом, когда надо что-то съесть, переварить, процедить через органы, сублимировать и передать в кровь. Любовь к сложной еде и вкусовым наслаждениям влекла за собой множество лишних ингредиентов, попадающих в организм и оседающих в нем виде шлаков. «КПД был невысок» - самодовольно подумал Сюля, осторожно приоткрывая свои кожаные солнцезащитные антирадиационные веки.

     Тело звенело как струна, запеленутая в мундир, реагирующий на малейшее сокращение мышц. «Можно выдвигаться» - подумал Сюля, мысленно  подключая антигравитатор. Его приподняло так, что ноги едва касались пола, и он сосредоточился на движении по маршруту «А».  Движение поначалу было легким, почти незаметным, пока он не приблизился к энергомагистрали и не влился в поток, который плотным жгутом спеленал его фигуру и увлек по привычному маршруту на работу в космопорт. Перед глазами все быстрее замелькали верхушки елей, пока не слились в единую зеленую массу. Несколько минут стремительного полета, и впереди показались мачты космопорта и огромная перевернутая воронка – посадочный уловитель ярко желтого цвета.

     Оказавшись в вестибюле, он увидел еще полтора десятка ответственных лиц по инопланетным связям. В некотором недоумении все активно коммуницировали, пытаясь осмыслить предстоящий визит и его вероятные причины. Дело в том, что экспедиция «Селенга 365» была отправлена на Марс еще в прошлом веке, и ее возвращение на Землю не было запланировано. Ее задача была обеспечить безопасность и  техническое оснащение  колонии пионеров первой волны. Возвращение экспедиции «Селенга 365», а точнее корабля, было полной неожиданностью для Земли.  Нестабильность каналов связи между Землей и Марсом имела место в связи с их взаимным местоположением в космическом пространстве, и происходила каждые пятнадцать лет. Эти самые пятнадцать лет как раз и случились, и поэтому возвращение корабля было полной неожиданностью для землян.

***
     Гавриил Феофанович в лиловом мундире, приветственно приподняв фуражку и блеснув в лучах солнца гладким черепом, поприветствовав коллег, взмахом руки привлек всеобщее внимание и сказал, что знает пока слишком мало, как и все присутствующие, и поэтому требует особого внимания и бдительности.
- Будет включен режим экранной защиты и прошу всех  отслеживать поведение прибывших на предмет подмены или какого-либо несоответствия Homo Sapiens. От этих «марсиан» можно ожидать чего угодно, поэтому – внимание и еще раз внимание.

***
     Ослепительная точка появилась в зените, и ведомая уловителем, приземлилась точно в центр гигантской воронки. Присутствующие наблюдали приземление через мониторы в укрытии. После полного выключения двигателей и отсоса газов в подземные уловители можно было приблизиться к кораблю и наблюдать, как в мареве раскаленного воздуха почерневший корпус приземлившегося аппарата излучает тепло. Со всех сторон к корпусу приблизились охладители, и облако углекислоты окутало корпус корабля. Наконец в средней его части  открылся проем, и выдвинулась консоль. К этой консоли с внешней стороны выдвинулась лифтовая башня и присоединилась к консоли. В проеме показались фигуры марсонавтов. Разглядеть их с гостевого мостика было почти невозможно. Наконец лифтовая кабина плавно двинулась вниз и члены комиссии, образовав живописную группу, сгрудились в ожидании марсонавтов.  Лифт открылся, и четыре человека, пройдя через шлюз стерилизации, собрались за автоматическими дверьми шлюза. Дверь распахнулась, и, сделав несколько шагов, четыре человека в спецкостюмах в нерешительности остановились перед комиссией. Ни рукопожатий, ни приветствий не последовало. Те и другие в молчании внимательно глядели друг на друга.

