Шахматист

               

Когда садились  за партию в шахматы, оба игрока под доску клали по десять копеек. Для глаз участкового милиционера здесь не происходила азартная игра.

В далекие послевоенные годы население страны увлекалось игрой в шахматы. Турниры проводились в клубах, дворцах культуры, домоуправлениях, даже в заброшенных подвалах жилых домов. В метро и трамваях пользовались карманными шахматами, представляющими собой  дерматиновое портмоне с кармашками для вставляемых в них пластмассовых фишек с нарисованными фигурками.

Любители шахмат объединялись в группы по 10 – 15 человек и проводили турниры.  Участникам, набравшим 50% очков, присваивалась пятая категория, которая утверждалась в любом шахматном клубе города с выдачей удостоверения. Так начинался рост и повышение квалификации игроков  дальнейшем приобретением более высокого разряда в специализированных кружках, где мастера и гроссмейстеры преподавали теорию шахмат. Общественная жизнь в городах и в селах, с активным стуком расставляемых на досках шахматных фигур, проходила с огромным увлечением  и пользой  для азартного самовыражения или просто так - для занятия свободного времени.

Петра Васильевича знала вся округа рабочих бараков Автозавода имени Сталина. Среднего роста, страдающий полнотой и отдышкой, с лицом спокойным и доброжелательным, с горящим готовым к игре взглядом он превращался в искусное творение, излучающее резкие движения  и разбрасываемые в сторону соперника колючие междометия.  В примятых кирзовых сапогах, в блестящем  бессменной ноской шевиотовом пиджаке, в линючем широком галифе он со своей ухабистой походкой и добротной фигурой каждый божий день около полудня появлялся на незастроенной возле барака площадке с шахматной доской под мышкой и располагался за   квадратным столом на круглой деревянной ноге. Затем раскладывал доску, расставлял фигуры, каждую из которых устанавливал строго в центре клетки и садился на длинную скамейку, умещающую его и зрителей.
В ожидании партнера он закуривал неизменные папиросы «Беломор» и,среди затяжек, смотрел на небо, будто проверяя возможность дождя.
Сейчас солнце сквозь небольшие слепленные из белых кусочков облачка било горячими лучами на выстроенные щербатые фигуры шахмат и покоробленные доски стола. Он посмотрел куда-то вдаль, словно наслаждаясь вечной неизменностью дворового пейзажа. Посмотрел поближе. Рядом в десятке метров стояли одноэтажные обветшалые штукатурные бараки с множеством однооконных хилых квартир. От каждого окна, словно лоскутное одеяло, шли земельные заплатки, засаженные картошкой, морковью, луком и другими съедобными растениями.Некоторые жильцы, наперекор городскому климату, разводили помидоры.Умельцы выращивала георгины и цветной табак.Наиболее ретивые хозяева свои участки ограждали от соседских наполовину вкопанными в землю старыми автомобильными покрышками или подобранными на свалке от старых крыш листами жести.

Сидеть Петру Васильевичу в одиночестве долго не приходилось.Наиболее азартные игроки стремились оказаться первыми и как можно дольше продержаться в игре. Они, точно игроки в русское лото, заранее собирали мелочь и сидели за доской до полной растраты. Проигравший товарищ нехотя уступал место,пытаясь перед зрителями оправдать свои поражения случайным недосмотром.

Дворовый спектакль в своей театральности повторялся.Новый партнер садился за доску,клал под нее заранее оговоренную ставку в десять копеек, и взгляд застывал на протянутых руках хозяина для выбора цвета фигур.Петр Васильевич ходы делал быстро,ни минуты не думал над ходом,скоростью ответного шага давил на партнера, заставляя долго не размышлять.
- Хода я дождусь? –часто говорил он, оглядывая и демонстрируя свое превосходство болельщикам. – Ну, ну! Заснуть можно! Противник начинал торопиться,делал опрометчивый ход и . . . покидал поле борьбы.
Когда желающих играть вдруг не было, он приподнимал край доски, сгребал в кучку монеты и бережно прятал их в боковой карман пиджака.

