Бог и библиотекарь 31 - Элла

В квартире в первом этаже дома (Францишек опасливо глянул вверх, направляясь вслед за пожилым ворчуном – не менее пяти из престранных зрак следили за ним оценивающе из-под козырька, в манер туриста, раздумывающего, брать ли сувенир в придорожной лавке) в маленькой прихожей его окружили запахи.

Пахло всем на свете – пищей, газом, травами, пылью и старой мебелью, ржавчиной, картофельной кожурой, лавандой, застоялой водой, темными углами и звуком ливня. От этого он растерялся и оцепенело застыл на месте, словно лось на краю обрыва.

Стена справа была плотно увешана верхней одеждой, долгополой, бурой и словно вздувшейся. Хозяин запустил в нее руку чуть не по плечо, пошарил там. Глухо и недовольно щелкнул выключатель. На проводе, тянувшемся с потолка, вспыхнула и тут же погасла лампа.

– Гребаный драный день… – прошипел ворчун. – Дверь закрой, олух.

Францишек затворил дверь, коротко и хищно клацнувшую замком. Тут же как по команде под потолком зажглась сороковаттка без абажура.

– Проходи. Разуйся только.

Тон гражданина потеплел на полградуса. Сам он, неторопливо разувшись, не снимая пальто, прошел вглубь квартиры. Уютно по-стариковски скрипнули полы. Раздались ноты симфонии, звучавшие шершаво и плоско, видимо, из дурного радиоприемника.

Францишек прошел за ним. Миновал прихожую, посмотрев на себя в трюмо – картина, что ни говори, не из самых самых. Все мятое, мокрое и не по размеру. Лицо будто пропитое, серые круги под глазами, бессильный взгляд, перепутанные волосы… Как-то он до этого докатился? И где, интересно, шляется мерзкий Волс, втравивший его в эту катавасию?

В комнате, служившей то ли кабинетом, то ли будуаром, вплотную к неубранной постели под балдахином с одной и раскрытому пианино с другой стороны, на полу стояла большая бадья с водой. В бадье на высоком табурете сидела обнаженная дама, приятная, но немного одутловатая. И дама эта была с хвостом. Кожистым и бледным как дельфиний живот.

– З-здравствуйте? – более спросил, чем поздоровался с ней библиотекарь, второй раз уже становясь лосем. Обрыв, конечно, меняется, а сущность ситуации – нет.

– Добрый день, – ответила русалка.

Голос у нее был… невыразительным, что ли. Но при этом четким как у диктора.

Библиотекарь представился.

– Прекрасно, – похвалила дама без выражения. – Нет, меня не зовут Марина. Элла.

– Я и не думал, что вы Марина. С чего бы?

– Да? Странно. Кажется, ассоциация тут прямая.

В голосе русалки мелькнуло удивление, неприметное как змея в траве.

– Надолго тут?

– Нет, – ответил за Францишека гражданин, лишившийся пальто и обретший тапочки.

За бадьей, рядом с секретером, покрытым слоем бумаг, и каким-то стреловидным побегом, жившим в напольной вазе, оказался проход в следующую комнату, из которой гражданин вышел, вытирая голову полотенцем.

– Он случайный гость, из тех дураков, о которых нужно позаботиться, чтобы они не плавали кверху брюхом в канале.

Тут Элла неожиданно рассмеялась, выставив напоказ сотню острых крепких на вид зубов.

– Ну какая прелесть мой Питекантроп! Настоящий гуманист. Соль воды!

– Он чуть не попал в руки пары стрикторов. Если б мост, слава всем богам, не сломали… Можете помыться, там, и все прочее. Сейчас уходить нельзя. О чем я лично очень сожалею, не стройте всяких радужных ожиданий. Завтра утром – вон, с первыми лучами. Не хватало этого нам на головы… Детский сад…

– Ну, что уж так, Пит? Он, возможно, человек приличный. Да ведь?

Францишек пожал плечами.

– И совсем не годится на фарш для стрикторов. Булыга! – крикнула русалка в пространство, словно бы обращаясь к стенам. Внизу под полом что-то заворочилось. Звякнула посуда на кухне. – Открой нам ванну!

За спиной Францишека раздался скрежет. Он резко обернулся. В голове мелькнула сумма трех угроз – зубастой Эллы с лысым компаньоном, неведомого и громкого, происходящего в коридоре, и малопонятных стриктеров, о которых он знать не знал. Уж не те ли двое в желтых дождевиках?

– Не бойтесь, дом к вам предрасположен. Вода будет не очень горячей, но всяко лучше, чем на бульваре.


Далее http://proza.ru/2021/06/20/410