     Сюля невольно отметил мощное телосложение всей четверки. Это были мужчины разного возраста, но все с мощной мускулатурой. По их загорелым, испещренным  шрамами лицам было видно, что прежде чем попасть сюда они жили напряженной, полной неожиданностями жизнью. Он невольно сравнил этих по-своему красивых представителей Homo Sapiens с нынешними членами кворума.  Субтильные, низкорослые, с непропорционально крупной головой человекообразные существа с бледными детскими лицами и бледными пальчиками, похожими на щупальца кальмара. Он прекрасно понимал, что за прошедшие сто лет земляне изменились до неузнаваемости и их нежная комплекция объясняется, прежде всего, большей биотехнической оснащенностью, делавшей ненужными прежние физические кондиции. Сытая и комфортабельная жизнь превратила их в существ изнеженных и даже тепличных. Огромная разница особенно чувствовалось в сравнении с  четверкой этих обветренных, порывистых, уверенных в себе мужчин, от которых исходила какая-то первобытная сила и мощь.

***
     Филипп Ньюман, изо всех сил стараясь не показывать свое любопытство и, тем более, удивление, поражался виду членов кворума.  Хилые человекообразные существа, полудетской комплекции, со всевозможными гаджетами, встроенными, вживленными в бледные тела. Они, конечно, могли парить над землей и общаться телепатически, но невооруженным взглядом была видна их эмоциональная скудость и бесстрастная манера выражать свои мысли. За этой эмоциональной бедностью  угадывалась  внутренняя холодная бесстрастность. Разница,  произошедшая за сто лет, его поразила,  расстроила  и вызвала самые дурные предчувствия.
Между тем эти две группы, лишь отдаленно похожие друг на друга, продолжали вежливое неторопливое общение. Этикет хозяев не позволял какой-либо сумбурности в  построении беседы. Протокольные вопросы  – сухие ответы.  Медленно, но верно стала проясняться причина перелета этой группы, являющейся, по сути, визитерами остатков марсианской диаспоры пионеров первой волны.

***
      Шла неспешная беседа с множеством  пауз и обтекаемых вопросов, Филипп, привыкший к моментальным действиям и мгновенным реакциям, испытывал почти физические страдания от этой «тягомотины» и постных выражений каких-то похожих друг на друга  членов кворума. Он мысленно возвращался «домой», где шла постоянная и напряженная борьба за поддержание колонии в работоспособном состоянии. Суровые условия, ветры и перепады  температур, воздействие агрессивной среды не давали колонистам расслабиться. Но это была жизнь, полная лишений, борьбы и побед над собой и над внешним миром. Эта борьба теперь здесь, на расстоянии, казалась особенно сладкой стороной его марсианской жизни в сравнении со стерильным болотом, в котором он вдруг оказался.  Тело зудело и требовало активных действий. Он стискивал пальцы и с трудом удерживал на лице самую любезную улыбку, которая  для наблюдательных визави,  внимательно таращивших на «марсиан»  рыбьи глазенки, оставалась похожей на весьма  условную гримасу доброжелательности. Остальные члены команды чувствовали себя не лучше, тоже изображая на лицах оскал наподобие улыбки.

***
- Господа! Мне хотелось бы подытожить наше совещание словами благодарности за радушную встречу! – не без сарказма в голосе вдруг вторгся в разговор Филипп, решительно прекращая медленное течение беседы.
 
     Про себя он подумал, что неплохо было бы, наконец, поесть и выпить чего-нибудь.

- Я, как ответственный за безопасность колонии, должен вам сказать, что считаю необходимым организовать ее эвакуацию в максимально сжатые сроки. Дело в том, что появление металлических тараканов или термитов делает дальнейшее пребывание людей  на Марсе проблематичным и, скорее всего, обреченным на гибель. Дальнейшее существование станции  превращается в борьбу на грани физических возможностей. Ситуация такова, что назревает срочная эвакуация всех колонистов, которые  с полным правом считаются марсианами. Этот факт вносит дополнительную сложность в проблему их дальнейшей адаптации здесь, на Земле, но иного выхода для них нет.
 
      Сухие улыбки членов кворума стали еще более натянутыми.

- Конечно, я Вас понимаю, Герр Капитан, - промямлил Гавриил Феофанович, протирая взмокший череп платком, – но вопрос эвакуации всей колонии Марса на Землю требует решения Совета Старейшин. Мы, земляне, конечно, несем ответственность за судьбу наших соплеменников, однако их количество и необходимые мероприятия по реабилитации, адаптации, требуют определенных немалых усилий, а это, в свою очередь,  требует подготовки и решений на самом высоком уровне.