Жизнь хозяина шахматной доски шла сопровождаемая размеренным шумом высыпаемых на стол фигур, их фиксацией на отводимых  клетках доски, незаметным сопением во время игры, радостным выдохом завершения партии и торжествующим взглядом в толпу зрителей. Среди них иногда не доставало старичка, пахнувшего ливерной колбасой, которую он приносил на общий стол по случаю получения автозаводцев заработной платы. Его присутствие положительно влияло на настроение Петра Васильевича. Сам старичок не играл, но всякий раз, когда король соперника пускался по доске в путешествие, он громко, будто для себя, подсказывал ходы хозяину, стараясь ускорить его победу.
« У славян,- говорил русский философ Н.О. Лосский,- высокоразвито ценностное отношение к именам. Часто вместо официального обращения к старшему или особо уважаемому человеку по имени и отчеству для выражения чувства нежности обходятся лишь отчеством. »
 Ливерный человек был единственным приятелем хозяина, поэтому он первым стал величал его « Василич.»

Однажды за спинами сидящих мужичков появились две барышни, которые с  живым интересом начали следить за игрой.Одна из них- в ситцевом платье орехового цвета, подпоясанном ярким рубиновым пояском.Ее подруга– словно двойняшка, была одета в такую же форму,отличающуюся цветом платья и ремешка, руки и ноги покрывал золотистый подмосковный загар.Белые хлопчатобумажные носки с вязаными отворотами были заправлены в спортивные кеды. Она особенно внимательно следила, как в разных местах доски то и дело происходили стычки фигур,заканчивающиеся их исчезновением с доски, беспомощным бегом черного короля и непременной победой белых фигур.

- Василич, дай переходить,- просил проигравший и, получив отказ, обиженный уступил место. В возврате хода хозяин был неумолим.
С очередным соперником борьба затянулась и перешла в мидлэндшпиль. Небольшое количество оставшихся на доске фигур позволяло зрителям подсказывать проигрывающему игроку. Подсказки были разные,порой стоящие внимания или приводящие к ускорению катастрофы. Барышни молча наблюдали,и лишь по блеску глаз виден был их интерес к партии. Очередного партнера не оказалось, и Петр Васильевич заметил незнакомок.
- Тебя как звать? – обратился он к ближайшей к нему девушке.
- Александра,- чуть смутившись от неожиданного к ней обращения, ответила она.– А мою подругу – Лена.
- В шахматы играете?
- Да, мы обе играем - более смело произнесла Александра.
- Садись,сыграем! – предложил хозяин и стал расставлять фигуры.
- У меня нет денег! – послышался сконфуженный ответ.
- Ладно, садись, проверим, на что ты способна,- снисходительно сказал Петр Васильевич и протянул к ней спрятанные в сжатых кулаках разного цвета пешки.

Александра начала игру движением центральной пешки е2–е4. Мгновенно последовал ответный ход. По скорости взаимных ходов игру можно было отнести к разряду «блиц». Через несколько ходов у Александры порозовели уши.Фигуры быстро исчезали с доски, скорость ответных ходов хозяина начала падать и завершилась катастрофической остановкой. Минутная тишина нарушилась одобрительными словами зрителей от неожиданной победы девушки.

Лицо хозяина стало суровым. Он молча вновь расставил фигуры, безоговорочным жестом повернул доску с белыми фигурами к себе.
- Давай, сыграем еще партию,- сказал он и,не дожидаясь ответа,сделал первый ход.
Петр Васильевич считал, что он играет очень хорошо и поражение случилось  по рассеянности, по доброте душевной к молодой сопернице.Однако ему показалось,что барышня играет в совсем другую игру, чем та, которой он играл с дворовыми партнерами. В его игре встречались редкие случаи, когда он прощал противнику промах и разрешал взять ход назад. Теперь после движения Александрой ферзя сам хотел попросить возврата,но завоеванный у двора авторитет не позволил опуститься до милости незнакомой девчонки. Вторая партия длилась чуть дольше и закончилась с таким же результатом. Во дворе рождался новый авторитет.