     Сделав паузу, он в нерешительности спросил:

 - Скажите, Кэп,  на Ваш взгляд, положение на самом деле такое безнадежное?  Ведь  люди когда-то по доброй воле захотели  покинуть, и  навсегда, обжитую, комфортабельную Землю и променять эту жизнь на жизнь пионеров  с неизбежными трудностями, опасностями и неожиданностями?

      Филипп поднял на Гавриила Феофановича налитые кровью глаза и, с трудом подбирая слова, с нажимом произнес:

- Как Вы думаете, господин Председатель и уважаемые члены кворума,  стали бы мы преодолевать этот путь, чтобы обсудить с Вами  сомнительные предположения, страхи или  подозрения? Нет, конечно! Мы напоролись на полчища механических тварей, которые способны смести и уничтожить все на своем пути. На Земле в далеком прошлом так и не были придуманы способы борьбы с саранчой. Ее победили только путем  генных изменений, и то через тысячу лет.
       
     В нашем случае мы столкнулись с небиологической формой жизни, многочисленной, организованной и воспроизводящейся. Она, к тому же, моментально адаптируется к любым средствам истребления и вообще любым изменениям окружающей среды. Наш визит на Землю  вызван крайней необходимостью и уверенностью, что  через самый короткий срок, даже по земным меркам, - год, два, три, - все будет кончено. Учтите господа, нынешние марсиане – это вовсе не мягкие и пушистые барышни,  это, прежде всего бойцы и труженики. Их самоотверженность и стойкость могла бы Вас удивить, если не потрясти! Тем не менее ситуация самая безнадежная. Так что давайте Ваши сомнения вынесем за скобки и решим вопрос о немедленной экспедиции, пока есть еще, кого спасать.
 
     Он решительно встал, и, сославшись на усталость после приземления, попросил  разместить группу  на ночлег, питание и необходимый всем отдых. Земное притяжение на самом деле давало о себе знать.

     Все как-то встрепенулись, и быстро дав необходимые указания,  удалились, пожелав гостям приятного отдыха.
 
     Когда четверку астронавтов доставили капсульным автобусом в отель, стало ясно, что карантин сохраняется, и они практически изолированы.
 
     Однако усталость и земное притяжение делали свое дело. Перекусив невкусно, но сытно, они готовились ко сну. Феофил Скиба, криво усмехнувшись,  не удержался и как обычно съязвил, что наших гостеприимных хозяев «соплей перешибить можно».
 
- Да, измельчал народец, - вздохнул Палий Грива в ответ, блаженно потянувшись на постели.

- Да не в этом дело! – вспыхнул самый молодой, Нил Кнутов – Они же все – полуроботы, со своими вживленными гаджетами и тюннингом. Это же черт знает что, полугномы – полупылесосы какие-то с рыбьими глазами! Их бы на Марс проветриться на пару недель, они бы поняли, что такое жизнь и смерть и забыли бы про свои гаджеты. 

     Он лег и, похрустев суставами, мгновенно уснул сном младенца, каким не мог себе позволить на Марсе, где реакция и готовность сохранялись всегда, даже во время сна.

***
     Фил, засыпая, опять вспомнил ту удивительную ночь. На небе стояло редчайшее полнолуние из двух лун, и это не предвещало ничего хорошего. Дикий марсианский смерч, внезапный как всегда,  выкинул его из вездехода и, завертев, лишил сознания. Он успел только подумать, что это конец. Однако неопределенное время спустя он очнулся в мертвой тишине в какой-то огромной пещере. Его растерзанный скафандр был окровавлен и изуродован до неузнаваемости. Однако тело было в полном порядке, если не считать множества зарубцевавшихся новых шрамов. Не к месту наступивший душевный покой был похож на воздействие какого-то луча или облака, в котором он находился. В сознании замелькали сначала смутно, потом все четче какие-то картины и образы.
 