- На сегодня хватит,- недовольным голосом произнес он и начал собирать фигуры.- Что-то не складывается игра. Устал.
Александра встала, собираясь покинуть площадку вместе с подругой.
- Ты где так научилась переставлять фигуры? – попытался хозяин остановить девчонку, демонстрируя тем самым кто здесь властелин.
- Хожу в шахматную секцию во Дворце культуры.
- Чем же вы там занимаетесь?
- Преподаватель мастер по шахматам,Василий Соколов,разбирает партии чемпионов мира и гроссмейстеров Алехина, Капабланки.Наши чемпионы Ботвинник, Смыслов дают сеансы одновременной игры на  многих досках.
– Что же ты играешь вместе с мальчишками?
– Есть женские турниры, но в соревновании на второй разряд девочек оказалось мало, и мне разрешили играть с ребятами.
- Ишь ты, какая умная! Приходи, сразимся еще раз.

Несколько дней без девчонки просквозили как обычно. Оба проигрыша стали забываться, настроение вернулось к победоносному удовольствию, к постоянному превосходству, благодаря вниманию болельщиков. После небольшого перерыва Александра возвратилась и зачастила визитами так манящего дворового шахматного центра.Удачная игра и поддержка взрослых вселяли в нее уверенность к серьезному отношению к шахматам. Она дожидалась своей очереди игры с Петром Васильевичем, садилась за стол с непременным триумфом в победе. Для поддержания материального интереса хозяин чередовал выбор партнеров. С появлением Александры обычные нагромождения побед теперь перемежались с проигрышами раздражительными и безнадежными. Он так и не мог понять, как относиться к этой девице, которая из любых ситуаций выходила победителем и не позволяла заработать на выигрыше,потому что с ней игра проходила без материального интереса.

Как-то в день получения на автозаводе заработной платы, отмечаемой среди любителей шахмат стандартным застольным набором, сто граммов водки и кружки пива, Василич невезение за доской с Александрой решил возместить внезапно рожденной шуткой. При ее появлении он зашел в дом и вынес граненый стакан.
- Садись,- обратился он к девчонке.- У нас сегодня праздничный день и перед игрой мы отмечаем его небольшим застольем. Ты должна к нам присоединиться. С этими словами он взял с пустого от шахматных фигур стола, но разложенной на газете снедью, бутылку водки и наполовину наполнил стакан.

- Спасибо,я не могу,- робко возразила Александра.
– Ты что же не уважительно относишься к шахматистам?
- Я уважаю,но я никогда спиртного не пила.
- Давай, давай, когда-то надо же попробовать! – разливая по стаканам дружков спиртное, продолжал наставать на своей шутке хозяин.Сидящие рядом шахматисты с нескрываемым любопытством наблюдали за развернувшимся представлением и, в конце концов, начали подначивать к выпивке.
Один из них среднего роста, костистый, с удивительно крупной челюстью и мощными запястьями вечно не отмытых рук поднес стакан к губам Александры.
- Хлебни чуток,- устрашающим голосом произнес он и бесцеремонно стал наклонять стакан. По сжатым губам водка выплеснулась на подбородок и полилась на платье.
- Хватит! Пошутили! – вдруг грозным голосом произнес хозяин. Александра попыталась отвернуться, но насильник другой рукой схватил ее за шею и стал удерживать силой. 
- Стой!- закричал Петр Васильевич и вдруг схватил шахматную доску и замахнулся на Челюсть. Шахматные фигуры разлетелись в разные стороны. Среди присутствующих возник легкий гул запоздалого недовольства шуткой.

Прошло несколько недель после глупого розыгрыша. Хозяин переживал скрытно, запрятав далеко вглубь негативные эмоции. Матушка же была непомерно расстроена рассказом дочери. Она понимала, как вдова погибшего на фронте мужа, трудно было одновременно содержать и следить за поведением дочери, однако успокоилась, когда заметила, что лекции в Московском Энергетическом институте посещаются регулярно, а свободное время она проводит во Дворце культуры.

Посещения Александрой  секции проходили успешно. Она завоевала второй разряд по шахматам, в сеансе одновременной игры, которую проводил гроссмейстер Сало Флор, добилась ничейного результата, более глубоко изучила за белые фигуры Королевский гамбит, за черные – Французскую защиту.Занятия учили усидчивости, вдумчивости, уверенной солидной игре и отвлекали от студенческих развлечений.

Как-то раз мама попросила дочь зайти в магазин и купить кое какие продукты.Такие просьбы случались довольно редко,когда она не успевала закончить домашние хлопоты.
Александра вышла из дома. Впервые она обратила внимание при ясной погоде на небо. Там плыло облачко маленькое, золотистое и видно было, как оно медленно таяло. Горделивое волнение от проявившейся сосредоточенности появилось в ней благодаря занятиям в шахматном кружке. Нет,нет,она вспоминала дворовые баталии, и тоска по легкой беспризорной игре вспыхивала вновь, исподтишка толкая на мысль о возврате в лоно двора.

На углу Ленинской слободы в подвале шестиэтажного жилого дома с металлическими решетками балконов и широкими окнами располагался  единственный в округе продуктовый магазин, обслуживающий местных жителей. Покупатели старались придти за покупками пораньше, чтобы застать на полках витрин нужные продукты, иначе к концу дня неизменно оставались лишь консервированные шпроты и крабы, разливное подсолнечное масло и что-то из того, что из-за длительного хранения вызывало подозрение

Александра спустилась в подвал. Матушка наказала купить  написанные на листе тетради продукты. В отличие от взрослой прозорливости при выборе продуктов, где для девчонки товар в лотках был одинаков, не задумываясь, она стал класть в сумку-авоську (так называлась вязанная из толстых ниток и легко помещаемая в карман сумка – на всякий случай) попавший под руку кочан капусты.
- Привет, Александра! – послышался за спиной чей-то знакомый голос. Она обернулась и увидела улыбающуюся физиономию старичка-ливера.
- Здравствуйте,- отозвалась барышня. 
- Ты чего же не приходишь играть? Мы часто вспоминаем тебя. История с тобой Петру Васильевичу на нервы подействовала. Он частенько говорит мне о своей вине за случившееся и при встрече хочет перед тобой извиниться.
Ливер знал, что для Петра Васильевича время без игры с Александрой стало раздражительной помехой, оказалось каким-то посягательством на наметившийся творческий прогресс в игре с ней.

Александра переживала за неизвестность результатов борьбы участников шахматных баталий; появились ли новые игроки? Доверчивые глаза старика-ливера вызвали желание отказаться от принятого ранее решения больше не посещать дворовые игры. После услышанных приятных слов по ее телу прокатилась радостная дрожь.

Хозяин за столом находился один и встал, когда увидел приближающуюся девушку. Таким приветствием он хотел показать повышенное к ней внимание. Он не спешил раскрывать свои чувства, и трудно различимая легкая улыбка затерялась в его глубоких морщинах, опускающихся к концам фигуристого рта.
- Давненько не встречались!- как ни в чем не бывало,встретил ее Петр Васильевич.

Не дожидаясь ответа,он,как виноватый мальчуган, склонил голову и,не глядя в глаза барышни, продолжая опираться на шахматную доску, грустным голосом произнес: «Извини за происшествие. Я впервые испытал в игре с тобой свою слабость. Наверное, в тот момент бес дернул меня за руку и за язык».

От всей этой грубой истории следовало избавиться одним ударом и выкинуть из головы неприятный инцендент.Александре случившееся представлялось дурным сном– но теперь казалось,что все обошлось.

- Давай присядем,- предложил  Петр Васильевич.
Сели напротив друг друга. Впервые они оказались одни без чьих либо наблюдающих глаз.

Петра Васильевича всегда тянуло к молодежи, и при общении с ними каждый раз испытывал  жажду стать частицей понимания их,старался разгадать загадку их стремления к независимости и верил, что такие встречи обогатят кругозор, продлят  ему жизнь. Он мысленно помещал себя в среду молодежи и, несмотря на их жесткую колючесть в понятии «современность», через наблюдения старался убедиться в обновлении своей точки зрения на возникающие вокруг процессы для него самого и его поколения.
Петр Васильевич никогда еще не общался так близко с юными девушками. Он радовался, замечая отсутствие интереса к окружающим ее мужчинам, ее целомудренной открытости, душевной простоте.