- Ты здесь в безопасности, землянин. Слушай и смотри внутрь себя. Нас было много, очень много, мы процветали тысячи лет. Планета была похожа на цветущий сад. Ничто не стоит на месте, и все менялось в нас и вне нас. Мы увлеклись собственным моделированием и постепенно перестали быть полноценными живыми существами. Параллельно с нами существовали наши механические помощники: машины, роботы и прочие удобные приспособления. Все было хорошо, пока хозяева планеты не оказались более уязвимыми, бесполезными и слабыми существами в сравнении с  их механическими помощниками. Произошло то, что произошло, и хозяйничать на планете остались механические помощники и слуги уничтоженных хозяев. Затем началась война роботов между собой за сырье для воспроизводства. Наконец, они уничтожили все на планете, пережив периоды господства разных форм механических существ, от огромных до мельчайших.  Наступил период, когда в результате эволюции самым стойким и жизнеспособным оказался вид полчищ мелких всеядных механизмов, обладающих коллективным разумом и непобедимым инстинктом выживаемости. Иди и смотри внутрь, – повторил внутренний голос.

     Туман рассеялся, сознание прояснилось, наваждение исчезло. Фил так и не смог понять, что это было: бред, галлюцинация или реальность? Он выбрался наружу и увидел поблизости свой вездеход. Удивился его исправному состоянию, своей возможности дышать марсианским воздухом, которая, однако, быстро закончилась, и ему пришлось срочно припасть к дыхательному аппарату на вездеходе.
 
     Фил мучился этими галлюцинациями до тех пор, пока не увидел первых механических термитов. «Это не бред, это со мной случилось на самом деле» - пронеслось в мозгу. С тех пор он потерял сон, и все свое время посвятил изучению повадок этих тварей, которых становилось вокруг все больше. Организованность, прожорливость и количество не оставляли шансов на успешную борьбу с ними. Возможность повлиять на их генетику, воспроизводство или коллективный разум отсутствовала. Такого центра как будто не существовало. Скорее всего, их разум не был сосредоточен где-либо, а как интернет – рассеян в неком информационном поле.

***
     Ужас положения Фила заключался в том, что он ни с кем не мог поделиться  тем необъяснимым общением с кем-то или чем-то в далекой пещере в полубредовом состоянии. Однако после долгих раздумий он  убедил, а точнее заставил  свой экипаж вернуться на Землю и решить вопрос срочной  эвакуации колонистов. Его товарищам пришлось  довериться своему Кэпу, который никогда не ошибался. Это доверие сложилось давно и прочно за годы совместной службы и пережитых ситуаций, в которых интуиция Кэпа никогда не подводила.

***
Утром после медосмотра к ним пожаловал Сюля. Его общительность давала какие-то шансы на взаимопонимание, и Фил пытался поподробнее разобраться с тем, как далеко зашли процессы роботизации на Земле.

-Скажите, Сюля Нилыч, - почти ласково обратился Фил к землянину. – Как в обществе распределены обязанности и роли между людьми и всякого рода гаджетами?

     Сюля, наморщив носик, менторским голоском произнес, что на Земле существуют люди ХСМ-1 – Homo Sapiens модернизированный. А также БРМ -1, 2, 3 и так несколько тысяч. Это Биоробот Модель-1, 2, 3 и так далее. Они несут на себе всю нагрузку по выполнению рутинных и обслуживающих операций. Ими руководит центральный кибермозг, который отвечает за улучшение, оптимизацию и логистику всех видов БРМ.
 
-А люди, или точнее ХСМ, не контролируют работу кибермозга? – осторожно уточнил Фил.

- Нет, конечно. Это же разумно, - рассмеялся Сюля, снисходительно посмотрев на этих отсталых «марсиан». - Кибермозг отвечает за работу всего, что избавляет нас от повседневной рутины.

     Фил пропустил иронию мимо ушей и спросил:

- А как кибермозг управляется?

     Сюля опять усмехнулся от превосходства и спросил:

- А зачем? Они сами справляются. Разве у вас не так?