Александра определила для себя разыгрываемые Петром Васильевичем партии, как цепкую работу мозга, хотя, из-за незнания теории, несколько безалаберную. Однако этот недостаток с лихвой компенсировался в середине игры ярким вымыслом его атакующих комбинаций, приводивших соперника к мгновенной оторопи и поражению. Она также заметила, что в последнее время после ее появления хозяин по просьбе противника при его оплошности стал разрешать взять ход обратно. Она отнесла такие жесты к своему влиянию. Было приятно чувствовать появившееся к ней внимание.
Девушка постепенно привязалась к нему– по мере организации ей квалификационных турниров, разбора выигранных им партий- а потому относилась к нему так, как может дочь относиться к заботливому, внимательному отцу, которому почему-то никогда не скажешь,как его любишь.

Шахматисты не спеша собирались у обычного места баталий, видели сидящих за доской не играющую пару, молча наблюдали за ними, пытаясь догадаться о теме разговора. Кто-то вслух намекнул на обсуждение стыдливого прошлого застолья.

Прошла неделя, другая. На бревенчатой стене дома появилась полуметровая яркая таблица с фамилиями участников шахматного турнира. Александра приняла на себя организацию первого дворового турнира, принятого жильцами близлежащих домов и бараков по-разному – с переживаниями за своих жильцов или с полным безразличием, следила за правилами ведения игры, отмечала в таблице результаты, и через несколько дней обнаружились свои лидеры и неудачники. Петр Васильевич с  жирными за каждую победу в клеточках таблицы единицами, набрав наибольшее количество очков, стал единоличным вожаком турнира. Зримы были успехи хозяина. Александра стояла за спиной и переживала за каждый его ход. Для него шахматы вдруг стали не просто приятным времяпровождением, а превратились своего рода таинственным искусством с опекой симпатичной девушки.После очередной победы он с особым вниманием выслушивал ее подсказки о возможных более сильных ходах в сыгранной им партии.

Воскресенье народ ждал с нетерпеньем. С утра обширный двор оживал. Хозяйки выходили к огородам и с приятной ленцой склонялись  для полива, прополки, сбора случайных соришек, безвредно завидовали крепким стрелкам соседского лука, да мало ли на чем останавливалась их вечная любознательность.
Мужчины поправляли свои культяпистые конструкции заборов. Желающие брались за дворовый шланг и прибивали водой земельную пыль. В ожидании партнера некоторые садились поиграть в домино за стоящий у входа в барак общественный стол. Уставшие за рабочую неделю хозяева выходили покурить и понаблюдать за дворовой суетой. К полудню собиралась молодежь на футбол. Поле футбольной площадки, будто поблекшим покрывалом из мутно зеленого бархата, было покрыто вытоптанной травой. Ждали обладателя надувного мяча. Если ожидание задерживалось, гоняли консервную банку. Мгновенно все прекращалось, когда появлялся мяч.Наиболее крепкие игроки помогали поддуть чуть спустившуюся с прошлого раза камеру, зашнуровать покрышку и ударом вверх проверить готовность к игре. Более организованное шахматное собрание стягивалось после полудня.

Ливер, как его звали в кругу дворовых шахматистов, в шевиотовом костюме, в кофейного цвета из Восточной Германии полуботинках, полосатой синий с черными квадратами рубашке– ковбойке пришел один из первых. Он сел с края лавки на обычное для себя место. Цель прихода не раскрывал: сидел молча, старался не выделяться и не проявлять ни к чему открытого любопытства.Он придумал разговор с Александрой и ждал встречи. Первоначально нужно было завоевать ее доверие.

«Мне пятьдесят семь лет,- начал Ливер. - Женат не был. На Ленинской слободе   служу в пожарной команде. Дружу с Петром Васильевичем и стараюсь во всем ему помогать.»  Здесь захотелось сделать паузу, взглянуть в глаза слушательницы и, убедившись в ее внимании, перейти к главной теме.

-В последнее время для Петра Васильевича ты сделала много хороших дел. Хочу немного рассказать о нем. За последнее время он сильно изменился: в общении с людьми стал более внимательным,возвратилась доброта. Он рассказал мне, что перед началом войны у него было несколько встреч с понравившейся ему юной особой внешне очень похожей на тебя. Началась война, им сразу же пришлось расстаться. Он попал на фронт, и больше никогда они не встречались.
Ливер остановился, как бы раздумывая о дальнейшем изложении судьбы Петра Васильевича.
- Ты уж, пожалуй, будь с ним обходительна. Может, найдешь какие-нибудь теплые слова. Все, что я тебе сказал, держи в тайне.