- Нет, уважаемый Сюля, у нас все держится на людях. Цена любой ошибки слишком дорога и довериться кому-либо просто невозможно!

Сюля парировал Фила, сказав, что кибермозг никогда еще не ошибался.

       Худшие опасения Фила подтверждались. Сценарий древней катастрофы на Марсе с неумолимой логикой раскручивался на Земле. «Неужели все так неотвратимо? Может это логический конец любой цивилизации?» - всплывали в мозгу горькие вопросы. Филу мучительно хотелось поделиться,  рассказать свою версию этой удивительной истории своим друзьям. Но он, капитан, привыкший все решать единолично и  опираться на проверенные факты, понимал, что не может поделиться, уж слишком все это смутно и похоже на бред. Он продолжал задавать Сюле уточняющие вопросы  и с горечью  убеждался в совпадении  логики событий, происходящих здесь и там. От всего этого ему становилось невыносимо плохо, потому что он ничего не мог изменить здесь, на Земле и там, на Марсе. Бессилие и неумолимость сжигали душу человека, привыкшего находить выход из самых безвыходных ситуаций.

***
     Наконец появился Гавриил Феофанович и сказал, что Совет старейшин берет некоторое время на принятие решения по выходу из данной ситуации. Вся сложность заключается в том, что надо подготовить инфраструктуру, прививки, гаджеты и целый арсенал препаратов и средств для приема колонистов, их адаптации и обеспечению всем необходимым для жизни на Земле в соответствии с существующими стандартами для ХСМ-1. При этом водянистые глаза Гавриила смущенно бегали, а бледное, обычно сероватое лицо окрашивалось предательским румянцем.

     Фил впился взглядом в это растерянное лицо стареющего хамелеона и читал на нем, с какой головной болью столкнутся колонисты на Земле и как это все будет мучительно долго. «Сытый голодного не разумеет» - мелькнула в голове русская старенькая поговорка, простенькая житейская мудрость идеально подходила под все эти разговоры о технических и организационных трудностях.
 
***
     Он не привык и не думал долго. Решение подспудно уже давно вертелось в голове. Он не будет заталкивать своих братьев-марсиан во все эти примочки и гаджеты, превращая их из нормальных людей в полуроботов. Тем более что это главный аргумент у Совета старейшин, он предложит простой и устраивающий обе стороны выход и, таким образом, все же решит судьбу марсианской диаспоры.

***
- Уважаемые Гавриил Феофанович и Сюля Нилыч – почти ласково и с улыбкой произнес он – Мы избавим вас от всех этих хлопот. Вам достаточно без промедления отправить несколько кораблей за колонистами – это главное и самое важное. Остальное мы сделаем сами, не обременяя ваше общество  нагрузкой, о которой Вы только что говорили. Как я уже упоминал, «марсиане», мои братья и сестры, - люди особого склада,  чрезвычайно деятельные и предприимчивые особи Homo Sapiens. Пока экспедиция слетает на Марс и обратно, мы с моими помощниками подготовим площадку в Сибирской тайге для колонистов и образуем там своего рода резервацию для Homo Sapiens. После Марса, скажу я Вам, любезный Гавриил Феофанович, освоение нормальной жизни в условиях Сибирской тайги покажется нам всем просто курортом. К тому же ностальгия по восходам и закатам на матушке Земле не оставляла многих из нас никогда. Это будет праздник для всех «марсиан»! Мы устроим в тайге город-сад под названием «Марсианская Ривьера» или как-нибудь еще.
 
     По мере того, как он, с горящими от страсти галзами говорил, было видно, как с лица Гавриила Феофановича сползает «цветопобежалость» и оно приобретает опять уверенный и самодовольный вид. Фил добавил в конце своей речи, что через пару лет, если кто-то из «марсиан» захочет раствориться в обществе ХСМ, то это уже будет сделать несложно, даже без Совета Старейшин.
 
- Я почти уверен, дорогой Гавриил Феофанович,  что желающих может не оказаться вовсе. Потому что в нашем первобытном, как Вам кажется, состоянии есть много хорошего и чего-то такого, о чем мечталось каждому из нас в снах на далеком Марсе.