После услышанного Александра  внимательнее стала присматриваться к Петру Васильевичу и почувствовала сдерживаемую им страсть, затаенную нежность, начало роста его терзаний.

Восемнадцатилетняя Александра, появившаяся во дворе, как юная шахматистка, незаметно влюбили в себя хозяина. Однажды неожиданно прикатив на мужском велосипеде, слезая с сидения, случайно так высоко приподняла ножку, что мелькнули голубые  трусики, обтягивающие ее загорелое тело. В другой раз хозяин попросил помочь заменить висящую над столом перегоревшую лампочку. Девушка встала на табурет, потянулась вверх к абажуру. Она знала, что в этой позе будет лучше всего видны ее прелести. Ей не нужно оглядываться, чтобы убедиться, что он смотрит - его взгляд, как магнит обволакивал все ее тело. Вдруг от чуть потери равновесия, вскрикнула: «Ой!» и тут же впервые Петр Васильевич подхватил ее за талию и прижал к груди ее попку. Мгновение и он уловил, как  горячее тело в его ладони стало излучать тепло.

Случайное объятие – это первое звено в цепи явлений телесной близости, рожденное влюбленностью. Пока чувствовалась влюбленность в чистом, единственном, божественном проявлении ему вдруг захотелось ее бесконечного продолжения.

- Хватит хватать девок! – послышался от вечновсевидящей жительницы барака, неряшливой, потрепанной судьбой женщины с ржавым цветом волос ее завистливый голос.

Жизнь  по установленному порядку шла во дворе, в районе, в городе и, вообще, везде, где играли в шахматы. Во дворе вокруг стола накрапывал разговор, вдруг нарушенный приближающимся  треском мотоцикла. Из-за барака с двумя седоками выскочила  красного цвета чешская «Ява» и  хозяйски остановилась в нескольких от стола метрах.Улыбающаяся Александра подошла к игрокам и радостным голосом громко поздоровалась.От внезапности увиденного все промолчали.
– Иди сюда!- обращаясь к мотоциклисту, скомандовала Александра.– Это Роман, мы учимся вместе в одном институте. Впервые все услышали необычно заливистый с предводительскими нотками ее голос.
 - Познакомься с нашим сильнейшим игроком, Петром Васильевичем.
Роман подошел к хозяину и по обыкновению для пожатия хотел протянуть руку, но, увидев застывшую фигуру и его сосредоточенный на него взгляд, передумал.
– Здесь мы проводим турниры,- как ни в чем не бывало,продолжала Романа знакомить Александра своим спортивным увлечением.

Петр Васильевич наблюдал за словесной суетой девушки и впервые увидел ее необыкновенно радостное лицо, увлеченные вниманием глаза и, незнакомое предчувствие о завершении длительного шахматного праздника не покидало его. Он наблюдал, как Александра  взяла парня за руку, подвела к шахматной таблице и о чем- то стала рассказывать. Он вспомнил, как однажды Александра стояла на цыпочках возле таблицы и выводила единицы и нули – результаты закончившегося очередного тура. Петр Васильевич, глядя на ее чуть выше обычного оголившиеся ножки, не то задумался, не то залюбовался ею.
Наконец, шапочное знакомство удачно закончилось. Девушка вновь взяла Романа за руку, словами «Спасибо! Всем привет!» пошла к мотоциклу, села на заднее сиденье и, с прощальным жестом рук они поспешно исчезла за бараком.
Прошло несколько дней. Хозяин не появлялся. Шахматисты временно занялись игрой в домино.

Заканчивалось лето. Квадратный стол на круглой деревянной ноге иногда располагал к скромному отмечаемому в день зарплаты застолью. И лишь вылинявшая оторванная с правого нижнего угла шахматная таблица безмолвно и грустно напоминала о былых дворовых баталиях, проводимых  жителями Пролетарского района столицы.
.